Щиты с металлическим покрытием

Щиты со сплошным покрытием. В эту группу объединены доспехи, поверхность которых была покрыта сплошной железной или бронзовой пластиной.

Уникальный щит со сплошной железной пластиной найден Н. И. Веселовским в Костромском кургане. Это «тонкий и круглый железный щит, на котором был укреплен превосходный литой золотой олень длиною в 0,33 м».¹⁷⁾ Судя по рисунку доспеха на плане могилы, он имел диаметр около 75 см.

Несколько щитов, покрытых тонкой бронзовой пластиной, было обнаружено при раскопках погребений в Северном Причерноморье. Часть их описана Н. И. Сокольским.

Большинство щитов со сплошным покрытием найдено в обломках. Это во многом затрудняет выяснение как формы доспеха, так и деталей его устройства. Единственный целый щит рассматриваемого типа был обнаружен в [101] окрестностях Керчи, в кургане, раскопанном Г. Ашиком в 1834 г. Доспех не сохранился. Он был «...найден наполовину сломанным, т. к. бронза была сильно повреждена, то он скоро рассыпался, и частицы не могли быть сохранены. Щит имел вид выпуклого продолговатого круга и был окружен плоским краем, по которому... были набиты гвозди, служившие закрепою для подкладки и кожаных петель, которые еще видны были на нижней стороне щита в то время, когда была открыта гробница».¹⁸⁾ По подсчетам В. Д. Блаватского, щит был небольшой. Его размеры около 0,51*0,27 м.¹⁹⁾

Обломки нескольких щитов, имевших аналогичное устройство, открыты в погребениях IV-III вв. до н. э. К их числу относятся небольшие круглые (диаметром 43-50 см) щиты из курганов № 9 и 10 у станицы Елизаветовской.²⁰⁾ Возможно, частями таких же щитов являются обломки бронзовых гладких пластин из погребения Васюриной горы²¹⁾ и Зеленского кургана.²²⁾

К сожалению, ничего определенного нельзя сказать об устройстве щитов рассматриваемой группы. В этой связи важна находка разрушенного щита в составе клада у с Большое Плоское под Одессой. Доспех позволяет с уверенностью говорить об использовании в качестве основы некоторых подобных щитов деревянных досок толщиной до 1 см. Бронзовая пластина оббивки крепилась на основе с помощью железных заклепок, проходивших вдоль края.

Есть основания во многих щитах, изображенных на предметах торевтики, видеть доспехи, возможно, имевшие сплошное, скорее всего, бронзовое пластинчатое покрытие. Несколько воинов, с такими, очевидно, щитами изображены на ножнах мечей из Чертомлыка и станицы Елизаветовской, а также на горитах типа Мелитопольского. Близкий по форме и устройству к доспеху ножен чертомлыкского меча щит виден на частях горита из Карагодеуашха.²³⁾ На сохранившейся части ритона, приобретенного А. А. Бобринским в Керчи, Анапе или Новороссийске, в руке воина изображен овальный щит, который «...окаймлен двумя рядами точек, изображающих, вероятно, два ряда металлических гвоздей».²⁴⁾ Воин держит щит в руках с помощью двух ременных петель. Одна из них одета на предплечье, а вторая зажата в ладони. Очевидно, такой же щит изображен и за спиной воина расписной стелы IV-III вв. до н. э. из собрания Керченского музея. Игрушечный [102] круглый терракотовый щит был найден В. В. Шкорпилом в погребении IV-III вв. до н. э.²⁵⁾ Круглые щиты держат в руках воины и нереиды на деревянных деталях украшения Анапского саркофага III в. до н. э.²⁶⁾

Деревянные в основе щиты с металлическими умбонами в скифское время на территории Северного Причерноморья, вероятно, не применялись. Во всяком случае, металлические предметы, которые можно было бы считать умбонами, пока что не обнаружены.

Нельзя согласиться с В. М. Скудновой, описавшей в качестве умбона кожаного или деревянного щита выпуклую бронзовую бляху диаметром около 10 см из погребения № 82 некрополя Ольвии.²⁷⁾ Это изделие не может быть умбоном хотя бы уже потому, что основной довод, выдвинутый В. М. Скудновой в пользу отнесения его к щиту, не совсем соответствует действительности. Она отмечает, что «умбон» был разрублен в бою. В действительности же рубящий удар пришелся по нему не снаружи, а изнутри.

Возможно, прав К. Ф. Смирнов, определивший как умбон полую массивную железную инкрустированную золотом бляху из кургана у с. Сары в Поволжье.²⁸⁾

Вызывает возражение отнесение А. П. Манцевич к щитам бронзовых пластин из Прикубанья.²⁹⁾ По ее мнению, они близки к фракийским пластинам покрытия щитов беотийского типа, выделенным Л. Огненовой.³⁰⁾ Пластины из Фракии отличаются от прикубанских и аналогичных им из кургана под Никополем (тоже определенных Г. Павлуцким³¹⁾ в качестве своеобразного щита) как формой и размерами, так и способом крепления на основе. Имели они и другое назначение.

Особую группу составляют щиты с панцирным покрытием. Целый такой доспех овальной формы был найден в Золотом кургане.³²⁾ Скорее всего, подобные очертания имел и щит из Крячковки. Щиты [103] рассматриваемой группы, вероятно, имели и другую форму, однако нынешнее их состояние не позволяет говорить об этом более определенно.

Самое полное представление о щитах с панцирным покрытием дает изображение доспеха конного воина на солохском гребне. Щит закрывает левый бок и спину воина (рис. 21). Форма его вытянутая, бобовидная или овальная. Очень четко передано 11 рядов чешуй,³³⁾ покрывавших доспех. Вдоль его края проходит рельефный валик. Вероятно, это кожаная тесьма, окаймляющая набор щита, как на панцирях и боевых поясах.

Обе руки всадника заняты копьем и поводьями, щит висит за спиной, но ремней, с помощью которых он мог быть укреплен, на груди не видно. В нижней части доспеха, чуть выше края, находятся два расположенных вертикально круглых цилиндра. Снизу в них входят два изогнутых стержня. Единственное имеющееся в литературе объяснение назначения этих стержней и трубочек предложил И. Н. Своронос. Он пытался истолковать их как своеобразные приспособления для крепления щита на воткнутых в землю копьях с целью прикрытия спешенного воина от стрел.³⁴⁾

Однако подобное толкование кажется неприемлемым. Более естественным в этом случае было не горизонтальное, а вертикальное положение доспеха. Укрепленный на копьях щит, имеющий большую ширину, чем высоту, может закрыть лишь очень незначительную часть корпуса. Очевидно, трубочки, о которых идет речь, предназначались для закрепления щита на корпусе всадника. Это было продиктовано стремлением освободить руки воина, дать ему возможность управлять конем и действовать оружием. Щит мог крепиться на двух расположенных рядом крюках, подвешенных на боевом поясе или на панцире. Парное размещение крюков обеспечивало необходимую устойчивость щита.

