Колыбельная Бриони.

Автор:Л.Дж.Смит (http://www.ljanesmith.net)

Оригинальное название:Brionwy's Lullaby

Переводчик и редактор: Каширина Екатерина (Your |Nice_Doll|^™ Cigarette-Smoke)

Особая благодарность:

Ø Группе, посвященной переводам произведений Л.Дж.Смит

(http://vkontakte.ru/club9870375)

Предупреждение: любое несанкционированное размещение данного перевода без ссылки на переводчика ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация: Эта история из книги «Царство Ночи: Странная Судьба» о будущем – будущем, которое наступит, если придет Апокалипсис. В этом будущем правят Драконы и вампиры. Вампиры выбирают самых красивых человеческих девушек, зовущихся Красавицами и держат их как рабынь в гаремах. Бриони одна из таких девушек, на которых положил глаз вампир. Вы узнаете больше о Бриони в «Странной Судьбе», но эта история идет отдельно от книги.

Рейтинг:Для взрослых, которым нравится ожидание и вампирские истории.

Часть I

- Что случилось? – задыхаясь, Бриони достигла пика волнения когда евнухи закрыли большие двери консерватории позади нее, не пуская всех остальных.

Она была в топле молоденьких девушек в полумраке. Ей не пришло в голову, что каждая девушка красива своей собственной, особенной красотой, потому что Бриони никогда не видела некрасивых девушек. Единственные уродливые лица, которые она видела были лицами евнухов и старых слуг, которые вовсе не были людьми.

Тусклый свет осветил лица девочек в консерватории. У некоторых из них в руках были свечи или фонари. Остальные были освещены крошечными огоньками, намотанными на ползучий плющ и дикие розы, которые образовывали филигранные колонны павильона. Здесь было роскошно – но Бриони не замечала блеска за поразительной красотой девочек. Она жила в роскошной палате, ела в великолепии, гуляла в восхитительных садах с позолоченными перголами и алебастровыми скамьями. Единственная вещь, которую она не могла делать – выходить за пределы роскоши Великого Дома, где она жила в гареме.

Она была куртизанкой.

Бриони знала это и знала что это слово означает, и в свои семнадцать она была слишком стара чтобы волноваться. Господин Повелитель был ламией, семейным вампиром, из тех, кто могут есть, пить и дышать...и размножаться. Но как только Бриони доросла до двенадцати лет, то узнала, что Господин Повелитель любит женщин, а не молоденьких подростков. Это означало, что у нее есть несколько лет до того, как она должна будет беспокоиться, а в двенадцать несколько лет кажутся целой жизнью.

Но теперь вещи приняли иной оборот. Те вещи, что казались невинной игрой, когда она была маленькой и играла со своей няней теперь стали смертельно серьезными интригами.

- Что случилось? – снова спросила она, ища кого-нибудь благоразумного. Потом она увидела Мэрилин и Лирик и направилась к ним. Они были единственными двумя девушками, которых можно было назвать друзьями в этом «букете».

- Что происходит? – спросила она их. – Я проснулась когда услышала крик и решила пойти на него.

Лирик, крошечная девушка с севера с очень светлой кожей, светлыми волосами и кристально-серыми глазами ответила ей:

- Это Эвайва. Ее ребенок...пропал. Они забрали его...его тело пока она спала.

Ты обязана была разговаривать так. Даже с людьми, с которыми была в абсолютной безопасности. Одно неправильное слово и тебя побьют по подошвам ног. Не оставалось никаких отметин, но после этого ты проводила неделю в постели, чтобы боль ушла. Бриони слышала крики девушки, которую так били и она не хотела услышать что-нибудь подобное еще раз.

Она училась как говорить с тех пор как ее первая двэнья Серу учила ее не пить в полдень золотой сок или вино. Ее первая дуэнья, осторожно исправила себя Бриони. Серу сказала, что это означает «компаньонка», но для Бриони это значило «няня».

Серу нянчила всех троих – ее, Лирик и Мэрилин; они были разными, но были ровестниками.

А однажды Серу исчезла, по слухам, ее поместили в комнаты под домом и оставили в ожидании, пока дракон не придет, чтобы утолить свой аппетит.

И они ничего не могли с этим поделать.

Бриони спросила:

- Сколько лет Вайве?

- Думаю, восемнадцать, - прошептала Мэрилин. Ее почти не было видно в тусклом свете. У Мэрилин была темная кожа, темные кудрявые волосы до талии и потрясающие золотые глаза.

