POV Bill 9 страница

***
Через пару часов после этого Симона открыла дверь своим ключом и зашла в квартиру, когда Билл только закурил, стоя возле окна.
- Привет.
- Привет, ты один? - она была удивлена такой тишине. – Где Том?
- Нет, Том спит… - чуть сведенные брови, и становится понятно - опять что-то случилось.
- Он напился, - добавил Билл, понимая, что это она узнает и без него.

Симона прошла на кухню и включила кофе-машину.
- Что у вас произошло?
- Мы повздорили… - Билл потушил сигарету. – И он, вот так…
- Ну, понятно, - она достала чашечку из шкафа, чувствуя, как на душе тревожно.
- Я пойду, ладно? Спокойной ночи, - Билл коснулся ее плеча, и она повернулась, чтобы поцеловать его в щеку. - Конечно, родной. Спокойной ночи…

***
Симона услышала тихий щелчок закрывшейся двери Билла и села на диван, обхватив руками маленькую чашечку с кофе, отстраненно разглядывая блики на темной поверхности. Дрожали губы, и хотелось плакать. Она прекрасно понимала, что происходит между парнями. А еще понимала, что они как любили друг друга, так и продолжают любить. Но Том поставил своим обещанием барьер между ними и пытается удержать его. И было невыносимо понимать, что об этом она не может поговорить с сыном, пока он сам не захочет что-то сказать. В чем Симона очень сомневалась. Она понимала, неудивительно, что он сорвался – странное, что он держался так долго. А Билл? Что делать ему? Наверняка Том и ему не собирается говорить, что произошло на самом деле. Хотелось помочь, хотелось поговорить с Томом, с ними обоими. Но как? КАК помочь? Симона не знала. Знала только, что такая ситуация могла привести к эмоциональному срыву у Билла, который даже забыться не мог на время, как Том.
Несколько глотков кофе, и Симона закрыла глаза, все так же сжимая чашечку тонкими пальцами.
Сказать, что она все знает? Она просто боялась, как Том к этому отнесется. Симона не могла представить его реакции. Просто начать говорить о том, что понимаешь, что происходит между ними? И, может, тогда Том не выдержит и сам все скажет ей? От мыслей раскалывалась голова. Симона очень боялась за своих мальчишек. Больше за Билла, зная, что нельзя ему погружаться в негативные эмоции, а сейчас происходит именно это. Это стресс, о котором предупреждала Хельга.
Наверное, все же придется поговорить с Томом. Неизвестно, во что выльется этот разговор, но нужно с чего-то начать. Лишь бы не опоздать с ним, с разговором этим…

POV Tom
Ох, ты ж, бл*… Что это было? Я спал? Темно уже… Сколько времени?
Резко поднимаю голову, чтобы увидеть цифры, светящиеся на дисплее музыкального центра, и невольно вскрикиваю от взорвавшейся в голове, раскалывающей пополам, вспышки боли. Что за х*йня? Осторожно сажусь. Крепко зажмуриваюсь, держась за виски, шиплю от боли, и начинают всплывать в воспаленном мозгу картинки, одна за другой…
Ты, твой мейк, одежда, прогулка, наша ссора, чертов маленький велосипедист, подвернутая нога, возвращение домой, ты, сидящий передо мной, и мои начинающие входить в ступор мозги, от прикосновений твоих пальцев... Теплые губы на моей ладони, нет сил оттолкнуть, остановить себя и тебя. Потом рывок, и тепло пальцев на шее. Поцелуи, твой шепот в губы… Господи!
Выдыхаю и вспоминаю все до последнего слова, до последнего прикосновения губ, шепчущих мне, что ты меня любишь, что сходишь с ума. А потом, потом… моя рука невольно опускается на пах. Пи*дец потом, Томми.
Сползаю с постели, касаюсь ногами пола, и левую ощутимо дергает укол боли, хотя и не такой сильной как днем.
- С*ка, - наклоняюсь и щупаю лодыжку. Правда, опухла, зараза.
Нужно встать как-то. Хочется поссать, пить, курить – в таком порядке. И увидеть тебя.

Закрываю ладонями глаза, стону, наклонившись вперед, касаясь локтями колен.

Как же на душе мерзко. И так выматывающее ноет сердце.
Билл. Билл. Прости ты меня, ублюдка, прости. Я хочу видеть тебя, твои глаза.
Ох, да… Увидеть и понять, что ты в порядке, после всего, что произошло. Хотя и понимаю я, даже такой мерзко звенящей башкой, что не можешь ты быть в порядке...
Хочу. Видеть. Твои. Глаза.
И боюсь снова понять, что тону и буду тонуть в них до скончания веков, до самого последнего удара своего сердца, до последнего вздоха.
Я так за тебя боюсь, котенок...
Том, алкоголик ты, хронический - карусель в башке, во рту, как будто носки грязные жевал.

Бл*. С*ка ты, детским велосипедом долбанутая. Как же ты мог допустить все это?
«Как, как?» А вот так! Люблю я тебя, гад ты, двоюродный. Люблю и, наверное, сдохну от этого.
Дрожь во всем теле. Не знаю от чего. От холода? От нервного напряжения, которое пытался снять алкоголем? И ни х*я, да?
Расслабился, а толку?
Нужно встать, нужно как-то пытаться жить дальше.

