И РАВНЫЙ ДОСТУП К ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЕ, ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ ПРАВА ГРАЖДАН.

Рассматриваемые в данной теме права и свободы закреплены в статьях 20 и 21 Всеобщей Декларации.

Статья 20 гласит:

1. Каждый человек имеет право на свободу мирных собраний и ассоциаций.

2. Никто не может быть принужден вступать в какую-либо ассоциацию.

В статье 21 записано:

1. Каждый человек имеет право принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через посредство свободно избранных представителей.

2. Каждый человек имеет право равного доступа к государственной службе в своей стране.

3. Воля народа должна быть основой власти правительства; эта воля должна находить себе выражение в периодических и нефальсифицированных выборах, которые должны проводиться при всеобщем и равном избирательном праве, путем тайного голосования или же посредством других равнозначных форм, обеспечивающих свободу голосования.

В развитие этих положений Международный Пакт о гражданских и политических правах сформулировал три статьи.

Статья 21 признает право на мирные собрания. Пользование этим правом не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государства или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц.

Согласно следующей статьи Пакта, каждый человек имеет право на свободу ассоциаций с другими, включая право создавать профсоюзы и вступать в таковые для защиты своих интересов. Ограничение этого права, как и в предыдущей статье, может быть вызвано только перечисленными в пункте 2 обстоятельствами.

Статья 25 гласит: Каждый гражданин должен иметь без какой бы то ни было дискриминации, и без необоснованных ограничений право и возможность:

а) принимать участие в ведении государственных дел как непосредственно, так и через посредство свободно выбранных представителей;

б) голосовать и быть избранным на подлинных периодических выборах, производимых на основе всеобщего и равного избирательного права при тайном голосовании и обеспечивающих свободное волеизъявление избирателей;

в) допускаться в своей стране на общих условиях равенства к государственной службе.

Европейская Конвенция закрепила только свободу мирных собраний и свободу ассоциаций, в редакции Международного Пакта (статья 11). Видимо поэтому практика Европейского Суда в защите этих прав и свобод не очень обширна. Тем не менее, сущность этих прав вполне сформулирована и обязанности граждан и государства четко определены.

Страсбургские органы дали такое описание понятия мирного собрания:

«Право на мирные собрания, указанные в настоящей статье, является одним из основных прав в демократическом обществе… и одним из устоев этого общества… В качестве такового данное право охватывает как частные собрания так и собрания в общественных местах. В случае последних, установление предварительной процедуры получения разрешения, как правило, не противоречит существу этого права. Такая процедура соответствует пункту 1 статьи 11 только в том случае, если она необходима для того, чтобы власти могли обеспечить мирный характер собраний и, соответственно, как таковая не представляет собой вмешательства в осуществление данного права».[126]

Необходимость уведомления властей и установление предварительных процедур, конечно, важно для властей, чтобы быть в курсе происходящих событий и получать информацию о деятельности тех или иных общественных движений и ассоциаций. И такое ограничение оказалось вполне оправданным, с точки зрения безопасности участников, когда на мирные собрания и демонстрации, организованные демократическими силами, участились нападки радикальных и террористических групп. То есть, некоторые ограничения оказались важными и необходимыми для самих организаторов собраний и демонстраций.

Об этом страсбургские структуры сформулировали такую точку зрения:

«Право на свободу мирных собраний гарантируется каждому, кто имеет намерение организовать мирную демонстрацию… Возможность контрдемонстрации с применением насилия, или же с возможностью того, что к данной демонстрации присоединяться экстремисты, имеющие намерение проявить насилие, которые не являются членами ассоциации, организующей ее, не может сама по себе отменить это право.

