КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
ГЛАВА 5. Сидя в гостиной, Артур тоже разворачивает листок
Сидя в гостиной, Артур тоже разворачивает листок. Это портрет минипутской принцессы Селении. Артур украдкой взял его. Минипуты — его единственная надежда. Тем временем судебный исполнитель продолжает: — Сумма, которую ответчица отказывается возвращать, незначительна, но закон есть закон. Поэтому я вынужден приступить к описи имущества, дабы возместить ущерб в сумме трех евро. У судебных исполнителей и собак из породы питтбулей есть два общих качества: они никогда не выпускают пойманную жертву и радостно улыбаются при виде ее страданий. Любезный полицейский Мартен полагает своим долгом вмешаться. — Послушайте, ведь недостающая сумма очень мала, разве нельзя просто зачесть ее? — заискивающим тоном спрашивает он. Судебный исполнитель в замешательстве. — Разумеется… но в постановлении… сказано «уплатить всю сумму немедленно». А если я не исполню постановления, меня привлекут к ответственности. — Понимаю, — вздыхает бабулечка, распахивая дверь. — Что ж, проходите… — Стойте! — восклицает Мартен. Вытащив из кошелька три евро, он протягивает их исполнителю. — Теперь все сходится! Чиновник в замешательстве. Лицо его выражает крайнее недоумение: тот, кто попадает в дурацкое положение, обычно догадывается об этом последним. — Это… Это, конечно, нарушение процедуры, но… принимая во внимание обстоятельства, я согласен! Бабулечка с трудом сдерживается, чтобы не расцеловать любезного полицейского, и только чувство собственного достоинства не позволяет ей это сделать. — Благодарю вас, офицер, я… я вам верну… как только смогу! — величественно произносит она. — Не беспокойтесь, мадам Сюшо, когда вернется ваш муж, полагаю, он сумеет возместить мне ущерб, — с безупречной вежливостью отвечает Мартен. И оба полицейских увлекают исполнителя прочь. — Все, довольно, сегодня вы достаточно поработали… Пора домой. — Мое почтение, мадам, — раздается из темноты голос судебного исполнителя. Бабушка тихо закрывает дверь и в изнеможении опускает руки.
* * *
Рядом с Артуром звенит телефон. Мальчик снимает трубку. — Алло? Артур, дорогой, это мама! Как дела? — несется из трубки прерывистый голос. — Все прекрасно! — нарочито бодро отвечает Артур. — Мы с бабулечкой в полном порядке! Размахивая руками, бабушка спешит в гостиную: ее жесты означают: «Артур, не надо ничего говорить родителям». — Что полезного тебе удалось сделать сегодня? — спрашивает мать, чтобы поддержать разговор. — Уборку! — отвечает Артур. — Знаешь, в старых домах всегда много вещей, которые давно никому не нужны, но они все лежат и лежат, и занимают очень много места. И мы с бабулечкой решили их выкинуть. — Артур, пожалуйста, не зли родителей! — громким шепотом велит бабушка. Артур кладет трубку. — Артур! Ты не стал говорить с матерью? — Нет. Просто связь прервалась, — отвечает он, направляясь к лестнице. — Ты куда? Подожди, она сейчас перезвонит.. Остановившись на ступеньках, Артур с горечью смотрит на бабушку. — Они обрезали телефон, бабулечка! Разве ты не понимаешь, что происходит? Ты попала в западню. И она вот-вот захлопнется. Но я не позволю им тебя обижать! Никто не получит этот дом! Сей монолог Артур позаимствовал из какого-то приключенческого фильма. Будь он постарше и носи шляпу, он бы смотрелся ничуть не хуже Индианы Джонса. Бабулечка подходит к телефону, снимает трубку и убеждается, что связи нет. — Возможно, просто обрыв на линии. Так бывает во время грозы. — Дождя не было уже больше месяца, — напоминает Артур, взбегая по лестнице. Раздается стук в дверь. — Вот видишь, это наверняка ремонтный рабочий, — бодро заявляет бабушка. Подойдя к двери, она открывает ее и видит на пороге человека в комбинезоне. — Вечер добрый, мадам! — произносит вновь прибывший, приподнимая в знак приветствия фирменную кепочку. — Ах, вы как раз вовремя! — обрадовано говорит бабушка. — У меня только что прервалась телефонная связь. — Сочувствую вам, мадам, — вежливо кивает человек. — Но я не из телефонной компании, а из электрической. — И, словно желая подтвердить правдивость своих слов, он тычет пальцем в вышитую на его комбинезоне эмблему. — Я пришел предупредить вас, что вскоре у вас отключат электричество за неуплату. И он вручает бабушке счет. У нее уже накопилась целая коллекция таких бумаг. Артур входит в опустевший кабинет. Кроме нескольких дешевых безделушек здесь остались только письменный стол, стул и дедушкин портрет. Огорченный мальчик садится на стул и начинает перечитывать лозунг, который грузчики не сочли нужным снять. Впрочем, кусок ткани, на котором он написан, явно ценности не представляет, а советы, как известно, цены не имеют. «Слова одни скрывают часто слова другие» — вслух произносит Артур. Вот она, загадка, перед ним, и он обязан ее разгадать! — Помоги мне, дедушка. Если одни слова могут скрывать другие, то какие слова скрываются за этим лозунгом? Но сколько ни вопрошает он портрет, нарисованный на нем дедушка безмолвствует.
