Посмотри внутрь — секрет внутри тебя.

Хуинен

Ничего себе тяжесть!

А ведь это всего-навсего чемоданчик с об­разцами товара. Черный, поношенный чемоданчик торгового представителя, коммивояжера.

Неподъемный чемоданчик, от ручки почти ничего не осталось, непонятно, как и носить-то; углы пообтрепались — шутка сказать, сколько лет в до­роге! Только взглянуть на него — сразу видно, что его лучшие времена лет двадцать как прошли, и во­обще, зачем таскать с собой такую рухлядь? Это при нынешних-то "самсонитах" — с телескопичес­кими ручками, утопающими колесами, здесь — ли­пучка, там — штучка-дрючка. Да самый затюкан­ный командированный согласится с тем, что есть другие, более легкие способы путешествовать на самолетах и такси, чем надрывать себе руки и ос­корблять взор окружающих.

Нет, правда: зачем ездить с таким кошмаром?

Коллеги и подчиненные недоумевали. Моему другу Рону гораздо лучше подошло бы какое-нибудь кожаное чудо толщиною с вафлю от Коуча или Кар­тье, — Рону, чьи успехи и деловая хватка общеприз-наны и вызывают громкие похвалы. Не в цене же дело — это для него уже давно не вопрос. Я говорю, такая у него была аномалия, и ее причины мало кто мог постичь. Что ему, скажите на милость, делать с этим дерьмонтиновым ящиком динозавровой кожи?

Все очень просто.

Внутри этого увесистого, видавшего виды, безнадежно состарившегося черного чемоданчика лежали, можете мне поверить, тс-с-с...

Секреты!

Вернемся в прошлое.

Весна. Рон только вчера из колледжа. Пер­вая настоящая работа. Коммивояжер. Торговый представитель. Говоря конкретнее, оптовая торговля спиртными напитками. Еще конкретнее — сын вла­дельца бизнеса.

Жизнь не из легких.

Я думаю, люди в большинстве своем не осоз­нают — да и откуда бы им? — сколько всякой уни­зительной дряни приходится терпеть, когда хочешь войти в семейное дело. Если ты доктор, или адво­кат, или биржевой маклер, — вот это да, ходишь грудь колесом, нос по ветру, красота! А пожелай исполнить свои детские мечты, пожелай войти в ту жизнь, что всегда входила в дом вместе с папой, когда он возвращался с работы, — и ты с первого же дня прочтешь на лицах своих сотрудников по­весть о грядущей страшной судьбе. Нет, сперва тебя встретят с распростертыми объятиями. Потом нач­нут рассыпаться в комплиментах, а потом...

А что, почему бы и нет: ты, конечно, сын хозяина, но ведь и сам по себе прекрасен, талант­лив, трудолюбив, энергичен, и вообще — жизнь на взлете! Ах, как это прекрасно, подумать только, вот это работа! Каждое утро первый луч солнца будет возвещать тебе благожелательность и признание окружающих!

Нет, братцы. Нет.

Прошло только двадцать три минуты пер­вого часа первого рабочего дня, когда на Рона об­рушилась суровая действительность.

То, что я сейчас вам скажу, может показать­ся не стоящим и бумаги, на которой напечатано. Но я все-таки прошу вас следовать за мной: надеюсь, вы убедитесь, что в этом есть смысл, когда будете читать дальнейшие страницы.

Итак, краткое введение в оптовую торговлю спиртными напитками — в этот чудовищный биз­нес, сегодня еще гораздо более масштабный, чем в те давнопрошедшие года, когда начинал Рон. В наши дни фирмы, которые толкают Шардоне, Каберне и Мерло наряду с разнообразными сильно- и слабоал­когольными напитками едальным и питейным заве­дениям, отелям и магазинам, — это огромнейшие монстры с многомиллионнодолларовым годовым обо­ротом, с высокообразованным и прекрасно вышко­ленным персоналом, имя которому — легион.

А раньше было не так.