- Только-только восемнадцать, - сказала Лирик.

- Такая молодая? И уже понесла такую утрату... – прошептала Бриони.

- Не беспокойся, - прошептала в ответ Мэрилин. – Сейчас нашему Господину нравятся высокие темноволосые девушки с бледной кожей. Мы пролетели.

Лирик, казалось, едва подавляла дрожь:

- Но его предпочтения могут смениться в любую минуту. Он может вдруг захотеть темноволосых с ястребиными глазами...

- Или маленьких девушек с серыми глазами, как у привидения...

- Ох, хватит, - прошептала Бриони, но Мэрилин продолжила, встряхнув своейтемной кудрявой гривой:

- Или девушек с золотисто-рыжими волосами и фиолетово-синими глазами.

Бриони знала, что это было правдой. И если Господин Повелитель решит, что хочет таких девушек, Бриони бы начали купать, массажировать, выщипывать брови, обливать духами, а потом поставили бы в одну линию с другими рыжими, облаченными в тонкую и прозрачную одежду.

- Если это случится, возможно, это будет днем моей смерти, - почти неслышно сказала Бриони Мэрилин. – Потому что я не знаю, что делала бы.

- Ты бы делала то, что тебе говорят. Ты – его игрушка. Ты куртизанка.

- Я – человек.

- А он вампир. В этом все дело. Если ты откажешься от него, он бросит тебя в загон, где ты будешь ожидать очередного дракона.

Загон. Для незамужних женщин. Зловонный, грязный загон где девушки носят тряпки вместо одежды и ждут, когда голодный Повелитель полетит к Великому Дому и его плантациям с людьми.

Бриони боялась драконов, но не до дрожи в коленках. В Великом Доме было столько всего пугающего, что Красавицам давали выпить специальный напиток, который усыплял их на целый день – от сумерек к сумеркам. Тот красный сок, который она пила. Однажды Бриони сказала, что хочет бодрствовать и увидеть через окно, что же там происходит, но Серу дала ей пощечину. Это был один из тех редких случаев, когда она видела ее разьяренной. Но Серу заставила ее понять – если она услышит Зов дракона, она не будет спокойно смотреть в окно, она попытается добраться до дракона любой ценой. Именно так они приманивают своих жертв.

- Ты же не захочешь жить в загоне, - уверила ее Мэрилин. Она была рождена женщиной в загоне, а не в Красавицей в гареме, что случалось очень редко. Она прошла через три жестких отбора прежде чем получила право называться Красавицей и была принята сюда. Если бы у нее был один-единственный изьян как родимое пятно, веснушка или невыщипанные брови, она бы никогда не прошла испытания. Но она прошла, и была отобрана у плачущей матери и помещена в роскошь и блеск – как рабыня красоты.

- Кроме того, - сказала Лирик дрожащим шепотом. – У него есть те большие евнухи-охранники. Он может вынудить тебя, если захочет.

- Серу же учила нас драться!

- Но мы долго не тренировались. Да и как это возможно, когда за тобой посмоянно следит двэнья?

Бриони ничего не ответила. Она не хотела пугать Лирик, тем более что она и так была напугана. Крошечная блондинка, возможно, и не тренировалась, но Бриони – да, и она знала, что Мэрилин тоже. Можно сказать, что довольно много, пока не приходила двэнья. И каждая из них училась чего-то особенному при помощи Серу, которые нужно было развивать в одиночестве, так сказать, это было лишним оправданием, чтобы уйти с душистых подушек в центральном павильоне и облюбовать какой-нибудь дальний угол сада. Так Мэрилин стала танцовшицей, Лирик художницей, а она, Бриони – певицей.

- Певицей колыбельных, - прошептала она. – Певицей, которая поет, чтобы не сойти с ума.

- Что ты сказала? – даже острых слух Мэрилин не уловил ее слова.

- Ничего. Не важно... – Бриони прервали внезапный шум голосов.

- Осторожно!

- Вот она...

- Она сошла с ума...

Бриони оглянулась. Да, это была она, Эвайва, ее темные волосы были грязными и спутанными, а лицо изможденным. Они не взяли бы ее в Красавицы сейчас, подумала Бриони и вдруг Эвайва сгребла ее за плечи и затрясла.

- Где она? Куда они ее забрали?

- Эвайва... Вайва..

- Не говори, что она мертва! Она лежала рядом со мной. Где она?

- Вайва, мне жаль...

- Ты все знаешь! Ты знаешь, что на самом деле тут происходит! Скажи мне, где мой ребенок!