Две бронзовые «трубочки» были найдены вместе с остатками щита в 1965 г. в кургане у г. Орджоникидзе (раскопки А. И. Тереножкина). В докладе «О щитах скифского времени» на конференции Института археологии АН СССР в 1968 г. А. П. Манцевич сообщила о том, что в составе инвентаря погребения в кургане Солоха вместе с пластинами, являющимися, по ее мнению, частью панцирного покрытия щита, были найдены трубочки, аналогичные упомянутым выше.

Щит, имевший большую ширину, чем высоту, в отличие от продолговатых овальных щитов пехотинцев (по верному мнению Н. И. Сокольского), был доспехом всадников.

Щиты рассматриваемого типа по особенностям металлического набора можно разделить на доспехи с чешуйчатым и полосчатым покрытием.

Щиты с чешуйчатым покрытием. Предположение о возможном [104] использовании в Скифии щитов с покрытием такого рода было высказано Н. И. Веселовским. По его словам, «...продолговатый щит, покрытий, по-видимому, предохранительными чешуйками»³⁵⁾ изображен у конного воина на солохском гребне. Эту мысль поддержали Б. З. Рабинович и Н. И. Сокольский.³⁶⁾

Рис. 55. План погребения в Золотом кургане

Но панцирное покрытие щитов не было выделено из общей массы железных чешуи, которые обычно считали остатками панцирей. Ведь форма наборных пластин доспехов обоих видов одна и та же. Отличие заключается только в использовании для соединения частей набора щитов не мягкой ременной, а жесткой проволочной связи.

Целый такой щит был найден в конце прошлого века в Золотом кургане на окраине Симферополя.

Железных пластин среди инвентаря погребения было немного. Ввиду большого сходства их с пластинами панцирных наборов и нечеткого описания при публикации в литературе утвердилось мнение, что в кургане найден панцирь.³⁷⁾ В действительности мы безусловно имеем дело со щитом. Об этом определенно свидетельствует как способ соединения пластин, так и подробное описание самой находки, сделанное проводившим раскопки А. X. Стевеном. «Щит, на котором лежал покойник, овальной формы, несколько вогнутый, имел 1 аршин 12 вершков длины и 1 аршин ширины (около 125*70 см. - Е. Ч.) и состоял из тонких жестяных пластинок, весьма густо в наклонном положении набитых на дерево. В разрезе части составляли более 1/2 вершка толщины, и вес всего щита был очень значителен».³⁸⁾ На плане погребения, приведенном А. X. Стевеном, изображен доспех, имеющий форму, близкую форме щита на гребне из Солохи (рис. 55).

В Эрмитаже хранится часть железных пластин этого набора (№ Кр. 1890, I, 121). Размеры их 4*1,7 см и 4*2,5 см. Чешуи вытянутые, округлые внизу. Нижний край слегка загнут внутрь. В верхней части находится [105] по три отверстия. На железных пластинах находились круглые бронзовые бляшки диаметром 0,8-1 см с отверстием в центре. Через эти отверстия проходили железные или бронзовые проволочки, крепившие пластины на основе и между собой. Наличие в составе набора помимо железных чешуи круглых бронзовых бляшек и обусловило ошибку М. И. Ростовцева, указавшего, что пластины были «...скреплены бронзовыми гвоздиками с широкими шляпками».³⁹⁾ Включение этих бляшек в состав набора не было вызвано конструктивными соображениями. Несомненно, они имели декоративное назначение.

Частями щитов с чешуйчатым железным покрытием являются детали наборов, происходящие из двух курганов у с. Журовка.

В КИМ хранится несколько фрагментов из кургана № 398 (инв. № Б-46-203). Это продолговатые прямоугольные вверху и закругленные внизу пластины размерами 4,3*3,1 см и толщиной до 1,5 мм. В верхней их части имеется по три-четыре отверстия. По одному отверстию сделано в нижних углах. Пластины скреплены проволочными железными скобами толщиной до 2 мм. Острые края скоб неплотно прижаты к пластине. В наборе есть также небольшое количество более узких пластин той же длины и формы.

В Эрмитаже находятся железные почти квадратные пластины размером 2*2 см, происходящие из кургана № 401 (рис. 56, 1). В отличие от описанных выше, для соединения их была использована не только железная, но и бронзовая проволока.

Железный чешуйчатый набор имел щит из станицы Келермесской. Украшением его служила знаменитая Келермесская пантера.⁴⁰⁾

Щиты с полосчатым покрытием. Пластины этих наборов прямые, один край их слегка загнут внутрь. Общую длину полос ввиду значительной разрушенности установить невозможно. Ширина их колеблется в пределах от 2 до 4 см. Пластины крепились между собой и на основе металлической проволочной связью.

Остатки щита с полосчатым покрытием были обнаружены А. И. Тереножкиным в кургане № 12 группы 22-й шахты у г. Орджоникидзе на Никополыцине. Длина сохранившихся частей набора достигает 21 см, ширина - около 3 см. Один из краев пластин загнут внутрь. Каждая полоса перекрывает соседнюю на треть ее ширины (рис. 57, 3, 4). Пластины соединены железной и бронзовой проволокой. На одном из фрагментов железных полос укреплена бронзовая почти прямоугольная бляшка. Вдоль двух ее краев пробиты отверстия, через которые проходит бронзовая проволочная связь. Размер пластинки 4*3 см (рис. 57, 3). Очевидно, подобные бляшки находились в средней нижней части щита, там, где были укреплены [106]

Рис. 56. Панцирное покрытие щитов.
1 - курган № 401 у с. Журовка; 2 - курган у с. Волковцы.