Даже в том случае, если существует реальная угроза того, что какая-либо общественная процессия приведет к беспорядкам в связи с развитием событий, которые организаторы не смогут контролировать, такая процессия, только по одной этой причине, не подпадает под действие положений пункта 1 статьи 11 Конвенции, однако любое ограничение, наложенное на такое собрание, должно соответствовать условиям пункта 2 этого положения».[127]

Рассматривая дело организации Платформа «Врачи за жизнь» против Австрии, Европейский Суд встал на точку зрения заявителей, утверждавших, что австрийские власти, не предприняв практических шагов по обеспечению беспрепятственного проведения демонстрации, пренебрегли истинным значением свободы собраний. Соответственно, Суд отверг позицию государства-ответчика, будто бы статья 11 не порождает обязанности государства принимать меры по защите демонстраций.

Суд тщательно обосновал свою позицию и подчеркнул:

Любая демонстрация может раздражать или оскорблять тех, кто выступает против идей или требований, в поддержку которых она проводится. Однако, у участников демонстрации должна быть возможность проводить ее без опасений подвергнуться физическому насилию со стороны своих противников; такие опасения могли бы воспрепятствовать ассоциациям и иным группам, разделяющим общие идеи или интересы, открыто выражать свое мнение по самым актуальным вопросам, затрагивающим общество. В демократическом обществе право, на проведение контрдемонстрации не может выливаться в ограничение осуществления права на демонстрацию. Исходя из этого, обеспечение истинной, эффективной свободы проведения мирных собраний не может сводиться лишь к обязанности государства воздерживаться от вмешательства: чисто негативная концепция роли государства противоречит предмету и цели статьи 11. Эта статья также, как и статья 8, требует порой совершения позитивных действий, при необходимости даже в области отношений между физическими лицами…[128]

Интересно с познавательной точки зрения, как суд высоко оценивает национальное законодательство Австрии по защите демонстраций. Суд, например, указывает, что статьи 284 и 285 Уголовного кодекса Австрии запрещают лицу создавать помехи, разгонять или срывать собрания, проведение которого не запрещено; статьи 6, 13, 14(2) Закона о собраниях Австрии, наделяют власти полномочиями в определенных случаях запрещать, прекращать или рассеивать собрание, используя силу…[129]

В Конституции Российской Федерации право и свобода демонстрировать и провозглашать общественные интересы трактуются намного шире, чем свобода мирных собраний:

Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирования (статья 31).

До этого конституционного положения уже действовали Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 июля 1988 года «О порядке организации и проведения собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций в СССР», а затем Указ Президента РФ от 25 мая 1992 года «О порядке организации и проведения собраний, митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования».

Так что законодательная база для проявления гражданской позиции, соучастия и участия в управлении государственными делами была достаточно добротной. Тем не менее, активная гражданская позиция, вспыхнувшая вначале 90-х годов XX века, быстро пошла на спад и почти совсем завяла с установлением желанной крепкой руки и «регулируемой демократии». Но это выбор суверенного народа и его право, который следует уважать.

Как сообщает «Новая газета» 27 февраля 2002 г. в Петербурге был разогнан пикет в защиту свободы слова. Демонстранты организованно, и в назначенный час, развернули рукописные плакаты с призывами против ликвидации ТВ-6, единственного негосударственного общероссийского канала, и несправедливого приговора Григорию Пасько.

Пикетирование собрало четыре десятка человек: полтора десятка активистов и сочувствующих (!) (15 человек на 3,5 миллиона жителей северной столицы), два десятка журналистов и пять милиционеров, один из которых переписывал лозунги, чтобы они «соответствовали заявленной теме, без экстремизма и разжигания межнациональной розни».[130]

Это, как говорится, сухая хроника. И вот вполне адекватные оценки журналистов этого беспрецедентного шага государства по ограничению свободы слова и выражения своего мнения: «Вы имеете право молчать» называлась статья с подзаголовком «Народ забыл, как надо реагировать на унижение». Забыть можно только то, что знал. Поэтому правильнее сказать: народ России никогда не знал, как надо реагировать на унижения, а потом забыл!

На глазах поколения, на сломе двух веков, Российское государство уничтожило два независимых (конечно, от государства и только в этом может быть и есть смысл независимости) телевизионных канала, и, если в защиту НТВ вышли сотни, то в защиту ТВ-6 лишь десятки человек, ибо остальные поняли бессмысленность «борьбы с сильным».

