Ревность, злость и их последствия

Регина сидела в любимом ресторане, обедая с Аланом, который, наконец, объявился, прилетев из Франции, где были важные переговоры. Женщина искренне радовалась, что тот вернулся, ее единственный друг, с которым можно было все обсудить, ничего не боясь.
- Мне кажется, ты как-то изменилась за время моего отъезда, - лукаво улыбнулся тот, делая глоток кофе, - посвежела что ли… глаза блестят, эта полуулыбка на губах. Давно я не видел тебя такой.
Миллс, смутившись такому откровению, махнула рукой, отвернувшись к окну. Улыбка не сходила с ее лица, а все мысли были заполнены только Свон, будь она неладна! Мужчина внимательно следил за эмоциями на лице брюнетки, ведь все то время, которое он ее знал – она всегда держала их под контролем, а сейчас как будто кто-то пробил эту стену, выстраиваемую годами.
- И правду говорят, что человек меняется, когда влюбляется, - усмехнулся он, встретившись с взглядом Регины.
- Что? Я не…
- Да ладно, ты ведь знаешь, что со мной можешь поделиться тем угодно, к тому же вспоминая наш разговор в офисе… и что ты хочешь изменить свою личную жизнь, как будто все к этому и шло. Я не прав?
Миллс вздохнула, перестав ковыряться вилкой в итальянской пасте. Она откровенно не знала, как признаться Алану в том, что сходит с ума… мало того, сходит с ума по девушке!
- Знаешь, я еще сама не разобралась в том, что происходит, - уклончиво ответила женщина, вызвав ухмылку друга.
- Мне показалось или ты с каким-то нездоровым интересом смотришь на своего нового арт-директора?
Регина засмеялась, прикрыв ладонями лицо. Нда уж, этот арт-директор буквально заставлял переворачиваться все внутри Миллс. Именно она заставляла брюнетку желать себя, желать дотронуться до любого обнаженного участка тела. Еще никогда женщина себя не чувствовала настолько слабой и уязвимой, потому что любовь – это слабость.
- Ты весьма проницателен…
- Я знаю тебя не первый год, Регина, так что у тебя с ней? – Он нагнулся чуть ближе, чтобы не дать чужим ушам подслушать разговор.
«Что у меня с ней? Истерики каждый день», - невольно подумала брюнетка, нахмурившись. У них не было ничего. Точнее ничего существенного за что можно было бы зацепиться, не считая ревности, переполняющую тело, не считая уходов из дома рано утром, одноразового просмотра фильмов, ах да, букета шикарных гербер, и что еще? Завтрак в постель, эти взгляды, от которых хотелось бежать, либо наоборот – прижать к себе и уже не отпускать, и если сексуально короткие юбки Свон можно было тоже включить в этот список, то да, это тоже было между ними, а еще, что было самым главным – пролитый кофе в лифте. Регина заметила, как нервно играется со своей цепочкой, глядя куда-то в окно, потому что ответа на этот вопрос у нее не было. И если задуматься всерьез, у них действительно не было ничего, это несколько расстроило женщину, так, что она опустила взгляд в чашку с зеленым чаем.
- Ничего, знаешь, вообще ничего, - краешки губ безнадежно тянулись вверх, но в голосе все равно чувствовалось опустошение.
- А хочешь?
Миллс нервно подняла голову, уставившись на мужчину, который даже не улыбался. Кажется, она не ожидала такого вопроса, и даже не была готова ответить на него. Она понимала, что ее влечет к Эмме, но, казалось, этого было недостаточно. Недостаточно для того, чтобы вновь все бросить и пуститься в этот омут с головой, недостаточно для того, чтобы в душе все оттаяло, и неприступная стена рухнула. Регина действительно испугалась за то, что не готова вновь так жертвовать собой, к тому же ради кого? Ради Свон, которую едва ли знает?
Женщина пожала плечами, вставая из-за стола, пока она не готова была ответить на этот вопрос, это требовало времени.
- Пойдем в офис, обеденный перерыв уже закончен.
- А тебе лишь бы работать, типичная Миллс, - добродушно фыркнул Алан, но все же поплелся следом.
«Хотя бы на работе я заставляю себя не думать о ней…», - пронеслось в голове Регины.

