Б находит общий язык с Дж благодаря размеру груди

— Немного картошки фри и кетчупа, пожалуйста, — сказала Дженни Хамфри Айрин, столетней бородатой кассирше кафетерия, рас­положенного в цокольном этаже женской школы «Констанс Биллар». — Совсем немножко, — повто­рила Дженни. Сегодня должно было пройти пер­вое собрание ее сверстниц со старшеклассница­ми, и Дженни не хотела, чтобы те из них, кто бу­дет руководить ее группой, подумали, что она настоящая свинья.

Подобные собрания были новшеством. Все девушки, которые только что прибыли в школу, разбивались на группы по пять человек. К каж­дой группе прикреплялись по две старшекласс­ницы, которые должны были встречаться со сво­ими подопечными по понедельникам за обедом и обсуждать такие вопросы, как влияние среды, восприятие своего тела, мальчики, секс, нарко­тики, алкоголь и все, что могло беспокоить но­веньких или что руководительницы сами могли счесть достойным обсуждения. Идея заключа­лась в том, что если старшие поделятся опытом с младшими, то те будут более взвешенно прини­мать решения и не совершат ошибок, которые могли бы нанести вред их репутации в школе и обеспокоить родителей и учителей.

Благодаря подвесному потолку, зеркальным стенам и стильным столикам и стульям из бе­резы кафетерий школы «Констанс Биллар» был больше похож на новомодный ресторан, чем на столовую. В старом, закоптелом кафетерии про­шлым летом провели капитальный ремонт, так как пища, которую там готовили, не раскупалась и школа несла убытки. А все потому, что учени­цы предпочитали обедать вне школы или прино­сили еду с собой. Новый кафетерий получил на­граду за привлекательный интерьер и высокотех­нологичную кухню. Теперь это было излюблен­ное место школьных тусовок, несмотря на то, что еда из обновленного и расширенного меню по­давалась все той же Айрин с ее жадными, до бе­зобразия скрюченными, загребущими пальцами с неухоженными ногтями.

Дженни прошмыгнула между девушек в си­них, серых и бордовых плиссированных юбках школьной формы, которые ковырялись в тунцо­вых котлетах с запахом васаби и картошке фри «Ред-блисс» и болтали о прошедших в последние выходные вечеринках. Ее поднос из нержавею­щей стали аккуратно скользнул на пустой столик, предназначенный для группы «А». Она села спи­ной к зеркальной стене, чтобы во время еды не видеть своего отражения. Как ей не терпелось узнать, кто из старшеклассниц прикреплен к ее группе. Вероятно, борьба среди них за право уча­ствовать в этой школьной программе была нешу­точной, поскольку так они с легкостью могли до­казать приемным комиссиям, что все они еще в гуще событий, происходящих в стенах школы, хотя их заявления уже рассматриваются. Поче­му бы не получить дополнительный балл лишь за то, что ешь картошку фри и болтаешь о сексе в те­чение пятидесяти минут. Кто бы от такого отка­зался?

— Привет, Джинни!

Блэр Уолдорф, самая стервозная и тщеслав­ная девица из выпускного класса школы и, быть может, всего мира, поставила свой поднос как раз напротив Дженни и села. Она убрала за ухо вьющийся локон ниспадающих до плеч темно-каштановых волос и пробормотала своему отра­жению в зеркальной стене:

— Жду не дождусь, когда пойду в парикмахер­скую. — Она взглянула на Дженни, взяла вилку и опустила ее в солидную порцию взбитых сли­вок. — Я одна из руководительниц группы «А». Ты в группе «А»?

Дженни кивнула, схватившись за сиденье сво­его стула, как только Блэр тоскливо уставилась в ее тарелку с холодной жирной картошкой. Ей не верилось: неужели ей так не повезло? Блэр Уолдорф была не просто самой гадкой интри­ганкой выпускного класса, она бывшая подруж­ка Нейта Арчибалда. Блэр и Нейт всегда были идеальной парой, им, казалось, на роду написа­но быть вместе навеки. Но вскоре, всем на удив­ление, Нейт бросил Блэр ради Дженни. Он встре­тил Дженни в парке и поделился с ней косячком.

