Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


ИНСТИНКТ ОВЛАДЕНИЯ МАСТЕРСТВОМ 7 страница




значение только в контексте, вроде здесь, там, этот, тот, сейчас, тогда, я, мне, мое, ее, мы, ты и вы вызывают аналогичные проблемы, стоит только вспомнить один старый анекдот:

First guy: I didn't sleep with my wife before we were married, did you]

Second guy: I don't know. What was her maiden namel

Первый парень: Я не спал с моей женой до свадьбы, а ты? Второй парень: Не знаю. А как ее девичья фамилия?

Пятой проблемой является синонимичность. Предложения:

5am sprayed paint onto the wail 'Сэм выкрасил стену'.

Sam sprayed the wall with paint 'Сэм покрыл стену краской'.

Paint was sprayed onto the wall by Sam 'Краска была нанесена Сэмом на стену'.

The wall was sprayed with paint by Sam 'Стена была покрыта краской благодаря Сэму'.

обозначают одно и то же событие и тем самым дают возможность сходных толкований. Например, во всех четырех случаях можно сделать заключение, что на стене имеется краска. Но варианты расположения слов в этих четырех случаях различны. Вы знаете, что они обозначают одну и ту же вещь, но ни один примитивный процессор, воспринимающий их как знаки, не может этого знать. Нечто другое, а не просто одна из последовательностей слов, должно представлять то единственное событие, которое, как вы знаете, является общим для всех четырех предложений. Например, это событие может быть представлено в следующем виде:

(Sam sprayed painti) cause (painti go to (on wall)) '(Сэм наносит краску,) результат (краска, попадать (на стену))'

— что, учитывая наше несерьезное отношение к словам английского языка, не слишком сильно отличается от одной из ведущих концепций о сущности мыслекода.

Приведенные примеры (а их может быть гораздо больше) иллюстрируют одно-единственное важное положение. Образы, лежащие в основе мышления, с одной стороны, и предложения в языке, с другой стороны, действуют во многом друг другу наперекор. Любая определенная мысль в нашей голове заключает в себе огромный объем информации. Но когда дело доходит до передачи мысли кому-то другому, объем внимания незначителен, а язык медлителен. Чтобы донести до слушателя информацию за разумный отрезок времени, говорящий может облекать в слова только часть своего сообщения, рассчитывая на то, что слушатель восполнит пробелы сам. Но в самом мозге требования другие. Время «нахождения в эфире» не ограничено: различные участки мозга непосредственно соединены между собой толстыми проводниками, которые могут быстро передавать колоссальный объем информации. На долю воображения не остается ничего хотя бы потому, что образы в сознании и есть воображение.

В итоге нам представляется следующая картина. Люди думают не на английском, китайском или языке апачей; они думают на мыслеко-де. Этот мыслекод, вероятно, немного похож на все вышеупомянутые язы-

Глава 3- Мыслекод

ки; предположительно он располагает символами для выражения понятий, и комбинациями символов, которые соответствуют носителю и объекту действия, как показал вышеупомянутый пример с окрашенной стеной. Но в сравнении с любым конкретным языком, мыслекод должен быть богаче в одних отношениях и проще — в других. Например, он должен быть богаче потому, что несколько понятийных символов вынуждены соответствовать одному английскому слову вроде stool или stud. В нем должны быть дополнительные атрибуты, позволяющие логически различать определенные виды понятий, типа «бивней Ральфа» в отличие от бивней вообще, и связывающие различные символы, которые относятся к одному и тому же, например, высокий блондин в черном ботинке и блондин. С другой стороны, мыслекод должен быть проще разговорного языка; поскольку в нем отсутствуют специфически-разговорные слова и конструкции (вроде а и the), a информация о произношении слов или даже об их порядке не обязательна. Суммируя все это, получается, что носители английского языка думают на неком упрощенном и снабженном примечаниями квазианглийском, строй которого я вам только что описал, а носители языка апачи думают на упрощенном и снабженном примечаниями квази-апачи. Но чтобы заставить эти языки мысли — мыслекоды должным образом обслуживать рассуждения, они должны быть в гораздо большей степени похожими друг на друга, чем похожи один на другой их разговорные двойники. Похоже на то, что они даже совпадают: универсальный мыслекод.

