История лжи нашего века

Логически можно понять, почему создатели выдумки о газовых камера превратили Освенцим в главный лагерь уничтожения.

Это был самый крупный лагерь и при эпидемиях сыпняка в нем подчас погибало огромное число люден абсолютный рекорд был поставлен 7...11 сентября 1942 года, когда в день в средне умирало по 375 заключенных [216]; кроме того, здесь имелось несколько крематориев.

Умершие от тифа в лагере Берген‑Бельзен, которых пропаганда изобразила погибшими в газовых камерах.

Биркенау же порой использовался в качестве транзитного лагеря; евреев, перевозимых дальше на Восток [217]. Крупный лагерный комплекс, высокая смертность, крематории, а также рабочее отделение, тысячи депортируемых евреев, которые, поступая, никогда в Биркенау не регистрировались и вскоре оттуда уезжали — все это создавало идеальные условия для мифологии геноцида.

По нашим изысканиям миф о лагере смерти в Освенциме прошел при своем формировании следующие этапы:

1). Выдающийся испанский ученый Энрике Айнат установил, что Освенцим как лагерь уничтожения впервые упоминается с 1941 года в сводках польского Сопротивления. Кроме непонятных «пневматических молотов» и «электрических ванн» в них говорится о массовом уничтожении в газовых камерах, но — что весьма любопытно — не при помощи циклона Б, а боевого ОВ [218]. Собственно говоря, этот способ более функционален, чем применение дорогого и стойкого инсектицида.

Польское эмигрантское правительство в Лондоне, которое охотно распространяло ужасы о Белзеце и Треблинке, не обращало внимания на указанные донесения. И поэтому — как выяснил «безупречный» английский автор‑еврей Мартин Джилберт — до июня 1944 года Освенцим не значился в списке лагерей уничтожения, известных союзникам.

2). Согласно Джилберту, тайна газовых камер Освенцима была раскрыта в июне 1944 года — тогда‑то и началась пропаганда, связанная с геноцидом. Но вскоре затихла; в последующие месяцы гораздо больше писалось о Майданеке, освобожденном в июне 1944 года Красной армией — там якобы нашли полтора миллиона трупов.

3). 26 ноября 1944 года в Вашингтоне был обнародован доклад с рассказами трех бежавших из Освенцима узников: Врбы‑Ветцлера, Мордовича‑Розина и Табо.

Самым важным являлся первый рассказ. Нам уже известна книга Врбы «Не могу забыть». Весьма любопытно сравнить ее с тем, что двадцатью годами раньше порассказали о крематориях и газовых камерах в Биркенау словацкие евреи Врба и Ветцлер Приведем несколько отрывков [219]:

«В конце февраля 1943 года вступили в строй современный крематорий и помещение для газации… На сегодняшний день в Биркенау работают 4 крематория. Два крупных I и II и два: III и IV — поменьше (сейчас крематорий в основном лагере Освенцима I обозначается КI, и нумерация соответственно сдвинута.) Крематории типа I и II (т.е. К II и К III) состоят из трех отделений:

а) помещение для печей,

б) большой зал,

в) газовая камера.

В центре первого помещения возвышается огромная труба. Вокруг нее находятся 9 печей с 4 топками в каждой. В топку за раз помещается три трупа, полностью сжигаемых за полтора часа… От газовой камеры к печам идут рельсы… Оба крематория III и IV (т.е. К IV и К V) в целом построены по типовому проекту… На открытие первого крематория в начале марта 1943 года, которое было отмечено газацией и кремацией 8000 краковских евреев, из Берлина прибыли видные гости: высшие офицеры и гражданские лица. Они остались весьма довольны и часто заглядывали в глазок, сделанный в двери газовой камеры…»

