POV Фрэнка. Сегодняшний день для меня особенный

Сегодняшний день для меня особенный. Помимо того, что мне исполняется пять лет, сегодня приезжает моя мама.

Я не помню ее. Дедушка говорит, что она уже приезжала раньше, когда мне было два года. Но я…ничего из этого не помню.

Я очень хочу, чтобы она осталась с нами, чтобы всегда была рядом, и это моя единственная мечта на сегодня. В то время, как другие дети мечтают о новых игрушках, или комиксах, или игровой приставке, я мечтаю, чтобы у меня была мама.

*

- Линда, мальчику нужна мать, он же совсем маленький!

- Зато он мне не нужен! Он же вылитый его папаша! Он вырастет и станет таким же больным ублюдком!

- Но он же ни в чем не виноват! Он не может стать плохим, только потому что его отец такой!

- Откуда ты знаешь?!

- А ты?

Дедушка и мама замолкают.

- Папа…папа, пойми, я хочу начать новую жизнь с любимым человеком, а сын этого ублюдка…

- Он и твой сын тоже!

- Он будет только мешать! Он будет напоминать мне о тех унижениях, о той боли, которую мне причинил его отец!

- Линда, ну, не плачь.

Дедушка ласково обнимает маму, а я быстро убегаю в свою комнату, чтобы, наконец, дать волю слезам, застывшим в глазах.

*

- Фрэнки, это твоя мама. Поздоровайся с ней.

- Привет, - я неуверенно улыбаюсь высокой красивой женщине напротив. Моя мама.

Я жду объятий, поцелуя, или хотя бы ласкового прикосновения, но она, лишь нервно сглотнув, говорит:

- Господи, как же он похож…

- Линда, твой сын только что поздоровался с тобой, - строго выговаривает дедушка маме, как будто она еще совсем маленькая девочка.

- Кгхм…привет, Фрэнк, - говорит, наконец, она, не глядя на меня.

- Ну что ж, ты, наверное, уже проголодался, Фрэнки? Пойдемте к столу.

*

Мы с мамой сидим на маленьком диване в моей комнате. Она читает мне сказку, а я внимательно слушаю ее.

Когда она прерывается, я говорю:

- Мам, не уезжай больше.

- Я не могу, Фрэнк, я должна зарабатывать деньги.

- Но ты ведь еще приедешь? – с надеждой спрашиваю я.

- Конечно, приеду. Тебе пора спать, Фрэнк.

- Хорошо, - радостно улыбаюсь я. У меня теперь есть мама, и никто больше не будет надо мной смеяться!

Я быстро соскакиваю с дивана и бегу в кровать.

- Я люблю тебя, мамочка.

- Я…я тоже тебя…люблю.

Она тихонько прикрывает за собой дверь, и я еще долго лежу, со счастливой улыбкой уставившись в потолок, а потом незаметно для себя засыпаю.

Будят меня крики, доносящиеся снизу.

*

Мне уже десять, и я чувствую себя вполне взрослым. Я упросил деда отвезти меня к маме, чтобы доказать ей, что вот, я вырос, и я не больной ублюдок, как отец, котрого я даже никогда не видел.

Дедушка долго не сдается, но он никогда не мог откакзать мне, поэтому вскоре соглашается.

Мама живет в большом красивом доме, почти как у нас с дедом, и это, почему-то, придает мне уверенности.

Когда мы входим в дом к нам навстречу выбегает маленькая девочка, лет четырех, белокурая и голубоглазая. Очень красивая. Как мама.

- Привет, - застенчиво улыбается она.

- Привет, - улыбаюсь я в ответ.

- А как тебя зовут?

Дедушка молча наблюдает за нами, улыбаясь уголками губ.

- Фрэнки. А тебя как?

- Джесс, немедленно отойди от него!

Она такая же, какой я запомнил ее. Такая же красивая, высокая и немного отстраненная.

- Линда, как ты можешь?! – кричит дед, немедленно нахмурившись.

- Зачем ты привез его сюда?! Пусть убирается к своему чокнутому папаше в ад!

Мне обидно до слез, но я уже не маленький, поэтому молча стою, сдерживаясь из последних сил.

- Линда, он же твой сын!

- Неужели не достаточно того, что я обеспечиваю его?!

Маленькая Джесс, испуганно смотрит на нас, спрятавшись за спиной своей матери.

На крики со второго этажа спускается мужчина, такой же голубоглазый, как и девочка. Он молча окидывает нас с дедушкой взглядом, и, подхватив Джесс на руки, уносит в другую комнату.

- Дед, дед, пойдем отсюда, - я тяну дедушку за рукав пиджака, уже не слыша, о чем он говорит с этой женщиной. А точнее, что они друг другу кричат.

- Что? – дед, наконец, обращает на меня внимание.

- Идем. Мне больше не нужна мама.

Он без лишних слов берет меня за руку, хотя не делал этого уже года три, и мы идем в сторону выхода.

Мы садимся в машину, и отъезжаем на несколько кварталов, как вдруг дед останавливается, и закрывает лицо ладонями. Через некоторое время я понимаю, что он плачет.

- Дедушка, дед, не надо.

