Глава 1. О стремлении людей к счастью и что оно означает

Как известно, все люди, независимо от веры или неверия в Бога, стремятся к счастью и считают, что смысл жизни заключается в счастье. Поэтому поговорим о счастье с точки зрения христианства.

Некоторые общепринятые мнения о счастье

Приведем некоторые распространенные мнения об этом. (Общепринятые мнения приводятся для того, чтобы увидеть, как грех искажает истину, и что подобные заблуждения живут и в нас, христианах)
Интернет – источники: 1. «Можно привести множество фактов, которые свидетельствуют: в целом жизнь действительно хороша и интересна – в ней можно быть счастливым и испытать много радостей. Немало счастья человеку приносит брак по любви, рождение ребенка, любовь, успешное окончание вуза, научные открытия, защита диссертаций и т.д.». 2. «Счастье – это когда любишь и любим, когда люди здоровые и не одиноки, когда есть друзья, любимый человек, родители, дети, успехи в карьере или учебе, когда гордишься собой…».
Подобное мнение о счастье передают некоторые философы и ученые, но при этом добавляют и другие составляющие земного счастья, например:
Интернет – источники: 1. «Смысл человеческой жизни, по Фрейду, – быть счастливым, получать различного рода наслаждения, удовольствия и избегать болезней и несчастий. Попутно отметим, что он дает своего рода советы-рекомендации, следуя которым можно быть счастливым. К ним ученый, прежде всего, относит любовь – возможность любить и быть любимым. При этом Фрейд высоко ставит одну из форм любви – половую, считая ее сильнейшим опытом «потрясающего наслаждения». Кроме того, он признает, что человек испытывает большое удовольствие, когда наслаждается прекрасным, красотой человеческих форм, природы, художественных творений. Большое значение имеет также радость творчества художника при воплощении образов его фантазии, радость ученого при решении научных проблем и познании истины; удовлетворение человеку приносит и профессиональная деятельность, когда она свободно выбрана человеком. В том же направлении разрабатывал проблемы смысла жизни и американский философ Э. Фромм, последователь Фрейда. Он писал: «Жизнь должна иметь смысл. Люди тянутся к счастью, истине, справедливости, любви, преданности»». 2. «Существует такое этическое направление, как эвдемонизм (от греч. блаженство), рассматривающее блаженство, счастье как мотив и цель всех стремлений. Приверженцы эвдемонизма считали счастливым и в то же время добродетельным человека, духовные и телесные способности которого могут беспрепятственно развиваться, который благодаря всестороннему развитию этих способностей доставляет удовольствие себе и другим, так что ему обеспечены уважение современников и славная память потомков. Представители эвдемонизма – Сократ, Эпикур, Спиноза, Лейбниц, Фейербах, Штраус, ... и др. Получил распространение также социальный эвдемонизм, который полагал возможным стремиться к наибольшему счастью наибольшего числа людей».
Лекции по нравственному богословию: «Эвдемонизм (иначе — эпикурейство) в основу нравственности ставит свойственное людям стремление к счастью. При этом счастье здесь понимается как сумма удовольствий и наслаждений, от которых жизнь человека делается приятною и счастливою. Однако эвдемонисты расходятся в своих мнениях по вопросу о том, каких же именно удовольствий должен искать человек, желающий быть «счастливым». Некоторые из них (едва ли не большинство) говорят почти исключительно о грубых, чувственных удовольствиях. О таком грубом эвдемонизме ап. Павел говорил: «Станем есть и пить, ибо завтра умрем». Другие эвдемонисты, ссылаясь на то, что увлечение чувственными удовольствиями разрушает тело и душу человека, рекомендуют не прельщаться ими, а добиться удовольствий более устойчивых и длительных, а также более одухотворенных. Таковыми являются, напр., музыка, поэзия и вообще — различные роды искусства и науки».
Хотя у каждого человека свое представление о том, в чем состоит счастье, но в основном они очень схожи. И если кратко передать вышеизложенные основные понятия о счастье, то счастье заключается в житейском и семейном благополучии, в телесных, душевных и духовных удовольствиях. Как правило, философы решали вопрос о смысле жизни, исходя из познаний себя (или лучше сказать своих страстей, которые зачастую принимались ими за добродетели) и наблюдая за жизнью и поведением людей. И видя, как проявляются три основные страсти человечества: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1Ин. 2, 16), которые основаны именно на получении различных удовольствий, а значит и на положительных эмоциях, многие философы констатировали: все люди стремятся к земному счастью и хотят быть счастливыми.
Обратим внимание, что и у некоторых умирающих людей может сохраняться такой смысл жизни до самой смерти.
Э. Кюблер-Росс «О смерти и умирании»: «(Врач) Вы говорите, что у вас была действительно полноценная жизнь. Но будет ли от этого легче умирать? (Пациент): Я не думаю о смерти. Я думаю о жизни. Я вот, знаете, всегда говорил детям, когда они подрастали, и сейчас говорю: делайте все от вас зависящее в любых обстоятельствах, вы слишком много теряете. И еще я говорил им: помните, в этой жизни вы обязаны быть счастливыми. …И когда я оглядываюсь назад, я говорю, что я был счастливым человеком; и я собираюсь быть им и дальше. Немножко счастья у меня еще остается. Горькое счастье, скажете вы, но раньше или позже все наладится, я выйду отсюда, и вы меня не узнаете».
К сожалению, подобное стремление умирающих людей вменяется им многими людьми в своеобразный подвиг и приводит людей в умиление. А поистине об этих людях следует скорбеть, видя как грех до последних минут жизни держит их в мирском сладострастии и неведении, и, прожив жизнь, люди так и не познали истинного смысла жизни и в чем есть истинное счастье…
А теперь поговорим о счастье с точки зрения христианства, и сразу отметим, что все те мнения о счастье, которые приведены выше, относятся к роду предрассудков и являются плотскими мудрованиями мира сего, и, к сожалению, многие и многие люди считают их истиной. Происходит это потому, что ум человека воспринимал и воспринимает подобные суждения других людей и верит в них и принимает их без исследования.
Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч.1, В,4 аа, 2): «… рассудок у неправоходящего сам по себе, потеряв точку опоры, влается туда и сюда, воля мало-помалу вливает в него свое развращение. Здесь составляются сказанные апостолом стихии мира: «мудрование плотское, мудрость бесовская» — то есть образуются разные убеждения в угодность развратной воле, каковы, например, что жизнь кончится нескоро -нескоро и конца не видно, что только и жизни что в благосостоянии и счастии на земле, что надо поддержать свое имя и честь как бы то ни было, надо иметь руки сильные, к коим бы можно было обратиться в случае нужды, надо уметь пользоваться обстоятельствами и проч. Все они содержатся в рассудке без исследования, поэтому суть предрассудки; в слове редко выражаются, а хранятся глубоко в сердце и известны только самому человеку, приходя к нему в сознание в виде тайных помышлений, в свободное от хлопот время, а более — служа сокровенною пружиною, приводящею в движение его дела».
К сожалению, и у многих христиан рассудок точно также имеет неправые мнения и они, даже зачастую не осознавая, живут и действуют по плотскому мудрованию, а не по духовному разуму.

