ГЛАВА 5. Боль не утихла к утру. До самого рассвета Ведж думал о Йелле, пытался понять, придумывал объяснения

Боль не утихла к утру. До самого рассвета Ведж думал о Йелле, пытался понять, придумывал объяснения ... а сердце ныло от тупой, медленной боли. Мысли в конце концов удалось прогнать, уговорив себя, что сейчас для них не место и не время... но боль упрямо не желала ни отступать, ни затихать.

За завтраком Антиллес проверил сообщения на деке. Ни слова о дипломатической встрече с ператором. Ни слова о вчерашних нападавших. У пилотов был еще один свободный день.

Ведж попросил Черисс передать на базу приказ оборудовать их машины ослабленными лазерами и ракетами с краской… и оповестить всех желающих, что вызовы будут приняты только в том случае, если истребители претендентов будут соответственно оборудованы.

Они погрузились на колесный транспорт и уже двигались к авиабазе, когда девушка закончила разговор. Краем глаза Ведж наблюдал, как она запихивает комлинк в карман, потом поймал ее взгляд. Она тут же отвернулась и сосредоточилась на дороге, но через мгновение вновь смотрела на него.

– Проблемы? – поинтересовался Антиллес.

– Никаких проблем. Абсолютно никаких. Ну… не совсем.

Он повернулся к девушке, но она смотрела только на дорогу, старательно избегая его взгляда.

– Ночью, когда вы улизнули от меня, – начала Черисс. Оборвала себя на полуслове и закончила совсем другим тоном. – Вы знаете, что это было опасно.

– Адумарцы не уважают тех, кто боится опасности, – пожал плечами Ведж, про себя гадая, что же на самом деле хотела сказать девушка.

– Все верно… Но если вас убьют, когда вы находитесь под моей охраной, моя честь сильно пострадает.

– Если я намеренно ускользнул из-под вашей опеки, как вы сможете быть виноваты в моей смерти?

Она покачала головой. И спросила-таки что собиралась.

– Когда вы улизнули… вы… вы встречались с женщиной?

Ответ «не твое дело», уже был готов сорваться с языка, Ведж даже слышал, как произносит его самым язвительным тоном. Удержался в последний момент. Предположил, что Черисс не слишком хорошо отреагирует на такое заявление, а проверять не хотелось.

– Да, встречался.

– Если вы улизнули только для того, чтоб не смущать меня…

– Нет, Черисс, не для этого.

– Я не настолько юна, как выгляжу, и вам вовсе не нужно бояться, что вы можете шокировать меня!..

– Черисс, – Ведж вздохнул и прикрыл глаза. – Черисс. Слушайте. Когда мне было столько же лет, сколько вам, я позаимствовал у друга «Охотника за головами» – это истребитель – и убил двух людей, ставших причиной смерти моих родителей. Обдуманная месть, преднамеренное убийство. Весь мир изменился. Все, что удивляло, шокировало или обижало меня раньше, стало неважным, несущественным. – Он открыл глаза, поймал ее взгляд и удержал его. – У вас тоже кровь на руках с детства. И я знаю, что вы не будете шокированы. Я не пытался защитить вас.

– А она… она пилот? Эта женщина?

Однако… Любопытство, конечно, не порок… Но все же ответил.

– Нет.

Черисс просветлела.

– Нет? Нет. Нет… Я надеюсь, вы будете хорошо летать сегодня. Я имела в виду, что знаю, что вы будете хорошо летать, но надеюсь, что все это увидят. И не забудьте назвать число человек, от которых примете вызов.

Ведж рассеянно кивнул. Он уже выучил Протокол. Если при принятии вызова не назвалось «максимальное число», атакующие имели право выставить столько пилотов, сколько захотят. Так что если он не хочет сражаться одновременно с тремя эскадрильями… ах, простите, аэролезвиями, то должен ответить на вызов «мы принимаем четырех».

Он смотрел на Черисс, поражаясь таинственной перемене настроения. Теперь у борта транспорта стояла счастливейшая из смертных, казалось, перила, на которые она опиралась, были нужны ей только для того, чтоб не взлететь от счастья.

Ведж вернулся на корму к остальным пилотам.

– Кто-нибудь понимает, в чем дело? Что за странные перепады настроения?

– Уволь меня, босс, – заявил Тикхо. – Я лучше застрелюсь, чем попробую разобраться в женской психологии.