Я переваливаюсь через сиденье, чтобы обнять его.

Я сам сейчас расплачусь, но я поклялся, что больше никогда этого не сделаю.

- Прости меня, Фрэнки. И ее прости…Прости.

Я ничего не отвечаю, все также обнимая его, и думаю, что дедушкины слезы я ей никогда не прощу.

*

Этот сон, состоящий из обрывочных воспоминий, я не видел уже много лет.

Я весь в поту, меня лихорадит и жутко хочется пить. Я встаю с испачканной постели и направляюсь в кухню.

Парни уже вернулись, они сидят в гостинной, пьют пиво, смеются над чем-то, смотря какое-то тупое шоу по телевизору.

Я вяло киваю им, и слышу, продолжая путь до кухню:

- Хреново выглядишь, Фрэнкс, неужели твой друг опять тебе не дал?

Я игнорирую взрыв хохота, у меня совершенно нет сил реагировать.

Я наливаю себе в стакан холодный апельсиновый сок, который ненавижу, и залпом выпиваю, думая о виденном сне.

Не удивительно, что он приснился мне именно сейчас.

Джерард…Джерард…

Прости, дед, я все-таки стал больным ублюдком.

Берт не выглядит жестоко избитым, поэтому версию о том, что Фрэнк подрался с ним из-за меня, приходится отмести.

Он счастливо улыбается, будто выиграл лотерею, или по еще какой причине в этом же духе, и я не могу сдержать ответную улыбку.

- Ну и, куда мы пойдем?

Сегодня наша первая встреча не как друзей. Я думал, мне будет трудно отпускать мою любовь к Фрэнку навсегда, но, как не странно, на душе абсолютная легкость. А, может, это и есть пустота. В любом случае, я не собираюсь впадать в депрессию, или что-то в этом роде, я постараюсь дать нам с Бертом шанс.

- Я хочу показать тебе одно место, - заговорщицки подмигивает мне Маккракен. – Идем.

Мы садимся в его машину, и долго едем по шумному Нью Йорку. За окном мелькают огни большого города, и я позволяю себе расслабиться и раствориться в них, мыслями уходя куда-то вдаль.

Останавливаемся мы неожиданно для меня возле старого заброшенного парка. В этом районе города на удивление тихо и спокойно, шума бурлящей жизни практически не слышно.

- Где мы? – выйдя из машины, спрашиваю я Берта.

- Здесь раньше был зоопарк, но из-за нехватки финансов животных распродали, и городские власти выкупили эту территорию. Правда, потом понятия не имели, что с ней делать. Так этот парк и стоит. Он уже весь зарос, видишь? Немного даже напоминает джунгли, - Берт весело рассмеялся.

- Да уж, - улыбнулся я, - дикая романтика. – И…мы пойдем туда?

- Да, - подтверждает мои опасения Маккракен.

Он вытаскивает с заднего сидения корзинку для пикника и сумку, в которой, видимо, находится плед.

- Держи, - говорит он, вручая мне ее.

- Берт, может, не стоит? - мне на самом деле становится не по себе. Ночь, темный заброшенный зоопарк, и двое сумасшедших, вздумавшие устроить там пикник. Напоминает начало третьесортного ужастика.

- Не бойся, Джи, если что, я сумею тебя защитить.

Берт подходит, осторожно обнимает меня, улыбаясь и целуя в уголок губ.

- Ты же веришь мне?

Это все так непривычно и неожиданно, что я немного теряюсь.

- Верю.

Все-таки, мне понадобится много времени, чтобы начать воспринимать Маккракена не как друга.

- Тогда идем.

Мы обходим парк по периметру, пока Берт не останавливается возле железного забора, лежащего на земле.

- Это здесь, - говорит он, и мы, наконец, входим в чащу деревьев, которая оказывается не такой уж чащей.

Наверное, раньше здесь было жутко красиво. Этот парк как маленький кусочек нетронутой человеком природы, а стены с облупившейся краской, на которых изображены различные животные, и полуразрушенные вальеры только поддерживают эту атмосферу.

Я восхищенно застываю, чувствуя безмерную благодарность Берту, показавшему мне это место.

- Джи, - зовет меня он, и я отмираю, следуя дальше за ним.

Останавливаемся мы, только оказавшись на небольшой поляне, залитой лунным светом. Невдалеке видна беседка с обвалившейся крышей и старый фонтан в виде слона.

- Какая безвкусица, - морщу нос я, кивая на бетонное животное.

- Это символично, Джер, зоопарк все-таки.

Я не спорю с ним, расстеливая плед, и тут же ложась на него, смотря в матово-синее небо.

Маккракен ложится рядом и спрашивает:

- Нравится?

Я слышу нотки волнения в его голосе, что поднимает во мне новую волну благодарности.

- Нравится, - честно признаюсь я, и, повернувшись к нему, целую.

Губы Берта с привкусом мятной жвачки и яблок, чуть обветренные и нерешительные. Он целует меня в ответ мягко, неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением.

Фрэнк никогда так меня не целовал.

- Спасибо, - выдыхаю я, прервав поцелуй.

- Джи.

- Что?

- Я люблю тебя.

*

Около двух лет назад