Связь между теорией и практикой

Прежде чем мы могли бы перейти к более полному и систематичному рассмотрению терапевтических про­цедур и процессов, было бы неплохо сделать краткий обзор некоторых основных теоретических концепций психоанализа. Между теорией и практикой существует реципрокная связь. Клинические открытия могут при­вести к новым теоретическим формулировкам, которые, в свою очередь, могут так повлиять на восприятие и технику аналитика, что станет возможным получение новых клинических инсайтов. Обратное также верно. Ошибочная техника может привести к искажению клинических данных, которые, в свою очередь, могут лечь в основу ошибочных теоретических построений. Всякий раз, когда недостаточна интеграция между те­орией и техникой, страдают оба аспекта (Хартманн, 1951, с. 143). Например, с сопротивлением можно иметь дело более эффективно, если знать многочисленные функции сопротивления, его связь с защитами в общем, его цель в каждом конкретном случае.

Есть аналитики, имеющие тенденцию изолировать свои практические знания от теоретических. Некоторые делают это, пассивно следуя за пациентом до тех пор, пока какой-нибудь фрагмент материала не становится понятным, и затем без дальнейшей проработки сооб­щают его пациенту. Они неправильно употребляют то положение, что бессознательное самого аналитика, его

– 19 –

эмпатия являются наиболее важными инструментами терапии, они игнорируют необходимость проделывать некоторую интеллектуальную работу над получаемыми данными. Как следствие этого, у них нет целостного мнения о пациенте, нет реконструкций более крупных частей жизни пациента, есть лишь коллекция инсайтов. Заблуждения в другом направлении равно опасны, есть аналитики, которые слишком поспешно формулируют теории на основе скудных клинических данных. Для них анализ становится состязанием ума, или неким ин­теллектуальным упражнением. Такие аналитики избе­гают инстинктивных или эмоциональных затруднений, возникающих при работе с пациентами, они отказыва­ются от интуиции и эмпатии и становятся сборщиками данных или интерпретационными автоматами.

Психоаналитическая терапия предъявляет к анали­тику очень противоречивые требования. Он должен вслушиваться в материал своего пациента, высвобож­дая свои собственные ассоциативные фантазии и вос­поминания; более того, он должен тщательно исследо­вать и осмыслить приобретенные инсайты до того, как они будут переданы пациенту (Ференци, 1919а, с. 189). Способность расположить пациента к свободному ассо­циированию приобретается аналитиком из опыта (при успешном анализировании). Для того же, чтобы эффек­тивно использовать чьи-либо теоретические знания на практике, ими нужно интеллектуально овладеть; они, кроме того, должны быть приемлемы сами по себе, не скрываясь за клиническим мастерством. Для того чтобы работа аналитика оставалась научной, необходимо, что­бы он имел способность использовать эмпатию и инту­ицию, с одной стороны, и свои теоретические познания — с другой (Феничел, 1941, с. 1—5; Кохут, 1959).

В первые годы развития психоанализа большая до­ля успеха в продвижении вперед была обусловлена кли­ническими открытиями. В последние же годы перевес, кажется, образовался на стороне техники. Когда Фрейд открыл решающую важность систематического анали­зирования сопротивления пациентов, он почти на двад­цать лет опередил открытие сопричастности Эго к этой процедуре. Сегодня мы, по-видимому, знаем гораздо больше о функционировании Эго, чем в состоянии ис­пользовать непосредственно в нашей технике (Хартманн,

– 20 –

1951). Но я полагаю, что наша величайшая надежда на прогресс техники лежит в лучшей интеграции кли­нических, теоретических и технических знаний.