Бриони была напугана. Эвайва говорила вещи, которые ни за что не должна была произносить громко, ни при каких обстоятельствах. Она действительно сошла с ума. Ей действительно было наплевать на свою жизнь, на жизнь Бриони и всех остальных.

Бриони видела, что Мэрилин пытается оторвать Эвайву от нее, но, хотя мускулы Мэрилин были гораздо тренированнее мускул Эвайвы, горе придало ей нечеловеческую силу. Несколько девушек расступились вокруг них. Те, кто остались были либо абсолютно во власти золотого вина и вообще не понимали, что происходит, либо были настолько сообразительны, что поняли, что должны вести себя так, как будто не понимают, что вообще происходит. Отступившие назад девушки были средней сообразительности.

Бриони знала, что должна делать. Но ее голос дрожал, когда она это говорила:

- Эвайва, твой ребенок мертв. Мне очень жаль.

- Ты врешь! Ты врееешь!! Если она мертва, где ее маленькое тело?

- Ты знаешь правила, - тело Бриони тряслось как и ее голос. – «Смерть не оставляют там, куда она пришла». Тела должны быть сожжены, а пепел...

Она замолчала, потому что Эвайва ударила ее по лицу. Но даже пока она держала Бриони всего одной рукой, Мэрилин не могла оторвать ее от нее.

- Не думай, что я дура! Ни ты, ни я не психи! Дети просто так не умирают: в таком количестве и всегда ночью! Как насчет ребенка Вивьен, ребенка Дономы, ребенка Иантии и ребенка Хаджиры? Всегда ночью! Всегда под присмотром двэньи!

Рот Бриони кровоточил и она чувствовала медный привкус своей крови. Ее тошнило.

- Это болезнь, - нашлась она. – Это называется внезапной смертью ребенка грудного возраста...они что-то подцепили и...

- Знаешь, что они дали мнееее? – Эвайва провопила каждое слово отдельно. – Знаешь, что они сказали о том, где была моя маленькая Кефира?

- Н-нет...Эвайва...

- Здесь! – Эвайва закричала как торжествующий стервятник и вытащила свободной рукой маленькую урну из кармана и потом, к ужасу Бриони, везде на ней оказалась пыль: в ее глазах, на лице, в ноздрях, во рту. – Здеееесь! Здеееесь! – Эвайва перешла на крик и затрясла Бриони, и бедная девушка ощутила рвотные позывы. – Они сказали, что это мой ребенок! Моя девочка сейчас у тебя во рту!

Бриони вслепую отвернулась и освободила живот от завтрака.

Кто-то, возможно Мэрилин, пыталась вытереть ей олицо.

А потом пришли двэньи.

И не просто двэньи, главная двэнья, Гантра, пришла собственной персоной; за ней следовала Сансана – ее шпион и адъютант. Гантра была такого же роста как некоторые евнухи, но она выглядела как богиня войны; она была так сильна, что быстро оттащила Эвайву назад, заставив отпустить Бриони, хотя Эвайва держалась за нее до конца и ее ногти оставили пять длинных царапин на нежной руке Бриони.

Бриони было все равно; она была счастлива, что тряска прекратилась. Она мечтала открыть глаза без боли.

- Так, - сказала Гантра голосом, в котором громыхали молнии. – Что здесь происходит? Мои девочки подрались?

Они были «ее девочками», но это слово не говорило о ее привязанности к ним. Она произносила его тем тоном, которым могла бы сказать «мои собаки».

Волна объяснений со всех сторон. Драка также строго противоречила правилам. Это разрушало товары, снижало стоимость имущества Господина Повелителя. Бриони не понимала, как можно понять историю из шума, лившегося со всех сторон, но тут Гантра сказала:

- Достаточно! Охрана! Приведите Эвайву, Бриони и Мэрилин к моему солярию.

Дисциплинарная комната! Бриони пыталась что-то сказать; что Мэрилин не виновата, что она не дралась, но все было бесполезно. Ее рот был все еще полон...полон...она пыталась остановиться и выплюнуть это, но большие и сильные руки схватили ее и заставили идти дальше. Хотя, они не могли остановить ее от рвоты. Она услышала, как Мэрилин смело говорит, что ее, Бриони, нужно вести в больницу и ощутила прилив благодарности и сожаления.

Возможно, Леди Двэнья их слышала, потому что когда они дошли до солярия, она сказала:

- Эта девушка, - и Бриони почувствовала что руки выдвинули ее вперед. – Открой глаза!