Знание языка, таким образом, означает знание того, как можно перевести мыслекод в словесные цепочки и наоборот. Люди, лишенные языка, тем не менее обладают мыслекодом, а младенцы и многие животные предположительно обладают его более простыми диалектами. В самом деле, если бы младенцы не владели мыслекодом, чтобы переводить с английского и наоборот, то не понятно, как могло бы происходить усвоение английского или даже — что могло бы значить усвоение английского?

Так на что же обречен новояз? Вот мои прогнозы на год 2050. Во-первых, поскольку умственная жизнь идет независимо от языковой конкретики, понятия свободы и равенства будут присутствовать в пространстве мысли, даже оставаясь безымянными. Во-вторых, поскольку понятий куда больше, чем слов, а слушатели всегда должны услужливо домысливать то, что говорящий оставил непроизнесенным, существующие слова быстро обретут новые смыслы, возможно, даже восстановят свой первоначальный смысл. В-третьих, поскольку дети не удовлетворяются воспроизведением любой старой информации, полученной ими от взрослых, но создают сложную грамматику, стремящуюся дальше, они преобразуют новояз в естественный язык, возможно, даже на протяжении жизни одного поколения. Встающий на ноги карапуз XXI века может взять реванш за Уинстона Смита.

Глава 4 МЕХАНИЗМЫ РАБОТЫ ЯЗЫКА

Грамматика за работой

Журналисты говорят, что это не новость, когда собака кусает человека; вот когда человек кусает собаку — это что-то новенькое. И именно в этом заключена суть языкового инстинкта: язык сообщает о чем-то новом. Цепочки слов, называемые «предложениями», не просто подстегивают память, напоминая вам о человеке и лучшем друге человека и предлагая додумать остальное; они сообщают вам, кто произвел какое действие и над кем. Таким образом мы, как правило, получаем больше информации из текстов, чем Вуди Аллен '* — из «Войны и мира», который был прочитан им за два часа после уроков скоростного чтения: «Это было о каких-то русских». Язык, помимо всего прочего, позволяет нам выяснить, как занимаются любовью осьминоги, как вывести вишневые потеки с платья, почему у Тэда было разбито сердце, смогут ли «Ред соке» выиграть первенство по бейсболу без хорошего игрока на подаче, как смастерить атомную бомбу в собственном подвале и от чего умерла Екатерина Великая.

Когда ученые видят какое-то явное проявление чудодейства в природе, например, когда летучие мыши выслеживают насекомых в полной темноте или когда лосось возвращается метать икру в родной реке, они начинают искать стоящий за этим естественнонаучный принцип. В случае с летучими мышами это ультразвук; в случае с лососем — следование тончайшей нити запаха. Какое же чудодейство стоит за способностью Homo sapiens сообщать о том, что человек кусает собаку?

В действительности, таких чудодейств не одно, а два, и они ассоциируются с именами двух европейских ученых XIX века. Первый принцип, сформулированный швейцарским лингвистом — Фердинандом де Соссюром, это — «произвольность знака» — полностью условное соответствие звука смыслу. Слово dog 'собака' не похоже на собаку, не бегает и не лает, как собака, но тем не менее, означает «собака». Так происходит, поскольку каждый носитель английского языка в детстве прошел одним и тем же путем автоматического запоминания, соединившим звучание со смыслом. Благодаря этому стандартизированному запоминанию

" Аллен Вуди (наст, имя Стюарт Кенигсберг) (р. 1935) — известный американский актер, режиссер, сценарист. — Прим. ред.