В России всегда так: есть сила на первый вздох свободы, а если приходится бороться долго (хотя бы несколько дней), то на это ни упорства, ни настойчивости не хватает. Вот почему ни одна реформа в России не была доведена до логического завершения. Здесь уместно вспомнить, как боролись за свое телевидение граждане Чехии. И они победили.

Согласно существующему законодательству, в России для проведения собраний, митингов и прочих общественных акций, организаторы должны подать в соответствующие органы заявление в определенные сроки и с принятием на себя некоторых обязательств по поддержанию общественного порядка и т.д. Такое обязательство противоречит Европейской Конвенции, ибо функция поддержания общественного порядка принадлежит государству и только государству, имеющему соответствующие полномочия и силу. Обязательство общественных организаций и ассоциаций по обеспечению правопорядка способно привести только к конфликтам, насилию и нарушению правопорядка.

Основание для ограничения права на проведение собраний четко обозначены в пункте 3 статьи 55 Конституции, которые никем не могут быть истолкованы в расширительном смысле. Этот пункт гласит: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Эта формулировка сама по себе более ограничительна в осуществлении рассматриваемого права, чем статья 11 Конвенции, а, учитывая запретительный характер нашего государства, она способна значительно урезать права на свободу собраний, что и происходит в реальности.

В будущем федеральном законе о свободе собраний и ассоциаций было бы целесообразно установить уведомительный характер проведения мирных собраний, митингов, демонстраций и т.д., памятуя о презумпции благоразумия народа и ответственности государства за общественный порядок во время проведения мероприятий, имеющих важное социальное значение.

Закон «О статусе военнослужащих» в статье 7 предусматривает, что «военнослужащие вправе в неслужебное время участвовать в митингах, собраниях, уличных шествиях, демонстрациях, пикетировании, не преследующих политических целей (?) и не запрещенных органами государственной власти и управления и органами местного самоуправления. В служебное время военнослужащие принимают участие в собраниях и общественных мероприятиях, в порядке, предусмотренном общевоинскими уставами Вооруженных сил Российской Федерации. Участие военнослужащих в забастовках запрещается». Согласно статье 9 закон «О статусе военнослужащих», они могут состоять в общественных объединениях, не преследующих политических целей, и участвовать в их деятельности, не находясь при исполнении обязанностей военной службы. Сотрудники милиции имеют право объединяться в профессиональные союзы.

Относительно реализации права на свободу ассоциаций, Европейские структуры сформулировали несколько основополагающих положений, которые помогают пониманию сущности общественных объединений.

Во-первых, по смыслу статьи 22 Международного Пакта о гражданских и политических правах видно, что свобода объединения граждан в ассоциации с другими распространяется на создание и деятельность самых различных гражданских институтов, в том числе, профессиональных союзов и политических партий.

В деле социалистической партии и других против Турции, Европейский Суд указал, что политические партии представляют собой форму ассоциации, жизненно необходимую для надлежащего функционирования демократии, и что ввиду важности демократии в системе Конвенции не может быть сомнения, что политические партии подпадают под действие статьи 11 Конвенции. С другой стороны, Суд отметил, что ассоциация, в том числе политическая партия, не может быть лишена защиты, предоставляемой Конвенцией, лишь потому, что ее действия расцениваются национальными органами власти как подрыв конституционных основ государства и требуют применения принудительных мер.[131]

Этот пассаж Суд сформулировал против необоснованных обвинений правительства – ответчика Социалистической партии в антиконституционной, подрывной деятельности, хотя эта партия действовала легально и не была запрещенной ассоциацией. Суд в очередной раз сформулировал основополагающий тезис западной демократии в следующих выражениях:

«…одной из основных характерных черт демократии является возможность, которую она открывает для решения проблем страны через диалог, не прибегая к насилию, даже когда этот диалог вызывает раздражение. Демократия процветает в условиях свободы выражения мнений. С этой точки зрения, не может быть никакого оправдания созданию препятствий политической группе, исключительно потому, что она стремиться обсуждать публично ситуацию, затрагивающую часть населения государства, и участвовать в политической жизни страны, чтобы, руководствуясь демократическими правилами, найти решения, способные удовлетворить каждого заинтересованного человека».[132]

Попутно подчеркнем, что процитированное суждение Европейского Суда представляет собой образец блестящей отповеди некоторым российским политикам-любителям, мнящим только себя истинными общественными деятелями и укоряющих других, в том числе судей, в том, что «лезут в политику». Впору вспомнить мудрого Аристотеля, который говорил, что не может быть права вне политики так же, как и не может быть политики без права.

Суд подчеркнул, что сущность демократии как раз в том и состоит, чтобы позволить выдвигать и обсуждать разнообразные политические программы, даже те, которые подвергают сомнению тот порядок, согласно которому организовано в настоящее время государство, при условии, что они не наносят ущерба самой демократии. И для запрещения или ограничения права на ассоциацию граждан, государство должно иметь убедительные и веские причины. В ином случае будет нарушена статья 11 Конвенции.

В деле госпожи Фогт против ФРГ, заявительница обжаловала неправомерные судебные решения национальных судов Германии, применивших в отношении активистки Германской Коммунистической Партии известный «запрет на профессию». Ее деятельность в партии, как она доказывала, вполне совместима с принципами Германского конституционного строя и ни один суд не мог найти опровержения ее словам. Европейский Суд согласился с ее доводами и, поскольку ГКП не была запрещенной партией, посчитал ее деятельность полностью правомерной. Суд нашел, что в отношении заявительницы нарушены и статья 10 и статья 11, ибо свобода мнений, обеспечиваемая первой из них, является одной из целей свободы собраний и ассоциаций, защищаемых следующей статьей.

В практике Европейского Суда были некоторые дела с заявлениями о нарушении статьи 11 Конвенции внутри самих ассоциаций, в частности профсоюзов, допускающих дискриминацию, несправедливость или иные неправовые способы воздействия на своих членов. Такие отношения не регулируются Конвенцией, в которой закрепляется право граждан вступать или не вступать в ассоциацию, в том числе в профессиональный союз, и никто не может заставить кого бы то ни было вступать в ассоциацию против своей воли.

Статья 30 Конституции РФ гласит:

1. Каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. Свобода деятельности общественных объединений гарантируется.

2. Никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем.

Свобода ассоциаций, в частности, в том, что касается политической и другой деятельности в сфере общественной жизни, является основополагающим условием демократической жизни. На всем протяжении коммунистической эпохи, такой свободы в Советском Союзе не существовало. Теперь эти свободы гарантированы. Это свобода создавать профессиональные союзы и право не вступать в какие-либо объединения или пребывать в них. Помимо этого, гарантируется свобода деятельности общественных объединений. Практика субъектов федерации являет множество примеров, когда на местах органами власти создаются препятствия для регистрации и функционирования общественных объединений оппозиционного характера. Так, в Республике Башкортостан под всякими благовидными предлогами Министерство юстиции не регистрировало «Фонд поддержки правового государства» и «Общественное объединение по правам человека», хотя главные цели обоих организаций значатся в РБ как приоритетные. Просто Министерство юстиции чувствует и надеется, что провозглашение правового государства и прав человека является не более чем декларацией, не рассчитанной на исполнение. Чиновники Министерства юстиции не могут позволить «романтикам» правового государства и прав человека превращать их постулаты в действительность. То есть они злоупотребляют правом и нарушают законность.

Право на участие в управление страной и равный доступ к государственной службе закреплены в пунктах 1 и 2 статьи 21 Всеобщей Декларации и пунктах «а» и «с» статьи 25 Международного Пакта о гражданских и политических правах и процитированы ранее в этой главе учебника.

