ГЛАВА 47

Кулак Гласса замер на полпути, остановленный резким окриком. Бен выдохнул и расслабил мышцы.

Гласс опустил руку и повернулся к низенькому старичку лет шестидесяти, который вошел в ангар в окружении четырех охранников со штурмовыми винтовками «хеклер-кох». Незнакомец явно следил за своей внешностью и был одет в темный костюм безупречного покроя со строгим галстуком и длинное твидовое пальто, на ногах дорогие кожаные ботинки. На вытянутом бледном лице выделялся изогнутый крючком нос, а немигающий взгляд делал старика похожим на хищную птицу.

– Планы изменились, – сухо сказал он Глассу на хорошем английском, хотя и с немецким акцентом. – Приведи его в офис.

Мрачный и недовольный Гласс рявкнул на охранников, стаскивая с руки кастет. Двое подошли к пленнику и сняли с него наручники. Бен изо всех сил старался удержаться на ногах: ни за что на свете он не упадет на колени перед этими подонками. Он пошатнулся, отчаянно пытаясь собраться с мыслями.

В спину уткнулось дуло винтовки, и через стальную Дверь в дальнем конце ангара Бена вывели в темный коридор. Гласс шел впереди, показывая дорогу в скудно обставленный офис. На письменном столе было пусто, не считая компьютера с двумя мониторами, смотрящими в противоположные стороны.

Охранники швырнули пленника на металлический стул перед столом. Бен заморгал, превозмогая боль и головокружение, пытаясь сохранить ясность рассудка.

Элегантный старичок спокойно обошел стол и уселся в кресло на колесиках.

– Меня зовут Вернер Кролл, – негромко и спокойно сказал он.

Бен понял, кто перед ним сидит – нынешний граф фон Адлер.

С минуту старик молча изучал Бена проницательным взглядом – оставалось только догадываться, о чем он думал. Сморщенное лицо выражало бесстрастное любопытство, блеск в глазах можно было принять за легкую усмешку. Взмахом руки Кролл отпустил охранников. Те повиновались, словно дрессированные псы, и молча вышли из комнаты: когда граф фон Адлер отдавал приказ, медлить не следовало.

Гласс вынул из кармана компакт-диск и передал шефу.

– Вот что я нашел у него, сэр.

Старичок повертел диск в длинных тонких пальцах, потом вставил его в дисковод. Пока диск загружался, в комнате царила тишина. Задумчиво откинувшись в кресле, Кролл просмотрел видеозапись в полном молчании. В стеклах очков Кролла мелькали отраженные кадры.

Закончив просмотр, старичок спокойно вытащил диск, снова повертел в руках и, невозмутимо глядя на Бена, переломил надвое.

– Спасибо, что принесли, – сказал он и бросил обломки на стол.

Кролл взял картонный футляр с письмом Моцарта и вынул свернутый в трубку листок.

– Любопытно, – сказал он, пробежав текст глазами. – Очень любопытно. Теперь я, кажется, понимаю, в чем тут дело – в исследованиях мистера Ллуэллина.

Он со вздохом сложил письмо пополам, потом еще раз пополам и внезапно разорвал пожелтевшую бумагу. Тонкие пальцы рвали листок в клочья, пока сокровище Ричарда Ллуэллина не усыпало стол. Достав корзину для мусора, Кролл аккуратно смахнул туда все до последнего клочка. Бен сидел, не шелохнувшись и не говоря ни слова.

Гласс стоял позади шефа, сцепив руки за спиной и криво улыбаясь. Он так мечтал уничтожить Бена Хоупа. Может, еще удастся, если старикан разрешит. Подумаешь, спецназ! Да он такого спецназовца одной левой!..

Кролл хладнокровно достал из портфеля папку.

– Насколько я знаю, вы, джентльмены, давно знакомы, – обронил граф. – Наверное, приятно снова встретиться после стольких лет.

«И при каждой встрече он пытается меня убить», – подумал Бен, сдержав невольную улыбку.