Глава 4. Механизмы работы языка

члены языкового сообщества получают огромное преимущество: возможность передать мысль из сознания в сознание практически мгновенно. Иногда скоропалительный брак звучания и смысла бывает забавен. Как отмечает Ричард Ледерер в «Безумном английском» («Crazy English»), We drive on a parkway but park in a driveway 'мы ездим по парковой дороге, но паркуемся на проезжей части', в гамбургере (hamburger) нет ветчины 2\ а в «сладких хлебцах» {sweetbreads) — хлеба3', голубика (bluberries) действительно синяя (blue), а вот клюква (cranberries) не ходит с клюкой. Но подумайте о «разумной» альтернативе передавать мысли так, чтобы слушатели постигали содержание благодаря форме. Этот вариант так до смешного ненадежен и так напрашивается на остроумное обыгрывание, что мы превратили его в игру, такую как, например, пикшенери4' или шарады.

Второе чудодейство, лежащее в основе языкового инстинкта, заключено в высказывании Вильгельма фон Гумбольдта, который явился предтечей Хомского: язык «бесконечным образом использует конечные средства». Мы видим разницу между забывающейся фразой Собака кусает человека и таким открытием, как Человек кусает собаку благодаря порядку слов, в котором расположены собака, человек и кусает. Таким образом, мы используем некий код для перевода с одного порядка слов — на другой и с одной комбинаций мыслей — на другую. Этот код, или набор правил, называется генеративной (порождающей) грамматикой; как уже упоминалось, не следует путать ее со школьной и стилистической грамматикой, с которыми мы сталкивались в учебных заведениях.

Принцип, лежащий в основе грамматики, не обычен для естественной, природной среды. Грамматика — это пример «дискретной комбинаторной системы». Конечное число дискретных элементов (в данном случае — слов) отбирается, соединяется, перемещается для создания больших структур (в данном случае — предложений) со свойствами, совершенно отличными от свойств составляющих их элементов. Например, значение предложения Человек кусает собаку отлично не только от значения каждого из трех слов, его составляющих, но также и от значения тех же слов, составленных в обратном порядке. В дискретной комбинаторной системе, такой как язык, может существовать неограниченное число абсолютно отличных друг от друга комбинаций с неограниченным же диапазоном свойств. Другая замечательная дискретная комбинаторная система в естественной среде — это генетический код в ДНК, где четыре вида нуклеотидов комбинируются в шестьдесят четыре вида кодонов, а кодоны могут составлять ряды неограниченного количества различных генов. Многие биологи делали обобщения на основе тесной

' Ham 'ветчина'. — Прим. перев.

' Sweetbreads — сладкое мясо, букв, «сладкие хлебцы» — зобная и поджелудочная железы и блюдо, приготовленное из них. — Прим. перев.

' Пикшенери (pictionary) — игра, аналогичная шарадам, при которой игроки рисуют картинки, а не разыгрывают мимические сценки. — Прим. перев.

Грамматика за работой

параллели между принципами грамматических и генетических комбинаций. На профессиональном языке генетиков о рядах ДНК говорят, что они содержат «буквы» и «пунктуацию», могут быть «палиндромические», «не значимые» или «синонимические», их можно «транскрибировать» и «переводить», и даже «хранить в библиотеках». Иммунолог Нильс Жерн назвал свою нобелевскую лекцию «Генеративная грамматика иммунной системы».

Большинство сложных систем, которые мы наблюдаем в мире, напротив, являются контаминирующими системами, как, например, геология, смешение красок, кулинария, звук, свет и погода. В контаминирующей системе свойства комбинации находятся среди свойств ее элементов, а свойства элементов теряются в общей массе соединения. Например, смешение красной и белой краски дает розовую краску. Таким образом, область свойств, которая имеется в котаминирующей системе, очень ограничена, и единственный способ обнаружить различия между большим числом комбинаций — это выделять все более и более тонкие отличия. Может и не быть совпадением тот факт, что две системы во вселенной, наиболее впечатляющие нас неограниченностью своего сложного строения — жизнь и сознание — имеют в основе дискретные комбинаторные системы. Многие биологи уверены, что если бы наследственность не выражалась в дискретных элементах, то эволюция (такая, какова она в нашем понимании) не была бы возможна.

