Правоспособность и дееспособность. 2 страница

Такой юридико-гносеологический подход позволяет выявить различие и соотношение объективного по своей природе процесса формирования права и субъективного (властно-волевого) процесса формулирования закона (актов позитивного права) и проанализировать позитивацию права как творческий процесс нормативной конкретизации правового принципа формального равенства. И лишь в таком смысле уместно говорить о законодательстве как о творческом выражении начал и требований права в конкретных нормах обще­обязательного закона (позитивного права).

Понимание закона в качестве правового явления включает в себя и соответствующую трактовку проблемы общеобязательности закона, его обеспеченности государственной защитой, и применения принудительных мер к право­нарушителям и т. д. Такая специфика санкций закона, согласно юридической гносеологии, обусловлена объектив­ной природой права (его общезначимостью и т. д.), а не волей законодателя. Необходимость того, чтобы объективная общезначимость пра­ва была признана, нормативно конкретизирована и защищена го­сударством, выражает вместе с тем необходимую связь права и государства в условиях государственно-организованной жизни об­щества. Государство выступает как правовой институт, необ­ходимый для возведения общезначимого права в общеобязатель­ный закон с надлежащей санкцией, для установления и защиты правового закона. Насилие, согласно такому подходу, правомерно лишь в форме государственной санкции правового закона. Юридико-познавательная модель различения и соотношения права и закона лежит в основе всех сущест­венных достижений в сфере правовой теории и практики. Именно с этих гносеологических позиций были сформулированы идеи и принципы неотчуждаемых прав и свобод человека, господ­ства права, правового закона, правового государства и т. д. Гносеология легизма. В основе легистской (юридико-позитивистской) гносеологии лежит принцип признания (и знания) в качестве права лишь того, что является приказанием, принудительно-обязательным установ­лением официальной власти. В силу такой позитивистско-прагматической ориентированно­сти легистская гносеология занята рассмотрением двух основных фактов: 1) выявлением, классификацией и систематизацией самих видов (форм) этих приказаний (принуди­тельно-обязательных установлений) официальной власти, т. е. так называемых формальных источников действующего права и 2) выяснением мнения законодателя, т. е. нормативно-регулятивного содержания соответ­ствующих приказаний власти как источников действующе­го права.

Легизм отождествляет право и закон, сводит право к закону, отрывает закон как правовое явление от его правовой сущности, отрицает объективные правовые свойства, качества, характеристики закона, трактует его как продукт воли законоустанавливающей власти. Поэтому специфика права, под которым позитивисты имеют в виду закон, неизбежно сводится к принудительному характеру права. При­чем эта принудительность трактуется не как следствие каких-либо объективных свойств и требований права, а как исходный правообразующий и правоопределяющий фактор, как силовой (и насильст­венный) первоисточник права. Сила власти здесь рождает насиль­ственное, приказное право.

Истина о праве, согласно легистской гносеологии, дана в зако­не, выражающем волю, позицию, мнение законодателя (суверена, государства). Поэтому искомое истинное знание о праве носит здесь характер мнения, хотя и официально-властного мнения.По логике такого правопонимания, одна только власть действительно знает, что такое право и чем оно отличается от неправа. Наука же в лучшем случае может адекват­но постигнуть и выразить это воплощенное в законе (действующем праве) властно-приказное мнение. Теоретико-познавательный интерес юридического позитивиз­ма полностью сосредоточен на действующем (позитивном) праве. Все, что выходит за рамки данного пра­ва, отвергают.

Позитивистская гносеология тем самым по существу отвергает теорию права и призна­ет лишь учение о законе, предметом которого является позитивное право, а целью и ориентиром - догма права, т. е. совокупность непреложных основных положений (устоявшихся авторитетных мнений, позиций, подходов) о действующем праве, о способах, правилах и приемах его изучения, толкования, класси­фикации, систематизации, комментирования и т. д.

Позитивистская гносеология закона ориентирована не на познание сущности закона, а на адекватное описание. Все знание о праве, согласно тако­му правопониманию, уже официально дано в самом позитивном праве, в его тексте, и основная проблема позитивистского учения о праве состоит в правильном толковании текста закона и надлежа­щем изложении имеющегося в этом тексте официально-правового знания, мнения и позиции законодателя.

