СТРАННАЯ ОТМЕНА РЕЙСА

Когда Нэнси сообщила подругам, зачем звонил Мак-Гиннис, Джорджи заметила:

— Может быть, они уже схватили Уоллеса?

— В любом случае, Нэнси, тебе надо ехать,— решила Бесс.— Но как ты доберешься до полиции? У нас же нет машины!

— Возьму такси,— сказала Нэнси.— Карла, я думаю, тебе лучше поехать со мной. В конце концов, ты больше нас всех знаешь обо всем, связанном с тарелкой.

Минут через сорок девушки уже входили в полицейское управление. Мак-Гиннис кивнул им и распорядился о доставке арестованного.

— Тот ли это человек, который явился к вам домой и выдавал себя за сотрудника нашего управления? — спросил Мак-Гиннис у Нэнси.

— Да,— без колебаний ответила она. Гарри Уоллес сверкнул глазами.

— Я эту девицу впервые в жизни вижу! — выкрикнул он.

— Он пытался похитить ценную антикварную вещь,— продолжала Нэнси.— Вещь принадлежит вот этой девушке.

Нэнси сознательно не назвала Карлу по имени в расчете на то, что задержанный выдаст опознав ее.

Задержанный набычился.

— Слова больше не скажу! — заявил он и добавил, обращаясь к Мак-Гиннису: — У вас нет оснований задерживать меня. Я ничего не сделал.

Нэнси снова заговорила:

— Если нужны свидетельские показания, я могу пригласить моих подруг, которые как раз в то время находились у меня дома.

Это заявление заставило Уоллеса немедленно переменить решение.

— Ну ладно,— проворчал он.— Просто я в первую минуту не узнал мисс Дру. Она была по-другому одета, когда я ее видел.

Начальник полиции глянул на арестанта:

— Следовательно, вы признаетесь и в том, что пытались похитить тарелку?

— Нет, не признаюсь! — огрызнулся Уоллес.— Похитить! Это моя вещь!

— Что! — не выдержала Карла.— Не ваша, а моя!

Задержанный решил выкрутиться любой ценой:

— Я торговец из Нью-Йорка. Я скупаю антиквариат по всему миру. Тарелку мне продали в Южной Америке. А потом она была похищена из моей антикварной лавки, и я повсюду разыскивал ее. Сначала я выяснил, что тарелка находится в Ривер-Хайтсе, что ее привезла сюда мисс Понте. Потом узнал, что она передала вещь мисс Нэнси Дру.

Нэнси и Мак-Гиннис незаметно обменялись улыбками: задержанный действительно выдал себя, проговорился! Начальник полиции сказал:

— Похоже, вы проболтались, мистер Уоллес. Как насчет того, чтобы сделать чистосердечное признание?

Задержанный угрюмо молчал.

Нэнси прошептала Карле на ухо:

— Не тот ли это человек, который тебя несколько раз преследовал?

— Кажется, это он, но я не могу сказать с полной уверенностью.

Нэнси прошла к столу начальника полиции и шепнула ему на ухо то, что ей сказала Карла.

— К тому же,— добавила она,— мисс Понте получила анонимное предупреждающее послание. Возможно, его прислал Гарри Уоллес. Написано было по-испански, в переводе что-то вроде «опасайся кота». Вам это о чем-то говорит?

Вместо ответа Мак-Гиннис достал из шкафа папку, в которой лежали несшитые листы. Он провел пальцем по списку, потом заглянул в один из последних листков.

— Вот оно что! — пробормотал он, указывая Нэнси на листок.

Нэнси заглянула через плечо начальника полиции. Из записи на листке явствовало, что в Перу обнаружен неизвестный, проходящий под кличкой Эль Гато, Кот. Его подлинное имя и местонахождение требуют уточнения, но он разыскивается полицией.

Мак-Гиннис повернулся к задержанному.

— Наш разговор пойдет легче, если вы мне расскажете про Эль Гато.

Уоллес вздрогнул, передернул плечами, начал было говорить, но опомнился и смолк.

— Что еще вы мне пытаетесь пришить? — сказал он через несколько секунд.— Я понятия не имею, о чем вы говорите.

Начальник полиции распорядился, чтобы его увели. На прощанье он напомнил задержанному, что тот имеет право пригласить адвоката по своему выбору, в противном же случае адвоката назначит ему суд.

— Я завтра сообщу о моем решении,— пробурчал Уоллес и пошел прочь из комнаты в сопровождении конвоира.

Нэнси и начальник полиции еще немного побеседовали о возможных вариантах дела, а Карла слушала их разговор с широко раскрытыми глазами. Наконец, она не выдержала:

— Мне так совестно! Я доставила вам всем столько хлопот!

Мак-Гиннис отечески улыбнулся ей:

— Скорей всего, дело кончится тем, что это мы будем благодарны вам за то, что полиция двух континентов занялась этим загадочным Эль Гато! Ну, Нэнси, я тебе желаю разгадать тайну головоломки и приятно провести в поездке время!

Начальник полиции пожал руки обеим девушкам. Они отправились в ожидавшее их такси.