и бронзовые цилиндрические трубочки, о которых упоминалось выше. К одной из них окислами приклеилась часть железной пластины набора. Длина трубок 6 см, диаметр - 2 см (рис. 57, 2). Щит был овальный - сохранились части округлых краев (рис. 57, 4). Украшала доспех массивная литая бронзовая рыба длиной 22 см и шириной 5,6 см (рис. 57, 1). На внутренней ее стороне заметны следы окислов железа, оставленные частями набора. Судя по ним, рыба была расположена вдоль пластин. Части железной проволоки, крепившей ее к щиту, сохранились в отверстиях, идущих вдоль края изделия. [107]

Рис. 57. Части щита из кургана № 12 группы 22-й шахты у г. Орджоникидзе.
1 - рыба (украшение щита); 2- бронзовые трубки; 3,4 - набор. [108]

Устройство, в общих чертах аналогичное описанному выше, имеют наборы щитов из многих курганов.⁴¹⁾ В публикациях они обычно описываются как панцири. К их числу относятся доспехи из Ак-Бурунского кургана,⁴²⁾ курганов № 2 у с. Аксютинцы,⁴³⁾ № 2 у с. Хитцы, у сел Борзна и Крячковка,⁴⁴⁾ № 23 группы Частых.⁴⁵⁾

Рис. 58. Панцирное покрытие щита из кургана у с. Волковицы

Несколько отличается от них доспех из кургана № 2 у с. Волковцы. Его фрагменты экспонируются в КИМ. Края пластин обломаны. Длина сохранившейся их части 38 см, ширина блока около 20 см (рис. 56, 2). Интересен фрагмент, набранный из десяти толстых пластин шириной по 3-4 см. Край каждой пластины, заходящей на соседнюю на 1 см, слегка загнут внутрь. Полосы соединены между собой жесткой проволочной связью. Проволочные скобы образуют почти правильные ряды. Расстояние между рядами 4-5 см. Фрагмент из трех пластин, находящийся в системе набора, своей формой и взаимным расположением полос отличается от остальных (рис. 58). Две пластины его расположены параллельно, но не смыкаются. Зазор в 1 см перекрывает лежащая поверх них слегка изогнутая в разрезе полоса шириной 4,2 см, скрепленная с ними в одно целое с помощью жесткой проволочной связи, от которой сохранились четыре скобы (по две вдоль каждого края пластины). По длинной оси этой полосы железными заклепками прикреплен железный прут. Конец его расклепан и уплощен. Вероятно, он предназначался для придания дополнительной жесткости и прочности металлическому набору щита и проходил вдоль его оси. На внутренней стороне пластин сохранились фрагменты кожаной основы. Края блока обшиты кожаной тесьмой. [109]

Щиты с металлическим, особенно панцирным, покрытием имели очень значительный вес. Однако вряд ли он был намного больше веса железного щита из Костромской, металлических урартийских щитов, бронзовых щитов эпохи бронзы Западной Европы и тяжелых щитов античного мира, состоящих из нескольких слоев кожи и металла.⁴⁶⁾ Следует учитывать, что большая часть этих доспехов состояла на вооружении всадников, и носили их в основном не в руках, а укрепленными на поясе или панцире.

Щиты, покрытые набором из металлических полос, скрепленных проволочной металлической связью, известны только на территории Северного Причерноморья. Остатками единственного такого щита за его пределами являются фрагменты, найденные в Браничево (Болгария) и опубликованные как части панцирного набора.⁴⁷⁾

Кроме щитов с металлическим панцирным покрытием, очевидно, существовали щиты с костяным набором.

Единственная находка, которую предположительно можно рассматривать как остатки щита этого рода, была сделана в Посулье. Для этого района вообще характерно широкое использование кости для изготовления предметов вооружения и конской сбруи.⁴⁸⁾

Мы имеем в виду найденные в кургане № 3 у Поповки 210 костяных пластинок набора, лежавших у правой руки погребенного на уровне груди. В Киевском историческом музее хранится немногим более 110 пластин, вырезанных из трубчатой кости. Размеры их 6,2-10*1,3-2,9 см. Острым предметом была произведена предварительная разметка - прочерчен контур чешуи. Рыхлая внутренняя часть кости срезана. Большинство пластин прямоугольные и продолговатые. Поверхность некоторых из них тщательно отполирована. Вдоль узких краев пластин просверлено по два-три отверстия. Такие пластины известны только в этом кургане. В пользу отнесения их к щиту свидетельствует и то обстоятельство, что в панцирных наборах пластины подобной формы не использовались. Известные на этой же территории костяные панцирные пластины (курганы у сел Волковцы и Лозовая, поселение у с. Буды) абсолютно тождественны металлическим частям набора.

Несомненно, часто щиты богато украшались. Большинство доспехов этого рода происходит из ограбленных погребений. Представление о характере украшений щитов с панцирным покрытием дают золотой олень, из Костромского кургана, золотая пантера из Келермесса и бронзовая рыба из Орджоникидзе. Деревянные доспехи раскрашивались красками. [110] Украшала щиты и бронзовая проволока, связывающая железные части набора.

В 1956 г. М. М. Трапш в окрестностях г. Сухуми исследовал богатое погребение ахаменидского времени. В составе его инвентаря находилось украшение щита в виде стилизованной фигуры орла. Б. Б. Пиотровский, сообщая об этой находке, помещает ее среди других скифских материалов, происходящих с территории Закавказья.⁴⁹⁾ К сожалению, эта интересная находка еще не опубликована, поэтому нельзя сказать ничего определенного ни о конструкции самого щита, ни об украшавшей его бляхе.

Деревянные щиты происходят из курганов IV-III вв. до н. э. Однако из этого не следует, что подобные доспехи не применялись ранее. Щит, покрытый сплошной железной пластиной из Костромского кургана, относится к VI в. до н. э. Щиты со сплошным бронзовым покрытием датируются IV-III вв. до н. э., а с панцирным - известны для всего периода существования скифской культуры - от VI до IV-III вв. до н. э.

Способ ношения щита установить не всегда возможно. Доспехи, покрытые сплошными бронзовыми пластинами, носились как можно судить по изображениям вазовой живописи, на ременных петлях и ручках. Остатки этих приспособлений были обнаружены на описанном выше щите из Керчи. На щите пешего воина солохского гребня имеются две, вероятно, также кожаные ручки (рис. 21). Тяжелые щиты с панцирным покрытием носить таким образом было очень трудно. Скорее всего, они могли крепиться на корпусе воина, оставляя его руки свободными.

