Глава 2. Французский поцелуй очень сильно сказывается на отношениях двух людей, вовлеченных в него.

Французский поцелуй очень сильно сказывается на отношениях двух людей, вовлеченных в него.

Так, по крайней мере, считал Гарри через неделю после памятной вечеринки.

При нормальных отношениях французский поцелуй мог бы считаться большим шагом. Впоследствии вы могли бы открыто проявлять свои романтические отношения на людях, брать друг друга за руки в коридорах, украдкой целоваться между уроками и не стесняться этого или заботиться о том, что другие могут подумать.

Естественно, ничего подобного ни Гарри, ни Драко не собирались делать. У гриффиндорца сама мысль о том, что они могли бы держась за руки ходить по коридорам, вызывала тошноту. Для них это было неприемлемо.

Но они не могли игнорировать друг друга, это было очевидно. Они не были способны на это в течение пяти лет и не собирались начинать сейчас. Даже прекратив свои стычки, они тем самым признали бы тот факт, что им некомфортно в присутствии друг друга. А это означало бы неумышленно согласиться с тем, что поцелуй был самым настоящим.

По негласному договору между Домами, шестикурсники вели себя так, как будто на вечеринках не происходило ничего особенного. Для всех они были просто усердными учениками, которые субботними вечерами сидели в своих комнатах и прилежно занимались. Так что в течение недели никто не упоминал о происшествии между Гарри и Драко, что подразумевало необходимость продолжения их ссор и стычек. Тем не менее, их столкновения заметно переменились.

Для начала, прекратились кулачные бои, которые они начали вести еще совсем недавно. Причина была проста — они не хотели касаться друг друга.

Вообще.

Таким образом, им оставались лишь словесные перепалки, которыми они, собственно, и занимались все пять лет знакомства друг с другом.

* * *

— Я ненавижу его, — объявил Гарри во вторник после исключительно едкого замечания Малфоя. — Мерлин, как я его ненавижу! Почему он такая сволочь? — он упал на диван в общей гриффиндорской гостиной и продолжил хандрить.

— Не позволяй ему доставать тебя, Гарри, он не стоит того, — Гермиона села рядом с ним. Поттер бросил на нее недоверчивый взгляд, с трудом сдерживаясь, чтобы не заговорить о не-должных-упоминаться-в-течение-недели вечеринках. Правда, он попытался передать ей свои мысли телепатически, но Гермиона попросту проигнорировала его.

— Он — большое шило в заднице, вот кто он, — нахмурился Рон. — И ты, Гермиона, своими вызовами только ухудшаешь ситуацию.

Отлично. Теперь они собирались поговорить об этом.

— Не я придумывала эти вызовы, Рон, — ответила она, откидывая волосы за плечи. — Я лишь сказала, что Гарри как гриффиндорец должен обладать храбростью, чтобы выполнить их. Я же не виновата, что вызовы… не очень приятные. Для Гарри.

— Не очень приятные?! — переспросил Гарри. — Они вообще неприятны! Я ненавижу это! Я каждую неделю иду и боюсь, что может произойти на этот раз.

Гермиона захихикала, но тут же взяла себя в руки под тяжелым взглядом брюнета. Задумчиво глядя в сторону камина, Рон тихо поинтересовался:

— Почему же тогда ты продолжаешь приходить? — он вытащил из своей сумки учебник по Заклинаниям. — Тебя же никто не заставляет.

Гарри покраснел.

— Я должен ходить. Если я отступлю, Малфой выиграет.

— Что выиграет?..

— Выиграет... Ну... Просто выиграет. Это же соперничество, как и все, что мы делаем, — с горечью в голосе признал Поттер.

— Это глупо, — она замерла на секунду, покачивая пером над пергаментом, перед тем, как бегло набросать заголовок для эссе, над которым работала. Гарри нахмурился, глядя на подругу, и решительно запихал учебники обратно в сумку.

— Я не могу сейчас заниматься домашней работой, — проворчал он, поднимаясь и закидывая сумку на плечо.

— Но эссе по Зельям нужно сдать уже завтра! Четырнадцать дюймов…

— Я напишу его позже, все равно не могу сконцентрироваться, — отрезал Гарри. — Увидимся позже.

Рон вздохнул, наблюдая, как лучший друг поднимается по лестнице, и перевел взгляд на Гермиону:

— Это ты виновата, ты же знаешь.