Таким образом, принцип работы языка таков, что в мозгу каждого человека содержится набор слов и понятий, которые эти слова выражают (ментальный словарь), а также набор правил, по которым слова сочетаются, чтобы передать отношения между понятиями (ментальная грамматика). Мир слов мы рассмотрим в следующей главе, эта посвящена строению грамматики.

Тот факт, что грамматика — это дискретная комбинаторная система, имеет два важных следствия. Первое — это абсолютная бескрайность языка. Пойдите в Библиотеку Конгресса и выберите наугад предложение из любого тома — существует очень большая вероятность того, что вы не сможете найти его точное повторение, как бы долго вы ни искали. При попытке представить, сколько предложений способен продуцировать обычный человек, захватывает дух. Если перебить говорящего в любой случайной точке произносимого предложения, существует is среднем около десяти различных слов, которыми можно было бы продолжить предложение с данного места, так чтобы предложение было грамматически правильным и имело смысл. (В некоторых точках предложения оно может быть продолжено только одним словом, в других — существует выбор из тысяч; десять — среднее значение.) Давайте примем как факт, способность человека продуцировать предложение длиной до двадцати слов. Таким образом количество предложений, которые доступны говорящему, в принципе, может равняться 1020 (единице с двадцатью нулями или ста миллионам триллионов). При скорости пять секунд на предложение человеку понадобилось бы детство в примерно

Глава 4. Механизмы работы языка

сто триллионов лет (исключая время на еду и сон), чтобы все их запомнить. На самом деле, ограничение в двадцать слов слишком строгое. Следующее вполне доступное пониманию предложение, принадлежащее Бернарду Шоу, содержит ПО слов (в его английском варианте — Перев.):

Stranger still, though Jacques-Dalcroze, like all these great teachers, is the completes of tyrants, knowing what is right and that he must and will have the lesson just so or else break his heart (not somebody else's, observe), yet his school is so fascinating that every woman who sees it exclaims: «Oh why was I not taught like this!» and elderly gentlemen excitedly enroll themselves as students and distract classes of infants by their desperate endeavours to beat two in a bar with one hand and three with the other, and start off on earnest walks around the room, taking two steps backward whenever M. Dalcroze calls out «Hop!»

Все же, незнакомец, думал Жак Далькроз, как и все великие учителя, является совершеннейшим тираном, знающим, в чем заключается истина и что он должен и будет вести занятия именно таким способом, а иначе его сердце разорвется (его, а не чье-нибудь, заметьте); и в то же время его школа так восхитительна, что любая женщина, которая видит ее, восклицает: «Ах, почему меня не учили так же!», а пожилые господа возбужденно записываются в ученики, и развлекают классы, состоящие из детей, своими отчаянными стараниями отбивать двойной такт одной рукой и тройной — другой, и со всей серьезностью делают круги по залу, отступая на два шага назад, когда месье Далькроз командует: «Хоп!»

Действительно, если оставить в стороне тот факт, что нам отпущено около семидесяти лет жизни, каждый из нас способен произнести неограниченное количество различных предложений. Используя ту же логику, которая показывает, что существует неограниченное количество целых чисел (если вы думаете, что знаете самое большое целое число, просто прибавьте к нему единицу, и вы получите другое) должно существовать неограниченное количество предложений. В «Книге рекордов Гиннесса» было заявлено, что самым длинным предложением на английском языке является цепочка протяженностью в 1300 слов из романа Уильяма Фолкнера «Авессалом, Авессалом!», которая начинается так:

They both bore it as thought in deliberate flagellant exaltation... 'Оба они выдержали это, словно придя в нарочитую экзальтацию самобичевания...'

Я намерен обрести бессмертие, предоставив следующий побивающий рекорды результат:

Фолкнер писал: They both bore it as thought in deliberate flagellant exaltation... 'Оба они выдержали это, словно придя в нарочитую экзальтацию самобичевания...'