То был ее первый косяк, а Нейт — первой лю­бовью. Дженни и мечтать о таком не могла: Нейт был старше ее, к тому же обалденный и крутой. Через пару месяцев, казавшихся чересчур без­облачными, Дженни надоела Нейту, и он решил с ней расстаться. Уж конечно, сделал он это до­статочно жестоко — отшил ее накануне Нового года. Зато теперь у них с Блэр было хоть что-то общее: да, их обеих бросил один тот же парень. Но вряд ли это имело какое-нибудь значение. Дженни была вполне уверена в том, что Блэр все еще тихо ее ненавидит.

Блэр отлично знала, что Дженни всего лишь грудастая малолетняя шлюшка, укравшая у нее Нейта, знала она и то, ЧТО вскоре ОН бросил и ее, как только в Интернете перед самым Новым го­дом появились совершенно неприличные фотки, на которых некто хорошенько шлепал Дженни ремешком по голой попке. Что ж, Дженни полу­чила по заслугам, считала Блэр, и ненависти к ней теперь уже не испытывала.

Дженни подняла глаза и робко спросила:

— А кто будет второй руководительницей?

Ей ужасно хотелось, чтобы другие члены груп­пы поторопились и подоспели до того, как Блэр оторвет ей голову своими розовато-переливчаты­ми ногтями без опасения испортить свой превос­ходный маникюр.

— Серена, — произнесла Блэр, вращая глаза­ми.

— Ты ведь ее знаешь. Она вечно опаздывает.

Блэр провела рукой по волосам, рисуя в сво­ем воображении прическу, которую ей сделают во время окна. Она хотела, чтобы ее покрасили оттеночной пеной цвета махагон и тем самым закрасили выделяющиеся медные пряди, а затем коротко постригли, как героиню Одри Хепберн в фильме «Как украсть миллион», это ведь не толь­ко модно, но и суперстильно.

Дженни с облегчением вздохнула. Серена Ван-дер-Вудсен была лучшей подругой Блэр, но в ней не было ничего устрашающего, потому что она была по-настоящему милой.

— Привет, народ. Это группа «А»? — Долговя­зая веснушчатая девушка по имени Элиз Уэллс, недавно перешедшая в среднюю школу, села ря­дом с Дженни. От нее пахло детской присыпкой, а светлые волосы, напоминающие солому, были собраны в маленький хвостик, густая челка скры­вала лоб — не так ли вас стригла нянечка, когда вам было два года?

— Я просто хотела сказать, что у меня пробле­ма с едой, — объявила Элиз. - Я не могу есть на людях.

Блэр кивнула и отодвинула тарелку с куском шоколадного торта. Мисс Догерти, учительница по здоровому образу жизни, говорила на своих занятиях, что нужно непременно выслушать сво­его подопечного и проявить чуткость, попытать­ся поставить себя на его место. Да уж, этому ей следовало бы уделить времени побольше, ибо все, о чем мисс Догерти рассказывала им в девятом классе, касалось ее бойфрендов и сексуальных поз, которые ей удалось попробовать. В то же время мисс Догерти была одной из тех, кого Блэр просила написать рекомендательные письма в приемную комиссию Йельского университета. Кроме того, ей по-настоящему хотелось стать луч­шей руководительницей группы среди своих свер­стниц. Хотелось нравиться своим подопечным, а еще лучше, чтобы они ее обожали, и, если кто-то из них не может есть на людях, Блэр готова была пожертвовать лакомым кусочком, тем бо­лее что она все равно хотела оставить его на та­релке, лишь только прозвенит звонок.

