Личностная этика настаивает на необходимости иметь возможность каждому создать для себя условия существования и всестороннего развития своей личности.

Структуры, которые возникают в процессе производственно-экономической деятельности, имеющей целью создание и накопление материальных благ, в которых превалируют партнерские и деловые отношения, основанные на субъективно-объективном волюнтаризме и регулируемые этикой права, составляют самостоятельный сектор (подсистему) в обществе, называемый бизнес-сектором (коммерческим сектором).

18. Онтологическая характеристика регулирующего сектора как структуры общества.

Другой вид деятельности, который непосредственно не дает материального продукта, а дает продукт идеальный, мыслительный получил название регулирующего. Его задачи:

- сохранение и поддержание традиций и обычаев,

- формирование законодательства,

- организация реализации объединительных идей (национальных и межкультурных) и правовых норм,

- контроль над процессом реализации идей и норм.

Таким образом, регулирование общественной жизни включает в себя все процессы, связанные с формированием общества как системы и его развитием. Все это по своей сути - виды идеальной, то есть нематериальной деятельности, хотя они, конечно, имеют конкретную материальную форму существования в виде деятельности соответствующих структурных образований. Эти структуры могут формироваться преимущественно на основе гуманистических (неонтологических) отношений и их онтологического аналога – возрастных (родовых) отношений. Остальные типы отношений в них могут присутствовать как дополнительные. Регулятором этих отношений выступает другая разновидность синтеза этики и права – этическая норма.

Регулирующие функции в обществе выполняются с помощью власти. Власть, по определению Н.Смелзера, - «форма проявления волюнтаризма, выраженная в виде способности общества мобилизовать ресурсы для достижения поставленных целей». Как следует из определения, источником власти является чья-то воля. Если это воля одного субъекта, то мы будем иметь дело с субъективным волюнтаризмом и тип такой власти будет называться монархическим. Когда волеизъявления проявляет некая совокупность субъектов (неорганизованных или объединенных в группы), то можно говорить об относительно объективном волюнтаризме. Группы субъектов по своему происхождению могут быть естественными (родовыми) или искусственными (корпоративными). Отсюда и волюнтаризм от имени главы рода или корпорации может носить либо аристократический, либо олигархический характер. Соответственно и типы власти от имени глав родов будут называться аристократией, а от имени глав корпораций – олигархией.

К относительно объективному волюнтаризму можно отнести и демократию как власть большинства. А также анархию или охлократию (власть народа – греч.) как власть неорганизованных групп.

Выразителем воли могут выступать различные сформированные системы целиком. Тогда мы будем иметь дело с системным волюнтаризмом, а тип власти будет называться бюрократическим.

Абсолютными типами регулирования выступают монархический и бюрократический. Производными – аристократический (олигархический) и демократический (анархический, охлократический).

Однако идеальной формой волепроявления, видимо, надо считать синтез всех выше перечисленных типов волюнтаризма, в котором совмещается и воля субъекта, и воля группы субъектов, и воля системы субъектов (общества в целом). Такой синтез качественного разнородства волепроявлений можно назвать квалитативным волюнтаризмом и тип власти – гражданским. Гражданский тип общественного регулирования должен включать волю всех разнородных субъектов: индивидуальных и структурированных каким-либо образом.

Как именно это может происходить, можно увидеть только в целостной динамической модели общества, к построению которой мы и стремимся. Пока же лишь можно сделать вывод, что структуры, которые участвуют в осуществлении регулирующей деятельности, целью которой является формирование и развитие общества, реализующие свою волю через различного вида волюнтаризм, порождающий определенные типы власти, структуры, которые формируются преимущественно на основе гуманистических и возрастных (родовых) отношений и регулируются этическими нормами, могут быть объединены в самостоятельный сектор (подсистему) общества - так называемый регулирующий сектор общества.

19. Онтологическая характеристика некоммерческого сектора как структуры общества.

Регулирование и экономика, таким образом, выступают двумя полюсами (идеальным и материальным) в едином цикле общественного функционирования. И поскольку функционирование происходит циклично (о чем мы также говорили ранее), то очевидны постепенные переходы одних процессов в другие. Переход происходит через так называемые пограничные состояния, которые характеризуются как наличием в своей структуре идеальных процессов (плановых или духовно-идеологических), так и материальных (производственных, услуговых). Таковой как раз и является некоммерческаядеятельность.

