Пшеница

Пшеница (яровая) также была одной из тех культур, которые более или менее прочно вхо­дили в круг потребностей крестьянской семьии на севере, и на юге, и на востоке России. Однако очень небольшие разме­ры ее посева были, видимо, закреплены традицией. "Сие обыкновенно... —писал П. Рычков, — есть самое древнее"²⁶. В основе этого лежат особен­ности агрикультуры и агротехники пшеницы. Лучше всего эта культура была "урожаема" на нови, "из лугов и лесов расчищенной", и степных чернозе­мах. Рождалась она и на "землях твердых и несколько мокроватых", а так­же на унавоженных суглинках²⁷. XVIII век лишь во второй половине в ре­зультате народной практики создал тот сорт пшеницы, который более или менее был адекватен природно-климатическим условиям России.

Пшеница-ледянка

Этот сорт — так называемая "ледянка" (осо­бый вид яровой культуры). Важнейшим досто­инством ее является ее сверхранний посев. Причем на землю, приготовленную (т. е. вспаханную и заборонованную) еще с осени. К такой агротехнике в русском земледелии был приспособлен дотоле лишь один мак. Ледянка "сеется весною, как скоро снег сойдет и земля несовершенно еще растает, на приготовленной еще осенью земле"²⁸. Отсюда и ее наименование — "ледянка". В районе Каширы урожайность ее на хорошей земле достигала иногда чрезвычайного уровня (сам-8 и больше). Но, что особенно важно, — "ледянка" могла расти на хорошей, но не уна­воженной земле²⁹ . Сверхранний посев делал ледянку способной не заглу­шаться травами, меньше болеть. Главное же ее достоинство — оптимальная приспособленность к экономическим условиям трехполья. Как и любая пше­ница (озимая и яровая), ледянка требовала хорошей вспашки земли. В об­щем потоке бешеного темпа весенних работ двойная затрата труда на обра­ботку земли для яровой пшеницы была часто просто непосильным бременем. В условиях роста эксплуатации барщинного крестьянства, вызванного разви­тием товарного помещичьего хозяйства во второй половине века, весенний цикл работ крестьянина был настолько напряжен, что часто приводил к уг­розе воспроизводству самого крестьянского хозяйства. Единственным опти­мальным резервом трудовых ресурсов была осенняя послеуборочная пора, поскольку молотьба довольно часто не была сопряженной с сезонно-погодными условиями и затягивалась вплоть до самой зимы. Постепенно именно этот резерв и начинает использоваться распространением во второй полови­не века в Центральной России и на Северо-Западе так называемой зяблевой вспашки. Однако это был длительный процесс. Пшеница-ледянка в принципе великолепно укладывалась в этот резерв напряженного цикла ра­бот трехполья. В 60-е — 70-е годы XVIII в. посевы пшеницы-ледянки от­мечены в Переславль-Залесской провинции ("пшеница, называемая ледянка, красная и скороспелая"). Тульской, Тверской и др. губерниях³⁰. Однако А.Т. Болотов отмечает, что в 60-е годы XVIII в. эта разновидность пше­ницы только начинает распространяться.

В осенний резерв времени крестьянина-земледельца вторгается прежде всего помещик. Поэтому и посевы пшеницы-ледянки — это прежде всего элемент зернового хозяйства помещика, как и вообще всех видов пшениц. А.Т. Болотов отмечал, что в Тульской провинции крестьянские посевы пшеницы-ледянки были лишь в некоторых деревнях, да и то преимуществен­но у оброчных крестьян³¹ . Несмотря на это, в целом появление и распро­странение пшеницы-ледянки было выдающимся агрикультурным достижени­ем этой эпохи.

Достоинства пшеницы-ледянки оттеняют недостатки озимой и яровой пшеницы как очень прихотливых, капризных, "нежных", как говорили в XVIII в., хлебов. Прежде всего эти "хлеба" требовали исключительно хоро­ших, плодородных, тучных земель или земель, добротно унавоженных. В условиях, когда в Нечерноземье преобладали малоплодные, минимально удобренные земли, это создавало большие трудности и приводило в итоге к минимальным высевам и притом главным образом яровой пшеницы, т. е. озимая не могла еще конкурировать с рожью. В черноземных краях, где уровень плодородия почвы был более высоким, более или менее широкому распространению как озимой, так и яровой пшеницы препятствовала слабая устойчивость тогдашних сортов этой культуры к болезням и сорнякам (го­ловня, костер, так называемый пух). А.Т. Болотов с горечью писал в 60-х годах о том, что хорошие всходы озимой пшеницы чаще всего были благо­получными до стадии колошения, "но потом заглушаются пухом, костером и другими худыми травами"³², или "недозрев или в самый налив ложится на землю и большая половина сопревшая с пустыми колосьями приходит"³³ .

