Ильчинхве – собрание негодяев и/или наследник Общества независимости?

На фоне успехов Японии значительную активность развила и прояпонская фракция при дворе. Она практиковала создание массовых обществ, аналогичных Тоннип хёпхве, но направленных на привнесение в страну прогресса через потворство деятельности Японии. Эти настроения были усилены тем, что в русско-японской войне «Азия одержала победу над Европой». Интересно, что достаточно большое число представителей этой группы происходило из низших классов, ранее принимавших участие в движении тонхак.

Наиболее видным политическим лидером прояпонской фракции был Сон Бён Чжун, который начинал как мальчик на побегушках при семье Мин. Г. Хендерсон считает его первым крупномасштабным политическим деятелем новой формации, какого бы мнения ни придерживалась по этому поводу официальная южнокорейская историография[5]. В 1885 г. он был отправлен в Японию для того, чтобы убить Ким Ок Кюна, но вместо этого подпал под его влияние. Вернувшись в Корею, был арестован подозрительной королевой, но сумел выкрутиться, и в 1894 г. сопровождал корейского принца во время его поездки в Японию, где остался на 10 лет, вернувшись в качестве военного переводчика японской армии во время русско-японской войны. В Японии он сблизился с Утида Рёхэй, руководителем Общества Черного Дракона, в котором усмотрел родственную душу: Утида тоже был представителем низших классов, националистом и сторонником модернизации, а Сон Бён Чжун - достаточно искренним в понимании модернизаторской роли японской империи[6]. После того, как его главный покровитель, принц Мин Ён Хван, покончил с собой в знак протеста против введения протектората, Сон счел себя ответственным за судьбу страны.

В Корее Сон Бен Чжун стал серым кардиналом Ильчинхве (Общества единения и прогресса), которое было основано бывшим военным Юн Си Бёном (председатель) и высокопоставленным чиновником Ли Гон Хо[7]. В ноябре 1904 г Ильчинхве слилось с Чинбохве (Обществом прогресса), созданным бывшими членами тонхак Сон Бён Хи[8] и Ли Ён Гу [9], ставшим официальным руководителем Общества.

В программу Ильчинхве входили почитание императорского дома, требование административных реформ и улучшения внутреннего управления. Члены Ильчинхве были сторонниками реформ, в знак чего носили короткую стрижку. В области внешней политики они выставляли основным врагом Россию, выдвигали идею федерации Японии и Кореи и придерживались японского лозунга «Азия – для азиатов!», считая, что Япония стоит в одном ряду не с угнетателями, а с угнетенными нациями Востока, и имеет с другими народами Азии общие интересы, обусловленные расовой и культурной близостью. Это важно, так как Общество не только занималось прояпонской пропагандой, но и отстаивало идею о прогрессивном развитии Кореи, выдвинуло программу административной реформы, связанной с преобразованиями в области государственного управления и экономики и подчеркивало свою верноподданническую позицию по отношению к корейскому монарху[10].

Поначалу Ильчинхве было популярно только в южных, сельскохозяйственных регионах страны, остававшихся под влиянием тонхак. Но уже через несколько месяцев после своего создания вовлекло в сферу своего влияния свыше 200 тыс. крестьян и было в состоянии мобилизовать 270 тыс. человек на организованное Японией строительство железных дорог Северной Кореи и Маньчжурии, а в течение 1905 г. неоднократно выступало с декларациями, поддерживающими Японию и требующими протектората. Собственно, эти декларации затем активно использовались японскими властями как доказательство того, что значительная часть корейского населения сама выступает за протекторат. Как отмечает И. А. Толстокулаков, «японцы позволили Ильчинхве монополизировать право выступать от имени всей нации и видели в нем единственного законного представителя корейской общественности»[11].

Ильчинхве имело право на внешние сношения, устраивало развернутые демонстрации у стен королевского дворца и, по его собственным данным, насчитывало миллион человек. Оно организовывало массовые митинги и было способно собрать на митинг 10 тыс. человек даже в таком небольшом городе, как Сувон. Борясь с традиционной структурой, ему даже удалось осудить несколько губернаторов. Отречение Кочжона (о котором позже) тоже произошло под значительным давлением этого Общества.

Ильчинхве активно занималось практическими делами, имело свою газету Кунмин Синмун, что можно перевести как «Народная газета», и свои собственные отряды самообороны, которые не только играли роль силовых структур, но и боролись с Ыйбён, причем последние считали их бόльшими врагами, чем японцев. Правда, политические методы Ильчинхве были далеки от чистоты. Члены Ильчинхве активно практиковали рэкет, шантаж, клевету, политическое давление, устраивали аресты и погромы, что стало причиной снижения их популярности. Похоже, техники массовых демонстраций, террора и запугивания придерживались представители всех корейских политических организаций, являвшихся помесью политической организации европейского типа с классическим дальневосточным тайным обществом наподобие небезызвестной китайской Триады.

После окончания войны Ильчинхве получило от японских властей 200 тыс. иен[12], и этот аргумент обычно используют как доказательство его «проплаченности». Однако следует отметить, что никакие финансовые вливания сами по себе не могут создать серьезное общественно-политическое движение, если для него нет базы.

В 1906 г. Ильчинхве окончательно размежевалось с тонхак, и его численность стала падать. Если в 1906 г. в нем насчитывалось около миллиона членов, то в 1910 г. – чуть больше 140 тыс. После аннексии Кореи в 1910 г. Ильчинхве было расформировано, а самых видных его членов наградили японскими орденами[13]. Тем не менее, Г. Хендерсон считает, что решающую роль в демонтаже корейской традиционной политической системы сыграло именно оно[14].

С точки зрения Хендерсона, это была первая успешно действующая политическая партия, которую отличало выдвижение достаточно четкой политической платформы и издание общенациональных газет и журналов для ее массовой пропаганды.

Ильчинхве сыграло важную роль и в модернизации общественного сознания Кореи. Оно применяло такие техники современной политической культуры, как массовые митинги, публичные выступления, листовки, декларации (при желании их можно воспринимать как модификацию традиционного петиционного движения), организация широкомасштабной финансовой поддержки своей деятельности, лоббирование, публичное и весьма результативное давление на власть от имени народа и т. п., еще активнее, чем Общество независимости[15].

Все это заставляет несколько пересмотреть бытовавший в советской и российской традиционной историографии взгляд на Ильчинхве как на кучку продажных политиканов и марионеточную организацию, созданную японцами для прикрытия своих планов по захвату страны. Хотя Общество, безусловно, спонсировалось японцами и имело в своих рядах японских советников, его, похоже, следует воспринимать не как небольшую группу прояпонских агентов влияния, как считали у нас раньше, а как достаточно массовую организацию, состоящую из сторонников идеи «Великого Востока» как Азии для азиатов под духовным главенством Японии.

К деятельности Ильчинхве имели отношение не только прямые пособники японских захватчиков, но и патриоты из умеренного крыла просветительского движения. Советская историография очень любила выставлять на первое место «японского прислужника Сон Бён Чжуна», но Сон Бён Хи, который имел в Ильчинхве не меньший вес, впоследствии оказался одним из авторов Декларации независимости.