Судя по рассказу, Ветцлер и Врба никогда не были в крематории. Неправильно названо число печей — в каждом из двух больших крематориев было 5 печей с тремя топками, а не «9 печей с четырьмя топками». К печам из «газовой камеры» (т.е. из морга I) шел лифт, а не рельсы. Оба небольших крематория были построены не по плану, «совершенно однотипному» с крупными, а абсолютно иначе. Интересующиеся могут посмотреть планы крематориев в огромном труде Прессака «Освенцим. Техника и функционирование газовых камер», если они его найдут, ибо сей монументальный опус не продается в книжных магазинах, поскольку он вышел тиражом всего около 1000 экземпляров. Прессак, к сожалению, не сослался на то, что большая часть материала была найдена Фориссоном, который его и предоставил. О Прессаке речь пойдет в нашем приложении к последней главе.

Вернемся к рассказу Врбы и Ветцлера. Если сличить его с более ранним рассказом о Гиммлере, якобы посетившем лагерь в январе 1943 года, то при описании крематория и газовой камеры можно обнаружить положительную и отрицательную правку:

а) Согласно Врбе и Ветцлеру, первый крематорий в Биркенау вступил в строй то ли в конце февраля 1943, то ли в начале марта 1943 года, тогда как верная дата — 5 марта 1943 года [220].

б) В 1943 в газовой камере помещалось 2 000, а в 1944 — уже 3 000 человек.

в) Число евреев, уничтоженных при вводе в строй, сократилось с восьми до трех тысяч.

г) Время кремации трех трупов в одной топке уменьшено с полутора часов до 20 минут.

д) Число печей в 1944 году указано верно.

е) И тут же сказано, что из газовой камеры к печам ведут не рельсы, а «особые лифты». В действительности же, лифт был всего один и непонятно, почему он назван «особым».

Хватит о Врбе, этом освенцимском лжеце № 1.

4). Красная армия освободила лагерь 27 января 1944 года. Напомним, что 2 февраля «Правда» нагородила чепуху о каком‑то конвейере смерти и поместила газовые камеры вместо западной в восточной части Освенцима. Очевидно, Вашингтон и Москва не договорились друг с другом, от союзников Советы знали, что должны найти в Освенциме доказательства геноцида, но подробностей им не сообщили, и потому ужасы сталинским пропагандистам пришлось выдумывать самим. Грубая режиссерская ошибка!

5). В апреле — мае 1945 года, в Кракове перед польской комиссией выступило свидетелями несколько бывших узников Освенцима, в том числе евреи, часто упоминаемые в литературе о холокосте: Альтер Фейнзильбер или Альтер Шмуль Файнзильберг, Шлома Драгон и Хенрык Таубер. После «ляпов» «Правды» польские коммунисты постарались — хотя бы в общих чертах — скоординировать показания. На сей раз свидетели верно указывали расположение газовых камер и не рассказывали историй об убийствах при помощи электрических ванн, пневматических молотов, боевых ОВ или конвейера смерти, а говорили лишь о циклоне Б. В остальном они однако дали волю своей убогой фантазии и потому рассказанные ими истории весьма забавны. Интересна называемая цифра убитых: у Фейнзильбера «много миллионов», у Драгона — «более четырех миллионов», у Таубер — «около 4 миллионов». Эта цифра была явно санкционирована советским режимом. Может быть, прав французский ревизионист, предположивший, что Сталин лично благословил названную цифру.

6). Хотя Освенцим уже во время Нюрнбергского процесса был назван центром еврейского геноцида, обвинители смогли выставить свидетелями всего двух узниц лагеря. Французская еврейка Клод Вайян‑Кутюрье, позже член ЦК компартии Франции, выступила на суде 28 января 1946 года. Неожиданно она указала газовую (или газовые, ибо говорила то в единственном, то во множественном числе) камеру в неверном месте — не в крестьянском доме или в крематории, а в женском лагере, напротив блока № 25 [221]. Ее показания, в целом тоже довольно неправдоподобные («пепел сожженных трупов просеивался, чтобы собрать золото»; «В предыдущий вечер в костер живьем бросали детей»), были для обвинения неприятным сюрпризом. Через месяц в трибунале свидетельствовала советская гражданка Северина Шмаглевская [222] и тоже несла сплошную околесицу («О числе убитых детей можно было судить только по количеству детских колясок, которые поступали на склад. Иногда это были сотни, иногда тысячи»). Видя слабую доказательность показаний, суд отказался заслушать остальных узниц Освенцима.