**
Миллс сидела в своем кабинете, искоса наблюдая за тем, как Эмма разговаривает с кем-то по телефону, улыбаясь, как мартовская кошка. И эта коротка юбка, которая вообще заставляла начальницу задерживать дыхание… Свон, как будто нарочно, крутилась у кабинета брюнетки, зная, что привлечет к себе внимание, и к своей заднице. Неожиданно, в кабинет залетел Алан, но Регина не повела и глазом, продолжая наблюдать за объектом своего вожделения. Даже, казалось, такие невинные жесты, как Эмма озадачено прикладывает руку к шее или поправляет свою юбку – они заставляли Миллс представлять картину несколько в ином ключе. И в этой картине на блондинке вообще не было одежды.
- Регина, приди в себя! – Алан судорожно размахивал руками перед ее лицом, - ты вот сидишь, любуешься, как я посмотрю, а твоя куколка, между прочим, сегодня идет на ужин в ресторан Роландо с этим… нашим спонсором… Джеферсон…Джек…
- Джонатан, - безразлично ответила женщина, не отрывая взгляда от Эммы, - я в курсе.
Алан опешил, вскинув брови и уставившись на брюнетку, которая выглядела совершенно спокойной. Какую выдержку нужно иметь, чтобы сходить с ума по кому-то и при этом бездействовать? Конечно, а потом жаловаться на то, как все плохо. Он мысленно выругал Регину за ее несобранность, вновь обращаясь к ней:
- Как ты можешь просто взять и отпустить ее, когда сама без ума от нее?
- Не выдумывай, - строже выпалила Миллс, наконец, переведя взгляд на своего друга.
- Ну конечно, а слюнями я весь стол залил… я не узнаю тебя, Регина! Ты один из тех людей, кто борется, не важно за что: за очередной контракт, место парковки или же за собственное счастье! Так почему ты сидишь и бездействуешь?
Женщина недовольно нахмурилась, сложив руки на груди.
- С чего ты вообще взял, что ей это нужно?
- А с чего ей крутиться около твоего кабинета, и открыто обсуждать, где и когда она встретится с этим идиотом? По-твоему, она не могла бы сделать это у себя в кабинете?
Регина пожала плечами, не зная, что на это ответить. С одной стороны, Алан был отчасти прав в своих догадках, с другой – Эмма поступала не совсем понятно. Если же она так хотела пойти на ужин с этим папиком, то стоило ли ей делать это на показ и с какой целью? Чтобы Миллс ревновала или быть может, чтобы нарушила этот прекрасный ужин, вызвав новую порцию негодования блондинки? Женщина не могла ответить на этот вопрос, не зная, как ей правильно поступить. И пока она думала над этим, не заметила, как Алан уже вышел из кабинета, давая Регине место и время, чтобы, возможно, принять одно из важнейших решений в ее жизни.

**
Когда Эмма уже ужинала в ресторане, она ни на секунду не могла прекратить думать о том, что сейчас делает Регина. И это нарочное представление у нее перед кабинетом… Блондинка прекрасно знала о том, что Миллс наблюдает за ней, она делала это всякий раз, когда у нее была на то возможность. И Свон не скрывала тот факт, что это доставляло ей удовольствие. Разве можно было остаться безразличным к темным глазам, которые буквально прожигают твою кожу, разве можно было остаться безразличным к лицу Регины, чуть нервному, но граничащему с такой сексуальностью, что невольно перестаешь дышать. Эмма давно уже не слушала, что говорил Джонатан, она согласно кивала на все, делая вид, что полностью поглощена ужином и выпивкой. Выпивкой особенно, потому как пыталась хоть как-то перестать думать о своей начальнице, мысли о которой появлялись все чаще и чаще. Это в какой-то степени походило на фанатизм, даже не одержимость человеком. Даже свою злость на начальницу, за то что они прекращали общение на неделю, Свон считала нормальным явлением. К слову, Джонатан не выглядел, как типичный зажравшийся папик, скорее, наоборот, выглядел достаточно презентабельно. Его тело не было неуклюжим, но и не было идеалом, глаза быть глубоко посажены и буквально светились интересом к блондинке. Девушка перевела на него взгляд, мысленно отмечая про себя то, как он старается удивить ее, завоевать что ли? «Завоевать меня для продолжения банкета», - про себя подумала Эмма, и сама мысль об этом была ей неприятна. Еще бы, он пожирал ее глазами, как утром в офисе, только в этот раз менее нагло, как будто привык к ее правильному, красивому лицу, утонченной фигуре. К слову, Свон успела переодеться, прежде чем отправилась на ужин с мужчиной. Она надела достаточно короткое красное платье, идеально подходившее ей, и подчеркивающее все прелести тела.
