Одиночество. Однажды, когда я была далеко от дома, я позвонила домой и от дочери узнала, что они с ребенком поссорились

Однажды, когда я была далеко от дома, я позвонила домой и от дочери узнала, что они с ребенком поссорились. Это была настоящая ссора, и это была редкая для них ситуация, поэтому дочь обсудила ее со мной.

Ребенок проявил непослушание там, где должен был слушаться. Возмущенный тем, что мама не захотела с ним после детского сада идти на игровую площадку, он, четырехлетний, повернулся и сам пошел на площадку, проигнорировав мамины требования вернуться и идти с ней домой. За что и был наказан – сидел в своей комнате, лишенный маминой любви и принятия.

– И что мне с ним теперь делать? – задала дочь уже известный мне вопрос, и мы в телефонном разговоре проанализировали эту ситуацию. Почему он так поступил и как она с ним разговаривала, если вызвала такой протест. Мы поговорили о том, как ей вместе с ним обсудить эту ситуацию и помириться с ним.

Понимая, что ребенок сейчас тоже переживает, я попросила дочь позвать его к телефону, чтобы поговорить с ним. И первая же его фраза – так тронула мое сердце.

– Ах, Маруся, ну почему ты уехала? – сказал малыш. И это его: «Ах, Маруся» было сказано с таким трагизмом, что мне стало не по себе. А он продолжал: – И Сережу с собой забрала, могла бы хоть Сережу дома оставить, а не забирать с собой!

И мое сердце после этих слов наполнилось состраданием к нему! Как на самом деле было ему одиноко, если он так проникновенно говорит! Действительно, как одиноко ему там, наверное, – с мамой поссорился, бабушки нет, она уехала, да еще и дедушку с собой забрала, хоть его‑то могла дома оставить!

– И папа еще не скоро приедет! – добавил он совсем печально, даже обреченно как‑то. И я подумала, что, действительно, он чувствует себя сейчас таким обреченным на одиночество. Потому что вокруг никого, кто бы его сейчас понял, поддержал, когда мама на него сердится.

И я, почувствовав все, что он чувствовал, как могла, поддержала его в разговоре, успокоила, что они обязательно скоро помирятся с мамой, что мама его, конечно же, простит, потому что он хороший мальчик и поступил так не со зла. И что он должен тоже понять маму, которая его очень любит и переживает за него, и боится его потерять. Поэтому она и осудила его поступок, когда он один хотел уйти гулять.

Потом, когда дочь опять взяла трубку, я сказала ей:

– Детка, помирись с ним скорее! Не нужно его заставлять так страдать. Помирись первая, ты же мудрее, ты же знаешь, как это делается…

А я после этого разговора, который взволновал меня, думала потрясенно – этот ребенок любим всеми нами. Мы уважаем и ценим его личность, мы стараемся не ущемлять его прав, мы общаемся с ним на равных. Мы говорим с ним на языке любви. Он лишен типичных методов воспитания, лишен потоков критики, нотаций, наказаний. Ситуация, когда мама с ним поссорилась, – редкость. Редкость – его отвержение, редкость – его чувство вины. Но как сложно ему пережить эти состояния! Как ему одиноко! Как нужна ему поддержка в такие минуты. «Ах, Маруся, зачем ты уехала…»

А как же живут дети, у которых это чувство – постоянное? Какими одинокими, глобально одинокими они должны себя чувствовать в такие минуты, оставленные взрослыми, непонятые ими, обвиненные ими.

И я подумала: «Избави нас Бог от такого греха – доставлять страдания нашим детям!»

Думаю, никто из нас не хочет быть источниками такого одиночества и таких последствий для жизни наших детей. Ведь наша, родительская функция, совсем другая. Быть рядом. Поддерживать. Помогать. Делиться силами и опытом. Согласись – быть таким родителем – гораздо приятнее!

Нам нужно учиться быть внимательными и видящими, чувствующими родителями, чтобы наши дети не страдали от одиночества. Мы поговорим об этом на страницах книги.

Что нормально…

Появляясь на свет, дети не знают правил. Они не знают, что такое хорошо и что такое плохо. Все это объясняем им мы, взрослые. Мы формируем их представления о жизни. О том, что нормально и ненормально. Как надо и не надо поступать.

Мы формируем их стиль отношения к самим себе. Потому что, не видя другого, ребенок перенимает, как нормальный, стиль нашего отношения к нему.

Критику и непринятие ребенок начинает принимать как нормальный стиль отношения к себе. И именно так начинает сам к себе относиться. Сам начинает себя критиковать за любой промах или неудачу. И потом именно так относится к себе всю свою взрослую жизнь – выискивая, что в нем не так, искореняя свои недостатки.

Мы не учим детей любить себя и поддерживать себя. Мы не учим их верить в себя и свои силы. Мы учим их не любить себя.

И всю оставшуюся жизнь они продолжают себя не любить, превращая свою жизнь в пытку, – нет ничего тяжелее жизни человека, постоянно неудовлетворенного самим собой! И он не может стать человеком, удовлетворенным собой, потому что для этого нужно уметь видеть хорошее в себе и своих поступках, нужно верить в хорошего себя и в свой потенциал и даже в случае неудачи продолжать верить, что все будет хорошо, что в тебе есть силы к переменам.

Наученный не принимать и не любить самого себя, ребенок этот «непринимающий» стиль отношения переносит на других людей. Откуда ему получить опыт, перенять стиль принятия, любви, понимания других людей – если он видит обратное? И теперь уже он начинает не принимать и критиковать других. В других видеть и искать недостатки. Он начинает манипулировать другими, наученный нами так делать. Рано или поздно он начнет манипулировать нами. Обязательно начнет, потому что мы сами научили его такому стилю отношений. И тогда мы услышим:

– Если бы ты меня любила – ты бы купила мне велосипед…

– Нормальные родители своим детям дают карманные деньги…

Потом, вырастая, будет так общаться с людьми. Со своими близкими. И когда‑нибудь – со своими детьми.

Из наших детей вырастут критикующие и «непринимающие», оценивающие и ищущие недостатки родители. И бедные их дети на себе почувствуют все прелести такого обращения с ними! Мы, бабушки и дедушки этих еще не родившихся детей, уже сегодня учим их будущих родителей этому «доброму» стилю отношений.

Как видишь, последствия нашего воспитания распространяются не только на одно поколение.

И конечно, мы сами не можем не получить последствия всего того, что на самом деле делали с нашими детьми!