Гермиона фыркнула и снова занялась своим эссе.

— Гарри — большой мальчик. Я уверена, он сумеет с этим справиться.

* * *

Субботним утром большинство шестикурсников проснулось взволнованными в предвкушении вечернего развлечения. На меньшинство же приближение вечера наводило ужас.

На утренней тренировке Драко потребовалось на полчаса больше, чтобы поймать снитч. Он никак не мог сосредоточиться. И чем ближе был час «икс», тем более лукавые взгляды одноклассников ловил он на себе.

Спускаясь в Большой Зал на обед, он столкнулся взглядом с ухмыляющимся Терри Бутом. Когда он проходил мимо стола Хаффлпаффа, Захария Смит фыркнул в свой кубок, пытаясь скрыть усмешку. Это все его бесконечно раздражало.

Еще год назад никто бы не осмелился бы смеяться над ним. Но с тех пор, как Люциуса посадили в Азкабан, и имя Малфоев было опорочено, все изменилось. И, хотя он и проделал огромную работу, чтобы поддержать свой статус как в собственном Доме, так и среди остальных учеников, было очевидно, что авторитет он терял.

«Действительно, — думал он, — можно решить, что меня боялись, потому что мой отец был Пожирателем Смерти». Встань на путь Драко, и он натравит на тебя Темного Лорда.

Драко невольно усмехнулся, представив Волдеморта на поводке и играющего с резиновым мячиком.

Почувствовав себя немного лучше, он продолжил путь в слизеринские подземелья и почти сумел проигнорировать мечтательную улыбку Мэнди Броклехарст, появившуюся, когда он поравнялся с ней.

* * *

Гарри пытался к вечеру сохранить хоть каплю уверенности в себе. «Когда-то же люди должны перестать наблюдать за нами с Малфоем», — думал он. Как будто в Хогвартсе, кроме них, не было никого достаточно интересного. Ведь не было же к нему такого пристального внимания, пока на прошлой неделе Панси не высказала свое желание. Возможно, снова случится нечто подобное, и все забудут о них.

Это нечто случилось снова, но в довольно странной комбинации, которую придумал Джастин Финч-Флетчли. Его вызов выполнять должна была Гермиона, так что Гарри не стал смотреть, испытывая смущение за лучшую подругу. Которая, казалось, не особо и возражала. На субботних вечеринках все было устроено таким образом, что каждый мог показать ту свою сторону, которая обычно была скрыта. Как будто они попадали в параллельный мир, где могли себя вести так, как хотели.

Гарри повернулся к Рону, чтобы спросить, что тот об этом думает, но рыжий все еще не мог отвести взгляда от Гермионы, которая была очень занята тем, что поправляла свою рубашку. Беззаботная улыбка озаряла ее лицо, а щеки заметно порозовели.

Гарри усмехнулся и отвернулся от них, еще раз подумав, что, возможно, эта вечеринка будет не так плоха, как предыдущие.

Поэтому он был разочарован и крайне удивлен событиями, произошедшими этим вечером.

Первый сюрприз преподнесла Ханна Аббот. Тихая, застенчивая, милая Ханна Аббот, которую Гарри знал не слишком хорошо, но которая всегда была ему симпатична. Она сразу обратилась к Малфою, удивленно приподнявшему брови и выбравшему вызов.

Спустя мгновение стало очевидно, что эту девушку они очень недооценивали.

— Итак… Драко…

Малфой фыркнул, услышав свое имя из ее уст.

— Я хочу, чтобы ты… поцеловал… — она сделала паузу и выразительно посмотрела на Гарри, который усиленно показывал, что не хочет оказаться вовлеченным в этот вызов. Она вздохнула и стала наматывать на палец свои белокурые волосы. — Нет… это не то, чего я хочу. Драко, ты снова должен будешь поцеловать Гарри, французский поцелуй, но на этот раз вы оба должны расстаться со своими рубашками.

Оба мальчика громко запротестовали.

— Это несправедливо! — закричал Гарри. — Это его вызов, не мой, почему я должен снимать рубашку?!

Ханна склонила голову набок и, кажется, задумалась над его словами.

— Он прав, — тем временем произнесла Парвати. — Может ли она требовать это?

— Нет, она не имеет права требовать что-либо в подобном роде, — проворчал Драко. — Я отказываюсь выполнять этот вызов.