Немногочисленность находок щитов не следует объяснять их незначительной распространенностью в Северном Причерноморье. Права А. И. Мелюкова, заметившая, что косвенным свидетельством, указывающим на широкое применение щитов скифами, является то обстоятельство, что на предметах торевтики этот вид защитного вооружения встречается гораздо чаще других.⁵⁰⁾ [111]

¹⁾ А. Лаппо-Данилевский. Указ. соч., стр. 92-93.

²⁾ АДЖ, стр. 334.

³⁾ Н. И. Сокольский. О боспорских щитах. КСИИМК, вып. 58. М, 1955.

⁴⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 78.

⁵⁾ М. И. Ростовцев. Курганные находки..., стр. 73.

⁶⁾ В. Б. Антонович. Археологическая карта Киевской губ. М., 1895, стр. 21-22.

⁷⁾ Д. Т. Березовець. Розкопки курганного могильника епохи бронзи та скiфського часу в с. Кут. - АП, т. IX. К., I960, стр. 71-72.

⁸⁾ ВДИ, 1948, № 2, стр. 223.

⁹⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 78.

¹⁰⁾ Е. Придик. Два серебряных ритона из коллекции Императорского Эрмитажа.- ЗООИД, т. XXX, стр. 175, табл. IV, 3.

¹¹⁾ С. И. Руденко. Указ. соч., стр. 243.

¹²⁾ A. Mozsolics. Указ. соч., стр. 53-54.

¹³⁾ Ксенофонт. Анабазис, II, 2, 6; VI, 1, 9; {Так в книге — «;» на конце строки. Не знаю, подразумевается ли продолжение или это просто опечатка вместо точки. HF}

¹⁴⁾ ВДИ, 1949, № 2, стр. 338-339.

¹⁵⁾ А. А. Передольская. Вазы Ксенофанта. - Труды Отдела истории искусства и культуры античного мира, т. I. Л., 1945, стр. 63.

¹⁶⁾ П. К. Степанов. История русской одежды, стр. 13.

¹⁷⁾ OAK за 1897 г., стр. 13, рис. 44.

¹⁸⁾ ДБК. СПб., 1854, стр. XXVIII; Атлас, табл. С. 5.

¹⁹⁾ В. Д. Блаватский. Очерки военного дела..., стр. 84.

²⁰⁾ ИАК, вып. 35. СПб., 1910, стр. 103-104, рис. 8, ж; 9, г.

²¹⁾ АДЖ, стр. 40.

²²⁾ ИАК, вып. 60. Пг., 1916, стр. 28.

²³⁾ В. К. Мальмберг. Памятники греческого и греко-варварского искусства, найденные в кургане Карагодеуашх. - MAP, № 13. М., 1894, стр. 126, рис. 2, 4.

²⁴⁾ Е. Придик. Два серебряных ритона..., стр. 175, табл. IV; V, 2.

²⁵⁾ Н. И. Сокольский. О боспорских щитах, стр. 15.

²⁶⁾ А. П. Иванова. Художественные изделия из дерева и кости. - Античные города Северного Причерноморья. М.-Л., 1955, стр. 116-117, рис. 15-17.

²⁷⁾ В. М. Скуднова. Погребения с оружием из некрополя Ольвии. - ЗОАО, т. 1 (34). Одесса, 1960, стр. 66.

²⁸⁾ К. Ф. Смирнов. Вооружение савроматов, стр. 75, рис. 42, 2.

²⁹⁾ А. П. Манцевич. Бронзовые пластины из Прикубанья.

³⁰⁾ Л. Огненова. Опит на реконструкция на два щита от Тракия. - ИБАИ, т. XVIII. София, 1952; ее же. Survivances de la civilisation méditeranéenne du II e millenaire en Thrace vers la seconde motie du I er millenaire. - Acta antiqua Philippopolitana. Sofia, 1963.

³¹⁾ Г. Павлуцкий. Указ. соч.

³²⁾ По сообщению В. Ф. Пешанова, овальный щит с панцирным покрытием был найден им в кургане № 1 у г. Днепрорудного. После доклада В. Ф. Пешанова на конференции Института археологии АН СССР 1966 г. в Москве многие специалисты высказались против отнесения частей этого доспеха к щиту. Материалы из этого интересного погребения еще не изданы. Не имея возможности познакомиться с этой находкой лично, считаем преждевременным включать этот доспех в нашу работу.

³³⁾ М. И. Ростовцев и А. И. Мелюкова считали, что щит всадника плетеный (АДЖ, стр. 334; А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 78).

³⁴⁾ С. Половцова. Объяснение изображений на драгоценных вещах из Солохи проф. Свороносом. - ИАК, вып. 65, стр. 27.

³⁵⁾ Н. И. Веселовский. Из находок в кургане Солоха. - ИАК, вып. 52, Прибавления. СПб., 1914, стр. 192.

³⁶⁾ Б. З. Рабинович. Указ. соч., стр. 138; Н. И. Сокольский. О боспорских щитах, стр. 16.

³⁷⁾ OAK за 1890 г. СПб., 1893, стр. 4-6; А. А. Спицын. Скифо-сарматские курганы Крымской степи. - ИТУАК, вып. 54. Симферополь, 1918, стр. 176.

³⁸⁾ А. X. Стевен. Указ. соч., стр. 149, рис. 4.

³⁹⁾ М. И. Ростовцев. Скифия и Боспор, стр. 397.

⁴⁰⁾ А. П. Манцевич. Золотая чаша Келермесского кургана. - Omagui lui George Oprescu. Bucurest, 1961, стр. 333.

⁴¹⁾ Не исключено, однако, что какая-то часть этих пластин может относиться и к своеобразным наборным поножам.

⁴²⁾ OAK за 1876 г., стр. 6.

⁴³⁾ МРЗ, стр. 102.

⁴⁴⁾ Г. О. Сидоренко. Указ. соч., стр. 193.

⁴⁵⁾ П. Д. Либеров. Памятники..., стр. 81, табл. 21, 4, 8.

⁴⁶⁾ Тяжесть античных щитов подчеркивал Ксенофонт (Анабазис, III, V).

⁴⁷⁾ Цв. Дремсизова. Надгробна могила при с. Браничево.- Изследования в чест на акад. Д. Дечев, стр. 447, рис. 3; Е. В. Черненко. Происхождение пластинчатого панцирного доспеха. - КС ОГАМ. Одесса, 1965, стр. 133.