О естественном стремлении людей к счастью и о гонке людей за земным счастьем

Как известно, одни люди, которые не хотят задумываться над смыслом жизни, определяют, что надо просто жить в свое удовольствие. Другие, возможно, ища счастье, как внешнее благополучие или внутреннюю радость и удовлетворенность, не нашли его, а увидели только страдания. Третьи же четко говорят, что человек живет для получения различных удовольствий, которые создают состояние счастья. Как видим, все рассмотренные выше мнения все равно передают стремления людей к счастью, или блаженству. Является ли это греховным желанием или нет, кратко рассмотрим далее.
Человек создан для блаженства и стремление человека к наслаждению, или счастью, заложено Господом, и оно не является грехом.
Каллист Катафигиот (Уцелевшие главы…, ст.1): «Всякое живое существо из всего того, что рождается, в силу лучшей своей прирожденной деятельности (энергии) в одинаковой степени пользуется и покоем и удовольствием, в этом находит наслаждение и потому стремится к нему».
Иннокентий Херсонский (О грехе и его последствиях): «Человек создан для блаженства, и по природе своей неудержимо и постоянно стремится к нему».
Блаж. Августин (Исповедь, кн.10): «Но разве не все хотят счастливой жизни? Никого ведь нет, кто бы не хотел ее! Где же о ней узнали, чтобы так ее хотеть? Где увидели, чтобы полюбить? Не знаю как, но мы ею, конечно, обладаем, по-разному, правда; один счастлив тогда, когда уже живет счастливой жизнью; другие счастливы надеждой на нее - последние счастливы в меньшей мере, чем те, кто счастлив на самом деле, но всё же им лучше, чем тем, кто и не живет счастливой жизнью и не надеется на нее. И всё-таки, не знай и они каким-то образом о ней, они бы так не хотели быть счастливыми; а что они хотят, это несомненно. … И если бы можно было разом спросить всех: хотят ли они быть счастливы, все, не колеблясь, ответили бы, что хотят».
Троицкие листки (ст.334): «Ужели мы для того живем на свете, чтобы только родиться, несколько прожить и потом умереть, подобно прочим животным? Ужели для того мы сотворены, чтобы во всю жизнь заботиться, хлопотать, искать, мучиться, страдать и потом исчезнуть? Нет! Мы сотворены для блаженства. Искать блаженства — есть неизгладимое и незаглушимое чувство в человеке; и потому-то мы видим, что всякий человек, и умный, и глупый, и дикий, и просвещенный, и старый, и молодой — все и каждый хотят себе добра, хотят жить лучше, все ищут благополучия. И хотя не все одинаково ищут, и не все одно и то же считают верховным своим благом, но нет ни одного человека на свете, который бы не хотел быть благополучным, по крайней мере, так, как он смыслит и понимает. Так, дикий хочет быть сытым и довольным и иметь то, что нравится ему. Так, бедный хочет быть богатым, богатый хочет быть в чести и славе, чиновный и славный человек хочет быть знаменитым — и так далее. Словом, все хотят быть счастливыми и блаженными по своим понятиям».
Итак, само стремление к счастью не является грехом, а есть естественное желание. Грехом же является то, в чем люди находят счастье и каким способом его достигают.
Феофан Затворник (Псалом 118, истолкованный святителем, ст.1): «Блаженства все желают и ищут; оно есть двигатель всех деяний и предприятий человеческих, и больших, и малых. Но не все понимают, в чем оно и как к нему дойти, и даже понявши, не все так располагаются действовать, как нужно, чтобы достигнуть блаженства. В этом скрывается что-то непонятное. Человек осязательно терпит тут обман и даже некоторое насилие, и идет куда зря. Блаженный Августин ведет об этом пространную речь. «…Есть ли кто, был ли когда-нибудь, или будет ли такой, который не желал бы быть блаженным? … Блаженства все желают, но как его достигнуть — не все знают».
Святые отцы отмечают, что те люди, которые говорят, что хотят быть счастливыми и не верят в Бога и не стремятся к Нему, не понимают, что они обманываются.