Блэр вытащила из своей красной сумки от Луи Вюитона целую кипу бумаг и прочитала:

— «Восприятие своего тела и чувство собствен­ного достоинства». Это тема, которую мы сегод­ня обсудим, — сказала она Элиз и Дженни, пыта­ясь казаться настоящим профессионалом. — Интересно, соберется наконец вся группа? И где все-таки вторая руководительница, ей давно пора прийти? — нетерпеливо добавила она. «Пожа­луй, не было случая, чтобы Серена пришла во­время».

Стоило ей так подумать, как кто-то, вспыхнув темно-серым кашемиром и мерцая белыми кудря­ми, опустил свой привлекательный загорелый зад с ней рядом на стул. Серена Ван-дер-Вудсен собственной персоной! Три другие девушки из группы «Л» плелись за ней, как выводок за гусы­ней.

— Посмотрите, на что мы развели Айрин! — похвасталась Серена, ставя на середину стола та­релку, доверху наполненную обжаренными луко­выми колечками. — Я сказала ей, что у нас осо­бая встреча и что мы умираем с голоду.

Блэр сочувственно-посмотрела на Элиз, кото­рая сердито взирала на тарелку своими голубы­ми глазами, они были бы гораздо красивее, если бы Элиз пользовалась темно-коричневой тушью «Стайла» с удлиняющим эффектом.

— Вы опоздали, — сказала Блэр обвиняющим тоном, раздавая тематический материал Серепе и трем новеньким, и, обращаясь к ним, предста­вилась: — Я Блэр, а вы?

— Мери Голдберг, Вики Рейнерсон и Касси Инверт, — ответили хором девушки.

Элиз подтолкнула локтем Дженни. Мери, Вики и Касси были в их классе самой неразлучной тро­ицей, а это не могло не раздражать. Они приче­сывали друг друга в коридорах и все-все делали вместе, даже писали.

Блэр посмотрела на информационные про­граммки, которые она раздала девушкам, и про­читала вслух:

— «Образ собственного тела: восприятие и при­нятие себя такой, какая ты есть». — Она взгляну­ла на девушек и улыбнулась, словно чего-то ожи­дая. — У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу, о чем бы вы хотели поговорить?

Дженни почувствовала, как кровь прилила к шее и лицу в тот момент, когда она решилась рассказать им о консультации по уменьшению груди. Но прежде чем она успела произнести хоть слово, Серена, впихнув в рот огромное луковое кольцо, добавила:

— Только вначале я кое-что скажу, идет?

Блэр неодобрительно посмотрела на свою луч­шую подругу, а Мери, Вики и Касси с энтузиаз­мом закивали. Что бы ни сказала Серена, это было куда интереснее дурацкой дискуссии о восприя­тии собственного тела.

Поставив локти на материалы, розданные Блэр, и обхватив свой точеный подбородок хо­рошо ухоженными руками, огромные синие гла­за Серены мечтательно устремились на свое идил­лическое отражение в зеркальной стене.

— Я по уши влюбилась, — сказала она, вздыхая.

Блэр взяла вилку и отломила кусочек шоколад­ного торта, забыв о солидарности с Элиз. Как бестактно со стороны Серены! Во-первых, па­рень, в которого она влюбилась по уши, — свод­ный брат Блэр Аарон Роуз. Он играл на гитаре и косил под хиппи, на голове у него были дреды, и вообще он был несколько чудаковат. А во-вторых, хоть Нейт отшил Блэр в ноябре, рана ее была все еще свежа, и от одного упоминания сло­ва «любовь» у нее срабатывал рвотный рефлекс.

— Я полагаю, что они, а не мы должны расска­зывать о своих проблемах, — оговорила она Серену. Конечно, если бы Серена удосужилась появить­ся на подготовительных занятиях, она бы и сама об этом знала.

Но Серена забила на эти занятия и вместо это­го ходила с Аароном в кино, а Блэр, доверчивая идиотка, покрывала ее. Она говорила мисс Догерти, что у Серены мигрень, но как только она почувствует себя лучше, то сможет самостоятель­но изучить основной материал, который освеща­ется на подготовительных занятиях. Хотела как лучше — получилось как всегда. Сколько бы хо­рошего Блэр ни делала для других, после она по­чти всегда сожалела об этом.