С этим связан и повышенный интерес позитивистов (особенно представителей аналитической юриспруденции) к лингвистическим и текстологическим трактовкам закона при явном игнорировании его правового смысла и содержания. При таком подходе юридиче­ская гносеология подменяется легистской лингвистикой, согласно которой разного рода непозитивистские понятия, идеи и концепции (типа сущность права, идея права, естественное право, неотчуж­даемые права человека и т. д.) - это лишь ложные слова, языко­вые иллюзии и софизмы, результат неверного словоупотребления. (И. Бентам, ,Д. Остин и др.). Естественное право - это, согласно его оценке, словесная фикция, метафора, а неотчуждаемые права че­ловека - химера воображения. Начатое Бентамом "очищение" языка от по­добных "обманных" слов было продолжено, особенно последовательно - в кельзеновском "чистом" учении о праве. В.Д. Катков. Реформируя юриспруденцию с помощью "общего языковедения", он даже предлагал вовсе отказаться от слова "право" и пользоваться вместо него словом "закон", поскольку, как утверждал он, в реальности "нет особого явления "право".

15. Онтология

Проблемы правовой онтологии (учения о бытии права) в рамках каждого типа правопонимания рассмотрение вопросов онтологического характера (что есть право?) тесно, а порой и неразрывно связано с проблематикой правовой гносеологии (как познается право?) и правовой аксиологии (в чем ценность права?).

1. Легистская онтология означает, что бытие права для легистов (позитивистов и неопозитивистов) это наличное существование эмпирически-реального (и в этом смысле позитивного) явления, т.е. определенного феномена официально-властного характера. Реальность (и позитивность) данного феномена представлена в виде текста соответствующего официального документа , который трактуется (понимается и интерпретируется) в качестве нормативно-правового акта и источника права.

Этим обусловлен и повышенный интерес легистов (позитивистов и неопозитивистов, особенно представителей аналитической юриспруденции) к юридико-догматическому анализу текста акта, к его трактовке с позиций легистской лингвистики и герменевтики (теории толкования текстов). все, что выходит за рамки подобного анализа текста акта, является нереальным, непозитивным. Подобные непозитивные понятия, идеи, принципы (типа: сущность права, идея права, естественное право, неотчуждаемые права человека и т.д.) это лишь ложные слова. И. Бентам , оказавший влияние на становление взглядов аналитической юриспруденции ( Д. Остин и др.). Естественное право - это, согласно его оценке, словесная фикция, метафора, а неотчуждаемые права че­ловека - химера воображения. Начатое Бентамом "очищение" языка от по­добных "обманных" слов было продолжено, особенно последовательно - в кельзеновском "чистом" учении о праве. В.Д. Катков. Реформируя юриспруденцию с помощью "общего языковедения", он даже предлагал вовсе отказаться от слова "право" и пользоваться вместо него словом "закон", поскольку, как утверждал он, в реальности "нет особого явления "право".

Легистская онтология права, таким образом, носит феноменалистский характер, причем право как феномен (явление) лишено правовой сущности. Здесь бытие права не зависит от каких-либо объективных оснований, а целиком и полностью определяется и задается авторитетом власти, ее собственным субъективным усмотрением и решением.

2. Естественноправовая онтология

Бытие права, согласно онтологии юснатурализма, представлено в двух противоположных формах: в форме подлинного бытия права (это бытие естественного права) и в форме неподлинного бытия (это существование позитивного права).

Под подлинностью как самого естественного права, так и его бытия при этом имеется в виду объективная преданность (богом, природой, разумом и т.д.) права как определенной сущности, выражающей истинный смысл того, что есть право. Бытие естественного права как подлинное бытие права самодостаточно, поскольку такое бытие это одновременно и бытие сущности, и непосредственное существование (и действие) данной сущности в качестве явления. Инобытие же права (т.е. существование права вне подлинного бытия, в форме внешнего явления, не тожденного истинной сущности, различаемого с ней), согласно такой онтологии, представлено в неподлинном бытии неподлинного (искусственного, произвольного) права в существовании и действии позитивного права.

С таким подходом связано и представление об одновременном действии двух прав (двух форм бытия права) подлинного (естественного) права и неподлинного (позитивного) права.

Естественноправовая онтология, исходящая из разрыва двух форм бытия права (подлинного и неподлинного), в своей в принципе верной критике недостатков легистского подхода (отрицание объективной сущности права и т.д.) впадает в другую крайность в отрицание необходимости инобытия права, т.е. выражения (осуществления, существования, действия) сущности права в форме установленного государством общеобязательного правового явления правового закона (позитивного права, соответствующего сущности права).