Во всяком случае, девушке было уже не до того, как она выглядит, времени просто достаточно много, чуть меньше для того, чтобы пригласить для продолжения в гостиницу, но достаточно для того, чтобы напиться. И видя это, Джонатан в открытую флиртовал, руки поглаживали ее руки, а его разговоры становились более омерзительными. Омерзительными для Эммы, потому что она не хотела никакого предложения. Она вообще не знала, почему согласилась поужинать с ним. То ли, чтобы насолить Регине, то ли… только по этой причине. Свон не могла понять саму же себя, отчего она делает это так? Осознавая тот факт, что ее безумно тянет к начальнице, она не могла сделать маленький шаг вперед, начав хотя бы с того, что не стоит уходить утром, ну а потом, для закрепления, могла бы пригласить женщину поужинать. Однако, Эмма не была уверена в том, как поступать правильно, потому что те чувства, которые кипели у нее внутри – были достаточно новы для нее, ведь еще никогда она не испытывала такого очевидного влечения к своему же полу. И, пожалуй, этот раз стал для нее весомым открытием, пугающим открытием. Пока блондинка думала о том, как бы наладить отношения с Миллс, Джонатан, казалось, потерял всякое терпение сидеть в ресторане, переводя тему к тому, что они могли бы пройтись по набережной. «Конечно, пройтись по набережной… меня уже не держат ноги, чтобы идти куда-то… а потом мы случайно окажемся с тобой в постели… отличный план, идиот…», - про себя заметила Свон, глубоко вздыхая.

**
Регина не могла это больше наблюдать из окна своей машины, поэтому быстро вышла из нее, направляясь в ресторан, где сидели Эмма и Джонатан. Женщина наблюдала за ними, по крайней мере, последние полчаса, и даже все это время, Свон была не в лучшем состоянии, не говоря о том, сколько она успела выпить, в то время как мужчина практически не пил. «Кретин… придурок, решил опоить одного из лучших моих сотрудников, а потом воспользоваться ею? Интересно, какого Эмме просыпаться одной?», - злилась Миллс, видя, как Джонатан прикасается к девушке, поглаживает ее мягкую кожу. И даже этим действиям, брюнетка завидовала, начиная закипать от негодования. Да, у нее не было никакого на то права, чтобы прерывать свидание, да или просто ужин, Свон, у нее не было права, чтобы ревновать ее и желать так сильно, что грудная клетка разрывалась от переизбытка эмоций. Но Миллс не могла так просто смотреть на то, как Эмма, пошатываясь, встает из-за стола, а этот олух тут же подлетает к ней, поддерживая еле стоящее на ногах тело. И ведь мужчина ни разу не сделал замечание на тот счет, что Свон пьет излишне много. С чего бы это? Не для того ли, чтобы забыться и не думать ни о чем, пока этот кретин будет корячиться над ее телом? При мысли о том, что Джонатан отвезет ЕЕ Эмму в гостиницу, а после просто переспит с ней, Регина сжимала руль в руках так, что костяшки на пальцах становились белыми. Она не могла это оставить просто так…
Уже идя из машины к ресторану, женщина заметила, как Джонатан выводит Свон на воздух, крепко прижимая к себе за талию. «Нет, все должно быть не так», - пронеслось в голове Регины, прежде чем она ускорила шаг и вскоре оказалась около парочки. Эмма заметила ее сразу, рассеянно улыбалась, но даже не предприняв никакой попытки заговорить, кажется, на это у нее вообще не осталось сил. Мужчина же удивленно вскинул брови, явно не ожидая увидеть главу компании. Миллс не придумала то, что скажет ему, и не знала, как стоит правильно обойтись с ним, но главной ее задачей было увести блондинку.
- Джонатан! Какая встреча, - наиграно оскалилась женщина, делая шаг вперед, - что же ты довел моего любимого арт-директора до такого состояния? Знаешь, - не давая вставить слова, продолжала Регина, - мне позвонил ее брат из Лос-Анджелеса, умоляя проверить, как там его любимая сестренка, потому что она не отвечает на звонки…
- Но у меня… - хотела было возразить Свон, у которой в помине не было никакого брата, но Миллс вновь не дала говорить.
- А теперь, судя по ее состоянию, я должна довести ее домой и убедиться, что все будет хорошо, потому что… знаешь, ее брат очень волнуется, так что, - подойдя к девушке, брюнетка аккуратно приобняла ее за талию, удерживая тело, - я провожу ее, не волнуйся.
Джонатан, казалось, был настолько шокирован ситуацией, что не смог вставить ни слова, то ли действительно боялся Регину. А бояться ее – правильное решение. И пока Миллс несла свою ношу до машины, она чувствовала, как Эмма уткнулась в ее шею, опаляя горячим дыханием кожу, от чего у женщины пробежали мурашки.
- Регина… - тихо прошептала Свон, когда брюнетка стала усаживать девушку на заднее сидение.
- Потом… все потом, Эмма.
Сорвавшись с места, женщина везла пьяную блондинку к себе домой, поскольку адреса Свон не запомнила. Они ехали в тишине, только мирное дыхание обеих витало в салоне. Глянув в зеркало, Миллс убедилась, что девушка заснула. Регина не знала, что ей делать с Эммой, она казалась такой беззащитной, и даже будучи пьяной, не теряла своей врожденной сексуальности. И это чувство, когда она буквально висела на брюнетке, оно ни с чем несравнимо, оно так же восхитительно, когда теплая и мягкая кожа Свон прижимается к коже начальницы, заставляя вскипать кровь. Когда они прибыли на место, Миллс вытащила Эмму из машины, ведя наверх, к себе в квартиру. Уже в лифте, блондинка начала просыпаться, сонными глазами глядя на Регину, которая, казалось, была не в настроении.
- О-о-о, - загудела Свон, - ты спасла меня от него, следила за нами?
Девушка прищурила глаза, чувствуя, что руки начальницы все еще крепко держат ее, и приятное тепло разливается по всему телу, заставляя голову кружиться. Ну, или алкоголь заставляет голову кружиться, не так важно.
- Решила проверить, не в его ли ты постели еще? – Фыркнула Миллс, отпуская Эмму и выходя из лифта.
- Тебя это задевает? – Блондинка улыбнулась, заставив женщину нервно дернуть плечами. – Но во всяком случае, смотри как все вышло, я уже почти в твоей постели…
- Будешь нести чушь, я постелю тебе на полу!
Обе ввалились в квартиру. Свон, тяжело дыша, скинула с себя туфли и по-хозяйски прошлась на кухню, ища воду, но так ничего и не найдя, просто открыла кран, пристроившись губами к напору воды. Миллс недовольно следовала за блондинкой, которая, по привычке, вытерев тыльной стороной руки рот, обратила внимание на хозяйку дома, вспоминая, на чем они остановились. И в тот момент, встретившись с изрядно пьяными блестящими глазами, Регина поняла, что боится… Не зная чего, но боится. Ее мелко затрясло, когда девушка медленно, словно дразня, подходила к ней, не прерывая зрительного контакта.
- Ты ведь не постелешь мне на полу, правда? – Брюнетка нахмурилась, не зная, куда ей бежать. – На полу будет холодно, ты ведь не хочешь, чтобы я замерзла… а потом простудилась… и мне пришлось бы взять больничный.
- Эмма, мне все равно, - нагло соврала женщина, сложив руки на груди, - я привезла тебя к себе лишь потому, что не знаю твой адрес.
- Тебе не все равно! – Резко сорвалась на крик Свон, делая стремительный шаг вперед и оказываясь совсем рядом.
Кажется, ее несколько задели слова Миллс, к тому же, она прекрасно осознавала, что ей действительно не все равно. Иначе бы та не делала шаг назад, впечатываясь в стену и не тряслась бы как напуганный котенок. Эмма не хотела пугать ее.
- Хочешь, чтобы я уехала? – Все еще громко говорила блондинка, указывая рукой на дверь. – Давай же, выгони меня!
- Послушай, ты не в себе, - Регина хотела коснуться плеча девушки, но вместо этого ее рука тут же оказалась прижатой к стене.
Миллс дернулась, вызвав на лице Свон наглую улыбку.
- Эмма, ты пьяна…
- Неужели? – Смеется та, сильнее впечатывая руку, что брюнетка чуть корчится от боли.
- Давай, я постелю тебе, и ты просто ляжешь спать…
- У тебя всегда все так просто, Регина! – Свон не сдержавшись, медленно опустила взгляд на губы начальницы, плотно закрытые и такие соблазнительные. – Наверное, только тогда, когда я пьяна у меня хватает смелости тебе что-то говорить, и знаешь, по крайней мере, ты мне отвечаешь!
Миллс не знала, что сказать, ее сердце билось так быстро и громко, что она едва могла разобрать слова блондинки. И даже боль от прижатой руки отступила, уступая место другим, более волнующим эмоциям. Эмма говорила многое, не думая о последствиях и, возможно, на утро она вообще не вспомнит об этом.
- Свон, отпусти меня…
- Я слышу сомнение в Вашем голосе, мисс Миллс? – продолжила издеваться блондинка, но хватку ослабила. – Не уж –то Вам так понравилось быть прижатой мной?
- Я не люблю запах алкоголя…
- А что ты любишь, черт подери? – Настроение пьяной Эммы менялось каждую секунду.
Плюнув на все, она выставила колено вперед, зажав его между ног Регины, у которой тут же расширились зрачки от подобной дерзости. В голове Миллс все происходило, как в замедленной съемке. Сначала это наглое прикосновение, от которого кровь прилила к лицу, а щеки, кажется, запылали в смущении, эта волнующая дрожь внизу живота… А потом самодовольная улыбка блондинки, такая наглая, что ее хотелось стереть с ее лица. Брюнетка тут же высвободила руку, и резко замахнувшись, прошлась по щеке Эммы, заставив кожу вспыхнуть. Обстановка накалилась до своего пика, виски пульсировали, а грудь вздымалась так часто и тяжело, что обе девушки боялись задохнуться единым воздухом.
Свон, уже не думая ни о чем на свете, шумно задышала, резко притягивая к себе начальницу за воротник пиджака, и, крепко закрыв глаза, чтобы было менее страшно, впилась в ее губы отнюдь не нежным поцелуем. Регина даже не успела запротестовать, когда влажные и разгоряченные губы Эммы коснулись ее. И это было так… ново для нее, что колени вмиг подкосились. Сердце на момент остановилось, а по всему телу прошлась волна дрожи. Сама того не хотя, она поддалась телом вперед, чувствуя, как в ответ дрожит тело Свон. В ее голове не осталось никаких мыслей, как будто они тут же улетучились за секунду. Только горячие губы, просто прижимающиеся к ее губам. Блондинка не делала никаких попыток сделать этот поцелуй настойчивей, и тогда Миллс осознала, что для девушки это было так же полной неожиданностью, как и для хозяйки дома. Это длилось всего пару секунд, но придя более менее в себя, брюнетка тут же уперлась руками в плечи Эммы, резко отталкивая от себя. Она не хотела, чтобы все было так. Так попросту не должно было быть. Ей не нужна была пьяная Свон, которая сама не понимает того, что делает, а на утро сожалела бы об этом, если бы все не зашло еще дальше… От этой мысли Регина сжала ноги, чувствуя, как возбуждение переходит все дозволенные границы. Такого она не испытывала еще никогда. И судя по Эмме – та тоже. Ее волосы чуть растрепались, губы полуоткрыты, сама жадно вдыхает воздух, а глаза лихорадочно блестят. Миллс не могла поверить в то, что минуту назад она впервые прикоснулась к девушке так… и это… это было настолько приятно, что ей захотелось это сделать вновь. Но не здесь и не так, не при таких обстоятельствах…
- Я… я… просто… - Первой прервала неловкое молчание Свон, бормоча нечленораздельно какую-то чушь, которую Регине так не хотелось слушать.
Она была права, блондинка просто испугается, начнет извиняться, а этого Миллс хотела меньше всего, поэтому, отойдя от стены, тут же прошла в свою спальню.
- Я ложусь спать, тебе бы тоже не помешало выспаться, Эмма.

*PS Простите, что так мало, но я правда не могла уже ждать, сейчас засяду писать следующую часть!)