Когда-то этот бизнес был уделом мелких хват­ких бизнесменов, которые университетов не кончали, но разбирались в местной политике и знали в своих городах все входы и выходы. Они проходили улицу за улицей, не пропуская ни одного угла, предлагая свой товар всему, что шевелится. Оптовые сделки заклю­чались горсткой бесшабашных торговцев виски, разъезжавших в обшарпанных олдсмобилях с наби­тыми окурками пепельницами, гремевших мелочью в обвисших от ее веса карманах, — ведь в те доистори­ческие времена не было ни мобильников, ни пейдже­ров, ни электронной почты — только телефоны-авто­маты! И хотя по долгу службы они мотались по ресторанам с роскошной континентальной кухней, их собственный обед состоял из бутербродов и чипсов: ничего такого, для чего нужны обеденные приборы, потому что у кого же это есть время сесть за стол, ког­да добывать комиссионные так зубодробительно трудно? Каждый день похож на предыдущий. Заезжаешь к потенциальному клиенту, разводишь разлюли-ма-лину, заключаешь сделку, принимаешь заказ и выма­тываешься к свиньям. Чтобы рабочий день заканчи­вался в пять? Об этом никто и не помышлял. Тяжелая работа для тех, кто уже вошел в этот бизнес. Совсем дерьмовая для тех, кто только собирается.

Иными словами: остерегайся своих желаний.

Нет, ну, может быть, если бы они хотели кого-то, чья нахрапистость показала бы им способы тор­говли не из позапрошлого века, — может быть, тогда они бы прислушались к каждому предложению Рона. И если бы им хоть для чего-нибудь была нужна вдох­новенная целеустремленность, какую наряду с дипло­мом колледжа мог бы привнести в коллектив испол­ненный энтузиазма юноша, они бы сполна использовали таланты Рона и пошли бы с ним до конца.

Но все это только "может быть".

Понимаете, если ты — откормленная овсом скаковая лошадь, ты роешь копытом землю, и, ког­да срываешься со старта, смотри в оба, потому что не найдется ни одной живой души, что не была бы поражена и встревожена твоей быстротой и стре­мительностью. Хотите знать, как это было у Рона?

Начало карьеры для него, как вязкая глина.

Рон не мог поверить своим глазам и ушам. Он не мог и помыслить, что такое вообще возможно.

Потому что (и в этом вся соль!) помимо рефератов, зачетов, курсовых и всего остального, что нужно для корочек, у него был — готовы? вот оно... — целый год сумасшедшей скачки в самые дикие часы в уни­верситете города Дэйвиса, что в штате Калифорния, интенсивный курс виноградарства и виноделия. Скукотища, да?

Не спорю. Для большинства — занудный предмет, тоска полная, но если хочешь изучить и проникнуть в тайны всего, что только можно узнать об искусстве возделывания винограда, и об урожа­ях, и марках, и чем ценен портвейн; и если ты пыла­ешь страстью узнать, что делает Шато Лафит 1961 года одним из величайших вин на нашем веку, — тогда будешь ходить на эти занятия, как на празд­ник. На тот момент для Рона это был огромный личный опыт, и вот почему.

Как только у тебя появляется страсть, она на­валивается на тебя, проникает собой душу, ум — все. Она создает непрерывную полосу удачи, восторг, энтузиазм, желание действовать — все, что абсолют­но, однозначно, стопроцентно в состоянии дать тебе необходимое для достижения успеха. Маэстро, про­шу барабанную дробь (только для красоты, но если это поможет вам понять мою мысль, то и пусть):

Найти свою страсть — значит раздуть пла­мя энтузиазма и зажечь огни своей мечты и своих желаний. Живя страстью, уведомляешь мир, что ты не такой, как все. Ты — другой, потому что твоя жизнь более целенаправленна, насыщена события­ми, а ты сам — радостен и возбужден. Страсть дает самый верный шанс из всех возможных воплотить свою мечту и жить ею.

Снова пишите для памяти:

"Страсть рождает энтузиазм, энтузиазм рождает успех".

Но об этом чуть позже.

А сейчас, коротенько, еще один настолько же важный урок, который советую запомнить: если ты старательно подготовился и выкладываешь на стол таланты и навыки, которым нет равных, и, более того, приносишь с собой умение так организовать бизнес, чтобы все, что вертится в твоих "шариках", было при­ложено к делу, и если у тебя хватит духу ходить бо­сиком по битому стеклу, — угадайте, что тогда?

