Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


ПРИРОДНОЕ И КУЛЬТУРНОЕ




 

В философии и гуманитарных науках человек определяется как носитель разума, он принципиально отличается от животных своей разумностью, позволяющей сдерживать и контролировать телесные влечения и инстинкты. Благодаря разуму он постигает законы миро­здания, открывает науки, изобретает технику, преобразует природу и создает новую среду обитания. Кроме разумности, можно указать и другие духовные характеристики человека: только у него возникает вера в Бога, различение добра и зла, осознание своей смертности, па­мять о прошлом и вера в будущее. Только человек способен смеяться и плакать, любить и ненавидеть, судить и оценивать, фантазировать и творить. В своей критике естественнонаучного определения человека представители гуманитарного подхода отметили принципиальную от­крытость и незавершенность человека, который не имеет от природы заданных инстинктов, обеспечивающих выживание. Более того, чело­век как биологическое существо является слабым и уязвимым по срав­нению с сильными животными и поэтому не ясно, как он мог столь успешно конкурировать с ними, что стал самой могущественной на Земле силой.

Долгое время эти два противоположных подхода к человеку абсо­лютизировались и иногда стимулировали, а чаще препятствовали раз­витию друг друга. Между тем тот факт, что человек является истори­ческим, социальным и культурным существом, дает возможность пре­одоления сложившейся оппозиции духовного и телесного и тем са­мым открывает путь для новых плодотворных программ как естест­веннонаучного, так и гуманитарного познания человека. Его так на­зываемая «природа» не является чем-то заданным, а строится в каж­дой культуре по-своему. Поэтому нет оснований говорить о врожден­ности агрессивности или наоборот солидарности, так как природные задатки, которые есть у каждого человека, успешно подавляются или наоборот интенсифицируются обществом. Люди буквально всему долж­ны были научиться сами, и все, что они умеют — это продукт культур­ного развития, воспитания и образования. Человеком не рождаются, а становятся. Это приводит к осознанию односторонности абстракт­но-теоретических позиций: если наука игнорировала специфику че­ловека и его уникальное положение в ряду других живых существ, то философия, ориентированная на идею человека, оставляла вне поля своего внимания интересные данные и оригинальные программы ис­следования, разработанные представителями биологической антро­пологии и этнологии. Вряд ли можно оспорить, что человек — это такое существо, которое ищет и находит представление о собственной сущности и строит свою жизнь в соответствии с этим идеалом. Будучи незавершенным природой, он осуществляет себя в культуре и даже са­мые простейшие жизненные акты осуществляет не инстинктивно, а в соответствии с общественными образцами. Отсюда многообразие форм хозяйства, семьи и общения. Чтобы творить — необходимо иметь образ творимого, так человек вынужден спрашивать себя, что он есть. Он изменяет себя благодаря познанию и это причина недостаточности объ­ективистского подхода к человеку. Если вещи равнодушны к позна­нию, ибо познание не меняет их сущности и они движутся по своим законам, то человек, не имеющий фиксированного и заданного места в мире, сам должен определить себя и свою позицию, чтобы реализовать и утвердить себя. Идея человека не является чем-то совершенно нере­альным. Так, успехи греческой цивилизации во многом обязаны само­пониманию человека, как разумного социального существа. С новой силой идея человека действовала в эпоху Возрождения, а в Новое время открывшейся бесконечности Универсума человек противопоставил го­товность бесконечного познания и самосовершенствования, что эф­фективно содействовало развитию века просвещения и прогресса.

Традиционная схема человека базируется на дихотомии духа и те­ла, но само их различие является подвижным. Античность не только не признавала репрессивно-аскетического отношения к телу, но и куль­тивировала заботу о нем в форме гимнастики, диэтики и т. п. Нагота человеческого тела, запечатленная в античной скульптуре, свидетель­ствует о том, что красивое и гармонично развитое тело является столь же высокой ценностью, как и красивая речь, и поэтому не должно скрываться от глаз людей. Христианское средневековье стыдится те­ла, но его политика также не сводится к аскезе и запретам. Всякая культура строит свой образ тела и таковым для средневекового обще­ства является одухотворенная плоть, контролирующая, дисциплини­рующая и сдерживающая аффекты и желания.