Блаж. Августин (Исповедь, кн.10): «Нельзя … утверждать, что все хотят быть счастливы: ведь те, кто не хочет радоваться о Тебе (Господи) - только в этом и есть счастливая жизнь, - не хотят на самом деле счастливой жизни. … Ведь счастливая жизнь - это радость, даруемая истиной, т.е. Тобой, Господи, ибо Ты «Истина, Просвещение мое, Спасение лица моего, Бог мой»».
Вообще стремление к счастью стало поиском людьми рая на земле (и об этом также будет сказано позже), и жизнь многих и многих людей в какой-то мере является гонкой за счастьем, и это напоминает гонку за призраком.
Василий Кинешемский (Беседы на Евангелие от Марка, гл.9, ст.1-13): «Все люди без исключения стремятся к счастью, хотя различно его понимают, судорожно мечутся из стороны в сторону в тщетных поисках и, в конце концов, с отчаянием убеждаются в том, что они гоняются за призраками и все-таки не знают, где ключи их счастья».
И вот как описана эта гонка (заметим, что многие люди эту гонку назвали борьбой за выживание).
Василий Кинешемский (Беседы на Евангелие от Марка, гл.10, ст.32-45): «В нашей жизни царит закон звериный, право сильного. Люди пользуются своими талантами и силами, чтобы выбраться на поверхность жизни, безжалостно топча и отталкивая других. Есть картина Рошгросса "Погоня за счастьем". Высокая, остроконечная скала... Над ней тусклое, свинцовое небо, подернутое мглистыми тучами, тяжелыми и безрадостными. Только в одном месте, как раз над скалой, разорвалась эта скучная пелена серых туч, и оттуда пробивается яркий, ласкающий луч солнца. То — счастье. И к этому счастью, взбираясь по обрывистым крутизнам скалы, безумно тянутся люди. Их много, бесконечно много. Тут и важный сановник, и мечтательный поэт, и банкир с бриллиантами на пальцах и толстой золотой цепочкой на толстом животе, и молоденькая барышня в модном платье, и дюжий матрос со здоровенными кулаками... Целая толпа! И все они рвутся к одной точке, туда, где среди туч блестит луч счастья. Между ними свалка, дикая, звериная свалка, где забыты приличия, стыд и жалость. Кто слабее, тот сбит с ног и лежит беспомощно, раздавленный каблуками тысячи людей, лезущих через него вверх и забывших все на свете в отчаянной борьбе. Какой-то счастливец добрался до вершины, но скала заканчивается таким узким шпилем, что удержаться на нем невозможно, и в следующий же момент грубые руки соперников сдергивают счастливца вниз, и он летит в бездну, беспомощно простирая руки вверх к обманчивому, неуловимому призраку... Такова современная жизнь».
Но находят ли счастье люди, любящие этот мир и эту жизнь? И если людям кажется, что находят его, то в том ли оно?
Иннокентий Херсонский (Слово при посещении Харьковской епархии …): «…люди, ищущие всего на земле, разве всегда достигают счастья земного? Не большая ли часть миролюбцев, проведя всю жизнь в искании этого счастья, истощив на это все силы и способности, и, что всего хуже, потеряв для того добродетель и совесть, под конец жизни должны бывают с горестью сказать: «мы трудились всю ночь (то есть в продолжение всей жизни) и ничего не поймали» (Лк. 5; 5)!».
Феофан Затворник (Псалом 118, истолкованный святителем, ст.1): «И преданный чувственным удовольствиям, и ищущий богатства и почестей, и опутавшийся всякими пороками — все ищут блаженства. Вот этих-то блуждающих и ожидающих себе блаженства от пагубы и вызывает на должный путь Божественный … глас, если только его услышат: «Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем». Он гласит как бы так: куда идете вы? Вы гибнете, сами того не зная. Куда вы достигнуть желаете, туда идут не тою дорогою, какою вы идете. Конечно, вы желаете блаженства; но та дорога, какою вы идете, ведет в пагубу. Перестаньте же искать такого великого блага на таком злом пути. Вот куда идите, вот какою дорогою шествуйте! Оставьте пагубу путей развращенных, вы, которые не можете оставить желания блаженства. Напрасно вы мучитесь, стремясь туда, где вы только пятнаете себя. Не те блаженны, которые пятнают себя грехом и ходят в развращении века; но те, которые «непорочны в пути и ходят в законе Господни»».
Так за чем же люди гоняются? Чтобы ответить на этот вопрос следует определить значение понятия «счастье».