— У тебя нет выбора, Малфой. Мы сейчас обсуждаем Гарри.

Слизеринец скрестил руки на груди, на его губы вернулась усмешка.

— Давайте, подумаем, — скучающе произнесла Панси. — Мы играем в правду или вызов. Драко и Поттер должны поцеловаться, сняв при этом рубашки. Я думаю, это правомерно. И не имеет значения, Поттер или нет, выбрал вызов.

— Нет! — снова воскликнул Гарри.

— Думаю, это правильно, — Парвати переглянулась с Лавандой.

— Нет, нет и нет!

— Хорошо, я вызываю Драко и Гарри на французский поцелуй без рубашек, — счастливо объявила Ханна.

— Я не сделаю этого!

— Закрой свой чертов рот, Поттер! — почти прорычал слизеринец.

— Почему бы тебе не… — Гарри захлопнул рот раньше, чем оставшиеся слова вылетели наружу.

Драко самодовольно усмехнулся.

— Ты не сможешь скрыть это, Поттер. Все здесь знают, что ты получаешь удовольствие, целуя меня.

— Ага, приблизительно такое же, как сражаясь с василиском.

— Вызов ждет! — резко прервала их Ханна.

Именно тогда Гарри и решил, что эта девушка больше ему не симпатична.

* * *

Необходимость раздеваться под взглядами двадцати пяти пар глаз безумно стесняла. Пальцы Гарри дрожали, когда он торопливо расстегивал одну за другой пуговицы, практически сорвав с себя галстук вначале. Драко же, наоборот, все проделывал медленно и тщательно, дюйм за дюймом приоткрывая бледную кожу. Гарри находился перед ним, обнаженный по пояс, и беспомощно глядел на блондина, тянувшего время.

— Черт, ты не мог бы поторопиться, Малфой? — сердито поинтересовался он, наблюдая за тем, как Драко старательно складывает рубашку. Слизеринец все еще был в галстуке, он усмехнулся испытывающему неудобство брюнету.

— Поттер, нам не надо никуда торопиться. Я думал, гриффиндорцам известно такое понятие, как «прелюдия»?

Гарри закатил глаза.

— Как угодно, Малфой. Ты, может, и хочешь продлить это, но, когда речь идет о тебе, я хочу закончить все как можно быстрее, — говоря это, Гарри быстро подполз к юноше.

Малфой нахмурился и открыл было рот, чтобы парировать, но оказался схваченным за галстук и притянутым к гриффиндорцу. Губы Гарри решительно прижались ко рту блондина.

Глаза Драко широко распахнулись, и он тихо запротестовал, но Поттер закрыл глаза и просто проигнорировал его. Возмущенный этим, Малфой надавил на грудь Гарри. Почувствовав руки на обнаженной коже, Гарри задохнулся и, открыв глаза, поспешно отступил. Но пальцы на галстуке не разжал.

— Черт подери, Поттер! Ты хочешь, чтобы я ослеп так же как ты?! — слизеринец, нахмурившись, снял с него очки и небрежно отбросил их в сторону.

Гарри моргнул.

— Твои проклятые стекла едва не впились мне в глаза!

Гарри снова моргнул, и Драко впервые увидел глаза гриффиндорца. Они оказались такими пронзительными, не будучи спрятаны за очками, что лишали силы. Он попытался сделать шаг назад, но его галстук все еще был зажат в кулаке Гарри.

— П-поттер…— его пальцы дотронулись до груди юноши.

Гарри встряхнул волосами. Дрожь пробежала вдоль его позвоночника, когда ногти Малфоя царапнули его кожу. Не колеблясь, он снова наклонился, с уже закрытыми глазами, и нежно поцеловал Драко.

Этот поцелуй отличался от всех предыдущих, и Драко слегка подался назад. Гарри последовал за ним и обхватил его рукой за шею, притягивая ближе. Оба юноши вздрогнули, когда обнаженная кожа впервые соприкоснулась, и Драко сдался на милость языка гриффиндорца, приоткрыв рот.

Все снова было как в прошлый раз. Гарри позволил эмоциям овладеть собою.

Почувствовав, как Драко встает на колени, он хотел было последовать за ним, но был остановлен. В следующее мгновение блондин, используя свое преимущество в росте, запустил пальцы в густые волосы Гарри, оказавшиеся неожиданно мягкими. Зарыв пальцы еще глубже, он наклонил голову гриффиндорца назад, чтобы получить лучший доступ к его рту.

