Прощальная беседа Господа с учениками

(Иоанна 13 гл. 31-38 и главы 14-я, 15-я и 16-я; Матфея 26:30-35; Марка 14:26-31 и Луки 22:31-38)

Это замечательно-умилительная беседа Господа с учениками приводится полностью только одним четвертым Евангелистом св. Иоанном, небольшой отрывок из нее приводит св. Лука, а первые два Евангелиста говорят только о предречении Господом отречения Петра и о встрече с учениками по воскресении в Галилее. Вся эта речь чрезвычайно пространна и занимает несколько глав. Вместе со следующей за ней так наз. «Первосвященной молитвой» Господа она вся читается у нас за богослужением вечером в Великий Четверг в качестве первого Евангелия святых страстей.

По св. Иоанну начал эту Свою беседу Господь Иисус Христос тотчас же по уходе Иуды словами: «Ныне прославися Сын Человеческий, и Бог прославися о Нем...» Надо полагать, однако, что эта беседа начата Господом этими словами не только после ухода Иуды, но и после установления Господом таинства Причащения, о чем св. Иоанн умалчивает, как лишь восполняющий повествования первых трех Евангелистов. Преподав ученикам Тело Свое и Кровь Свою и видя тайну искупления как бы уже совершившейся, так как если бы Он уже был принесен в жертву и совершена была победа над всеми враждебными силами, Господь и воскликнул эти победные слова: «ныне прославися Сын Человеческий...» «Ныне», т.е. в эту таинственную и страшную ночь наступило прославление Сына Человеческого, которое в то же время есть и прославление Бога Отца, благоволившего дать Сына Своего Единородного в жертву за спасение людей, и это земное прославление Сына Его есть начало Его будущего небесного прославления, как победителя смерти и ада. Желая вывести учеников Своих из того угнетенного настроения духа, в котором они находились под влиянием мысли о предательстве одного из них, Господь обращает их мысль к Своей Божественной славе, которая откроется и в Его предстоящих страданиях и в воскресении и вознесении на небо. «Вскоре прославит», т.е. недолго будет продолжаться Его уничижение, а скоро начнется Его видимое прославление. «Чадца, еще с вами мало есмь» – «детки» или «деточки» – это чрезвычайно неясное обращение Господа к ученикам нигде больше не встречается в Евангелии: вылилось оно из глубокого чувства предстоящей разлуки при столь тяжелых и искусительных для их веры обстоятельствах. Как я говорил прежде Иудеям, так теперь и вам говорю, что отхожу от вас путем, которым вы не можете идти теперь за Мной. Оставляя вас в мире для продолжения Моего дела, Я «заповедь новую даю вам, да любите друг друга, якоже возлюбих вы...» Из любви к людям Я полагаю жизнь Свою за них и вы должны подражать Мне в этом. Заповедь о любви к ближним дана была и в законе Моисеевом, но Христос дал этой заповеди новый характер, неведомый прежде – о любви даже к врагам своим вплоть до самопожертвования во Имя Христово. Такая чистая, бескорыстная и самоотверженная любовь есть признак истинного христианства. Св. Петр задает тогда полный страха и печали вопрос: «Господи, камо идеши?» Господь подтверждает ему, что теперь он не может за Ним идти, но тут же предрекает ему, что в будущем он пойдет за Ним тем же путем мученичества. Дальше следует предречение Петру троекратного отречения, о чем повествуют все четыре Евангелиста. Предостерегая Петра от самонадеянности, когда тот стал уверять, что душу свою положит за Господа, Господь по св. Луке, сказал ему: «Симоне, Симоне, се сатана просит вас, дабы сеял, яко пшеницу...».

