Глава 10. Впереди его ждали Врата.

Впереди его ждали Врата.

ПозадиоставалисьВластительница Тьмы,страдания,боль, смерть...Впереди была победа. Несмотря на неимоверную усталость и сильную слабость - такую, что он едва мог стоять, - Рейстлин ни на мгновение не забывал, как выглядят Врата. Теперь ему Сказалось, будто на пути к ним он прошел, проковылял, прополз несколько сотен бесконечных миль, и лишь мысль о том, что осталось еще совсем немного, поддерживала его сейчас. Он уже различал эти прекрасные яркие цвета - зелень травы, голубизну неба, белый лен облаков, черноту ночи, алые краски похожего на пролитую кровь заката...

Кровь...Рейстлин посмотрел на свои руки, обагренные его собственной кровью. Его раны были слишком многочисленны, чтобы их сосчитать. Его били палицей, кололи мечом, поджаривали на огне и поражали молниями. Темные жрецы, черные маги, легионы вурдалаков и демонов, служивших ее Темному Безбожию, - все они вышли на битву против него одного. Черная мантия Рейстлина превратилась в обугленные лохмотья, а каждый вздох становился пыткой. Его все время рвало кровью, и он уже не помнил, когда это произошло в первый раз. Непрекращающийся жуткий кашель заставлял падать на колени через каждые несколько шагов; при этом Рейстлина постоянно выворачивало наизнанку, но желудок был пуст. Внутри ничего не осталось, все как будто выгорело дотла.

Но, несмотря на это, он уцелел.

Предчувствие близкого триумфа, словно жидкое пламя, растекалось по жилам Рейстлина. Он превозмог боль, он почти победил. Он был еле жив...но все таки жив, а не мертв.

Маг чувствовал, как за его спиной грозовой тучей вскипают гнев и ярость Властительницы. Казалось, сама земля под ногами и небо над головой дрожат от ее тяжелой поступи. Рейстлин победил слуг Темной Королевы, и теперь никто не мог противостоять ему. Никто, кроме самой Такхизис.

Врата отражались миллионами цветов в его зрачках, имеющих форму песочных часов. Все ближе и ближе подходил маг к заветной цели, а позади него неслась Властительница Тьмы, ярость которой сделала ее безрассудной и неосторожной.

Ничего, он успеет покинуть Бездну, и Королева не сможет ему помешать. А потом...

Огромная тень накрыла его, и маг невольно вздрогнул. Подняв голову, он увидел над собой огромную руку с длинными острыми ногтями, отсвечивающими красным, занесенную для удара.

Рейстлин только улыбнулся. Это была всего лишь тень, и ничего больше.

Напрасно тянется к нему рука, которая ее отбрасывает! Он уже почти достиг Врат, а Такхизис, понадеявшись на то, что ее слуги остановят Рейстлина, была слишком далеко. В худшем случае эти пальцы успеют схватить лишь край его изорванного плаща, когда он будет пересекать порог Врат, и тогда Рейстлин воспользуется остатками своей силы, чтобы перетянуть Властительницу в свой мир.

А потом - в его плане бытия - кто из двоих окажется сильнее?

Рейстлин снова закашлялся, но, несмотря на боль в истерзанных легких, нашел в себе силы улыбнуться, нет, скорее - оскалиться тонкими окровавленными губами. У него не было никаких сомнений в исходе поединка. Никаких...

Стискивая горло одной рукой и сжимая в другой магический посох, Рейстлин пошел дальше, скупо отмеряя себе ровно столько жизненной энергии, сколько необходимо было для того, чтобы не упасть и кое-как переставлять ноги. Каждым глотком воздуха, обжигавшим гортань и легкие, он наслаждался, словно нищий медным грошем, найденным в сточной канаве. Славной будет грядущая битва, ибо теперь настал его черед собирать легионы, которые станут сражаться на его стороне. Даже боги откликнутся на его зов, ибо появление Владычицы Тьмы в мире Кринна, во всей ее силе и могуществе, неизбежно должно было вызвать гнев небес:

Луны падут на землю, планеты сойдут с орбит, звезды изменят свой путь по небосводу, а стихии - ветер, воздух, вода и огонь - станут выполнять его приказы.

Вот они, Врата! Ревут в бессильной ярости драконьи головы, знающие, что им не хватит силы остановить его. Еще один вздох, еще один удар сердца, еще один шаг...

Рейстлин поднял накрытую капюшоном голову и встал как вкопанный.

Громадная широкоплечая фигура, не заметная в ослепительном сиянии Врат, скрытая красной пеленой Бездны и тенью смерти, выросла перед ним, загородив Врата могучей спиной. В руке человек держал огромный блестящий меч.