О мирских понятиях естественного «счастья» и что об этом говорят святые отцы

Вначале рассмотрим что есть «счастье» с естественной и мирской точки зрения, и увидим, что традиционно существует три значения понятия «счастья», а в христианстве еще есть и четвертое значение, но о нем поговорим позже.

О существовании различных значений понятия «счастье»

Вообще вопрос о счастье является очень обширным и разносторонним. Например, есть обыденное, житейское понимание счастья, а есть философское. Также существует множество мнений о счастье, которые по своей сути связаны как с многочисленными страстями, так и с добродетелями. Да и само слово «счастье» имеет несколько значений.
Вот как христианское учение говорит об отсутствии единого взгляда о том, что такое счастье и как его достичь.
Феофан Затворник (Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться, п.13): «Обычно желают счастья. … Но что же тут именно желается?! Ведь до сих пор никто еще не определил, что есть счастье или кто воистину счастлив. Я так понимаю, что счастлив тот, кто чувствует себя счастливым. … Отчего и как? Об этом у людей столько разных понятий и вкусов, что не разберешь».
И это хорошо было видно из вышеприведенных примеров из интернет – источников о том, в чем люди видят счастье.
Но, несмотря на сложность этого вопроса, мы все же кратко поговорим о счастье. Вначале кратко скажем, как традиционно определяется понятие «счастье».
В основном «счастье» понимается как нечто внешнее. Оно включает в себя неожиданные благоприятные события или благоприятный ход дел, которые случаются с кем-либо (в этом случае оно часто обозначается как удача или везение или счастливый случай). А также внешнее счастье понимается как земное благоденствие, к которому относится наличие земных благ, добрые человеческие отношения, семья, здоровье, получение различных удовольствий (телесных и душевных) и земное преуспевание, т.е. все, что приносит человеку чувство довольства и удовлетворенность этой жизнью. Такое счастье можно обозначить, как счастье плотское и мирское, и у него есть свои, так сказать, степени:
Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч.2, Б,3): «Степени счастья у нас определяются словами: богат и знатен, доволен, беден, нищ».
(К этому можно добавить: здоров, болен, благополучен в семье, неблагополучен, имеет хорошую работу или нет)
Примечательно то, что все эти различные производные внешнего счастья становятся для людей различными смыслами жизни, например: один человек испытывает большую радость от телесных удовольствий и его смыслом жизни будет как можно чаще их испытывать; другой получает большее удовольствие от заботы и общения с детьми, и его смыслом жизни будут дети; третий испытывает радость от достижения материальных благ и его смысл жизни будет в этом; четвертый получает удовольствие от познания или научных исследований и в этом будет его смысл жизни, и т.д. (далее мы все это увидим подробно). Причем, как и счастье, так и смысл жизни могут содержать несколько составляющих и при этом одни будут значимы, а другие - нет. Например, у одного человека счастье и смысл жизни может быть в семье, богатстве, здоровье и т.д., но при этом он не испытывает большого удовольствия от познания или от приятных телесных ощущений, которые происходят при питании или интимных отношениях; или у другого человека может быть наоборот: наука, работа или творчество стоят на первом месте, а семья или богатство не так важны для того, чтобы чувствовать себя счастливым. Вот как говорит об этом бл. Августин.
Блаж. Августин (Исповедь, кн.10): «Если спросить у двух человек, хотят ли они служить на военной службе, то, возможно, один ответил бы "да", а другой "нет"; но если у них спросите, хотят ли они быть счастливы, то оба сразу же, не колеблясь, ответили бы "да". Именно ради того, чтобы быть счастливым, один и хотел поступить на военную службу; именно ради этого другой от нее отказывался. Ни потому ли, что у одного человека радость в одном, а для другого в другом?».
Поэтому разные люди определяют счастье, исходя из своих желаний.
Тихон Задонский (Сокровище духовное, ст.47): «Люди, когда что-либо получают по желанию своему, счастливыми называются».
Блаж. Августин (О Троице, кн.13): «…каждый по своему усмотрению, сами себе придумали образы блаженной жизни так, чтобы они могли как бы своими собственными силами (сделать) то, что они не могли при общем положении смертных, а именно: жить так, как желают. Ибо они осознавали, что никто не может быть блаженным, если не имеет того, чего желает, и страдает от того, чего не желает».
Вообще же человек счастлив от того, что он почитает благом для себя, и поэтому святые отцы говорят, что причины счастья кроются в разуме человека.
Иоанн Златоуст (т.3, ч.2, Письмо к Олимпиаде 3): «Причины радости лежат не в неизменных законах природы, которых уничтожить и переменить для нас невозможно, а в свободных размышлениях нашей воли, управлять которыми для нас легко. … В самом деле, причина радости обыкновенно лежит не столько в природе обстоятельств, сколько в разуме людей».
Но есть и другое значение понятия «счастье», как внутренних чувств или эмоций, т.е. это - приятные переживания (радость, удовольствие, блаженство), которые относятся к внутреннему состоянию человека, но которые, как правило, связаны с чем-то внешним.
Блаж. Августин (Исповедь, кн.10): «Все, однако, согласны в том, что хотят быть счастливы, и если их спросить, в чем они согласны, они ответят, что хотят радоваться, и эту самую радость и называют счастливой жизнью. И хотя один гонится за одним, а другой за другим, но все стараются прийти к одному: радоваться».
Феофан Затворник (Толкование 118 Псалма, ст.111): «Подумайте, в самом деле, чего мы все до единого желаем? — Счастья. А что такое счастье? — Состояние, радующее сердце. Счастлив, кого радует все, что есть в нем, у него и около него».
Сразу отметим, что в учениях святых отцов внутреннее счастье очень часто называется «радостью» и «блаженством».
Итак, счастье можно понимать как что-то внешнее и как внутреннее состояние, и второе значение является более точным, а первое – внешнее, только показывает, что доставляет человеку удовольствие и делает его счастливым.
В христианстве существует еще одно значение понятия «счастья» - счастье и радость духовные, которые напрямую связаны с верой в Бога и со спасением души.
Далее приведем некоторые христианские учения на различные мирские определения счастья.