Ничего. Все это ровно ничего не стоит.

Почему?

Да очень просто.

В мире бизнеса для всякого, с кем вы знако­митесь, кому жмете руку, вы — всегда одно и только одно: стандартная штампованная деталька на кон­вейере. Из всего, что вы можете им продемонстри­ровать, нет ничего, поверьте, ничего нового под их луной, — разве что вы сумеете доказать обратное.

Рассказываю историю.

Сидят два редактора в офисе "Нью-Йорк Тайме" и толкут воду в ступе, пытаются родить еще одну идею для еще одного материала к новому ты­сячелетию. Один спрашивает другого: кто, по его мнению, самый значительный, самый влиятельный из ныне живущих, кто ежедневно оказывает на всех нас, так или иначе, влияние?

— Папа Римский? Не папа. Пауза.

— Президент?

Не попал. Не президент. Снова пауза. В го­лове пустота, но "шарики" крутятся.

— Алан Гринспэн, главный финансовый гуру Америки? Не может быть!

Угадал. Не может.

Тупик. Слышно, как ворочаются мозги. Ба­бах! Его гений прорывается наружу:

— Дубина! Где у меня голова? Это ж Ру­перт Мердок! Газетный магнат мирового масшта­ба, практически четвертая ветвь власти. Он может назначать повестку дня для всех и контролировать поток информации.

Мердок и близко не лежал.

Дело совсем дрянь, корабль дал течь, и по­гружается все быстрее. И когда уже почти совсем идет ко дну, тот, первый, дает ответ: Билл Гейтс.

"Колесики" закрутились, завертелись, и, на­конец, второй говорит:

— Что ты говоришь? Билл Гейтс? Этот хмырь? — И после долгой паузы: — Да, ты прав.

И что вы думаете? Он действительно прав.

Каждое утро, когда мы встаем с постели, Билл и его софт изменяют мир, доказывая, что не было и нет такого закона, согласно которому, чтобы стать богатейшим человеком в мире, надо иметь диплом.

Высшее образование?

Билл Гейтс бросил Гарвард после третьего курса, чтобы с потрохами посвятить себя своей страсти — компьютерам. Тогда как другие двад-цатилетки упирались рогом в современную лите­ратуру и грызли гранит науки, наш малыш Билли в своем гараже тратил сэкономленное от коллед­жа время на игры с тем, что сделает его феноме­ном, суперзвездой в высшей лиге интеллектуалов. И нет абсолютно ничего невероятного в предпо­ложении, что, если бы Билл остался в колледже до самой, скажем, докторской степени, владель­цем крупнейшего в мире состояния был бы сегод­ня кто-то другой. Вот еще одна пикантная новость:

Все дипломы и ученые степени — вещи весь­ма значительные, но, в сущности, бесполезные.

Ну, это как посмотреть.

А как посмотреть?

Все зависит от вас и от того, что вам нужно, чтобы достичь своей мечты и жить своей страстью.

Короче: если у вас есть жгучее желание что-нибудь изучать, поступайте в институт.

Если вы мечтаете стать врачом, юристом, фармацевтом, психоаналитиком, учителем — спе­циалистом в конкретной области, для которой нуж­но систематическое образование:

Марш в институт!

И то же самое, если ваш взор устремлен на высокооплачиваемые должности в банковском биз­несе, в архитектуре, в какой-нибудь, уж и не знаю, робототехнике:

Бегом в институт!

Если вы решили для себя, что не произойдет никакой роковой и вредоносной ошибки, когда вы решите пренебречь зовом сердца и отбросите свои подлинные мечты и устремления ради того, чтобы ублажить родственников и всяких иных "образованцев", которым непременно надо оградить вас от ва­ших сокровеннейших желаний, — тогда мне ваша душа по барабану, но тем не менее это ваши дела, и безо всяких раздумий

Поступайте в институт!

Но если вам совсем не очевидна важность и необходимость диплома или степени для достижения того, что пламенеет у вас в крови, если вы готовы работать до чертиков в глазах и крутиться изо всех сил, чтобы сделать свою мечту реальностью, а себя поэто­му бесконечно более счастливым человеческим суще­ством, — тогда не обольщайтесь, тогда смотрите в зеркало, откуда на вас уставился и требует ответа один из великих вопросов: то, что вы из себя строите, — это именно то, что вы там видите? Смотрите внима­тельно в это зеркало и мучайтесь этими вопросами: что там, в моем сердце, чем я хочу быть, что хочу де­лать? Есть у меня все необходимое, чтобы собрать свое мужество и пойти вслед за своим воображением, за своей мечтой и делом всей моей жизни?