Но, вероятно, славы мне хватит лишь на пятнадцать минут, упомянутые в известном высказывании5', потому что скоро мой результат будет превзойден:

Пинкер написал, что Фолкнер писал: «Оба они выдержали это, словно придя в нарочитую экзальтацию самобичевания...»

■' Имеется в виду высказывание художника Энди Уорхола: «В будущем каждый из нас будет знаменит в течении пятнадцати минут». — Прим. перев.

Грамматика за работой

Но и этот рекорд будет побит, как только кто-нибудь предложит следующее:

Кого волнует, что Линкер написал, что Фолкнер писал: «Оба они выдержали это, словно придя в нарочитую экзальтацию самобичевания...»

И так далее до бесконечности. Бесконечное использование конечных средств отличает человеческий мозг практически от всех искусственных механизмов продуцирования речи, с которыми мы встречаемся в повседневности, как то: говорящие куклы, машины, которые просят вас закрывать двери, и жизнерадостные инструкции голосовой почты («Нажмите „ОК" для дальнейшего выбора»), все из которых используют ограниченный набор заранее составленных предложений.

Второе следствие такой организации грамматики — в том, что грамматика является кодом, не зависимым от сознания. Грамматика указывает, как должны сочетаться слова для передачи значений; это указание не зависит от конкретных значений, которые мы обычно передаем или ожидаем получить от других. Благодаря этому все мы чувствуем, что некоторые цепочки слов, которым можно дать осмысленное толкование, не соответствуют грамматическому коду английского языка. Ниже приводятся некоторые цепочки слов, которые мы легко можем истолковать, но которые, как мы чувствуем, неправильно образованы:

Welcome to Chinese Restaurant. Please try your Nice Chinese Food with Chopsticks: the traditional and typical of Chinese glorious history and cultural 'Добро пожаловать в Китайский Ресторан. Мы приглашаем вас отведать замечательную китайскую еду с помощью палочек — традиционных и типичных для славной китайской истории и культурной'.

It's a flying finches, they are 'Это летящие зяблики они'.

The child seems sleeping 'Ребенок, кажется, спящий'.

Is raining 'Дождит'.

Sally poured the glass with water 'Салли налила стакан с водой'.

Who did a book about impress you? 'Про кого тебя впечатлила книга?'

Skid crash hospital 'Больница автокатастроф'.

Drum vapor worker cigarette flick boom 'Сигарета, брошенная рабочим — причина взрыв'.

This sentence no verb 'Это предложение — нет глагол'.

This sentence has contains two verbs 'В этом предложении есть содержится два глагола'.

This sentence has cabbage six words 'В этом предложении есть шесть капуста слов'.

This is not a complete. This either 'Это не закончено. Это — тоже не'.

Эти предложения «грамматически неправильные» не в том смысле, что это разорванные инфинитивные конструкции6', обособленные

Инфинитивные конструкции типа to boldly go. — Прим. перев.

Глава 4. Механизмы работы языка

причастные обороты и прочие ужасы, обитающие в классной комнате, но в том смысле, что у любого среднего говорящего на языке подсознательно возникает чувство, что с этими предложениями что-то не так, несмотря на возможность истолкования. Грамматическая неправильность — это просто следствие того, что у нас имеется встроенный код для толкования предложений. Некоторые цепочки слов поддаются пониманию, но у нас отсутствует твердая уверенность, что говорящий использовал для продуцирования этих предложений тот же самый код, что мы используем для их толкования. По той же самой причине компьютеры, менее, чем слушатели, склонные прощать грамматическую некорректность данных при вводе, выражают свое неудовольствие в слишком хорошо всем знакомых диалогах, как то:

>РАСПЕЧАТАТЬ (х + 1 *****СИНТАКСИЧЕСКАЯ ОШИБКА*****

Может иметь место и противоположное явление. Предложение может быть бессмысленным, но все же расцениваться как грамматически правильное. Классический пример приведен Хомским7', это его единственное высказывание, попавшее в «Словарь всем знакомых цитат Барлетта» (Bartlett's Familiar Quotations):

Colorless green ideas sleep furiously 'Бесцветные зеленые мысли спят яростно'.