Несколько мгновений Рейстлин разглядывал незнакомца, не в силах понять, кто же перед ним. Внезапно волна бешеной радости захлестнула его.

- Карамон!

Рейстлин протянул к брату дрожащую руку. Он не знал, кому обязан этим чудом, этим неожиданным волшебством. Самое главное, что его брат-близнец снова оказался здесь, рядом с ним, ожидая Рейстлина, чтобы, как всегда, сражаться на его стороне.

- Карамон! - задыхаясь, пробормотал Рейстлин. - Помоги мне, брат...

Усталость и боль понемногу делали свое дело. Рейстлин быстро терял способность сосредоточиваться и даже думать о чем-либо. Магия больше не пульсировала в его теле - подвижная, словно ртуть; теперь она текла медленно, вяло, будто наполовину свернувшаяся кровь, проступающая из ран.

- Помоги, Карамон. Мне...трудно идти...Но Карамон не двинулся с места. Он стоял непоколебимо, как скала. Лишь в глазах его появилось странное выражение любви и сожаления, глубокой и жгучей жалости. Этот взгляд проник в обожженную, пустую душу Рейстлина и вывернул ее наизнанку.

Маг вздрогнул. Он понял, зачем Карамон явился сюда.

- Ты мешаешь мне пройти, брат, - холодно сказал Рейстлин.

- Я знаю.

- Отойди в сторону, если не хочешь помочь! - На этот раз в надтреснутом голосе мага прозвучала злоба.

- Нет.

- Кретин! Идиот! Ты умрешь! - Это был уже шепот, не громкий, но угрожающий. Карамон глубоко вздохнул.

- Да, - сказал он спокойно. - И ты тоже.

Небо над братьями потемнело, тени собирались вокруг Врат, словно свет начал потихоньку меркнуть. Воздух стал разреженным и холодным, как высоко в горах, но Рейстлин спиной ощущал беспредельную, огнедышащую ярость Такхизис.

Страх сдавил ему сердце, а гнев заставил напрячься узловатые мускулы на руках. Магические формулы уже срывались с губ, оставляя во рту металлический привкус крови, но на половине заклинания Рейстлин вдруг закашлялся и упал на колени. И все же нужные слова никуда не исчезли, а магия все еще оставалась подвластной ему. Вот сейчас он увидит, как Карамон корчится в огне...Однажды он уже наблюдал это, в Башне Высшего Волшебства, только тогда это была иллюзия.

Теперь все будет по-настоящему, если только ему удастся перевести дыхание...

Приступ прошел так же внезапно, как и начался. Магическая формула была готова. Рейстлин поднял свое перекошенное лицо, занес руку...

Карамон стоял перед ним с мечом в руке, и в глазах его светилась жалость.

Жалость! Этот взгляд вонзился в Рейстлина, словно тысяча раскаленных ножей. Да, Карамон умрет, но только не с таким выражением на лице!

Рейстлин навалился на свой посох, с трудом встал и откинул на спину черный капюшон, чтобы его братец увидел себя - обреченного и несчастного - в зеркальных глазах близнеца.

- Значит, ты жалеешь меня, Карамон, - прошипел он. - Ты, гора мускулов с мозгами кролика! Ты даже не способен понять, какого могущества я достиг; не способен измерить ту боль, которую я преодолел, оценить одержанную мной победу.

И ты смеешь жалеть меня? Прежде чем ты умрешь - а я непременно убью тебя, - запомни: я возвращаюсь в свой мир, чтобы стать богом!

- Я знаю, Рейстлин, - ответил Карамон без всякого страха, лишь чуть-чуть печально. Жалость не исчезла из его глаз, магу показалось, что она стала еще глубже. - Именно потому мне и жаль тебя. Я видел будущее и знаю, чем все это кончится для тебя и всего мира.

Рейстлин недоверчиво уставился на брата, подозревая обман.

Красноватое небо над головами братьев потемнело, но простертые к Рейстлину руки медлили. Маг понял, что Властительница колеблется. Очевидно, она обнаружила присутствие Карамона, и Рейстлин почувствовал ее нерешительность, ее страх. Последние его сомнения, что Карамон может оказаться призраком, видением, созданным повелительницей Бездны, чтобы задержать его, исчезли, и Рейстлин шагнул навстречу брату.

- Ты видел будущее? Но как?!

- Когда ты прошел сквозь Врата, твое магическое поле повлияло на устройство Пар-Салиана, и нас с Тасом закинуло в будущее.

Рейстлин жадно пожирал Карамона глазами.

