История Оулы

Кэти Тайерс

Перевод: Astra Stellari

Спина Оулы содрогнулась от корней лекку до ступней обутых в сандалии ног. Танцовщица взобралась на край постамента Джаббы, как можно дальше от Жирнотелого, насколько ей позволяла цепь. Из кальяна струился едкий дым, густо висел в воздухе, застревая в горле.

Девушка качнула головой, и цепь зазвенела. Она проверила каждое ее звено, надеясь найти в ней слабое место. Не получилось. Уже два дня, два бесконечных цикла пылаюгцих двойных солнц Татуина, она не видела дневного света. И она догадывалась, что только помешала темным намерениям отвратительного хатта, потому что он обожал ее наказывать так же сильно, как предвкушал ее окончательное повиновение.

Они были аккуратны, эти гаморреанцы, которые били ее сегодня утром. Она отказалась танцевать близко к Джаббе. Оула съежилась и постаралась забыть об этом. Питомец Джаббы, лопоухая помесь ящерицы и примата, уселся у нее в ногах и мерзко хихикал, когда гаморреанцы растянули ее и начали методично избивать.

Она надеялась, что останутся синяки, которые уменьшили бы ее привлекательность для Джаббы.

Ее поручитель и соплеменник, тви'лекк Биб Фортуна, приблизился к ней и наморщил узловатую безволосую бровь. Он заговорил с ней резкими подергиваниями и взмахами толстых мужских лекку.

- Учись быстро! Ты стоила мне целое состояние. Даже вдвое больше. Ты доставишь ему удовольствие - даже если единственным наслаждением для него будет вид твоей смерти.

У Оулы осталось только две надежды; сбежать из этой обители смерти или просто умереть, что тоже будет побегом. Фортуна был единственным из обитателей дворца, кто разговаривал на ее языке. Эта мысль делала ее невыносимо одинокой. Мастер Фортуна сел за стол в нише, обвив лекку плечи Мелины Карнисс - танцовщицы человеческой расы, темноволосой и почти красивой.

Хвост Джаббы дернулся. Оула обхватила руками лодыжки. Она знала по-хаттски всего несколько слов («нет», «пожалуйста, нет» и «категорически нет»), но она хорошо научилась читать язык тела хатта. Какая-то мысль сейчас доставила ему удовольствие.

Ей вспомнилась старинная песня со стихами без рифмы: «Только преступник предпочтет выживание чести. Если любишь жизнь слишком сильно, ты потеряешь лучшую причину для жизни». Она выучила эту песню, когда была ребенком. Жизнь была опасна. Оула жаждала жизни как воды и желала испить смерть, как вино, быстро и сполна.

Но не слишком скоро.

Потом она услышала то, что взволновало Джаб-бу: звуки крика и борьбы, доносившиеся от входной лестницы. Она с трудом слышала их сквозь головной убор. Танцовщица видела, как мастер Фортуна показал шипастую кожаную повязку Джаббе, говоря по-хаттски и поглаживая один из своих узловатых наростов заостренным когтем. Потом он надел на нее этот завершающий штрих предмет одежды и застегнул у нее под подбородком. Металлические шипы на повязке заткнули нежные уши, блокируя все звуки, кроме самых громких - таких, как пение жалкой певички Сю и отвратительные высказывания Джаббы.

Она подняла голову и посмотрела в сторону входа. Повсюду, вокруг трона, в темных нишах и углах придворные отрывались от повседневных дел. Биб Фортуна повернулся лицом к центру зала и плавным шагом двинулся вперед.

Когда-то она восхищалась им. Теперь она презирала его шаркающие шаги и прикосновение его рук с когтистыми пальцами.

Два клыкастых гаморреанца втащили упирающееся существо. Будучи размером вполовину меньше каждого охранника, узник прыгал влево и вправо, отчаянно пиная толстую шкуру ног. Когда пинок достигал цели, гаморреанцы фыркали. Танцовщица догадалась, что у них это означает смех. Джабба резко дернул цепь. Задохнувшись, Оула упала спиной на липкую плоть. Короткая бородавчатая рука схватила ее чувствительную левую лекку и погладила.

Джабба развеселился при виде несчастного пленника. Один из гаморреанцев схватил его за ворот коричневой одежды из грубой ткани и сдернул ее, открывая костлявое существо со сморщенным лицом и светящимися желтыми глазами. Он что-то быстро затараторил Джаббе высоким голосом. Джабба изрыгнул нечто похожее на команду. Жуткие охранники привели приземистое четырехногое ракообразное в зеленой чешуе. Несколько придворных отскочили от него, другие отодвинулись в сторону. Даже мастер Фортуна предпочитал держаться от него на почтительном расстоянии.

Ракообразное взмахнуло передней лапой. Щелкнув, две пары клешней раскрылись, и между каждой парой когтей выдвинулся прямой тонкий коготь. Один из когтей влажно поблескивал. Пленник съежился и закричал.