Бриони попыталась, но тут же их закрыла из-за пыли. Она попыталась снова. Слезы текли по ее лицу в неподдающемся контролю потоке, пытаясь смыть частички пыли.

- Санса, отведи ее и подержи под фонтаном пока пыль не вымоется из глаз.

В комнате был фонтан и Бриони слышала его знакомое жерчание. Она охотно пошла, ведомая новыми, холодными и костлявыми руками, которые схватили ее за больное место к воде. Бриони рискнула открыть глаза, увидела поток воды из вырезанной морды дракона и наклонилась к ней, автоматически придерживая одной рукой волосы.

- Санса, придержи ее волосы, - это было воображение Бриони, или Сансана действительно колбалась, прежде чем взять ее волосы в свои руки, и потянуть их назад с такой силой, что она почти стукнулась об дракона? Но потом хватка ослабилась и ей позволили промыть глаза в потоке холодной воды. Ничто не могло быть прекрасней. Она вымыла свое лицо а затем отступила назад, стряхивая руки над фонтаном, чтобы высушить их.

- А теперь иди сюда и расскажи что случилось в павлинем павильоне.

Бриони удивлялась, как охранники не давали Эвайве вопить, пока они шли к дисциплинарной комнате. Теперь она поняла. Ее держал один из самых больших охранников, одной рукой закрывая ей рот. Его ладонь была такой большой, что он закрыл ей и нос, возможно тем самым душа ее.

Мэрилин стояла в общепринятой позе скромности и уважения: глаза в пол, руки пересечены на груди. Бриони быстро последовала ее примеру; а вода с ее лица капала на пол.

- Санса, дай носовой платок. А теперь начинай, девочка, - сказала большая женщина. Бриони взяла тонкий кружевной платок адъютанта. Она не могла не заметить негодования на лице Сансоны, вынужденной исполняющей все эти приказы как будто она была низшим должностным лицом, пока эти три девчонки стояли и ничего не делали.

Сансама ушла в другом направлении от Гантры: она была слишком худощавой и костлявой, у нее было милое лицо, но голова трупа с сильно натянутой кожей, ее волосы были черными как уголь.

Бриони вытерла лицо платком и начала. Она рассказала о криках, которые слышала, о закрытии двери в павлиний павильон и о том, как ее схватила Эвайва. Она пыталась смягчить описание действий Эвайвы, удостоверяясь, что никто не может обвинить ее во лжи.

- И все, что Мэрилин делала – это пыталась оттащить ее от меня, - закончила она. – Честно, она не была вовлечена в драку.

Но Гантра была пугающе проницательна:

- Не была вовлечена, зато пыталась оттащить тебя от сумасшедшей девушки, - заметила она и улыбнулась. Это была не радостная улыбка.

- Сайлас! Отпусти рот этой девушки. Один из вас пусть найдет немного янми. Все три из них могут выпить.

Янми было золотым вином, на вкус напоминающее груши с медом. Оно также делало тебя податливой, много болтающей и правдивой. Слишком расслабленной, чтобы придумать умную ложь. Бриони надеялась, что Мэрилин не делала ничего такого, что было против правил.

- Я не буду это пить, - сказал мягкий голос.

Все еще находясь в позе уважения, Бриони посмотрела и удивилась, увидев, кто это говорит. С огромным удивлением она увидела, что это была Эвайва. Сейчас она казалась почти нормальной.

- Вы все думаете, что я сумасшедшая, - сказала она смертельно тихим голосом. – Но это не так. Здесь что-то происходит. Прости, что я швырнула тот пепел тебе в лицо, Бриони. Я думала, что ты можешь что-то знать или думать так же как я, но я ошиблась, - добавила она к огромной радости и облегчению Бриони. Вайва только что спасла ее от битья, если не от чего-то похуже. – И Мэрилин ничего не могла поделать, она только пыталась прекратить драку до того, как я действительно причиню вред Бриони.

- Ты пришла в себя удивительно быстро как только увидела мою небольшую комнату с игрушками, - дружелюбно захохотала Гантра, как вулкан, который решил все же не взрываться.

Бриони не осмеливалась поднять голову, чтобы посмотреть на «игрушки», но она могла догадаться, что они из себя представляют по историям, которые слышала...гибкие трости для избиения, затычки для рта, которые прекрасно заставляли тебя молчать, бассейн с водой для пыток, которые в средневековье применяли для ведьм, коробка сырого риса для того, чтобы ты стояла там на коленях. Ничего из этого не оставляло отметин, по крайней мере, постоянных отметин. Но от этого они не переставали быть пыточными инструментами.