Некоммерческая деятельность существует в двух видах, поскольку имеют место два последовательных перехода от одного типа процессов к другому. При переходе от материальных процессов к идеальным некоммерческая деятельность представлена в виде социально-бытовых услуг, реализация которых обеспечивает жизненный цикл людей (функция жизнеобеспечения): транспорт, связь, система услуг жилищно-коммунального хозяйства, правоохранительная деятельность, внешняя защита (армия), медицина и т.д., а также вся инфраструктура бизнеса, которая тоже работает (или должна работать) на некоммерческой, неприбыльной основе, чтобы цены на товар, создаваемый коммерческими производствами, оставались доступными для потребителя. В этих структурах превалируют отношения, свойственные для структур бизнес-сектора, то есть партнерские и деловые, поскольку деятельность в них также связана с производством, только не товаров, а услуг. Остальные типы отношений могут присутствовать как дополнительные. Здесь также имеет место проявление принципа субективно-объективного волюнтаризма, а в качестве регуляторов отношений выступает этика права.

Деятельность по оказанию социально-бытовых услуг в некоторых случаях носит плановый (в отличие от стихийного рыночного) характер, потому что нельзя допустить, чтобы в обществе отсутствовал какой-либо вид жизненно необходимых услуг. Она имеет рентабельную (неприбыльную) основу, а в некоторых случаях и государственно-дотационную. Все это совершенно не исключает развитие частной собственности в сфере в данной сфере деятельности. Скорее наоборот – эта сфера в наибольшей степени доступна для мелкого предпринимательства и ориентирована на реализацию индивидуальных потребностей.

При переходе от идеальных к материальным процессам некоммерческая деятельность представлена как образовательно-воспитательная, цель которой обеспечить процесс образования, воспитания и формирования идейной, духовно-нравственной среды, определяющей уровень культуры общественных отношений (функция развития). В этой сфере деятельности функционирует институт семьи, система образовательных и воспитательных учреждений, наука, церковь (даже там, где она законодательно отделена от государства), учреждения, работающие в сфере культуры и искусства, спортивные учреждения, политические партии, общественные объединения.

Преимущество в этих структурах имеют те виды отношений, которые более всего соответствуют их сути. Так, например, в семье превалируют отношения любви и дружбы. В общественных организациях могут превалировать приятельские или дружественные (товарищеские), а могут и партнерские, деловые отношения. Основным регулятивом отношений выступают этические нормы.

В этой сфере деятельности также наблюдается проявление всех видов волюнтаризма, потому что она, как и регулирующая, ориентирована на реализацию общественных потребностей и определяет перспективы общественного развития. Именно поэтому образовательно-воспитательную, духовно-идеологическую деятельность часто выделяют в отдельный сектор общества, которому и присваивают название «гражданское общество».

Итак, внутри некоммерческого сектора мы выделили две подсистемы: деятельность по оказанию социально-бытовых услуг и образовательно-воспитательную деятельность. Услуги, осуществляемые в некоммерческом секторе, объединены в единую группу в связи с их общей формой бытия – некоммерческой, то есть они не направлены на получение прибыли (если осуществление каких-либо услуг переходит в разряд коммерческой деятельности, то в их стоимость непременно закладывается прибыль как дополнительный результат, кроме самой произведенной услуги. Такие услуги могут оказаться слишком дорогими для потребителя). Как видим, некоммерческий сектор представляет собой некую синтезированную структуру, производную от двух других – идеальной (управленческой) и материальной (коммерческой). Наличие такой синтезированной структуры и сообщает системе устойчивость.

«Бинарная оппозиция гомеостатики, отражающая процесс самоорганизации в постбифуркационный период, может стать жизнеспособным комплексом, обеспечивающим стабильность и устойчивость, лишь при наличии третьего, примиряющего антагонистов, элемента, - пишет А.В. Шевченко. - Такой элемент возникает в триадической структуре или триаде… Триадическая структура функционирует следующим образом: каждая пара элементов находится в соотношении дополнительности и в процессе изменения проявляет сущность, а третий элемент задает меру совместимости».

Именно трехсекторную общественную структуру, где сектора тесно взаимодействуют между собой, мы и можем считать устойчивой. А некоммерческая деятельность обеспечивает средний уровень жизни общества и определяет уровень общественного развития, выраженный в виде роста численности населения. Наличие среднего класса и роста численности населения как раз и определяет степень устойчивости государства и его возможные пути развития. Если в том или ином государстве малочисленен средний класс, а рост населения вообще не наблюдается, то можно говорить о том, что в нем существуют серьезные проблемы в развитии именно некоммерческой деятельности. Такова, например, сегодня Россия.

20. Межсекторное взаимодействие.