7). Англичане в это время лихорадочно искали Гёсса, который должен был стать коронным свидетелем величайшего в истории геноцида Однако Гёсс скрывался, работая на хуторе в Шлезвиг‑Гольштейне под именем Франца Ланга. Поисковая команда англичан его наконец‑то нашла в марте 1946 года. В книге «Легион смерти», вышедшей в 1983 году, английский писатель Руперт Батлер, опираясь на свидетельство английского еврея Бернарда Кларка, который руководил арестом и допросом первого коменданта Освенцима, описывает, как давал свои показания Гёсс [223]:

«11 марта 1946 года, в 5 пополудни, фрау Гёсс открыла наружную дверь своего дома и увидела перед собой шестеро человек в форме английской тайной полиции; большинство из них были крупными мужчинами и имели грозный вид; это были специалисты по непрерывным и беспощадным допросам. К семье физическое насилие не применяли, да в нем и не было нужды. Женщин отделили от детей, поставили караул. Голос Кларка звучал нарочито тихо и ласково. Он начал по‑дружески: „Насколько мне известно, Ваш муж был здесь в прошлую ночь“. Фрау Гёсс сказала в ответ: „Я его не видела с той поры, как он исчез несколько месяцев назад“. Кларк снова дружески, но уже с легким упреком произнес: „Вы же знаете, что это не так“. Затем он резко изменил свое поведение и заорал: „Если Вы не скажете, мы передадим Вас русским и они отправят Вас на расстрел. А сына сошлют в Сибирь“. Этого было более чем достаточно. Сломленная фрау Гёсс выдала местонахождение бывшего коменданта Освенцима, который принял имя Франца Ланга… Гёсс вскрикнул от удивления, увидев английскую форму. Кларк прорычал: „Как Вас зовут?“ Слыша в ответ „Франц Ланг“, он бил арестованного кулаком в лицо. На четвертый раз Гёсс сник и открыл, кто он на самом деле …

Арестованного сбросили с верхней койки и сорвали пижаму. Голым его поволокли в одну из комнат, где казалось крикам и ударам не будет конца … На Гёсса набросили одеяло и потащили к машине Кларка, где сержант влил ему в горло глоток виски. Гёсс попытался заснуть. Своей тростью Кларк поднимал ему веки и приказывал по‑немецки: «Ты, свинья, не закрывай свои свиные глаза!» … Так продолжалось три дня, пока Гёсс не дал связные показания.»

Вряд ли можно сомневаться в том, что признание Франца Цирайса, коменданта Маутхаузена, сделанные 10 месяцами ранее, относительно 1...1,5 млн. убитых газом в замке Гартхайм были добыты тем же способом, что и признание Гёсса о 2,5 млн. жертв Освенцима. О признании Цирайса уже давно никто не вспоминает, тогда как признание Гёсса стало главным доказательством холокоста и фигурирует почти во всех исторических сочинениях.

Уже полвека немецкому народу предъявляется страшное обвинение, что он осудил на смерть всех евреев от новорожденных детей до столетних прабабушек, оказавшихся в его руках, и истребил их посредством хладнокровно продуманного, поставленного на поток массового уничтожения. В основе этого Обвинения лежит признание, выбитое пытками [224].

И оно сформировало наше представление об истории. Автор данной книги впервые услышал о газовых камерах в 1958 или 1959 годах в возрасте 6...7 лет и верил в них до вечера 29 апреля 1991 года, когда прочел статью «Правды» от 2 февраля 1944 года об освобождении Освенцима и осознал, что в течении 32...33 лет ему изо дня в день лгали.

