Порядок службы литургии Преждеосвященных Даров

Великая вечерня

Богослужение Литургии Преждеосвященных Даров начинается с Великой Вечерни, но первый возглас священника тот же, что и на Литургии: «Благословено Царство Отца и Сына и Святого Духа». Таким образом, все богослужение обращено к надежде Царства, оно есть то духовное ожидание, что и определяет собою весь Великий Пост. Затем, как обычно, следует вечерний псалом (103) «Благослови, душе моя, Господа…», Великая Ектения и 18-я Кафизма (часть) Псалтири. Эта Кафизма читается каждый день недели Великого Поста. Она состоит из псалмов 119—133, называемых «песнями восхождения». Их пели на ступенях Иерусалимского Храма, поднимаясь по ним; это была песнь людей, собиравшихся для молитвы, готовившихся к встрече с Богом: «Возрадовался я, когда сказали мне: пойдем в дом Господень…» (Пс. 121:1) — «Благословите ныне Господа, все роды Господни, стоящие в доме Господнем, во время ночи. Воздвигните руки ваши к святилищу, и благословите Господа. Благословит тебя Господь с Сиона; сотворивший небо и землю» (Пс. 133).

Во время чтения этих псалмов священник [в алтаре] берет Агнец (Святые Дары), освященный в предыдущее воскресенье и кладет Его на дискос. Затем, после перенесения дискоса с престола на жертвенник, он наливает вино в чашу и покрывает Святые Дары, как это обычно делается [на полной литургии – на проскомидии]. Надо отметить, что все это делается молча, без каких-либо молитв священника. Устав подчеркивает эту особенность: все молитвы были уже прочтены за воскресной Литургией.

[После этого поются стихи 140-го псалма: «Господи, воззвах к Тебе…», «Да исправится молитва моя…» и др. и стихиры. Происходит Вход с кадилом и пение «Свете Тихий».] После этого читаются две указанные на этот день паремии, т. е. чтения из Ветхого Завета, взятые из книги Бытия и книги Притч. Между этими чтениями (паремиями) совершается обряд, напоминающий нам те времена, когда Великий Пост был главным образом посвящен приготовлению оглашенных к крещению… По окончании чтения [первой паремии – из книги Бытия] священник берет свечу и кадило и благословляет молящихся, возглашая: «Свет Христов просвещает всех!» Свеча — символ Христа, Света мира… Ветхий Завет ведет к Христу, так же, как Великий Пост ведет к просвещению крещающихся. Свет Крещения, соединяющий оглашенных с Христом, открывает их разум для понимания учения Христова.

Собственно литургия

После второго чтения из Ветхого Завета по указаниям устава полагается пение [древнего великого прокимна –] пяти стихов из вечернего псалма (140-го), начинающегося со стиха: «Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою…» Этот 140-й псалом уже пели перед Входом с кадилом, на вечерне; каково же значение пения тех же самых стихов во второй раз? Можно полагать, на основании некоторых указаний, что повторное пение этих стихов восходит к самому раннему периоду совершения Литургии Преждеосвященных Даров. Возможно, что в те времена, когда эта Литургия еще не приобрела теперешней своей торжественности и состояла просто в Причащении за вечерней, эти стихи пели во время Причащения. Но теперь они составляют как бы прекрасное покаянное введение ко второй части богослужения, т. е. к самой Литургии Преждеосвященных Даров.

Эта вторая часть начинается с Литургии Оглашенных целым рядом особых молитв и прошений об оглашенных, т.е. о людях, готовящихся к Крещению, [но которые будут крещены не этим Великим постом, а позднее]. В половине Поста, в среду на четвертой неделе, прибавляется еще ектения о «просвещаемых», т. е. «уже готовых к просвещению (озарению) – к Крещению», [и которые будут крещены этим Великим постом, в Великую Субботу]…

Литургия Верных [т.е. уже крещеных и верных Христу людей] начинается с двух тайных молитв. В первой священник просит Бога об очищении души, тела и чувств наших:

«… око убо да не приобщено будет всякого лукавого зрения, слух же словесем праздным невходен, язык же да очистится от глагол неподобных. Очисти же наши устне, хвалящие Тебе, Господи: руки наша сотвори злых убо отратися деяний, действовати же точию яже Тебе благоугодная, вся наша уды и мысль Твоего утверждая благодатию».