О значении «счастье» как удачи и что об этом говорит христианское учение

Что касается понимания счастья, как удачи, то скажем о нем очень кратко.
Вполне понятно, что счастливый случай не является какой-либо заслугой человека. Это благоприятные ситуации, которые происходят вопреки расчетам и надеждам человека, или в которых невероятным способом происходит избежание чего-то неприятного и скорбного и обретение чего-то хорошего. Такие случаи сопровождаются радостью.
Иоанн Златоуст (т.4, беседа 65): «…неожиданное счастье производит особенно большую радость».
Рассматривая вопрос о скорбях, мы уже говорили о том, что так называемые случайности (как благоприятные, так и неблагоприятные) – это действия промысла Божия.
Платон Митр. Московский (т.5, Слово в неделю Пятидесятницы): «Мир думал, что все подвержено случаю, и что всем преобращают хитрости и происки человеческие: но Дух истины научил, что всем управляет Божий отеческий промысл, и что все тщетно, если Его рука не подкрепляет».
И вот что говорит христианское учение о счастливых случаях:
Амвросий, архиеп. Дмитровский (О промысле Божием): «...что такое случай, как не пустое слово, которое ничего не объясняет для здравого разума? То, что мы называем счастливым случаем, не есть ли явление чудодейственной силы Божией, которая спасает и хранит нас? Не есть ли это видимое знамение силы Того, Который "не дремлет и не спит" (Пс. 120, 4), вечно промышляя о людях и не ведая утомления? … Жизнь в руках Божиих...»
Если говорить о примерах счастливых случаев, то многие люди могут рассказать о случаях из своей жизни, когда они действительно избегали опасностей. Например:
Паисий Святогорец (Духовное пробуждение, т.2, ч.4, гл.1): «Однажды, торопясь по какому-то срочному делу, я спускался из монастыря Стомион в Коницу. На одном трудном участке дороги (я называл это место Голгофой) я встретил одного монастырского знакомого, дядюшку Анастасия, с тремя нагруженными мулами. На крутом подъеме вьючные седла съехали набок, и одно животное было на самом краю обрыва - вот-вот сорвется вниз. "Бог тебя послал, отче!", - обрадовался дядюшка Анастасий. Я помог ему перевьючить мулов, потом мы вывели их на дорогу. Там я оставил его и продолжил свой путь. Прошел уже порядочный отрезок пути, как тропинка уткнулась в завал. Только что сошел большой, триста метров длиной, оползень, смявший тропу. Деревья, камни - все унесло вниз, в речку. Если бы я не задержался с мулами, то оказался бы в этом месте как раз во время оползня. «Дядюшка Анастасий, - сказал я, - ты меня спас, Бог тебя послал».
И если случаи спасения от неприятностей люди еще могут адресовать Богу, а неверующие – судьбе, то при счастливых обстоятельствах, многие люди, как правило, не видят Промысла Божия и считают себя хозяевами жизни и что от них зависит успешность.
Иоанн Шаховской (Беседы с русским народом. Слабость и сила человека): «…мы пытаемся Господа Бога устранить из мира; и так как Господь Бог есть истинный Хозяин всего, то мы сами себя лишаем Его помощи и благословения. Да, слишком часто люди выражают эту неосновательную мысль, что их жизнь, успех и удача зависят только от них самих; и многие в мире даже хвалятся этим».
Подобное самонадеяние присуще не только неверующим людям, но и некоторым христианам. Казалось бы, мы, христиане, и знаем, что все управляется промыслом Божиим, но очень часто находимся в забытье об этом, и нам представляется, что это мы сами управляем ситуациями и от нас все зависит. Если люди неверующие открыто говорят об этом, то у верующих оно зачастую скрыто, и проявляет себя, когда мы надеемся на себя при ведении каких-либо дел или расстраиваемся при скорбных ситуациях. Поэтому, во избежание такого забвения о промысле Божием и самонадеяния, христианское учение учит следующему:
Амвросий, архиеп. Дмитровский (О промысле Божием): «Во-первых, упованию не на себя, не на случай или так называемые счастливые обстоятельства, не на других людей, но только на благость Божию. … Во-вторых, непрестанному благодарению Господа, Который "не по делам праведности... а по Своей милости" (Тит. 3, 5) хранит и защищает нас. Не словами только, а делами должна быть засвидетельствована наша благодарность Богу: истинная благодарность Ему есть жизнь, соответствующая цели, которую Он имеет, сохраняя нашу жизнь. Вот как мыслит и чувствует благодарный Богу христианин».

О значении «внешнего» счастья, как внешнего благоденствия в различных проявлениях

Следующее значение понятия «счастье» часто определяется как внешнее благоденствие, которое очень нравится душе человека, которая есть:
Феофан Затворник (Толкование на 1 Коринф. 2, 14-15): «… сила, коей предоставлено заведование земным бытом».
И конечно от всего земного душа может получать приятные впечатления и испытывать счастье и удовольствие. А так как это все связано с миром, то оно и определяется как внешнее счастье или плотско-душевное и душевное.
В понятие внешнего счастья входят несколько оставляющих.
Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч.2, 1Б3): «Внешнее счастье составляют доброе имя (или честь – от сост.), достаток и благоприятный ход дел. Потеря или недостаток чего-нибудь из сих лишает нас покоя. Человек чувствует себя несчастливым».
Также к понятию внешнего счастья относится много житейских составляющих, таких как семья, работа, здоровье и др.
Феофан Затворник (Разрешение недоумений при чтении притчи о неправедном приставнике…, 2): «Союз с родителями и родными, обладание домом и селами, вообще семейный быт, хорошо устроенный, оставляет в сердце чувство блага, или благосостояния и благобытия».
Если сказать кратко и простым языком, то естественное внешнее счастье, или благоденствие, или благобытие – это когда нет внешних скорбных ситуаций, человек не страдает, у него все хорошо складывается в различных сферах, происходят приятные ситуации и тогда он доволен жизнью.
Феофан Затворник (Толкование на посл. 1 Солун. 5, 16): «В житейском быту люди находятся в веселом расположении духа, когда нужды не тяготят, отношения с другими мирны, дела текут исправно и впереди не грозит никакая беда».
Например:
Василий Великий (Беседа 4, о благодарении): «…то, что производит радость вне нас, а не в нас; например: прибытие друга, свидание с родителями после долговременной разлуки, находка денег, почести от людей, восстановление здоровья после тяжкой болезни, и прочее благоденствие жизни: дом всем изобилующий, сытный стол, дружелюбные сообщники в веселии, доставляющие удовольствие слухи и зрелища, здоровье близких родных, благоуспешное течение жизни их во всем прочем, потому что прискорбны не только нас самих постигающие огорчения, но и все случаи, которые опечаливают друзей и родных. А потому все это необходимо для составления радости и душевного самодовольствия. И сверх того, когда случается видеть падение врагов, поражение злоумышляющих, вознаграждение благодетелей, и одним словом, когда и в настоящем нет ничего затруднительного, и ожидаемое ни мало не возмущает жизни нашей, тогда может быть радость в душе».
Такое внешнее душевное счастье присуще и людям неверующим и верующим, и его можно обозначить словами бл. Августина: «счастье преходящего благополучия» (Исповедь, кн.6).
Позже мы еще подробно рассмотрим все составляющие внешнего счастья, или благоденствия.