Добро пожаловать на Перепутье Хаоса.

Время сосания под ложечкой, когда ничего не стоит растеряться, запаниковать, запутаться, впасть в депрессию, в тоску, в страх, подвергнуться осмеянию и брани, даже почувствовать себя ни на что не годным...

И многие — может быть, большинство — оказываются здесь не в таком уж раннем возрасте. Принять этот высший вызов своей судьбы — взять ее в собственные руки — может потребоваться от человека в любом возрасте. Даже если вы уже по­жинаете плоды своего диплома или ученой степени и вдруг видите, что эта дорожка не для вас, окажите себе услугу: поднимите якорь и плывите в те края, куда не ведут общепринятые образчики мудрости, которые учат, что вы — это то, что подтверждают ваш диплом, ваши друзья, родные и коллеги. Вы не вправе позволять никому и ничему испортить это пу­тешествие. Дело тут вот в чем: чтобы следовать за своей страстью и добиться счастья, какого вы безус­ловно и абсолютно заслуживаете, вы не должны бо­яться пустить побоку мнения окружающих, а также деньги и время, потраченные на получение корочек.

Ховард Шульц не побоялся.

Он отказался от неестественного для себя пути, намеченного благожелательными родными с их особыми надеждами на его будущее. Окончив кол­ледж, он заметался и не мог выбрать для себя дела. Несмотря на отчаянные мольбы родителей, он оста­вил многообещающую карьеру торговца и пустился в поиски чего-то такого, что захватило бы его душу и сердце, оказавшись несколько лет спустя на Пере­путье Хаоса: там, где давление со стороны окружа­ющих и их невежество запросто убивают новые идеи и оптимистические планы. Но дерзкое решение сле­довать за своей мечтой обладает какой-то неведомой, но вполне реальной мощью, магией, творческим и деятельным духом. Ведь всякий лосось вам скажет, что совсем не сладко плыть против течения. Но сам факт, что они это делают, доказательно иллюстри­рует следующую истину: кажущееся невозможным становится достижимо, как только принято решение проснуться и добиваться успеха в избранном деле. И теперь миллионы людей во всем мире могут радо­ваться, что Ховард Шульц решил проснуться и ощу­тить запах кофе. Его решение на Перепутье Хаоса было простым — пустить побоку голоса, старавши­еся сбить его с собственного пути, и сделать этот ра­дикальный шаг: последовать мудрому гласу собствен­ной страсти, которая позволила ему создать одну из успешнейших компаний в истории американского предпринимательства — двухмиллиардодолларовый бизнес под названием "Сеть кофеен Starbucks".

Повторим: когда речь идет о том, чтобы сле­довать своей страсти и осуществлять свою мечту:

Все дипломы и ученые степени — вещи весь­ма значительные, но, в сущности, бесполезные.

Вспомним, у Билла Гейтса не было заветных корочек. По всей вероятности, отсутствие диплома колледжа закрыло бы для него двери большинства крупнейших американских компаний. Дело тут в том, что ему, скорее всего, было бы дико трудно пройти в любую приличную корпорацию дальше парадного входа, раз он не мог полагаться на дип­лом как на базовое доказательство того, что у него есть талант и интеллект. И это, готов поспорить, имело непосредственное отношение к тому, как его третировали, когда он пытался представить свои идеи этим седоголовым мудрецам в IBM.

Легенда утверждает, что им не терпелось поскорей избавиться от Билла, словно он был мла­денцем, рожденным с хвостом. Поэтому они с ра­достью наблюдали, как он кувырком летел из их великой фирмы. Я хочу именно сейчас особо под­черкнуть: из всего, что вы можете продемонстри­ровать, нет ничего нового под луной, — разве что вы сумеете доказать обратное. Билл Гейтс понял это в начале пути. Он настолько полно и безоговорочно верил в свою мечту, что никто и ничто на свете не удержало бы его от тех грандиозных чудес, кото­рые он собирался сотворить. Аплодисменты малы­шу Билли! А как насчет IBM?