– Понятия не имею, о чем вы. Меня зовут…

– Пол Коннорс, – вставил Кролл. – Да, мы знаем, что написано в ваших документах. Мои поздравления тому, кто их подделал: очень правдоподобная фальшивка. Интересно, а почему вы не воспользовались именем Харрис или Палмер?

– Вы меня с кем-то путаете. Я журналист.

Кролл нахмурился.

– Предлагаете в кошки-мышки поиграть? А стоит ли? Мы прекрасно знаем, кто вы на самом деле. Какой смысл притворяться? – Он поднял обломки компакт-диска. – И еще мы знаем, зачем вы сюда приехали. – Кролл открыл папку. – Ваше настоящее имя Бенедикт Хоуп. Интересная у вас биография. Учились в частной школе. Изучали теологию в Оксфорде. – Кролл с удивленным видом посмотрел на Бена. – Довольно необычный выбор. Впрочем, карьера священника вас не привлекала: после двух лет учебы вы записались в армию. Могли бы стать офицером, но предпочли пойти рядовым. Проявили выдающиеся способности и быстро продвигались по службе. Прошли отбор в двадцать второй полк спецназа. Заслужили репутацию вольнодумца, неохотно подчиняющегося вышестоящим, а медицинская карточка подчеркивает периодические проблемы с алкоголем. Однако ни один из этих недостатков не испортил вам карьеру. Получили награду за храбрость во второй войне в Персидском заливе и вышли в отставку в чине майора.

Бен молчал, не сводя глаз с Кролла. Тот улыбнулся.

– Не скромничайте. Ваши впечатляющие заслуги – единственная причина, почему я не позволил моему другу Глассу разделаться с вами любым угодным ему способом. – Он опять заглянул в личное дело. – Я вижу, последние несколько лет вы занимаетесь частной практикой в качестве консультанта по критическим ситуациям. Занятный эвфемизм для вашего рода деятельности, не находите?

Притворяться дальше не имело смысла.

– Что вам от меня нужно? – тихо спросил Бен.

– Только что подвернулось одно дельце. Как раз для вас.

– Какое еще дельце?

– Из таких, к которым готовят в армии.

– Я вышел в отставку.

– Перестаньте, майор, – скривился Кролл. – Я все – решительно все – о вас знаю, так что не пытайтесь мне лгать. Я даже могу назвать имя клиента, который нанял вас для той работенки в Турции, откуда вы возвращались, когда поехали на встречу с Ли Ллуэллин. Вы сопровождали ее в Лэнгтон-холл в Оксфордшире, где повредили кое-какое принадлежащее мне ценное оборудование. С тех пор вы не даете мне покоя. Позвольте показать вам, что я делаю с людьми, которые мне мешают.

– Не стоит беспокоиться, я вполне могу себе это представить, – ответил Бен.

– Нет уж, сделайте одолжение, посмотрите. – Длинными тонкими пальцами Кролл набрал что-то на беспроводной клавиатуре, и мониторы ожили. – Это репортаж из сегодняшней программы новостей.

Снег падал на одетую в теплое пальто и меховую шапку журналистку, за спиной которой дымились каменные руины. На почерневших обломках дерева кое-где еще вспыхивали язычки пламени. По ухабистой дороге тряслись машины спасательных служб с включенными мигалками, над головой грохотал вертолет.

Здание так сильно пострадало, что Бен не сразу его узнал. Заметив ужас на лице пленника, Кролл улыбнулся. Костлявая рука коснулась клавиатуры, и звук стал громче.

«…катастрофа. Предполагают, что пожар, в котором погибли двадцать пять монахинь-доминиканок, был вызван искрой из открытого источника огня. Трагедия уже вызвала требование ввести новые правила безопасности по всей…»

– Что вы сделали с Ли и девочкой?

Кролл ткнул в клавиатуру, и экраны погасли.

– Я как раз собирался вам об этом сообщить. Боюсь, что новости у меня неутешительные. Неотразимая мисс Ллуэллин погибла.