В мотеле Бесс и Джорджи уже просто изнывали от любопытства. Когда Нэнси и Карла рассказали им во всех подробностях о том, что произошло в полицейском управлении, Джорджи фыркнула:

— Если этот самый Гарри Уоллес — торговец, то я об заклад могу биться, что он еще и контрабандист.

Бесс невольно поежилась:

— Все так запутывается!

На другое утро девушки позавтракали у себя в номерах и тотчас отправились в аэропорт. К полудню самолет приземлился в Нью-Йорке, девушки получили багаж и сразу же поехали на квартиру незамужней тетки Нэнси мисс Элоиз Дру. Она страшно обрадовалась гостьям и была рада познакомиться с Карлой. Перебивая друг дружку, девушки рассказали о своих планах, связанных с разгадкой тайны.

— Это все так увлекательно,— сказала мисс Дру.— Я вот о чем подумала: поскольку вы летите в Перу, вас могут заинтересовать выставки перуанского искусства в Нью-Йорке. Открыта выставка в Метрополитен-музее, в Музее естественной истории и еще одна в Галерее современного искусства. Карла же, которой все это, без сомнения, знакомо, наверное, предпочтет осмотреть город.

— С удовольствием,— отозвалась Карла.— Я совсем плохо знаю Нью-Йорк, а в этом городе столько интересного!

Тогда тетя Элоиз выступила с предложением:

— Может быть, в таком случае я поеду показывать Карле Нью-Йорк, а вы отправитесь по выставкам. Они должны дать вам общее представление об истории и обычаях древнего Перу.

Быстро пообедав, Нэнси, Бесс и Джорджи побежали на выставку в Метрополитен-музей. Им повезло: они присоединились к группе, которую вел экскурсовод.

— Жители древнего Перу, индейцы, в особенности инки, были солнцепоклонниками. Они поклонялись Солнцу, считая его богом. Династию своих правителей они тоже рассматривали как детей Солнца, унаследовавших от него свои божественные качества. Если вы посмотрите на экспонаты, вы увидите, как часто и разнообразно отражен в них этот миф.

Девушки с увлечением рассматривали статуэтки, в основном из глины, среди которых было множество сидячих фигур, прижимающих колени к груди.

Экскурсовод пояснил:

— Это ритуальная поза. Инки бальзамировали мертвых и хоронили их в этой позе.

Увлекшись экскурсией, девушки так долго бродили по выставке в Метрополитен, что у них осталось время только на то, чтобы забежать в Галерею современного искусства. Здесь были выставлены золотые изделия древнего Перу, в том числе ювелирные украшения. Ожерелья и серьги были богато отделаны бирюзой и другими полудрагоценными камнями.

— Боже мой, а это что такое? — ахнула Бесс.— Похоже на страшные маски, которые у нас надевают в канун Дня Всех Святых, только эти из золота!

— Маски, надеваемые на мертвых,— объяснила Нэнси.

Человек, стоявший неподалеку, поправил Нэнси,— он сказал, что маски не надевали на мертвых, а клали при захоронении над их головами.

— Никто не знает, в чем смысл этого обряда,— заметил незнакомец.

Неожиданно Джорджи фыркнула.

— Вы только посмотрите вон на ту маску! Похожа на мордочку ламы. Может быть, ее изготовили для человека, у которого умерла любимая домашняя лама?

— Может быть,— улыбнулся и человек, дававший им объяснения,— а скорее, она была изготовлена для какой-нибудь важной персоны, лицо которой напоминало мордочку ламы.

Нэнси сильнее всего заинтересовалась парой огромных золотых рук. Все тот же незнакомец сказал, что это некое подобие перчаток, которые носили жрецы во время исполнения религиозных обрядов. Великолепие золотых перчаток портили потемневшие места там, где должны быть ногти.

— Дело в том,— объяснил все тот же человек,— что ногти делались из серебра, которое окислялось, тускнело, а потом и разрушалось.

Бесс неотрывно смотрела на сохранившийся ноготь.

— Похоже, будто древние инки носили довольно длинные ногти,— заметила она.

Нэнси взглянула на часы и заторопила подруг — им было уже пора уходить.

На квартиру к тете Элоиз они прибежали вскоре после того, как та вернулась с Карлой, завершив осмотр города. Едва тетя Элоиз успела открыть двери, как зазвонил телефон, и она поспешила взять трубку.

— Ханна! — сказала она.— Рада слышать ваш голос! Да, все в порядке, девушки благополучно долетели, а сейчас уже собираются дальше в путь.— Тетя Элоиз помолчала, слушая Ханну, потом недоуменно воскликнула: — Что такое? Позвонили из авиакомпании и сказали, что рейс отменен? Тот самый рейс, которым должны лететь девушки? Рейс на Лиму?

Нэнси и ее подруги едва верили своим ушам.

Нэнси взяла трубку — Ханна Груин повторила ей то, что уже сказала тете Элоиз:

— Позвонил служащий авиакомпании и сказал, что отменяется рейс на Лиму. Нет, он не объяснил, в чем дело. Он только попросил, чтобы я немедленно предупредила вас. Я целый час звонила, но вас никого не было дома.