– Прости, Ведж, я тоже не умею говорить на их языке, – пожал плечами Хобби.

Янсон изящным движением отбросил плащ за плечи. Жесть был отработан долгими тренировками – только за сегодняшнее утро он проделал это раз сорок.

– Я понимаю ее, босс. Но ты не хочешь этого знать. Поверь мне.

– Когда Янсон говорит «Ты не хочешь этого знать», – сказал Ведж, – возникает ощущение, будто жонглируешь термическими бомбами. Ты ловишь их и снова подбрасываешь, но каждый раз знаешь, что вот-вот активируешь детонатор.

Он вздохнул и повернулся к Янсону.

– Я хочу знать.

– Сам напросился. Не говори потом, что не предупреждали… Смотри, Черисс – не пилот и здесь, в Картанне, никогда не сможет соперничать в популярности с пилотом. Но твоя женщина – тоже не пилот. По сути, ты сказал Черисс: «Да, у тебя есть шанс быть со мной».

Ведж задумчиво смотрел в пространство, покачиваясь в такт движению транспорта.

– Уэс, ты был прав, – пробормотал он.

– Ты не хотел этого знать.

– Я не хотел этого знать.

Янсон усмехнулся:

– Бабах!

Ведж и Тикхо мчались навстречу Янсону и Хобби.

Цифры на дальномере стремительно катились к нулю, скобки прицела, фиксирующие «вражеские истребители» теряли прозрачность и окрашивались цветом, сенсорная панель испускала низкие, зловещие звуки, предупреждая, что противник тоже имеет все возрастающие шансы на точный выстрел.

Когда прицел стал совершенно четким, а звук достиг своего максимума, Ведж предупреждению все-таки внял, и через бочку ушел влево и вниз, в несколько секунд потеряв сотни метров высоты, и тут же задрал нос машины вверх. Теперь его истребитель был ориентирован на две цели – Хобби по левому борту, Янсон – по правому. Ведж довольно улыбнулся. Он уже почти привык к незнакомой машине.

Антиллес заложил левую петлю, предоставив Тикхо возможность разбираться с Хобби, и взял на прицел Янсона, но тот не собирался изображать из себя вомп-песчанку и дал сдачи – выстрелы хвостовых лазеров были точны и беспощадны. Ведж выругался – привык, называется, к машине! – он совершенно забыл о второй паре лазеров, тогда как Янсон об оружии не забывал никогда. Но датчики, моделирующие повреждения, показывали, что попадание не было «смертельным». Мы еще полетаем! Ведж начал боковое смещение, мешая Янсону прицелиться снова, и ждал своего шанса. И дождался. Клинок Янсона начал разворот влево. Ведж переключился на ракеты и запустил одну чуть левее противника, затем взял вправо и выстрелил еще раз. Янсон отреагировал мгновенно, уходя от первой ракеты… и вторая взорвалась в двух метрах от его машины. Истребитель утонул в густом облаке неприятно оранжевой краски. Через мгновение он появился вновь с полосами апельсинового цвета по бокам и большим пятном на кабине.

– Я убит! – сообщил Янсон театральным тоном. – Какая сила привела меня в этот мрачный мир, где мешки с краской отмечают мою гибель?

– Ты переобщался с адумарцами, – заявил Ведж и принялся рассматривать радар. Тикхо и Хобби болтались в нескольких километрах по курсу. – Тикхо, как дела?

– Хобби превзошел самого себя, – услышал он голос ведомого. – Нанес мне стопроцентный повреждения лазерными пушками.

– Тик слишком привык к быстрым и маневренным машинам, – пояснил Кливиан. – ДИСы, ашки… Крестокрыл – самое медленное, на чем он летал. Клинок ему, наверное, кажется летающим булыжником…

Они вновь сформировали строй и начали длинную петлю вокруг большого участка леса, который им определила авиабаза для тренировок.

– Все еще ни одного вызова, – удивился Ведж. – Вчера к этому времени мы получили как минимум четыре.

– Может, им не нравится идея ослабленного оружия? – предположил Селчу. – Они жаждут крови. Последний раз такое желание убивать я видел у имперских штурмовиков только что из тренировочного лагеря. Прямо какой-то невроз…

– Я еще придумаю им мотив использовать тренировочное оружие, – пообещал Ведж. – Что-нибудь такое, что они примут в рамках своего кодекса чести.