Стоявший за спиной старика Гласс подавил хихиканье.

– Я предпочел бы захватить ее живой, – продолжал Кролл. – Мечтал лично с ней познакомиться. К сожалению, оказалось, что кто-то научил ее обращаться с огнестрельным оружием. Вы не знаете, кто бы это мог быть?.. Она осмелилась выстрелить в моих людей, и им пришлось ее убрать.

Ледяные пальцы сжали сердце Бена железной хваткой.

– Вы лжете.

Кролл достал что-то из портфеля и положил на стол.

– Узнаете?

Это был золотой медальон – потускневший, грязный, покрытый ржавыми пятнами засохшей крови.

Плечи Гласса затряслись, по лицу расплылась улыбка. Кролл подтолкнул медальон к Бену.

– Посмотрите внимательней.

Бен взял медальон. Руки вдруг задрожали: на металле были выгравированы инициалы «Л. Л.».

– Откройте, – предложил Кролл.

Бен нажал на крохотную застежку, и медальон открылся. Увидев то, что находилось внутри, он зажмурился. Сердце бешено заколотилось, все надежды рухнули. С фотографий в медальоне на него смотрели Оливер с одной стороны и Ричард и Маргарет Ллуэллин с другой.

В последний раз Бен видел медальон висящим на шее Ли.

Он медленно закрыл медальон и уронил его на стол. В горле пересохло.

– Это еще не доказательство.

– Ладно. Я хотел пощадить ваши чувства, но раз вы так упрямы…

Кролл дотронулся до клавиатуры, и на экране появилась Ли. Она лежала на земле в густых зарослях, глядя в небо мертвыми остекленевшими глазами. Лицо и грудь были залиты кровью.

Бен застыл. Сомневаться невозможно. Она умерла. Ли Ллуэллин растаяла, как облачко.

А он столько всего хотел ей сказать…

Голова закружилась, в глазах потемнело. Бен пошатнулся и зажмурился.

– Она прекрасна даже мертвая, – заметил Кролл, глядя на экран. – Впрочем, это ненадолго. Скоро до нее доберутся дикие звери. Наверное, уже добрались.

Бен потерял дар речи. Внезапно, из пустоты внутри, на него накатила волна ярости. Он резко открыл глаза – и первое, что увидел, был сидевший напротив невозмутимый Кролл, наблюдавший за пленником с видом ученого, изучающего агонию морской свинки и хладнокровно записывающего каждую деталь.

Бен прыгнул через стол. Удар, нацеленный в шею, перебил бы старику дыхательное горло. А потом пусть делают с ним что угодно: он получил бы свое, наблюдая, как старикашка пятнадцать секунд умирает мучительной смертью.

Однако Гласс оказался проворным: рукоять девятимиллиметрового пистолета ударила Бена по голове, прежде чем он дотянулся до старика. Кролл в кресле на колесиках отъехал за пределы досягаемости. В распахнувшуюся дверь вломились охранники, схватили Бена и вновь швырнули на стул. На этот раз руки сковали наручниками за спиной.

Кролл подъехал обратно к столу и поправил галстук.

– Я вижу, вы не в состоянии вести себя цивилизованно.

Бен мотнул головой, стряхивая залившую глаз кровь.

– Кролл, тебе не жить.

– Ошибаетесь, – возразил тот. – Мы еще не закончили. В Словении не все погибли во время пожара.

Он пробежал пальцами по клавиатуре, и на экране возникла новая картинка. Бен сгорбился.

Они захватили Клару Кински.

Камера была маленькая и сырая. Девочка лежала на голом матрасе, запястья и лодыжки были примотаны клейкой лентой к раме железной кровати. Ослепленная повязкой на глазах, Клара слабо вырывалась, словно силы у нее иссякали.

– Это живая картинка с веб-камеры, – сказал Кролл. – Могу доказать, послав по электронной почте приказ отрезать девчонке пальчик у вас на глазах. Хотите посмотреть?

– Нет, – ответил Бен. – Не хочу. Я бы предпочел увидеть кое-что другое.