- И?.. Что же случится?

- Ты победишь, - просто ответил Карамон. - Ты уничтожишь не только Властительницу Тьмы, но и всех других богов. Твое созвездие будет гореть в небе...но недолго.

- Недолго? - прищурился Рейстлин. - Скажи же скорее, что случится дальше?

Кто угрожает мне? Кто мой будущий враг?

- Ты сам, - ответил Карамон печально. - Ты будешь править мертвым миром, Рейстлин, - миром, в котором не будет ничего, кроме серого пепла, дымящихся руин и остывших трупов. Ты останешься в небе один и будешь пытаться творить, но тебе не хватит необходимых для этого сил. В отчаянии ты начнешь высасывать жизнь из звезд, и звезды будут взрываться и гаснуть одна за другой. В конце концов ни в тебе, ни вокруг не останется ничего...

- Нет! - прорычал Рейстлин. - Ты лжешь! Будь ты проклят!

С этим отчаянным криком он отшвырнул магический посох и ринулся вперед, хватая Карамона скрюченными пальцами. В испуге гигант поднял меч, но по приказу Рейстлина оружие выпало у него из рук. Тогда Карамон схватил Рейстлина за запястья и сжал их.

"Боги мои, да он способен разорвать меня пополам! - насмешливо подумал Рейстлин. - Может, но не разорвет. Он слаб, он колеблется и боится. " Карамон проиграл, но сначала я узнаю правду".

Парализовав воина магической командой, Рейстлин вырвал руку из его застывших пальцев и приложил ее ко лбу брата, вытягивая то, что было у него в мозгу.

И Рейстлин увидел...

Он увидел тлеющие кости мира, обугленные пни, серую грязь и мокрую золу, обожженные скалы, курящиеся дымы и сгнившие тела...

Он увидел себя, зависшего в самом сердце холодного космоса, - пустота снаружи и пустота внутри. Эта пустота навалилась на него, стиснула, сжала и принялась поглощать. Рейстлин корчился, выворачивался наизнанку, ища в себе хоть что-нибудь могущее утолить чудовищный вакуум и заполнить внутреннюю пустоту - капельку крови, хотя бы воспоминание о боли, - но не нашел. В нем никогда ничего не было и уже не будет; он обречен на вечное одиночество; беспрестанно заглядывать внутрь самого себя ине находить ничего...ничего...ничего...

Рейстлин опустил голову, а его рука соскользнула со лба Карамона. Теперь он тоже знал, что так будет, чувствовал это каждой клеточкой своего истерзанного тела. Знал, потому что эта пустота уже давно была в нем. О нет, она не успела пожрать его без остатка - пока еще нет, но он, казалось, видел свою одинокую, испуганную душу, забившуюся в самый дальний, темный уголок пустой телесной оболочки.

С губ Рейстлина сорвался горький крик, он оттолкнул от себя Карамона и огляделся. Тени на равнине сгущались. Властительница - его Королева - отбросила все сомнения и собиралась с силами, готовясь к прыжку.

Рейстлин опустил глаза, пытаясь сосредоточиться и отыскать в себе хотя бы гнев, пытаясь раздуть угасающий огонь своей магии, но даже это ему не удалось.

Охваченный страхом, он покачнулся и рухнул на четвереньки.

Ужас готов был прикончить Рейстлина. В надежде на помощь он протянул руку в пустоту...и услышал звук - протяжный жалобный стон. Он пополз на звук, и его рука сомкнулась на какой-то ткани, под которой он почувствовал тепло живого тела.

- Бупу! - прошептал Рейстлин и, жалобно всхлипнув, поднял голову.

Маленькое тело Бупу из племени овражных гномов лежало перед ним; черты ее чумазого лица заострились, щеки запали, а зрачки расширились от страха. Узнав Рейстлина, Бупу отпрянула от него в совершенном ужасе.

- Бупу! - в отчаянии закричал Рейстлин, хватая ее за грязное платьице. - Ты забыла меня? Помнишь, ты подарила мне книжку и большой изумруд... - Рейстлин порылся в своих кошельках и извлек оттуда мерцающий зеленый камень. - Вот он, Бупу, вот твой "маленький камешек"! Возьми его, он защитит тебя!

Бупу потянулась к изумруду, но глаза ее вдруг остекленели, и Рейстлин вложил камень уже в мертвые, сведенные последней судорогой пальцы.

- Нет! - страшно закричал Рейстлин и почувствовал на плече руку Карамона.

- Оставь ее в покое, - хрипло приказал гигант, отшвырнув Рейстлина в сторону. - Или тебе мало того, что ты с ней уже сделал?

