Знакомство

В комнате на диване лежали раскрытые чемоданы. Надя доставала из них свои вещи, напяливала на плечики и вешала в шкаф. Рядом в нижнем ящике четырехлетняя Тата раскладывала своих кукол. На письменном столе сидел большой, пушистый серый кот и спокойно глядел на суету немигающими желтыми глазами. В проеме двери появился Служкин, вытирающий руки кухонным полотенцем.

– Надя, скоро восемь, Будкин придет, – сказал он. – Может, на стол чего накроем?

– А я его не звала! – строптиво отозвалась Надя. – Тоже мне барин выискался – стол ему накрывай да наряжайся!… Я еще посмотрю, какой он. Больно он мне подозрителен…

– Просто он шпион американский. Он уже две автобусные остановки поджег и вчера с балкона на милиционера плюнул.

– И фамилия у него дурацкая, – настаивала Надя.

– Какая рожа, такая и фамилия. А ты за него замуж собралась?

– Да я хоть за кого бы пошла, лишь бы от тебя избавиться!

Надя с досадой грохнула в шкафу плечиками. У нее было красивое надменное лицо с темными продолговатыми глазами и высокими славянскими скулами.

– Я думал, ты за лето отдохнешь на даче, а ты все такая же…

– А ты не зли меня и алкашей своих не подсовывай!

Тут в прихожей раздался звонок. Служкин взглянул на часы.

– Будкин точен, как свинья, – сказал он. – Точность – вежливость свиней. – И он пошел открывать.

В прихожую, улыбаясь, шагнул высокий молодой человек атлетического сложения с римским носом, густыми бровями и коротко остриженными черными кудрявыми волосами. Надя и Тата вышли посмотреть на гостя.

– Знакомьтесь, – сказал Служкин. – Это Будкин, мой друг детства, а теперь еще и наш сосед. Он в четвертом подъезде квартиру себе купил, пока вы у бабушки гостили… Будкин, это Надя, моя жена. А это Тата, моя дочь. Это их я сегодня утром ездил на вокзал встречать… А это Пуджик, дикий зверь, его ты уже знаешь.

– Очень приятно, – протягивая Наде три розы, галантно сказал Будкин и приложился к ручке. – Много о тебе наслышан.

– Да и я… много наслышана, – мрачно ответила Надя.

Будкин присел на корточки и погладил по голове Тату, которая испуганно смотрела на него из-за маминой ноги.

– Я добрый, – сказал ей Будкин и достал шоколадку. – Держи.

– «Баунти»? – поинтересовался Служкин.

– Райское наслаждение, – подтвердил Будкин.

– Надя, а можно я всю сейчас съем? – спросила Тата.

– Половину, – распорядилась Надя. – А то зубы заболят.

– И вот еще что я принес, Надюша, – ласково добавил Будкин, извлекая бутылку ликера. Надя хмыкнула, но приняла ее.

– Ну, проходи, – неохотно сдалась она. – Не в комнату, конечно, на кухню.

На кухне все расселись за пустым столом, и Надя открыла холодильник. На подоконник тотчас запрыгнул Пуджик, чтобы видеть, чего станут есть. Он как-то мгновенно уже успел всем осточертеть: Тата об него запнулась, Служкин наступил на хвост, Надя чуть не прищемила ему голову дверцей холодильника, а Будкин едва не сел на него.

– Ты работу нашел? – полюбопытствовал Будкин.

– Нашел. Устроился учителем географии.

Будкин хехекнул с таким видом, будто сам он в этот день устроился на работу министром финансов.

– Хорош из тебя учитель будет, – саркастически заметила Надя.

– Ерунда, – отмахнулся Служкин. – В школе на меня всем плевать: хорош – не хорош, а вынь да положь. Если не найдется желающих пред именем моим смиренно преклонить колени, я не удавлюсь.

– Ты, географ, хоть помнишь, кто открыл Северный полюс? – спросил Будкин.

– Нансен… – неуверенно сказал Служкин. – Или Амундсен. А может, Андерсен. У меня не эта география. У меня экономическая.

– Ты, когда чего-нибудь забудешь, главное – ври уверенно, – посоветовал Будкин. – Или по карте посмотри, там все нарисовано.

– По карте! – хмыкнул Служкин. – Я сегодня кабинет принимал у завучихи, Угрозы Борисовны, так у меня там четыре наглядных пособия: глобус, кусок полевого шпата, физическая карта острова Мадагаскар и портрет Лаперуза. И все!

– Тебе хватит, – ободрил Будкин. – А если выгонят за профнепригодность – так и быть, возьму тебя к себе секретутом.

– А кем ты работаешь? – спросила Надя, резавшая колбасу.

– Форточником, – хехекнул Будкин.

– Шутки как у моего мужа – такие же идиотские.

Будкин не смутился. Служкин напомнил Наде:

– Я же тебе рассказывал – у него с отцом своя фирма при станции техобслуживания. Он там обслуживает тех за деньги. Вон под окном его гроб на колесиках стоит.

– Этот «запор» у меня с фирмы, – вальяжно привалившись к стене, объяснил Будкин. – Так, дрянь. Грузы возить, по грязи кататься. А для города у меня «вольво».

– А мы и такого не имеем! – с досадой кивнула в окно Надя.

– Ха! – возмутился Служкин. – Будкин еще в школе у пацанов мелочь в туалете вытрясал! Он ворует! А я и виноват!

– Ты лентяй, Витус, – хехекнув, объяснил Будкин. – Идеалист и неумеха. Только языком чесать и горазд.

Он взял со стола бутылку ликера и свернул с горлышка пробку.

– Витус, а чего покрепче у тебя нет? – спросил он.

Служкин сделал страшные глаза, кивнул на Надю, которая в это время отвернулась к плите, и изобразил удар в челюсть.

– Нету у нас водки! – безапелляционно заявила Надя.

Будкин ткнул себя пальцем в грудь, двумя пальцами сделал на столе бегущие ножки и поднял кулак с оттопыренным мизинцем и большим пальцем.

– Будкин, ты кого показал? – сразу спросила Тата.

– Киску, – сладко ответил Будкин.

Служкин тяжело вздохнул и виновато попросил:

– Давай, Надя, достанем нашу бутылку…

– Доставай, – подчеркнуто безразлично ответила Надя. – Ты же пьешь, а не я – чего спрашивать?

– Мы в честь знакомства, Надюша, – поддержал Будкин. – Верно, Таточка?

– Полчаса как познакомились, а уже «Надюша», «Таточка»…

Служкин молча потянулся к шкафу и достал бутылку водки.

– Надя, не злись, сядь, – позвал он.

Сердитая Надя подняла Тату, села на ее место и пристроила дочку на колени.

– У нас денег на пьянку нет, – твердо сказала она, глядя в глаза Служкину, и персонально для Будкина добавила: – И не будет!

Служкин печально погладил бутылку и изрек:

– Доведет доброта, что пойду стучать в ворота…