Позволив Драко делать все, что ему вздумается, Гарри бесстыдно наслаждался ощущением сплетенных языков. Его хватка на галстуке постепенно ослабевала, пока рука, наконец, медленно не отпустила материю и не оперлась о пол сзади, в то время как Драко продолжал нагибать его. Рука, обхватывавшая шею Малфоя, медленно опустилась вниз и стала гладить спину, слегка покрытую испариной. Драко задрожал и выгнулся навстречу, позволяя Гарри, наконец, встать на колени, схватить блондина за шелковистые волосы и оттянуть голову назад.

Голова Драко откинулась, и Гарри припал к изгибу между шеей и плечом. Он провел языком по коже, собирая небольшие соленые капельки пота. Глаза Малфоя еще сильнее зажмурились, и он издал низкий гортанный звук, ощутив, что брюнет принялся слегка посасывать кожу на его шее.

Стон отозвался не только в паху Гарри, но и вызвал несколько полузадушенным всхлипов в кругу, которые юноша то ли проигнорировал, то ли просто не заметил. В данный момент его мир сузился до него и шеи слизеринца, которую он нещадно целовал. Он снова вскинул голову, и их рты встретились, позволив языкам устроить неистовую борьбу за ведущую роль. Пытаясь восстановить дыхание, Гарри отстранился на мгновение, но потом снова набросился на опухшие губы Драко.

Руки Малфоя отпустили волосы юноши, спускаясь на плечи, одна из них легла ему на шею, вторая — на грудь. Затем он толкнул его, Гарри потерял равновесие и, падая, сильно ударился головой о пол. Драко повалился на него, и они, пытаясь выпрямиться, превратились в ругающийся клубок из рук и ног.

— Черт, больно же! Что ты хочешь сделать, Малфой! — Гарри, задыхаясь, пытался нащупать образовавшуюся на голове шишку. Он чертыхнулся, открывая глаза, и уставился на расплывчатый силуэт над собой. Прищурившись, он попытался хоть что-то увидеть, но вспомнил, что очки ранее были отброшены в сторону.

Тем временем слизеринец в полном замешательстве тер рукой по своей шее.

— Ты сосал мою шею, Поттер? — наконец, поинтересовался Драко, пристально вглядываясь в Гарри. Тот покраснел и отвел глаза.

— Хм… — он раздумывал, отвечать или нет, пока их взгляды не встретились снова. — А что, тебе понравилось?

— Конечно, нет! — воскликнул Драко, вскакивая и ища свою рубашку.

Гарри медленно сел и потянулся за очками.

— Я думаю, тебе понравилось.

— Что привело тебя к такой мысли?

Остальные присутствующие в комнате лишь молчали и переводили взгляды с одного юноши на другого так стремительно, как будто присутствовали на теннисном матче.

— Не знаю, — Гарри надел рубашку и стал застегивать пуговицы. — Может быть то, что ты стонал и, похоже, хорошо проводил время, — он самодовольно усмехнулся, наблюдая за тем, как Малфой пытается подобрать слова для достойного ответа.

— Ты не только слеп, но и глух, Поттер, — Драко закончил завязывать галстук и поднял глаза на гриффиндорца.

— Ты действительно стонал, Малфой, — прервал его голос Гермионы, которая выглядела взволнованной и легкомысленной.

— Заткнись! — яростно закричал блондин, отчаянно покраснев. — Тебя никто не спрашивал, грязнокровка!

— Не смей ее так называть, Малфой! — Рон вскочил.

— Это и тебя касается, Уизли!

— Хорошо, хорошо! — вмешалась Панси. — Достаточно! Возвращайтесь на свои места. Вечер еще не закончен.

Мрачно глядя друг на друга, Гарри и Драко вернулись на свои стороны круга, в то время как Рон просто нахмурился.

* * *

Второй сюрприз этой ночью преподнес Невилл, обратившийся к нему в порядке своей очереди. Гарри подумал, что раз это — Невилл, которому можно доверять, а с Малфоем он уже выполнил вызов, поэтому можно не опасаясь выбирать правду.

Или нет.

— Гарри, правда или вызов? — спросил парень, ухмыляясь.

— Хм… — Гарри задумался. — Думаю, правда, — он невинно улыбнулся.