Большое значение в обеспечении устойчивого развития общественной системы имеет и межсекторное взаимодействие. Во-первых, каждом из секторов сегодня существует государственная сфера деятельности: государственное управление, государственная промышленно-экономическая деятельность, государственная социально-бытовая, образовательная, воспитательная, культурная деятельность. И в каждом секторе существует или зарождается аналогичная негосударственная сфера деятельности, которую и принято называть гражданским обществом. Государственные и негосударственные структуры в каждом секторе взаимодействуют друг с другом. И чем эффективнее они это делают, тем успешнее развивается страна. Во-вторых, взаимодействуют друг с другом и сами сектора как на государственном, так и на негосударственном уровне, что и обеспечивает сбалансированность всех интересов и также способствует устойчивости общественной системы.

Можно привести различные примеры таких взаимодействий. В управленческом секторе на основе самостоятельной активности действуют и выдают идеальный продукт (решения, нормы, системы идей) органы территориального самоуправления (ТОСы), общественные палаты всех уровней, начиная с общероссийской, политические партии. Их продукт в той или иной мере через различные механизмы взаимодействия, оговоренные законодательно, учитывается в деятельности государственного управления, бизнеса и некоммерческого сектора.

В коммерческом секторе функционирует негосударственный бизнес. Государство не имеет права прямого руководства этими предприятиями. Оно осуществляется им только законодательно и через контроль над соблюдением законодательства. В свою очередь негосударственный бизнес взаимодействует с государственными управленческими структурами, используя свои общественные объединения, которые по существу являются структурами некоммерческого сектора: торгово-промышленные палаты, ассоциации предпринимателей, банкиров, а иногда и политические партии.

Для решения внутрисекторных проблем организации и функционирования бизнеса также создаются общественные организации: например, объединенные независимые профсоюзы.

Взаимодействие бизнес-сектора со структурами некоммерческого сектора определяется общественными интересами и взаимными потребностями. Экологические организации контролируют производственную деятельность с целью сохранения окружающей среды. Бизнес (как финансовый донор) и общественные организации (как исполнители проектов) совместными усилиями решают различные социальные проблемы.

В некоммерческом секторе также существует широкий спектр негосударственных предприятий социально-бытовых и культурно-образовательных услуг. В их числе – общественные организации, или как их называют гражданские союзы, созданные по инициативе граждан для совместного решения своих проблем и удовлетворения различных потребностей. К примеру, в услуговой деятельности по жизнеобеспечению активно действует такая общественная структура как конфедерация обществ защиты прав потребителей. В образовательно-воспитательной и культурной успешно работают Союзы творческих, культурных и научных деятелей. Негосударственные некоммерческие, общественные организации, как описано выше, также взаимодействуют с другими секторами.

Вся негосударственная сфера деятельности трех секторов, в конце концов, может иметь выход при решении своих проблем на территориальные Общественные Палаты и Всероссийскую Общественную Палату, которая от имени гражданского общества России (в его тактическом понимании как негосударственной сферы деятельности) уполномочена вести диалог с властью и принимать участие (пока, увы, совещательное) в разработке законов и иных решений, определяющих жизнь в российском государстве.

Таким образом, приведенные примеры иллюстрируют вывод о том, что на уровне функциональной деятельности гражданское общество в России с его тактическими задачами и стратегическими целями имеет необходимую структурную основу. Более подробную характеристику фактической степени развития структурных элементов и их взаимодействия мы дадим чуть позже.

21. Второй модус анализа общественной системы – естественно-искусственное регулирование. Этический регулятив гражданского общества. Природные нравственные черты человека. Мораль, аксиология, этика как основы для журналистского рассуждения об этическом поведении граждан.

Второй модус анализа общества как системы следует рассматривать в дихотомии естественное - искусственное.Естественное бытие человека - это природная данность, в которой человек существует как биологический организм, поддерживающий обменные процессы при взаимодействии с окружающей средой. Человек познает мир чувственно (эмпирически), его поведение регулируется все той же чувственной системой. Однако общественная форма существования вырабатывает определенные традиции и обычаи, соблюдение которых позволяет ему продуктивно функционировать. Таким образом, естественным регулятивом естественного человеческого бытия выступает природная мораль, и сформированная на ее основе традиция.

Мы считаем необходимым проделать хотя бы краткий анализ понятия «этический регулятив общественных отношений», для того, чтобы затем, обозначив социальные институты в структуре общества, которые участвуют в этическом регулировании и механизмы их взаимодействия, иметь более четкое представление о процессе этического регулирования и иметь возможность его оценивать в реальной практике.

Итак, о сущностных основах морали русский философ-моралист В.С. Соловьев писал: «существует неразложимая основа общечеловеческой нравственности, и на ней должно утверждаться всякое построение в области этики».

Даже ярчайший представитель естественнонаучного трансформизма Чарльз Дарвин считал, что самое значительное отличие человека от животного заключается в наличии у человека прирожденного нравственного чувства. Именно прирожденного, природного!