О значении «внутреннего счастья» как приятных эмоциональных переживаний и чувства удовлетворенности

А теперь скажем о внутреннем счастье, которое есть приятные переживания (радость, блаженство).
Василий Великий (Беседа 4, о благодарении): «…радость есть как бы скакание души, восхищающейся тем, что дела согласны с ее желанием. … У веселых состояние тела цветущее, вид румяный, душа едва не скачет и не рвется от удовольствия».
Феофан Затворник (Толкование 118 Псалма, ст.111): «…(счастье это) состояние радующее сердце».
Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч.2, 1.Б.3): «Счастьем привыкли называть нечто внешнее…. Но оно не во вне, а в нас, в состоянии духа отрадном, радостном, благорастворенном, которое редко соображается со внешним, а спеется по своим законам независимо».
Есть и другие эмоциональные состояния, которые относятся к внутреннему счастью – нежность, благое спокойствие или удовлетворенность чем-либо или многим, что есть в жизни. Также положительные чувства могут быть различными по силе и оттенкам: кратковременные эмоции радости и удовольствия или долговременное тихое наслаждение покоем или постоянное чувство удовлетворенности чем-либо.
Вообще, говоря о счастье, как о внутреннем приятном переживании, следует учитывать, что все положительные чувства и эмоции удовольствия и наслаждения, которые составляют чувство счастья, даны Богом человеку при его сотворении и являются неотъемлемой составляющей его естества. У святых отцов все чувства относятся к таким понятиям, как «сердце», а «счастье», как уже отмечалось, обозначается словами «блаженство», «радость», «веселие» и др. Итак, так как и приятные, и неприятные переживания являются естественными для людей, то здесь речь не идет ни о грехе, ни о добродетели.
Грех или добродетель в отношении приятных переживаний начинают проявляться тогда, когда речь заходит о том, что вызывает эти чувства и насколько человек стремится к таким положительным чувствам.
Феофан Затворник (Сборник слов и проповедей о Православии…, Слово пред Козловскою паствою): «Нельзя не иметь приятностей в жизни, иначе жизнь не жизнь. Но кто поставляет целью одни утехи и удовольствия, тот не на добрый уклонился путь».

У грешного человека внутреннее счастье происходит от страстей и является губительным

Зачастую у грешного человека чувство счастья построено на приятных переживаниях, которые происходят от действия страстей. Например: чревоугодие – это удовольствие вкуса, блуд – удовольствие от половых ощущений, сребролюбие – удовольствие от обладания деньгами и вещами, уныние – удовольствие от лени и праздности или пустословия, тщеславие – удовольствие от того, что люди думают о тебе хорошо или от того, что тебя хвалят, и наконец, гордость – удовольствие от самого себя и своих поступков. Этот набор страстей есть у каждого человека, и образует определенное состояние страстного счастья и удовольствия, хотя многие и многие люди об этом даже не догадываются, т.к. считают это правильным и не от греха.
Вот как говорит свт. Иннокентий о том, от чего грешный человек переживает радость.
Иннокентий Херсонский (О грехе и его последствиях): «Пойдем, однако же, мыслию за грешником, хотя по главным путям его радостей, и посмотрим, из чего состоят они. Вот он влечется на великолепной колеснице и радуется: чему? что его прислуга одета в золото, что бессловесные, его везущие самой лучшей породы и высокой цены, что пред ним невольно расступаются толпы народа, что он может с гордостью взирать на все встречающееся …. Вот другой грешник: он сидит в заветной храмине и считает сребреники, смотрит на кучи бездушного металла и радуется: чему? что у него «стяжания на лета» долга, что он может, если захочет, купить имение, построить дом, завести у себя то или другое. …Вот еще грешник: он идет противоположным путем и все обращает в свое удовольствие, дом его приукрашен и отверст для всех миролюбцев, трапеза исполнена снедями, вокруг его пение и лики: но состояние его уже истощено, а здоровье еще прежде истощилось от невоздержания, он сам чувствует, что в чаше земных наслаждений остается для него мало капель, и силится заглушить сие чувство новыми видами невоздержания. Это ли радость? Но мы взяли грешников со всеми удобствами ко греху, а много ли таковых? Большая часть находится в жалкой необходимости алкать непрестанно греховных наслаждений, и не имеет возможности удовлетворить нечистым пожеланиям. Что же делает сия жалкая толпа? - Бросается на всякого рода наслаждения, предается всем видам порока, только бы не пропасть, так сказать, с голода душевного».
Итак, у греха очень много вещей, которые вызывают у людей приятные эмоции и это все больше и все чаще влечет людей их испытывать. И именно поэтому люди гонятся всю жизнь за счастьем, т.к. ищут этих приятных переживаний, и считают, что в них заключен смысл жизни.
Состояния, так называемого, счастья и удовольствия от страстей, свойственные грешнику зачастую сменяются печалью, страхом, пустотой и т.п.
Феофан Затворник (Толкование 118 Псалма, ст.111): ««Нечестивому же несть радоватися» (Ис.48,22), не только тому, кто прямо восстает против Бога и святых свидений Его, но и тому, кто хоть и исправен во внешнем поведении, но в сердце поставляет последнее благо свое не в Боге и не в общении с Ним. У всех таких не бывает истинного радования сердца, а только минутные порывы на радость, сменяющиеся сильнейшею тугою сердца, как после молнии ночью минутная светлость сменяется густейшим мраком. Не то дают сердцу — оно и не радуется; рванется на иное, полагая, что это-то и может истинно обрадовать его, но, отведав, тотчас отвращается от того, тугою своею давая знать, что это не то, что ему нужно. Туга эта общая всем миролюбцам и грехолюбцам. Они заглушают ее немного, гоняясь без перерыва за радостями, но совсем заглушить не могут».
Иннокентий Херсонский (Слово при посещении Харьковской епархии…): «Мнимое счастье (истинно счастливым грешник никогда не бывает), восхищенное неправдами и лукавством, никогда не продолжается в домах грешников и проходит как весенняя вода, оставляя по себе одни голые пески и разрушение».
Иннокентий Херсонский (О грехе и его последствиях): «Вообще с людьми, предавшимися порочной жизни, происходит то же, что бывает с человеком от укушения тарантулом. О таковых говорят, что они тотчас чувствуют непреодолимое побуждение к телесному движению, начинают скакать и кружиться, так что, смотря на них, можно подумать, якобы они находятся в состоянии необыкновенного веселья, между тем они страдают ужасным образом, и нередко умирают среди этой жалкой пляски. - Таково положение и у грешника: укушенный грехом, проникнутый его ядом змеиным, он получает непреодолимую наклонность к рассеянию и утехам чувственным, непрестанно движется по направлению господствующей страсти, скачет от наслаждения к наслаждению, представляет лицо человека упоенного счастьем, а между тем внутри мучится и страдает. Скоро начинает страдать и во вне: ибо одна из первых принадлежностей греха и страстей - необузданность в наслаждениях, а при этом быстро истощаются силы духа и тела. С другой стороны, из самых греховных удовольствий неминуемо возникает множество огорчений и досад, широкий путь греха, казавшийся покрытым одними цветами, делается от часу теснее и неудобнее, цветы исчезают, уступая место тернам, и грешник видит себя, наконец, в бездне, ископанной для него собственными грехами».
Заметим, что грех и страсти изначально не дают ощущений страдания, а дарят удовольствия, но когда их не удовлетворять, они мучают (и об этом еще будет сказано далее).