— Мы только что вернулись,— нетерпеливо подтвердила Нэнси.— Какая неприятная новость! Ну что делать, возможно, мы увидимся скорее, чем рассчитывали,— вздохнула она.

Нэнси положила трубку и неожиданно нахмурила брови — ей пришла в голову странная мысль, которой она и поделилась с подругами.

— Здесь что-то неладно,— сказала она.— Во-первых, нет никаких оснований для отмены рейса, сегодня прекрасная погода. Самолет мог бы задержаться по какой-то причине, но отменять рейс? Надо позвонить в аэропорт и узнать, в чем дело.

Она набрала номер справочной, выслушала ответ, потом сказала:

— Большое спасибо. Нет, нам сообщили, что якобы рейс отменен. Я очень рада, что это ошибка.

Девушки почувствовали облегчение, но мысль о том, кто же и зачем звонил Ханне, не покидала их.

— Это уже не Уоллес, потому что он под арестом. Значит, у него есть сообщник,— рассудила Нэнси.

А тетя Элоиз добавила:

— Кому-то сильно не хочется, чтобы вы оказались в Перу. Возможно, эти люди надеялись украсть тарелку, прежде чем вы ее увезете из этой страны.

На лице Нэнси появилось упрямое выражение.

— На сей раз ничего не выйдет. Но мне бы хотелось узнать, чьи это проделки.

Когда юные путешественницы прощались с мисс Дру, она попросила их вести себя как можно осторожней и избегать опасностей. Девушки постарались успокоить ее, а Нэнси с особой нежностью поцеловала тетю.

В огромном и нарядном аэропорту Лимы самолет приземлился на исходе утра следующего дня.

— Просто не верится! — восторженно воскликнула Бесс.— Прошло совсем немного времени, а мы уже так далеко от дома!

Пока девушки проходили через таможню, Карла увидела за стеклянной стеной своих родителей. Она послала им воздушный поцелуй и указала на них своим подругам. Те заулыбались и замахали руками. Скоро таможенные формальности были закончены, багаж получен и девушки разместились в большом семейном автомобиле.

Родители Карлы оказались удивительно приятными людьми — оба высокого роста, темноволосые и красивые. Карла была очень похожа на сеньору Понте.

Когда машина покатила по жилым районам города, юные североамериканки пришли в восторг от больших особняков, полускрытых роскошными садами, от широких бульваров, затененных деревьями, от лужаек, обнесенных коваными изгородями.

Особняк семейства Понте был поразительно красив. За кованой изгородью открылся прекрасный сад, в котором обращало на себя внимание старое, скрюченное вечнозеленое дерево, росшее чуть в стороне. Нэнси замерла перед ним, и сеньор Понте сказал, что дерево называется куэнар. Слева от дорожки, ведущей к парадному подъезду, красовалась статуя ламы альпаки в натуральную величину.

— Какая прелесть! — восхитилась Бесс.

Сеньор Понте объяснил Бесс, что статуя представляет собой точную копию золотой ламы альпаки, некогда стоявшей перед храмом Солнца в старинном городе Куско.

— Мне даже неприятно говорить о том времени, когда испанские конкистадоры покорили инков и потребовали с них такое количество золота, что весь Куско был просто разорен,— рассказывал сеньор Понте.— Между тем в древности этот город заслужил название Золотого Куско.

Обедали в прекрасно обставленной в испанском вкусе столовой, а после обеда Нэнси распаковала сумку, достала тарелку и Карла стала рассказывать родителям о том, что им удалось выяснить.

— Отлично, отлично,— приговаривал сеньор Понте.

Карла вместе с матерью склонилась над тарелкой, разглядывая в лупу Нэнси едва различимые буквы и значки головоломки. Нэнси, Бесс и Джорджи с интересом слушали рассказ сеньора Понте об истории этой тарелки.

— Несколько поколений нашей семьи не знали, куда она девалась,— говорил сеньор Понте,— а потом необъяснимым образом ее обнаружили после смерти моего деда среди его вещей. Но к этому времени тарелка была уже в -таком состоянии, что оказалось невозможно разобрать надпись на ней.

— Как вам кажется,— спросила Нэнси,— эта надпись могла быть прочитана кем-то в старину, задолго до вас?

— Сомневаюсь,— ответил он,— иначе бы эта история получила известность. Единственное, что нам известно,— к одному из наших предков явился молодой индеец инка и передал ему вот эту тарелку. По-испански индеец не говорил, поэтому от него никто ничего не мог узнать. Насколько мне известно, он говорил только на кечуа — языке инков.

Сеньора Понте позвали к телефону, он извинился и вышел.

— Какая удивительная история! — вздохнула Бесс.

Все согласились с ней.

Карла предложила своим гостьям осмотреть дом. Девушки переходили из комнаты в комнату, любуясь множеством произведений искусства, которыми владело семейство Понте. Среди них были и картины старых испанских мастеров, и старинная резная мебель.

— Не дом, а музей! — заметила Джорджи.

Наконец они возвратились в гостиную. Карла опять взялась за лупу и неожиданно воскликнула:

— Я, кажется, разобрала еще часть головоломки!