Соловьев выделяет три таких нравственных качества, отличающих человека от остального биологического мира: стыдливость, жалость и благоговение.

Стыдливость совершенно отсутствует даже у самых высших животных и обнаруживается у самых низших человеческих рас. По климату и простоте быта первобытные люди не нуждались в одежде, но уже тогда стремились прикрыть некоторые части своего тела. «Стыдясь своих природных влечений и функций собственного организма, человек тем самым показывает, что он не есть только это природное материальное существо, а еще нечто природное и высшее», - писал В.С. Соловьев. - Человек стыдится ее (природы – прим. автора) господства в себе или своего подчинения ей (особенно в главном проявлении) и тем самым признает относительно ее, свою внутреннюю самостоятельность и высшее достоинство, в силу чего он должен обладать, а не быть обладаемым ею».

Чтобы скрыть от окружающих давление своей биологической природы, человеку порой приходится проявлять незаурядное мужество. Непросто, например, отказаться от еды и питья в пользу другого жаждущего, от излишних материальных благ. Невероятно сложно преодолеть инстинкт самосохранения во имя спасения кого-то или торжества принципа. Интересно, что отсутствие проявления мужества люди считают постыдным. Со временем первичное чувство стыда трансформируется в понятие совести и распространяется на всю область человеческих отношений.

Другое нравственное чувство, составляющее корень этического отношения – чувство жалости. Оно проявляется в том, что человек ощущает чужое страдание или потребность. Это чувство именно природное, а не воспитанное, хотя бы уже потому, что оно проявляется также и у животных. «Таким образом, - обобщает Соловьев, - если человек бесстыдный представляет собою возвращение к скотскому состоянию, то человек безжалостный падает ниже животного уровня».

Стыдливость и жалостливость проявляет отношение человека к самому себе и к другому. Но есть и еще одно нравственное чувство, несводимое к двум предыдущим, и определяющее отношение человека к чему-то особому, что признается высшим, чего он ни стыдиться, ни жалеть не может, а может только преклоняться перед ним. Это чувство благоговения (благочестия), благоговейной любви к тому, что превосходит человека. Это чувство свойственно и животным, и потому не вызывает сомнения то, что оно является природным, а не возникло из страха или корысти ради.

Стыд, жалость и благочестие исчерпывают область возможных нравственных отношений человека к тому, что ниже его, равно ему и выше его. Эти качества имели различное распространение и сочетание в историческом процессе, но они были всегда. И потому, считает В.Соловьев, они есть «вечные, незыблемые основы нравственной жизни человечества». Все остальные добродетели могут быть показаны как видоизменения этих трех основ или как результат взаимодействия между ними.

Важно отметить, что каждое из трех нравственных чувств может рассматриваться как добродетель, как правило действия и как условие известного блага. Добродетель означает, что данное качество одобряется. Дальше оно возводится в норму поведения и дает основания для оценки этого поведения. А добродетельное поведение приводит к нравственному благу и чувству высшего удовлетворения. Нравственным благом в отличие от первичной добродетели называют приобретенное состояние – норму деятельности, превратившуюся во вторую природу человека.

Человек осознает себя не выше и не ниже других, осознает средним. И потому у него вырабатывается три типа отношений: к низшему, равному и высшему. Причем, одно и то же чувство может получить разную нравственную оценку по отношению к каждому из уровней. Например, смирение – признание своего ничтожества перед чем-то высшим будет признано добродетелью. Смирение же перед чем-то низшим будет выглядеть низостью. Перед равным себе – лестью.

Таким образом, ни одна добродетель не является таковой сама по себе, а только по отношению к предмету, на который направлено чувство. Кардинальные добродетели: воздержанность, мужество, мудрость, справедливость, а также библейские добродетели: вера, надежда, любовь – все подчинены этому правилу. Конечного списка добродетелей не существует, к ним можно прибавить длинный ряд качеств. Но, по крайней мере, следующие пять обычно в нем присутствуют: великодушие, бескорыстие, щедрость, терпеливость, правдивость.

О последней следует сказать отдельно. Она также как и другие определяет свою добродетель только по отношению к должному. Должное – это подчинение низшей природы духу, уважение прав подобных нам существ и всецелой преданности Высшему началу мира. Однако истинная правдивость определяется не по внешней точности отражения передаваемого содержания, а по внутренней, сущностной, правде о рассматриваемом явлении. Иногда люди формально говорят ложные факты, но эта ложность лишь внешняя, не затрагивающая внутреннюю суть явления. Например: когда говорят: «меня нет дома», на самом деле присутствуя дома, не соответствует факту лишь по форме, потому что человек, который так говорит, по сути дела желает быть отсутствующим, о чем вполне правдиво и сообщает этой фразой. Именно соответствие должному и истинной правде (правде по сути, а не по форме) определяют добродетельность. А общая нравственность рассматривается как совокупность добродетелей.