У Джаббы затрясся живот от оглушительного смеха. Оула задрожала. Она не спала уже две ночи; если это продлится дольше, ей не хватит сил, чтобы сбежать, даже если такая возможность представится. Жизнь танцовщицы на привязи должна быть короткой и жалкой. Старинная песня крутилась в ее голове: «потеряешь лучшую причину для жизни...» Узник съежился, и двойная клешня схватила его за руку. Клешни сомкнулись. Он снова пронзительно вскрикнул, долгим высоким визгом, от которого у Оулы заломило шею. Она отвернулась, спрятав лицо в зловонной шкуре Джаббы, потом взобралась по его отвратительному животу. Она моментально забыла о рыхлой плоти под ее голыми руками и ногами. Джабба расхохотался, но ослабил ее цепь, возможно, чтобы не отвлекаться от агонии своей жертвы.

Оула соскользнула но другому боку Джаббы, осторожно проверяя слабину, которую он ей дал. Ей удалось слезть с обратной стороны его постамента прежде, чем привязь на ее шее туго натянулась. Джабба, похоже, не имел ничего против. Он найдет ее, когда ему захочется поразвлечься. Она стащила с подбородка ремень ненавистной повязки и сбросила ее. Затем одернула скудный сетчатый костюм, расправляя тонкую ткань, чтобы та получше закрывала ее тело, насколько на это были способны узкие кожаные полоски, охватывающие ее талию, бедра, колени и лодыжки.

Она хотела, чтобы у нее была танцевальная вуаль.

Ее глаза медленно привыкли к темноте. К ее удивлению, это убежище делили еще два существа. Ее коллега - танцовщица Иарна, тучная аскайианка с внушительными грудями - сказала ей несколько «утешительных» слов после долгого битья этим утром: «Делай то, что должна. Все, что может подействовать. Пока ты жива, есть надежда». Оула нахмурилась. Смерть была страшнейшим врагом, но за ней лежала ясная, чистая вечность и Великий Танец.

Вторым был человекоподобный дроид. Он был ростом почти с Фортуну и еще сиял золотом там, где его не запачкала слизь Джаббы. Она видела его раньше, когда он появился здесь со своим приземистым серебристым товарищем, и она не забыла образ человека, возникшего на проекции в густом спертом воздухе...

Иарна лежала растянувшись, будто мирно дремала после завтрака. Дроид зажал металлическими руками невидимые уши. Оула на корточках подобралась поближе к нему. Она мучительно искала в памяти слова, которые могли бы успокоить его, но она слишком плохо знала хат-тский, чтобы с чего-то начать. Она могла попробовать заговорить на общегалактическом, хотя не очень хорошо на нем говорила.

Он повернул к ней металлическую голову. Выпрямился - избегая ее, как ей сначала подумалось, - потом сделал неуклюжий, но вежливый поклон.

- Госпожа Оула, - произнес он.

Он говорил по-тви'леккски. Ее словно током пронзило от осознания этого, как тогда, когда она увидела образ, показанный его товарищем.

- Я Ц-ЗПО, специалист по отношениям между людьми и киборгами, - объявил дроид, говоря по-тви'леккски так, как она никогда не ожидала от существа без лекку. - Я бегло говорю на более шести миллионах форм общения. Приношу извинения за мое постыдное состояние, - добавил он, указав рукой на зеленую слизь на своем теле. - Если я действительно обречен, мне хотелось бы попасть на свалку в более достойном виде.

- Не будьте трусом, - прошептала она, но не смогла вложить силы в голос. - Ничто не окончательно. - Оула пыталась выразить то, во что она верила до того, как страх прогрыз дыры в ее вере. - Даже смерть. Она только освобождает твой дух от оков притяжения, чтобы ты мог танцевать...

- Вы не понимаете, - с металлическим скрежетом робот опустился на песчаный пол зала. - Даже частичное стирание памяти будет катастрофой для дроида с моим типом программирования. Мне пришлось бы начать с основных имитаций движения тела. Я даже не уверен, сохраню ли я основные функции общения.

«Что бы это ни значило», - сделала она жест лекку. Ни один не-тви'лекк не мог читать эти жесты. Еще раз удивив ее, он развел металлическими руками.

- Это означает гибель, - объяснил он, затем заговорил снова, почти смущенно: - Могу ли я выразить свои соболезнования по поводу вашего несчастного положения, госпожа Оула?

Это были первые вежливые слова, которые она услышала за два дня. Сожалея о своей напускной храбрости в городе, когда она могла сбежать от мастера Фортуны, а затем об очевидной нехватке смелости в этом дворце, она свернулась в тугой маленький комок, уложив обе лекку между колен.

- Спасибо, С-ЗПО, - проговорила она. - Ты не знаешь, что происходит?

Танцовщица быстро мотнула головой на другую сторону трона Джаббы.

- Ц-ЗПО, ™ поправил робот, сохраняя галантность. - Насколько я понимаю, Его Великолепие наказывает йаву. Вероятно, тот что-то замышлял против него. Каждый здесь надеется убить другого, насколько я успел заметить. Я... о!

Еще один вскрик оборвал его. Он повернул голову.

Оула слегка толкнула его в твердый холодный бок голым локтем.

- Расскажи мне о той... картинке, которую другой дроид показывал сегодня утром, - настойчиво сказала она. Она должна была узнать это сейчас. Она научилась не надеяться на второй шанс.