История тела в культуре опровергает узко рационалистическое по­нимание человека, и заставляет дополнить традиционный набор те­лесных и разумных качеств новыми духовными константами, опреде­ляющими порядок душевных переживаний. Если ранее полагали, что всеобщие и необходимые понятия и принципы достижимы лишь на основе разума, и что чувства и переживания людей индивидуальны и противоречивы, то внимательное изучение способов формирования телесных и душевных качеств человека позволяет утверждать, что же­лания и страсти человека не осуществляются как попало, а опираются на достаточно твердый порядок, выражающийся в ценностной струк­туре личности. В любви и вере человек выходит за рамки животных инстинктов и определяет себя высшими ценностями, которые он считает божественными или общечеловеческими. Таким образом, в бес­порядочной борьбе слепых страстей и эгоистических интересов от­крываются события и переживания, которые присущи человеку как человеку: страх, забота, тревога, свобода, ответственность. Конечно, такого рода аналитика характеризует структуру современных пережи­ваний и не является универсальной для любых культур, однако в ней нашли отражение сущностные характеристики человека и его места в бытии: он отличается от животных осознанием своей смертности, сла­бый и беззащитный, как былинка в поле, он становится равным могу­щественной природе благодаря познанию и культурному творчеству…

В XIX веке человек был поставлен в ситуацию изначального твор­чества и романтического одиночества в великом выборе «или-или» ме­жду божественным и земным. В XX столетии свобода самопроектиро­вания ограничивается наличным бытием и поэтому человеческое суще­ствование характеризуется чувством заброшенности. Возникает ниги­лизм, как утрата смысла человеческого существования. В результате все прежние культурные и духовные ценности подверглись переоценке и прежде всего это затронуло нормы христианской морали. Она не рас­сматривалась больше как эффективное средство сохранения порядка, а напротив, как орудие репрессий против сильных личностей, имеющих смелость отстаивать приоритет желаний над требованиями разума. Вслед за Ницше, отрицание расхожей морали было наиболее радикально про­должено Сартром: сущность человека не предшествует его существова­нию, он проектирует себя сам и обречен на свободу и ответственность, которую уже не может перекладывать на Бога…

Каждый человек должен заново познавать окружающий мир и на­ходить свое предназначение. Он всему должен научиться и ни один из заложенных в нас природой инстинктов не обеспечивает выживания. Отсюда вопрос о культурном наследии и научении приобретает фун­даментальное значение. Каждый человек самостоятельно накаплива­ет знания и опыт, но этот процесс освоения знаний, технических на­выков, культурных ценностей обеспечивается не наследственным пу­тем и не при непосредственной передаче из рук в руки как в случае жизненно-практического опыта, а специальными институтами обра­зования. Чем раньше человек приобщается к культуре, тем полнее и глубже он ее постигает…

Культура определяется как система организации и развития че­ловеческой жизнедеятельности, включающая способы производст­ва, взаимодействия с природой, межличностного общения, позна­ния и духовного творчества. Первоначально культура понималась как воспитанность, и на этом основании греки отличали себя как циви­лизованный народ от варваров. И позже, в Средние века и эпоху Возрождения культура определялась как цивилизованное поведение, основанное на соблюдении законов, как наличие гуманитарных зна­ний и владение искусствами. Век Просвещения делает упор на ра­циональность, а воспитание сводит к познанию и управлению, на основе разума, страстями души. В это же время зарождается критика рационального образа культуры, и возникает лозунг «назад к приро­де». Разумеется, речь шла о природе как идеале культуры, т. е. о не­кой идеальной жизни в естественных условиях обитания. Такая ори­ентация способствовала преодолению европоцентристского опреде­ления культуры и изучению обычаев так называемых нецивилизо­ванных народов. В ходе этого критиковалось сведение культуры к рационально-техническим достижениям и вводились более широ­кие критерии культурности. Культура стала пониматься как система способов обеспечения основных потребностей человека. Инстинк­ты, сформировавшиеся в ходе эволюции, подвергаются в человече­ской истории разностороннему контролю и облагораживаются по­средством сначала мифа и ритуала, затем социальных норм, обычаев и институтов семьи, права, собственности, государства.