POV Avt
Том встал почти в полночь, привел себя в относительный порядок в ванной, выпил бутылку минералки, выкурил три сигареты подряд и вернулся в спальню. Все время, проведенное на кухне, он безумно хотел, и так же сильно боялся, что на шум придет Билл. Но Билл не вышел из спальни, хотя не спал, прислушиваясь к этим ночным бдениям Тома.
Сжимая одеяло и стиснув зубы, он заставил себя не выходить из комнаты. Хотя так хотелось.
Но хотелось и еще одного - чтобы Том САМ сейчас пришел к нему. По любому поводу. Извиниться, поругаться, обнять - было все равно, лишь бы пришел.
Том не пришел. После получаса шараханий по квартире, он вернулся в свою комнату.
Хотя Том видел по одежде в прихожей, что Симона дома, он решил к ней не заглядывать.
В эту ночь никому не было покоя, и сна тоже почти не было. Два сердца так хотели чувствовать друг друга рядом. Только не было возможности. А третье не могло им в этом помочь…
***
Субботним утром на кухне Симона готовила завтрак, когда в нее выполз опухший от выпитого Том и, пробубнив что-то себе под нос, полез в холодильник за минералкой. И в нем Тому так хотелось оставить свою голову, которая с утра уже раскалывалась на тысячу кусков.
- Привет, ребенок, ну и вид у тебя...
- Мам, не надо, я и так знаю, что урод.
Том сел на диван и, наклонившись к коленям, уткнулся лбом в одно из них.
- Ну, зачем напился? - Симона внимательно смотрела на сына.
- Я же тебе уже сказал… ну, урод я… А теперь болит голова. А мне вечером опять пить.
- А ты не пей! - раздался голос, от которого захотелось умереть.

Вот прямо тут и прямо сейчас. Не поднимая головы от колен. Но Том все-таки поднял голову и, по мере ее неспешного подъема, его взгляд проходил по длинным стройным ногам, по ширинке, поясу джинсов, в который была небрежно заправлена дымчато-серая футболка с надписью: "Только Бог может судить меня".
Том сглотнул, как будто эта фраза встала ему поперек горла. И поднял взгляд еще выше: по кадыку, по тонкой шее, по подбородку, на котором заметил едва-едва отросшую щетину, зацепился взглядом за ухмыляющиеся губы и только потом утонул в темных глазах.
Утонул. Упал на самое их дно.

Где, несмотря ни на что, ленивыми, тяжелыми волнами, плескалась нежность.
И забилось сердце в висках.

Заломило их так, что пришлось закрыть глаза, зажмуриться, снова опустить голову.
"Бл*дь!" - пронеслось в воспаленных мозгах.
- Умно, - прохрипел он.
- Конечно, умно, - Билл прошел к Симоне.
- Доброе утро, милый. Как себя чувствуешь? Кофе будешь?
- Да, если можно. Хорошо, спасибо. Я сейчас, - Билл вышел снова, Том ощутил движение воздуха возле себя.
- А вечером-то пить чего, Том? - Симона смотрела на спину сына, на рассыпанные по ней дреды.
- А вечером мы отмечаем окончание практики, отговорки не принимаются, - пробурчал Том.
Симона вздохнула.
- Завтра ты вообще будешь загибаться. Ты это понимаешь?
- Пофиг. Не привыкать… О-о-о, убейте меня кто-нибудь. Кто его только придумал?
- Кого?- отозвалась Симона.
- Похмелье, - простонал Том.
Снова движение воздуха – Билл вернулся.
- Стакан?
- Угу, воды набрать.
Том прислушался. Плеск воды. Пауза.
- Эй, в танке! - голос совсем рядом, и Том медленно поднял тяжеленную голову. Такая же, чуть саркастическая улыбка, а может просто сочувствующая? И все такие же безумно красивые глаза. Раскрытая ладонь, на ней две таблетки.
- Выпей, полегчает.
- Хочешь меня отравить? - хриплый шепот.
- И не надейся. Давай, быстрее. - Взгляд Билла почти физически ощупывал припухшие веки, покрасневшие глаза брата, и Том это чувствовал.
- Как скажешь, - Том аккуратно взял с ладони Билла таблетки и закинул в рот, запил водой.
- Спасибо.
Протянул назад стакан и теплые пальцы скользнули по его руке, когда Билл забирал стакан.
- Вот и умница, - нежные губы тронула улыбка, и Том облизал свои, еще влажные от воды.
- Курииииить, - прошипел он и потихоньку, чтобы не расплескать мозги, поплелся к подоконнику.
- Так! - Симона проследила за хромающим сыном. - Это что еще за новость?
- Ма, успокойся. - Том с трудом забрался на подоконник, и, вытащив сигарету из пачки, вложил ее в губы. - Всего лиф бандифская пуля, - проговорил, не вынимая ее изо рта.
Билл ухмыльнулся.
- Ага, велосипедная мафия изводит всех кто с дредами.
- Угу, - подтвердил Том, усмехнулся, прикуривая и затягиваясь с наслаждением.
- Ногу они тебе, что ли пытались оторвать? - Симона подошла и задрала брючину на ноге Тома.
Пальцы прощупали лодыжку, Том чуть сощурился, прислушиваясь к ощущениям. Боли почти не было, но не было и того ощущения, которое дарили пальцы Билла вчера. От которого мозг плавился, и хотелось скулить.
Невольно бросил взгляд на Билла, и тут же его отвел, матерясь про себя, поняв, что мысли сейчас у них одинаковые, судя, по выражению лица Билла.
- Не дреды, просто вышло так, неудачно, - Том чуть скривился. - Я увернулся, ну, и дернули не за то, за что собирались.
Билл потер кончик носа, пытаясь скрыть улыбку.
- Понятно. Хорошо, что все-таки не оторвали, - Симона с сарказмом посмотрела на сына, поправляя штанину, и добавила, - ногу.
- Да, хорошо, - Том откинул голову, улыбнулся, чувствуя, как начинает исчезать боль.

