Физика времён античности.

Вот почему историю физики обычно начинают с времен античности, когда расцветала какая-нибудь Древняя Греция. Кстати, почему именно Греция, а, скажем, не Индия или не Китай? (Они ведь в древности тоже расцветали, и не один раз). Дело в том, что там с самого начала преобладал не западный, а восточный подход к жизни. То есть подход совершенно ненаучный. Судите сами, ну как это можно: уметь с двух шагов перемахивать через трехэтажные пагоды, дробить кулаками горные породы; и даже не участвовать в Олимпийских играх? Или видеть с закрытыми глазами, да еще сквозь стены; и не заработать на этом ни пол-денежки? Одного такого умельца, помнится, спросили: мол, не обидно будет, что так и помрешь непризнанным. В ответ умелец невозмутимо изрек восточную мудрость, которая в переводе звучит примерно так: «Все там будем, а на дураков не обижаемся». Ну, шут с ним, с этим загадочным Востоком; вернемся лучше в Древнюю Грецию.

Вы только подумайте, у этих древних греков на любой род занятий были боги-покровители: как на созидание – на любовь, искусства и ремесла, так и на разрушение – на пьянку, военное дело, плутовство и торговлю. И только любителям мудрости, т.е. философам, приходилось туго. Боги чего-то там решили, что знания, мол, умножают скорбь – и вовсю бездействовали из этих гуманных соображений. Ну не скандал ли: Афина, богиня войны, числилась также богиней мудрости по совместительству, да и то чисто номинально, чтобы заткнуть дыру в штатном расписании! Так и повелось: подлинный философ – всегда самоучка.

Деятельность этих самоучек, пущенная на самотек, при каждом удобном случае обхахатывалась до упаду. Чего стоит, например, случай, когда некто, званый на пир, ознакомил сотрапезников со своим убеждением, что «всё на свете состоит из воды». Это что же получается: и финиковая бормотуха, что ли, – чистая вода? Ну ты, дескать, парень, даешь. Впрочем, заблуждения остальных парней, считавших, что все состоит из воздуха, или же, напротив, из огня, были не столь очевидны, что давало богатейшую почву для дискуссий. И вот весь этот разгул плюрализма зарубил на корню Демокрит. Он произнес следующую историческую речь. «Слушал я вас, слушал,- начал он издалека.- И понял.- Толпа философов затаила дыхание.- Ну и чудаки же вы все! Все на свете-то состоит из атомов!»

Его сразу зауважали, не то что некоторых, типа Сократа. Этот тип умудрился защитить докторскую по философии всего лишь на своем коронном откровении «Я знаю, что ничего не знаю». Тут, наоборот, не знаешь, знаешь ли ты хоть что-нибудь! А Сократ, видите ли, знает. Интуиция у него хорошая, не иначе.

Уму непостижимо, но античные философы вопреки всему умудрились сформулировать основные положения теоретической физики! Вот, вникайте. Во-первых, нет ничего, кроме атомов и пустоты. Во-вторых, пустоты тоже нет, потому что природа ее боится. В-третьих, атомы неделимы и неизменны и, в-четвертых, все течет и все изменяется. Конечно, они там еще много чего сформулировали, но все оно, не понятое ни современниками, ни потомками – не более чем наивные заблуждения.

Да, строг суд истории, горе-теоретики! Впрочем, попадались в античном мире и практики. Виртуозом прикладной физики был, например, Архимед. Так, очень здорово он приложил ее к короне царя Гиерона. Этот владыка не мог ни есть, ни пить, ни спать. Он заподозрил, что мастер-де утаил часть золота, отпущенного на корону. «Государь,- докладывал ему радостный Архимед, – тут вот какая эврика получается. В твоей несравненной короне золота больше, чем нужно. Этот плут, очевидно, добавил из своих собственных запасов». Но Гиерон не любил подхалимов, так что мастера пришлось умертвить.

В свободное от госзаказов время Архимед увлекался изобретательской и рационализаторской деятельностью. Этот поистине греческий Кулибин сильно упрощал жизнь жителей своего города с помощью «простых механизмов» – винтов, блоков и т.п.

К сожалению, захватническая политика Рима вынуждала Архимеда тратить свое рабочее время и на такую бестолковщину, как милитаризация науки. Он разработал несколько модификаций катапульт оперативно-тактического назначения, а также ряд других приспособлений оборонительного характера. Одно из таких приспособлений было основано на том, что римляне не знали закона Архимеда и поэтому делали свои боевые корабли из дерева. За это они и поплатились в один из погожих деньков. Архимед надоумил воинов дружно направлять на корабли солнечные зайчики от своих отполированных щитов, и сжег таким образом весь неприятельский флот к чертовой матери.

Погиб Архимед от меча наемного убийцы прямо на своем рабочем месте. Он тогда был занят расчетами примитивного лазера, который по тем временам, однако, был бы выдающимся достижением.

Своим инженерно-техническим творчеством прославился также Герон Александрийский. Он, в частности, склепал забавную игрушку, которую одни специалисты называют прообразом паровой турбины, а другие – прототипом турбореактивного двигателя. В действительности этот турбопарогенератор представлял из себя присобаченный к котлу металлический шар с двумя хитроумно изогнутыми отводными трубочками. Когда залитая в котел вода доводилась до кипения, пар со свистом выходил через трубочки, и шар вращался, ошпаривая всех, кто зазевался поблизости; так что годилась эта штука разве что на борьбу с особо тупыми тараканами.

Герон считается также пионером автоматики. Он изобрел автомат для продажи святой воды. Представляете, никакой ругани с продавцом! Опусти в щель монетку, и знай только успевай подставить посуду. Ох, чего только жаждавшие ни вытворяли, чтобы обмануть эту железяку и приобщиться к святости бесплатно. И стучали по ней кулаками (авось сработает), и бросали в щель всякую гадость, и молились всем своим богам. Все было бесполезно, ведь машина – не человек. Более того, тов. Александрийский не предусмотрел так называемой “защиты от дурака”, а именно, такого пустячка, как возврат монет. Ты, к примеру, бросаешь свой тугрик, а водичка-то – тю-тю. Ну не дурак ли ты! А защиты нет. Покупатели глухо роптали. Царь понял, что темные и невежественные народные массы еще не доросли до автоматики, и высочайше повелел «демонтировать эту фиговину на фиг», а заодно мудро прекратил финансирование работ по созданию следующей модификации – для продажи фалернского. Так был надолго приостановлен прогресс в этой области.

Что же касается Древнего Рима, то, увы, он задыхался от роскоши и был озабочен лишь сохранением трещавшей по всем швам империи. Чего же можно было ждать от его науки? Ей не смогли причинить никакого ущерба даже варвары.

Энрико Ферми появился на свет уже гораздо позже.