- Что? - Ц-ЗПО развернул к ней металлическую голову на шее-шарнире.

- Этот... человек.

Люди выглядели почти как тви'лекки, но, к сожалению, были уродливы... так же, как Джаб-ба выглядел одной чудовищно мутировавшей лекку, раздувшейся до ужасных размеров. - Кто это был?

Голос Ц-ЗПО просветлел.

- О! Это мой... - он замолчал, чуть не сказав «владелец» или «хозяин» - ведь теперь он принадлежал Джаббе, - но по началу его речи было ясно, что он имел в виду.

Тви'лекка потрогала себя за ошейник, почувствовав неожиданное сочувствие. Не обратив внимания на его запинку, она сказала: - Я видела его.

Он поднялся, широко разведя руками: - Боюсь, это невозможно.

- Его зовут Люк? - спросила Оула.

Глаза Ц-ЗПО блеснули в темном задымленном воздухе.

- О Творец! Да. Да, его так зовут. Где он был?

Оула с грустью начала рассказ.

* * *

Оула облегченно расслабилась в кресле, обрадованная, что ее первый космический полет завершился гладко. Джеррис Рудд, работник Биба Фортуны и их пилот-сопроводитель на время короткою путешествия с Рилота на Татуин, предупредил ее, что неожиданные песчаные бури или появление неприятелей могут затруднить их приземление. Оула подогнула ноги, желая как можно быстрее выпрыгнуть из этой тесной кабины. У себя дома на Рилоте, глубоко в подземных районах, где ее отец был предводителем клана и пользовался уважением восьми сотен соплеменников, она считалась превосходной танцовщицей. Высокие взмахи и чувственные покачивания ее лекку завоевали дюжины обожателей.

Четыре месяца назад Биб Фортуна убедил ее подняться на поверхность. Он похитил ее вместо того, чтобы заплатить ее отцу, как того требовал обычай. Он запер ее - и еше одну девушку тви'-лекку, еше младше и миниатюрнее, - в своем доме на Рилоте, где управлял прибыльным контрабандным бизнесом. Он купил им самое дорогое обучение на шести мирах: четыре месяца занятий с самыми элегантными и опытными придворными танцорами.

Старшие танцоры с презрением относились к старомодным и простым, но изяшным манерам ее клана. По мнению Оулы, ее клан сохранил веру и достоинство, которые утратил весь остальной мир в погоне за тем, чтобы подстроиться под работорговцев и контрабандистов. Выгода была смертоносным божеством для тех, кто ей поклонялся.

Но все же обучение увлекало Оулу. Сбежать она не могла, а танцевать любила. Двойной соблазн получить власть и славу забросил крючок в ее душу. Артисты Фортуны выбрали танцевальные образы для девушек: Сиенн была чуть младше, наивна и бесхитростна; Оула казалась знающей, искушенной и холодной. Сиенн стоически терпела, когда гримеры Фортуны наносили татуировки в виде изящных цветочных гирлянд вдоль ее нежных лекку. Оула держала Сиенн за руку и вытирала ее беззвучные слезы.

Сиенн была слишком юна и ранима для работы, которая сделала ее красоту товаром. Тви'лек-ки называли таких, как она, «закуской»-один глоток, и клиент съест ее. Их пожилая старшая преподавательница, еще гордящаяся остатками красоты, старалась сделать Сиенн жестче.

- Не будь такой аппетитной, - предупреждала она. - Пусть они пускают слюни, но не могут укусить.

Оула пригладила лекку и встряхнула плечами. Ее и Сиенн обучали лучшие. Их готовили к лучшей участи.

Сиенн сидела на соседнем сиденье, одетая в простую накидку с капюшоном-как у Оулы, но в бледно-желтую, а не темно-синюю, - и поглаживала лекку со свежими татуировками.

- Еше болят? ~ тихо спросила Оула.

- Все в порядке, - настойчиво заверила Сиенн. - Все...

Дверь кабины скользнула в сторону. Внутрь шагнул Джеррис Рудд. сто семьдесят сантиметров мерзости. Рудд был первым человеком, которого она узнала. Возможно, все люди одевались в мешковатую порванную одежду. Возможно, они все так отвратительно пахли и у них была спутанная шерсть, покрывавшая головы (больше всего у Рудда воняла именно эта шерсть). Если это так, то все люди были подонками. Чтобы подчеркнуть ее образ искушенной особы, Рудд дал Оуле крошечный кинжал.

- Помоги Сиенн, - усмехнулся он. - Если сможешь.

Она вспыхнула, но убедилась, что кинжал достаточно острый, прежде чем заткнула его за пояс.

- Хорошо полетали, девочки?-Рудд потер грязные руки. - Неплохо приземлились, я думаю. Даже не грохнулись.

Он хлопнул в ладони перед лицом Сиенн.

Сиенн вжалась в кресло. Во время прыжка в гиперпространство Рудд» несомненно, пытался проверить ее обучение.

Оула знала всего несколько сотен слов на общегалактическом, но ее ухо различило намеренно упрощенную речь. Это ее задевало. Она могла догадаться о значении гораздо большего числа слов в контексте.

