Жирондистский Конвент

Декретировав новый порядок, Учредительное собрание объявило: «Наступил конец революции. Пусть к нации вернется ее счастливое настроение».

Но оно ошиблось. Окончилась не революция, а только первый этап ее, окончилось господство крупной буржуазии в революции. Сама же революция шла вперед, развивалась по восходящей линии.

В числе членов Конвента было несколько десятков человек, называвших себя якобинцами. Никто не подозревал в то время о роли, которую им отвела история. Название якобинцев осталось за ними потому, что местом своих заседаний они избрали покинутый монахами монастырь святого Якова.

По своим убеждениям якобинцы были демократами, революционерами, республиканцами, сторонниками преобразований, могущих служить интересам трудящихся. Это была партия «низов», партия мелкой буржуазии, пролетариата, крестьянства. Руководство партией находилось в руках лучшей части тогдашней интеллигенции - Робеспьера, Дантона, Сен-Жюста, Кутона и др. Своим духовным отцом якобинцы считали Жан-Жака Руссо.

Другая часть революционных демократов той поры объединилась вокруг Марата в клубе кордельеров. Они выступали вместе с якобинцами.

Как якобинцы, так и их союзники - кордельеры имели прочные позиции в революционном комитете, объединявшем трудящихся Парижа, так называемой Парижской Коммуне, и тех 48 секциях, на которые была разбита столица Франции (по выборам в Законодательное собрание).

Главными противниками якобинцев в стране и Собрании были жирондисты - партия, выражавшая взгляды французской торгово-промышленной буржуазии, новой, конституционной бюрократии, буржуазной интеллигенции.

Из департамента Жиронда вышли, по странной случайности, основные ораторы (надо сказать, блестящие) и теоретики партии - отсюда название.

В своем проекте республиканской конституции они сохраняют всеобщее избирательное право, выборность местных органов власти и судей, однопалатный парламент; министры, как и депутаты парламента, подлежали избранию народным голосованием. То была бы, конечно, буржуазная республика, то есть такая форма правления, которая более всякой другой отвечала требованиям времени.

Усилия жирондистов были направлены на то, чтобы, доведя революцию до известного предела, остановить ее развитие, удержать революцию в границах чисто буржуазного интереса. Но тем самым они становились тормозом революции. «Вы хотите республики только для богатых», - говорил им Робеспьер. И это было в общем правильно.

Жирондистам удалось повести за собой большую часть депутатов Законодательного собрания (не принадлежавших ни к той, ни к другой из партий) и составить министерство.

Среди многих опасностей, угрожавших революции, самой большой сделалась опасность интервенции.

В апреле 1792 г. начинается война между Францией и Австрией. К Австрии присоединяется Пруссия. Австро-прусская армия двинулась восстанавливать во Франции старый порядок.

Война и отношение к войне провели резкую грань между жирондистами и якобинцами. Первые определенно желали ее, надеясь отвлечь революцию от разрешения внутренних задач. В противоположность жирондистам, звавшим к походу на Кобленц, якобинцы указывали на окна Тюильри, королевского дворца: «Главная опасность - здесь!»

Руководимая изменниками-дворянами, французская армия терпела поражения. Враг подступал к Парижу.

Под давлением обстоятельств Законодательное собрание объявляет: «Отечество в опасности!»

Заседания муниципальных органов власти стали непрерывными и гласными - народ установил над ними постоянный надзор.

Патриоты Франции были приглашены на защиту Парижа. Одним из первых пришел батальон марсельских гвардейцев. Он принес с собой знаменитую Марсельезу, ставшую национальным гимном Франции. «Вперед, сыны отечества, - пели марсельцы, - к оружию, граждане!»

На помощь гвардейцам вставали батальоны добровольцев, составленные из парижского рабочего народа.

Политическая ситуация делала возможным свержение монархии - главной виновницы военных неудач, контрреволюционных заговоров, надвигавшегося на страну голода. Якобинцы решили действовать со всей энергией. Опираясь на обновленную Парижскую Коммуну, они организовали и возглавили вооруженное восстание.

Оно произошло в ночь с 9 на 10 августа. Ударил набат. По этому сигналу вооруженный народ, ломая сопротивление королевской стражи, берет штурмом Тюильри. Король пытается найти спасение в Законодательном собрании, но народ-победитель находит его и здесь.

Подчиняясь очевидному давлению, Законодательное собрание объявило Людовика XVI отреченным от престола и постановило о заключении его в тюрьму (вместе с семьей). Режим конституционной монархии рухнул. Волею обстоятельств Собрание оказалось вынужденным издать закон о созыве новой конституанты, названной Национальным конвентом.

Парижская Коммуна настояла на отмене имущественного ценза, а вместе с тем деления на активных и пассивных граждан. Впервые в истории выборы в верховный законодательный орган сделались всеобщими (за исключением, впрочем, женщин и лиц, находившихся в личном услужении).