Пытавшие допустили, правда, несколько досадных ошибок. Они выдумали лагерь уничтожения «Волзек», о котором позже нигде не сообщалось, и заставили Гёсса признать, что он уже в июне 1942 года побывал в лагерях уничтожения Треблинка и Белзек, хотя Треблинка возникла [225] в июле, а Белзец — в марте 1942 года [226].

После показаний в Нюрнберге Гёсса привезли в Польшу, где над ним поработала группа экспертов‑евреев под руководством Яна Сема. Затем в краковской тюрьме он написал свои записки об истреблении евреев в Освенциме. Мы никогда не узнаем, порождены ли мерзости, сообщаемые Гёссом о себе в рассказе о процессе газации и кремации, больной фантазией его тюремщиков, или он сознательно приводил технические несуразности, которые никто не замечал, пока в 1970‑е годы их не заметил Фориссон.

Потом польские коммунисты создали на территории лагеря музей ужасов. Но получилось так, как вообще бывает при одноразовых сооружениях коммунистов: «газовые камеры», которые никогда и нигде не смогут работать; «рвы для сжигания», глубиной всего 60 см, постоянно заполненные водой; груды «женских волос», все одинаково светлого цвета и явно изготовленные из конопли или льна; горы обуви «умерщвленных узников». Как сообщает Эрнст Гаусс, зимой, когда посетителей в музее немного и экспозиция подновляется, можно увидеть, что в в витрине лежит всего один ряд обуви, и содрогнувшийся от ужаса турист разглядывает лишь декорацию горы обуви [227].

Официальная статистика по Освенциму до сих пор еще во многом опирается на признание Гёсса, хотя, разумеется, никто из историков не верит в названные им три миллиона. Прессак, новый спаситель сторонников холокоста, в вышедшем в 1994 немецком переводе твоей второй книги об Освенциме сообщает о 631...710 тыс. мертвецов, включая 470...550 тыс. погибших от газа [228]. Если последнюю цифру вычесть из 631...710 тыс., то получится приблизительная цифра умерших в самом большом немецком концлагере. Фориссон округляет ее до 150, Маттоньо называет около 170 тыс. человек.

Одно то, что Гёсс назвал невероятное число жертв, с которым не согласны даже западные историки‑евреи Рейтлинджер и Гильберг, уже с самого начала должно было навести на мысль о вынужденном характере его признания и дезавуировать оное. Придворных историков это, однако, никогда не смущало, и они всегда с радостью подхватывали любую чушь, лишь бы она рисовала немецкий народ в нужном им непривлекательном виде.

8). Отныне следовало формально благословить ложь о циклоне Б, о чем позаботились уже не поляки, а англичане. В козлы отпущения записали Бруно Теша, основателя и руководителя Немецкого общества по борьбе с вредителями, и его ассистента Карла Вейнбахера. Обоих в марте 1946 года англичане вывели на суд в Гамбурге. Их обвинили в содействии убийству в Освенциме четырех миллионов евреев благодаря поставкам циклона Б — выяснилось, что только в 1943 году было поставлено 12 тонн инсектицида. В том же году Норвегия заказала компании ДЕГЕШ более 12 тонн циклона, еще 10 тонн взяла финская армия. Это вещество, несомненно, послужило для убийства миллионов евреев в Норвегии и Финляндии. Почему на это шоа не обратили внимания Хоферы, Еккели, Кларсфельды, Шеффлеры, Ланцманы, Браунинги и Визентали? Предстоит еще великий труд по изучению, оплакиванию и преодолению сего геноцида.

Главным свидетелем обвинения был наш старый знакомый — еврей Шарль Сигизмунд Бендель. Когда он заявил, что, смотря по обстоятельствам, в Биркенау загоняли по тысячи человек в газовую камеру размером 10х4х1,6м, вмешался д‑р Циппель, адвокат обвиняемого [229]:

Вопрос: Вы сказали, что газовая камера имела размер 10х4х1,6 м. Верно?

Ответ: Да.