Итак, из трех основных природных чувств Соловьев выводит ряд других качеств, которые по отношению к трем иерархическим уровням отношений получают одобрительные оценки и получают статус добродетели. Естественно, встает вопрос: а что такое добро? Этот вопрос является самым фундаментальным вопросом этики. Основоположник новейшей английской этики Дж. Мур считает, что дать точное определение «добру» невозможно, так как это простое понятие, не имеющее частей, на которые его можно было было бы разложить и описать таким образом целое. И все же он дает интересное определение: «Общее всех предметов, к которым приложимо прилагательное «хороший», как раз и составляет содержание понятия «добро».

Такое толкование, конечно, не дает возможности представить себе суть понятия, то есть что именно собой представляет это общее во всех предметах, но оно указывает на то, что это общее существует в предмете не как его индивидуальная характеристика, а как некая общая основа, которая существует и вне этого предмета, абстрагировано от него, как и от всех других предметов. Добро выступает как абстракция, которая может проявляться в самых разных предметах, явлениях, процессах материальной жизни в виде множества различных по форме конкретных состояний или качеств. Добро многолико, вот почему так трудно порой распознать его. Но вместе с тем оно односущностно.

Дж. Мур также отмечает, что для вынесения этического суждения необходимо отличать два типа оценок. Во-первых: что является наилучшим само по себе (добро само по себе, добро как цель)? Здесь можно говорить о степени (количестве) хорошего в рассматриваемом явлении. Чем больше его, тем лучше, тем больше оснований говорить о добре как таковом.

Во-вторых, следует ответить на вопрос: что принесет наилучшие плоды (добро как средство)? Здесь явление само по себе может и не иметь наилучших качеств, но порождать при своем действии добро. Например, хирургическую операцию добром саму по себе не назовешь, но вот последствия ее могут оказаться хорошими. И тогда мы говорим о добре как причинно-следственной цепочке.

Нам представляется необходимым судить о явлении в совокупности его внутренней сути (наличии в нем добра самого по себе) и последствий его внешних отношений (добро как последствие его действий).

Знаменитый вопрос Сократа «Что есть благо?» есть попытка человека дифференцировать свое отношение к разным фактам бытия. Человека интересует не просто истина, то есть каков есть предмет сам по себе, но и значение этого предмета для человека. Следовательно, человек неизбежно оценивает все вокруг себя. «Ценностью является для человека все, что имеет для него определенную значимость, личностный или общественный смысл» - так определяет ценность В.А.Канке.

Устойчивые ценностные ориентации становятся нормами поведения. Ценностное отношение личности к себе и миру выражается в эмоциях, воле, решимости, целеполагании, идеалотворчестве. Философское учение о ценностях называется аксиологией.

История аксиологии знает много противоборствующих тенденций. Одни философы видели источник ценности в субъекте: в его чувствах и воле. Другие считали, что источником ценностей являются эмоциональные акты любви и ненависти. Третьи полагали, что все дело в разумной воле, обеспечивающей выбор. Материалисты находили источник ценностей вне субъекта – в материальных благах. А идеалисты считали первичными ценности общественного порядка.

Часто проблему ценностей рассматривают в самом общем виде, когда ценностью выступает истина, добро и красота. А при большей детализации выделяют ценности экономические, политические, эстетические, нравственные, религиозные. В связи с анализом понятия «ценности» аксиология формулирует ответы на вопрос, что такое воля, эмоции, сомнение, вера, цель, идеал.

Однако при всем разнообразии подходов к анализу проблемы, нас интересует формирование объективных суждений о ценностях. Формальный ответ о сути таких суждений может выглядеть следующим образом. Ценности есть качества вещей, выраженные в виде прилагательных: добрый, злой, красивый, уродливый, восхитительный и т. д. Однако для их анализа, считает Левицкий, надо абстрагироваться от самих предметов и их качеств, и рассматривать качество как нечто самостоятельно существующее, имеющееся в нашем сознании как данность: доброта, зло, красота, уродство, восхищение.

Такие сведения содержит эмоциональная сфера сознания, которая не осмысливает, не формирует, а лишь переживает ценности, сравнивая воспринимаемую реальность с известной шкалой оценок. Именно поэтому субъективные эмоции не в состоянии отменить объективности ранее сформированной ценности. Говоря словами Макса Шелера, эмоции суть те субъективные одежды, в которых перед нами предстают объективные ценности. Мы не рождаем ценности, мы приобщаемся к ним, открываем их для себя в том или ином объекте окружающего мира. Мы можем заблуждаться в оценках, но не в ценностях. Никто не может стать ценностью, может стать лишь более или менее совершенным, то есть соответствующим ценностям.