Это частично объясняет ее стервозность.

Серена пожала плечами, на которых превос­ходно держался топ:

— Считаю, что куда приятнее поговорить о люб­ви. Дело в том, что в девятом классе на уроках по здоровому образу жизни тему «Восприя­тие своего тела» мы все уже обсуждали. — Она окинула взором собравшихся вокруг стола. —Так

ведь?

— Мне просто кажется, что мы должны следо­вать, плану, — упрямо настаивала Блэр.

— Вам решать, девочки, — сказала Серена. Мери, Вики и Касси, навострив уши, ждали

подробного рассказа о любовной жизни Серены. Элиз протянула руку и дрожащим обгрызенным ногтем подцепила жирное луковое кольцо, а зачем одернула ее, будто обжегшись. Дженни обли­зала свои обветренные губы.

— Раз мы должны говорить о восприятии своего тела, я хотела бы кое-чем с вами поделиться, —

сказала она чуть дрожащим голосом. Она взглянула на Блэр и увидела, что та кивает ей и обо­дряюще улыбается.

— Да, Джинни?

Дженни снова опустила глаза. С какой стати она будет им рассказывать? «Хотя бы потому, что мне просто необходимо кому-то об этом расска­зать», она это хорошо понимала. Заставив себя говорить, она сгорала от смущения.

— На этой неделе я собиралась получить кон­сультацию по уменьшению груди.

Мери, Вики и Касси резко наклонились впе­ред, чтобы ничего не пропустить. Теперь подоб­ные мероприятия были не только местом, где можно узнать о последних тенденциях моды от самых крутых девиц школы, — они становились важным источником слухов!

— Я записалась, — продолжала Дженни, — но не пошла.

Она отодвинула тарелку и сделала глоток воды, пытаясь не обращать внимания на любопытные взгляды девушек. Группа была вся внимание, а отодвинуть Серену и Блэр на второй план было не так уж просто.

Элиз взяла луковое кольцо и, откусив кусо­чек, положила его снова в тарелку.

— Что заставило тебя передумать? — спроси­ла она.

— Тебе не обязательно отвечать, — прервала ее Блэр, вспомнив, как на подготовительном со­брании мисс Догерти говорила, что ни в коем случае нельзя подталкивать членов группы на от­кровение, если они не готовы. Она взглянула на Серену. Та отсутствующим, мечтательным взгля­дом рассматривала секущиеся концы своих во­лос, словно не слышала ни слова из того, что было сказано. Блэр повернулась к Дженни, пы­таясь подобрать слова ей в утешение: мол, не у нее одной проблемы с размером груди.

— Я всегда хотела, чтобы мои груди были боль­ше. И серьезно обдумывала имплантацию.

В этом было не так уж много неправды. У нее был всего лишь размер В, а она мечтала о С. А кто не мечтал?

— Правда? — спросила Серена, спускаясь с не­бес на землю. — И с каких же это пор?

От злости Блэр откусила еще немного торта. Неужели Серена пыталась усомниться в ее спо­собностях руководителя?

— Ты многого обо мне не знаешь, — оборвала она.

Касси, Вики и Мери толкнули друг друга под столом. Это было просто восхитительно! Серена Ван-дер-Вудсен и Блэр Уолдорф ссорились, и они следили за каждым их словом! Элиз провела своими изгрызенными ногтями по густому белокурому хвосту:

— Я считаю, просто... гм... потрясающе с твоей стороны, что ты рассказала нам об этом, Джен­ни. — Она застенчиво улыбнулась ей. — И ду­маю, это было смелым поступком не уменьшать Грудь.

Блэр нахмурилась. Почему ей самой не пришло в голову сказать что-нибудь подобное, какой смелой оказалась Дженни? Вместо того, чтобы говорить о дурацкой имплантации? Кто знает, ЧТО будут трезвонить о ней эти глупые девицы послетого, как группа распадется? Затем она припомнила кое-что еще из того, что часто повторя­ла им мисс Догерти.