Минут через двадцать Том вернулся в спальню, вдоволь накурившись и напившись кофе. Есть сейчас он не мог. Просто все время просидел на подоконнике, иногда чувствуя на себе взгляд завтракавшего Билла, слушая неторопливую беседу между ним и мамой. Говорили о посещении клиники на следующей неделе, Симона сама захотела поехать с Биллом, и он не возражал. Том, слушая голос Билла, смотрел за окно, и по его телу пробегали волнами мурашки.
Его заводил даже такой спокойный голос Билла, без всякого сексуального подтекста. Но на душе стало легче, когда он понял, что Билл в порядке, и как будто не слишком заморачивается тем, что произошло вчера.
Вот только, если бы Том смог заглянуть в душу брату, он бы понял, что все не так просто, как кажется.

До вечера Том успел принять ванну, посмотреть ТВ, даже поесть и полазить в интернете. Чувствовал он себя почти нормально. Как говорится, снова был "готов к труду и обороне". Хотя, скорее он просто хотел уйти подальше от всего, что сейчас происходило в двух, истерзанных сердцах. Даже понимая, что это все равно ненадолго, и не убежишь от своих чувств и проблем.

Билл курил на кухне, глядя в окно, когда Том уже надевал куртку. Было без четверти шесть, его внизу ожидало вызванное такси. Стояла натянутая тишина. Том понимал, что не сможет, молча взять и уйти, а значит нужно что-то сказать. Но что?
- Том, телефон при тебе? - Симона выглянула из комнаты.
- Да, мам, конечно.
- Если что - обязательно позвони, понял? Сама тебя заберу.
- Я понял, ма. Все будет нормально...
И тихо, для Билла:
- Я не буду долго задерживаться, - сказал Том и, увидев молчаливый кивок в ответ, добавил:
- Постараюсь, по крайней мере. Если что, я позвоню.
И снова кивок. Том вышел из квартиры.

POV Bill
Ты ушел. Я знал, что ты все-таки пойдешь на эту чертову вечеринку. Конечно, я не имею права тебя удерживать, это твои друзья и твое право быть с ними. Только что-то неспокойно у меня на душе, черт. Пусть это будут только мои «тараканы».
Сейчас ты выйдешь, сядешь в такси и уедешь. Я думаю, что если бы все между нами было хорошо, то ты не пошел бы туда без меня. Вернее, вообще, наверное, не пошел. А если бы и пошел, то не было бы у меня так паршиво на душе. На улице уже почти темно, и я не вижу, как ты садишься в такси. Но если оно отъезжает, то значит ты уже в нем, да? Провожаю машину глазами до поворота - знаю, что в ней самый дорогой мне человек на свете. Не знаю, сколько времени еще стою, глядя в ту сторону, где скрылось такси. Потом вздрагиваю от звонка в дверь.
- Билл, милый, открой! Это ко мне, - слышу голос Симоны, выглянувшей из спальни.
- Окей, сейчас, - отзываюсь, подхожу к двери и открываю.
- Привет, - знакомая усмешка и мое пересохшее горло не дает вымолвить ни звука.
Ральф. Вот кого я не ожидал увидеть.
- Привет, - выдавливаю я, наконец, и так стоим, тупо глядя друг на друга несколько секунд, пока не появляется Симона.
- Привет, дорогой, я сейчас. Мне буквально минут пятнадцать, ладно?
Отступаю, и мне приходится пропустить этого гостя, от присутствия которого хочется сжаться в маленький комок и исчезнуть.
- Хорошо, я подожду, не торопись, дорогая, - улыбка, предназначена ей, а меня от нее почти передергивает.
- Билл, милый, пожалуйста, поухаживай за гостем. Я скоро!
- Хорошо, поухаживаю…
Затравленно смотрю на Ральфа. В ответ получаю еще одну усмешку - ее наглую, без вызова, но приятного все равно мало.
- Прошу, - киваю на кухню, когда Симона уходит к себе.
- Спасибо, - проходит, чуть раздвинув полы дорогой замшевой куртки, садится на стул, закидывая ногу на ногу. - "Ухаживать" будешь?
- Ага, сейчас начну, - смотрю исподлобья.
- Штаны уже можно снимать? - улыбка. И мне самому становится почти смешно.
- Пошел ты, Ральф, - прохожу к кофе-машине.
- Расслааабься, все нормально, - тянет он.
- Я расслаблен, не льсти себе, - кидаю взгляд на этого холеного самца. - Какой кофе ты пьешь?
- Черный, "без никто", как говорит один мой друг.
- Друг?
- Друг, - покачивает он ногой. Кивает, задумывается на секунду. - А ты считаешь, у меня не может быть друга?
- И сколько ему? - ставлю блюдце с чашечкой на стол рядом с Ральфом. – Дай угадаю, "другу" твоему лет семнадцать? Помоложе меня?
Пристальный взгляд, Ральф медленно переводит его на мои губы.
Меня начинает слегка потряхивать, чувствую, как злость поднимается в душе.
- Нарываешься?
- Нет, просто спрашиваю...
- Может, завидуешь? - берет чашечку, смотрит на меня в упор, отпивает. - А я скучал по тебе.
Невольно вскидываю брови и сглатываю. Вот же с*ка!
- Да ладно тебе, Билли! Это шутка. А ты хорошо устроился - любимый мальчик под боком, все дела.
Стискиваю зубы и невольно обхватываю себя за плечи, чтоб унять нервную дрожь.
- Слушай, заткнись, а? - шиплю сквозь зубы.
- Все, все, все, малыш, прости. Не буду. Мир? Нам нечего делить, согласись. У нас все в прошлом, а жаль…
Проглатываю это "малыш".
- Да пошел ты, - уже чуть спокойнее получается. Ральф замечает это.
- Ну, вот и славно, - улыбается.
- Ага, обслужи себя сам, ладно? - засовываю руки в карманы джинсов и, не спеша прохожу мимо него.
- Рад был тебя увидеть, Билли, - я чувствую, как его взгляд скользит по моей фигуре.
- А уж я как рад, - усмехаюсь и ухожу, бормоча себе под нос, - аж башню сносит…