Однако ценности при всей своей трансцендентной природе в своем возникновении не абстрактны, а соотнесены с реальным бытием и в нем же проявляются. Таким образом, они связаны с бытием имманентно (неразрывно). Лосский определяет высшую ценность как «абсолютную полноту бытия».

22. Виды этики и их взаимосвязь.

Самая главная задача аксиологии – установление объективной иерархии ценностей сообразно их рангу. И этика тогда будет выступать как учение об общеобязательных нормах поведения.

«Иерархия ценностей соответствует иерархическому строению бытия. В плане эмпирическом высшие ценности основываются на низших и зависят от них. В плане же метафизическом, наоборот, высшие ценности не сводимы к низшим и обладают безусловным приоритетом над ними», - считал С.А.Левицкий. Он также настаивал на необходимости различать силу и высоту ценностей. Под силой понималась степень притягательности данной ценности для человеческой воли, под высотой – ее объективные достоинства. Причем, высота ценностей, как правило, обратно пропорциональна их силе, что и является главным источником всех нравственных конфликтов. Чем ниже достоинство ценности, тем более она влечет. Достоинство же высокого порядка реализуются с гораздо меньшей охотой.

Естественной иерархической структурой общественного бытия можно считать личность – группу – общество в целом. Отсюда вытекает и иерархия ценностей и виды этики, на них основанные. Можно выделить четыре основных вида этики:

Личностная

Семейная или межличностная

Корпоративная (групповая)

Общественная

Почему предлагается именно такая дилемма, можно понять из рассмотрения сути каждой названной этики.

Личностная этика настаивает на необходимости иметь возможность каждому создать для себя условия существования и всестороннего развития своей личности.

Человек как личность может жить только в определённых условиях. Отсутствие таковых низводит его на физический (звериный) уровень существования, либо обезличивает. Нужно особо подчеркнуть, что индивидуальная этика не ведет речь о наличии готовых условий жизни. Это породило бы иждивенческое поведение человека, которому нет необходимости нарабатывать те или иные навыки и способности для превращения имеющихся возможностей в реальность. У него есть все готовое. В этом случае личность не только не развивалась бы, но, несомненно, деградировала бы. Таким образом, речь идет о наличии возможности самому для себя создать необходимые условия жизни. Такая возможность реализуется при наличии индивидуальной (личностной) эмпирической этики, основанной на ценностях низшего порядка, продиктованных биофизической природой человека.

Но возможностями еще надо уметь пользоваться. И вот здесь начинается рождение индивидуальной духовной этики. Она регулирует отношения человека с самим собой, то есть определяет формирование его самосознания. На основе самосознания в дальнейшем строятся взаимоотношения человека с окружающим миром. В основу этой личностной этики ложатся ценности высшего порядка – духовные ценности. С их помощью реализуется не только существование личности, но и ее развитие.

Синтез эмпирической и духовной этики представляет собой целостность, образованную органическим единством ее частей.

Далее самосознание определяет взаимоотношения индивида с себе подобными, то есть межличностные отношения, а, значит и иной тип этики, их регулирующий. Межличностные отношения можно разделить на онтологические и неонтологические. Очевидно, что онтологические отношения являются основой семейных отношений, а неонтологические - общественных. Отсюда и возникают понятия семейной этики и этики общественной.

Семейная этика, как и личностная, настаивает на наличии возможности семье создавать для себя такие условия жизни, при которых она могла бы функционировать как система и предъявлять основной продукт своего функционирования – физически и духовно здоровых детей. Эта этика ставит перед членами семьи задачу реализации всех наличных возможностей для достижения своей цели.

И в семейной этике также наблюдается синтез эмпирического этического уровня и духовного этического уровня. Здесь появляется и еще одна проблема - каковы должны быть условия взаимодействия разных иерархических типов этики: личностной и семейной? К этому вопросу мы вернемся после описания всех типов этики.

Высшую степень равенства всех членов общества без учёта каких-либо индивидуальных (половых, национальных, религиозных, расовых и т.д.) особенностей в процессе общественных отношений утверждает общественная этика. Общественная этика обусловлена основной сутью бытия – быть. И общественному сознанию неважно, в каком качестве (половом или национальном) существуют члены общества, главное, чтобы они вообще существовали как таковые. Этот в высшей степени обобщённый член общества может иметь только одно определение своей сути – человек. И это ёмкое слово включает в себя все особенности, присущие человеческой природе. Человек - это унифицированное обозначение любого универсального многообразия личностных качеств.