Однако подлинность права это не только его истинность как сущности, но и его реальность как общеобязательного правового явления.

3. Либертарно-юридическая онтология

Бытие права, согласно либертарно-юридической онтологии, это реальное, наличное бытие правового закона, т.е. позитивно-правового явления, выражающего объективную сущность права (свойства и требования принципа формального равенства).

Бытие права, его существование и действие предполагают необходимую связь между правовой сущностью и правовым явлением, взаимосвязанное единство которых и есть право как особая форма и специфический регулятор общественных отношений.

Правовой закон это надлежащая (адекватная, полная, завершенная и в этом смысле подлинная) форма бытия права, поскольку лишь в данной форме сущность и явление представляют собой правовую сущность и правовое явление в их взаимосвязи и необходимом единстве. Невозможность правового закона как формы бытия права с позиций юснатурализма и легизма свидетельствует о том, что у представителей этих направлений нет соответствующей концепции права (и его бытия), применительно к которому теоретически возможно говорить о различении правовой сущности и правового явления, о необходимом характере их взаимосвязей и их единства. Бытие права включает в себя всю совокупность внутренне взаимосвязанных и предполагающих друг друга свойств и характеристик права как необходимого единства правовой сущности и правового явления, права как общеобязательной формы равенства, свободы и справедливости в общественной жизни людей. С точки зрения либертарно-юридической онтологии принципиальное значение имеет реально-практическое утверждение исторически достигнутой ступени и меры равенства, свободы и справедливости в форме общеобязательного государственного закона (т.е. правового закона), без чего нет ни бытия права, ни правовых явлений как таковых.

В рамках бытия правового закона все правовые феномены (не только правовая норма, правовое отношение, правовое сознание) являются формами выражения, осуществления и существования уже качественно определенной для данного социального времени и пространства сущности права, принципа формального равенства. Различие этих форм бытия права носит, следовательно, функциональный, а не сущностный характер. Смысл единого принципа формального равенства выражается (и существует), например, в правовой норме в виде правил поведения субъектов права (в форме долженствования определенной модели поведения субъектов права), в правовом отношении в виде взаимоотношений формально равных, свободных и независимых друг от друга субъектов права, в правосознании в форме осознания смысла и требований принципа права членами данного правового сообщества, в правосубъектности в форме признания индивидов формально равными, свободными и независимыми друг от друга субъектами правового типа общения, в правовых процедурах в форме равного и справедливого порядка приобретения и реализации прав и обязанностей всеми субъектами разрешения спора о праве и т.д.

Особое место и значение нормы права как правового феномена обусловлена юридико-доктринальной трактовкой правовой нормы как системного элемента права (отсюда и доктринальное определение права в целом как системы норм) и связанной с этим интерпретацией положений текста закона в качестве определения содержания соответствующих структурных частей нормы (гипотезы, диспозиции и санкции). Либертарно-юридическая доктрина права, оперируя правовой нормой и отвергая ее легистскую подмену неправовой нормой, не только не отрицает, а напротив, развивает дальше собственно юридическое понимание нормативности права. И с точки зрения либертарно-юридической онтологии задача состоит не в денормативизации права, а в юридизации нормы закона как правового явления, как формы существования и действия права. При этом роль исходного правового начала, определяющего правовой смысл и характер тех или иных явлений и форм, включая и норму, играет принцип формального равенства, которому должны соответствовать все формы бытия и действия права.

17. Аксиология

Аксиология - учение о ценностях. Использование понятия "ценность" в специальном смысле нравственно должного восходит к Канту. Ценность в его трактовке - это то, что имеет значение долженствования и свободы. С этим нравственно должным связаны и те категорические императивы, которые формулируются Кантом применительно к морали и праву.

Последователи Канта (Р. Г. Лотце, В. Виндельбанд, Виндельбанд и др.) пошли дальше Канта и развивали представления о нормативно-регулятивной значимости ценностей и целеполаганий в сфере не только нравственности, но также науки, искусства и культуры в целом. Иной подход к проблеме ценностей характерен для объективно-идеалистической философии (от Платона до Гегеля и их современных последователей), согласно которой бытие есть благо (т.е. ценность), истинное бытие, т.е. объективный разум, идея, смысл бытия, бытие в модусе долженствования и, следовательно, ценностной значимости.