Это предложение было изобретено для того, чтобы показать, что синтаксис и смысл могут быть независимы друг от друга, но то же самое было доказано задолго до Хомского — на этом построен весь жанр бессмыслицы в поэзии и прозе, популярный в XIX веке. Вот пример из стихотворения Эдварда Лира — признанного мастера бессмыслицы:

It's a fad the whole world knows Известно всем и каждому вокруг,

That Pobbles are happier without their toes. Что побблам жить удобнее без рук.

Марк Твен однажды спародировал романтическое описание природы, сделанное скорее ради сладкозвучия, чем ради содержания:

Стояло хрустящее и ядреное утро раннего октября. Ветви сирени и «золотого дождя», зажженные факелами осени, висели горящие и пылающие в высоком воздухе — сказочный мост, созданный добросердечной Природой для бескрылых диких созданий, живущих на вершинах деревьев и навещающих друг друга взаимно; лиственницы и гранаты простирали свои пурпурные и желтые языки пламени подобно ярчайшим и обширнейшим всплескам краски вдоль покатого изгиба лесного массива; чувственное благоухание бесчисленных листопадных цветов поднималось в доводящий до обморока воздух; высоко в открытом небе одинокий эсофагус8' спал на недвижном крыле; все было преисполнено покоя, торжественности и Божьего мира.

7* См. рус. пер.: Хамский Н. Синтаксические структуры // Новое в лингвистике. Вытт. II. М.: ИЛ, 1962. С. 418. - Прим. ред.

s* Ecophagus — 'пищевод' (лат.). Прим. перев.

Грамматика за работой

И почти что каждому знакомо стихотворение из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла, которое заканчивается так:

Он стал под дерево и ждет,

И вдруг граахнул гром -Летит ужасный Бармаглот

И пылкает огнем!

Раз-два, раз-два! Горит трава,

Взы-взы — стрижает меч, Ува! Ува! И голова

Барабардает с плеч.

О светозарный мальчик мой!

Ты победил в бою! О храброславленный герой,

Хвалу тебе пою!

Варкалось. Хливкие шорьки

Пырялись по наве. И хрюкотали зелюки,

Как мюмзики в мове.

Перевод Д. Г. Орловской

Как сказала Алиса: «Каким-то образом от этого у меня в голове появляются мысли, только я не знаю точно, какие!» И хотя здравый смысл и знание действительности, никак не способствуют пониманию этого отрывка, носители английского языка признают, что он грамматически правилен, а ментальные правила англоговорящих позволяют им вычленить точный, хотя и абстрактный, костяк смысла. Алиса сделала следующее заключение: «Кто-то кого-то здесь убил — по крайней мере это ясно...» А прочитав цитату Хомского в словаре Барлетта любой может ответить на вопросы типа: «Кто спал? Как? Спал кто-то один или их было несколько? Что это были за мысли?»

* * *

Каковы же могут быть принципы работы комбинаторной грамматики, лежащей в основе механизмов работы человеческого языка? Самый легкодостижимый способ расставлять слова в неком порядке описан в романе Майкла Фрейна «Человек-жестянка». Главный герой по фамилии Голдвассер — инженер, работающий в научно-исследовательском институте проблем автоматизации. Он должен сконструировать компьютерную систему, которая будет выдавать стандартные истории, которые встречаются в ежедневных газетах, типа «Парализованная девушка собирается снова танцевать». В нижеприведенном отрывке он проводит ручное тестирование алгоритма, который будет составлять истории о событиях в королевской семье:

Он выдвинул ящик картотеки и выбрал первую карточку из набора. На ней было написано: традиционно. Теперь ему предстояло наугад выбрать одну из карточек, на которых значилось: коронации, помолвки, похороны,

Глава 4. Механизмы работы языка

свадьбы, достижение совершеннолетия, рождения, смерти и первые причастия. За день до этого он выбрал похороны, и получил указание следовать к карточке, на которой с гениальной простотой было написано: поводы для скорби. В этот день он закрыл глаза, вытащил свадьбы и получил указание следовать к карточке: поводы для ликования.