* * *
Взглянув на счет, бабушка возвращает его служащему электрической компании. — И… и когда меня отключат? — равнодушным тоном интересуется она. — Думаю, скоро, — отвечает служащий. И в ту же минут свет во всем доме гаснет. — Да, действительно, совсем скоро! — философски замечает бабушка. — Стойте на месте, я схожу за свечой. В кабинете Артур тоже зажигает свечу. Когда живешь далеко от города, всегда нужен запас свечей. В пустыне темноты огонек свечи, словно оазис. Мальчик ставит свечу на письменный стол и отходит подальше, в очередной раз вчитываясь в висящий над столом лозунг. В нем содержится ключ к загадке. — Ну, пора, — говорит он самому себе, — сейчас я должен непременно решить эту загадку. «Слова одни… скрывают часто… слова другие…» Пламя высвечивает полоску ткани с буквами, делая ее прозрачной, и Артуру кажется, что на обороте лозунга есть какая-то другая надпись. Взяв свечу в руку, он забирается на стул и освещает оборотную сторону лозунга. Неожиданно на прозрачной ткани проступают другие слова. Одни слова скрывали другие. Лицо Артура сияет от радости. — Наконец-то! Но время не ждет, радоваться еще рано. Водя свечой вдоль полосы ткани, он медленно читает написанную на обороте фразу. В ушах его звучит ворчливый голос дедушки, словно тот вернулся к себе в кабинет. «Мой дорогой Артур, я всегда был в тебе уверен: вот ты, наконец, и разгадал мой простенький ребус». — Не такой уж он и простенький, — возражает мальчик. А голос деда продолжает: «Ты сообразительный, и тебе, наверняка, исполнилось лет десять, не меньше. А я… словом, раз ты читаешь мое послание, значит, меня, скорее всего, уже нет на свете». Артур замирает. Только что дедушка был живой, и вот тебе на — опять умер! Нет, так не бывает! «Тебе предстоит сложная задача: ты должен завершить мое дело. Если, конечно, захочешь». Артур смотрит на портрет. Разве он может обмануть доверие деда? — Конечно, я согласен, дедушка, — произносит он громко и продолжает читать. «Впрочем, иного ответа я и не ожидал, Артур. Ты же мой внук». Артур улыбается: значит, дед был еще и ясновидящим. — Спасибо, — отвечает он, и читает дальше: «Чтобы попасть в страну минипутов, тебе надо знать, когда открывается проход. А проход, должен тебе сказать, открывается раз в году. Чтобы вычислить день, надо взять всемирный календарь, что лежит у меня в столе, и отсчитать десятое полнолуние. В десятое полнолуние, ровно в полночь, открывается световая дверь в страну минипутов». Артур не верит своим глазам. Неужели и спрятанное сокровище, и минипуты, и принцесса Селения — все правда? Спрыгнув со стула, он роется в ящиках стола в поисках календаря. К счастью, антиквар счел календарь недостойным своего внимания. Артур принимается подсчитывать полнолуния. — … Семь… восемь… девять… десять! Потом смотрит, на какое число приходится долгожданное полнолуние. — Ох! — в испуге восклицает он. — Ведь это… это же сегодня! Артур выскакивает в коридор и смотрит на висящие на стене часы: двадцать три часа тридцать минут. — Через тридцать минут!.. — вскрикивает он.
* * *
При свете свечи бабушка подписывает бумагу, вежливо протянутую ей служащим электрической кампании. — Вот. Розовый экземпляр для вас, а синий для меня. Один для девочек, другой для мальчиков, — пытается пошутить служащий, но шутку его подхватить некому. Бабушка молчит, словно кусок мрамора. — Чтобы вам вновь включили электричество, вам надо прийти в центральную контору, она работает с девяти утра до шести вечера, и принести квитанцию об оплате. — Да, разумеется, — кивает бабушка. Неожиданно ее охватывает любопытство: — Скажите, а почему вы пришли так поздно? Ведь вы сами только что сказали, что работаете до шести вечера! — Увы, я тут не при чем, — доверительно сообщает служащий. — Это они настояли, чтобы я зашел к вам именно сегодня. И оплатили мне сверхурочные — по тройному тарифу! Наверное, кто-то в ГЭКД очень хочет насолить вам. — В ГЭКД? — переспрашивает бабушка. — Генеральной электрической компании Давидо, — поясняет служащий. — А, тогда все ясно, — улыбается бабушка. Раздаются звуки, больше всего напоминающие стук молотка. Служащий электрической компании тревожно озирается и вновь пытается пошутить: — Похоже, не я один работаю тут сверхурочно… — Нет, здесь больше никого нет. Это привидения, — говорит бабушка таким убедительным тоном, что никому и в голову не придет возражать ей. — В доме полно привидений. Так что отправляйтесь-ка вы поскорей домой: привидения очень не любят людей в форме. Служащий в ужасе: его фирменный комбинезон вполне может сойти за форму! — Ну, тогда я пошел! — кричит он, проворно сбегая по ступенькам и рыся к своему автомобилю. Усмехнувшись, бабулечка с шумом захлопывает дверь и, подняв голову, прислушивается, пытаясь понять, откуда доносятся удары.
|