- Да, теперь я в своем уме, - сказала Эвайва, и, взяв кубок, выпила до дна золотое вино одним большим глотком. Мэрилин и Бриони осушили свои медленнее. Это вино, поняла Бриони, было гораздо сильнее обычного.

Улыбка Гантры была кровожадной, хотя она и представляла собой великолепную статую.

- Многие мои девочки вдруг становились нормальными когда видели мой солярий. Но извинения не изменят тот факт, что ты разрушила товары и совершила святотатство, не говоря о том, что потревожила мой сон.

Пришло время прокалывать пальцы ног, - сказала Сансама, даже не скрывая интузиазма.

Бриони, пьющая свое золотое вино как послушная марионетка ожидала услышать другое извинение Эвайвы. Она ждала своего шанса, чтобы сказать Гантре о «колыбельной печали» - своего рода меланхолии, которая наступает у девушки, которая имела ребенка. Она была бы осторожной и не упомянула бы слова «послеродовая депрессия», которое выдало бы факт, что она читала старые книги. Древняя библиотека была не то чтобы запрещена, но всего несколько девушек знали, что она вообще существует.

- Да, извинения этого не изменят, - все еще тихая, сказала Эвайва. – И они не вернут мне ребенка. Я назвала ее Кефирой в честь матери. Ей было три недели. Где она?

Было даже хуже слышать эти слова, произносимые шипящим шепотом, чем воплем. Даже казалось бы мягкие, они содержали в себе крик.

- Она спала со мной, на моих руках. А сегодня я проснулась и мои руки были пусты. Пусты! Она пропала, и моя двэнья пропала, а когда эта сука вернулась, то сказала мне, что все это для моего же блага. Что она прикоснулась к Кефире и та была холодной, поэтому она забрала ее. Что она сделала это потому, что не хотела, чтобы я видела ее маленькое тельце.

- Мне это кажется разумным, - сказала Гантра. Вулкан все еще спал, но между слов звучал тревожный предупреждающий грохот. – Всегда помни, что твоя двэнья старше тебя, опытнее тебя, и что она здесь для того, чтобы защищать тебя.

- Все было бы в порядке, если бы это случилось только со мной. Но это не так. Она спала со мной в моей кровати, не в своей кроватке, потому что слишком много детей умерли в своих кроватках за последние несколько месяцев. Ты помнишь Хаджиру, которая совершила самоубийство? Ее ребенок умер. И Донома. И Иантия. И Вивьен...их дети умерли или были отобраны у них, потому что они были мальчиками.

- Нас преследуют неудачи, - Гантра качалась в своем кресле, а потом вынула сигару. Она зажгла ее пламенем свечи, которую держала для нее Сансама и продолжила говорить, выдыхая дым между словами. – Но, как ты сказала, двое из них были мальчиками. И мальчики, даже дети, не могут расти здесь.

- Но это всего лишь наш гарем. Когда я была беременна, особенно в конце, я боялась. Я разговаривала с некоторыми восемнадцатилетними, девятнадцатилетними, двадцатилетними...

- Те девушки – не твое дело!

- Может тогда они не были, но сейчас они мое дело! У нас у всех есть нечто общее. Могу я назвать несколько имен? Филана. Тесия. Сиани и Дарриу; Наидди и Дирелла! И несколько молодых девушек..., - Эвайва хлопнула себя по лбу, как будто это помогало ей вспоминать. – Рока и...и... Кэтсу и четырнадцатилетняя малышка Мюриель. У них у всех были дети! Всего несколько месяцев назад. А теперь их дети пропали!

Бриони была глубоко, искренне потрясена. Гарем был таким большим, в нем были сотни девушек, что она даже не подозревала, как много тут беременных. Но сейчас она вспомнила несколько больших животов.

- И я не сказала о Саадун и Дельфине, - Эвайва быстро шипела, словно пытаясь сказать столько слов, сколько возможно перед тем, как ее заткнут. – Как насчет них? У них были «выкидыши» на восьмом или девятом месяце. А, еще Айако и Иванна, я совсем про них забыла. Их дети тоже внезапно умерли.

«О, Богиня, - подумала Бриони. Эту фразу часто использовала ее няня. – Как я могла упустить это? Как все могли упустить это?»