Странный огонек в глазах пленника на мгновение заставил Кролла насторожиться, но он спрятал опасение под улыбкой.

– Майор, на вашем месте я бы не стал брыкаться. Я собираюсь сделать вам деловое предложение. Поразмыслите над ним как следует. В зависимости от вашего решения ребенок умрет или останется жить – все очень просто.

Бен зажмурился. Перед мысленным взором стояла Ли, смотрящая на него с улыбкой. Успокоив дыхание и сердцебиение, он наконец открыл глаза.

– Я вас слушаю.

– Узнаете ли вы этого человека?

Вместо Клары на экране появился привлекательный мужчина лет сорока в хорошо сшитом, но неофициальном костюме; похоже, снимок сделали на какой-то вечеринке для больших шишек.

– Не узнаю, – честно ответил Бен.

Кролл внимательно следил за ним, будто проверяя, правду ли он сказал.

– Майор, нужно следить за развитием политических событий. Это Филипп Арагон – кандидат в вице-президенты комиссии Евросоюза. Он – ваша цель.

– Я не наемный убийца.

– Неужели? Ведь именно этому вас и обучали. И вы любите регулярно упражняться, чтобы не потерять полученные навыки. Не так давно, во время вашей миссии милосердия в Турции, вы хладнокровно расстреляли пять человек. – Кролл махнул рукой, словно отметая сказанное. – В любом случае с чего вы взяли, что его нужно убить? Мы хотим, чтобы вы привезли его к нам, – мы сами о нем позаботимся.

– Могу себе представить, – сказал Бен. – Меня тошнит от того, что орден Ра делает с людьми.

– Орден Ра!

Морщинистое лицо Кролла расплылось в улыбке, он обернулся к Глассу. Тот ухмыльнулся. Кролл вытер губы, и улыбка исчезла.

– Давненько нас не называли этим смехотворным старинным именем. Мой юный друг, орден Ра ушел в прошлое – вместе с его основателем, моим прапрапрадедушкой Виктором Кроллом.

– Однако традиции, как я вижу, сохранились, – заметил Бен. – Такие новомодные штучки, как выстрел в голову, вас не устраивают.

– Кое-кому и пули хватит, – ответил Кролл. – А вот люди вроде Филиппа Арагона заслуживают особого обращения.

– Например, ритуального убийства, – бросил Бен.

Кролл пожал плечами.

– Некоторые традиции забывать не стоит.

– Ну и что вы с ним сделаете? Язык отрежете, как тому парню на видео?

Кролл помолчал, вглядываясь в Бена, словно оценивая искренность его слов, и снова холодно улыбнулся.

– Наказание определяется преступлением. Тот, кто не способен держать язык за зубами, лишается языка. В данном случае у нас другие планы. И они осуществятся через два дня, когда вы похитите Арагона и доставите в назначенное место, где будут ждать мои люди.

Кролл ткнул в клавиатуру, и фотография политика сменилась снимком дома.

Бен вгляделся в необычное здание: ультрамодерновый дизайн из стали и стекла вырастал из склона холма. Голубое небо, зеленая трава, холмы до самого горизонта – очень умиротворяющая картинка.

Прикованный наручниками к стулу, окровавленный Бен, потерявший самого дорогого человека, мечтал оказаться в этом спокойном месте. Или в любом другом – лишь бы подальше отсюда.

Кролл нажимал на клавиши, и снимки на экране быстро сменяли друг друга: дом с разных точек зрения, вид спереди, вид сверху, озера и холмы вокруг, архитектурные чертежи и планы. Бен запоминал увиденное.

– Дом расположен в Бельгии, в часе езды от Брюсселя, – продолжал Кролл. – Час назад мне сообщили, что с завтрашнего дня Арагон остается в доме один: жена с детьми уезжает на три дня на свадьбу в Америку. Арагон собирался поехать с ними, но, загруженный работой, передумал. Это прекрасная возможность для человека с вашими навыками – ив вашей ситуации. Вот единственная причина, по которой я сохранил вам жизнь. Пока сохранил.