В христианском учении понятие «счастье» делится на мирское и духовное

В христианском учении также говорится о естественных душевных радостях, происходящих от земного благоденствия (и поэтому это счастье называется телесно-душевным, мирским) и о радостях духовных - от христианской веры и добродетелей.
Феофан Затворник (Толков. на посл. Галатам, 5,22-23): «Обычная радость — от получения земных благ. Радость духовная — от ощущения благобытия в духе».
Но значение внутреннего духовного счастья от благобытия в духе незнакомо и чуждо людям неверующим в Бога и в вечную жизнь.
Иннокентий Херсонский (О грехе и его последствиях): «И других высших и чистых радостей человеческих грешник не может иметь, доколе остается во власти беззакония. Так, все возвышенные радости духа ему неизвестны: неведомо ему услаждение от молитвенною собеседования с Богом, неведома сладость упования жизни вечной, или страдания за правду, неизвестно духовное веселие от присутствия в храме, от чтения слова Божия, от принятия таинств христианских, неизвестна святая теплота сердца от общения с братиями во Христе и деле милосердия, неизвестен даже светлый и утешительный взгляд на природу, как на дело рук Божиих, на откровение славы и премудрости Божественной. - Все это для грешника потеряно, и не только потеряно, а обращается в источник скуки, в тяжесть душевную, так что это самое, например чтение слова Божия, или присутствие во храме, ему можно назначить в наказание. Грех до того превращает сердце человека, что все отзывающееся верою и добродетелью, ему отвратительно и противно».
Что же касается мирского телесно-душевного счастья, то для большинства людей и, к сожалению, христиане не составляют исключения, всё хорошее, все блага и удовольствия заключены в этом мире. Поэтому преимущественно радования сердца будут естественными приятными переживаниями по поводу материального благосостояния, мирских успехов, семьи, здоровья, общения с людьми, занятий наукой или искусством, а также от удовольствий, получаемых от телесных ощущений. Конечно, все эти вещи не являются сами по себе греховными, но христианское учение говорит, что и эти естественные душевные радости искажены у грешного человека.
Иннокентий Херсонский (О грехе и его последствиях): «Так, удовольствий, проистекающих от са-мопознания и самоусовершенствования нравственного, у грешника нет: его стихия - жить в самозабвении и нерадеть о себе. Радости от совершенного, бескорыстного дружества у грешника нет, ибо какое дружество у того, кто дышит самолюбием? Радости чистой семейной жизни у грешника нет, он, большею частью, или убегает от семейного состояния, как уз, или бывает самым худым отцом семейства, самым непокорным сыном, самым холодным и неприступным родственником».
Обращаем внимание на то, что практически все мирское счастье сопряжено с пороками и страстями, которые людьми не осознаются. Поэтому чуть позже поговорим о мирском счастье и увидим, как оно искажено грехом и как христианам следует к нему относиться.

О том, что многие христиане имеют мирское представление о счастье и ожидают его от Бога