⁴⁸⁾ А. А. Спицын. Курганы скифов-пахарей, стр. 122; В. А. Iллiнська. Скiфська вузда VI ст. до н. е. - Археологiя, т. XIII. К., 1961, стр. 50.

⁴⁹⁾ Б. Б. Пиотровский. Ванское царство. М., 1959, стр. 245.

⁵⁰⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 78.

Поножи

Поножи - один из наиболее распространенных видов защитного оружия античного мира. Они предназначались для защиты ног воина от колена до ступни.

Задача по описанию этого вида доспеха для нас во многом облегчена наличием обстоятельной специальной работы Л. К. Галаниной,¹⁾ а также публикации Г. П. Сергеева, сделавшей доступными для изучения поножи Олонештского клада.²⁾ Названные работы и некоторые другие материалы и легли в основу настоящей главы.

На территории Северного Причерноморья и Прикубанья этот типично греческий доспех в скифское время получил значительное распространение. В работе А. И. Мелюковой, посвященной скифскому вооружению, отмечена находка поножей в 26 пунктах.³⁾ В статье Л. К. Галаниной содержится систематическое описание поножей, происходящих из 30 пунктов (всего 65 экз.). В основу ее работы легло описание поножей из богатого собрания Эрмитажа, где хранится большинство доспехов этого рода.

Автору известно 39 пунктов находок поножей. Наша сводка является несколько более полной, чем в работе Л. К. Галаниной. Ее удалось пополнить новыми находками и некоторыми старыми материалами, которые Л. К. Галанина не имела возможности использовать.

На территории юга Украины и Северного Кавказа находки поножей распределены крайне неравномерно. В степной части Северного Причерноморья их известно 11 (в том числе шесть в Крыму). Несколько поножей было обнаружено в курганах днепровского лесостепного Правобережья, Побужья (восемь пунктов) и Левобережья (один пункт). Найдены они также в курганах на Среднем и Нижнем Дону (по два пункта). В Прикубанье доспехи этого вида открыты в пяти местах.

Подавляющее большинство поножей найдено в курганах. Обстоятельства находок двух экземпляров неизвестны. Чрезвычайный интерес представляет находка шести пар ножных доспехов в составе уникального клада предметов вооружения, обнаруженного у с. Олонешты в Молдавии. [112]

Несколько новых доспехов этого рода было обнаружено при раскопках последних лет.

Сильно фрагментированные поножи открыты В. Ф. Пешановым в кургане у г. Днепрорудного Запорожской области. В 1965 г. во время раскопок кургана IV в. до н. э. Страшная могила у г. Орджоникидзе на Никопольщине Скифской экспедицией Института археологии АН УССР под руководством А. И. Тереножкина было найдено полностью ограбленное погребение знатного молодого воина. Кости голеней и колени скелета были сплошь покрыты окислом бронзы. Наличие такого мощного слоя окисла на костях нельзя объяснить ничем иным, как длительным нахождением на них бронзовых поножей.

Не была учтена Л. К. Галаниной и пара доспехов рассматриваемого вида из кургана, раскопанного А. Быдловским в 1904 г. у с. Яцковичи в Побужье.⁴⁾

Можно внести некоторые уточнения в сводку находок поножей, составленную Л. К. Галаниной. С некоторыми оговорками она упоминает о находках их в кургане Солоха (№ 13 ее описания) и в одном из курганов у станицы Елизаветинской, раскопанном Н. И. Веселовским почти одновременно с Солохой (№ 25 описания). В опубликованных отчетах Археологической комиссии за 1913-1915 гг., являющихся главным источником об этих раскопках, находка поножей не упоминается ни в Солохе, ни в кургане у станицы Елизаветинской. Нет сведений о находке их у Елизаветинской и в архивных материалах, легших в основу отчетов Археологической комиссии. Вполне вероятно, что хранящиеся ныне в Эрмитаже поножи, записанные в инвентарных книгах как найденные в кургане у станицы Елизаветинской, в действительности происходят из Солохи. В пользу этого свидетельствует как упоминание о такой находке А. А. Бобринского,⁵⁾ так и изображение им поножей на схематическом плане погребения Солохи.

В описании Л. К. Галаниной под № 18-19 фигурируют поножи из курганов у с. Кринички на Побужье. Одна их пара (№ 18), по словам Л. К. Галаниной, найдена при раскопках В. Б. Антоновича, обстоятельства же находки единичной поножи, хранящейся ныне в КИМ, неизвестны. Вероятно, здесь также произошла ошибка. Поножь, хранящаяся в КИМ (рис. 59, 1), скорее всего, и происходит из кургана, раскопанного у с. Кринички В. Б. Антоновичем.

Таким образом, доспехи, описанные Л. К. Галаниной как происходящие из двух курганов, в действительности найдены в одном. [113]

Рис. 59. Поножи.
1 - Кринички; 2 - Аксютинцы; 3 - Олонешты.

В 1868 г. в некрополе Нимфея было хищнически раскопано несколько курганов. В одном из погребений найдены поножи.⁶⁾ Л. К. Галанина ошибочно описывает их как поножи из некрополя Нимфея, происходящие из кургана, раскопанного в 1867 г.⁷⁾ Правда, Л. К. Галанина оговаривается, что принадлежность поножей к этому комплексу точно установить нельзя. Во всяком случае, в публикации Е. Гарднера материалов из нимфейских погребений, ныне хранящихся в Оксфорде, поножи не упоминаются.⁸⁾ И это не случайно, так как в Оксфордском музее их действительно нет.

Скорее всего, лица, раскопавшие погребение с оружием в Нимфее, сообщая автору первой краткой публикации А. Люценко о своих находках, назвали поножами своеобразные наборные наголенники, ошибочно изданные Е. Гарднером как части наборного панциря.

Большая часть поножей, обнаруженных в погребениях, плохо сохранилась. О некоторых из них можно судить лишь по упоминаниям об их находках в публикациях материалов раскопок. [114]

Поножи, обнаруженные на территории Европейской части Юга СССР, очень близки между собой и относятся в общем к единому типу. Более подробно вопросы их хронологии будут рассмотрены ниже. Здесь ограничимся лишь указанием на то обстоятельство, что самые ранние доспехи, относящиеся к середине V в. до н. э., не отличаются от наиболее поздних.⁹⁾ Подобным же образом обстояло дело и с поножами, известными в греческой метрополии. Наиболее целесообразный тип этого доспеха оформился еще в период архаики и не претерпел существенных изменений на протяжении всего времени своего бытования.