В руке Карамона снова появился меч, и от его яркого блеска у Рейстлина начали слезиться глаза. Тело Бупу расплылось, и маг увидел на его месте Крисанию, увидел такой, какой он оставил ее у столба казней, с обугленной кожей и выжженными глазами.

Пусто...пусто...внутри ничего нет...Ничего? Что-то шевельнулось в уголке - что-то совсем маленькое, жалкое, и все же...Душа Рейстлина протянула руки...и пальцы мага коснулись тела Крисании.

- Она не умерла, - прошептал он. - Еще не умерла...

- Да. - Карамон поднял меч. - Оставь ее. Дай ей умереть в мире!

- Она останется жить, если ты вынесешь ее через Врата.

- Да, она останется жить, - с горечью кивнул гигант. - И ты тоже, Рейстлин. Я вынесу Крисанию из Врат, а следом за нами придешь ты!

- Спаси ее!

- Нет. - Карамон упрямо покачал головой. С лицом бледным от горя и гнева, он шагнул вперед и занес меч.

Рейстлин взмахнул рукой. Карамона словно парализовало, и он застыл на полушаге, подняв клинок к темнеющему небу.

- Возьми Крисанию, возьми вот это и ступай! - Маг поднял свой посох и протянул Карамону. Хрустальный шар на его конце засиял белым магическим светом - чистым и ярким, - разогнавшим мрачные сумерки Бездны и осветившим всех троих.

Карамон колебался и хмурил брови.

- Бери же! - выкрикнул Рейстлин и закашлялся, чувствуя, как стремительно покидают его силы. - Бери... - выдавил он из себя между двумя приступами кашля, согнувшего его пополам. - Когда выйдешь...с той стороны - воспользуешься им, чтобы замкнуть Врата.

Карамон недоверчиво прищурился.

- Я не лгу! - прорычал Рейстлин. - Я лгал тебе раньше, но не сейчас.

Попробуй, и ты сам поймешь. Смотри, я снимаю с тебя замораживающее заклятие.

Больше я ничего не могу, и если ты обнаружишь, что я солгал, то можешь меня убить. Я не сумею остановить тебя!

Карамон почувствовал, что может двигать рукой, в которой держал меч. Не выпуская оружия и не сводя глаз со своего брата, он нерешительно протянул вперед левую. Его пальцы коснулись твердого деревянного посоха, и гигант сразу посмотрел на хрустальный шар, боясь, что он мигнет и погаснет, оставив их в сгущающейся холодной тьме.

Но свет шара не ослаб, и пальцы Карамона сомкнулись на посохе чуть выше руки Рейстлина. Белое сияние пролилось на изорванную, окровавленную черную одежду мага, на тусклые, помятые доспехи гиганта, покрытые пылью и грязью.

Рейстлин выпустил посох из рук. Медленно, чуть не падая, он попятился назад и встал - один, без всякой поддержки. Посох в руках Карамона продолжал светиться ровным белым светом.

- А теперь торопись, - холодно сказал Рейстлин. - Я помешаю Властительнице последовать за вами, но надолго меня не хватит.

Карамон молча посмотрел на него, потом перевел взгляд на волшебный посох.

Наконец он судорожно вздохнул и убрал меч в ножны.

- Что...что будет с тобой? - хрипло спросил он, опускаясь возле Крисании, чтобы поднять ее на руки.

- Я буду разрушать твой разум и изнурять твое тело, чтобы ты извивался и визжал от боли, а вечером каждого дня - умирал, но всякий раз возвращался к жизни. Ты не сможешь уснуть, ты будешь лежать без сна и дрожать от страха перед наступающим новым днем, и каждое утро первое, что ты будешь видеть, - это мое лицо, - услышал Рейстлин. Эти слова, словно змеи, проникли ему в сердце, а в ушах раздался страшный, почти сладострастный смех.

- Спеши, Карамон, - ответил Рейстлин. - Она идет...

Голова Крисании прислонилась к широкой груди Карамона. Темные волосы закрывали лицо молодой женщины, а рука все еще сжимала медальон Паладайна. На глазах Рейстлина следы огня исчезли с ее тела, а черты разгладились, стали спокойными и умиротворенными. Потом маг посмотрел на Карамона и увидел на его лице хорошо знакомое выражение растерянности, удивления и обиды.

- Слюнтяй! Идиот! Какое тебе дело до того, что будет со мной! - взорвался Рейстлин. - Уноси ноги, дурак!

