Перемена к худшему для христиан. Различение иудеев и христиан

Но для христиан эпоха Антонинов была ухудшением их положения. В этот период снимается тень иудейской религии, прикрывавшей доселе христианство в глазах правительства.

Влияние на это двух фактов: 1) падение Иерусалима в 70 г. и прекращение национальной и государственной самостоятельности иудеев; 2) широкое распространение христианства.

Христиане и иудеи показали свою разность в отношении к падению Иерусалима.

Первоначально христианство распространялось среди иудеев рассеяния в иудейских колониях. Правительству уловить различие в вероисповедных толках было трудно.

Когда христиане в большинстве были не еврейского происхождения, то новая секта в глазах римского правительства утратила свой национально-еврейский отпечаток. В ней уже не было ничего иудейского и было хорошо известно нееврейское происхождение ее последователей.

Император Домициан с особою строгостью взыскивал подать с иудеев. А христиане из язычников требовали, чтобы с них как не евреев, подать не взыскивали. Некоторые из христиан отказывались платить ее, ссылаясь, что они не иудейской религии. Таким образом правительство познакомилось с христианством, как с сектой, отличной от иудейства.

– Рескрипт Траяна и его значение. – Переписка Плиния с Траяном. – Значение рескрипта Траяна.

Наилучшие императоры обращали серьезное внимание на ход государственнных дел, и это отзывалось неблагоприятно на христианах. Последовательно проводимый принцип регулярности считал самое существование христианства недозволенным и создавал для христиан положение: non licet esse vos.

В царствование Траяна был издан эдикт, который надолго определил неправоспособное положение христиан в римской империи.

Переписка между Каем Плинием Секундом и Траяном (конец 112 г.).

Плиний – друг Траяна – наместник в императорской провинции Вифинии (пограничная и недавно покоренная). В Вифинии впервые пришлось столкнуться с христианским вопросом.

Наиболее ярким свидетельством отношений римского государства и раннего христианства является переписка Траяна с Плинием Младшим (Секундом) во время наместничества последнего в Вифинии. Раннехристианские общины (экклезии) с точки зрения римского законодательства того времени рассматривались как коллегии — объединения лиц, связанные отправлением культа или общей профессией. Их деятельность регулировалась имперским законодательством, которое требовало, как минимум, регистрацию и получение разрешения. Христианские же экклезии Вифинии в силу распространённых тогда в протохристианской среде эсхатологических настроений от любого взаимодействия с светскими властями отказывались, что и привело к расследованию.

Запрос Плиния Траяну: «Считаю своим священным долгом обратиться к тебе, государь, за разъяснением тех вопросов, которые возбуждают во мне недоумение. Я никогда не бывал при процессах против христиан. Поэтому я не знаю, о чем их обыкновенно допрашивают и за что и в какой мере наказывают. Я находился в немалом затруднении, признавать ли различие их по возрасту, или совсем не следует различать несовершеннолетних от более крепких, давать ли прощение за раскаяние, или тому, кто когда-либо был христианином, отречение от христианства не приносит никакой пользы, казнить ли их за самое имя (nomen ipsum), при отсутствии других преступлений, или за преступления (flagitia), стоящие в связи с именем».

Плиний, обвиняя христиан в flagitia, разумеет тиэстовские вечери и эдиповские смешения. Очевидно, воззрения черни на христиан проникли уже в высшие слои общества.

«Между тем с тем, на которых мне доносили, как на христиан, я поступал следующим образом. Я допрашивал их, христиане ли они, и когда они сознавались, то я спрашивал их о том же второй и третий раз, пригрозив казнию. Тех, которые упорствовали, я приказывал отвести… В поданном мне безъименном доносе значилось в списке христиан много таких лиц, которые заявили, что они не христиане. Когда они вслед за мною произнесли воззвание богам и воздали поклонение твоему изображению,.. и прокляли Христа (действительных христиан, говорят, нельзя принудить ни к тому, ни к другому, ни к третьему), то я счел возможным отпустить их… Вся их вина, по их словам, состояла в том, что в известные дни, рано утром, они сходились вместе и пели песнь Христу, как Богу, что во имя религии они обязывались не на преступление какое-нибудь, но к том, чтобы не красть, не прелюбодействовать… после этого они расходились и затем собирались снова для вкушения пищи… Счел я необходимым двух рабынь, которые назывались ministrae (диакониссы), подвергнуть пытке, чтобы разузнать, что здесь справедливого. Но я ничего другого не нашел здесь, кроме суеверия грубого и безмерного». Указывается на распространение христиан с быстротой заразы, запустение в языческих храмах.

Ответ Траяна Плинию.

На запрос Плиния Траян ответил, что анонимные доносы принимать не следует, однако в случае доказанности принадлежности к христианам следует требовать простого отречения, наказывая лишь при отказе от него:

Ты поступал должным образом, мой Секунд, при расследовании дела тех, на которых доносили тебе как на христиан. Нельзя в таких случаях установить раз навсегда определённой формулы. Не надо разыскивать их: если о них донесут и удастся уличить их, надо подвергать их наказанию, руководясь, однако, тем, что раскаяние снимает вину с обвиняемого, какие бы ни лежали на нём подозрения, если он станет отрицать свою принадлежность к христианам, подтверждая своё уверение делом, то есть поклонением нашим богам. Безымянные доносы не должны приниматься во внимание ни при каких обвинениях. Это очень плохой пример, не надо его держаться в наш век.

Оригинальный текст (лат.) Actum quem debuisti, mi Secunde, in excutiendis causis eorum, qui Christiani ad te delati fuerant, secutus es. Neque enim in universum aliquid, quod quasi certam formam habeat, constitui potest. Conquirendi non sunt; si deferantur et arguantur, puniendi sunt, ita tamen ut, qui negaverit se Christianum esse idque re ipsa manifestum fecerit, id est supplicando dis nostris, quamvis suspectus in praeteritum, veniam ex poenitentia impetret. Sine auctore vero propositi libelli <in> nullo crimine locum habere debent. Nam et pessimi exempli nec nostri saeculi est.— Плиний Младший; Письма, 97