Рис. 60. Поножи.
1 - Керчь, курган 1838 г.; 2 - курган Кекуватского.

Полное представление об основной группе поножей дают доспехи из кургана Кекуватского.¹⁰⁾ Они изготовлены из золотистой бронзы, поверхность их тщательно отполирована. Это наиболее развитая форма ножного доспеха, защищавшего не только голень, но и колено воина. На поверхности поножи рельефно выделены колени и мощная мускулатура голени. Вдоль нее проходит рельефное ребро, придающее доспеху дополнительную жесткость. Нижний край слегка утолщен и отогнут наружу. По периметру прочерчены три неглубокие параллельные линии и пробиты мелкие отверстия для закрепления подкладки. Ряд таких же отверстий сделан ниже коленной части доспеха. Вероятно, последние предназначались для крепления мягкой подушечки, защищавшей колено от повреждения металлом доспеха. Острые края пробитых изнутри отверстий тщательно сглажены. Общая высота поножей 41 см (рис. 60, 2). [115]

Уникальными по своей отделке являются поножи из кургана, раскопанного в 1838 г. А. Ашиком в Керчи.¹¹⁾ В общих чертах они близки большинству доспехов этого вида. Наколенная часть поножи украшена рельефной маской Медузы с растянутым в узкую щель ртом и нахмуренным лбом. Рельефно выделенные длинные мышцы заканчиваются у колена головами змей. По бокам поножи украшены розетками и волютами. Нижний край их слегка отогнут наружу. Вдоль края пробиты мелкие отверстия для крепления подкладки. Такие же отверстия имеются ниже колена (рис. 60, 1). Высота поножей 47 см, вес около 400 г.

Все достаточно полно сохранившиеся экземпляры поножей, найденные на территории Северного Причерноморья и Северного Кавказа, по которым можно составить представление об их первоначальном внешнем виде, обязательно имеют наколенники. Исключением являются лишь две пары поножей, происходящих из Керчи и раскопанного крестьянами Курджипского кургана в Прикубанье, у которых они отсутствуют. Очевидно, это можно объяснить стремлением использовать поврежденные уже доспехи, имевшие значительную ценность. Для этого у поножи с разрушенным наколенником удалялись мешавшие их дальнейшему применению верхние части. Следы переделки иного рода, при которой стремились улучшить доспех за счет добавления к нему дополнительных пластин, заметны на одной паре поножей Олонештского клада (рис. 59, 3).¹²⁾

Выше отмечалось, что поножи на протяжении всего времени бытования не претерпевают существенных изменений. Без изменений сохраняется внешний вид доспеха, система закрепления на нем подкладки и самих поножей на ноге. В этой связи показательны наиболее поздние поножи, известные на территории Северного Причерноморья. Они происходят из «кургана 1949 г.» Восточного могильника Неаполя Скифского, где местные жители в сохранившейся части насыпи разрушили несколько погребений.¹³⁾ Э. А. Сымоновичем в 1956 г. была зачищена сохранившаяся нижняя часть одного погребения. На ногах погребенного были надеты бронзовые поножи. Сейчас они хранятся в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина.¹⁴⁾ Поножи удачно реставрированы из мелких фрагментов. На них рельефно выделено колено и мышцы икры. Нижний край [116] отогнут наружу. В середине верхнего края и в верхних углах изнутри пробито по большому круглому отверстию. По паре отверстий, расположенных одно над другим, находится в нижних углах. Вдоль нижнего края изнутри сделано десять отверстий небольших размеров. Острые края их слегка сглажены. Высота доспеха 41 см (рис. 61).

Поножи крепились на ноге несколькими способами.¹⁵⁾ На большинстве доспехов в верхних и нижних углах пробиты парные отверстия, через которые проходили тонкие ремни завязок. Иной способ крепления имели поножи всадника солохского гребня. Они крепились на ноге с помощью шнурков (скорее всего кожаных), обвязанных вокруг доспеха. Сохранившиеся части таких шнурков были найдены А. Быдловским в одном из курганов Побужья.¹⁶⁾ Поножи могли держаться на ноге и без креплений.

Кроме кнемид, выкованных из сплошной металлической пластины, в скифское время использовались наголенники, набранные из отдельных металлических пластин. Предположение об их существовании было высказано еще в середине прошлого века, но в качестве примера ошибочно приведены обтянутые золотом железные детали набора пояса из Куль-Обы.¹⁷⁾ Ошибочность такой интерпретации кульобских пластин убедительно доказала А. П. Манцевич.¹⁸⁾

Рис. 61. Поножи из Неаполя Скифского.

Первые наборные поножи были обнаружены при раскопках кургана № 3 в ур. Стайкин Верх у с. Аксютинцы. К сожалению, не было принято никаких мер для сохранения или хотя бы достаточно полной фиксации находки. Пластины поножей были смешаны с частями набора панциря и набедренников, и только из сообщения Д. Я. Самоквасова и А. А. Бобринского можно судить, что они отличались от последних формой и величиной.¹⁹⁾ Выделить пластины наголенников из массы в общем одинаковых пластин, [117] хранящихся ныне в ГИМ, нельзя. Не исключено, что данные Д. Я. Самоквасова и А. А. Бобринского о разной величине и форме пластин ошибочны.

Большой интерес представляет фрагмент, безусловно связанный с защитным вооружением, найденный в одном из курганов в некрополе Нимфея. В настоящее время весь комплекс из кургана хранится в Оксфорде.²⁰⁾

Рис. 62. Полосчатые поножи из Нимфея.

Интересующий нас фрагмент представляет собой блок, составленный из 13 вертикально расположенных тонких и узких бронзовых пластин. Он имеет форму, близкую к трапециевидной (рис. 62). В середине основания сделан неглубокий вырез. Приблизительная длина блока равна 25 см при максимальной ширине около 20 см. Пластины набора имеют прямоугольную форму. Они ровные, лишь один из длинных краев слегка загнут внутрь. Длина пластин равна длине всего предмета, ширина их немногим более 1,5 см. Каждая деталь перекрывает соседнюю на четверть ее ширины. Пластины связаны между собой и с сохранившейся под ними местами кожаной основой бронзовыми проволочными скобами, образующими три [118] ряда креплений, расположенных горизонтально. Вдоль края пластин, окаймлявших блок набора, пробиты мелкие отверстия. Через них проходят очень тонкие ремешки, которыми к пластинам пришита кожаная тесьма, образующая валик.