Это все грушево-медовое вино, подумала она, зная, что была легкомысленной и сонной и зная, что эта сонливость, возможно, спасает ей жизнь. Она бы никогда не смогла стоять здесь и спокойно слушать этот ужасный список смертей без какой-либо реакции. Она чувствовала, что с Мэрилин происходит тоже самое, иначе та давно бы уже закричала.

- Вы творите это с разными группками и в разное время, - сказала Эвайва, как будто отвечая на вопрос Бриони. – Так, чтобы никто не заметил. Но я заметила. И я хочу знать, где они? Где все дети? Что вы сделали со всеми детьми?

Она снова завопила, ее руки легли на большой, украшенный орнаментом стол Гантры и она наклонилась к дуэнье.

Очень медленно и спокойно, Гантра вынула сигару. Потом она приложила ее горячим концом к руке Эвайвы.

Эвайва закричала от боли.

«Я никогда не выберусь отсюда живой», - в ужасе подумала Бриони. Вдруг она поняла, что к ней обращаются и торопливо проверила, находится ли она в позе уважения.

- Что ты думаешь? – спросила она, легко перекрывая голосом стенания Эвайвы и шум от ее попыток убежать от евнухов, что силой держали ее руки на столе. – Что ты думаешь об этих младенцах?

Мозг Бриони сражался с золотым вином, и не только потому, что она могла выболтать свои истинные мысли.

- Я думаю...у нее наверно колыбельная меланхолия, - услышала она себя и поняла, что интеллект победил. – Она заставляет девушек делать сумасшедшие вещи после рождения ребенка. Иногда они сами убивают детей и даже не помнят об этом, - сильно рискуя, она подняла красные и мутные, но честные глаза на Гантру. – Я прочитала об этом в книге.

- Знаю. Ты, маленький библиотекарь, - сказала Гантра и Бриони ужасно удивилась. Она не знала, что кто-то знает о ее визитах в библиотеку.

Она была очень опасной женщиной.

- А ты, - сказала она, обращаясь к Мэрлин. – Что ты думаешь?

Бриони молила Бога помочь Мэрилин.

Но черная девушка не нуждалась в помощи – она была тверда. Она икала, как будто крепкое золотое вино опьянило ее, и, когда она говорила, ее слова были нечленоразделенными.

- Избавьтесь от нее, миледи, - сказала она, размахивая своим кубком, демонстративно показывая, что в нем пусто. – Бросьте ее в загон! Эта сука разбудила меня и напала на мою подругу из-за ерунды.

Бриони очень старалась скрыть шок. Она знала, что Эвайва отправится в загон в любом случае; чтобы ни сказала она с Мэрилин уже не может причинить ей большего вреда, чем она причинила сама себе. Мерилин не могла нанести ей ущерб.

Гантра снова посмотрела на Бриони:

- Ты шокирована словами своей черной подруги?

«Она ничего не упускает, - подумала Бриони. – Она вампир? Она может прочитать мои мысли?»

- Я шокирована, потому что она, кажется немного выпила, Мадан Двэнья, и не стесняется это показать перед Мадам Двэньей, - Бриони пьяно хихикнула.

- А ты думаешь, что младенцы исчезают? – роковой вопрос настиг Бриони перед тем, как она закончила говорить.

Бриони обнаружила, что ее рот бездумно произносит какие-то слова:

- Ну, нет. Маленькие Довра, и Тибби, и Агнес – все таки сладкие и полненькие и счастливые как...как котята.

«И все они – малыши, которым был второй год, - подумала она. – Знаю ли я хоть одного младенца?»

- Всюду есть надоедливые дети, - нечленоразделенно произнесла Мэрилин. – Невозможно танцевать, не наступив на одного из них. У них должно быть свое место. – она хлопнула кулаком по столу Гантры.

Пораженная, Бриони сообразила, что то, что делает Мэрилин было очень умно. Она будет наказана за грубость, но мелкое наказание гораздо лучше ссылки в загон.

Гантра зажгла сигару. Мэрилин торопливо убрала руку со стола, пьяно покачиваясь.

- Могу ли я рассказать вам, девушки, правду о том, что происходит? Просто интересуюсь, - сказала она кровожадно как кошка, играющая с мышкой.

- Т-ты лжешь, - проговорила Эвайва между всхлипами.

- Нет, - сказала она дружелюбно. – Хочешь послушать?

Бриони почувствовала как холодная слеза скатилась по ее щеке. Она не хотела слушать объяснения Гантры. Она не хотела в загон.