- Это было хорошее приземление, - твердо сказала она.

- Пора отстегиваться, - он жестами изобразил расстегивание ремней, - и выбираться. Вы полюбите Татуин.

Сиенн нажала кнопку на сиденье. Ремень безопасности отошел в сторону.

- На что он похож?

- Немного напоминает Рилот. УВИДИШЬ. Идем.

Они едва успели спуститься в жаркий посадочный сектор - песчаная земля позади них напоминала жаркую сторону Рилота, яркую и совершенно непригодную для жизни. Металлический голос объявил: - Стой, где стоишь. Никому не двигаться. Голос был совершенно не мелодичен. Он резал слух как металлический скрежет. Оула подчинилась приказу. Голос исходил от человека, полностью облаченного в белые доспехи. Оула посмотрела на нею. Ей приходилось видеть трехмерные изображения имперских штурмовиков. Трое из них стояли между потрепанной передней капсулой маленького корабля Рудда и единственными воротами в песчано-каменных стенах посадочного отсека. Один подошел к Руду: - Предъявите документы.

Оула без труда перевела это слово. Медленным движением, не сводя глаз с бластерных винтовок, Рудд полез в перепачканный потом заплечный мешок. Штурмовик выхватил его. Сиенн стояла не двигаясь и дрожа.

Наконец он вернул Рудду мешок. Его соратники опустили оружие.

- Это очень распространенный класс корабля, - объяснил он. - Такие часто используют те, кто хочет проскользнуть мимо надзора.

- Я, - сказал Рудд, - обеспечиваю сопровождение. Я...

- Оставьте, - оборвал главный штурмовик. - Мы знаем вашего босса, Джаббу ждет сюрприз. Очень скоро.

Солдаты позади него рассмеялись. Третий штурмовик продолжал держать оружие наготове.

- Мы обыщем их корабль, - медленно проговорил он.

- В этом нет необходимости, - заверил Рудд-Я чист. Я получил предписание несколько минут назад.

Несомненно, было ошибкой говорить это штурмовику. Оула, Сиенн и Рудд провели следующий час под охраной империев, съежившись на земле в глубокой тени, пока двое штурмовиков обследовали каждый квадратный глекк челнока. Они вышли, спокойно пожав плечами.

- Проходите, - сказал главный штурмовик. - В этот раз никакой оплаты.

- Огромное спасибо, - тихо проворчал Рудд; какой бы ни была эта «оплата», она пугала его. - Идем, девочки.

Оула двинулась вперед немного быстрее и избежала его шлепка. Уголком глаза она заметила, что Сиенн оказалась не столь проворной.

- Что они ищут? - спросила Оула, когда они протискивались по узкому переулку.

- Не что. Кого. Судя по тому как они обыскивали нас, они ищут кого-то.

- Кого?

- Не знаю. Не важно. Не спрашивай. Я и так уже выбился из графика, - проворчал он, забывая снизойти до упрощенной речи.

Он запихнул их в бесколесное транспортное средство с тремя моторами в кормовой части. Оула заняла заднее сиденье.

- Фортуна будет занят более чем на час. Нам придется...-его раздраженные слова потонули в грохоте мотора.

Оула глядела через борт транспорта, пока Рудд вел его по маленькому безобразному городку. Он стоял полностью над землей, нерационально построенный из сплошного камня. Она уже чувствовала тоску по дому. Мусор кучами лежал вдоль квадратных зданий, таких же уродливо оранжевых, как песок Татуина. Рудд сделал несколько поворотов, и Оула могла бы потеряться, если бы не. ее безошибочное чувство солнца. Если ты не можешь ориентироваться на Рилоте, ты погибнешь раньше времени.

- Уже недалеко, - Рудд погладил ногу Си-енн, сидевшей на переднем сиденье рядом с ним. - И мы... та-ак.

Он уже начал тормозить, но внезапно снова набрал скорость и поспешно завернул за угол.

- Что это было?-спросила Оула.

Она вытянула шею и оглянулась. Ничего примечательного не было видно. Несколько мгновений спустя он затормозил машину возле довольно большой горы мусора. Металлические балки и куски обшивки валялись вперемешку с обрывками одежды: очевидно, над Мос Айсли столкнулись и разбились два воздушных судна, а сухой климат Татуина сохранил их останки... Кроме тех деталей, которые можно было снять. Их давно растащили, судя по песку, сыпавшемуся сквозь отверстия.

- Выходите, - сказал Рудд-- Выходите.

- Здесь? - Сиенн озадаченно изогнула лекку. Этому жесту ее научили учителя для большей выразительности, в то время как Оула научилась свободным, раскованным взмахам лекку.

- Да, - Рудд подтолкнул Сиенн так, что она чуть не вылетела за борт.

Оула спрыгнула вниз долгим ленивым движением.

Рудд последовал за ними. Он потыкал в длинный металлический шит от мотора, отодвинул в сторону балку и наконец вытащил большой кусок желтоватой ткани. Когда-то он мог служить парусом, но теперь был привязан к длинной прямой жерди и порван с одной стороны на обветрившиеся желтые полоски.