— Ой, забыла! Мы должны были сказать пару слов о конфиденциальности до того, как начали. Ну, типа, нельзя рассказывать за пределами груп­пы ничего из того, что здесь было произнесено, и все такое...

Слишком поздно. Через пару минут все школь­ницы будут болтать о том, что Блэр Уолдорф с не­терпением ждет, когда ляжет под нож для им­плантации. Я слышала, что она ждет следующе­го дня после выпускного... и т. д., и т. п.

Дженни пожала плечами:

— Да ничего. Меня не волнует, кому вы расска­жете.

Она все равно не могла бы скрыть свои огром­ные сиськи. Они просто были. Элиз нагнулась, чтобы поднять свой бежевый рюкзак «Кеннет Коул».

— Гм, до звонка осталось всего восемь минут. Ничего, если я отойду и куплю себе йогурт? — спросила она.

Серена слегка подтолкнула тарелку с луковы­ми кольцами Элиз.

— Съешь еще парочку, — щедро предложила она. Элиз покачала головой, и ее веснушчатое лицо покраснело.

— Нет, спасибо. Я не ем на людях. Серена нахмурилась:

— Правда? Чудно.

Она аж вздрогнула от того, как Блэр со всей силой толкнула ее локтем по руке.

— Ай! Господи, а это-то за что?

— Если бы ты ходила на занятия по подготов­ке руководителей групп, ты бы поняла, — провор­чала Блэр вполголоса.

— Могу я теперь идти? — спросила снова Элиз.

Блэр неожиданно пришло в голову, что девуш­ки, возможно, полюбили бы ее по-настоящему, если бы она отпускала их пораньше. Кроме того, за эти восемь минут она успела бы дойти до па­рикмахерской и не опоздать.

— Все могут быть свободны, — сказала она с очаровательной улыбкой, — если, конечно, не хотите остаться и послушать рассказ Серены про любовь. Серена обхватила голову руками, улыбнулась и, глядя в потолок, сказала:

— Я могла бы говорить о любви весь день.

Дженни встала. С тех пор как Нейт бросил ее, любовь была той темой, о которой ей меньше всего хотелось говорить. Смешно: она ведь думала, что ей будет непросто поладить с Блэр, а оказалось, что с Сереной. Элиз тоже встала, натягивая на себя водолазку не своего размера: она была ей в обтяжку.

— Не обижайтесь, но если я не съем йогурт до окончания обеда, мне придется уйти с геомет­рии.

— Пожалуй, я пойду с тобой и куплю себе, — сказала Дженни, используя это в качестве отговорки, чтобы уйти.

— И я с вами, девочки! — Зевая, Блэр тоже встала.

— Куда ты? — как ни в чем не бывало, спросила Серена. Обычно по понедельникам после обеда они с шиком проводили две пары в «Джексон Хоул», пили капуччино и строили сумасбродные и невероятные планы на лето после выпускного.

— Это не твое дело, — оборвала ее Блэр. И хотя она собиралась пригласить Серепу пойти с ней в парикмахерскую, теперь, когда Серена повела себя как настоящая самовлюбленная дрянь, об этом не было и речи. Резким движением вскинув голову и отбросив волосы назад, Блэр перекину­ла сумочку через плечо.

— Увидимся на следующей неделе, — добави­ла она, обращаясь к Мери, Вики и Касси, и на­правилась вслед за Дженни и Элиз к выходу, а за­тем к дальней лестнице, ведущей на 83-ю улицу.

А в переполненном кафетерии Вики, склонив­шись над опустевшим наполовину столом, угова­ривала Серену:

— Ну расскажи нам.

Мери сделала глоток обезжиренного молока и с энтузиазмом закачала головой:

— Да, да, расскажи.

Касси собрала свои светло-коричневые воло­сы в хвост:

— Расскажи нам все.