Предметная область и основная тематика правовой аксиологии - это проблемы понимания и трактовки права как ценности (как цели, долженствования, императивного требования и т.д.) и соответствующие ценностные суждения (и оценки) о правовом значении (т.е. ценностном смысле - с точки зрения права) фактически данного закона (позитивного права) и государства.

2. Легистская аксиология. В силу отрицания объективных, независимых от законодателя и закона, свойств и характеристик права легизм в аксиологическом плане отвергает по существу собственно правовые ценности и признает лишь ценность закона (позитивного права). Легистская "ценность" закона (позитивного права) - это его официальная общеобязательность, властная императивность, а не его общезначимость по какому-либо объективному (не властно-приказному) правовому основанию. Показателен в этом отношении радикальный подход неопозитивиста Кельзена, право ценно только как приказание, как норма, форма долженствования. 3. Естественноправовая аксиология Согласно естественноправовой аксиологии, естественное право воплощает в себе объективные свойства и ценности "настоящего" права и поэтому выступает в виде должного образца, цели и критерия для ценностной оценки (в принципе - негативной) позитивного права и соответствующей правоустанавливающей власти (законодателя, государства в целом). При этом естественное право понимается как уже по своей природе нравственное (религиозное, моральное и т.д.) явление и исходно наделяется соответствующей абсолютной ценностью. В результате такого смешения права и морали (религии и т.д.) естественное право предстает как симбиоз различных социальных норм, как некий нравственно-правовой (или морально-правовой, религиозно-правовой) комплекс, с позиций которого выносится то или иное (как правило, отрицательное) ценностное суждение о позитивном праве и позитивном законодателе (государственной власти). При таком подходе позитивное право и государство оцениваются (в ценностном плане) по существу с этических позиций, с точки зрения представлений автора данной концепции о нравственной (моральной, религиозной и т.д.) природе и нравственном содержании настоящего права. Совокупность подобных нравственно-правовых свойств и содержательных характеристик естественного права в обобщенном виде трактуется как выражение всеобщей и абсолютной справедливости естественного права, которой должны соответствовать позитивное право и деятельность государства в целом.

Справедливость при этом трактуется не в формально-юридическом смысле, а как нравственное или смешанное нравственно-правовое явление и понятие с особым для каждой естественноправовой концепции и, следовательно, ограниченным и конкретным нравственным (или смешанным нравственно-правовым) содержанием. Поэтому различные естественноправовые концепции справедливости - вопреки их претензиям на нравственную (или смешанную нравственно-правовую) всеобщность и абсолютную ценность - на самом деле имеют относительную ценность и выражают релятивистские представления о нравственности вообще и нравственных ценностях права в частности.

Отмеченные недостатки присущи не только концепциям традиционного юснатурализма, но и различным собственно философским учениям Канта, Гегеля и их последователей, В. С. Соловьева, Р. Марчича и других представителей морально-нравственного учения о праве.

Вместе с тем к несомненным заслугам представителей естественноправового подхода следует отнести постановку и разработку проблем ценности права, идей свободы и равенства всех людей, естественноправовой справедливости, прирожденных и неотчуждаемых прав человека, правового ограничения власти, правового государства и т.д.

4. Либертарно-юридическая аксиология. Ценность права, согласно либертарно-юридической аксиологии, состоит в том, что право является всеобщей, необходимой и общеобязательной формой выражения таких фундаментальных человеческих ценностей, как равенство, свобода и справедливость. равенство, свобода и справедливость - это правовые формальности, а не фактические отношения, с фактическим содержанием общественных отношений, опосредуемых и регулируемых правовой формой, это формально-содержательные (а не материально-содержательные, не эмпирические) компоненты, свойства и характеристики права и правовой формы. В аксиологическом плане такая юридико-формализованная концепция права позволяет обоснованно утверждать, что речь идет именно (и только) о правовых ценностях, а не о моральных, нравственных, религиозных и иных неправовых ценностях. Причем правовые ценности - в силу абстрактной всеобщности права и правовой формы - носят по определению всеобщий и общезначимый (и в этом смысле абсолютный, а не относительный) характер. Право тем самым в своем аксиологическом измерении выступает не просто как неформализованный (формально-фактический) носитель моральных (или смешанных морально-правовых) ценностей, что характерно для естественноправового подхода, а как строго определенная форма именно правовых ценностей, как специфическая форма правового долженствования, отличная от всех других (моральных, религиозных и т.д.) форм долженствования и ценностных форм.