- Забирайтесь сюда. Ждите, пока я не вернусь. И ни звука. В Мос Айсли полно хищников. - Он изобразил зубастый оскал и притворился, что хочет схватить ее. - Хищники едят маленьких хороших девочек. Наденьте капюшоны.

Сиенн уже забралась в душную тень парусины.

- Забирайся, Оула, - прошептала она. - Скорее. Тебя могут увидеть.

Оула подползла ближе, свернув лекку вокруг шеи под капюшоном. Она не могла позволить, чтобы песок попал на их гладкую кожу. Это будет больно... и это уменьшит ее ценность перед знаменитым нанимателем Бибом Фортуной.

Все, наконец, стало проясняться: они были в том же мире, что и легендарный Джабба Хатт. Мастер Биб Фортуна распространял увлекательные истории о богатстве и величии Джаббы - его легендарном дворце, утонченном вкусе в еде, женщинах и предметах роскоши. Оула представляла мягкие диванные подушки и костюмы, трепетавшие при каждом дуновении, составленные полностью из искусно задрапированных танцевальных вуалей. Ее новый щедрый хозяин будет обходительным, могущественным, и она произведет на него глубокое впечатление... свобода, от которой она отказалась, была несущественной платой за это.

Но сейчас она лежала, прячась в груде мусора. За спиной у нее всхлипывала Сиенн.

Несколько минут спустя Оула сморгнула ручеек пота у глаза. Ее мнение о Татуине изменилось: здесь было еще жарче, чем на Рилоте. Картина перед глазами расплывалась в знойном дрожащем воздухе. Ей показалось, что от ближайшего здания отделилась слабая тень и двинулась к куче мусора. Это было нелепо. Даже в полдень тени не...

Сиенн схватила ногу Оулы.

- Оула, - прошептала она, - что это?

Оула моргнула. Это было не галлюцинацией, а... фигурой в черном одеянии. Мос Айсли полон хищников. Даже Рудд здесь путешествовал с осторожностью.

- Прячься! - Сиенн стала пробираться назад, и Оула за ней.

Горячий шершавый песок тер ее колени, локти и живот, но ей удалось забиться в укрытие еще на метр глубже.

Дальний край паруса приподнялся. Темная фигура присела на корточки, вытянув руку, словно чтобы поднять что-то... но его рука не коснулась ни ткани, ни металлических балок. Лицо его скрывал капюшон черного плаща.

Сиенн начала хныкать. Оула зашарила по поясу пальцами, выпачканными в песке, пытаясь нащупать маленький декоративный кинжал.

- Не приближайтесь, - прошипела она и сделала знак по-тви'леккски.

Скрытая фигура оперлась на одну руку. Глубоко под капюшоном Оула разглядела очертания подбородка и голубой блеск. У тви'лекков никогда не было голубых глаз.

- Не приближайтесь, - повторила она. На общегалактическом эти слова не казались угрозой. Незнакомец сбросил капюшон и подался вперед. Он был человек, как и Рудд, но у него были чистые волосы светлого цвета. В отличие от замызганного наряда Рудлд его черная одежда выглядела целой (хотя и поношенной) и опрятной. Если это был хищник, ее впечатление о Руд-де было верным. Рудд был подонком, даже среди собственного народа. Организация Биба Фортуны упала в ее глазах. Как и решение сотрудничать с ним.

Человек переводил взгляд неестественно голубых глаз с Оулы на Сиенн и обратно на Оулу.

- Я чувствую твой страх, - тихо сказал он. - Пойдем со мной. Я знаю... - он использовал несколько слов, которые она не поняла, но закончил знакомой фразой «безопасное место».

Оула коротко рассмеялась.

- В этом мире нет безопасного места, - произнесла она.

Ее тревожило, что манера говорить этого человека, независимо от того, понимала она его слова или нет, рассеивала ее вполне логичный страх перед ним.

Сиенн дрожала, как одно из украшений на воротнике мастера Фортуны. Оула как ящерица приподнялась на локтях и коленях и направила на пришельца кинжал.

- Кто ты? - потребовала она. - Что ты хочешь?

- Я не причиню тебе вреда, - он не отодвинулся от ее клинка. - Меня зовут Люк.

Она покатала слово на языке. - Люк. Уходи, Люк.

- Я родился в этом мире, - каждое слово старалось успокоить ее. - Я вернулся для важного...

Он произнес еще одно слово, которого она не знала и о значении которого не могла догадаться. Может быть, это было имя его корабля.

- Тогда делай то, зачем вернулся, - сказала она, - Оставь нас в покое.

Он опустился на обе руки и подполз ближе. Что-то свесившееся с его пояса привлекло ее внимание. Оно не было похоже на бластер и, несомненно, не было ножом. Но она никогда не видела, чтобы такой формы был кошелек. Если это было оружие, он к нему не тянулся. Должно быть, он не считал ее достаточно проворной - или достаточно решительной, - чтобы использовать нож. Она подобрала колени и уперлась носками в песок. Ящерка, готовящаяся к прыжку.