Общество стоит на страже интересов человека вообще, а не конкретной личности. Для него все его субъекты равны. Общественное сознание не допускает ущемления прав человека даже самим собой, потому что намерено использовать индивида в своих целях. Оно по тем же причинам не допускает ущемление прав одного человека другим, или семьёй, корпорацией, нацией и т. д. Именно поэтому оно и осуществляет своё главное предназначение, определённое основным законом бытия, – быть. Мы не говорим здесь о попрании каких-либо частных прав индивида, а лишь об осуществлении его основного права – жить.

Общественные отношения, в основе которых лежит неонтологическая связь односущностных субъектов, на первый взгляд носят антагонистический характер. Ведь одинаковые сущности отталкиваются, а не сотрудничают между собой. И, действительно, на уровне биофизической жизни люди выступают конкурентами по отношению друг к другу. Но это вовсе не означают непреодолимую и бесконечную конфликтность существования. Физический антагонизм как бы исчезает, а точнее уходит на второй план, когда межличностные отношения перемещаются на духовный уровень.

Здесь вместо физиологической конкуренции возникает единство духовных целей как объединительное начало. Физическая однородность как антагонизм заменяется духовной разнородностью субъектов отношений, которая требует кооперации для достижения поставленной цели. Отдельный индивид не может обладать абсолютно всеми духовно-нравственными качествами, необходимыми для достижения значительных целей из-за естественной ограниченности физических возможностей любого человека. Один не может всё знать и уметь. Возникает потребность в сотрудничестве, регулируемом принципами общественной духовной этики.

Следует также отметить, что общество не есть абсолютная категория бытия. Осознание обществом наличия внешней среды и определения своей роли и места в ней порождает такое явление как общественное самосознание. В результате появляется экологическое или планетарное, а потом и космическое сознание. Формирование этого вида сознания есть также прерогатива общественной этики.

До сих пор мы говорили о равноправных общественных отношениях. Но разница в духовно-нравственном развитии разных членов общества в конце концов приводит к появлению наряду с равноправными и нового типа межличностных отношений - иерархических. Они определяют уровень общественного положения человека и создают объективную необходимость в объединении людей с разными положениями. Иерархические (подчиненные) взаимоотношения порождают такие групповые объединения людей, которые называются корпорациями. Отношения в них регулируются требованиями корпоративной этики. Корпоративная этика, также как и другие, озабочена выживанем своей структуры, ее эффективной, продуктивной деятельности. Поэтому она отстаивает перед обществом право корпорации на наличие всех необходимых возможностей, которые она превратит в благоприятные условия своего существования и развития.Здесь также наблюдается синтез эмпирического и духовного уровня этики.

В онтологических (естественных) семейных, родовых структурах, как правило, выстраиваются равноправные отношения. В неонтологических (искусственных) в основном имеют место иерархические отношения.

Но искусственные и естественные структуры не существуют в чистом виде. В корпоративной системе есть элементы равноправных отношений: члены производственной бригады. В естественных общественных образованиях есть иерархические должности: глава семьи, глава рода, вождь племени и т.д. Эти взаимоотношения всегда переплетены и строятся с позиций двух этик одновременно. Аналогично переплетены в жизни и другие виды этики, поэтому встает вопрос об их взаимодействии.

Как было сказано выше, структура и иерархия этик определяется структурой самого бытия. Общество в целом не подчиняется никому земному и во имя самосохранения не подчиняется даже самому себе, то есть не позволяет себе себя уничтожать. Именно поэтому в системе иерархии отношений самую верхнюю ступень занимает общество. Остальная же иерархическая подчинённость (от низшего к высшему): человек, семья, корпорация, общество выстраивается на основании предпочтения в плане созидания. Превосходство перед другими людьми имеет субъект, который обладает наибольшими способностями и возможностями к созиданию. А самые большие способности и возможности сосредоточены, конечно, не в отдельном индивиде, а в обществе в целом.

Однако не надо путать предпочтение в плане созидания с предпочтением в плане потребления. Привилегия предпочтительного потребления отдаётся, наоборот, - субъекту, который менее всего (в силу своих физических особенностей) способен к созиданию. Обычно потребительские привилегии отдаются в первую очередь детям, инвалидам и немощным старикам. Если же эти привилегии будут присвоены высшими членами иерархии на правах их силы, а не по праву бессилия, то общество обречено на деградацию, распад и гибель. Ведь в этом случае нарушается самый главный общественный принцип - защита равноправия всех своих членов. Сначала гибнут самые слабые, а затем и сильные члены общества гибнут в силовом переделе привилегированных прав.

Разумеется, все четыре вида этики взаимосвязаны и, более того, объединены, а точнее сказать, сплавлены в совокупную этику.Каждому человеку приходится обладать неким общественным сознанием и самосознанием, включающим в себя все виды других сознаний и самосознаний. Таким образом, субъект становится универсальным, обладая духовным многообразием, что является гарантией нейтрализации духовного антагонизма.

