Индиго Исаака Ньютона

Индиго просочился в радугу во время Великой чумы. Тогда, в 1665–1666 годах, многое изменилось. В одном только Лондоне погибло около ста тысяч человек. Все университеты позакрывались, и двадцатитрехлетнего Исаака Ньютона в числе прочих студентов отправили домой. Вместо того чтобы учиться в Кембридже, он торчал в Линкольншире и пытался постичь смысл мира, который охватывало все большее безумие. Причем виной тому была не только чума. Ньютона воспитали в атмосфере пуританства, но в 1660 году коронация Чарлза I ознаменовала начало эпохи Реставрации с ее декадансом и экстравагантностью.

В тот год комната молодого Исаака стала средоточением знаний о мире. Именно здесь он подытожил свои измышления по поводу силы тяжести, начал формулировать теорию планет, а с помощью стеклянной призмы разложил луч белого света на составляющие и увеличил количество цветов в составе радуги до семи, добавив оранжевый и фиолетовый, поскольку число семь считалось счастливым с точки зрения нумерологии. Несмотря на то что Ньютон был серьезным ученым, он также увлекался магией и алхимией. Число шесть не годилось, ведь в неделе семь дней, на небе семь планет (Плутон и Уран тогда еще не открыли), в музыке семь нот. Разумеется, и цветов в спектре может быть только семь. Забавно, что в Китае таким магическим числом считалась пятерка: пять элементов, пять вкусов, пять музыкальных нот и пять цветов (черный, белый, красный, желтый и синий).

Но почему именно индиго? Что этот цвет значил для молодого Ньютона помимо того, что из чумных домов постоянно выносили трупы, словно окрашенные индиго? Ведь он мог выбрать, к примеру, бирюзовый, как границу между зеленым и голубым. Но Ньютон предпочел границу между голубым и фиолетовым и остановился на индиго. Сегодня индиго вызывает у нас ассоциации с ночным небом, с униформой моряков или с цветом первых джинсов, которые изначально красили именно индиго. Но как краситель индиго может давать различные оттенки, к примеру, английские красильщики различают огромное количество полутонов индиго: молочно-голубой, жемчужно-голубой, бледно-голубой, приглушенно-голубой, мазариновый (по названию минерала), темно-синий, – и это лишь некоторые из них. Кто знает, какой оттенок имел в виду Ньютон, когда давал название цвету в составе спектра.

Сидя в мраморных библиотеках, мыслители XIX века, спорили, почему у греков нет слова, обозначающего синий цвет. Прозвучало даже предположение о том, что греки не различали этот цвет. Тем почетнее для англичан, что их соотечественник рассмотрел в радуге аж два оттенка синего.