Право граждан на участие в управлении делами государства регламентируется первым пунктом статьи 32 Конституции РФ, в которой хотя и отсутствует положение о том, что представительные органы законодательной власти свободно избираются, но в контексте других положений Конституции имеется в виду именно такой аспект.

Участие граждан в управлении делами государства зафиксировано также в части 5 статьи 32, где указано: «Граждане Российской Федерации имеют право участвовать в отправлении правосудия».

Право избирать и быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления имеют все граждане страны, за исключением граждан, признанных судом недееспособными, а также содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда. Равноправный доступ граждан к государственной службе в России гарантируется частью 4 статьи 32 Конституции РФ и регулируется Положением о федеральной государственной службе. Положение основывается на принципе равного доступа граждан России к государственной службе в соответствии со своими способностями и уровнем профессиональной подготовки, без какой-либо дискриминации. Не допускается установление при приеме на государственную службу «каких бы то ни было прямых или косвенных ограничений в зависимости от расы, пола, национальности, языка, социального происхождения, имущественного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям» (п. 21 раздела III Положения).

На практике многие справедливые и вполне демократичные возможности участия граждан в управлении государственными делами остаются не более чем декларациями. На местах при выдвижении на государственную службу или в представительные органы зачастую учитывается все: и пол, и национальность, и язык, и, что немаловажно, лояльность человека к существующей власти. Наоборот, образование, компетентность, интеллект редко имеют какое-либо значение.

В 2002 году прошли выборы в региональные представительные органы Красноярского края, Нижегородской области и президента Калмыкии. Во всех этих, как и в других случаях, наблюдалось грубое и неприкрытое нарушение избирательного законодательства, подтасовки, фальсификация, нарушение активного и пассивного права избирателей. В этих условиях совершенно неправомерно говорить о выявлении подлинного волеизъявления избирателей, или о народном суверенитете, или о праве избирателей на смену власти, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения ею своих функций.

Приведем пример Калмыкии и процитируем прямую предвыборную речь действующего президента на встрече с коллективом редакции газеты «Хальмг Унн» (Калмыцкая правда):

«Что касается выборов президента Калмыкии, то на сегодняшний день уже сотни телеграмм поступили от наших хозяйств, федераций борьбы, бокса, шахмат и других организаций, в которых говорится о том, что они хотят выдвинуть мою кандидатуру на пост президента Калмыкии на третий срок. Поэтому сейчас я заявляю, что я и вице-президент будем выдвигаться на третий срок. Поэтому мы хотим пожелать, чтобы другие кандидаты в президенты не тратили, во-первых, время, во-вторых, деньги, и, в третьих, не вводили в заблуждение избирателей. Помните, прежние выборы мы провели спокойно, без суеты и волнений. (В самом деле, тогда не было и не могло быть ни «суеты», ни «волнений», ибо выборы были без выбора с одним кандидатом, то есть безальтернативными и потому незаконными.) Я думаю, эти выборы тоже спокойно пройдут, тем более, что согласованность есть. Заявлено о безоговорочной поддержке моей кандидатуры со стороны Администрации Президента РФ и аппарата представителя Президента РФ в Южном федеральном округе, непосредственно их руководителей.

…Мое жесткое указание всем руководителям, министрам и главам районов – забудьте слово «выборы»(!). Чтобы вообще об этом не думали.

…Беганий от одного штаба к другому не будет. Я руководителям сказал, что, кто будет замешан в политическом вилянии, тот сразу же будет отстранен от работы».[133]

Этот опус может служить прекрасным учебным материалом при изучении феодальных, единовластных, авторитарных форм правления, давно выброшенных цивилизованными народами. Но это еще и образец высокомерного отношения к законам, пример правового нигилизма, барского и неуважительного отношения к гражданам, избирателям своей республики.

О безответственности государственных служащих за ненадлежащее исполнение своих обязанностей в контексте их полномочий в сфере защиты прав и свобод человека и гражданина, определенных Конституцией (статья 18) и Указом Президента № 810 от 06.06.1996 г. «О мерах по укреплению дисциплины в системе государственной службы», говорит множество фактов.