[Перевод:] «… да не приобщатся глаза наши ко всякому лукавому зрению, и слух наш закроется к словам праздным. Очисти наши уста, хвалящие Тебя, Господи: да воздержатся руки наша от злых дел, чтобы исполнять дела только благоугодные Тебе, укрепляя и утверждая все члены и мысль нашу Твоей благодатью».

Вторая молитва готовит к перенесению Преждеосвященных Даров:

«… се бо пречистое Его Тело и животворящая Кровь, в настоящий час входящая, на тайней сей предложиться имут трапезе, от множества воинства небеснаго невидимо дориносимыя. Их же причастие неосужденно нам даруй, да теми мысленное око озаряющее, сынове света и дне будем».

[Перевод:] «… Ибо вот Пречистое Его Тело и животворящая Кровь, в настоящий час входящие, будут предложены на этой тайной трапезе, невидимо переносимые множеством небесных воинств. Даруй нам неосужденно причаститься им, да просветится ими мысленное око наше, и мы станем сыновьями света и дня».

Затем наступает торжественный момент перенесения Святых Даров [которые уже являются Телом и Кровью Христовыми] на престол. Внешне этот Вход похож на Великий Вход за Литургией, но по существу… он, конечно, совершенно иной: ведь на полной литургии Великий Вход есть перенесение (приношение) еще не освященных Даров [т.е. хлеба и вина, которые еще не стали Телом и Кровью Христовыми]…

За Литургией Преждеосвященных Даров нет ни предложения [т.е. проскомидии – приготовления Святых Даров в алтаре, до начала основной части литургии], ни жертвы, ни Евхаристии, ни освящения Святых Даров, но нам открывается и становится явной тайна присутствия Самого Христа!..

Этот «Великий Вход» произошел от необходимости перенесения Преждеосвященных Даров, которые раньше были не на престоле, а сохранялись в каком-нибудь особом месте, иногда даже не в храме. Перенесение это естественно требует большой торжественности, потому что в богослужении оно… изображает явление Христа и завершение… молитвы и ожидания, приближение той помощи, утешения, радости, которых мы ждали.

Вместо Херувимской песни хор поет слова: «Ныне силы небесные с нами невидимо служат, се бо входит Царь Славы. Се Жертва Тайная, совершенна, дориносится. Верою и любовию приступим, да причастницы жизни вечныя будем. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа».

[Перевод:] «Ныне силы небесные с нами невидимо служат, потому что вот входит Царь Славы. Вот Жертва Тайная, уже освященная, переносится. С верою и любовью приступим, чтобы быть участниками жизни вечной. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа…»

За этим следует Молитва Господня – «Отче наш…» – и Причастие.

Богослужение заканчивается, в последней («заамвонной») молитве священник говорит о значении нашего постного подвига:

«Владыко Вседержителю, Иже вся тварь премудростию соделавый и неизреченным Твоим промыслом и многою благостию, введый нас в пречестныя дни сия, ко очищению душам и телом, к воздержанию страстей, к надежде воскресения: Иже четыредесятьми деньми скрижали вручив, богоначертаная письмена, угоднику Твоему Моисеови, подаждь и нам, Блаже, подвигом добрым подвизатися, течение поста совершити, веру нераздельну соблюсти, главы невидимых змиев сокрушити, победителем же греха явитися, и неосужденно достигнути поклонитися и святому воскресению…»

[Перевод:] «Владыко Вседержителю, Который все творение создал премудро и несказанным Твоим промыслом и великой благостью ввел нас в эти пресвятые дни для очищения души и тела, для воздержания от страстей, в надежде воскресения; Ты, Который угоднику Твоему Моисею вручил скрижали, Богом написанные, [через сорок] дней, — дай и нам, о Благой, подвизаться добрым подвигом, соблюсти пост в течение всего его времени, сохранить ненарушимую веру, сокрушить головы невидимых змей, явиться победителями греха и неосужденно достигнуть поклониться и святому Воскресению…»

Теперь за стенами храма темно, и ночь, в которую нам предстоит выйти, в которой нам придется жить, бороться, терпеть, может еще быть долго… Мы знаем, что радость и мир Царства [Небесного, через Причащение,] сопровождают нас, готовящихся продолжать «течение Поста».