Кроме нескольких сохранившихся загнутых концов металлических скоб креплений и заметных в некоторых местах кожаных ремешков вдоль пластин прослеживается еще несколько рядов мелких отверстий. Через них проходили, скорее всего, не тонкие ремешки, а нитки, крепившие к основе мягкую (войлочную?) подкладку или губку.

В нижних углах крайних пластин блока пробито по большому круглому отверстию. В одном из них сохранились части толстого кожаного ремня.

Не может вызывать сомнения предположение, что описанный блок имеет отношение к средствам личной защиты воина. В качестве возможных вариантов назовем щит с панцирным покрытием или панцирь.

Ряд черт сближает эти пластины с панцирным покрытием щитов. Близка их форма, слегка загнутый внутрь край, перекрывающий соседнюю пластину. Аналогичен и способ соединения пластин с помощью проволочных скоб.

В то же время есть и различия. Части панцирного покрытия щитов делались из железа. Более редкое расположение скоб, соединяющих пластины набора рассматриваемого предмета, по сравнению с частым жестким соединением панцирного набора щитов, позволяло придать блоку из отдельных пластин полукруглую форму. Поэтому, на наш взгляд, нет достаточных оснований видеть в этом фрагменте часть панцирного покрытия щита.

Нельзя предполагать в нем и деталь металлического набора, находящуюся на груди кожаного панциря, близкого по устройству доспеху из волковецкого кургана. Помещение этой жесткой части набора на груди доспеха в значительной мере сковывало бы движения одетого в панцирь воина. Для закрепления на груди кожаного панциря вовсе не обязательно было использовать ремни, проходящие сквозь крупные отверстия в углах блока полос. Принцип крепления с помощью проходящих через большие отверстия, сделанные в металлических частях набора, ремней очень характерен для описанного выше соединения концов портупейных поясов. В случае помещения блока на нагрудной части кожаного панциря не было надобности ни в этих больших, ни в мелких отверстиях, пробитых вдоль пластин. Как позволяют судить сохранившиеся металлические части кожаного панциря из Волковцев, последние крепились на доспехе с помощью кожаных ремешков через отверстия, проходящие по краям блока набора.

Вряд ли можно сомневаться в том, что в описанном фрагменте следует видеть не отдельный самостоятельный вид защитного доспеха, а лишь какой-то его элемент. Скорее всего, он является наборным полосчатым наголенником. В пользу этого, помимо уже отмеченных данных, которые нельзя [119] объяснить, трактуя блок как часть панциря или щита, говорят еще некоторые обстоятельства. Размеры блока достаточны для защиты ноги от подъема до колена. Неглубокий вырез в середине нижнего края сделан для предохранения от травмирования острыми краями подъема ступни. Следом крепления мягкой подкладки, необходимой для доспеха, защищавшего ногу, являются, вероятно, мелкие отверстия по краю пластин. Такая поножь надежно крепилась на ноге с помощью ремешков, проходивших через крупные отверстия в нижней части блока.

В случае верности определения рассмотренных пластин в качестве наборных наголенников, они могут быть примером применения для защиты ног воина не только поножей, набранных из пластин, близких набору панцирей (как в доспехе из аксютинецкого кургана), но и полос, использовавшихся для покрытия щитов. Их можно рассматривать как еще одно проявление широкого местного производства в Северном Причерноморье наборного защитного вооружения.

Поножи, выявленные на территории юга Восточной Европы, датируются временем с середины V в. до н. э. до конца II в. до н. э. С V в. до н. э. связываются лишь три их находки.²¹⁾ Древнейшими поножами являются доспехи из Ромейковки, относящиеся к середине V в. до н. э. Ко второй половине V в. до н. э. можно отнести поножи из Нимфея. Концом V - началом IV в. до н. э. датируются поножи из кургана у хут. Пивнева на Кубани. Основная же часть известных ныне доспехов этого рода относится к IV-III вв. до н. э.

Нельзя согласиться с Л. К. Галаниной, утверждающей, что после первой половины III в. до н. э. поножи на территории Северного Причерноморья не встречаются.²²⁾ Доспехи из «кургана 1949 г.» обнаружены в памятнике не старше II в. до н. э. Еще более поздние поножи (I в. до н. э.) изображены на стеле Газурия из Херсонеса.²³⁾

Сплошные бронзовые набедренники, изредка использовавшиеся в античном мире, очевидно, не нашли применения в Северном Причерноморье. Ни целых экземпляров, ни частей, которые безусловно можно было бы отнести к этому виду защитного доспеха, пока что не обнаружено. Их с успехом заменяли наборные набедренники, подобные надетым, по словам исследователей, на воине из кургана № 3 у с. Аксютинцы. Однако выделить части этих наборов из массы остальных пластин доспехов в настоящее время еще нельзя.

Вероятно, наборные набедренники имел также воин в кургане, раскопанном в 1927 г. под Ждановом. По сообщению автора раскопок, на нем [120] был надет длинный доспех, доходящий до колен. Панцири такой длины в скифское время нам не известны. Возможно, в данном случае мы имеем дело с набедренниками, соединенными окислами в одно целое с панцирем.²⁴⁾ Есть все основания полагать, что изображенные ниже панциря на стеле воина из собрания Краснодарского музея крупные насечки, имитирующие металлический пластинчатый набор, воспроизводят доспех этого же типа (рис. 16).

Очень большой интерес представляют кожаные штаны, покрытые металлическим набором, из кургана у с. Новорозановка. Они представляют собой оригинальный доспех, соединявший в себе набедренники и поножи. Вероятно, именно такие штаны и были найдены на воине из аксютинецкого кургана.