Вопрос: Следовательно, 64 куб.м.

Ответ: Я не совсем в этом уверен. В цифрах я слаб.

Вопрос: Как можно поместить 1000 человек в помещении в 64 куб.м.?

Ответ: Правильный вопрос. Этого можно добиться лишь с помощью немецких методов.

Вопрос: Вы серьезно утверждаете, что можно вместить 10 человек в полкубометра?

Ответ: Доказательство — четыре миллиона убитых в Освенциме.

На этом «перекрестный допрос» заканчивается!

16 мая 1946 года Теш и Вейнбахер были казнены англичанами [230]. Тем самым официально было признано применение циклона Б для массовых убийств.

9). В 50‑е годы в отношении Освенцима и холокоста на проамериканский марионеточный режим Западной Германии все более сильное влияние оказывали союзники. В 1963...65 гг. прошел Освенцимский процесс во Франкфурте, о котором подробно рассказывается в следующей главе.

10). Начиная с 50‑х гг. и кончая нашими днями, непрерывным потоком выходят «рассказы уцелевших», из которых выясняется, что газовой камеры «уцелевшие» избежали лишь чудом. Подробности для сказок авторы или «авторы‑призраки» черпают или из известных книг или рассказов других «уцелевших»; например, Филипп Мюллер в халтурной книге ужасов, напечатанной в 1979 году, в точности повторяет бесчисленные глупости, которые есть уже в записках Гёсса: сжигание в одной топке трех трупов за 20 минут, работа без противогаза в насыщенной циклоном газовой камере, ежедневное сжигание в глубоких рвах тысяч трупов, вычерпывание вытекающего при горении человеческого жира и использование его как дополнительного горючего и т.д.

Читая эти «рассказы уцелевших», можно порой натолкнуться на сюрпризы; например, Визель в книге «Ночь» в 1958 году пишет о рвах, а не о газовых камерах. Как видно из приведенных примеров, нынешний официальный образ Освенцима сформировался лишь постепенно.

По мнению Фориссона, ложь об Освенциме — это еврейская выдумка [231]:

«С некоторого времени нам известно, что легенда об Освенциме имеет исключительно еврейское происхождение. Соответствующие факты приведены в книге „Обман XX века“ Артура Батца и в „Мифе об Освенциме“ Вильгельма Штеглиха. Главными сочинителями и распространителями этой легенды были два еврея из Словакии: Альфред Ветцлер (или Вечлер) и Рудольф Врба (Розенберг или Розенталь), один из Венгрии — раввин Михаэль Дов Бер Вейсмандель (или Вейсмандл), далее Герхард Ригнер и другие представители Всемирного еврейского конгресса в Швейцарии, которые поддерживали тесный контакт с Лондоном и Вашингтоном, и наконец американцы: Гарри Декстер Уайт, заместитель министра финансов, позже оказавшийся советским агентом, Генри Моргентау, министр финансов, и раввин Сэмюэль Уайз, президент Всемирного еврейского конгресса.»

Так возник знаменитый доклад Всемирной комитета по делам беженцев об Освенциме и Биркенау, опубликованный в Вашингтоне в ноябре 1944 года. Копии доклада были переданы судьям, которым был доверен суд над немцами, работавшими в Освенциме. Доклад был официальной версией мнимого уничтожения евреев газом в этом лагере. По всей вероятности, докладом пользовались специалисты по допросам и пыткам, которые занимались комендантом Освенцима. Все вышеупомянутые фамилии — еврейские. Кроме того, ныне известно, что пыточный мастер Бернард Кларк тоже был евреем… И Гёсса в Польше тоже допрашивали евреи, которые обращались с ним соответствующим образом.

Полную ответственность за то, что в ложь об Освенциме до сих пор верят, несут немцы: германское правительство, правосудие, историки, пасторы, телевидение и пресса. Эти господа знают, что едва правда откроется, как их попросят, и потому они по мере сил стараются на пять‑десять лет отсрочить этот день.