Такое понимание отличается не только от естественноправового, но и от позитивистского подхода к данной проблеме. Данная концепция правовой (формально-правовой) трактовки основных ценностей человеческого бытия (равенства, свободы, справедливости) в качестве моментов правовой формы долженствования четко очерчивает и фиксирует ценностный статус права (круг, состав, потенциал права как ценности, специфику права как ценностно-должного в общей системе ценностей и форм долженствования и т.д.). Эту сферу сущего, ценностно определяемого с позиций правового долженствования , составляют - в рамках юридической аксиологии (с учетом специфики ее предмета, профиля и задач) - закон (позитивное право) и государство во всех их фактических проявлениях и измерениях, во всем их реальном существовании, а также юридически значимое поведение всех субъектов права.

В юридической аксиологии речь, следовательно, идет об оценке с позиций права правового смысла и значения наличного закона, государства, поведения субъектов права, об их правовом качестве, об их соответствии (или несоответствии) целям, требованиям, императивам права как ценностно должного. Право при этом выступает как цель для закона, государства, поведения людей. Это означает, что закон (позитивное право), государство, юридически значимое поведение людей должны быть ориентированы на воплощение и осуществление требований права, поскольку именно в этом состоят их цель, смысл, значение. Цель права как должного в отношении закона (позитивного права), государства, поведения субъектов права можно сформулировать в виде следующего ценностно-правового императива: закон (позитивное право), государство, поведение субъектов права должны быть правовыми.

В этой аксиологической плоскости соотношение должного и сущего выражает идею необходимости постоянного совершенствования

18. Право и Справедливость (концепция справедливости р рамках различных типов правопонимания).

Справедливость как аксиологический критерий

Естественники понимают

Подробный анализ категории справедливости дал Ганс Кельзен, который выделил метафизические концепции справедливости и рациональные концепции справедливости.

Метафизические концепции исходят из того, что справедливость является трансцендентальной категорией, которая существует за пределами человеческого опыта и восприятия.

Источником справедливости является некоторая трансцендентальная сущность, инстанция - Бог, природа, космос.

В эту инстанцию можно только верить, следовательно, проблема ее существования лежит за пределами научной сферы.

Содержательная сторона справедливости, согласно метафизическим концепциям, также недоступна человеческому разуму - то есть, также носит трансцендентальный характер (например, что есть Божественная любовь).

Но справедливость трансцендентальная противоположна земной справедливости - классический пример того - «лучшие станут худшими в Царстве Божием».

Следовательно, человечество a priori не может установить порядок, тождественный трансцендентальной справедливости.

Рациональные концепции справедливости исходят из того, что справедливость - это норма обращения с другими людьми.

Справедливость имманентна человеческому обществу, так как «Человек - животное социальное» (Аристотель).

Такие концепции рациональны только по своему содержанию. По источнику происхождения справедливости эти концепции по-прежнему трансцендентальны (справедливость имманентна обществу и является таковой сама по себе).

Таким образом, человеческому разуму доступно только понимание содержания справедливости.

Формальные и материальные концепции

справедливости: противоречивость подходов.

Определения справедливости принято делить на формальные и материальные.

Аристотель утверждал, что справедливость - это воздаяние равным за равное, вкупе с принципом «каждому свое».

Таким образом, принято выделять справедливость уравнивающую и справедливость распределяющую.

Уравнивающая справедливость требует эквивалентности взаимных предоставлений при социальном обмене и взаимодействии.

Распределяющая означает, что предоставление благ в обществе основано на принципе «равным за равное».

Таким образом, Концепция справедливости по Аристотелю - это формальная концепция.

Такие концепции также принято именовать концепциями «общего блага», общеприемлемой и равновыгодной организации социальных отношений.

Материальные концепции справедливости берут за основу принцип наличия материальной содержательной ценности, выбранной обществом.

Такая ценность и признается справедливостью. (К примеру принцип: «правят сильнейшие» может быть справедливым, если этот принцип выбран обществом в качестве ориентира).

Такие концепции также именуются концепциями произвольного выбора ценностей.

Их важнейшим недостатком признается отсутствие обоснования выбранной ценности.

Критика категории справедливости Ганса Кельзена.