– О, это просто, – заявил Хобби. – Сделай так, как обычно поступаешь с нами.

– То есть? – не понял Ведж.

– Скажи им, что ты делаешь и не скажи, почему. Пусть думают, а ты будешь слушать, что говорят. Когда они сочинят что-нибудь, что тебе понравится, ты им скажешь «вы угадали. Я так и рассуждал».

– Я так не делаю, – возразил Ведж. – Никогда.

– Все время, босс.

Ведж уловил новое движение на пульте – шесть приближающихся огоньков.

– Наконец-то! – обрадовался он. – Ребята, просыпаемся!

Через мгновение в наушниках звучал новый голос:

– Аэролезвие «Боевые Луны» шлет привет и вызов Красному звену Новой Республики!

Ведж переключил комлинк на частоту Красного звена, подумал и убрал мощность передатчика.

– Тикхо, вызови авиабазу и убедись, что у этих парней действительно тренировочное оружие, – он вернулся на общую частоту и увеличил мощность. – Красное звено приветствует «Боевые Луны». Я рассмотрю ваш вызов. Сообщите сведения о ваших пилотах.

– Меня зовут капитан Лайак ке Маттино, имею четырнадцатилетний опыт полетов, убил восемнадцать противников в бою, тридцать три в поединках, одного в земном поединке. Представляю вам пятерых пилотов…

Ведж слушал унылый перечень, не заостряя свое внимание. Ту же информацию он мог бы получить, щелкнув на огоньки, изображающие ке Маттино и остальных, на текстовом экране истребителя немедленно появились бы данные транспондеров их кораблей… но устное представление было жестом вежливости, к тому же давало Тику возможность связаться с базой.

– Гилтелл подтверждает, – прозвучал в наушниках голос ведомого, когда ке Маттино уже почти завершил декламацию. – Оружие тренировочное.

– Спасибо, Тикхо, – отозвался Ведж и вернулся на общую частоту. – Капитан, мы принимаем ваш вызов. Мы принимаем четырех, на ваш выбор.

Они подождали, пока «Боевые Луны» договорятся между собой. В конце концов два Клинка-32 отделились от группы и удалились на довольно большое расстояние. Остальные четыре истребителя двинулись к Красному звену.

– Разбиваемся на пары, – скомандовал Ведж. – Огонь на свое усмотрение.

Он тяжело наклонился на правый борт. Тикхо держался сзади и слева, прикрывал его и наблюдал за реакцией противника.

Реакция была интересной. Все четыре истребителя развернулись, чтоб преследовать Веджа и Тикхо.

Антиллес покачал головой. Странная тактика. Он услышал предупреждение о нацеленном на него оружии и начал маневр уклонения. Наведя лазеры на противника, он открыл огонь, скорее для профилактики, чем действительно надеясь попасть. На радаре он видел Хобби и Янсона, заходящих сзади на группу Клинков.

Противники фиксировали прицел все точнее.

– Дадим Уэсу с Хобби возможность пострелять, – сказал Ведж и толкнул штурвал вперед, посылая Клинок в крутое пике, а чтоб не скучно было, превратил пике в штопор.

Противники последовали за ним вниз, но вращаться не стали, видимо, еще не соскучились. Ведж выстрелил снова и усмехнулся. Если он правильно разобрался в системе наведения, чем больше поперечное сечение цели, тем точнее фиксация прицела. Последовав за ним в пике, противники развернулись пузом к Уэсу и Кливиану, существенно упростив им задачу попадания. Ракеты рассекли воздух между Хобби с Янсоном и вражескими истребителями. Две машины вынырнули из облаков краски, один – ужасающе розовый, другой – лавандовый. «Сбитые» Клинки-32 покинули поле боя и присоединились к товарищам, наблюдавшим за сражением. Осталось двое. Нет, один. Еще один Клинок вышел из боя и направился к своим.

– Ке Маттино поздравляет Антиллеса с хорошим завершением!

Ведж проверил сенсорную панель. Должно быть, он все-таки не зря стрелял, раз заставил капитана занять место в колонне убитых. Сам он тоже заработал кое-какие царапины – датчик показывал двадцать процентов повреждений.

Оставшийся пилот упорно преследовал Антиллеса и Селчу. Ведж выровнял истребитель и переключился на частоту Красного звена.

– Давай по-простому, – предложил он. – Отваливай и соединяйся с Уэсом и Хобби. Я приведу этого парня прямо к вам в объятья.