Невилл, однако, ненадолго задумался:

— Хм… Хорошо, Гарри… тебе нравится целовать Малфоя?

Гарри замер, его глаза пораженно распахнулись.

— Хм… — он безумно хотел сказать, что нет, что он ненавидит это, что не хочет снова испытать нечто столь отвратительное… Но они были волшебниками, а это означало, что в игре «Правда или вызов» не могло быть место лжи. Ты должен был говорить правду. Черт возьми, настоящую правду. Как будто каждый игрок перед началом игры выпил Veritaserum. Никто не знал, почему так происходило, возможно, это было связано с магией внутри Хогвартса, но лгать было невозможно.

Поэтому Гарри вынужден был ответить:

— Хорошо… это — не то, чтобы я люблю целовать МАЛФОЯ, — он стал заикаться. — Я пробую… игнорировать то, что целую именно его, — сидевший напротив него Драко нахмурился. — Я сосредотачиваюсь на самом поцелуе. Он на самом деле неплохо целуется, — Гарри внезапно замолчал и дико покраснел. Он совсем не хотел этого говорить.

Драко усмехнулся:

— Так кому это нравится?

— Отвали, Малфой.

* * *

Третий и последний сюрприз вечера не только Гарри застал врасплох, но, кажется, и всех присутствующих, и, как прямой результат этого, многие из них больше никогда не появлялись на субботних играх из страха за собственную невинность.

Сюрприз преподнесла Миллисента. Была очередь Терри, и он выбрал вызов. А так как он был последним этой ночью, Миллисента решила оглушительно закончить вечер.

Правда, предварительно предупредила, но никто предостережение не заметил.

— Бут, я хочу, чтобы ты… — Миллисента огляделась, высматривая подходящую для ее замысла девушку. — А, Парвати.

Вызванная подняла на нее глаза.

— Бут, я хочу, чтобы ты удовлетворил Парвати ртом.

Гарри, невинный в этих вопросах, не был уверен, что означают ее слова, пока Парвати не сняла трусики и не села с широко расставленными ногами на стул, а голова Терри не исчезла под ее юбкой.

После этого Гарри сидел и наблюдал округлившимися от шока глазами.

Щеки Парвати окрасились едва ли не в малиновый цвет, она откинула голову назад, ее дыхание сбилось.

Гарри забыл, как дышать, наблюдая за парой, каждый мускул его тела натянулся словно струна. По какой-то непонятной для него причине его глаза стремительно отыскали сидевшего напротив Малфоя, и он заметил, что блондин пристально смотрит на девушку. Его рот все еще был припухшим от их поцелуя.

Дыхание Гарри участилось, и он перевел взгляд обратно на Парвати. Тем не менее, происходящее смущало его, и он повернулся к Рону. Что тоже было плохой идеей: его лучший друг увлеченно наблюдал за парой и, казалось, захлебывался слюной.

Гарри покачал головой и, посмотрев на Гермиону, облегченно вздохнул. Хвала Мерлину, она смотрела за представлением с легким неодобрением.

Продолжая наблюдать за одноклассниками, он сделал вывод, что подобные реакции были нормой. Одни смотрели с осуждением, другие пускали слюни. Некоторые девочки, кажется, завидовали.

Вздохнув, Гарри перевел взгляд на Парвати. Она вцепилась пальцами в спинку стула, положив при этом ноги на плечи Терри. Казалось, она была близка к… Гарри мог только предполагать, к чему именно она была близка. Но ее дыхание становилось более прерывистым, а стоны — все громче.

Гарри сглотнул, крепко сжимая коленями вспотевшие ладони. Его взгляд снова отыскал Малфоя, и Гарри с удивлением понял, что тот с самодовольной ухмылкой смотрит на него.

Гарри нахмурился, на что Драко в насмешливом изумлении приподнял бровь. Одновременно с этим Парвати громко застонала. Гарри моргнул, повернул голову и увидел смущенно улыбающегося Терри и абсолютно вымотанную Парвати.

Он был в шоке. В то время как он оказался втянут в странное противоборство взглядов с Малфоем, одна из самых симпатичных девочек курса только что испытала оргазм. Он подумал, что, наверное, должен был смотреть на нее так же бесстыдно, как другие юноши. Бросив нервный взгляд на Малфоя, он увидел, что тот снова со скукой смотрит в сторону.

Гарри вздохнул.

И как он позволил втянуть себя в это?