Если бы да кабы...

Да, так о Роне и его первом рабочем ве­сеннем дне, который он как сейчас помнит: вол­нующее начало, когда он, свеженький, как огур­чик, с образованием и происхождением, которые немедленно откроют ему карьеру в винно-ликер-ном бизнесе...

За Роном стояла школа; более того — он рос, окруженный этим бизнесом. Но и еще более того — он хорошо знал, как составить коммер­ческое предложение фирмы и представить его по­тенциальному партнеру. У него были большие на­дежды по части того, сколько он будет зарабатывать. Это вам не какая-нибудь шаткая

полулегальная финансовая пирамида... Уж тут-то светили реальные баксы, только начни ходить по клиентам и показывать им класс, выкладывать товар на пять с плюсом по высшему разряду. Го­товый пахать как проклятый, Рон знал: нет ниче­го, что могло бы помешать ему ринуться в бой и показать себя...

Разве только его сошлют в "мертвецкую".

А надо вам сказать, что "мертвецкая" — это такая комната, в которую мало кто рискнет за­ходить, а уж добровольно и подавно. Конечно, ей далеко до пещер, где складируют "Канадиен клаб", "Катти Сарк", "Джек Дэниэлз" и все прочие сор­та виски, но у этой "мертвецкой" была какая-то особая, потусторонняя, что ли, огромность. Это в нее, на самые зады, за тяжелую железную дверь отправляли в бессрочную, позорную ссылку, на вечный покой залежалый, "мертвый" товар. И кто может сказать, что именно превращает абсолютно добротный товар в хлам? Несчастливое сочетание множества факторов. Но из них обычно выделя­ется один главный:

Товар не покупают.

Наверняка где-то должен существовать музей содержимого "мертвецких комнат", мавзо­лей провалившихся проектов и убыточных изде­лий корпоративной Америки. Слева, дамы и господа, знаменитый "Эдсел"[1], а справа, улыбнитесь, "Новая кока-кола"[2]!

В данном случае "мертвецкая" была — и на много долгих месяцев становилась для Рона — свя­тилищем, хранившим сложенную штабелями дань уважения чьей-то не очень гениальной идее произ­водства виски фирмы Seagrams.

Ссылка. Изгнание.

Даже думать иначе глупо. Как еще это на­звать, если вся твоя жизнь, весь предыдущий опыт, годы учебы и подготовки — все псу под хвост? Рон был рожден и взращен, чтобы копать алма­зы, а тут ему дали в зубы лопату и указали на кучу угля. Любой другой на его месте впал бы в тоску, и вся энергия и энтузиазм ушли бы в песок, да и он тоже, если бы не юношеская паранойя, восста­ющая против всего белого света, который захотел его угробить. Рон поражен; у Рона отвисла че­люсть; Рон, э-э, скажем так, обалдел, но Рон уве­ренно принимает этот чертов вызов, одновремен­но недоумевая: как он будет продавать этому миру или какому-нибудь другому такое дерьмо? С этой загадкой он ложился и вставал.

И, кроме того, с призраком провала.

Но у Рона, человека "поколения пепси", было кое-что гораздо хуже — такая специальная ложь, которую он нашептывал сам себе: "Я вам по­кажу, покажу раз и навсегда, всем вам, гадам, по­кажу, дайте только шанс". Что, собственно говоря, они ему и давали. Шанс, ну, и еще одну штуку:

Прикольный, новехонький, с иголочки чемо­дан с образцами товара. Эдакая "святая правда", наполненная бутылками с безнадежно мертвым то­варом из "мертвецкой", ящик, набитый тяжестью невозможности какого бы то ни было успеха.

Утомленные до сизости, израненные рыноч­ными отношениями, взирали на него старшие това­рищи, словно семь греческих мудрецов[3], делясь с ним соломоновой мудростью своих долгих веков: "Эй, ма­лый, не таскай на горбе эту штуковину, пуп надор­вешь" — вот первый перл от волосатых мастодон­тов, а за ним другие: "Руки отвалятся... Возьми каталог, покажи картинки... Зачем гробить себя? Все равно это дерьмо никто не купит..." И знаете, что запомнилось ему из того дня больше всего?

