:
Глава пятая. КУТЫЕ ЕБЯТА 4
«Девятка» его стояла за воротами, не привлекая к себе ничьего внимания. Там же была и его зимняя куртка. А оружия Синий с собой не таскал, не те времена. Поэтому если бы кто и залез в машину с проверкой, ничего б не нашел.
Охранники его знали, но не подали виду, что удивлены. Значит, так надо.
Синий не думал, что на него объявлен розыск, а ксива была в полном порядке. Он выехал на кольцевую автодорогу и спокойно поехал себе в сторону ублевки.
С Олегом Никифоровичем он был знаком уже приличное время, но с глазу на глаз виделся нечасто, нужды в этом не было. Выполнял различные поручения банкира, тот платил хорошие бабки и связей своих с уголовным авторитетом нигде не афишировал.
Последняя операция, которую провел по заказу Авдеева-старшего Алексей Грызлов, касалась как раз этой фирмы, торгующей конфискованной водкой. Несговорчивого президента «Алко-сервиса» пришлось малость прижать, достать даже у немцев, куда тот смылся. А когда эта гнида, Силин, потребовал, вернувшись в оссию, деньги за свои акции, ну что ж, такой акт не предусматривался в договоре хозяина и исполнителя – сам оказался и виноват. Синий не стал мараться, поручил Сеньке вывезти того подальше и кончить. Сенька придумал с дачей, уверяя, что там до весны никто и не чухнется. Значит, чухнулись, сильно ошибся Сенька и теперь крепко заплатит за это…
Прокололся, гаденыш! Или кто-то на него стукнул? Худо, если свои. У этих отморозков, снова расстроился Синий, никакого уважения к воровскому закону. И что теперь говорить хозяину? Как объяснить, что по собственной лаже оказался в глубоком дупле?…
А тут еще этот… сынок! Папаша, конечно, не чета этому раздолбаю, все поймет и рассердится, погонит волну. С ним, главное, не поддаваться, масть свою держать. По просьбе папаши Синий помогал сынку в меру сил, убирал лишние препятствия, иногда советовал, с кем и как разговаривать. Но он не был обучен ихней дипломатии, он умел действовать. За что его и ценили – и авторитеты, и «законники». А отморозки хоть и перли, бывало, по нахалке, однако побаивались, место свое все-таки знали…
Вот в таких невеселых размышлениях и прибыл вор в законе Синий в одну из резиденций президента крупнейшего в оссии коммерческого банка.
Ни на подъезде к усадьбе, обнесенной трехметровым кирпичным забором – почти что крепостной стеной, ни в самом дворе, вымощенном бетонными плитами, никакого движения не было. Будто все вымерло и хозяева тоже отсутствуют. Но ворота плавно открылись на световой сигнал «девятки», хотя охранник не появился.
Усадьба расположилась в сосновом бору, на высоком берегу реки, и была похожа в самом деле на крепость с краснокирпичными башнями. Оставив машину посреди двора, Грызлов направился к парадной двери. Нажал на кнопку звонка, и дверь тотчас отворилась. В холле его встретил охранник, оглядел, кивнул и рукой показал, чтоб поднимался в кабинет хозяина, где его ждут.
Действительно, ждали, но не хозяин, а отвратный тип, похожий на огромную, заросшую волосом гориллу. Начальник службы безопасности, знал его Синий.
– А сам где? – старательно демонстрируя независимость, небрежно спросил Алексей.
– Сейчас придет, в бассейне он.
Бассейн тут был высшего класса, с подогретой морской водой. Ну и со всем остальным, что требуется для активного отдыха. Включая породистых телок. Сам Грызлов не мог похвастать тем, что расслаблялся в этом бассейне, ему как-то сынок похвастался, рисовал картинки…
Нет, старался не завидовать такому богатству Синий. Ему, настоящему вору в законе, было западло иметь шикарную недвижимую собственность, работать, контачить с ментовкой, даже семью иметь. А эти новые, которые рвутся к полной власти над воровским миром, они не по понятиям живут, а по своим желаниям. Для них не существует понятий.
– Ну давай, – кивнул «горилла».
– Чего тебе давать? – недружелюбно отозвался Синий.
– ассказывай, что да как.
– Вот сам придет, и расскажу. На хрен повторять?
– Он и приказал, чтоб ты не ждал, а говорил. Ну?
Что с ним, на кулачки? Так он же одним ударом своей волосатой лапы замочит, и хрюкнуть не успеешь… Прикинул неравенство сил Леха Грызлов и решил не обострять.
ассказал, что знал, но больше – что от чувырлы услышал. И об арестах тоже не забыл, но тоже – в общих чертах, поскольку сам не видел, а врать не собирается.
«Горилла», как ему показалось, был разочарован. Он ждал больших подробностей, из которых бы сами по себе напрашивались логические выводы. А так – приехали, все перевернули, забрали с собой. Кто, почему, откуда… Никакой ясности.
Наконец появился хозяин, с мокрыми еще после купания волосами, в теплой домашней пижаме.
Пришлось еще раз все почти дословно повторить.
Хозяин смотрел с недоверием. Так, будто знал, что Синий от него что-то самое важное скрывает. А что? Знать бы хоть…
Но Авдеев-старший оказался умней своего охранника. Он все спокойно выслушал, а потом стал расспрашивать Грызлова обо всех событиях последних дней.