POV Tom
Чувство вины перед тобой. Мне интересно, я смогу когда-нибудь избавиться от него, Билл?
Сейчас я чувствую себя виноватым в том, что уехал из дома. Пить, веселиться. Ох, бл*!
Веселиться. Самому смешно… Напиться и забыться, нах. Мне нелегко, Билл, мне очень нелегко.
Да, я прекрасно понимаю, что тебе не легче. А может и тяжелее. Только нужно как-то продолжать жить. Вот я и пытаюсь.
- Курить можно? - спрашиваю у таксиста, и он кивает. - Спасибо.
Закурить, затянуться на полную и попытаться отвлечься. Спрятать, нет, хотя бы просто отодвинуть немного мысли о тебе. Пообщаться с друзьями, поржать, потанцевать. Ну, как получится…
А вот и клуб, толпа наших придурков, которые уже увидели и машут. Ну, конечно, Том Каулитц - душа компании. Без него будет не в кайф. Ну, что же, понеслись!
Разговоры, смех, стеб, рассказы о практике, о подвигах на сексуальной почве. И коктейли, коктейли, коктейли. Сигареты, чуть танцев и снова смех. Все уже хороши, пьяненькие и расслабленные.
Глаза, ох уж эти глаза. Кул, парень, только ты все видишь и понимаешь, да?
Видишь, что я хоть и веселый, но в душе у меня полный мрак, да? Видишь, чувствуешь? Ну, не надо так, Кул. Все нормально. Мы потанцуем и напьемся сегодня, да? Напьемся? Ну, расслабься, все окей!
И вот уже начинаем понемногу разбиваться на отдельные группы, потом на пары, так сказать, пытаться быть ближе с тем, кто еще не успел надоесть, с кем приятно и хочется быть рядом.
Хочется говорить глупости и слышать смех в ответ.
Ты сидишь через одного от меня. И я ловлю на себе твои почти укоризненные взгляды. Хотя, наверное, не укоризненные, а скорее сочувствующие, что ли.
Да, я буду смеяться, я буду пить. А еще я хочу, что бы ты был рядом со мной.
- Иди сюда, - беру твою руку и выдергиваю ближе к себе.
Садись рядом. Садись. И просто побудь со мной. Из всех тех, кто сейчас рядом, из всей этой толпы, один ты догадываешься, чего мне стоит вот так держаться.
- Сильно х*ево? - вдруг спрашиваешь, когда я перестаю смеяться и смотрю затуманенными глазами в бокал.
Ну да… Кого угодно может на*бать Том Каулитц, но только не тебя.
Киваю и усмехаюсь.
- Много пьешь.
- Имею право. Мне х*ево, - снова усмешка.
- Томми, - на меня почти падает Кристин, - ой, сорри. Пойдем, потанцуем, я сто лет не танцевала с тобой.
Смотришь на меня сочувствующе. Подмигиваю, усмехаюсь и встаю, обнимая девушку за талию.
- Ну, пойдем, красавица.
Встаю, качается пол, но иду и танцую.
Улыбаюсь красивой девушке, наклоняюсь, к ее щебечущим губам ухом, и меня щекочет теплое дыхание.
Что-то говорит, смеется. Ни фига не всасываю, что она там говорит, но делаю вид, что слушаю, что мне тоже весело. Поддакиваю, киваю, что-то отвечаю. Несу какую-то смешную чушь. Господи, я даже шутить не разучился.
На танцполе уже много людей. Почти десять часов, в разгаре субботний вечер. Клубная музыка долбит по ушам, однообразным ритмом, низкими частотами, при этом поднимая в крови уровень адреналина, и рождает чувство эйфории. Бесконечное ритмичное вдалбливание кайфа в мозги. До тошноты, до головокружения.
Я почти пьян. Но мне хочется выпить еще, и поэтому возвращаемся к нашим, Кристи упархивает на другой конец столика, а я плюхаюсь возле Кула. Беру свой бокал, вытаскиваю соломинку, швыряю ее на стол и парой глотков допиваю коктейль. Не смотри же ты так, Кул, не надо так со мной. Я знаю, что ты переживаешь, что у тебя самому не в радость видеть меня вот такого. Но не могу я сейчас по-другому
- Хочешь напиться, - уже не спрашиваешь, констатируешь факт, да, Кул?
- Ща, надо еще заказать, - поднимаюсь, и ты встаешь со мной вместе.
- Пойдем, у меня сигареты кончились.
Выползем вместе. Хотя это я выползаю, а ты нормальный совсем. Смотрю на тебя одним глазом.
- Совсем не пил?
- Просто меньше, чем ты.
Заказываем коктейли, покупаем сигареты и через несколько минут возвращаемся.
Время, время летит незаметно. Круговорот мыслей, эмоций, мерцающего света, музыки. Снова разговоры, смех, случайно опрокинутый бокал. Кто-то матерится.
Иногда мне кажется, что на какие-то минуты я выпадаю из реальности.
Потом шум где-то сзади, звон разбитого стекла, какая-то девка визжит. Явно драка. Меня это не касается, пью очередной коктейль, когда сзади кто-то с грохотом заваливается уже на нашу территорию.
Во, с*ка, обливаюсь, злюсь, вскакиваю, хватаю за грудки, бью. Шум крик, почти падаю, кто-то хватает мою руку и выкручивает за спину.
- Бл*дь! Какого… - дергаюсь и получаю коленом в живот, складываюсь пополам, задыхаясь.
- Не дергайся, щенок!
- С*ка, отпусти, пи*ор! - пытаюсь вырваться, с трудом разворачиваюсь и вижу полицейскую форму. Не успеваю ничего добавить – и чувствую удар по лицу. Не очень сильно, зубы целы, но губу он мне разбил.
- А за пи*ора - ответишь, - внезапно включается свет, и я, уже приходя в себя, вижу в толпе мечущихся пацанов еще несколько полицейских.
- Бл*, - это я уже с удивлением. Ну, приехали, Том. Сейчас ты свое получишь.
Все мелькает вокруг, люди, лица. Меня в полусогнутом состоянии, с заломленными за спину руками, пропихивают к выходу. Вот же еб*ть, вляпался.
А потом - как во сне. Машина с несколькими избитыми кретинами, такими же, как и я. Минут пять езды в закрытом фургоне, мат-перемат, полицейский участок, в который нас волокут, не особенно церемонясь. Приходится жмуриться после темноты в фургоне. Кидают, на какую-то скамью у стены, пара ударов по почкам, лениво, для профилактики, и бросают, почти забывшего как дышать, на эту лавку, предварительно пристегнув наручниками к железной перекладине внизу. Бил тот, кого я обозвал пи*ором.
Кто-то помогает мне подняться и сесть, шиплю от боли, сплевываю кровью.
- За что он тебя так? – спрашивает меня помятый парень, видать коллега по несчастью.
- Обласкал я эту с*ку, еще в клубе, я даже и не понял еще, что он полицейский, темно там было.
- Ясно. Живой? - рука чуть сжимает мое плече, после невольно вырвавшегося стона.
- Да вроде, живой.
- Ничего, скоро отпустит...
- Знаток? - пытаюсь усмехнуться.
- Да приходилось. Они ж, падлы, в самое незащищенное бьют. По ключицам или в живот.
- И что теперь? - морщусь - Долго нам тут сидеть?
- Да обычно - до утра. Если некому тебя отмазать.
Я затыкаюсь, радуясь такой "замечательной" перспективе: провести здесь всю ночь, пристегнутым к скамейке, в компании таких же неудачников…
Минут через десять начинаю постепенно приходить в себя. Узнаю собеседника, он тоже был в клубе, значит, сгребли тех, кто на рожу не понравился, а не тех, кто на самом деле драку затеял.
Все как всегда.
Покурили, помолчали, я попытался даже вздремнуть, но так неудобно было с пристегнутой рукой. Она уже болела.
Вспомнил, что мобила лежала на столе, когда эта заваруха началась. Вот же бл*, одно к одному.
Ладно, чего уж теперь…