Фактически почти все виновные в катастрофах, авариях, чрезвычайных происшествиях, остаются безнаказанными. Так было с гибелью атомохода «Курск», трагедией в концертном зале на Дубровке, беспрепятственным передвижением боевиков или террористов, объявленных в розыск, по территории России или через охраняемую Российско-Грузинскую границу и т.д.

Опубликованные в средствах массовой информации сведения о нарушениях государственными служащими законов и своих должностных обязанностей остаются без какой-либо реакции руководителей, оберегающих таким образом «честь мундира». Между тем, они обязаны быстро реагировать на сообщения, устранять выявленные нарушения, наказывать виновных и сообщать в СМИ о принятых мерах.

В России ведется работа над усовершенствованием избирательного права, но никакие нормы не смогут полностью гарантировать справедливые и честные выборы, если граждане, избиратели не станут проявлять политическую активность, участие в выборах, не установят общественный контроль за их проведением.

Избирательные права граждан.

Избирательное право двойственно: результатом выборов является формирование власти, но и правила проведения выборов разрабатываются самой властью.

История изменения избирательных законов, переписывавшихся на протяжении последних девяти лет под каждые федеральные выборы, свидетельствует об отсутствии в России правовых гарантий защиты демократического строя и правового государства.[134]

Право избирать и быть избранным закреплено в пункте 3 статьи 21 Всеобщей Декларации и в пункте 8 статьи 25 Международного Пакта о гражданских и политических правах, ранее процитированных на страницах данного учебника.

Европейская Конвенция не содержит этого права, но статья 3 Протокола 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод сформулировала это право следующим образом: «Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивают свободное волеизъявление народа при выборе законодательной власти». Последние слова резко сужают сферу действия данной нормы и, видимо, снижают ценность ее. По смыслу данной статьи, контрольные функции Европейского Суда не распространяются на местные выборы глав исполнительных органов власти. Правда, толкуя статью 3, Европейский Суд под термином «законодательная власть» советовал понимать не только парламент страны, но и представительные органы низшего уровня. При этом Суд не стремиться унифицировать избирательные системы или выборные технологии, и, тем более, законодательство, но это разнообразие не должно нарушать важнейшее требование демократии при выборе законодательной власти.

Исходя из этого постулата, Суд сформулировал такую позицию: «Перед избирательными системами стоят, порой, почти несовместимые задачи: с одной стороны – более или менее точно отражать мнение народа, с другой – объединять различные идейные движения и содействовать формированию достаточно логичной и ясной политической воли. Следовательно, под словами «в таких условиях, которые обеспечат свободное волеизъявление народа при выборе законодательной власти», подразумевается, главным образом, наряду с уже закрепленной в статье 10 Конвенции свободой выражения своего мнения, принцип равенства всех граждан при осуществлении ими права голоса и права выставлять свою кандидатуру на выборах».[135]

Конституция РФ закрепляет избирательные права граждан в пунктах 2 и 3 статьи 32:

2. Граждане РФ имеют право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме.

3. Не имеют право избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда.

Избирательные права граждан, их активное и пассивное избирательное право регулируется множеством нормативно-правовых актов как общефедерального, так и регионального значения. Самые главные из них: федеральный закон от 19 сентября 1997 года «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ», федеральный закон от 21 июня 1995 года «О выборах в Государственную Думу Федерального собрания РФ» и федеральный закон от 17 мая 1995 года «О выборах Президента РФ».

В субъектах РФ избирательные права регулируются местными нормами права, в некоторых из них они кодифицированы. Избирательные права граждан являются базовой для осуществления народного суверенитета, на участие и соучастие в управлении государственными делами, формирования представительной демократии.