Характерно, что Господь называет его тут не Петром, а Симоном, ибо отрекшись от Господа Петр показал, что он уже перестал быть «камнем». Под этим «сеянием» разумеется искушение от сатаны, которому действительно подверглись Апостолы в часы страданий их Божественного Учителя, когда вера их в Него готова была поколебаться. Эта просьба сатаны напоминает просьбу его относительно Иова Многострадального, которого Господь попустил подвергнуть такому тяжкому искушению. Своей всесильной молитвой Господь защитил учеников Своих, а в особенности Петра, от совершенного падения; Петру попустил временно пасть, чтобы тем сильнее и тверже был он после и утвердил тем своих собратий. «Молился о тебе» – хотя опасность со стороны сатаны грозила всем, но Господь молился особенно о Петре, ибо ему, как более пылкому и решительному, грозила и наибольшая опасность. «Ты некогда обращся утверди братию твою» – этим указывается на то, что Петр, покаявшись после своего отречения от Христа, явится для всех образцом истинного покаяния и примером твердости. На это Петр у всех четырех Евангелистов начинает уверять Господа в своей непоколебимой верности Ему, в готовности идти за ним и в темницу, и на смерть. Как возможно, однако, было отречение Петра, если Господь молился за него да не оскудеет вера его? Но вера в Петре и не оскудела: он отрекся в припадке малодушного страха и тотчас же, как мы видим, предался самому глубокому раскаянию. По всем четырем Евангелистам Христос предрекает Петру, что он отречется от Него в предстоящую ночь трижды, прежде нежели пропоет петух, причем по Марку, прежде нежели пропоет петух дважды. Эта большая точность св. Марка объясняется, конечно, тем, что он писал свое Евангелие под руководством самого Ап. Петра. Первое пение петухов бывает около полуночи, второе – пред утром; след., смысл этого тот, что еще до наступления утра Петр трижды отречется от своего Учителя и Господа. Видимо, отречение Петру Господь предрек два раза: в первый раз еще на вечере, о чем рассказывают св. Лука и св. Иоанн, а второй раз – уже по выходе с вечери, по дороге в Гефсиманию, о чем сообщают св. Матфей и св. Марк. К предсказанию об отречении Петра, по св. Луке, Господь присоединил предсказание о том, какая нужда и борьба ожидают впредь Его учеников. «Егда послах вы без влагалища, и без меха, и без сапог, еда чесого лишени бысте?...» – как прежде апостолам ни о чем заботиться не нужно было, ибо они всюду находили себе пропитание и все необходимое, пока ходили и проповедовали при жизни Господа по Иудее и Самарии, так теперь наступают другие времена, когда злоба людей против их Учителя распространится и на них. Всю дальнейшую речь Господа о взятии влагалища и меха и покупке ножа (или меча), конечно, нужно понимать не в буквальном смысле, а в символическом. Господь просто предупреждает их о том, что наступает крайне тяжелый для них период жизни, и они должны приготовиться к нему сами, что их ожидает и голод, и жажда, и бедствия, вражда со стороны людей; если и Сам их Учитель будет в глазах этих людей причтен к злодеям, то чего же хорошего могут ожидать они? Апостолы, по наивности, поняли все сказанное Господом буквально, и говорят: «се ножа зде два». Видя, что не понимают Его, Господь прекратил этот разговор словами: «довольно есть».

«Да не смущается сердце ваше» – мысль о скором отшествии от них Господа не должна смущать учеников, потому что это отшествие есть только средство привести их в постоянное, уже вечное общение с Ним: Господь обещает им, когда придет для того время, взять их к Себе в вечные обители Отца Своего Небесного. Отуманенные все еще по прежнему ложными представлениями о земном царстве Мессии, ученики не понимают этих слов Господа, и потому Фома говорит: «Господи, Не вемы, камо идеши...» В ответе Господь объясняет, что Он и есть Сам тот путь, которым они должны идти к Отцу, чтобы водвориться в ожидающих их вечных обителях. «Никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною» – так как Христос есть Искупитель и только верою в совершенное Им дело искупления человечества возможно спасение. «Аще Мя бысте знали, и Отца Моего знали бысте», – ибо во Христе – полное откровение Бога, как и раньше Он говорил Иудеям: «Аз и Отец едино есма» (Иоан. 10:30). И ученики Господа, зная Христа, должны знать и Отца. Правда они плохо знали Христа, но постепенно приближались к этому знанию, каковое Господь дал им особенно на Тайной вечери через умовение ног, причащение Тела и Крови Его и через Свои наставительные беседы. Сходный по характеру с Фомой и так же, как и тот, отличавшийся рассудочностью, Филипп сказал тогда Господу: «покажи нам Отца, и довлеет нам», разумея, конечно, под этим чувственное видение, какого удостаивались, напр., пророки. Господь выражает как бы сожаление непонятливости Филиппа и внушает ему ненужность его просьбы, поскольку в Нем – через дела Его, через учение Его, через самую Богочеловеческую личность Его – они давно должны были познать Отца. Продолжая дальше утешать учеников, Господь обещает им наделить их силою чудотворения, исполняя все, что они в молитве будут просить у Него: молитва во Имя Господа Искупителя будет творить чудеса. При условии, что ученики, любя Господа, будут соблюдать Его заповеди, Господь обещает послать им Утешителя, Который пребудет с ними во веки, Духа Истины, Который как бы заменит имя Христа и благодаря Которому они будут иметь постоянное таинственное общение со Христом. «Мир» как совокупность неверующих в Господа и враждебных Ему людей, во всем чуждый и противоположный Духу-Утешителю, не может принять Его, а с Апостолами Он пребывал благодаря общению их с Господом во время земной Его жизни, и в них будет, чтобы пребывать с ними во веки, когда сойдет на них в день Пятидесятницы. «Не оставлю вас сиры: прииду к вам», и видимым образом после воскресения и таинственным через духовное общение в таинстве причащения, при посредстве Духа Святаго. «И вы живи будете» в единении со Мной, как источником жизни вечной, в то время, как мир, мертвый духовно, не будет видеть Господа. «В той день», т.е. в день Пятидесятницы, «уразумеете, яко Аз во Отце Моем, и вы во Мне, и Аз в вас», поймете сущность духовного общения с Богом во Христе. Условие этого Богообщения – любовь к Господу и соблюдение заповедей Его. Иуда, не Искариотский, называемый Леввеем или Фаддеем, который видимо, не расстался с любимой мыслью иудеев о чувственном царстве Мессии, поняв слова Господа в буквальном смысле, что Он явится в чувственно-телесном виде любящим Его и соблюдающим заповеди Его, выразил недоумение, почему Господь хочет явиться только им, а не всему миру, как основатель славного всемирного царства Мессии. Господь объясняет, что Он говорит о Своем таинственном духовном явлении Своим последователям, повторяя прежнюю мысль о необходимости для этого любить Его и исполнять заповеди Его. Мир же, не любящий Его и не исполняющий заповедей Его, неспособен к такому духовному общению с Господом. Заповеди же Христовы суть вместе с тем и заповеди Отца. Все это ученикам теперь может быть неясно, но когда придет Утешитель, Дух Святый, Егоже послет Отец во имя Христово, Он наставит Апостолов – научит их всему и напомнит им все, чему учил их Христос: откроет им тайну жизни духовной, жизни во Христе.