По Кельзену все концепции справедливости или отрицают существование некой общепринятой нормы справедливости и ведут к отрицанию любого порядка в обществе, или, если общая норма справедливости присутствует, перестают быть естественно-правовыми, утрачивают свое содержательное значение и сводятся к оправданию существующего в обществе социального порядка.

Либертаристы понимют В.С.Нерсесянц.

Право - это содержательная формальность.

Право - это порядок общественных отношений, который должен гарантировать справедливость, который ищется в справедливости с ее равной выгодностью.

Справедливость связывается с равновыгодностью.

В основе справедливости лежит принцип формального равенства, которое раскрывает сущность и содержание права.

Формальное равенство - это уравнивание людей по какому-либо основанию.

Вся система фактических отношений формализуется и описывается через качества, которые принимаются за основание. Все остальные качества признаются неестественными.

Право формализует всю социальную действительность через некоторые основания - проблема в определении этих оснований.

Свобода - это неотъемлемое качество человека, так как он - живое, разумное существо, так как он действует по своей воле и усмотрению, а это и есть свобода.

Все люди признаются равными в своей свободе.

Свобода каждого члена общества ограничена свободой других членов.

Свобода объективно может служить основанием для уравнивания, так как ее качество обосновывается формальным основанием.

Этот порядок ставит всех членов общества в равные условия.

Сущность права - в триединстве свободы, равенства и справедливости, которые объясняют друг друга через самих себя.

Право - это справедливый порядок общественных отношений, который исходит из формально-равной свободы каждого члена общества.

19. Концепция общего блага в рамках различных типов правопонимания.

Принято выделять две метатеории государства:

* Видоизмененную теорию насилия,

* Видоизмененную теорию общего блага.

1. Для первой теории насилие рассматривается с инструменталистских позиций.

2. В качестве социальной ценности рассматривается социальное господство, то есть господство одной части населения над другой.

3. На разных этапах общественно-исторического развития критериями определения группы лиц, осуществляющих господство, могут выступать родовитость, национальность, социальное положение.

4. Государство здесь рассматривается как инструмент классового насилия.

5. В рамках второй теории государство существует для того, чтобы обеспечивать в обществе "общее благо".

6. Можно провести параллель с Античностью, где в качестве общего блага рассматривалось "Высшее благо".

7. По сути, это такое благо, которое должно быть таковым для любого члена общества.

8. Насилие при такой концепции применяется в минимальной степени, так как благо добровольно воспринимается таковым всеми членами общества.

9. Выделяют два подхода к тому, что понимать под общим благом:

* Во-первых - это некоторый вариант господства определенной части общества, то есть по сути это вариант классового господства без насилия - то есть теория социализма.

* Во-вторых - это благо всех и каждого, это не подавление интересов, а их унификация. Это ситуация, когда каждый может реализовать свое индивидуальное благо.

10. В общем виде общее благо - это способ максимально полного обеспечения интересов всех членов общества.

11. "Благая жизнь" выступает в качестве правовой категории.

12. Общее благо - это способ общественного и государственного устройства, который обеспечивает максимально возможную свободу членов общества, ограничивая ее лишь свободой других лиц.

13. Таким образом, целевое обоснование государство, по сути, сводится к обеспечению прав и свобод человека.

Понятие "общего блага" относится к числу фундаментальных идей и принципов всей европейской социальной, политической и правовой культуры. Сам термин общее благо, утвердившийся в средние века, встречается впервые у Сенеки, однако данное понятие по существу разрабатывалось уже древне­греческими авторами (Демокрит, Платов, Аристотель и др.), а за­тем Цицероном и римскими юристами. Большое внимание идее общего блага уделяли мыслители средневековья и нового времени (Фома Аквинский, Гроций и др.).

"Общее благо" у римских авторов (у Цицерона, Сенеки, рим­ских юристов, стоиков), как и "высшее благо" у Аристотеля, коре­нится в естественном праве и является выражением естественно-правовой справедливости. Реальный источник "общего блага" (или "высшего блага") и его естественноправового характера - объек­тивная природа человека, поскольку человек по природе своей - существо политическое (Аристотель), социальное (римские авторы). Причем эти характеристики природы человека как политической или социальной в данном контексте имеют идентичный смысл, поскольку в обоих случаях речь идет о справедливом способе (с позиций естественного права) выражения и защиты блага всех чле­нов социума (сообщества) в условиях его политической (государст­венной) формы организации.