Самое большое значение избирательного права в демократическом государстве заключается в том, что это единственный способ проявления народной воли, когда возникает необходимость смены правления из-за неблагого управления существующей власти. Как сообщается в докладе Комиссии по правам человека при Президенте РФ «О соблюдении прав человека и гражданина в РФ в 1999 году», основные формы и виды нарушений избирательных прав в России сохраняются все последние годы, несмотря ни на какие изменения законодательства, критику или призывы к чистым и честным выборам. Так, на последних выборах в Государственную Думу нарушения допускали сами избирательные комиссии. Были установлены и факты наличия фальсифицированных избирательных бюллетеней в пользу определенных кандидатов и избирательных объединений, устранение наблюдателей при подсчете голосов, отказ в выдачи копий протоколов голосования, оставление ряда жалоб и заявлений без реагирования, нарушение сроков их рассмотрения, принятие необоснованных решений по жалобам и заявлениям, а также немотивированных решений по вопросам регистрации кандидатов в депутаты, избирательных объединений и блоков. Подобного рода нарушения были и в деятельности участковых избирательных комиссий Тюменской области, Саратовской области, Республики Башкортостан, окружных избирательных комиссий Хабаровского края, Астраханской, Тульской и других областей.[136]

Самым ярким доказательством того, что увлечение правотворчеством и множественность нормативно-правовых актов не только не способствует нормальному правовому регулированию общественных отношений, но скорее запутывает и усложняет обеспечение и защиту этих прав, служит избирательное право. В настоящее время количество различных федеральных и региональных законов о выборах достигает почти трехсот. В этом противоречивом, разномастном, несостыкованном множестве законов никто не способен разобраться, да никто и не разбирается. Зато возникает масса лазеек для нечестных, грязных технологий для злоупотреблений, подтасовок, фальсификаций и прочего. Именно поэтому, все последующие годы для оценки российских выборов любого уровня подходит лишь одно определение: «хроника абсурда».

Во время написания этой темы пришла информация о ходе выборов Президента Кабардино-Балкарии 2002 года. Сбором подписей по выдвижению действующего Президента Кокова занимались учителя и милиционеры. Студентов университетов заставили сдать паспорта в деканаты и им было объявлено, что, если они не проголосуют за Кокова, то будут отчислены. Агитацией за Кокова в рабочем режиме занимались руководители государственных органов: главы администраций, члены парламента, министры, премьер-министр и его заместители.

МВД республики и все его структурные подразделения стали группой поддержки Кокова. Министр Шогенов провел совещание с руководителями служб и подразделений, где обязал подчиненных обеспечить голосование всех сотрудников за Кокова. Цинизм стал нормой поведения, и милиционеры в своих рапортах подобострастно докладывали о проведенных ими агитационно-массовых мероприятиях по обработке избирателей. Через дежурную часть МВД пошла директива, адресованная всем Шогеновым также голосовать за Кокова. В Нальчике был проведен сход рода Шогеновых, где было принято аналогичное решение. На участках для голосования наблюдатели задерживали избирателей с уже заполненными и отмеченными в пользу Кокова избирательными бюллетенями, заверенными печатями избиркомов.[137]

Вот так по преимуществу «голосует» вся российская провинция, отчего результат выборов выглядит зазеркальным: кого больше всего ругают, тот и садиться рулить народом.

При этом попиралась главная цель выборов – выявить волеизъявление народа и создать благое управление. Но здесь явно присутствует и нарушение другого важного права «необходимого в демократическом обществе» - это равный доступ к государственной службе.

Но далее в «правовом» государстве под названием Россия произошли невероятные изменения. Поразмыслив над «несовершенством» воли народа и потому даже не поинтересовавшись его мнением, верховное руководство России произвольно решило отметить выборы глав субъектов Федерации и перейти к их назначению. Правда, такой оборот событий, противоречит Конституции РФ, но оказалось, что это не может взволновать ни народ, ни его представителей в Федеративном Собрании, ни политическую элиту или партии. Таким образом Россия ХХI века, отказавшись от несовершенной выборной системы, которую следовало усовершенствовать, перешла к единоличному и авторитарному правлению прошедших эпох.