В. Д. Блаватский обратил внимание на то обстоятельство, что находки поножей не известны там, где они, казалось бы, должны быть найдены прежде всего - в некрополях античных городов-колоний. Для объяснения этого явления он выдвинул предположение, что «севернопонтийские гоплиты помимо поножей могли применять подвешенные к щитам коврики, как это делали их малоазийские собратья».²⁵⁾ Именно такой кожаный или войлочный коврик, прикрепленный, по словам исследователя, к щиту, изображен на одном из Херсонесских надгробий.²⁶⁾ Мнение В. Д. Блаватского безоговорочно поддержала Л. К. Галанина.²⁷⁾

Однако такой вывод основан на явном недоразумении. Необходимо отметить, что появление подобных ковриков, укрепленных на нижней части щита, с развитием самих поножей непосредственно не связано. Оно было вызвано появлением новых форм щитов, использовавшихся воинами античного мира. Л. К. Галанина обратила внимание на верную мысль В. Герте о связи размеров щита с определенным видом использовавшихся вместе с ним поножей. Но уменьшение размеров щита не могло повлечь за собой значительного увеличения ножных доспехов. Поэтому после отказа от больших щитов, защищавших туловище и верхнюю часть ног воина, бедра оказались незащищенными. Для их защиты и начинают применять бронзовые набедренники, близкие доспехам, найденным в Олимпии.²⁸⁾ Вероятно, бытовали и кожаные набедренники, аналогичные тем, какие, по словам Ксенофонта, были на вооружении всадников тяжелой античной конницы. Для изготовления их применялась толстая кожа, «из какой делают подошвы».²⁹⁾ [121]

Однако бронзовые набедренники были дороги и недоступны основной массе воинов. Как замену их и стали применять прикрепленные к нижней части щита коврики из толстой ткани или кожи. Первым обратил внимание на это еще В. Герте.³⁰⁾ Он же отметил малую надежность подобной системы личной защиты. Согласно В. Герте, примерно с середины V в. до н. э. известны изображения защитных ковриков и в вазовой живописи. Подобные защитные приспособления применяли не только малоазийские, но и аттические гоплиты.

Интересно, что на подавляющем большинстве известных нам изображений коврики не заменяют ножной доспех, а лишь дополняют его,³¹⁾ защищая тело воина от верхнего края поножей до низа живота и выполняя, таким образом, роль набедренников.³²⁾ Даже на тех малоазийских саркофагах, изображения которых В. Д. Блаватский использовал для вывода о ковриках как эквиваленте поножей, ясно видно, что этот доспех только дополняет, а не заменяет кнемиды.³³⁾ [122]

Назад К оглавлению Дальше

¹⁾ Л. К. Галанина. О греческих поножах Северного Причерноморья. - АС, вып. 7. Л., 1965.

²⁾ Г. П. Сергеев. Указ. соч.

³⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 75.

⁴⁾ А. Bydlowski. Mogily w Nowosiólce w powiecie Lipowieckim w gub. Kijowskiej.- Swiatowit, t. VI. Warszawa, 1905, стр. 24.

⁵⁾ А. А. Бобринский. Вновь открытая гробница скифского царя. - ИАК. вып. 50, Прибавления. СПб., 1913, стр. 149.

⁶⁾ А. Л[юценко]. Указ. соч., стр. 54-55.

⁷⁾ Л. К. Галанина. Указ. соч., стр. 18, № 5.

⁸⁾ Е. Gardner. Указ. соч.

⁹⁾ Нельзя согласиться с Г. П. Сергеевым, разделившим поножи Олонештского клада на две хронологические группы на основании таких случайных признаков как высота наколенных частей, частота отверстий, проходящих вдоль края, расстояния между краями доспехов (Г. П. Сергеев. Указ. соч., стр. 135-136). Разница в этих параметрах есть как на доспехах V в. до н. э., так и на поножах IV-III вв. до н. э.

¹⁰⁾ Описание сделано на основании данных, опубликованных Л. К. Галаниной, и осмотра самих поножей, хранящихся в Отделе истории культуры античного мира Государственного Эрмитажа (№ Кек. 6).

¹¹⁾ А. И. Мелюкова ошибочно указала, что поножи, украшенные головой Медузы, происходят из кургана Кекуватского, а поножи, описанные ею как классический доспех подобного рода, найдены в Куль-Обе (А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, табл. 16, 9, 10). В действительности первые происходят из кургана, раскопанного А. Ашиком в Керчи в 1838 г., а вторые - из кургана Кекуватского.

¹²⁾ Г. П. Сергеев. Указ. соч., рис. 5.

¹³⁾ Л. К. Галанина ошибочно указала, что поножи происходят из кургана № 2. Очевидно, курганом № 1 она считает курган, раскопанный на территории того же могильника еще в середине прошлого века Дюбуа де Монпере.

¹⁴⁾ Выражаю искреннюю признательность Э. А. Сымоновичу и И. Д. Марченко за разрешение опубликовать доспех.

¹⁵⁾ Л. К. Галанина. Указ. соч., стр. 14-15.

¹⁶⁾ A. Bydlowski. Указ. соч., стр. 24.

¹⁷⁾ ДБК, стр. 8-92; Атлас, табл. XXVIII, 7.

¹⁸⁾ А. П. Манцевич. О скифских поясах, стр. 22.

¹⁹⁾ МРЗ, стр. 103; Смела, II. СПб., 1894, стр. 167.

²⁰⁾ Ashmolean Museum, Departament of antiquities, инв. № 1885/463. Благодарю Г. Катлинга за любезно присланные фотографии этого комплекса.

²¹⁾ Мы имеем в виду только сплошные бронзовые поножи античного типа.

²²⁾ Л. К. Галанина. Указ. соч., стр. 12.

²³⁾ OAK за 1892 г. СПб., 1894, стр. 26, рис. 23; В. Д. Блаватский. Очерки военного дела..., стр. 79, рис. 35.

²⁴⁾ Е. В. Черненко. Скiфскi кургани V ст. до н. е. пiд м. Ждановом.

²⁵⁾ В. Д. Блаватский. История античной расписной керамики. М., 1953, стр. 13; его же. Очерки военного дела..., стр. 76.

²⁶⁾ OAK за 1905 г. СПб., 1908, стр. 42, рис. 37.

²⁷⁾ Л. К. Галанина. Указ. соч., стр. 11.

²⁸⁾ А. Furtvangler. Olimpia, v. IV. Berlin, 1890, табл. XX, 996.

²⁹⁾ Ксенофонт. О коннице, XII, 10.

³⁰⁾ W. Gaerte. Die Beinschutzwaffen der Griechen. Dresden, 1920, стр. 38-40.

³¹⁾ Нам известно только одно изображение такого коврика на щите воина, не имеющего поножей (AR, рис. 1).

³²⁾ Е. Gerhard. Auserlesene Vasenbilder, b. 1. Berlin, 1841, табл. 1, 4; b. III, табл. XVI, 2, 3; Corpus Vasorum antiquorum, London, 1930, табл. 74, 2.

³³⁾ Antike Denkmaeler, b. I, № 4. Berlin, 1890, табл. 44; 46, 2; E. Akurgal. Указ. соч., табл. 28.