Коммуна взяла на себя инициативу обороны. Она создала 30-тысячную армию, а вместе с ней Наблюдательный комитет для борьбы с контрреволюцией. По ее приказу были проведены первые аресты роялистов.

Для суда над контрреволюционерами создается Чрезвычайный трибунал.

В сентябре 1792 года собрался Национальный конвент. Среди его депутатов было 100 якобинцев (монтаньяров) и 160 жирондистов. Остальные 500 человек составили «болото», склонявшееся - до поры, до времени - на сторону побеждавшей партии.

Одним из первых декретов (21 сентября) Конвент отменил королевскую власть во Франции. На следующий день было сделано распоряжение о переизбрании (на основе всеобщего мужского избирательного права) всех местных (муниципальных) организаций и всех судей. Замещение судебных должностей было освобождено от требований имущественного ценза.

Вопрос о судьбе короля разрешился в конце концов его осуждением. 21 января 1793 года Людовик XVI кончил жизнь на гильотине.

На первый вопрос - виновен ли Людовик XVI - все 700 членов Конвента ответили утвердительно; на второй вопрос - будет ли решение Конвента поставлено на утверждение народа - 287 человек голосовали «за» и остались в меньшинстве: обсуждение третьего вопроса - о наказании - продолжалось 36 часов. 387 депутатов голосовали за смертную казнь, 334 - против нее.

Французская Республика стала непререкаемым фактом французской истории.

Теперь следовало упрочить существование республики. Страдавшие от голода рабочие и ремесленники требовали введения «максимальных», то есть предельных, расценок на продаваемые товары, чтобы остановить спекуляцию. Якобинцы после некоторых колебаний поддержали требования максимума (как временной меры). Жирондисты видели в нем только стеснение свободы торговли и с решимостью, вызвавшей против них ненависть страдающих масс, сопротивлялись его введению.

В конце концов максимум цен на зерно был введен (май 1793 г.), но вся политическая выгода этой популярной меры досталась якобинцам. И так было не только в данном случае.

Столь же неохотно были приняты жирондистами законы о налоге на богатых, о решительном пресечении контрреволюционных беспорядков, о революционном трибунале, об образовании прославившегося своей жестокостью Комитета общественной безопасности.

Волей-неволей санкционируя эти меры, жирондисты не понимали их необходимости. Отступая, они с тем большей энергией искали случая для расправы с якобинцами, Парижской Коммуной, «бешеными».

Крупной ошибкой было, например, решение о предании суду Революционного трибунала Марата. Триумфально оправданный, торжественно внесенный на руках в зал Конвента, Марат стал еще сильнее, а жирондисты - слабее.

И не только ошибкой, но просто тупостью было распуститься настолько, чтобы в порыве жгучей ненависти угрожать уничтожением Парижа, если тот не смирится, как это сделал жирондист Инар: «Скоро станут искать на берегах Сены, действительно ли существовал Париж».

Во всем этом сказывались не только переоценка собственных сил и ослепление борьбой: буржуазия демонстрировала отсутствие политического опыта.

В создавшихся условиях положение жирондистов как правящей партии зависело от обстоятельств, которые они не всегда могли контролировать, тогда как находившиеся в активной оппозиции, а по существу возглавлявшие вторую власть в республике (Коммуну) якобинцы выигрывали от каждой неудачи их противников.

Весной 1793 года изменнически переходит на сторону Австрии и Пруссии главнокомандующий французской армией в Бельгии жирондист генерал Дюмурье. Роялисты переходят в наступление на большей части Франции. В Вандее и Бретани начинается контрреволюционный мятеж.

В этот грозный момент жирондисты не нашли ничего лучшего, чем возбудить расследование действий Коммуны. В ответ на это секции Парижа создали Комитет восстания. Генеральный совет Коммуны присоединился к движению. 31 мая 1793 года набат снова призвал парижан к оружию.

Окруженный со всех сторон Конвент должен был выслушать 14 требований восставших и среди них об аресте 22 жирондистов - лидеров партии.

День окончился миром, но жирондисты - в который раз - должны были принять навязанную им меру: ненавистная Комиссия двенадцати по расследованию действий Коммуны была распущена.

Восставшие едва разошлись, как стало известно об избиении якобинцев в Лионе - втором городе Франции. Стало известно также, что в лионском путче жирондисты выступали в союзе с роялистами. Эти события решили судьбу жирондистского руководства и самой партии.

2 июня 1793 года Национальная гвардия и вооруженный народ - около 100 тыс. человек - снова окружили Конвент. Все выходы были закрыты. Приказ Конвента о роспуске войска был игнорирован. Командующий Анрио скомандовал: «Канониры, к орудиям! «

Конвент сдался. 31 жирондист должен был покинуть его стены; некоторое время (до суда) они находились под домашним арестом.

Французская буржуазная революция поднялась на третью, как принято считать, высшую и последнюю ступень развития - этап якобинской диктатуры.