Оканчивая пасхальную вечерю, глава семейства говорил присутствующим: «мир вам», а затем вечеря заключилась пением псалмов. Господь, намереваясь оставить пасхальную горницу и имея в виду, что скоро отходит от учеников Своих, следуя обычаю, также преподает им мир, но высший мир, по сравнению с тем, какой обыкновенно дает мир, во зле лежащий: «мир мой даю вам» – это мир, который совершенно, уравновешивает все силы человеческого духа, вносит полную гармонию во внутреннее настроение человека, успокаивает всякое смятение и возмущение, это тот именно мир, о котором пели Ангелы в Рождественскую ночь. Поэтому Апостолы и не должны ничем смущаться или устрашаться.

Вечеря окончилась. Наступало время оставить сионскую горницу, где она происходила. Снаружи был мрак неизвестности, страх разлуки со Христом и беспомощности во враждебном мире. Поэтому Христос снова утешает учеников обещанием придти к ним и говорит, что они должны радоваться тому, что Он идет ко Отцу, «яко Отец Мой болий Мене есть» – более, конечно, как Первопричина (Сын, рождаясь от Отца, заимствует от Него Свое бытие), более, как Бог, по сравнению с Христом – Богочеловеком. Все должно произойти, по написанному, так, как Господь предупреждал учеников прежде: через исполнение предреченного ученики убедятся в истине слов Христовых. «Ктому немного глаголю с вами» – оставалось лишь несколько часов до того момента, когда Иуда с воинами должны были взять Господа. Господь духовным взором Своим видит приближение к Себе врага Своего «князя мира сего» – сатаны в лице Иуды со спирой и в Гефсиманском саду, когда диавол совершил нападение на Господа, искушая Его страхом мучений и смертного часа – последняя попытка отклонить Господа от совершения Им искупительного подвига для спасения человечества. Господь говорит при этом, что диавол в Нем «не имать ничесоже», т.е., по безгрешности Христовой, не может в Нем найти ничего, над чем бы он мог господствовать. Это доказательство полной нравственной свободы Господа, с какой Он, единственно по любви Своей, отдает жизнь Свою за спасение мира, во исполнение воли Отца. «Возстаните, идем отсюду» – пойдем навстречу приближающемуся врагу, князю мира сего в лице Иуды-предателя.

Многие толкователи склоняются к тому, что после этих слов надлежит читать слова Ев. Матфея, совпадающие с такими же словами Ев. Марка: «и воспевше, изыдоша в гору Елеонску», т.е. Господь с учениками пропели по иудейскому обычаю псалмы второй части «Аллилуйи» – 115-118 и пошли по направлению к Елеонской горе, причем дальнейшая беседа продолжалась уже на ходу. Однако, Епископ Феофан Затворник считает, что беседа продолжалась все же в горнице, и горница была покинута лишь по окончании всей беседы и первосвященнической молитвы Христовой. За первое предположение, против мысли Еп. Феофана, говорит, по-видимому, то, что дальше Господь ведет беседу о себе, как о виноградной лозе. По дороге же к Елеонской горе и на склонах ее как раз было много виноградников, глядя на которые Господь и употребил этот наглядный и живой образ.