- Как тебя зовут? - спросил он. Он был так близко, что почти мог дотронуться до нее.

- Ничто, дочь никого. - Она не хотела причинить ему вред, просто прогнать его.

Она наметила цель - его левая рука выдавалась вперед, и она могла ткнуть его в локоть. Вполне достаточно, чтобы... Тут его правая рука сделала быстрый приманивающий жест. Ее руки подогнулись, она упала подбородком в песок и выпустила нож.

Он согнул один палец. Кинжал скользнул с земли в его руку.

- Прости, - сказал он. - Но я не причиню тебе вреда. А ты не должна причинить мне. Вы рабы?

Что за человек был этот Люк? Его лицо выглядело мирным, даже добрым... но она не могла доверять этой силе в его голосе, и она не хотела, чтобы ее второй раз похитили. Она снова попятилась. Ее левая нога обо что-то ударилась. - Ой! - вскрикнула Сиенн.

- Пойдем со мной, - прошептал Люк. - Я спрячу тебя. Если кто-нибудь меня увидит, мне придется... спрятаться. - Теперь он недооценивал ее знание общегалактического. - Или... мне придется избавиться от них.

Оула отдернулась назад и зачерпнула пригоршню песка.

- Я говорю не о тебе. - Его улыбка казалась искренней, хотя она не могла судить о людях. - Я отведу тебя в Альянс. Они никого не покупают и не продают.

По словам мастера Фортуны, Альянс был еще более опасен, чем Империя. Она оставалась непреклонна.

Люк повернулся, чтобы обратиться к Сиенн.

- Пойдешь со мной? - поманил он.

Оула развернулась, чтобы предупредить подругу. Глаза Сиенн расширились, она улыбнулась. Она поднялась на руках и коленях и поползла вперед.

- Вот так, - подбодрил ее незнакомец.

- Сиенн! - зашипела Оула. Та протиснулась мимо нее.

Люк дотронулся до плеча Сиенн, положив руку на шелковистую желтую ткань.

- Скорее, - настойчиво произнес он. Выбираясь из душного убежища, он снова взглянул на Оулу. Ей показалось, что он жалеет ее.

- Ты не позволишь мне помочь? У тебя не будет второго... шанса. Ты знаешь слово «шанс»?

Хоть Оула чувствовала силу его влияния, в ней вспыхнули гордость и подозрительность.

- Мы были избраны, чтобы танцевать во дворце Джаббы, - настойчиво сказала она. - Это величайшее место на Татуине. И мы пойдем к Джаббе вместе.

- Величайшее на Татуине, верно, - признал Люк, укутывая Сиенн в свой плащ. - Но у меня есть там, - он опять произнес слово «дело», которое она не могла перевести. - Оно не будет приятным. Дворец Джаббы - совсем не то, что ты думаешь.

Неожиданно Оула вспомнила штурмовиков в космопорте, обыскивающих прилетающие корабли... ищущих кого-то. Она посмотрела на согнувшуюся фигуру в грубом, но благородном черном одеянии. Он был сложен как танцор и двигался со сдержанной энергией. И по-прежнему держал ее нож. Она немногое повидала в Галактике, но знала, как сложить кусочки мозаики. Ее озарила быстрая догадка: - Ты тот, кого ищет Империя? В космопорте?

Люк пожал плечами. Оглянулся.

- Возможно. Нам надо спешить. Пойдем. Я освобожу тебя.

Освободить? На этой планете? И что это была бы за жизнь?

Она старалась примирить себя с рабством. Но свобода была лучше, чем неволя, даже в самом прекрасном дворце.

Потом снова... Оула представила себя лежащей на мягких пушистых подушках, наслаждающейся прекраснейшей едой, накапливая энергию для следующего блистательного танца. Она Думала о головокружительных похвалах, которых она удостоится. Она колебалась перед выбором.

Джабба был богатейшим бандитом на сотню миров.

- Пожалуйста, пойдем, - прошептал Люк. - Джабба уб...

- Эй! - раздался знакомый голос. - Ну-ка убирайся от этих девочек!

Оула высунулась из-под парусины на улицу. Рудд возник из-за угла каменного здания. Биб Фортуна держался позади и выглядел мрачно-элегантным, как никогда, с высоким костистым гребнем и толстыми лекку. Чуть выбиваясь из-под плаща, полуперчатки и манжеты с шипами подчеркивали его длинные когтистые пальцы. Дома его руки показались ей пленительными в ту роковую ночь. Он был искусителем.

Ее перекосило от шока: намерения Фортуны были злы, внезапно поняла она.

Рудд держал бластер наготове.

- Ну ладно, ты. Сам напросился. Это собственность Джаббы.

- Меня не очень волнует Джабба, - Люк задвинул Сиенн за себя.

Получив небольшую защиту, она нашла более надежное укрытие. Конус разбитого носа корабля выступал из груды хлама. Сиенн нырнула за него. Люк вжался в ближайшую нишу и толкнул нечто похожее на дверь. Она не открылась.

Оула съежилась.

- Ха! - Рудд выстрелил.

Его выстрел ударил в песок у ноги Люка. Песок превратился в стеклянную лужицу.