- Я скажу тебе. Повелитель..., - Гантра небрежно сделала некое подобие позы уважения. – хочет поднять число Красавиц, потому что скоро начнется Большая Охота. Леди, которая владеет Великим Домом придет посмотреть. Поэтому развелось столько беременных девушек, что некоторые проблемы были вполне ожидаемы.

Бриони стояла в беззвучном ошеломлении не зная, как реагировать. Она смотрела на Гантру с неприкрытым страхом в глазах и знала это. Гантра любила это.

В Великом Доме Красавицы, которые еще никого не родили, первыми помещались на беговую дорожку, чтобы драконы могли сделать выбор. И только потом открывались ворота в загон, откуда драконы могли Позвать своих обычных жертв.

Большая Охота будет очень забавной для драконов и для Леди. Она увидит Красавиц, одетых в прекрасную одежду а потом увидит, как драконы...

- О, никто из вас еще не беременел, ведь так? – спросила Гантра с лживым сожалением, роясь в папках на столе. – Какая жалость. Но у вас еще есть время до Большой Охоты, я о вас позабочусь.

«Это значит, что она хочет, чтобы мы шпионили для нее», - подумала Бриони.

- Спасибо, Леди Двэнья, - услышала она свой голос-предатель.

«Но я не хочу беременеть!», - почти в истерике подумала она.

- Еще есть Выборы на другие обязанности. Возможно, что вас изберут туда, - добавила она, посмотрев на Мэрилин. Мэрилин выглядела экзотично и великолепно даже когда спала, она была в платье с большим разрезом, из тонкого материала; этот разрез был сделан поразительно: по диагонали снизу вверх до пояса. Золотые ленты были пронизаны в ее кудрявые и длинные темные волосы.

Главная Двэнья повернулась к Бриони, чтобы изучить ее, выдыхая облако дыма, пахнушего сухими ветками и специями:

- Ты не заботилась о себе как следует. Теперь будет иначе. Твоя двэнья устроит массажи, грязевые ванны и остальное в этом же духе. В любом случае, сомневаюсь, что ты вообще прошла бы, но ты позволяешь себе «зарастать», а семнадцать – слишком ранний для этого срок. Только потому, что Повелитель еще не выбирал тебя еще не значит, что ты можешь позволить себе расслабиться. Он выбирает двадцатилетних, но ты все еще его собственность. Я не буду терпеливо смотреть на разрушение собственности.

- Да, Мадам.

- Так, а теперь все выйдите вон отсюда, кроме той истерички. Десять хороших ударов березовым прутом черной и рыжей – за драку. Позаботься об этом, - сказала она Сансаме, выглядевшей обрадованной.

Бриони почувствовала облегчение. Конечно, она не получит удовольствие от первой порки, но это было лучше того, чего она боялась. Всех троих могли запросто бросить в загон.

Она чувствовала себя ужасно, оставляя Эвайву там. Но она сказала не раз, а два раза вещи, за которые должна была быть выслана. Или чего похуже. Бриони слышала о вещах даже хуже, чем перевод в загон. А теперь еще и эти новые Выборы, чтобы определить самую красивую из Красавиц, которая все еще невинна – это вызывало у Бриони подозрения. Это могла проводиться для Праздника крови или чего-то в этом роде. О да, она слышала о вещах похуже, чем перевод в загон.

Она и Мэрилин кротко следовали за Сансамой, которая почти светилась при мысли о наказании. Бриони задавалась вопросом, куда они идут. Конечно туда, где крики и плач не будут услышаны. А Сансама была из тех, кто заставит тебя считать удары и будет цепляться к каждому неправильному движению, чтобы увеличить число ударов. У Гантры, по крайней мере, был предел эестокости. Сансама была просто змеей.

Удивленной змеей, заметила Бриони после толчка локтем от Мэрилин. Тут было полно народу; они шли туда, откуда выходили много людей. И не просто людей. Люди, одетые так богато, что могли быть только гостями Господина Повелителя. Гости мужского пола посещают гарем, осознала Бриони, восхищаются павильонами, садами, маленькими ручейками...и девушками.

Такое случалось и раньше. Кто-то светил фонарем ей в лицо когда она спала и она делала то, о чем Серу сказала ей еще в детстве. Ее няня говорила ей храпеть как ни в чем ни бывало и даже заставляла ее практиковаться, чтобы ее храп был реальным. Свет всегда быстро исчезал и Бриони до сих пор смогла сохранить свою невинность.