Часы на стене показывали почти час ночи, когда распахнулась дверь, и в коридор зашел полицейский.
- Кто Каулитц?
- Я, - поднимаю голову и смотрю, как он подходит и снимает с меня наручники.
- За тобой пришли.
- Кто? - не понимаю.
- Давай, шагай, - кивает на выход.
Прощаюсь с соседом и иду прочь из этого места. Все тело еще побаливает, но с этим уже можно жить.
Иду и боюсь, что увижу маму, но появляется Кул, и я выдыхаю с облегчением.
- Все, забирай своего дружка, и пусть больше не нарывается, - полицейский кивает, и я чувствую, как Кул хватает меня за руку и вытаскивает за собой на улицу, подальше от участка.
Я и спросить ничего не успеваю, Кул останавливает такси.
- Подожди, - дергаюсь и только сейчас заставляю друга обернуться к себе. - Куда ты ехать собрался?
- Отвезу тебя домой.
Замираю и, качнувшись, вцепляюсь в его плечо, чтобы удержаться на ногах.
- Ко мне? Не н-надо, нет. Кул, пожалуйста. Я не хочу в таком виде. Мать с ума сойдет…
Знаю, что в крови, в грязи, помятый и вообще никакой.
Глаза в глаза.
- Поедем ко мне? - чуть прищуренный взгляд и я согласно киваю.
- Да.
Кул открывает дверь, и садимся на заднее сидение. Называет свой адрес.
Чуть расслабляюсь, и потираю свой живот.
- Избили? - тихий голос рядом, и я киваю.
- С*ки.
Лезет в карман и протягивает мне мою мобилу.
- О! Спасибо, парень! Я уж не надеялся его увидеть! - правда, радуюсь, что не потерял телефон.
- Не за что. Ты бы позвонил домой, что ли?
Киваю, понимая, как он прав. Знаю, что мама не вернулась еще, а вот тот, кто дома сейчас, будет не просто переживать, он с ума сходить будет.
- Мда.- включаю трубу и ищу нужный номер, сжимаясь невольно.

Я никогда не смогу быть спокойным, общаясь с тобой.
- Да!- Ответ почти сразу, и мурашки по коже.
- Привет, хочу предупредить, что со мной все нормально. Приду утром. - И стискиваю зубы, понимая, как это звучит для тебя.
Бл*дь, какая же я скотина!
- Окей. Я понял. Удачи. - Щелчок отключения, и несколько секунд я не в силах оторвать трубу от уха, слушаю эти гудки.
Взгляд голубых глаз. Кул. Ох, Кул.