В современной культурной антропологии выделяются основные потребности человека: 1) физиологические потребности в пище, воде, воздухе, движении, отдыхе и т. п.; 2) потребности в безопасности и защите от посягательств на собственность и семью; 3) потребность в сопричастности, любви и солидарности, в благополучии и уверенно­сти за свое существование; 4) потребность в уважении к себе со сторо­ны окружающих и в самоуважении, проявляющаяся в стремлении к независимости; 5) потребность в самоактуализации, благодаря кото­рой реализуются творческие потенции человека; 6) к этим основным потребностям добавляются еще чисто духовные стремления к знанию, красоте, добру.

Во всякое время во всех культурах люди, удовлетворяя свои по­требности, стремились их цивилизовать и при этом открыли отчасти универсальные (одежда, жилище, питание, игра, труд, язык), отчасти локальные (мифы, верования, ритуалы, традиции и обычаи) способы организации жизни. Развитие человечества несомненно связано с фун­даментальными движущими силами культуры, которые проявляются уже в мифе и культе, праве и порядке, общении и предприниматель­стве, ремеслах и торговле, поэзии и философии. Известно, что далеко не все народы сумели реализовать себя в той форме, которая присуща европейцам. Однако и их культура, несмотря на высокую динамич­ность, не лишена недостатков. Односторонняя ориентация на науч­но-технический прогресс привела к опасности разрушения природ­ной основы культуры. Овладев природными силами, современный че­ловек гораздо хуже владеет своими желаниями, чем прежде, он утра­тил духовное единство с окружающим миром и попал под власть им же самим созданных технических, экономических и политических сис­тем. Намечающаяся опасность кризиса современной культуры, осоз­нание узости ее границ, прежде казавшихся чрезвычайно широкими, предполагает критический пересмотр некоторых устоявшихся пред­ставлений и более чуткое отношение к иным культурам, прежде рас­цениваемым с точки зрения европоцентризма как несовершенные.

Другим недостатком классического определения культуры явля­ется противопоставление чувственного и рационального. Оно иногда доходит до того, что сфера эмоционального размещается как бы вне культуры. Чувственность считается данной от природы и подлежащей исключительно подавлению на основе рациональности. Вместе с тем, всякая культура предполагает культуру чувств, которые не остаются неизменными, а облагораживаются и цивилизуются, используются для достижения рациональных целей и идеалов. Человеческие эмоции и рациональные планы тесно переплетены друг с другом и поэтому можно говорить о «психологизации» разума и «рационализации» чувственно­сти как о взаимосвязанных сторонах исторического процесса, кото­рый выражается в установлении единого порядка. Этот порядок не создается сверху усилиями философов, но и не возникает спонтанно. Дифференциация жизни, появление различных сословий, централи­зация власти — все это приводит к тому, что телесное насилие и личная зависимость постепенно уступают место праву, как форме организа­ции жизни. И хотя право также первоначально связано с насилием, надзором и наказанием, постепенно все большее значение в обществе придается самодисциплине и ответственности. Так возникает важная задача самоорганизации внутренней душевной жизни, управления своими чувствами, желаниями и аффектами…

Важную роль в этом цивилизационном процессе выполняют пре­жде всего школьные воспитатели и педагоги. К числу первых оставив­ших яркий след наставников юношества относятся Сократ и его ученик Платон, которые непременно обращались к молодым людям с вопро­сом: заботишься ли ты о себе? Забота о себе при этом предполагала не только заботу о теле, формированию которого общество всегда прида­вало важное значение: сильное, тренированное тело необходимо воину и работнику и поэтому всегда выступало символом мощи государства, что и объясняет изобилие обнаженных мужских тел на монументах, памятниках и надгробиях. Наряду с гимнастикой, диэтикой и аскетикой, философия служила средством развития и врачевания души. Она воспитывала волю и мужество жить, терпение, благоразумие, рассуди­тельность и добродетель. Эти качества, полагал Платон, необходимы всем, но особенно тем, которые призваны управлять государством.