– Сделаю, босс.

Тикхо круто развернул машину. Как и предполагал Ведж, противник не обратил на это никакого внимания, храня верность лакомой цели. Подавишься! Истребитель Анитиллеса рыскал, мешая прицельной стрельбе, но датчик повреждений уже показывал тридцать процентов, тридцать пять… Пилот оказался хорошим стрелком. Однако маневр вывел их обоих к остальным пилотам Красного звена. Как только сенсоры показали, что Ведж имеет возможность получить хорошую плюху от собственных пилотов, точка, отмечающая последний вражеский Клинок развернулась и направилась на соединение с товарищами.

– Неплохое упражнение, Боевые Луны, – сказал Ведж. – Как насчет того, чтоб повторить?

Ке Маттино, похоже, меньше всего ожидал этого вопроса.

– Повторить? – изумленно переспросил он. – Но поединок завершен!

– Но ведь никто пока не дымит, а топлива у нас хватит как минимум на два или три захода, – настаивал Ведж. – Давайте, капитан! Вы же хотите дать полетать тем двоим, что всю вечеринку подпирали стеночку?

В голосе ке Маттино еще слышалось замешательство, но он, кажется, решился.

– Я думаю, мы можем себе это позволить.

И через мгновение четыре Клинка сломали формацию и двинулись к Красному звену.

Ке Маттино оказался маленьким, щуплым человеком, ниже невысокого Антиллеса аж на полголовы. Зато у него были усы – длинные, тщательно ухоженные, видимо, призванные повышать значимость хозяина в собственных глазах.

Он сидел напротив Веджа в пилотском баре на авиабазе Гилтелла. Когда пилот качал головой в ответ на слова Антиллеса, его усы приходили в незатухающие колебания.

– Проблема не в ваших летных талантах, – говорил Ведж. – Проблема в вашей тактике. В каждом заходе вы держали группу вместе и с яростью нападали на самого известного противника… на меня. Вы знаете, к чему это приводит?

Ке Маттино смотрел подозрительно.

– К смерти?

– Ну, я имел в виду – к предсказуемости. Но в данном случае предсказуемость – значит смерть, так что вы правы.

– Но обстоятельства определяют тактику! – запротестовал капитан. – Наибольшая честь приходит от убийства самого престижного врага!

– Нет, – отрезал Тикхо. – Это – вторая по величине честь. Наибольшая честь приходит, когда вы защищаете тех, кто зависит от вас. И вы не сможете этого сделать, если дадите себя убить.

Ведж покивал:

– Ответьте, когда ваши любимые будут больше гордиться вами – если они стоят над вашей могилой или если вы возвращаетесь ночью домой?

Он поднял стакан, чтоб допить его. Стакан был пуст. Как-то символично пуст. Как будто напоминал Веджу, что для него самого вопрос имеет чисто теоретическое значение. У него нет никого, к кому возвращаться домой. У него даже меньше друзей, чем он думал – он потерял Йеллу.

Чтоб скрыть внезапно нахлынувшие чувства, Ведж поднялся и отправился к барной стойке наполнить стакан, оставив Тикхо продолжать беседу.

Он не мог ничего с собой поделать – если его внимание не было полностью сосредоточено на чем-либо, в голове сразу всплывали три ужасных слова: он потерял Йеллу.

Когда Антиллес вернулся к столу, пилоты уже были на ногах, обмениваясь рукопожатиями.

– К сожалению, – говорил ке Маттино, – есть некоторые обязанности, которые отнимают время. Есть ли шанс, что завтра вы будете снова принимать вызовы?

– Пока наши собственные обязанности не отнимают времени, вероятность весьма высока, – ответил Ведж. – На самом деле, завтра мы можем привести крестокрылы и показать, как мы сражаемся дома.

Глаза ке Маттино разгорелись, как у ребенка, которому пообещали новую игрушку.

– Я был бы счастлив это видеть, – сказал он и отсалютовал, махнув сжатым кулаком около груди. Через мгновение Ведж сообразил, что так же приветствовала своего противника Черисс, только у капитана не было меча. – Надеюсь встретить вас завтра, – сообщил капитан и удалился, завернувшись в плащ яркой расцветки.

Сегодня люди Картанна каким-то образом узнали, что Ведж и его пилоты летают на авиабазе. Стоило выехать за ворота, как транспорт оказался окружен толпой поклонников. Они протягивали руки, пытаясь вручить пилотам подарки – цветы, адумарские кинжалы, какие-то экзотические духи, ожерелья, даже миниатюрные модели Клинка-32, впрочем, весьма далекие от оригинала. Ведж не стал брать ничего, предпочитая обмениваться с поклонниками рукопожатиями. Пилоты следовали его примеру.

Процессия остановилась, когда они приблизились к перекрестку, блокированному людьми, столпившимися около идентичного транспорта, возвращающегося из Аэропорта Клинков Картанна. На борту Тур Феннир и имперские пилоты принимали подарки и почести от толпы. Проезжая мимо стоящего транспорта Новой Республики, Феннир подарил Веджу насмешливую улыбку.

– Чем он прославился сегодня? – поинтересовался Ведж.

– Они приняли два вызова и сбили две половины аэролезвия, – доложила Черисс. – Это были хорошие, опытные пилоты. Сегодня он добавил себе много чести.

– Да, он заслужил много чести, – пробормотал Ведж. – Где он проходит, там льется кровь…

Он заметил удивленное выражение на лице Черисс и замолчал. Тикхо наклонился к уху Веджа:

– Феннир уже день или два знал то, что мы выяснили только сегодня. То, что адумарские пилоты не слишком хороши.

– Некоторые имеют вполне приличные навыки, – возразил Ведж. – Хотя не многие. Постоянно убивают друг друга – как мастерство может развиваться? Плюс еще паршивая тактика…

– Неудивительно, что они считают нас суперменами, – вздохнул Селчу. – Нас и эту банду имперских убийц…

Все последующие дни походили один на другой.

Каждый день Ведж отправлял ператору однообразные запросы о встрече для выяснения дипломатических отношений, каждый день он получал столь же однообразные, вежливые до зубовного скрежеты отказы и извинения. Томер, полный идиотского оптимизма, каждый день вываливал на Веджа кучу придворных сплетен и радостно докладывал, что ператор и его министры составляют предложение о формировании мирового правительства, которое принесет пользы Новой Республике больше, чем Империи, и, следовательно, может рассматриваться как небольшое, но преимущество для их стороны. Антиллес неизменно морщился, но от комментариев воздерживался, хотя мог бы сообщить, что имперцы традиционно плевать хотели на законы и правила, и никакая гипотетическая доброжелательность несуществующего правительства им не поможет.

Каждый день Красное звено отправлялось на авиабазу и тренировалось с адумарскими пилотами. Обычно они летали на Клинках, но время от времени приводили крестокрылы, заставляя адумарцев восхищаться и ужасаться машинами, меньшими по размерам, но более быстрыми, маневренными и смертоносными.

Поначалу все пилоты, летающие против Красных, были из Картанна, но вскоре начали появляться аэролезвия далеких наций с такими экзотическими названиями как Халбегардия, Йедагон и Тоззеллинг. Начисто игнорируя презрение, выказываемое пилотами Картанна вновь прибывшим, Ведж старался уделять равное количество времени всем заинтересованным лицам.

Каждый день увеличивалось число убитых генералом Фенниром и 181-ой летной. По словам Черисс, популярность Феннира росла гораздо быстрее популярности самого Антиллеса.

– Имперские пилоты, – говорила девушка, – показывают большее уважение Картанну, идя путем Картанна. Как же люди могут не ответить на уважение уважением?

Ведж подозревал, что слова «уважение» и «честь» для него скоро станут ругательными.

Ночная деятельность пилотов обычно заключалась в обедах с видными политиками и пилотами. Иногда это были обычные обеды, иногда – шикарные, роскошные приемы, иногда они превращались в словесные поединки среди уцелевших в битвах пилотов.

Ведж почти никогда не встречал Турра Феннира на этих обедах. Похоже, знать Картанна разделилась по своим пристрастиям – одни предпочитали Новую Республику, другим больше по душе пришлась Империя. Но все больше и больше знати отдавали предпочтения Турру Фенниру, а не Веджу Антиллесу.

В один из дней пилоты в сопровождении Черисс посетили производство, которое, как надеялся Ведж, в скором времени начнет работать на Новую Республику. Зарывшийся на сотни метров под город, это был завод по изготовлению ракет.

Не-Имеющий-Равных Чаллабайский Производственный Концерн напоминал катакомбы. Бесчисленные туннели разделяли огромные рабочие цеха, многие из них открывались в верхние переходы, сообщающиеся неустойчивыми мостками. Именно отсюда с любопытством и ужасом взирали пилоты на течение производственного процесса.

Начальные цеха принимали сырой материал – металлы, химикаты – и перерабатывали их в составные компоненты: оболочки ракет, электронные схемы, взрывчатку и топливо. Следующие за ними тестировали электронику, проверяли элементы ракет на прочность и надежность. И в другом конце многокилометрового завода велась окончательная сборка и проверка качества готовых ракет.

Каждый цех выполнял собственные, неповторимые функции, и каждый огромный цех был лишь малой частью отлаженной производственной машины. Размеры помещений угнетали, тяжелый потолок давил на психику. Ведж непроизвольно ссутулился.

В каждом цехе работали десятки механизмов: сборочных линий, конвейерных лент – окрашенных в безжизненные коричневые цвета. В каждом цехе трудились сотни, иногда тысячи человек – одетые в бледные, грязные оттенки черного и коричневого цветов, разительно отличавшиеся от ярких, радостных оттенков, столь любимых в Картанне. Здесь радости не было места. Блеклые стены, грязные полы, нестерпимо жаркий воздух не улучшали настроения. Ведж не видел на лицах рабочих ни одной улыбки. Никто не поднимал взгляда к небу… к какому, к ситху, небу?! К грязному, закопченному потолку.

– Где все они живут? – спросил Антиллес, подавив дрожь. Ему было не по себе в этих подземельях. – Я не видел людей в одежде рабочих. Нигде не видел.

– Где живут? – переспросил Берандис, помощник управляющего заводом по связям с общественностью, худощавый мужчина, чьи усы торчали кверху нелепыми завитками, удерживаемые местной разновидностью воска. – Там, где хотят. Ну и, конечно, могут себе позволить. Большинство селятся в турумм-лабиринтах, над заводом.

– Вообще-то, я не местный. Я не разбираюсь в ваших турумм-бурумм…

Веджу хотелось кого-нибудь укусить. Ему не нравился Берандис, ему не нравился завод и эта планета ему тоже не нравилась. Отсутствие окон действовало на нервы, хотелось побыстрее оказаться наверху, глотнуть воздуха. Даже на нижних уровнях Корусканта не было так паршиво… Ведж почувствовал на плече чью-то руку. Тик, как всегда, спокоен, как льды Хота, и, как всегда, все замечает. В данном случае – расшалившиеся нервы командира.

– Туруммы – это рептилии, – быстро пояснила Черисс, видимо, тоже почувствовавшая его настроение. – Они дальние родичи фаруммов, их вы видели. Туруммы выкапывают изумительные подземные гнезда, поэтому большое скопление квартир под поверхностью земли называют обычно турумм-лабиринты. А лабиринты над заводами обычно принадлежат самим заводам.

– Некоторые рабочие, безусловно, живут на поверхности, – продолжал Берандис, то ли не замечая раздражения Веджа, то ли не считая нужным на него реагировать. – Никто не принуждает их жить в лабиринтах. Многие имеют возможность жить снаружи – управляющие, стюарды…

– Информаторы, – добавила Черисс. – Паразиты…

Улыбка Берандиса не исчезла, только голос стал на тон ниже.

– Промышленные предприятия распространены в Картанне, – сказал он. – Но мы – особый случай. Наши ракеты лучшие. Мы выполняем правительственные заказ – поставляем ракеты для Клинков-30 и 32. Пилоты могут доверить свою жизнь Чалабайским ракетам и знать, что они поразят цель точно и надежно. Это дает возможность нашим работникам гордиться своей работой.

– Я могу продолжить за вас, – сообщил Хобби. – Вы видите эту гордость на их лицах.

Когда Бернадис проводил пилотов на поверхность и распрощался, Черисс заметила нарочито бодрым голосом:

– Конечно, есть и другая причина поощрять, чтоб рабочие жили над заводами.

– Какая? – насторожился Ведж. он подозревал, что ответ ему не понравится.

– Дополнительная защита при атаке с воздуха, – ответила Черисс. – Если город будут бомбить, в первую очередь будут уничтожены лабиринты. Завод не пострадает.

Она говорила легким, светским тоном, будто о погоде, и Ведж не мог понять, что скрывается за этим – горечь или сарказм. А может, и то и другое.

– Я понял, – заявил бестактный Янсон. – Ты либо работала на заводе, либо жила в лабиринте. Правда?

– Правда, – вздохнула девушка. – Моя мать работала на пищевом производстве, пока болезнь не убила ее. А я проработала там несколько сезонов, пока не освоила бласт-меч достаточно, чтоб им зарабатывать себе на жизнь.

– А как ты им зарабатываешь? – заинтересовался Янсон. – Собираешь трофеи побежденных противников?

– Нет... хотя именно так я и делала поначалу. Теперь я использую только бласт-меч оружейного завода Гифенн Диппер-Кратерс, а они платят мне, чтоб хвастаться этим в своих передачах с флат-экранов.

– Реклама, – подтвердил Хобби. – Я тоже мог ей заниматься, вместо того, чтоб летать. Производители бакты не раз делали мне заманчивые предложения.

– Бакта – это медицинский препарат, – пояснил Тикхо, заметив на лице Черисс удивление.

– Медицинский? – девушка с подозрением покосилась на Кливиана. – Вы не здоровы?

– Я вполне здоров. Просто я так люблю землю, что наша встреча иногда происходит довольно бурно…

– Черисс, – прервал их теплую беседу Ведж, – поправьте меня, если я не так понял. Под городом Картанна расположено множество заводов, производящих ракеты, истребители, еду и все необходимое для жизни Картанна... и рабочие живут над ними... потому что у них нет возможности жить в другом месте... над ними, но под землей?

Она кивнула

– И поэтому мы их ни разу не видели?

– Потому что они так устают за день, что сил им хватает только чтоб поесть и посмотреть немного передачи по флат-экранам...

– Сколько их? Сколько человек живет под землей и не видят солнца?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Процентов сорок населения. Но не думайте, генерал Антиллес, они не в плену. Здесь никого не держат силой. Каждый может пойти добровольцем в вооруженные силы или стать вольным клинком, как я.

– То есть единственная возможность выбраться отсюда – рискнуть своей жизнью?

Черисс кивнула.

Ведж медленно и глубоко вздохнул. Мир Адумара нравился ему все меньше и меньше...

Вскоре Томер принес плохие новости.

– Они сбежали, – без предисловий сообщил он, ввалившись к пилотам. Пилоты подняли на него недоуменные взгляды.

– Кто сбежал? – поинтересовался за всех Антиллес.

– Те четверо, пережившие нападение на вас, сбежали из-под стражи, – повторил Дарпен более развернуто. – Без сомнения, им помогал кто-то в Департаменте юстиции Картанна. Кто-то, кому либо хорошо заплатили, либо привлекли к заговору.

– Они попробуют напасть на нас снова, – заявил Хобби. Угрюмее его голоса было только выражение его лица.

Черисс помотала головой.

– Они не только побеждены, но и опозорены. Потом они вернутся, чтобы убить вас и восстановить свою честь... но сейчас они могут только бежать. Они скроются с лица планеты – или встретят смерть в темном переулке, в назидание другим неудачникам…

Звучало торжественно и немного жутковато. Ведж даже поежился.

Но вообще-то дела Адумара уже не так напрягали его. Он делал хорошее дело – его "летная школа" на авиабазе Гилтелл приносила плоды. Все больше и больше пилотов Картанна и других стран обсуждали философию Веджа как основу его тактики и мастерства, и все меньше презрения они источали по отношению друг к другу.

Один из пилотов Картанна, молодой, едва вышедший из подросткового возраста темноволосый юноша по имени Баласс ке Расса заявил Антиллесу:

– Если я понял, генерал, вы утверждаете, что честь пилота – внутренняя, между мной и моей совестью. Не внешняя, не для показа.

– Верно. Именно так.

– Но если вы не демонстрируете честь, вы отделяете себя от своей нации! – сказал Баласс. – Когда вы совершаете ошибку, вы не видите, как уменьшается ваша честь, вы не знаете, что нужно делать, чтоб восстановить ее.

– Да, – ответил Ведж, – но есть люди, которых ты уважаешь, даже если они не достойны уважения, даже если они не могут подтвердить свое право на твое уважение. И они этим пользуются, чтоб управлять твоими действиями.

Парень глубоко задумался. Он долго сидел в одиночестве, пропустив даже ставший традиционным разбор полетов. Он думал. А Ведж с радостью понял, что хотя бы здесь он одержал победу.