- Я сейчас наберу воды в ванну. - Кул сбросил свои туфли, оглянулся на меня, пока я вешал куртку в шкаф.
- Спасибо.
- Вали на кухню пока, в холодильнике есть что выпить и перекусить. Бери все что хочешь, я сейчас.
Иду на кухню, открываю холодильник, чувствуя себя верблюдом, пить хочется ужасно.
Нахожу сок в бутылке, присасываюсь к горлышку и падаю на стул. Несколько минут сижу, и чувствую, как меня снова развозит.
Черт! А еще хочется выпить. Мало мне, да? Может, после ванны выклянчу что-нибудь покрепче сока.

Ломает всего. Ох, вечер удался. Чуть забываюсь и вздрагиваю от голоса Кула.
- Том, ты давай, иди, пока разденешься, воды будет уже нормально.
Открываю глаза, протянутая рука, чуть улыбаюсь, берусь за нее и не спеша, встаю.
- Все что нужно - найдешь. Халат, полотенце - все там есть.
- Окей, я понял.
- Я буду наверху у себя.

Не знаю, сколько я в ванне отмокаю уже, полчаса точно. Хорошо, что не забыл подобрать дреды, сушить не придется. Классно так, согрелся, расслабился, стало легче. А вот выпить все еще хочется. Очень. А значит, пора вылезать, тем более что вода остывать начинает.
Так, осторожненько, без резких движений. Вытираюсь, натягиваю на влажное тело боксеры и джинсы, носки и футболку - нах. Потом.
Так и выхожу с полотенцем на шее, босиком, не спеша, поднимаюсь наверх в комнату Кулара.
Приоткрытая дверь, повернутая в мою сторону голова. Расстегнутая рубашка, хоть и запахнутая на груди. Стакан в руке, бутылка "Чинзано" на столе.
- Пьешь? - невольно отмечаю, как взгляд скользит по моей груди и животу.
- Пью, захотелось, - усмешка,- будешь?
- Буду, - сажусь рядом, Кул сидит, повернувшись ко мне, поджав ногу, откинув руку на спинку дивана.
Плескает розовой жидкости в стакан и протягивает.
- Спасибо, - делаю пару жадных глотков. Выдыхаю.
- Ты как меня вытащил из участка? - почему-то вдруг понимаю, что это нельзя было провернуть за просто так.
Кул хитро улыбается, уткнувшись взглядом в бокал, который ласкает пальцами.
- Уметь надо.
- Я серьезно. Заплатил? - неспешный кивок в ответ.
- Много?
- Перестань, Том! Может, в другой раз ты меня вытащишь.
Усмешка. Обоюдная. Смотрим друг другу в глаза несколько секунд, а потом начинаем смеяться, до слез, до колик. Скорее это нервное, чем от веселья.
- Бл*. Я пересрал, когда этот гад тебя скрутил, а ты ему: "Отпусти, пи*ор!". Думал, что он тебя прямо там при всех и вы*бет.
- Да, я же и не понял сразу, что за х*йня. И подумать не мог, что уже полиция принеслась.
- Они как-то появились быстро. И обычно свет сразу врубают и орать начинают, а тут…
- Из наших никого больше не забрали? – делаю глоток из стакана.
- Неа. Это ты у нас один такой счастливчик оказался. Я испугался за тебя, реально. Он еще, с*ка пообещал тебе... - Кул покачал головой.
А ведь ты и, правда, испугался за меня, парень.
- Наши тоже были в шоке. Это Гард подсказал поехать заплатить за тебя. Без всяких оформлений, заявлений и квитанций, иначе бы потом тебя начали вызывать, таскать по делу и без.
- А, ну этот – знаток, - улыбаюсь, прекрасно зная, что наш одногруппник-драчун Гардиан, не раз попадал в подобные переделки.
- Да, это точно. Неугомонный, бл*.
- Мда, не пойму, как он не вляпался сюда же?
- Да он просто бухой уже был настолько, что встать не мог. А так бы с удовольствием присоединился, - отпиваешь тоже и улыбаешься.
Молчим, прокручиваю все, что случилась со мной в клубе и за его пределами. И еще бы продолжалось, если бы не Кул.
- Кул, - нет слов для благодарности, качаю головой. - Ты прости, что так тебя напряг. Я тебе компенсирую. Не думал, что ху*ня такая получится, вообще.
- Все нормально. Забудь.
Забыть, бл*. Выдох.

Теперь я смотрю на свои пальцы, чувствуя на себе взгляд.

Пристальный, изучающих взгляд голубых глаз. Что сейчас у тебя в голове, Кул?

Имей его нежно,
держи-губы в губы-
раскрытый подснежник
выбрасывать глупо.
ритмично-за плечи,
чуть жестче на входе,
план действий начерчен-
план сердца не моден.
владей каждой клеткой,
вливай чувства в губы-
с рассветом исчезнет
надежда на чудо.
и счастья не будет
с утра в этом доме-
один был не принят,
другой был не понят.

