Выразительные возможности поэтического языка.

Лексические и стилистические возможности языка. Лингвисты выделяют в лексике ряд языковых пластов, для художественной же литературы достаточно стилистического выделения трех срезов: нейтральной, сниженной и возвышенной лексики. Употребление слов из последних двух групп придает произведению патетическое (например, «Пророк» Пушкина), либо приземленно-бытовое звучание (например, рассказ Чехова «Ванька»). Впрочем, при помощи употребления возвышенной лексики может достигаться и заранее рассчитанный комический эффект, когда возвышенные слова употреблены иронически либо когда они не соответствуют ситуации и контексту. Особый эффект производит употребление возвышенной и сниженной лексики в том случае, если в языке то или иное слово входит в синонимический ряд: употребленное в тексте слово как бы оттеняется нейтральным синонимом. Так, в пушкинском «Пророке» вместо нейтрального «глаза», «губы», «смотри», «слушай» употреблены соответствующие возвышенные синонимы «зеницы», «уста», «виждь», «внемли»; а в рассказе Чехова «Ванька» вместо нейтрального «лицо» употреблены сниженные синонимы «морда», «харя».

Для литературоведческого анализа существенно выявление в произведении таких лексических пластов, как архаизмы, историзмы и неологизмы.

Историзмы – это те слова, которые вышли из общего употребления, потому что утратились соответствующие понятия: кибитка, почтмейстер, кафтан и др. Историзмы в художественной литературе используются для воссоздания исторического колорита эпохи.

Архаизмы – устаревшие слова, вытесненные из живого современного языка синонимами: «десница» – правая рука, «шуйца» – левая, «чело» – лоб и т.п. Большинство архаизмов относится к возвышенной лексике и выполняет, следовательно, все ее функции, но кроме того используется для воссоздания исторического колорита эпохи.

Неологизмы – слова, употребленные впервые или недавно вошедшие в национальный язык. Следует строго различать неологизмы общеязыковые (например, обналичивать, растаможивание, консенсус, конверсия и др.) и авторские. Первые возникают потому, что в жизни общества появилось новое явление, требующее себе обозначения. Общеязыковые неологизмы безразличны к стилистике художественного текста и не несут в себе никакой эстетической выразительности. Авторский же неологизм возникает именно из-за потребности найти более выразительное и меткое название для вещи или явления – неважно, старого или нового (неологизм Тургенева «нигилист» (от латинского «mihil» – ничто); неологизм Маяковского «любёночек» («маленькая», только что зарождающаяся любовь)).

Интересно использование в художественной литературе варваризмов – слов иностранного происхождения, не ассимилировавшихся еще в русском языке. В простейшем случае они обозначают явления и понятия, отсутствующие в русском культурном обиходе, например, ленч, фиеста, импичмент и т.п. Иной раз варваризм становится основой образа.

Из прочих языковых средств, используемых в художественной литературе, следует еще отметить не общеупотребительные слова – диалектизмы, профессиональную лексику, жаргонизмы и т.п. Эти слова употребляются в основном в речи героев, дополняя их речевую характеристику. Диалектные слова иногда применяются и в повествовательной речи для создания «местного колорита».

Синтаксическая выразительность -это одно из самых специфических литературных и выразительных художественных средств. В отличие от других видов письменной речи (научной, деловой и т.п.), литературная речь есть речь потенциально звучащая. Поэтому художественный текст нельзя просто пробегать глазами, фиксируя смысл; его надо хотя бы мысленно слышать – без этого теряется очень многое: может утрачиваться какая-то сторона смысла (чаще всего в таких случаях ускользает эмоциональная тональность), обедняется представление о художественном своеобразии, да и удовольствие от чтения многих художественных произведений при чтении только глазами во многом уменьшается, а то и вовсе пропадает. Вот поэтому в художественном произведении так важен синтаксис: в нем воплощаются, опредмечиваются живые интонации звучащего слова. Недаром многие писатели стремились к музыкальности своей фразы. Манера построения фразы зачастую становится стилистическим признаком, по которому легко опознать писателя даже в небольшом отрывке текста.

Кроме индивидуальных синтаксических приемов, которые применяются писателями, существует набор так называемых синтаксических фигур – устойчивых приемов синтаксического построения той или иной части текста. Все они имеют функцию повысить выразительность текста и усилить эмоциональное воздействие на читателя. К важнейшим синтаксическим фигурам относятся:

Инверсия - изменение обычного порядка слов и словосочетаний, составляющих предложение; используется обычно для выделения того или иного элемента предложения или для придания предложению особого смысла: «Швейцара мимо он стрелой Взлетел по мраморным ступеням» (А. Пушкин).

Градация - последовательное нагнетание или, наоборот, ослабление силы однородных выразительных средств художественной речи «Не жалею, не зову, не плачу...»(С.Есенин).

Анафора - повторение начальных частей (звуков, слов, синтаксических или ритмических построений) смежных отрезков речи (слов, строк, строф, фраз): «Приползайте ко мне, лукавьте, Угрозы из ветхих книг, Только память вы мне оставьте, Только память в последний миг» (А.Ахматова).

Эпифора - фигура, противоположная анафоре – повторение конечных частей (звуков, слов, грамматических форм) смежных отрезков речи (строк, фраз).

Антитеза - сопоставление или противопоставление контрастных понятий, положений, образов: «Я царь, — я раб, Я червь, — я бог!» (Г.Державин).

Бессоюзие - построение предложения, при котором однородные члены или части сложного предложения связываются без помощи союзов.

Многосоюзие - такое построение предложения, когда все (или почти все) однородные члены связаны между собой одним и тем же союзом.

Риторические фигуры (греч. «rhetor» — оратор) – стилистические обороты, цель которых состоит в усилении выразительности речи. К риторическим фигурам относятся: риторический вопрос, риторическое восклицание, риторическое обращение.

Риторический вопрос — вопросительное предложение, употребленное не в собственном своем значении. Оно является по содержанию утвердительным и не требует ответа, а его вопросительная структура и интонация используются для того, чтобы привлечь внимание, повысить эмоциональное воздействие высказывания на читателя: «Разве я не знаю его, эту ложь, которою он весь пропитан?» (Л.Н. Толстой).

Риторическое восклицание – восклицательное предложение, передающее эмоции автора, используется для усиления эмоционального восприятия: «Какое лето, что за лето! Да это просто колдовство» (Ф.Тютчев).

Риторическое обращение - обращение, носящее условный характер, сообщающее поэтической речи нужную интонацию: торжественную, патетическую, ироническую и т.д.: «А вы, надменные потомки, Известной подлостью прославленных отцов…» (М.Лермонтов).

1. Понятие о тропе. Соотношение предметного и смыслового в тропе. Выразительные возможности тропов.

Важнейшую роль в художественной речи играют тропы – слова и выражения, употребленные не в прямом, а в переносном значении. Тропы создают в произведении так называемую иносказательную образность, когда образ возникает из сближения одного предмета или явления с другим. В этом и состоит наиболее общая функция всех тропов – отражать в структуре образа способность человека мыслить по аналогии, воплощать, по словам поэта, «сближение вещей далековатых», подчеркивая таким образом единство и целостность окружающего нас мира. При этом художественный эффект тропа, как правило, тем сильнее, чем дальше отстоят друг от друга сближаемые явления: таково, например, тютчевское уподобление зарниц «глухонемым демонам». На примере этого тропа можно проследить и другую функцию иносказательной образности: выявлять сущность того или иного явления, обычно скрытую, потенциальный поэтический смысл, заключенный в нем. Так, в нашем примере Тютчев при помощи довольно сложного и неочевидного тропа заставляет читателя внимательнее вглядеться в такое ординарное явление, как зарница, увидеть его с неожиданной стороны. При всей сложности троп очень точен: действительно, отблески молнии без грома естественно обозначить эпитетом «глухонемые».

К тропу в литературе обращаются для того, чтобы сделать словесное определение явление образным. Он поясняет явление изобразительно, действуя на воображение.

Соотношение предметного и смыслового в тропе.

Троп – особый тип приращения смысла. Перенос воображаемый: сопоставляемые явления лишь в словесном ряду вступают в контакт по воле говорящего или пишущего. Они остаются в действительности независимыми друг от друга. Но в сознании человека их свойства как бы отделяются от самих явлений и временно в составе тропа меняются местами.

Сопоставляемые явления, предметы, лица, действия, события при посредстве тропов сравниваются, противопоставляются или частично отождествляются по отдельным признакам или функциям.

Выразительные возможности тропов.

Тропы помогают наглядно представить какие-то стороны явления, которое привлекло внимание.

В сопоставлениях открывается возможность более глубокого познания изучаемого явления.

Тропы являются одним из средств художественного познания в литературе.

Сочетание слов в тропах позволяет обратить внимание на скрытые, ранее не замечавшиеся свойства и функции сопоставляемых явлений.

Существует многочисленная группа видов и разновидностей тропов.

1) Сравнение – перенос или замена значений происходит в наиболее отчетливой форме и всегда подчеркивается условность временного сопоставления. Сравнение держится на словах: как, словно, будто; стоит убрать эту условную связку – и сравнение распадется. («Под насыпью, во рву некошеном, Лежит и смотрит, как живая…» Блок)

2) Параллелизм – сопоставление двух рядов явлений (часто из мира природы и мира человеческих отношений) приводит к молчаливо подразумеваемому и как бы само собой разумеющемуся переносу значений. («То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит – То мое сердечко стонет, Как осенний лист дрожит». С. Стромилов).

3) Олицетворение – перенос признаков или функций живых существ на предметы или явления неодушевленные (изображение неодушевленного предмета как одушевленного). («О чем ты воешь, ветер ночной, О чем так сетуешь безумно?» Тютчев)

4) Антономасия – перенос значений на основе переименования или замены одного имени другим, более известным (мифологическим, историческим или литературным). (Неутомимы наши тройки, автомедоны наши бойки – имя Автомедона (возничего Ахиллеса) взято вместо ямщика).

5) Эпитет – художественное определение, придающее выражению образность и эмоциональность, подчеркивающее один из признаков предмета или одно из впечатлений о предмете.(«Отговорила роща золотая Березовым веселым языком». С. Есенин)

6) Метафора – сближение слов по сходству или, напротив, по контрасту. (горит восток зарею новой, мне вас не жаль, года весны моей)

7) Метонимия – переносное значение слова, основанное на замене прямого названия предмета другим по смежности. (головушка моя дорогая (дорогой человек))

8) Синекдоха – вид метонимии, замена родового названия видовым, множественного числа единственным, множественного числа обобщенным названием («все флаги в гости будут к нам» (флаги – торговые корабли из разных стран))

9) Гипербола – преувеличение реальных свойств предметов, явлений, лица или события. (море по колено, слезы текут ручьем)

10) Литота – приуменьшение реальных свойств предметов, явлений, лица или события. (талин никак не толще бутылочной шейки)

11) Эвфемизм – замена грубых определений смягченными выражениями, однако такая замена не затрагивает сущности явления и даже способствует подчеркиванию, выпячиванию отрицательного начала.

(«Иная брань, конечно, неприличность.

Нельзя сказать: такой-то де-старик,

Козел в очках, плюгавый клеветник,

И зол и подл: все это будет личность.

Но можете печатать, например,

Что господин парнасский старовер

В своих статьях бессмыслицы оратор,

Отменно вял, отменно скучноват,

Тяжеловат и даже глуповат». Пушкин.)

12) Ирония – употребление слова в контрастном сопоставлении, вследствие этого оно приобретает обратный смысл. («Ты все пела? Это дело». Крылов)

Разновидность иронии – сарказм (злая, горькая насмешка).

(«За все, за все тебя благодарю я:

За тайные мучения страстей,

За горечь слез, отраву поцелуя,

За месть врагов и клевету друзей». Лермонтов)

1. Сравнение и метафора в системе выразительных средств поэтического языка. Экспрессивные возможности тропов

Сравнение – перенос или замена значений происходит в наиболее отчетливой форме и всегда подчеркивается условность временного сопоставления. Сравнение держится на словах: как, словно, будто; стоит убрать эту условную связку – и сравнение распадется. («Под насыпью, во рву некошеном, Лежит и смотрит, как живая…» Блок. «Красуйся, град Петров, и стой непоколебимо, как Россия!» Пушкин)

Сравнение состоит в пояснении какой-либо особенности одного явления с помощью указания на его сходство с другими, в котором эта особенность выражена с наибольшей полнотой и отчетливостью.

Писатель обращается к сравнению в том случае, когда сходство данного явления с другим представляется писателю особенно значимым и важным для раскрытия образа.

По форме сравнение может быть простым («там зелень ярче изумруда» Некрасов) и развернутым. Развернутое сравнение поясняет ту или иную особенность изображаемого более многогранно и называется эпическим.

Сравнение может описывать объект, эмоции и чувства, явления и события.

«Словно змей, тяжелый, сытый и пыльный, Шлейф твой с кресел ползет на ковер» Блок.

«Он весь как божия гроза» Пушкин («Полтава» о Петре).

Сравнение часто рассматривается как особая синтаксическая форма выражения метафоры,

когда последняя соединяется с выражаемым ею предметом посредством грамматической связки «как», «будто», «словно», «точно» и т. п., при чем в русском языке эти союзы могут быть опущены, а подлежащее сравнение выражено творительным падежом. «Бегут ручьи моих стихов» (Блок) — метафора, по «мои стихи бегут, как ручьи» или «мои стихи бегут ручьями» — были бы сравнения. Такое чисто грамматическое определение не исчерпывает природы сравнения. Прежде всего, не всякое сравнение может быть синтаксически сжато в метафору. Напр., «Природа тешится шутя, как беззаботное дитя» (Лермонтов), или антитетическое сравнение в «Каменном госте»: «Испанский гранд, как вор, Ждет ночи и луны боится». В сравнении, кроме того, существенна именно раздельность сопоставляемых предметов, которая внешне выражается частицей как и т. п.; между сравниваемыми предметами ощущается расстояние, которое в метафоре преодолевается. Метафора как бы демонстрирует тождество, сравнение-раздельность. Поэтому образ, привлекаемый для сравнения, легко развертывается в совершенно самостоятельную картину, связанную часто только в одном каком-нибудь признаке с тем предметом, который вызвал сравнение.

Раздельность сходных предметов в сравнении особенно явственно сказывается в свойственной русской и сербской поэзии особой форме отрицательного сравнения. Например: «Не две тучи в небе сходилися, сходилися два удалые витязя». Ср. у Пушкина: «Не стая воронов слеталась На груду тлеющих костей, — За Волгой ночью у огней Удалых шайка собиралась».

Метафора – сближение слов по сходству или, напротив, по контрасту (горит восток зарею новой, мне вас не жаль, года весны моей), (а = б).

В метафоре одно явление представлено полностью уподобленным другому, чем-либо сходному с ним: «Какой светильник разума угас!» Некрасов. Метафора как си сравнение служит точному выделению существенной черты явления. Метафора иногда создает целую законченную картину.

Метафора позволяет сделать образ наиболее выразительным, резко индивидуализированным, например: «Бормотаний твоих жемчуга» (рот, зубы = жемчуг), «И странно розовеет тишина» Блок; «Тонкие струны дождя» Горький

Как и другие тропы (метонимия, синекдоха), метафора есть не только явление поэтического стиля, но и общеязыковое. Множество слов в языке образованы метафорически или применяются метафорически, причем переносный смысл слова рано или поздно вытесняет смысл, слово понимается только в своем переносном значении, которое тем самым уже не сознается как переносное, так как первоначальный прямой его смысл уже потускнел или даже совсем утратился. Такого рода метафорическое происхождение вскрывается в отдельных, самостоятельных словах (коньки, окно, привязанность, пленительный, грозный, осоветь), но еще чаще в словосочетаниях (крылья мельницы, горный хребет, розовые мечты, висеть на волоске). Напротив, о метафоре, как явлении стиля, следует говорить в тех случаях, когда в слове или в сочетании слов сознается или ощущается и прямое, и переносное значение. Такие поэтические метафоры могут быть: во-первых, результатом нового словоупотребления, когда слову, применяющемуся в обычной речи в том или ином значении, придается новый для него, переносный смысл (напр., «И канет в темное жерло за годом год»; «..стан оправленный в магнит» — Тютчев); во-вторых, результатом обновления, оживления потускневших метафор языка (напр., «Ты пьешь волшебный яд желаний»; «Змеи сердечной

угрызенья» — Пушкин). Соотношение двух смыслов в поэтической метафоре может быть далее разных степеней. На первый план может быть выдвинуто или прямое или переносное значение, а другое как-бы аккомпанировать ему, или оба значения могут находиться в известном равновесии между собой (пример последнего у Тютчева: «Гроза, нахлынувшая тучей, смутит небесную лазурь»). В большинстве случаев и поэтическую метафору мы застаем на стадии заслонения прямого смысла переносным, прямой же смысл дает лишь эмоциональную окраску метафоре, в чем и состоит ее поэтическая действенность (напр., «В крови горит огонь желанья» — Пушкин). Но нельзя отрицать или даже считать исключеньем и те случаи, когда прямой смысл метафоры не только не утрачивает своей образной ощутимости, но выдвигается на первый план, образ сохраняет наглядность, становится поэтической реальностью, метафора реализуется. (Напр., «Жизни мышья беготня» — Пушкин; «Прозрачным синеньким ледком Подернулась ее душа» — Блок). Поэтическая метафора редко ограничивается одним словом или словосочетанием. Обычно мы встречаем ряд образов, совокупность которых и дает метафоре эмоциональную или наглядную ощутимость.

Изображение чувства в речи требует особых экспрессивных красок. Экспрессивность (от лат. еxpressio - выражение) - значит выразительность, экспрессивный - содержащий особую экспрессию. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова хороший мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях лексическое значение слова осложняется экспрессией. Часто одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения (ср.: несчастье - горе - бедствие - катастрофа, буйный - безудержный - неукротимый - неистовый - яростный). Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (незабвенный, глашатай, свершения), риторические (священный, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, воспевать, неумолчный).Особая экспрессия отличает слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (претенциозный, манерный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, холуйство, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак).

Экспрессивная окраска в слове наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональная окраска. Поэтому разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным.

Объединяя близкие по экспрессии слова в лексические группы, можно выделить: 1) слова, выражающие положительную оценку называемых понятий, 2) слова, выражающие их отрицательную оценку. В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти шутливые; во вторую - иронические, неодобрительные, бранные и др.

1. Аллегория и символ в системе тропов, их экспрессивные возможности

Аллегория — выражение отвлеченного, абстрактного содержания мысли (понятия, суждения) посредством конкретного (образа), например, изображение смерти в виде скелета с косой, правосудия в образе женщины с завязанными глазами и с весами в одной руке и мечом в другой. Тем самым, в аллегории конкретный образ получает абстрактное значение, обобщается, сквозь образ созерцается понятие.

В аллегории чаще всего используются отвлеченные понятия (добродетель, совесть, истина), типичные явления, характеры, мифологические персонажи - носители определенного, закрепленного за ними аллегорического содержания (Минерва - богиня мудрости), аллегория может выступать и как целый ряд образов, связанных единым сюжетом. В то же время для нее характерно однозначное иносказание и прямая оценочность, закрепленная культурной традицией: смысл ее может быть истолкован достаточно прямолинейно в этических категориях "добра" и "зла". Аллегория близка к символу, а в определенных случаях совпадает с ним. Однако символ более многозначен, содержателен и органично связан со структурой чаще всего простого образа. Нередко в процессе культурно-исторического развития аллегория утрачивала свое первоначальное значение и нуждалась в ином истолковании, создавая новые смысловые и художественные оттенки.

Символ (от греч. symbolon - знак, примета) - один из видов тропов*. Символ, подобно аллегории и метафоре, образует свои переносные значения на основе того, что мы ощущаем - родство, связь между тем предметом или явлением, которые обозначаются каким-то словом в языке, и другим предметом или явлением, на которые мы переносим это же словесное обозначение. Например, «утро» как начало суточной активности может сопоставляться с началом человеческой жизни. Так возникают и метафора «утро жизни», и символическая картина утра как начала жизненного пути:

«B тумане утреннем неверными шагами

Я шел к таинственным и чудным берегам».

(Вл. C. Соловьев)

Однако символ коренным образом отличается и от аллегории, и от метафоры. Прежде всего тем, что он наделен огромным множеством значений (по сути дела - неисчислимым), и все они потенциально присутствуют в каждом символическом образе, как бы «просвечивая» друг сквозь друга. Так, в строках из стихотворения A. A. Блока «Ты была светла до странности...»:

«Я твоей любовной ласкою

Озарен - и вижу сны.

Но, поверь, считаю сказкою

Небывалый знак весны»

«весна» - это и время года, и зарождение первой любви, и начало юности, и наступащая «новая жизнь» и многое другое. В личие от аллегории символ глубоко эмоционален; чтобы его постичь, необходимо «вжиться» в настроение текста. Наконец, в аллегории и в метафоре предметное значение слова может «стираться»: иногда мы его ппросто не замечаем (так, при упоминании в литературе XVIII в. Марса или Венеры мы часто почти не вспоминаем живо обрисованных персонажей античных мифов, а знаем лишь что речь идет о войне и о любви. Метафора Маяковского «дней бык пег» рисует образ пестрых дней человеческой жизни, а не образ быка пятнистой масти).

Основная особенность символов - в том, что они, в своей массе, возникают не только в тех текстах (или тем более в частях текста), где мы их находим. Они имеют историю длиной в десятки тысяч лет, восходя к древним представлениям o мире, к мифам и обрядам. Определенные слова («утро», «зима», «зерно», «земля», «кровь» и т.д. и т.п.) c незапамятных времен запечатлелись в памяти человечества именно как симвoлы. Такие слова не только многозначны: мы интуитивно чувствуем их способность быть символами. Позднее эти слова особенно привлекают художников слова, включающих их в произведения, где они получают все новые значения.

Изображение чувства в речи требует особых экспрессивных красок. Экспрессивность (от лат. еxpressio - выражение) - значит выразительность, экспрессивный - содержащий особую экспрессию. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова хороший мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях лексическое значение слова осложняется экспрессией. Часто одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения (ср.: несчастье - горе - бедствие - катастрофа, буйный - безудержный - неукротимый - неистовый - яростный). Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (незабвенный, глашатай, свершения), риторические (священный, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, воспевать, неумолчный).Особая экспрессия отличает слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (претенциозный, манерный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, холуйство, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак).

Экспрессивная окраска в слове наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональная окраска. Поэтому разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным.

Объединяя близкие по экспрессии слова в лексические группы, можно выделить: 1) слова, выражающие положительную оценку называемых понятий, 2) слова, выражающие их отрицательную оценку. В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти шутливые; во вторую - иронические, неодобрительные, бранные и др.

1. Метонимия, синекдоха, эвфемизм, перифраз в системе выразительных средств поэтического языка. Экспрессивные возможности тропов

Метонимия– переносное значение слова, основанное на замене прямого названия предмета другим по смежности. (головушка моя дорогая (дорогой человек)) Метонимия не только выделяет характерное, но и создает определенное настроение.

Разновидность метонимии:

1) Наименование не всего явления или предмета в целом, а одного какого-либо атрибута (наиболее важного в данном случае): «А в двери – бушлаты, шинели, тулупы» Маяковский о штурме Зимнего дворца революционерами.

2) Замена названия самого предмета указанием на материал, из которого он сделан: «фарфор и бронза на столе», «духи в граненом хрустале» Пушкин.

3) Название вмещающего объема вместо того, что в нем содержаться: «пенистые чашки» Пушкин, «Ну, скушай же еще тарелочку, мой милой!» Крылов.

4) Обозначение людей (лил целого народа) именем места, где они находятся или где происходит действие: «Шла Россия спасать Москву» Ахматова.

5) Употребление имени творца вместо названия произведения, предмета: «Читал охотно Апулея, и Цицерона не читал» Пушкин.

6) Название вместо самого действия его орудия, средства, цели или результатов: «Перо его любовью дышит», «Меч нас рассуди» Пушкин.

Синекдоха – вид метонимии, замена родового названия видовым, множественного числа единственным, множественного числа обобщенным названием: «И слышно было до рассвета, как ликовал француз» Лермонтов.

Эвфемизм – замена грубых определений смягченными выражениями, однако такая замена не затрагивает сущности явления и даже способствует подчеркиванию, выпячиванию отрицательного начала.

(«Иная брань, конечно, неприличность.

Нельзя сказать: такой-то де-старик,

Козел в очках, плюгавый клеветник,

И зол и подл: все это будет личность.

Но можете печатать, например,

Что господин парнасский старовер

В своих статьях бессмыслицы оратор,

Отменно вял, отменно скучноват,

Тяжеловат и даже глуповат». Пушкин.)

ЕВФЕМИЗМ (греч. ευφημισμός, смягчение выражения) — лингвистический и стилистический термин, обозначающий замену в речи прямого выражения, которое почему-либо представляется резким и нежелательным, посредством косвенного, смягченного. Например: «приказал долго жить»; «в интересном положении»; «невыразимые» (панталоны); «куда царь пешком ходит» (уборная, что в свою очередь есть евфемизм, если угодно); «места не столь отдаленные» (ссылка); «блондинка» (сыпно-тифозная вошь) и т. п. Многие евфемизмы разговорной речи связаны с совершенно условными и произвольными обозначениями предмета, возникающими в том или ином тесном кругу лиц или в особых социальных диалектах, развивающихся, напр., в закрытых учебных заведениях, в военной среде, в воровских шайках, у арестантов и т. п.

Особый вид евфемизма состоит в перестановке звуков слова, — напр., название улицы в Москве «Швивая горка» вместо прежнего «Вшивая горка», — или в подстановке отдельных звуков и слогов, как, напр., во французском языке выражения проклятий: „morbleu“ вместо „mort Dieu“, „parbleu“ вместо „par Dieu“ и т. п.

ПЕРИФРАЗА (греч. Περίφρασις, описание) — стилистический термин, обозначающий описательное выражение предмета по какому-либо его свойству или признаку. Например: «Царь зверей» вместо лев; «гороховое пальто» вместо сыщик; «Стагирит» вместо Аристотель по месту рождения. Особенно часто применяется перифраза при перечислении однородных предметов с целью избежать однообразия в именованиях. Так, в «сонете» Пушкина наряду с пятью прямыми именованиями поэтов сонета — Данта, Петрарки, Камоэнса, Вордсворта, Дельвига — даны два описательных: «творец Макбета» вм. Шекспир и «певец Литвы» вм. Мицкевич. Особый вид перифразы составляет евфемизм (см.). Это дает возможность выделить основные характерные черты предмета, выразить отношение к нему.

Изображение чувства в речи требует особых экспрессивных красок. Экспрессивность (от лат. еxpressio - выражение) - значит выразительность, экспрессивный - содержащий особую экспрессию. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова хороший мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях лексическое значение слова осложняется экспрессией. Часто одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения (ср.: несчастье - горе - бедствие - катастрофа, буйный - безудержный - неукротимый - неистовый - яростный). Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (незабвенный, глашатай, свершения), риторические (священный, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, воспевать, неумолчный).Особая экспрессия отличает слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (претенциозный, манерный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, холуйство, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак).

Экспрессивная окраска в слове наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональная окраска. Поэтому разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным.

Объединяя близкие по экспрессии слова в лексические группы, можно выделить: 1) слова, выражающие положительную оценку называемых понятий, 2) слова, выражающие их отрицательную оценку. В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти шутливые; во вторую - иронические, неодобрительные, бранные и др.

1. Стилистические фигуры. Художественные возможности поэтического синтаксиса.

Стилистические фигуры - , особые зафиксированные стилистикой обороты речи, применяемые для усиления экспрессивности (выразительности) высказывания. Иногда к стилистическим фигурам относят тропы, а также необычные словосочетания, обороты речи, выходящие за рамки языковой нормы.

1. Инфинитивное предложение, когда сказуемое выражено неопределённой формой глагола, например: А царица хохотать и плечами пожимать… (А. Пушкин)

2. Эллипсис - неполные предложения, где образность достигается за счёт экономии речевых средств при отсутствии члена предложения, чаще всего сказуемого, например: Озеро на середине реки; по правую сторону за рекой луг и по левую сторону луг, а за лугом взгорок со старыми соснами и поле. (Г. Бочаров)

3. Парцелляция - стилистический приём, когда предложение интонационно делится на отрезки, графически выделенные как самостоятельные предложения, одно из которых неполное или требует обязательного контекста, например: Я жаловаться буду. Губернатору. (М. Горький). Парцелляцию надо отличать от ошибки - речевой недостаточности, когда разрываются подлежащее или сказуемое (Я жаловаться. Буду.) . Позволяет усилить смысловые и экспрессивные оттенки значений.

4. Инверсия - изменение прямого (обычного) порядка слов в предложении на обратный, при котором слово занимает не вполне обычную, а потому сильную позицию, например (слова, на которые падает логическое ударение, выделены): Арагвы светлой он счастливо / Достиг зелёных берегов. (М. Лермонтов) Сравните то же предложение с прямым порядком слов, где вместе с инверсией ликвидирована и ритмика стиха: Он счастливо достиг зелёных берегов светлой Арагвы. то средство придания речи особой выразительности.

5. Удвоение - повторение слов как стилистический приём: Мечты, мечты, где ваша сладость? (А. Пушкин)

6. Анафора, или единоначатие, - повторение слов или оборотов в начале каждого предложения:

Коль любить, так без рассудку,

Коль грозить, так не на шутку,

Коль ругнуть, так сгоряча,

Коль рубить, так уж сплеча!

(А. К. Толстой)

Создает особый ритмико-интонационный рисунок, расставляет смысловые акценты.

7. Эпифора, или концовка, - повторение слов или выражений в конце смежных предложений:

"Не станет нас!" А миру хоть бы что.

"Исчезнет след!" А миру хоть бы что.

Нас не было, а он сиял и будет.

Исчезнем мы - а миру хоть бы что!

(Омар Хайям)

Создает особый ритмико-интонационный рисунок, расставляет смысловые акценты.

8. Синтаксический параллелизм - повторение не слов, а синтаксической модели: Уланы с пестрыми значками, драгуны с конскими хвостами… (М. Лермонтов)

9. Умолчание - намеренный обрыв высказывания, передающий прерывистость, взволнованность речи. На письме умолчание показывается многоточием:

Нет; я хотел…быть может, вы… я думал,

Что уж барону время умереть.

(А. Пушкин) Пробуждает глубокие мысли и чувства в читателе, требует от него сотворчества.

10. Риторический вопрос - эмоционально окрашенное высказывание, имеющее значение утверждения или отрицания. Риторический вопрос часто ставится не для того, чтобы получить ответ, а для привлечения внимания читателя к тому или иному явлению, например: Что ж мой Онегин? Полусонный в постелю с бала едет он. (А. Пушкин) Придают речи выразительность, остроту.

11. Риторическое обращение (часто с восклицанием), когда автор подчёркнуто обращается к кому-нибудь или к чему-нибудь, выражая тем самым своё отношение:

Цветы, любовь, деревья, праздность,

Поля! я предан вам душой.

(А. Пушкин) Придают речи выразительность, остроту.

12. Бессоюзие состоит в намеренном пропуске союзов при однородных членах (здесь и далее сами ряды однородных членов можно рассматривать как средство создания образа), что придаёт речи стремительность и динамизм. Например, строки из "Евгения Онегина" А. Пушкина, где мы вместе с семейством Лариных наблюдаем калейдоскопическую смену картинок за окном кареты:

Мелькают мимо будки, бабы,

Мальчишки, лавки, фонари,

Дворцы, сады, монастыри,

Бухарцы, сады, огороды,

Купцы, лачужки, мужики,

Бульвары, башни, казаки,

Аптеки, магазины моды,

Балконы, львы на воротах

И стаи галок на крестах.

13. Многосоюзие, когда повторяющиеся союзы служат логическому и интонационному подчёркиванию однородных членов, например:

Перед глазами ходил океан, и колыхался, и гремел, и сверкал, и угасал, и уходил куда-то в бесконечность. (В. Короленко)

14. Градация - такое расположение однородных членов, при котором каждый последующий содержит усиливающее значение, из-за чего усиливается и общее впечатление, производимое всей группой слов.

Человек в процессе чтения, игнорирующий стилистические фигуры и ориентирующийся лишь по знакам препинания, лишает себя всех тонкостей поэзии и, следовательно, не понимает глубины произведения.

Стилистические фигуры представляют собой особые синтаксические построения, служащие для усиления образно – выразительной функции речи.

Поэтический синтаксис - это система специальных средств построения речи, способствующих усилению ее образной выразительности.

Возможности:

Это средство придания речи особой выразительности.

Это дает возможность выделить основные характерные черты предмета, выразить отношение к нему.

Придают речи выразительность, остроту.

Передает сложные смысловые нюансы, сильное эмоциональное воздействие на читателя.

Создает особый ритмико-интонационный рисунок, расставляет смысловые акценты.

Создает впечатление движения мысли, углубления: помогает установить ассоциативные связи, психологически соединить разнородные понятия, эмоционального воздействия на читателя.

Пробуждает глубокие мысли и чувства в читателе, требует от него сотворчества.

Позволяет усилить смысловые и экспрессивные оттенки значений.

1. Стихотворная и прозаическая речь. Ритм и метр. Факторы ритма. Понятие о стихе. Системы стихосложения

Существуют две разнокачественные системы художественного строения речи: прозаическая и стихотворная.

Стихотворные произведения характеризуются членением в их речи на такие сопоставимые ритмические единицы, как стихотворные строки, границы которых могут совпадать с синтаксическими единицами (фразами, синтагами), - в прозе же эти границы совпадают, ее ритм основывается на особой организации и внутренней упорядоченности именно синтаксических единиц.

Основу организации стихотворной речи составляет ритм.

В эпоху античности словесное искусство проделало путь от мифологической и боговдохновенной поэзии (будь то эпопеи или трагедии) к прозе, которая, однако, была еще не собственно художественной, а ораторской и деловой (Демосфен), философской (Платон и Аристотель), исторической (Плутарх, Тацит). Художественная же проза бытовала более в составе фольклора (притчи, басни, сказки) и на авансцену словесного искусства не выдвигалась. Она завоевывала права весьма медленно. Лишь в Новое время поэзия и проза в искусстве слова стали сосуществовать «на равных», причем последняя порой выдвигается на первый план (такова, в частности, русская литература XIX в., начиная с 30-х годов).

Есть внешнее, формальное различие между поэзией и прозой, и есть между ними различие внутреннее, по существу. Первое состоит в том, что прозе противополагаются стихи; последнее — в том, что прозе, как мышлению и изложению рассудочному, противополагается поэзия, как мышление и изложение образное, рассчитанное не столько на ум и логику, сколько на чувство и воображение. Отсюда понятно, что не всякие стихи — поэзия и не всякая прозаическая форма речи — проза внутренняя. Когда-то в стихах излагались даже грамматические правила (напр., латинские исключения) или арифметические действия. С другой стороны, мы знаем «стихотворения в прозе» и вообще такие произведения, написанные прозой, которые являются чистейшей поэзией: достаточно назвать имена Гоголя, Тургенева, Толстого, Чехова. Если иметь в виду только что упомянутое внешнее различие, то интересно будет указать, что слово проза происходит от латинского prorsa, которое в свою очередь представляет собою сокращенное proversa: oratio (речь) proversa обозначало у римлян речь сплошную, заполняющую всю страницу и свободно устремляющуюся вперед, тогда как стих занимает на страницах лишь часть каждой строки и, кроме того, в кругообороте своего ритма постоянно возвращается вспять, обратно (по латыни — versus). Надо, впрочем, заметить, что о свободе прозаической речи можно говорить лишь условно: на самом деле проза тоже имеет свои законы и требования. Пусть в отличие от поэзии (в смысле стихов) художественная проза не знает рифмы и ритмической размеренности стоп, — все-таки и она должна быть музыкальна, и она должна угождать тому, что Ницше называл «совестью уха». Недаром тот же Ницше советовал над двумя строками прозы работать как над статуей; ваятелю уподоблял он писателя.

Переходя к более важному — внутреннему отличию прозы от поэзии, обратим внимание на то, что проза служит науке и практике, тогда как поэзия удовлетворяет нашей эстетической потребности. Вот школьный пример, уясняющий эту разницу: описание Днепра в учебнике географии и описание Днепра у Гоголя («Чуден Днепр»...). Прозе нужны отвлеченности, схемы, формулы, и она движется по руслу логики; напротив, поэзия требует картинности, и в живые краски претворяет она содержание мира, и слова для нее — носители не понятий, а образов. Проза рассуждает, поэзия рисует. Проза суха, поэзия взволнована и волнует. Проза анализирует, поэзия синтезирует, т.-е. первая разнимает явление на его составные элементы, между тем, как вторая берет явление в его целостности и единстве. В связи с этим поэзия олицетворяет, одухотворяет, животворит; проза же, трезвая проза, родственна мировоззрению механистическому.

В высшей степени характерно для поэзии такое восприятие мира, как некоего живого существа, и соответственный способ изображения последнего. Вообще, очень важно усвоить себе, что поэзия это больше, чем стиль: это — миросозерцание; то же самое надо сказать и о прозе. Если поэзия делится — приблизительно и обще — на эпос, лирику и драму, то в прозе современные учебники теории словесности различают такие роды и виды: повествование (летопись, история, воспоминания, география, характеристика, некролог), описание (путешествие, например), рассуждение (литературная критика, например), ораторская речь; само собою разумеется, что эта классификация не может быть строго выдержана, не исчерпывает предмета, и перечисленные роды и виды разнообразно переплетаются между собою. В одном и том же произведении могут встречаться элементы как поэзии, так и прозы; и если проникновение в прозу поэзии, внутренней поэзии, всегда желанно, то противоположный случай действует на нас охлаждающе и вызывает в читателе эстетическую обиду и досаду; мы тогда уличаем автора в прозаизме.

Художественная проза – это система образно-выразительной речи, сохраняющая несоразмерный порядок развертывания обычной разговорной речи.

Стихи – образно-выразительная система речи, основанная на художественном использовании в ней возможностей ритма.

Ритм – непрерывно равномерное и отчетливо ощутимое следование в поэтической речи соразмерных отрезков, придающее ей особую выразительность.

Темп и ритм произведения.

Наибольшей мерой ритмичности отличается, разумеется, стихотворная речь. С очень давних пор люди заметили, что слова, сложенные в стройные стихотворные строки, легче запоминаются, легче воспринимаются, а главное, становятся красивыми и приобретают особое воздействие на слушателя. Две последние функции остались ведущими для стихотворной речи и в современности: придавать художественному тексту эстетическое совершенство и усиливать эмоциональное воздействие на читателя. В стихах ритмичность достигается за счет равномерного чередования речевых элементов – стихотворных строк, пауз, ударных и безударных слогов и т.д.

Итак, стих есть ритмически упорядоченная, ритмически организованная речь. Однако свой ритм, иногда более, иногда менее ощутимый, есть и в прозе, хотя там он не подчинен строгому ритмическому канону – метру. Достигается ритмичность в прозе прежде всего за счет приблизительной соразмерности колонов, что связано с интонационно-синтаксической структурой текста, а также различного рода ритмическими повторами.

Не менее, чем ритмическая, важна и темповая организация художественного текста; впрочем, на практике эти две стороны художественного синтаксиса настолько неотрывны друг от друга, что иногда говорят о темпоритме произведения. Темпоритм имеет своей функцией прежде всего создание определенной эмоциональной атмосферы в произведении. Дело в том, что разные типы темповой и ритмической организации прямо и непосредственно воплощают в себе определенные эмоциональные состояния и обладают способностью с необходимостью вызывать именно эти эмоции в сознании читателя, слушателя, зрителя; в таких искусствах, как музыка или танец, эта закономерность видна очень ясно.