- Я тебя убью не сразу, - усмехнулся он. - Сначала ты научишься не трогать то, что принадлежит Джаббе.

Люк прижался к стене здания. Его лицо выглядело спокойным. Фортуна предупреждал ее: доставь удовольствие Джаббе и получишь прекраснейшее вознаграждение. Встань ему поперек дороги и ожидай худшего, чем ты можешь себе представить. Должно быть, Джабба тоже злой. Она должна остановить это. Как-нибудь, Что ей делать?

Наконец Люк отцепил от пояса тот странный предмет, выставил перед собой, держа двумя руками. К изумлению Оулы, на конце предмета появился зеленый луч. Люк шагнул от дверного проема навстречу Рудду, начав сложный боевой танец. Он управлял мерцающим оружием длинными сильными взмахами рук и плеч. Странный металлический гул оружия при этом изменял тон. Выстрелы бластера отражались во всех направлениях, и ни один не коснулся его.

Оула была изумлена. Он не только был сложен как танцор. Он двигался как танцор.

Люк повернул голову.

- Беги! - крикнул он Сиенн. - Быстрее! - а это было обрашено к Оуле.

Оула помедлила. Рудд видел Люка. Как пони-мала Оула, теперь Люк должен его убить. Он скрывался от Империи.

А как же мастер Фортуна?

- Прекрати! - Рум пригнулся.

Он поставил локоть на колено и выстрелил Длительной очередью. Люк шагнул ближе, продолжая отражать огонь.

Фортуна подкрался к Сиенн с краю мусорной кучи, выхватив бластер. Возможно, он хотел оглушить Сиенн, а потом убить Люка... если Рудд с ним не справится. Он обошел кругом конический нос и нацелил бластер. Сиенн вжалась в груду обломков, попавшая в ловушку, беспомощная, как дитя, не имея возможности убежать или скрыться. У Оулы осталось одно мгновение для принятия решения.

- Сиенн! - вскрикнула Оула. - Беги! Убегай!

Она бросилась на Фортуну, схватила свободно болтавшийся край его одежды и с силой обвила лекку вокруг его плеч. В основании его шеи задрожали валики жира. Бластер выпал из его элегантной руки. Он наклонился назад, чтобы схватить его.

- Слезь, - задохнулся он. - Слезь с меня, маленькая дура!.

От охватившей ее паники Мое Айсли вдруг показался Оуле прохладным. Если Люк намеревался убить Фортуну, она попала как раз на линию его огня. Она попыталась освободиться. Ее лекку переплелись с лекку Фортуны.

Биб схватил ее за запястье, вонзив ногти ей в плоть. Задохнувшись, Оула рухнула. Ее лекку ослабли. Фортуна освободился от них.

Оула позволила ему поднять себя на ноги. Ее не подстрелили. Как и Фортуну, но Рудд лежал вниз лицом, подергиваясь. Сиенн неслась вдоль по улице. Обе ее лекку свисали со слишком длинного плаща Люка. Она почти достигла угла улицы за кучей мусора. Люк последовал за ней, еще держа свое странное оружие... но сияющий луч исчез. Когда Сиенн скрылась из виду, Люк замедлил шаг. Он оглянулся через плечо, поймал взгляд Оулы и остановился.

Сиенн не выживет и двух минут одна на этих улицах.

- Иди! - вскрикнула Оула.

Люк приподнял брови с болезненным выражением, как будто она все-таки ранила его ножом. Он развернулся и тоже ушел.

- Итак, ты захотела Джаббу только для себя.

Биб прижал ее так близко к своему кожаному защитному чехлу на груди, что она чувствовала мерзкое дыхание, вырывавшееся между его длинных острых зубов. Он ткнул дуло бластера ей в живот.

- Все только для Оулы, Никаких соперников.

- Никаких соперников, - усмехнулась она в ответ с напускной храбростью.

Либо рисковать, либо сдаться. Она не должна показывать страха.

Фортуна оттолкнул ее. Оула восстановила равновесие слабым взмахом рук, повернулась к Бибу и выжидающе посмотрела.

- Мой флаер стоит за углом, - прорычал он. Его оранжево-розовые глаза сверкнули. - Сюда.

* * *

Оула со вздохом отогнала воспоминания. Она потеряла дневной свет и надежду и так и не приобрела власть. Но никто не мог отнять у нее честь. Она больше никогда не потеряет лучшую причину для жизни.

- Теперь Фортуна меня ненавидит, - проговорила она.

Она потрогала пальнем свой ужасный кожаный головной убор.

- Вот мои мягкие подушки. Насмехаясь над собственными словами, она провела пальцем по каменному краю ложа Джаб-бы. Ее лакомства? Объедки, которые Джабба небрежно швырял ей, когда она унижалась перед ним... или еда, в которой он подозревал наличие яда.