Экран погас. Кролл откинулся на спинку кресла.

– Если вы успешно справитесь с заданием, то мы вернем девочку отцу, а вы получите свободу. Можете продолжить карьеру наемного убийцы во имя спасения тех, кому нужна помощь, – или как вы там оправдываете свое занятие. – Кролл замолчал, сцепил тонкие пальцы и положил на них подбородок. – Если вы откажетесь или попытаетесь вести двойную игру, то сначала увидите, как умрет девочка, а потом и сами умрете. Надеюсь, я понятно выразился. Второго шанса я не даю.

Бен молчал.

– Майор Хоуп, я прекрасно знаю, что вы собой представляете, – продолжал Кролл. – Я сознаю, что если мы вас отпустим, то вы наверняка попытаетесь свести с нами счеты. Однако не забывайте: мы можем в любой момент добраться до девочки и ее отца. Кроме того, мы в силах очень быстро положить конец вашему частному бизнесу. Если вы вздумаете играть против нас, то мгновенно окажетесь в Турции. Один мой знакомый очень хотел бы заполучить того, кто убил пятерых его сотрудников.

– Я не убийца, – тихо ответил Бен. – Я спасаю людей.

– Неужели? То есть вы считаете, что убить пятерых ради спасения одного ребенка – это справедливо?

– Двух детей, – поправил Бен. – Двух ни в чем не повинных детей. А члены шайки педофилов были виновны и не собирались прекращать то, чем занимались.

– Какое у вас благородное призвание, майор! Возможно, вы не в курсе, что эти люди служили в полиции? Согласен, полицейские из них были скверные, тем не менее властям не по вкусу, когда самозваные борцы за справедливость убивают их сотрудников.

– Я знал, что они полицейские. Это усугубляло их вину.

Кролл пренебрежительно отмахнулся.

– Возможно. Но сейчас мы обсуждаем не моральные нормы, а вашу судьбу. Сидеть за решеткой в Турции не сахар. Суда не будет, да и амнистии тоже. Лет тридцать вы проведете в весьма неприятных условиях и на свободу выйдете очень старым и больным человеком. Подумайте об этом, майор, прежде чем принять решение. Ваша жизнь принадлежит нам, вы всецело под нашим контролем. Выбора у вас нет – разве что малодушная смерть здесь и сейчас, если откажетесь с нами сотрудничать.

– Похоже, вы все предусмотрели заранее.

Кролл улыбнулся.

– Научились за двести лет.

Бен расслабил напряженные мышцы.

– Почему именно я? – устало спросил он.

Струйка крови стекла на губы.

– По очень простой причине. У Арагона много телохранителей. Мы уже пытались до него добраться, и он стал подозрительным. Его хорошо охраняют. Нам нужен кто-то, доказавший, что может пробраться в охраняемое место незаметно и так же незаметно исчезнуть оттуда. Во-вторых, вы не связаны с нами. Если вас поймают или убьют, в газетах напишут, что какой-то одиночка, неонацист, попытался убить великого человека. – Он улыбнулся. – Разумеется, мне не стоит вам напоминать, что если вас поймают, то рот лучше держать на замке. В противном случае ребенок умрет, а вы получите билет в Турцию – в один конец.

– Мне следует пойти с ним, – сказал Гласс, наблюдая за Беном из-за спины Кролла. – Чтобы не выкинул чего-нибудь.

Старик улыбнулся и покачал головой.

– Думаю, мы можем не переживать: спаситель потерянных деток хулиганить не станет. Он знает, что случится с нашей маленькой гостьей в этом случае.

Довольный собой, Кролл откинулся на спинку кресла. Этой возможности он давно ждал, план был безупречен: Арагон мертв, Хоуп обезврежен и поставлен на службу, Кински вынужден сидеть тихо – и все одним ударом.

Бен опустил голову, напряженно размышляя, нет ли лазейки.

Лазейки не было.