Выражение лица Карамона изменилось, а может быть, оно с самого начала было таким, просто маг этого не замечал: сила Рейстлина уходила, как вода в песок - слишком быстро, - и перед глазами начинал меркнуть даже свет посоха. И все же ему почудилось, что в глазах брата он видит понимание...

- Прощай, брат, - сказал Карамон. Держа на руках Крисанию и неловко прижимая к себе посох, Карамон повернулся и пошел прочь, Хрустальный шар отбрасывал вокруг него серебристый свет, который мерцал в наступившем мраке, словно диск Лунитари, отражающийся в спокойных водах озера Кристалмир. Его магические лучи коснулись и драконьих голов на Вратах, превратив их в неподвижный холодный металл.

Карамон подошел к границе Врат. Рейстлин, который пристально следил за ним не только глазами, но и всем сердцем, заметил размытые цвета и движение жизни на пороге тьмы и на мгновение ощутил уютное домашнее тепло. А за его спиной уже раздавались хриплое дыхание, булькающий смех и пронзительное шипение. Маг уже слышал лязг огромного чешуйчатого хвоста, изгибающегося из стороны в сторону, хруст сухожилий в могучих крыльях. Пятиглавый дракон подобрался совсем близко, и зловонные пасти уже нашептывали ему свои угрозы.

Но Рейстлин даже не обернулся. За Вратами он увидел Таниса, бросившегося на помощь Карамону, который с Крисанией на руках вышел из серебряной рамы ворот. Горячие, соленые слезы выступили на глазах Рейстлина. Как же ему хотелось последовать за Карамоном, хотя бы просто для того, чтобы Танис прикоснулся к его руке, чтобы поднять на руки Крисанию и прижать к груди...И он сделал маленький шаг вперед.

Карамон повернулся к нему лицом и поднял магический посох.

Гигант смотрел внутрь Врат - на Рейстлина и мимо Рейстлина...Маг увидел, как глаза брата расширились от ужаса и отвращения.

Ему не нужно было оборачиваться, он и так знал, что увидел за его спиной Карамон. Сама Такхизис - Властительница Тьмы - припала к земле позади него, приготовившись к прыжку. Пронизывающий холод ящероподобного тела пробирал Рейстлина до костей и развевал изорванную мантию. Он чувствовал ее присутствие, но мысли Темной Королевы сосредоточились не на нем - она увидела, что Врата еще открыты...

- Замкни Врата! - закричал маг.

Поток огня опалил тело Рейстлина. Чудовищная лапа с серпами когтей ударила его в спину, и маг, не устояв на ногах, упал на колени. Он увидел, что Карамон, лицо которого стало таким, словно изогнутые когти вонзились ему в сердце, шагнул вперед, к нему!..

- Закрой Врата, дурак! - завизжал Рейстлин, сжимая кулаки. - Оставь меня в покое. Ты не нужен мне, не нужен!!!

И тут свет исчез - Врата закрылись. Тьма навалилась на Рейстлина со свирепой яростью; чудовищные когти разрывали его плоть, клыки рассекали мускулы и дробили кости. Изо рта мага хлынула кровь, но он знал, что жизнь еще долго не покинет его тело.

Он не выдержал и вскрикнул, зная, что отныне будет только кричать от боли и ужаса, кричать бесконечно...

Что-то коснулось его плеча...рука. Рука слегка встряхнула его, и Рейстлин изо всех сил вцепился в нее.

- Эй, Рейст! - окликнул его голос. - Проснись! Это был только сон. Не бойся, я никому не дам обидеть тебя. А теперь смотри, я покажу тебе одну штуку...Вот увидишь, это очень смешно...

Тугие кольца драконьего тела стиснули Рейстлина, круша ребра и сминая легкие. Черные блестящие клыки кромсали его внутренние органы, они вырвали и пожрали его сердце и, разрывая тело, проникали все глубже - в самую душу мага.

Сильная рука крепко обняла его за плечи. Рейстлин поднял вверх ладонь, освещенную лунным светом, и начал создавать в ночном воздухе забавные детские иллюзии. Едва слышный голос прошептал над самым его ухом:

- Вот это да, Рейст! Смотри, кролики...

Маг улыбнулся. Карамон был рядом, и он больше ничего не боялся.

Боль успокоилась, дурной сон рассеялся, как туман под лучами солнца, и лишь из-за горизонта донесся протяжный вой, полный горького разочарования и страха.

Но это уже было не важно. Ничто на свете больше не имело значения.

Рейстлин чувствовал лишь уютное тепло и бесконечную усталость.

Опустив голову на плечо брата, Рейстлин закрыл глаза и медленно погрузился в спокойный, бесконечный сон без сновидений.