Ц-ЗПО закончил переводить ее историю Йарне, и они оба покачали головами. За троном Джаббы, где-то внизу стихал крик. Оула поежилась. Она видела, как Джабба кормил свое ужасное вонючее подземное чудовище. Ранкор обычно поглощал свою жертву целиком. В этом дворце это считалось быстрой смертью. Она предпочла бы стать следующим пунктом его меню, чем увидеть это снова, и это могло оказаться вполне вероятным. Она лучше бы выбрала это, чем пылкие объятия Джаббы. Как иронично, что Сиенн, которой была предназначена роль «закуски», удалось сбежать... но Оула радовалась этому и гордилась тем, что помогла.

- В конце концов ты можешь танцевать, - заметила Йарна. - Скажи спасибо, что Джабба не держит твоих детенышей в тисках.

Оула подняла голову.

- Я могу танцевать, - согласилась она. - Если бы у меня было одно желание...

- Какое? - подбодрила ее Йарна, поправляя свой собственный головной убор.

- Я бы станцевала совершенный танец. Однажды. Не важно, кто бы его смотрел. Я буду знать, что он совершенен.

Ц-ЗПО слегка склонил голову к металлическому плечу.

- Но, госпожа Оула, мастер Люк уже совсем близко.

- Ты и правда его знаешь? - О да. Я...

- Я тогда не перегрелась? Он действительно может делать все эти вещи?

- О да. Я тоже был подарком для Джаббы, - его монотонный голос звучал спокойно. - Мастер Люк - джедай, он очень важный человек в Альянсе. Он умеет спасать людей. Ты должна была...

- Не надо, - простонала она.

О чем хотел предупредить ее Люк? Что Джабба уб... Убьет ее? Но не мог же он предсказывать будущее, Ц-ЗПО потрогал ее за плечо.

- Он идет сюда, чтобы спасти меня. Я знаю, что он спасет и вас, дамы. Предоставьте это мне.

Оула критически посмотрела на дроида.

- Он использовал так много трудных слов в том послании-которое твой друг... показывал, - закончила она на тви'леккском.

- Ах, это. Возможно, тебе пока нужно подыграть Его Великолепию немного дольше, - Ц-ЗПО изобразил человеческое пожатие плечами.

Йарна толкнула ее локтем, лицо ее выражало сопереживание.

- Слушай металлического человека, Оула. Если я смогу это пережить, то и ты сможешь.

- Ненадолго. Не с моим...

Двор вдруг зазвенел хриплым смехом. В любой момент она могла почувствовать рывок за ошейник.

- Ц-ЗПО, помоги нам сбежать. Ты должен. Ц-ЗПО потрогал ее прочную цепь, потом покрутил грязный болт на своей груди.

- Составлять план, - произнес он на тви'-леккском, - выше моих способностей. У Р2 есть виборорезак среди его принадлежностей, но его приписали к гаражам.

Оула подавила вспышку временной надежды. Она не должна забывать ни яркую вечность, ни Великий Танец, Не здесь. Ни на мгновение.

- В этом и разница между нами, - проговорила она. - При всех твоих шести миллионах форм общения в тебе нет веры.

- Прошу прошения, - Ц-ЗПО снова потер живот. - Я храню веру в мастера Люка. Он спасет меня.

С тех пор как он услышал ее историю, дважды назвал Люка «мастером» - слово, которое не решался использовать раньше. Очевидно, ее история пошла и ему на пользу.

И если «мастер Люк» придет, она может, в конце концов, получить второй шанс. Твйлекка взглянула на коллегу-танцовщицу.

- Возможно, я переживу это, - согласилась она. Возможно, Сиенн уже была в безопасности. - Я сделаю все, что...

Ее воротник натянулся вверх и назад. Полузадушенная, Оула быстро надела обратно головной убор, борясь за равновесие, пока Джабба тащил ее через бок. Она погрузила пальцы рук и ног в рыхлую плоть. Джабба заурчал, будто ему было щекотно от ее борьбы. Джиз-музыканты завели новый танцевальный мотив.

В ярости Оула соскочила с постамента своего хозяина. Она прыгнула на середину пола, демонстративно приземлившись на решетку ямы ран-кора. Люк ловушки был снова закрыт. Может быть, он даже не открывал ее. Может быть.

Йарна присоединилась к танцу, так же как и Мелина Карнисс с длинными темными волосами. Оула держалась на расстоянии, которое позволяла длина цепи. Ей показалось, что в одной из темных ниш она увидела синие глаза, глядящие из-под черного капюшона грубой ткани. Он будет танцевать для него в этот раз. За второй шанс. Она вскидывала голову выше и выше, мощно размахивая тугими лекку. Она славилась своей грацией. Физическое исступление танца овладевало ею свободно и естественно. Каждый шаг и каждый жест подчеркивал мелодию. Она нашла совершенную чувственную гармонию. Наконец-то.

Очевидно, Джабба тоже так подумал. Он дернул ее цепь.

Сначала больше рассерженная, чем напуганная, она схватила ее обеими руками и дернула обратно. Ее не волновало, что гаморреанцы могут снова ее побить, - она не станет танцевать ближе. Она знала всего несколько слов на хаттском. Она выкрикнула их.

- На чуба нега-торе! На!

Джабба снова потянул цепь, пуская слюни. Оула встала ногами на край люка. Хотя ужас лишал ее равновесия, она не поддалась.

- На! Натоота...