Нельзя не учитывать и роль повседневных норм и традиций, а также лидирующих социальных слоев, например, благородных со­словий, формирующих стиль сдержанного поведения, которое ха­рактеризуется правильной речью, хорошими манерами и учтивостью.

Если в средние века цивилизованное поведение охватывало незначи­тельную часть населения, в основном придворное общество, то после перехода власти от военного (рыцарского) сословия к гражданскому (буржуазному) этос — манеры и стиль поведения благородного сосло­вия— распространяется на более широкие слои населения. Вместе с тем, буржуазное общество преобразует рыцарский и дворянский этос на основе более рационального планирования, расчета и тем самым увеличивает человеческую дальновидность. Такая сдержанность, сняв­шая эксцессы, имевшие место прежде, стала источником новых про­блем. Сегодня человек уже не может непосредственно разряжать на­пор страстей, и поэтому возникает сильное напряжение между его внутренним Я и теми требованиями, которым он вынужден подчи­няться. Общество пошло по пути изобретения разного рода компен­саторных способов разрядки: спортивные зрелища, дискотеки и т. п., но они не освобождают человека от беспокойства и заставляют его прибегать к разного рода наркотикам, стимулирующим искусствен­ные желания. Поэтому создание эффективных моделей, цивилиза­ция нашего психического аппарата остается одной из главных про­блем современной культуры.

Одной из эффективных форм моделирования человеческого по­ведения всегда было искусство и особенно художественная литерату­ра. Читатель художественного произведения не только получает на­слаждение от текста, не только погружается в некий идеальный мир, свободный от давления повседневных забот, но и учится видеть, оце­нивать и переживать окружающий мир так, как это делают его люби­мые герои. Историки духовной культуры издавна обращали внима­ние на цивилизующее воздействие литературных героев, задающих высокие образцы для подражания. Воспитанные на книжности, они, однако, не смогли понять и принять тех новых форм массового искус­ства, которые получили распространение в ХХ столетии. В результате возникло широко распространенное противопоставление массовой и элитарной культуры. Классическое общество опиралось на жесткие правила и нормы, законы и разного рода неписаные традиции, упо­рядочивающие человеческое поведение. Однако они вовсе не пре­доставляли простора развитию индивидуальности. Конечно, и совре­менные, кажущиеся разнообразными, удовлетворяющими любые вку­сы и потребности мода, литература, пресса на самом деле задают же­сткие и к тому же идеологизированные стереотипы поведения. Одна­ко распад единообразного порядка, признание различных стандартов рациональности, характерные для больших городов современности, создают более благоприятные условия для творчества и индивидуаль­ных форм жизни. Новые формы коммуникации, релятивизация представлений о рациональности, эстетических и даже этических требо­ваний выдвигают перед деятелями культуры новые задачи. Они утра­чивают право думать или творить за других, утрачивают свое право на единоличное владение культурным капиталом, вынуждены действо­вать в условиях конкуренции и учитывать потребности масс. Вместе с тем, это не исключает создания эффективных культурных образцов для воспитания и образования масс. Действительно, массовый зри­тель желает смотреть именно «мыльные оперы», но что мешает ху­дожнику вводить в этот жанр классические или, напротив, авангар­дистские образы и идеи, как это научились делать выдающиеся пред­ставители детективной литературы.