Они были правы. Но они промахнулись. Насколько?

На штабеля ящиков этого дохлого товара, ко­торые Рон продал в тот свой первый день. А кто, после всех этих лет, будет считать ящики, продан­ные на второй день, и на третий, и в каждый из за­мелькавших за этим дней, когда он ходил по округе и забивал сделку за сделкой, и к концу второй не­дели уже можно было при желании благополучно строить планы превращения "мертвецкой" в кегель­бан — куда только девался весь этот загромождав­ший ее дохлый товар!

Поразительно?

Для мудрецов-то уж во всяком случае. Но и только. Они были мудрые, опытные ребята, но они не могли бы поверить, что хлам, таскаемый в неподъемном чемоданчике для образцов, каким-то чудесным образом вдруг взял и продался. Ну, хорошо, а могли бы они поверить, что на самом деле в чемоданчике для образцов Рон таскал ту же самую субстанцию, которую носил в голове, в сердце и в душе?

Вряд ли.

Могли бы они поверить, что, даже будь че­модан набит кирпичами, он все равно был бы легче пуха, потому что — вот оно, самое важное, самый главный, самый реальный секрет этого чемоданчи­ка и того, почему его постоянно таскали с собой, не ощущая тяжести, — внутри него, наряду с содер­жимым, была... тс-с-с...

Жизнь в любви к своему делу, заряженная страстью и жгучим желанием.

Проще говоря, Рон обожал торговать, тор­говаться и продавать.

Были ли способны эти "мудрецы", ветераны рынка, понять это и оценить?

Вряд ли.

Потому что, братцы, правда есть правда: жизнь слишком долго держала их в плену уныния, без всякого чувства, как говорится, глубокого внут­реннего удовлетворения. Годы отзываются морщи­нами на коже, а жизнь без страсти — морщинами на душе. Измученные и обессиленные, поседевшие воины, скорчившись в своих норах, с отвращением влачат свои медленно катящиеся дни, горько сожа­лея о непройденных путях, о впустую растраченных дарованиях и талантах. Хуже того. Сожаления за­няли в их душе место мечтаний. Их желания навсег­да отброшены прочь, и, что еще трагичней, почти забыты. Полная безысходность. Ветераны смотрят сквозь бессчетные года, любопытствуя, каково это — заниматься тем, что любишь, и любить то, чем занимаешься, и почему бы некто юный — да кто бы то ни было! — пожелал разделить их цепи?

Да, от такого засохнешь.

Но и задумаешься, если запишешь себе как урок. Запишите, прошу вас. Это может не раз и не два выручить вас, когда в ушах зазвенит эхо сомне­ния. Затвердите и повторяйте, как мантру: настоя­щее счастье в жизни зависит от того, как ты обой­дешься с тем, о чем мечтаешь. Только следуя за своей мечтой можно достичь удовлетворения и ра­дости жизни, к которой предназначен.

Одно слово о том, насколько трудно сделать, как говорят в великой игре бизнеса, неожиданный наскок (не путать с наездом!) на потенциального клиента. Вернее сказать, два слова.

Очень трудно.

Не в том смысле трудно, как трудно вскараб­каться на Эверест или вплавь пересечь Атлантику. Трудно в том смысле, как трудно смолить крышу или класть асфальт в палящий июльский полдень. Это мучительная работа, причем каждый раз, когда за нее берешься, над тобой нависает мрачная тень отказа. И эта тень никогда не исчезает, ясного неба ждать не приходится. И если этого мало, добавьте сюда вечное напряжение от ожидания провала, и, поверьте, справляться с этим некоторым (многим, большин­ству!) очень нелегко. Немалое число людей просто никак не справляются. Ах, где же те, что борются и ищут, находят и не сдаются, где они, верящие в себя и находящие радость и наслаждение в деле своем, где следующие своей мечте — есть, есть такие! И чтобы подсчитать все, чем воздается им за их упор­ство и настойчивость, без компьютера не обойтись.