Но теперь не было никакой возможности храпеть. Бриони торопливо встала в позу уважения надеясь, что выглядит достаточно взъерошенной и грязной, что на нее и не взглянут. Она волновалась о Мэрилин, которая была красива...и в большой опасности.

Но уже последние гости проходили мимо...с какой-то загорелой девушкой на носилках, когда один мужчина остановился и заговорил с Сансамой.

- Куда направляются эти хрупкие цветы?

Он, наверно, пьян, подумала Бриони. Называть Мэрилин «хрупкой» было сумасшествием, а то, что он назвал ее «цветком» значило, что он слепой.

- За наказанием, сэр, - ответила Сансама с руками, пересеченными на груди. – За драку и непочтительность.

- Сейчас они не выглядят непочтительными, - сказал другой голос, который заставил Сансаму подпрыгнуть.

Бриони была благодарна Мэрилин за хорошее зрение и быстрый толчок локтем. Она и Мэрилин стояли на коленях со скрещенными руками так, что они были на противоположных плечах и склонив головы так, что их волосы касались земли.

- О...я...я не видела вас, Господин Повелитель, - Сансама торопливо встала на колени. – Но они абсолютно точно дрались, мой лорд.

- Из-за чего могут подраться такие красивые девушки? – спросил подвыпивший гость.

Повелитель сказал:

- Кто-то определенно разрушил мою собственность. Я вижу кровь на руке рыжей, - он поднял голову Мэрилин за подбородок тростью. – Это ты ее поцарапала?

- Нет, - сказала Мэрилин с опущенными глазами, но смелым голосом. – Я пыталась оттащить другую девушку, которая повредилась умом и начала бить ее.

- Дай я посмотрю на твои ногти, - сказал Повелитель и Мэрилин протянула ему свои руки так, чтобы он смог изучить ее длинные золотые ногти. – Нет, другую сторону. Вижу. Ты говоришь правду: тут нет крови.

Он посмотрел на Бриони, которая наблюдала за происходящим из-под занавеса своих волос.

- Так, посмотрим на твое лицо, - сказал он и она почувствовала как трость мягко поднимает ее голову за подбородок. – А, ты плакала. Кто тебя обидел?

Ничего не оставалось, как сказать правду.

- Ее зовут Эвайва, мой лорд. Она разозлилась из-за того, что ее ребенок умер прошлой ночью. Она нарушила покой. Она сейчас с Гантрой.

- Хмммм...Уверен, что Гантра знает, что делать с истеричками.

Бриони увидела свой шанс и воспользовалась им прежде, чем подумала о том, какие проблемы может себе нажить.

- Мой лорд, главная Двэнья сказала, что пошлет ее в загон. Но Эвайве только семнадцать и она очень красива. У нее темные волосы и светлая, светлая кожа.

- Замечательно! Мои вкусы так хорошо знают все подростки в моем доме? – Повелитель всплеснул рукой в изумлении а подвыпивший гость рассмеялся. – Ты просишь милости для нее? После того, как она трясла тебя и сильно поцарапала?

Никто не говорил ему, что она трясла меня.

Эта мысль ошарашила Бриони как ведро ледяной воды.

Он казался приятным человеком...я его представляла себе совсем другим, и у него наверное великолепная сеть шпионов. Он наверно узнавал обо всем, что случилось в тот самый момент, как это случалось. Он должен знать так же много, как Гантра обо всем этом...или даже больше.

Вторая мысль поразила ее еще сильнее.

Он вампир.

И возможно, он читает ее мысли. Да, у него на лице появилась улыбочка, он определенно читал их. Благодарение Богу, что он действительно красив и что она чувствовала, что он справедлив...не как эта Гантра с кошачьей ухмылкой.

Глаза повелителя, казалось, проникали внутрь ее глаз. Его глаза были светло-голубыми, гораздо ярче, чем она видела в зеркале. Они были почти серыми, как бесконечные сумерки, пришедшие за днем.

Он снова улыбнулся.

А потом ее сердце в ужасе ухнуло вниз.

- Руки прочь, а то я уже волнуюсь, - сказал Повелитель подвыпившему гостю. – Ты можешь забрать темнокожую, если хочешь. Но я думаю, что изменю свой вкус, и новость об этом, несомненно, пронесется по дому, как пожар. Взглянем-ка на тебя, - добавил он и жестом приказал Бриони встать. Она была одета в голубую сорочку и халат того же цвета, накинутый на нее; но это не мешало им быть полупрозрачными.

Продолжение следует...