Глава 30.

Днепр

Разгромив на Курской дуге тридцать отборных фашистских дивизий, советские войска в сентябре рвались к Днепру и Молочной: врагу не давали возможности превратить Донбасс и Левобережную Украину в пустыню.

Мы с нетерпением ожидали прибытия в Харьков Строкача: обстановка могла потребовать уточнений и даже изменений в оперативном плане усиления партизанского движения на Украине, и делать это без Тимофея Амвросиевича было бы затруднительно. Строкач прилетел десятого или одиннадцатого сентября, точно не помню. С аэродрома поехали в штаб. Я доложил о работе, проделанной оперативной группой, сообщил, что командующий Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутин ждет звонка Тимофея Амвросиевича. Строкач позвонил в Военный совет Воронежского фронта, сказал о своем прибытии в Харьков, выслушал командующего и, положив трубку, поднял на нас с Соколовым глаза:

— Завтра ознакомлюсь в штабе фронта с оперативной обстановкой, выслушаю пожелания членов Военного совета, и доработаем план. Времени в обрез. Надо успеть к четырнадцатому числу.

Доработка плана помощи войскам Красной Армии при форсировании Десны, Днепра и Припяти началась на следующий же. день. Этот план предусматривал захват и удержание партизанами до подхода наших армий двух существующих севернее Киева переправ через Днепр, двух переправ через Десну, а также паромных и недавно построенных противником переправ через эти реки и через Припять. Намечалось и создание партизанами плацдармов на западных берегах Десны, Днепра и Припяти, нанесение партизанами ударов с северо–востока и запада в направлении Киева, чтобы способствовать освобождению столицы Украины.

Главная роль отводилась партизанским соединениям и отрядам, находящимся в партизанской зоне между Десной и Днепром. Учитывались возможности и других соединений и отрядов, также державших под контролем многочисленные и достаточно обширные территории в тылу врага.

В предстоящих операциях должны были участвовать соединения и отряды численностью в 17 000 человек. Предполагалось, что уже на первом этапе боевых действий они смогут выделить для захвата переправ примерно 12 000 хорошо вооруженных бойцов, а затем, получив вооружение и боеприпасы, в течение 10–15 суток доведут численность действующих на реках частей до 25 000 человек. Партизанам предполагалось выбросить 286 тонн оружия и боеприпасов, 20 орудий и 100 человек прислуги к ним. Для этого требовалось сделать с 17 по 30 сентября 125 самолето–вылетов Си-47.

Предложенный УШПД план Военный совет Воронежского фронта утвердил 15 сентября.

Уже 17 сентября передовые части советских войск с помощью партизан форсировали в нескольких местах Десну, а партизанские соединения и отряды, получившие приказ УШПД, двинулись или вышли в указанные им места боевых действий. Первые радиограммы с докладами о выполнении приказа начали поступать 19 сентября.

Между тем Т. А. Строкачу утром 23 сентября предстояло убыть во главе оперативной группы из пятнадцати человек в расположение Военного совета Воронежского фронта, покинувшего Харьков и двигавшегося за войсками.

— Останетесь за меня. Приказ подписан, — сказал Строкач. — В случае чего, действуйте решительно. Но думаю, ничего непредвиденного не произойдет.

Непредвиденное в таких случаях происходит непременно.

Уже 24 сентября, когда соединение Наумова вело жестокий бой у Майдановки с крупными силами вражеской пехоты, поддержанной танками, поступили радиограммы от B. C. Ушакова, Г. Ф. Покровского и А. Н. Сабурова. Ушаков и Покровский докладывали, что вышли к указанным приказом вражеским переправам, Сабуров же донес непосредственно Военному совету Воронежского фронта, что не смог преодолеть железную дорогу Овруч–Мозырь и отступает в исходный район.

Наумов, израсходовав боезапас и не получив поддержки со стороны мощной ударной группы Сабурова, также был вынужден отойти на запад от Киева.

Таким образом, первоначальный большой успех не был развит, а помочь чем‑либо Сабурову и Наумову мы из Харькова не могли. Но этим не кончилось.