Неизвестный автор

POV Avt
Кулар смотрел на тело Тома. На его, выделяющиеся кубики мышц на животе, на грудь, где чуть поблескивали капельки воды, не успевшие высохнуть. Сердце стучало в висках. Голова чуть кружилась, то ли от вина, то ли от близости Тома. Вот такого – расслабленного, только что из ванны. Кончики пальцев чуть покалывало. Безумно хотелось прикоснуться к телу, по которому так бесконечно скучал Кул. По которому тосковал. Всегда, чтобы ни происходило в его жизни. Он хотел, он безумно хотел Тома. А Том знал об этом. Прекрасно знал. Чувствовал. Желание, распаленное вчера Биллом, но так и не реализованное, начало давать о себе знать. И Том поделать с этим ничего не мог. Сейчас он прекрасно понимал, что происходит. И когда Кул посмотрел прямо в глаза Тому, его откинуло от того, что он увидел, от этой черноты в глазах, где, казалось, было сконцентрировано такое безумное желание, страсть, тоска, что стало страшно.
Том неосознанно удержал Кула ладонью, когда тот отшатнулся.
- Эй, ну ты чего? - шепнули губы. - Я напугал тебя?
- Ты хочешь… - Кул сглотнул.
- Я хочу. Просто заткнись. И выключи свет.
Чуть дрогнувшие губы и взгляд на руку, медленно стаскивающую с шеи полотенце.
Кул оторвался, смог, поставил на стол стакан, повернулся, вытаскивая ногу из-под себя, и медленно встал.
Том смотрел на него, на его слегка нетвердую походку. Щелчок выключателя - и темнота, окутывающая все вокруг на несколько секунд.
Потом становится видно, как от окна льется мягкий свет уличного фонаря, и фигуру в этом свете, возвращающуюся к дивану.
Том встал навстречу приблизившемуся Кулу. Впритык, чувствуя тепло тел друг друга. Дыхание. И гул сердец. Пальцы, заскользившие вверх по руке, сминая по пути ткань рубашки, огладившие плечо и прикоснувшиеся к обнаженной шее.
Кул выдохнул и откинул голову. Губы были приоткрыты, Кул дышал ртом, и Том это слышал, когда притянул к себе голову мальчишки, у которого начали дрожать колени. Руки легли на грудь, где были капельки воды и пальцы пробежались по коже. Том легонько коснулся своими губами, приоткрытых, жаждущих губ и невольный стон вырвался из них. Как же Кул хотел того, что происходило сейчас. И так же сильно этого боялся, прекрасно понимая, КОГО на самом деле хочет сейчас Том.
Но, плевать, не думать об этом - лишь бы вот так целовал, лишь бы вот так сжимали шею, нежные и такие сильные пальцы. Лишь бы чувствовать влагу жадного рта, язык, от прикосновений которого сходишь с ума. Кул чувствовал на внутренней стороне нижней губы Тома небольшую рану, так хотелось ее зализать, впрочем, что он и делал.
Том, целуясь с Кулом, не спеша, положил руки ему на плечи под рубашку, сжал пальцами, а потом чуть сдвинул ткань с них, и она свободно соскользнула вниз, по опущенным рукам, и с тихим шелестом упала на пол, под ноги.
Ладони легли на теплую, обнаженную кожу спины и сильно сжали ее, снова вызвав тихий стон. Отпущенные губы, заскользили по шершавому уже подбородку, вниз по шее, и вверх, по скуле, к уху, к мочке. Пальцы, отодвинули дреды, и теплый язык лизнул ухо, оставив после себя прохладу влаги. Теплые губы, дыхание, перемежающееся тихими стонами от плавящей его нежности. Чуть раздвинутые ноги, и пах, вжатый в бедро Кула. Улыбка, коснувшаяся влажных губ.
Адреналин, волнами по венам. Пальцы по кубикам сокращающихся мышц на животе. И рука, расстегивающая ремень на джинсах. И нет сил сказать: "Остановись!", - и никогда не будет.
Для него - для того, кто был первым и первым останется. Навсегда.
Том расстегнул пояс джинсов Кула, опустил вниз молнию ширинки, и рука в ее проеме легла на возбужденный член блондина, чуть сжала его и погладила сверху вниз.
Кул замычал и сам наклонил к себе голову Тома, впился в его губы, лаская их языком, задевая пирсинг, чувствуя тянущую негу внизу живота, и пальцы, ласкающие его член. Рука прошлась по влажной спине Тома, вжимаясь пальцами в выступающие позвонки, до самого пояса и ниже, под него, чувствуя упругие мышцы ягодиц.
А потом быстрый рывок, и к груди Тома уже прижата спина Кула, голова повернута так, что можно целовать в губы со спины, и при этом, так удобно гладить низ живота, сжимая пальцами член, уже чувствуя влагу смазки на ткани белья.
Кул шипит сквозь зубы и вырывается. Становится на колени перед Томом и судорожно расстегивает его джинсы.
Том, тяжело дыша, смотрит на Кула, лаская короткие светлые волосы одной рукой, и положив другую руку себе на шею под дреды. Мысли - пьяные, ленивые мысли, но на удивление ясные. Том сознательно шел на этот секс. Знал, понимал, что ему нужно научиться быть НЕ с Биллом.
Научиться хотеть НЕ его. Хотя, даже сейчас, он слишком четко понимал, чего хочет. Вернее КОГО. Не того, кто был сейчас перед ним на коленях. Том хотел того, перед кем сам на колени встал бы с удовольствием.
Расстегнутый пояс, и ширинка, чуть стянутые вниз джинсы. И прижатые губы к члену сквозь ткань боксеров, потом Кул его касается зубами и сжимает, как и пальцы на бедрах Тома. Чуть отпускает и проводит по возбужденному члену пальцами, шумно дыша ртом, ощущая под тонкой тканью вены, и чувствуя, как рука на затылке судорожно сжимает его волосы. Пальцы цепляют резинку боксеров и осторожно сдвигают ее вниз, открывая головку члена. Том на секунду закусывает губу, отпускает и выдыхает, когда горячий язык касается его возбужденной плоти.
- Бл*, - шепот и чуть крепче сжимают пальцы светлые волосы.