Основанием пессимизма в отношении современности выступают не только утрата некоторых достижений прошлого, но и слишком уз­кие представления о культуре как о высших произведениях духа. Ведь на самом деле во всякое время была своя повседневность и история свидетельствует, что как раз за фасадом достижений в сфере художе­ственного, научного, религиозного творчества нередко скрывались бед­ность, угнетение, бесправие и элементарная безграмотность населе­ния. Для выработки верных ориентации развития необычайно важ­ным представляется усвоение современных представлений о культу­ре, которые существенно отличаются от классических, ибо они опи­раются не только на интеллектуальные и художественные достиже­ния, но и учитывают повседневную жизнь.

Важнейшие изменения в современных представлениях о культуре произошли в процессе развития этнографии, социальной, историче­ской и культурной антропологии. Этнокультурные исследования спо­собствовали освоению образа жизни так называемых диких народов, подвергнутых колонизации, и выявлению основных универсалий куль­туры, в которые вошли не только знания и духовные достижения, но и казавшиеся экзотическими и загадочными традиции и стереотипы, верования и ритуалы. Это способствовало пониманию значимости норм и образцов межличностного общения в цивилизованных обществах, в которых помимо писанных прав и законов также оказалось множест­во кажущихся естественными и общепринятыми ограничений и пра­вил, составляющих основу рациональных предписаний. Европейская культура основывается на традициях повседневности, веками культи­вируемой народом, передаваемой от поколения к поколению помимо институтов образования. Эти традиции закрепляются в языке, в мими­ке и жестах, в моде, манерах, жилище. Они выступают основой этиче­ских, эстетических и вообще жизненных различий, на основе которых осуществляются познание и оценка окружающего мира. Эти различия определяют национальную идентичность (в форме дифференциации

своего и чужого), половую принадлежность (на основе разделения муж­ского и женского), отношение к обществу и государству, к работе и раз­влечению, к жизни и смерти, к природе и человеку. Внимание к этим незаметным, но очень важным для существования общества формам повседневного порядка представляется особенно актуальным для се­годняшней России, где власть, опираясь на критику прежней идеоло­гии и новые экономические модели, разрушила сложившиеся тради­ции и не приложила усилий для создания новых.

Процесс создания новых культурных традиций также должен учитывать более емкий образ культуры, который сегодня сложился в науке на основе изучения широкого исторического, социологиче­ского и этнографического материала. Современный подход не огра­ничивается познавательными или оценочными критериями, а учи­тывает широкие культурные параметры, включающие идеологиче­ские, экономические, социальные и индивидуальные факторы по­ведения, а также речь, коллективную память, менталитет, чувство времени, символику пространства и т. п. Исследования социологов труда и досуга также расширяют рамки культурных ценностей и до­полняют их изучением отношения к работе, формирования чувства хозяина или корпоративности, образа руководителя или стандартов управления. В развитых странах эти культурантропологические ис­следования стали интересовать не только узкие круги ученых, но и широкие деловые слои, ибо в них человек рассматривается не со стороны своих абстрактных (моральных и рациональных) идеалов, а в единстве с биологическими, социальными и повседневными структурами жизнедеятельности. Нормы, верования, образцы пове­дения, речи, ритмы труда и отдыха образуют основу порядка как общественной, так и индивидуальной жизни человека. Эта повсе­дневная система порядка не является неизменной, а эволюциони­рует в ходе общественного прогресса. При этом возникают противо­речия между традиционными ценностями и новыми формами жиз­ни молодых поколений, которые также по-разному решаются в раз­ных культурах. Современная ситуация характеризуется снижением репрессивности давления традиционной культуры и состоит в при­знании многообразия в рамках единой культуры различных субкуль­тур и в частности молодежной. С большим уважением, чем раньше, люди оценивает индивидуальный стиль жизни и поведения. Куль­тура приобретает все большее разнообразие и не сводится больше к духовному творчеству, а охватывает разнообразные формы жизни, общения и поведения. Значимыми культурными критериями явля­ются уже не столько идеи, сколько реальные цели, потребности, правила, роли, коммуникативные и семантические коды общения…

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-04-11; просмотров: 119; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.007 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты