Славянофильская журналистика 40-х и журнал «Москвитянин».

Москвитянин» оказался более близок славянофилам, чем любой другой журнал сороковых годов, но своим журналом они его не считали. Славянофилам, находившимся в оппозиции к правительству Николая I, претило угодничество «Москвитянина» перед властью и его крепостничество. Восторженные статьи Давыдова, Шевырева, Погодина о Поречье и о губернаторских праздниках вызывали у славянофилов недовольство. Однако многие славянофилы помещали свои статьи на страницах «Москвитянина» и вместе с Погодиным и Шевыревым выступали против «Отечественных записок», некрасовского «Современника» и натуральной школы.

Крайне узкий круг последователей славянофильства, недоверчивое отношение к ним со стороны правительства, неприспособленность славянофилов к спешной и постоянной литературной работе – все это мешало им организовать журнал. В середине 1840-х годов потребность в своем периодическом издании стала для славянофилов неотложной. Естественно, что славянофилы охотно согласились на предложение Погодина передать им редактирование «Москвитянина». С января 1845 г. погодинский журнал стал редактироваться славянофилом И. В. Киреевским, который не получил на это официального разрешения и не имел, таким образом, права открыто объявить о себе как о новом редакторе журнала. Погодин оставался издателем «Москвитянина» и сохранял в своем ведении исторический отдел.

Переход «Москвитянина» в руки Киреевского хотя и не сопровождался радикальными переменами в составе сотрудников журнала и содержании отделов, все же несколько изменил его, придав ему славянофильский оттенок. Однако Киреевский смог выпустить под своей редакцией лишь три книжки. Разногласия, возникшие между славянофилами и Погодиным, и невозможность для них стать хозяевами «Москвитянина» заставили Киреевского отказаться от редакторства и снова передать журнал Погодину.

После того как неоднократные попытки организовать в 1840-е годы издание журнала оказались безрезультатными, кружок московских славянофилов решил ограничиться выпуском сборников. В те годы сборники были распространены и часто заменяли собою журналы. У славянофилов был уже некоторый опыт. В первой половине 1840-х годов Д. А. Валуев при участии Хомякова и других выпустил «Симбирский сборник» и «Сборник исторических и статистических сведений о России». На решение славянофилов выступить с научно-литературными сборниками, несомненно, повлиял выход в Петербурге сборников, изданных Н. А. Некрасовым. Славянофилы считали, что необходимо дать ответ на эти программные выступления натуральной школы.

В конце 1846 г. появился «Московский литературный и ученый сборник на 1846 год», а годом позднее под таким же названием – сборник на 1847 г. Издание этих книг принял на себя симбирский помещик В. А. Панов.

Выпуская «Сборники», славянофилы ожидали, что они вызовут большой шум в обществе, но их надеждам не суждено было сбыться. После выпуска «Московского сборника» 1847 г. славянофилы вынуждены были надолго отказаться от всяких издательских планов. Революция 1848 г. напугала их, а эпоха «мрачного семилетия» и «цензурного террора» ощутимо дала понять несвоевременность подобных предприятий. Аресты, официальное запрещение славянофилам носить бороду и национальную одежду и другие правительственные репрессии, заставили славянофилов умолкнуть.

Только в 1852 г. славянофилы смогли продолжить издание «Московского сборника». К этому времени их кружок усилился, его активными участниками стали богатый помещик и литератор А. И. Кошелев и И. С. Аксаков. Кошелев взял на себя издание «Московского сборника», а И. С. Аксаков – его редактирование. Предполагалось за 1852 г. выпустить несколько сборников, превратив их тем самым в издание журнального типа.

«Москвитянин!!!! ахахахахаха!(истерический злорадный смех!)»

Книжки нового журнала состояли из нескольких отделов: «Духовное красноречие», «Изящная словесность», «Наука», «Материалы для русской истории и истории русской словесности», «Критика и библиография», «Славянские новости», «Смесь» («Московская летопись», «Внутренние известия», «Моды» и т. п.).

Руководители «Москвитянина» были тесно связаны с церковными кругами и придавали большое значение отделу «Духовное красноречие». В нем печатались проповеди митрополита Филарета и других духовных ораторов, помещались материалы из истории церкви и обширные рецензии на книги по вопросам религии.

Усиленно приглашали они сотрудничать в журнале и университетских профессоров. Однако, кроме самих Погодина и Шевырева, участие в журнале приняли лишь те их коллеги, кто придерживался казенно-православных. Едва ли не самым слабым отделом «Москвитянина» в 1840-е годы был отдел «Изящная словесность».

«Москвитянин» был органом «официальной народности». Сущность его направления раскрывалась уже в первых номерах журнала и прежде всего в статье Шевырева «Взгляд русского на образование Европы», которую с полным основанием можно считать программой «Москвитянина».

Официальный и реакционно-дворянский характер убеждений «Москвитянина» очевидны. С первого же года своего существования «Москвитянин» повел ожесточенную войну с «Отечественными записками» и лишь изредка по частным вопросам выступал против «журнального триумвирата», совершенно избегая полемики с «Маяком». По сути, всегда и во всем – в общем направлении, в философских и исторических статьях, в критике, в поэзии и прозе, во всех своих выступлениях, даже не имеющих прямого полемического назначения, – «Москвитянин» противостоял идеям Белинского и Герцена.

«Москвитянин» пользовался некоторой популярностью у читателей только в первые два-три года своего издания. Затем интерес к нему исчезает: количество подписчиков падает до 300–400, и он влачит довольно жалкое существование. Погодин стремился поднять журнал преимущественно переменами в руководстве изданием. На посту редактора «Москвитянина» с 1845 по 1850 г. успели побывать, кроме самого Погодина, И. В. Киреевский, А. Е. Студитский, А. Ф. Вельтман. Однако ни удержаться на этом посту, ни упрочить положения журнала никто из них не смог. В конце 1840-х годов «Москвитянин» был близок к закрытию. Но затем дела журнала неожиданно начинают поправляться, число подписчиков поднимается до 500 в 1850 г., до 1100 в 1851 г., и в течение трех-четырех лет «Москвитянин» пользуется относительным успехом. Возрождение погодинского журнала связано с участием в нем А. Н. Островского и литературно-критического кружка, который образовался вокруг известного драматурга.