Конкретных сведений об удельном весе посевов озимых и яровых пшениц практически нет. Но вот, редкая удача позволяет нам убедиться в слабом рас­пространении пшениц даже в Черноземье. В Топографическом описании Воро­нежской губ. есть данные от 7 июля 1785 г. по Воронежскому у. "Хлеб сеется: рожь с овсом в равной пропорции, а противу оной (т. е. этой доли посева, — -Л. М.) греча [сеется] в третью [часть от посева овса или ржи], пшеница яровая — в десятую, озимая — в одиннадцатую часть". Иначе говоря, это 10—15 % от ярового и от озимого клина. "Просо, ячмень, мак и семя конопля­ное и льняное противу всего онаго хлеба — в малом количестве"³⁴ .

Ярким исключением была группа уездов Орловской губ. Здесь условия для сева пшеницы были, видимо, наиболее благоприятны. Наблюдатели в один голос расхваливали здешние черноземы. В Мценске "довольно хлебо­родных нив тучных, полей рубных(?)"³⁵. О Ливенском уезде: "земли в нем самые лучшие и к урожаю хлеба способные"¹⁶ , особое внимание уделялось посевам пшеницы, которую наипаче умножать стараются"³⁷. О Елецком уезде: "земля чернозем и в своем роде лучшая, а притом мало еще обрабо­танная"³⁸ . В Малоархангельском у. первенствовали озимая пшеница и ози­мая рожь³⁹. В 80-х годах Орловский край был своеобразным "аграрным Клондайком". Здесь было множество степей, нетронутых ковыльных про­сторов, где носились сайгаки и дикие козы (а на Брянщине — дикие ве­при)⁴⁰ . Близость р. Оки как удобной транспортной артерии способствовала стремительному освоению земель прежде всего под пшеницу, которая требо­вала более тщательной обработки почвы. И здесь под озимые сорта пшеницы землю "троили", то есть пахали трижды⁴¹ . Таких условий, пожалуй, "больше ни­где не было кроме юга донских степей и некоторых районов Северного Кавказа.

Слабая устойчивость к болезням, необходимость тщательной обработки почвы способствовали слабому распространению яровой пшеницы в кресть­янском хозяйстве Заволжья и Оренбургского края. П. Рынков подчеркивал:

"Чтобы хорошо пшеница родилась, двойная работа земледельцу надобна: ибо с начала весны наперед всего вспахав и выбороня землю, должны ее поки­нуть, дабы она прела, что называется здесь пар. Потом ту ж землю еще па­шут, сеют и боронят в другой раз, чего при другом хлебе весьма редко на­блюдают, но, спеша севом, оставляя пар (т. е. не делая его, — Л. М.), до­вольствуются одним паханием". Таким образом, посевы пшеницы были и в этих краях, но занимали третьестепенное место прежде всего из-за большой трудоемкости возделывания. Были и чисто местные препятствия расширению пшеничных посевов — даже новые земли под пшеницей быстро выпахива­лись ("после 2-х или 3-х севов требует пшеница новой роспашной зем­ли")⁴² . Снова пшеничное поле и здесь одолевали головня, куколь и т. п.

Все это приводило в XVIII в. к реальному проявлению традиционного критерия целесообразности, который синтезировал такие параметры культу­ры, как продовольственные достоинства, стабильность урожайности, затраты труда и рабочего времени. Итог был один — минимальные, сравнительно с товарными потенциями, посевы в крестьянском хозяйстве как озимой, так и яровой пшеницы.

В качестве редких исключений в районах Суздальского и Владимирско­го опольев — очагов древних культурных зон плодородия — по данным М.А. Баранова, в 21 вотчине Спасо-Евфимьева монастыря Суздальского у. в 1761 г. посевы пшеницы составляли 15 % ярового поля. А во Владимир­ских вотчинах монастыря (с. Мордош, Коврово, Торки и Новое) в том же году посевы пшеницы составили 27 % ярового поля⁴³ . Возможно, что в се­вообороте такой процент вообще эпизодическое явление. В конце века по­севные площади под пшеницей в Орловской губ. — наиболее крупном рай­оне производства пшеницы — достигали всего 9,8 % (49399 дес.)⁴⁴ .

Пшеница была, таким образом, культурой, возделываемой прежде всего помещичьим хозяйством. Она имела большой удельный вес, максимально допустимый в рамках трехпольного севооборота, на огромных просторах Тульской, Орловской, Курской, Тамбовской, Пензенской, Симбирской, Воро­нежской и др. губерний. Преимущество и здесь было за яровой пшеницей.

Наконец, в конце века одним из редчайших случаев были небольшие посевы яровой пшеницы в Олонецкой губернии, климат которой был мягче, чем в соседней Архангельской губернии, особенно по берегам Ладожского и Онежского озер, где теплые осенние дни были и в сентябре. Посевы пше­ницы встречаются здесь в Петрозаводском, Олонецком, Вытегорском, Каргопольском и даже в Повенецком уездах⁴⁵ . Однако урожай ее был столь мал, что не избавлял от закупок ее в Вологде и Белоозере⁴⁶ .