Ну о печальной судьбе бывшего президента «Алко-сервиса» он, естественно, знал, но как факт, не в деталях. Последние его не интересовали. Удивился теперь, что менты так быстро вышли на труп. Что, нечисто сделали? На что Синий безапелляционно заявил: кто не прав, тот будет сильно наказан. Но очень озаботило Олега Никифоровича другое известие: о посещении офиса фирмы Иваном Шацким. Этому-то что там понадобилось? Услышав об акциях, принадлежащих тому, а также о родственных отношениях покойного с этим юристом, Авдеев-старший и вовсе помрачнел. Доверенность, акции, договор, нотариус… что-то как-то сразу показалось, будто все складывается подозрительно, нехорошо. И опять же этот Шацкий!…
Пять миллиардов, полученных Авдеевым-старшим в десяти векселях Интеркомбанка для дальнейшей обналички и перевода в валюту, были суммой вполне достаточной для того, чтобы, выстроив грамотно цепочку посредников, спокойно потом избавиться от партнера. Далеко глядел Олег Никифорович, а потому в одном из разговоров как бы намекнул Ивану Игнатьевичу, что для большего удобства проводки было бы неплохо для начала этим векселям сменить хозяина. Уральцы от этого не пострадают, так что чистая формальность. У Ивана, естественно, не было повода беспокоиться, подозревать партнера в нечестности. Что и требовалось подтвердить. И кстати, фирма, которой были переданы для дальнейшей обналички десять векселей, записанных на имя Шацкого, уже растворилась, нет ее, разомкнулась цепочка. А деньги – идут, но у них свой путь. Только к Шацкому они уже не вернутся – так окончательно решил для себя Олег Никифорович. В общем-то, и судьба партнера была им предрешена. И вот, гляди ж ты, и тут он, оказывается…
Наблюдая за размышляющим банкиром, Синий удивлялся, что известие об аресте сына его, похоже, абсолютно не колышет, словно пропустил мимо ушей. А вот за Шацкого уцепился: как он выглядел, что и с каким выражением говорил, как пришел, как ушел, что за договор был между родственниками, когда заключен?… Вопросов-то много, а вот четких ответов почти ни на один у Синего не имелось. За редким исключением.
Авдеев– старший заставил Грызлова несколько раз повторить весь разговор с Шацким и наконец устало махнул рукой:
– Ладно, с ним ясно. Ты его уберешь. Понял?
Грызлов вздернул удивленно брови. Он же только что десять раз повторил слова Шацкого о том, что они с Авдеевым-старшим добрые партнеры. И младший это там подтвердил. Ну дает, банкир!
– Что-то непонятно? – спросил Олег Никифорович. – Получишь пятьдесят кусков. Как обычно. Но… – Он поднялся из широкого кресла, подошел к окну, забранному серебристыми жалюзи, раздвинул пластины и стал смотреть на реку.
Грызлов понял, почему весь дом казался необитаемым: его окна были сплошь закрыты жалюзи. Даже яркий электрический свет внутри не был бы виден снаружи. А в зале же, где они сейчас находились, было просто немного сумеречно.
– Прежде чем ты выполнишь мое задание, надо узнать, где у него хранятся все эти бумаги, о которых он вам говорил. Они нужны здесь, – Авдеев ткнул пальцем в пол. – Все. – И добавил без перехода: – Чего водилу не взял? Мог бы выпить, а так… Георгий, сделай мне мартини. Впрочем, если не боишься мента на дороге, валяй, заказывай, он нальет, – сказал, обернувшись, Грызлову.
«Горилла» в это время уже колдовал у домашней стойки бара, заставленной сотней самых разнообразных бутылок.
Синий оставил снисходительное предложение без внимания. Его сейчас интересовал другой вопрос:
– Уточняю. Что раньше: замочить или обчистить?
– А это твои проблемы. Я сказал. Можешь одновременно, можешь сперва допросить, как тебе самому больше нравится. Да, и не забудь наказать того, кто плохо выполнил прежнее поручение. Георгий, я сказал пятьдесят?
Тот кивнул.
– Принеси сюда задаток. Половину. – И пока «горилла» ходил, сказал, словно бы прикидывая: – А у того… Силина, да? Кто-то говорил, бабец в полном порядке? Ты не видал?
– Видал. Вполне.
– А почему тогда я не видел? Ты бы привез как-нибудь… Потом, когда с делами покончишь.
Возвратился Георгий и положил на стол перед хозяином пачку стодолларовых купюр. Тот подвинул их в сторону Грызлова.
– Можешь не считать. С банком дело имеешь, – и наконец улыбнулся, впервые за все время разговора. – Ну а ты, раз не хочешь составить компанию, считай себя свободным, – и он кивнул гостю, не протягивая руки.
Как собаку отпустил. Как суку! Аж вызверился внутренне Синий. Но внешне виду не показал. Поднялся, сунул деньги в карман. Уже от двери спросил, обернувшись:
– Там, в офисе, полный бардак. Чего им делать-то? Сказать что?
– Это не твоя забота, давай, пока.
Георгий проводил гостя до дверей, открыл, так же, как и хозяин, кивнул на прощание, закрыл, поднялся в холл.
– Ты давай-ка по своим каналам выясни, куда они нашего дурака засунули? И что ему захотят шить? Узнай, посоветуйся, сумму назовешь сам. Я в эти дела лезть не хочу. Соблюдем видимость закона! – Он засмеялся, и твердокаменное лицо его словно растопилось, стало приветливым, как у молодого. Ни за что не скажешь, что мужику уже стукнул полтинник. – Ну чего молчишь? Соблюдем?
– Нет слов. – На лице «гориллы» Георгия высветилось нечто напоминающее кривую гримасу – это он тоже улыбнулся.
: 2015-09-14; : 91; !; |