За этим логически последовала карточка с надписью: свадьба X и Y, которая привела его к выбору между: не является исключением и знаменательное событие. В любом случае за этим следовало: и действительно. И действительно, как видел сейчас Голдвассер с чувством огромного математического удовольствия, откуда ни начать — с коронаций ли, со смертей или с рождений — все пути вливались в одно элегантное русло. Он повременил на слове и действительно, а потом в быстрой последовательности вытянул: исключительно радостное событие, редко когда и возможно ли представить себе столь же популярную молодую чету.

Из следующей выборки Голдвассер вытянул: в сердцах наших людей для X отведено особое место, что заставило его проследовать к: уже очевидно, что британский народ проникся к У глубоким расположением.

Голдвассер был удивлен и слегка озадачен тем, что ему еще не встретилось слово «важность». Но он вытащил его со следующей карточкой: особенную важность представляет то, что.

Это выводило его на: жених / невеста, а дальше предоставлялся выбор между: принадлежит к такому древнему и прославленному роду, во времена демократизации общества не является аристократом, сын / дочь того народа, с которым у нашей страны давно уже сложились теплые дружественные отношения, и сын / дочь того народа, с которым у нашей страны отношения не всегда складывались безоблачно.

Чувствуя, что в прошлый раз ему очень удачно встретилось слово «важный», на этот раз Голдвассер вытащил его намеренно. Также важно — значилось на карточке, после чего быстро последовало: помнить о том, что ч Хи У— не просто символы, а молодой человек в расцвете сил и юная женщина в расцвете красоты.

Голдвассер закрыл глаза, чтобы вытянуть следующую карточку. На ней значилось: в наши дни, когда. Он призадумался над выбором из: стало модно насмехаться над традиционными моральными и семейными ценностями и уже не модно насмехаться над традиционными моральными и семейными ценностями. Он решил, что последнее высказывание тоньше соответствует вычурной прелести предмета речи.

Давайте назовем это «генератор цепочек слов» (технический термин — «модель языка с конечным числом состояний», или «модель Маркова»). Генератор цепочек слов — это комплект из списков слов или заготовок для предложений и набор указаний для следования от списка к списку. Генератор строит предложение, выбирая слово из одного списка, затем — из другого и так далее. (Чтобы узнать сказанное кем-то предложение, нужно просто просмотреть одно за другим слова в каждом списке.) Системы для составления цепочек слов часто используются в сатирах типа упомянутого романа Фрейна, как рецепты типа «сделай сам» для сочинения подобных образцов словоблудия. Например, вот Генератор Общественнонаучного жаргона, которым читатель может воспользоваться следующим образом: выбрать наугад слово из первой колонки, затем —

Грамматика за работой

слово из второй, затем — из третьей и выстроить их друг за другом для создания весомо звучащего термина, например: inductive aggregating interdependence 'индуктивная дополняющая взаимозависимость':

диалектический обессмысленный позитивистский предикативный многосторонний количественный дивергентный синхронный диффере нцирован ный индуктивный объединенный дистрибутивный совместный дегенеративный совокупный носящий характер присвоения симулированный однородный преобразующий варьирующий объединенный прогрессивный дополнительный выделительный взаи мозависимость рассеивание периодичность синтез достаточность равноценность ожидаемость пластичность эпигенез конструктивизм деформация отверделость

Недавно я видел генератор цепочек слов, который составляет захватывающие аннотации на книжных обложках, и другой такой прибор, составляющий тексты песен Боба Дилана.

Генератор цепочек слов — это простейший образчик дискретной комбинаторной системы, поскольку он способен создать неограниченное количество различных комбинаций из ограниченного количества элементов. Невзирая на пародии, генератор цепочек слов способен составить неограниченное количество наборов грамматически правильных английских предложений. Например, донельзя простая схема


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 57; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.007 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты