Правовые отношения родителей и детей

Самостоятельным лицом в Риме был только отец, сыновья и дочери были лицами чужого права. Отцовская власть возникает с рождения сына или дочери от данных родителей, состоящих в законном браке, а также путем узаконения и усыновления.

Личные права и обязанности родителей и детей коренным образом были различны на разных этапах римской истории. В древнейшее время отец имел в отношении своих детей право жизни и смерти, право продажи детей и т.п. С течением времени эта суровая власть смягчалась. В конце концов, власть отца свелась к его праву применять домашние меры наказания детей, к обязанности детей оказывать уважение родителям, в связи с чем дети не могли предъявлять к родителям порочащих исков, не могли вступать в брак без согласия родителей.

Родители и дети взаимно были обязаны в случае необходимости предоставлять друг другу алименты. Отцу давался иск против всякого третьего лица, удерживающего его подвластного.

Подвластный сын может совершать имущественные сделки. Но все, что он приобретает, автоматически поступает в имущество отца: по исконному римскому правилу, подвластный не может иметь ничего своего.

Однако обязанным по сделкам подвластного признавался он сам, хотя никакого собственного имущества подвластный в республиканский период не имел. В случае совершения подвластным правонарушения, деликта, потерпевшему давался (как в случае правонарушении раба) особый иск (под которым подразумевалось «выдать головой для возмещения вреда); отцу принадлежало право или уплатить потерпевшему сумму понесенного ущерба, или выдать подвластного в кабалу потерпевшему на срок, необходимый для отработки суммы причиненного ущерба. Если правонарушитель переходил под власть другого домовладыки, то и ответственность переходила на нового домовладыку.

С развитием торговли такое положение стало невыгодным для самого домовладыки. Фактическая невозможность что-либо взыскать с подвластного и юридическая безответственность домовладыки по сделкам подвластного приводили к тому, что третьи лица не склонны были вступать в сделки с подвластными. Между тем хозяйственный интерес домовладыки требовал широкого использования подвластных (как и рабов) не только для совершения в хозяйстве различных фактических услуг и работ, но также и юр. действий. На этой хозяйственной основе, с одной стороны, расширяется имущественная правоспособность и дееспособность подвластного, а с другой стороны, признается ответственность домовладыки по сделкам подвластных.

В Риме вошло в обычай выделять подвластному сыну (или рабу) имущество в самостоятельное управление (стадо, сельскохозяйственный земельный участок). Такое имущество называлось пекулий. Пекулий – имущество, представляемое подвластному только в управление и пользование; собственником пекулия оставался домовладыка. Третьи лица, вступившие в сделки с подвластным, имели к домовладыке идополнительные иски.

В случае смерти подвластного пекулий не переходит по наследству, а просто возвращается в непосредственное обладание отца. Наоборот, в случае смерти домовладыки пекулий к его наследникам наряду со всем остальным его имуществом. Если подвластный сын освобождается о отцовской власти и отец при этом не потребовал возврата пекулия, пекулий остается подаренный сыну.

В связи с выделением пекулия подвластному произошли и некоторые др. изменения. Общим принципом древнеримского семейного права была недопустимость каких-либо обязательств внутри семьи ни между домовладыкой и подвластным, ни между подвластными одного и того же домовладыки. В связи с выделением подвластному пекулия было признано возможным установление обязательственных отношений между членами одной и той же семьи, но только эти обязательства не были снабжены исковой защитой, а были лишь «натуральными».

Право собственности сына на имущество матери ограничивалось лишь тем, что отцу принадлежало пожизненное пользования и управления этим имуществом; впрочем, сын не подвергался и этому ограничению, если имущество было приобретено вопреки воле отца и если лицо, предоставившее имущество, поставило соответствующее условие. При Юстиниане развитие этого института завершилось тем, что все, приобретенное подвластными не на средства отца, было признано принадлежащим подвластным. Отцовская власть прекращается:

- смертью домовладыки;

- смертью подвластного (достижение совершеннолетия не прекращало отцовской власти);

- утраты свободы или гражданства домовладыкой или подвластным;

- лишение домовладыки прав отцовской власти (за то, что он оставил подвластного без помощи);

- приобретение подвластным некоторых почетных званий.

Отцовская власть прекращалась также эманципацией подвластного, т.е. освобождением из под власти по воле домовладыки и с согласия самого подвластного. В праве юстиниановского времени эманципация совершалась:

- получением императорского рескрипта, заносившегося в протокол суда;

- заявление домовладыки, также заносившемся в судебный протокол;

- фактическим предоставлением в течение продолжительного времени самостоятельного положения подвластному.

Эманципация могла быть отменена ввиду неблагодарности эманципированного в отношении прежнего домовладыки, например нанесения тяжких обид.

Узаконение и усыновление. Patria potestas приобрета­лась рождением детей в римском браке. Законными считались дети, зачатые в браке, каковыми были родившиеся не ранее 182 дней после свадьбы и не позже 300 дней после смерти мужа.

Над внебрачными детьми власть отца могла быть установ­лена путем узаконения (legitimatio), которое возникло в период империи и применялось вначале только в отношении детей, рожденных в конкубинате. Со временем сложились три спосо­ба узаконения:

1) представлением внебрачного сына в местные декурионы с наделением его имущественным цензом;

2) после­дующим браком родителей;

3) изданием императорского ре­скрипта.