Помните: никто никогда не добивался успе­ха, не идя на риск получить отказ и пережить про­вал. Еще важнее, что слово "риск" часто ходит рука об руку со словом "нет". Но, не рискуя получить отказ и пережить провал, никогда не услышишь и слова "да". Имея мужество пойти на этот риск, вы обеспечиваете себе шанс невероятного успеха. Но об этом позже.

А пока еще одно важное отступление. Ко­роткое, честное слово.

На деловых людей обычно со всех сторон сыплются тумаки. Невозможно передать, сколько им приходится принимать всякого дерьма по срав­нению с обычными человеческими существами. Сколько бы вы ни читали и ни воображали, а залог успешной карьеры в бизнесе (в любом бизнесе) — это в первую очередь, в конечном итоге и по самому большому счету — одно и только одно:

Удачная сделка.

Не важно, кому продать, не важно, имеет ли твой товар потенциальную возможность изме­нить человеческую жизнь. Такая вот простая прав­да: никому неохота отрываться от своих важных дел, чтобы увидеть или услышать нечто, что для них просто чья-то очередная назойливая попытка навязать свой товар. Ничего личного, что поделать, такая работа, но еще раз напомню: нет ничего но­вого под их луной, что вы можете сделать или про­демонстрировать, — если только не сумеете до­казать обратное.

И если вы достаточно удачливы, умелы и на­ходчивы, чтобы открывать кое-какие двери, то будьте настороже, чтобы не упустить шанс и блеснуть. Свер­кайте, блистайте и слепите. Источайте восторг, фон­танируйте энтузиазмом по поводу своего — что уж вы там с собой принесли — плана, идеи, товара, ус­луги, все равно чего. Изо всех сил трубите в фанфа­ры, со всей своей страстью — беспристрастности здесь не место; направьте луч света в их темное цар­ство. О чем говорим? вот о чем:

Вы не Колумб, уплывающий в неведомые воды; вы — капитан Некто-Тютькин, ведущий свое утлое суденышко по застойным морям Одинаково­сти — разве что покажете им, что вы не такой.

Ключевое слово: ПОКАЗАТЬ.

Что угодно. Что имеешь.

С момента вашего выхода в свет и навеки — показывайте им самое лучшее. Показывайте жиз­ненную силу, пылкость, избыток чувств, энергию, всепоглощающую страсть, мощь — все, чем мож­но побеждать. И самое главное, покажите им блеск человека, который НЕ ТАКОЙ, КАК ВСЕ, — другой, потому что у него хватает духа осознать свой истинный талант и потому что он верит — нет, до­лой "верит" — живет своей мечтой. Один дзенс-кий трактат говорит об этом так: "В священном про­странстве твоего существа воссияет ясность и красота, и по мере того как ты позволяешь себе си­ять, мир вокруг тебя становится прекраснее". Ук­рашая себя, роза красит весь сад.

Зайдите в любой книжный Интернет-мага­зин и в окне поиска наберите слово "как". Нажмите Enter. Вы получите впечатляющую подборку книг на общую тему "помоги себе сам".

Надо сказать, что в книгах такого рода на­блюдается тенденция описывать всякую стандартную хрень: как выбрать правильную стратегию выжива­ния для бизнесмена; всякий пропагандистский хлам — результат одномерного мышления; разнооб­разные наставления, как быть менеджером самому себе; как написать эффектное резюме, чтобы оторвать работенку получше, советы, как пробиться к успеху для адептов Интернет-коммерции и охотников до резвых сделок. Всяческая суета вокруг того, как на­собачиться заранее, как одеваться для успеха, как мыслить стратегически, как расти профессионально, как... как... как... Это все не для нас, мы-то не соби­раемся ковыряться в реалиях-фекалиях этого мира.

Забудьте об этом.

Забудьте все эти "брызги шампанского", все эти мудрые руководства по успеху в бизнесе, кото­рыми завалены книжные полки и которые учат вас давить и манипулировать всем и вся, чтобы быстро карабкаться вверх по корпоративной лестнице.

