МОЛЧАНИЕ. Пьеса в одном действии из цикла «Кренделя».

НИКОЛАЙ КОЛЯДА

МОЦАРТ И САЛЬЕРИ

Пьеса в одном действии из цикла «Кренделя».

г. Екатеринбург

2002 год

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ПЕРВЫЙ

ВТОРОЙ

Двухкомнатная квартира на последнем, пятом этаже дома. Лето.

Начало лета, июнь, середина дня. Двухкомнатная квартира. Стенка с хрустальными вазами, диван, два кресла, советский полированный журнальный столик, балкон, шторы беленькие. На стене портрет какого-то человека с чёрной лентой в углу. В дальнюю комнату дверь закрыта. На кухне шкафчики, стол, газовая плита. Ничего особого. Всё банально и типично, как-то совсем по-советски.

В квартиру входят двое.

ВТОРОЙ. Знаете, я думаю, что трагичность каждого человека в том, что он знает о существование Бога. Да, да. От того наша жизнь так трагична … Даже атеист знает – Он есть везде, но Его нельзя увидеть. Да. Хотя у меня постоянное чувство: Бог меня охраняет … И не знаю - за что.

ПЕРВЫЙ. Да, да. (Осматривается). Сейчас какая-то новая мода. Слово-паразит новое какое-то, все начинают говорить что-то со слова «Знаете». Чего «знаете» – не понимаю. Главное, что никакой информации не сообщают, а всё время говорят все «знаете», «знаете», «знаете», «знаете», «знаете», «знаете» … Чего «знаете»?

ВТОРОЙ. Что?

ПЕРВЫЙ. Это у меня в голове от жары?

ВТОРОЙ. А-а, жужжит? Нет, это – осы. Сделали гнездо под крышей, на балконе. Нашли место, тоже. Жужжат целыми днями. Когда дождь – замолкают. Я сначала тоже думал, что с ума схожу. Их море в городе стало.

ПЕРВЫЙ. Осы?

ВТОРОЙ. Осы. Когда сильно надоедают, я беру бутылку с водой, ну, брызгалку такую, иду и брызгаю на них. И они молчат какое-то время. В квартиру не летят, не кусают – пусть.

ПЕРВЫЙ. Осы. У них брюхи жёлтые. (Пауза).

ВТОРОЙ. Знаете, у меня такой бардак, жена в отъезде, простите ... (Ходит по комнате, быстро расталкивает валяющиеся вещи.) Сын совершенно не следит за собой, отбивается от рук, мальчишка, шестнадцать лет, знаете, переходный возраст, я поздно родил, не умею справиться ... Дело в том ... Да вы садитесь, я сейчас, кофе, я быстро ... Так вот, трагичность человека …

ПЕРВЫЙ. Говорите какие-нибудь простые вещи, а то я пугаюсь. В чём?

ВТОРОЙ. Что?

ПЕРВЫЙ. Так в чём дело?

ВТОРОЙ.Кофе? Чай?

ПЕРВЫЙ (идёт по комнате, улыбается, руки в карманы штанов засунул). Замечательно, восхитительно, шедеврально, потрясно, изумительно, исключительно, поразительно, необычайно, ошеломляюще, потрясающе, суперно, суперно, суперно ...

ВТОРОЙ. Что?

МОЛЧАНИЕ.

ПЕРВЫЙ (улыбается, вертит головой). Мне кажется, я тут был? Мы не были знакомы раньше?

ВТОРОЙ. Да вроде бы, я не помню. Ну, конечно, да. Не мог же я просто так позвонить незнакомому человеку и зазвать его в гости домой. Знаете, профессия кинорежиссёра, всегда много контактов, людей. Так, всё-таки, кофе или чай?

ПЕРВЫЙ. Вы опять говорите: «Знаете». Чего «знаете»? Я знаю всё. Да, да, я тут был.

ВТОРОЙ.У меня в фильмах много снималось людей. Знаменитые актёры. Очень много. И тут сидели все эти знаменитости, знаете, после съёмки, отдыхали у меня …

ПЕРВЫЙ. Да, да, знаю. Провинциальная киностудия. Кто видел эти фильмы? Никто. А для московских «чесал» – великих звёзд – насрать где было сниматься, лишь бы срубить. Звёзды давно погасли, но для толпы они продолжают светить. Так?

ВТОРОЙ.Ну, знаете, что-то они сделали, эти фильмы, это была некая руда, перегной, на котором кто-то вырос …

ПЕРВЫЙ. Перегной? Навоз, то есть? Кто вырос на нём?

ВТОРОЙ.Ну, кто-нибудь, кого я не знаю даже. Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся и нам сочувствие даётся, как нам даётся благодать.