Чуть подрагивают колени Тома, это чувствует Кул, сдирает полностью джинсы и боксеры, Том отшвыривает их, а Кул берет его за руку и отступает к постели.
- Ляг, тебе же трудно стоять, - тихий голос, и Том опускается спиной на постель, с которой секундой ранее было сброшено покрывало.
Кул, глядя на Тома, на его стройное тело, не спеша, снимает джинсы, и тоже остается обнаженным. Садится рядом, касается пальцами члена Тома, опускается лицом к его груди. Лаская член рукой, целует сосок, захватывает зубами, отпускает. Том откидывает голову, когда горячий язык проходит вверх по шее и кадыку. А губы опять возвращаются вниз. По животу, еще ниже, и полностью вбирают в себя набухшую, пульсирующую головку. Медленно обводит вкруговую языком, отпускает и несколько раз, до упора опускает нежную кожу на члене. Том стискивает зубы и вдыхает сквозь них воздух, начиная двигать бедрами навстречу сжатым пальцам. Рука Тома ложится на спину Кула влажную от желания, от возбуждения. Пальцы скользят вниз, к ягодицам, оглаживают упругие мышцы, чуть сжимают их пальцами.
Потом скользят между ними, и Кул выгибает спину, почувствовав это, отрывается от Тома, смотрит в его глаза. Том видел лицо Кула в свете от окна, видел приоткрытые влажные губы.
- Скажи, чего ты хочешь? - шевельнулись они, и пальцы Тома вернулись на влажную спину Кулара.
- Я скажу, чего я не хочу. Я не хочу причинить тебе боль, как в прошлый раз. Смазка есть?
Кул молча, наклоняется к тумбочке и через пару секунд в его руке оказывается тюбик.
- Все нормально, - Кул склонился к Тому, губы прошлись по плечу, по ключице, поднялись на шею.
- Малыш, только без засосов, - пальцы легли на затылок парня и зарылись в короткие волосы.
- Договорились, - усмехнулся невесело Кул и слегка прикусил мочку уха.
Том застонал и, перекатившись, сам наклонился над Кулом. Молча взял тюбик и откинул крышку. Кул чуть подрагивая от возбуждения, дыша ртом, смотрел за его действиями. Пальцы зачерпнули крем, и через пару секунд тюбик был отброшен. Том прикоснулся к ноге Кула, лежащего на спине, и тот, согнув ее в колене, подтянул к себе.
Пальцы скользнули вниз, к паху, и Кул вздрогнул от ощущения прохлады. Он попытался максимально расслабиться, когда пальцы Тома, один за другим осторожно и нежно входили в него, чуть растягивая, заставляя расслабиться еще больше. Кул закрыл глаза, закусил губу, привыкая к вторжению, а через минуту застонал. Но уже не от боли - Том коснулся простаты, и тело Кула пронзило наслаждение. Он невольно сжал пальцами свой член и двигал бедрами, в такт с движениями пальцев Тома.
А Том смотрел на Кулара и удивлялся, вспоминая, как этот мальчишка краснел раньше от подобных ласк и готов был провалиться сквозь землю. Сейчас от этого не осталось и следа.
- Я хочу сесть на тебя, - простонал Кул, оттолкнул руку Тома и перевернул его на спину.
Том смотрел на блондина снизу, потом притянул его к себе за шею и прильнул к губам, чувствуя, как пальцы касаются его плоти, ласкают ее. Язык Кула прошелся по разбитой губе, по пирсингу, зубы нежно закусили нижнюю губу, потом по ней снова прошелся язык.
- Можно? Я хочу... - шепот в губы, и ответ:
- Конечно, - улыбка в благодарность.
Отпустил губы и, положив руки на грудь Тома, перекинул ногу через его бедра, так и глядя в темные, почти черные, сейчас глаза любовника.
Том ласкал пальцы, лежащие на его груди, а потом одна рука Кула опустилась вниз к паху, и Том почувствовал, как Кулар взял его член, и стал потихоньку насаживаться на него. Закусил губу, чувствуя как узко и горячо. Так узко, что было немного больно сначала, а потом головка прошла вовнутрь, и чувство наслаждения накрыло Тома. Он откинул голову сильнее и просто отдался тем ощущениям, которые дарил ему Кул. А тот, опустившись почти до самого основания, начал медленно двигаться вверх, следя за реакцией Тома, который, сначала сжимал пальцами руку Кула, а потом опустил ее, вцепившись в простыни.
Кул двигался все увереннее, все быстрее. Том, не в силах сдерживаться, двигался навстречу Кулу, в такт ему. Их стоны, срываясь с губ, растворялись в пространстве, отдаваясь эхом в ночной тишине. Крышу рвало уже нереально, казалось, что экстаз был просто разлит в густом воздухе вокруг них. Будь они в трезвее, уже кончили бы давно, но алкоголь чуть притормозил их, давая возможность не сделать этого сразу.
Том начал терять ощущение реальности, он уже почти не помнил, где он и с кем, его тело требовало еще – еще быстрее, еще сильнее, не останавливаясь ни на секунду, до самого конца.
И в одно мгновение Кул оказался под ним, лежащим на спине. И теперь вот так, поддерживая Кула под колени, Том чувствовал, что скоро кончит. Кул кончил первый, вскрикнув и забившись под Томом от волн оргазма, проходящих по телу. Том увеличил ритм и амплитуду, понимая, что еще чуть-чуть - и взрыв. В теле, в мозгу, везде. Разносящий мир на миллионы искр. Почти лишающий сознания оргазм, наслаждение, такое сильное, что граничит с болью. Громкий вскрик, хрип, стон. Стон, сквозь нереальность происходящего.
- Биииилл. Билл!
И только тогда, когда отпустило, Том вдруг понял, ЧТО он только что простонал. И КОМУ он это простонал.
И захотелось сдохнуть.
Прямо сейчас.
Не вставая с этой постели.
Потому, что просто не представлял, КАК он сможет после этого смотреть в голубые глаза.
- Прости… - прошептал он, рухнув рядом с замершим Кулом, у которого только что разбилось сердце. – Прости меня, малыш. Я такой ублюдок.