Внимание, сигнал побудки: у вас уже есть от­личная работа, у вас есть чрезвычайно высокая дол­жность. Можете мне поверить! Вы — генеральный директор самой главной корпорации на свете. Назо­вем ее "Я" — Общество с НЕограниченной ответ­ственностью "Я, ltd.". Предприятие со штатом 1 (один) человек; основное направление деятельнос­ти — самореализация. Уставная задача: достичь ус­пеха, привнеся в мир те особые таланты и дарования, которые и есть ВЫ, которые составляют вашу уни­кальную сущность и проявляются в виде вашей меч­ты. И чтобы вы не заблуждались: это ненормиро­ванная работа, полный рабочий день, то есть двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, пятьдесят две недели в год, пожизненно. Не важно, двадцать три вам года или сорок три, работаете ли вы на кого-то, или владеете собственным бизнесом, или вообще не работаете. Повторяю: это не важно. А важно то, что вы выложили свои денежки за эту книжку в на­дежде получить какую-то помощь и совет, как до­биться более продуктивной, радостной и успешной жизни. Жизни, к которой вы стремитесь, о которой мечтаете, — о которой мечтает каждый.

Хотите знать, насколько это трудно?

Трудно. Чертовски трудно. Ничего общего с голливудской "лапшой на уши" с хеппи-эндом, как у Джимми Стюарта в "Этой чудесной жизни". Никакая это не чудесная жизнь, это просто жизнь — разве что вы сами сделаете ее чудесной, раскапывая и заново открывая таящийся глубоко в вас невероятный источник интуитивной мудрости, творческих способностей и талантов.

Вот о чем эта книга: о вашей силе, о ваших возможностях и о вашей ответственности.

Тс-с-с-с. Слушайте.

Возьмите книгу в руки. Поднесите текст по­ближе к глазам.

Ближе.

Это очень важно.

Готовы?

ВЫ — ОСОБЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК!

Вы — продукт миллионов лет эволюции, сделавшей вас уникальной комбинацией дарований и талантов. Такого, как вы, никогда до вас не было и никогда после вас не будет. То, что вы чувствуе­те, о чем мечтаете, оч-ч-чень отличается от чувств и мыслей кого бы то ни было другого.

Вы оказались в этом мире не случайно.

Вы родились со встроенной способностью делать то, быть тем и иметь то, к чему стремится ваше сердце, чего жаждет ваша душа, по чему то­мится ваш дух. Есть нечто такое, что вам суждено сделать, и вы не имеете права тратить впустую ни одного дня, игнорируя свою миссию в этом мире. И именно это мы хотим помочь вам извлечь при чте­нии всего вороха следующих за этой страниц: осоз­нание того, что для настоящего счастья, для полно­го самовыражения и самореализации вам надо прожить жизнь, выстроенную на фундаменте ваших особых талантов и дарований. Нет недостижимой мечты, если вы дерзнете жить ею. Вы должны, под­черкиваем, должны жить своей жизнью, а не чьей-то еще. Итак, вопрос:

Живете ли вы своей жизнью?

Если нет, пора начинать.

Успех в жизни приходит тогда, когда вы дос­тигаете всей полноты существования, воплотив в жизнь свою мечту, которую вы стопроцентно заслу­живаете. Только тогда настанет ваш триумф, только тогда вы пойдете по жизни с поднятой головой, с тем истинным счастьем и удовольствием, которые при­ходят в результате погружения в предмет страсти.

Довольно, вы слишком долго игнорировали свои желания, жили под давлением чужих желаний и планов, заставляющих вас быть чем-то другим. Пришло время заняться собой, позволить себе пове­рить в свою мечту и в себя. Четко прояснив себе, что для вас важнее всего в вашей жизни, вы обретете силу превращать свои мечты в реальность и достигнуть счастья, к которому предназначены. И в какой бы "мертвецкой" вы ни оказались в данный момент сво­ей жизни, помните: ключ находится у вас и вы в со­стоянии отпереть дверь к своему величайшему благу.

Вернитесь в прошлое. Вспомните детство. (Теперь ваша очередь обратиться к воспоминаниям.)

Хорошо. Вы — еще ребенок. Маленький ребенок. Помните эту простую и веселую песенку, которая содержала в себе образ всей вашей жизни? Помните?

Плывет, плывет кораблик, по мокрой мос­товой,

Несет, несет кораблик, подарки нам с тобой...

Вы готовы продолжить и заполнить много­точие в тексте?

Переверните страницу.

Давайте начнем...

[концетрация]