Над чужими детьми patria potestas устанавливалась усыновлением. Существовали две его формы: arrogatio — при усыновлении persona sui juris[3] и adoptio — при усыновлении persona alieni juris[4]. В соответствии с сентенцией «усыновление подражает природе» между усыновителем и усыновляемым необходима не менее чем восемнадцатилетняя разница в возрасте.

Первоначально arrogatio осуществлялось в куриатных комициях в форме закона в присутствии усыновителя и усынов­ляемого, поэтому оба они должны были обладать правом участия в них. В связи с этим не могли усыновлять женщины, как и не могли быть усыновляемы они же и несовершеннолет­ние. С падением роли народных собраний усыновление проис­ходило в частном порядке, о чем объявлялось публично. С се­редины II в. право усыновления перешло к императору, тогда же стало возможным arrogatio несовершеннолетних и женщин. Это положение, зафиксированное в Кодификации Юстиниана, кроме того, согласно происшедшему расширению имущест­венных прав детей paterfamilias, устанавливало для усынови­теля лишь право пользования имуществом усыновленного:

Усыновление persona aliena juris происходило с использова­нием нормы об эманципации, содержащейся в XII таблицах, посредством мнимой троекратной продажи сына. «Покупа­телем» выступало третье лицо, заранее обозначенное. После совершения мнимого акта продажи в третий раз в соответ­ствии с XII таблицами сын освобождался от patria potestas. Но третий акт преднамеренно не завершался: сразу после его совершения «покупатель» возвращал сына отцу, тем самым власть последнего не утрачивалась. Затем отец вместе с сыном и усыновителем являлся перед претором как мнимый ответчик по виндикационному иску усыновителя и признавал иск, а пре­тор констатировал смену paterfamilias, т.е. объявлял под­властного состоящим под patria potestas усыновителя. Adoptio дочери или внука совершалось однократной маниципацией. В Кодификации Юстиниана изложенная процедура заменена простым заявлением перед судом, кроме того, теперь patria potestas кровного отца не прекращалась. Устанавливались, лишь наследственные права усыновленного после усынови­теля.

Опека и попечительство — это правовой институт, служащий для восполнения отсутствующей или ограниченной дееспособности лица посредством соответствующих действий других, специально назначаемых лиц, способных к сознатель­ным волевым актам, — опекунов или попечителей.

В современных правовых системах различие между опекой и попечительством состоит в том, что первая назначается над недееспособными, а последнее — над ограниченно дееспособными. В римском праве критерием применения этих средств был возрастной признак: опека (tutela) устанавливалась над несовершеннолетними детьми и над приравненными к ним женщинами, попечительство (сига) — над юношами (от 14 до 25 лет), душевнобольными и расточителями. Кроме того, опекун и попечитель различались по характеру их функциональных обязанностей: опекун (если подопечному до 7 лет) сам совершал необходимые действия, направленные на сделку; в других случаях опекун выражал свою волю в определенной форме в момент заключения договора подопечным; попечитель мог дать неформальное согласие на сделку до и после ее совершения. Как видим, эти функции, не были адекватны фактическим волевым возможностям женщин и душевнобольных.

Впрочем, опека над женщинами рано утратила свое прак­тическое значение. Уже к концу республики женщины самосто­ятельно участвовали в деловых отношениях и лишь некоторые акты цивильного права (участие в легисакционном процессе, отчуждение res mancipi) нуждались в согласии опекуна. Но и эти ограничения к началу классического периода воспри­нимаются как излишние, в частности Гай считал, что они не имеют под собой основания (Гай. Институции I. 190). В первой половине I в. был отмечен основной вид опеки над женщинами — опека ближайших агнатов, а затем — практически не применявшаяся опека по завещанию мужа или отца.

Что касается опеки над детьми, то в данном случае имеются в виду малолетние дети (не достигшие 12 или 14 лет), не подлежащие вследствие смерти отца patria potestas. При жизни последнего дети в учреждении над ними опеки не нуждались, ибо paterfamilias был их «естественным» опеку­ном.

В древнейший период римской истории опека учреждалась в интересах сохранения семейного, имущества, т. е. в интере­сах наследников. Защита интересов непосредственно подопеч­ного не имелась в виду. Поэтому порядок установления опеки совпадал с цивильным порядком призвания к наследованию: опекуном становился ближайший агнат подопечного; этот вид опеки назывался tutela legitima. Опека, при которой личность опекуна обозначалась в завещании, именовалась tutela testamentaria. Соответственно опекун имел больше прав, чем обязанностей, а его положение по отношению к подопечному и его имуществу напоминало положение paterfamilias.

Со временем опека стала рассматриваться как обществен­ная обязанность, общественная повинность (munus publicum), а права опекуна — как средство осуществления его обязаннос­тей, выполнение которых контролировалось государством. Как одно из следствий нового подхода к роли опеки возникает третий ее вид — tutela dativa, когда при отсутствии родствен­ников лицу, нуждающемуся в опеке, опекун назначался государ­ственным органом. Была также ограничена свобода опекуна распоряжаться имуществом подопечного. Некоторые сделки (например, дарение) опекун не мог заключать вовсе, а для других требовалось предварительное разрешение государства (например, сделки с землей).

Издавна существовал иск о возмещении стоимости рас­траченного имущества подопечного недобросовестным опеку­ном. Однако, этот иск не всегда достигал цели, поскольку был личным и не распространялся на наследников опекуна. Со временем претором были введены специальные иски (actiones tutelae), один из которых (actio tutelea directa) был направлен не только против недобросовестного опекуна, но и против его наследников, другой (actio tutelae contraria) служил интересам опекуна (для возмещения затрат; связанных с опекой).