К сожалению, приходится признать, что многие и многие христиане имеют стремление к мирскому счастью и даже не осознают, что этим они ничем не отличаются от язычников и неверующих.
Тихон Задонский (Плоть и дух, гл.27): «Языческое дело — искать земного и прилепляться к нему, ибо они не имеют вечного упования, Христом приобретенного, как светом Евангелия не просвещенные».
У христиан, пришедших к вере во Христа, казалось бы, должны быть другие представления о жизни и счастье, но, к сожалению, у многих так и остались старые неправые понятия и желания. И поэтому происходит так, что внешне как будто бы человек изменился, например, стал ходить в храм, исповедоваться, причащаться, что-то изменил в своем образе жизни, но внутри так и остался ветхим человеком, который имеет внутри очень много мнений и желаний, которые были до принятия веры. И такой внешний христианин более находит счастье не так в Боге и общении с Ним, как в земном благополучии и удовольствиях от страстей. О таких христианах можно сказать:
Феофан Затворник (Толкование 118 Псалма, ст.111): «..и исправен во внешнем поведении, но в сердце поставляет последнее благо свое не в Боге и не в общении с Ним».
Феофан Затворник (Два слова о святом таинстве крещения): «…(некоторые люди) не знают кому принадлежат - не то Христу, не то миру: внешне участвуют во всех порядках христианской жизни, а мыслями и сердцем в другой области обращаются и в других предметах полагают свою утеху, услаждение и счастье - это христиане, не имеющие духа Христова! Не о Господе у них забота, а об одном том, как бы покойно и утешно прожить на земле, среди всех порядков, в которые поставляет их случайная обстановка временной жизни, не обнаруживая себя, однако ж, чуждыми и христианского чина и не объявляя себя богоборцами и христоборцами отъявленными».
К сожалению, многие христиане над этим даже не задумываются и живут по-старому. А христиане должны четко знать разницу между мирским и естественным «счастьем» и христианским. Но все ли мы понимаем разницу между счастьем мирским, душевным и духовным, все ли мы ищем того, что приведет нас к спасению, и все ли мы живем истинной христианской жизнью, в которой есть отречение от того, что очень любезно людям мира и что было очень любезно нам до принятия веры? К сожалению, судя по обличениям святых отцов и по опыту, нет.
Илия Минятий (Слово о вере): «Христианин, по собственному смыслу имени, означает человек более духовный, чем телесный, более небесный, чем земной, распявший в себе все мирское, облеченный во Иисуса Христа, разумеется, не в одежду Иисуса Христа, а в Него Самого. Об этом апостол Павел сказал: «все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись» (Гал. 3, 27); значит, он должен вести жизнь, столь похожую на жизнь Иисуса Христа, как будто в нем живет Сам Христос, чтобы он мог говорить вместе с апостолом: «и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2,20). Такова жизнь, приличествующая христианину; ее от нас в этом мире требует вера Христова. И, однако, если я испытаю нашу жизнь, я найду, что «в Израиле не нашел Я такой веры» (Мф.8,10). В делах наших я не нахожу святости, среди христиан не нахожу христианина, которого имеет в виду наш Спаситель. Наоборот, я нахожу сребролюбие иудея, блуд язычника, распущенность эпикурейца, скотское непотребство и зверское безумие. Нахожу убийство, месть, разбои, прелюбодейства - грехи, даже названий которых не знали древние христиане, эти люди невинности и любви, не виноватые перед язычниками ни в чем, кроме разве своей веры. Странное дело! Новейшие христиане так похожи на язычников в их заблуждениях, как древние христиане превосходили всех языческих богов в добродетели. Таким образом, вся наша вера, в конце концов, ограничивается внешними делами веры, делами, лишенными всякой заслуги, которые совершаются скорее по привычке, чем из любви, которые имеют снаружи действительно изображение, как монета, но в веществе не имеют настоящей ценности. Поэтому мы сильно заблуждаемся, если надеемся с такой верой достигнуть вечного блаженства».
Также христианское учение четко говорит, что христиане не должны искать земного счастья в этой жизни и радоваться мирскому.
Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.2, §399): «Сыны века сего радуются о чести, славе, золоте, серебре, богатстве, роскоши и сластях мира сего. Это — их сокровище, утеха и увеселение, а потому радуются о том сокровище своем, ибо любят его. Христиане такую радость должны изгонять из сердца своего и не давать ей места в сердце своем. От этой радости отводит их Дух Святой: «Не любите мира, ни того, что в мире» (1 Ин.2:15). Ибо, что человек любит, о том и радуется. И потому не должно христианам как любить мира, так и радоваться о нем».
Но, к сожалению, многие и многие верующие в Бога люди ожидают от Бога именно земного счастья; и это было и при первом пришествии Господа на землю. Так, как известно, и народ Иудейский ожидал от Мессии, чтобы Он доставил земное счастье и могущество.
Иннокентий Херсонский (Лекции, л.10): «Иисус Христос по Своему состоянию, так мало согласовавшемуся с гордыми ожиданиями угнетенного народа, противен был Иудеям. Время, в которое они ожидали Мессию, наступило; уже они не имели в руках своих ни обладания, ни власти, ни правительства; римляне присвоили себе над ними право живота и смерти. Утесненный и недовольный народ имел надежду только на Мессию, Которого ожидали с часу на час: он был уверен, что Мессия возвратит ему прежнее могущество, низложит Рим и на развалинах оного обоснует всемирную монархию, в коей последний из Иудеев будет благоденствовать лучше всякого языческого царя. На этом Иудеи основывали все свои надежды; к этому клонили и самые пророчества, толкуя их по чувствам и нуждам своим, а не по истинному их смыслу».
Не ожидают ли многие из христиан того же самого от Христа и не перетолковывают ли понятие истинного счастья? К сожалению, поиском земного счастья и прошением об этом Христа заняты многие христиане.
Феофан Затворник (Толкование на Ефес.,4,14): «Все гоняются за счастьем, наудачу, суетятся в хлопотах, преследуют призрачные цели, живут в непостоянстве, без определенных и верных надежд. Такова жизнь — без Христа; даже между христианами, у коих нет христианства в сердце, она такова».
Примечательно то, что многие из христиан прибегают к Богу ради мирского счастья, и не понимают, что бегут от Бога, когда Он предлагает им истинное счастье и блаженства духовные. И тогда люди, не осознавая этого, прибегают к бесам, которые всегда рады подарить счастье от страстей и пустых удовольствий, и тем самым обманывают и издеваются над неразумными людьми. Спаси нас, грешных, Господи, от этого!