Все виды этики на практике реализуются одновременно.Если работник при решении производственных проблем руководствуется, например, только личным или семейным сознанием и преследует только личный или семейный интерес, то у него, наверняка, будут большие проблемы на работе. Если же он абсолютизирует корпоративную этику, то у него рано или поздно начнутся проблемы в семье и проблемы во взаимоотношениях с окружающим миром. Такой рьяный работник принесёт немало вреда и самому своему производству, так как другие члены общества, чьи интересы он попрал ради производственных, объединятся против этой корпорации. Поэтому самый ценный работник - это тот, который владеет совокупной этикой, и в своей работе может справедливо определять права и обязанности свои, своей семьи, производства и других членов общества.

При этом не следует забывать и о необходимости гармоничного сочетания эмпирической и духовной составляющей совокупной этики. Гармония эта определена самой природой человека, которая выделилась как таковая из биологического мира. И об этой гармонии говорил еще Цицерон две тысячи лет назад: «Природа наделила человека столь великим стремлением поступать доблестно и столь великой склонностью служить общему благу, что сила эта одерживала верх над всеми приманками наслаждений и досуга». Он явно отдавал предпочтение духовным ценностям, называя их вечными: «Вечно лишь то, что движется само собой… кто станет отрицать, что такие свойства дарованы духу?»

Проделанный экскурс в теорию этики создает содержание понятия «регулирование отношений с помощью этических норм». Эти представления необходимы журналистам всякий раз, когда они берутся оценивать те или иные явления и процессы, если хотят, чтобы их оценки носили более объективный характер и выглядели убедительными. Умение правильно использовать этические знания позволит журналисту глубоко проникнуть в суть явлений, различить тонкие грани человеческих отношений, помочь гармонизировать их, что как раз и ждет от него аудитория.

23. Правовой регулятив общественных отношений. Философские основы права как основа для правовых оценок ситуаций журналистом.

Далее мы переходим к анализу второго регулятива общественных отношений – права. Искусственное бытие формируется на основе рационального осмысления мира человеком. Человек сознательно изучает мир, осмысливает закономерности его бытия, определяет свое место в нем, обозначает смыслы своего существования и цели развития. А затем в соответствии с результатами своего осмысления творит мир вокруг себя и реализует себя в нем. Для такой деятельности в обществе приходится создавать искусственные регулятивы поведения человека. Таким регулятивом становится право и законы, формулируемые на его основе. Структуры, контролирующие исполнение законов, получили название правоохранительных органов (милиция, прокуратура, налоговая полиция, экологическая милиция, ОМОН и т.п.).

Некоторые философы (например, Руссо) считали, что человек уже рождается свободным и равным. Это - суть его природные качества. Но тогда непонятно, почему они с необходимостью не проявляются в жизни каждого человека в каких-либо формах так, как проявляется, например, естественное качество человека стыдливость? Природное не уничтожается в человеке внешними обстоятельствами или какими бы то ни было формами его жизни. Но мы хорошо знаем, что в истории человечества существовали-таки времена, когда о равенстве и свободе не было и речи.

«В том-то и дело, что вектор движения прямо противоположный, - пишет В.С.Нерсесянц: - человек и человечество развиваются к свободе, праву, равенству, справедливости из ситуации их отсутствия. И речь должна идти лишь о том, что человек (и целые народы) по своей природе (интеллектуальной и волевой), в отличие от других живых существ, может, потенциально способен путем своего совершенствования и развития прийти к политическим и правовым формам организации социальной жизни».

Аристотель в современные ему времена (IV век до н.э.) считал, что только греки достигли такого генезиса человеческой природы. Цицерон же в своих «Диалогах» писал: «Если закон есть связующее звено гражданского общества, а право, установленное законом, одинаково для всех, то на каком праве может держаться общество граждан, когда их положение не одинаково? И в самом деле, если люди не согласны уравнять имущество, если умы у всех людей не могут быть одинаковы, то во всяком случае, права граждан одного и того же государства должны быть одинаковы. Да и что такое государство как не общий правопорядок?» Сегодня мы вынуждены констатировать факт, что далеко не у всех народов наблюдается реальное существование правового государства, реальное господство прав и свобод гражданина. В России, в частности, не наблюдается далеко не всегда. И потому нам особенно интересно выяснить, в чем состоит суть феномена «право как регулятива общественных отношений».

Прежде всего, право выступает как формальное равенство. Под равенством понимается равное количество свободы индивида в общественных отношениях. Все люди имеют равное право делать что-либо, например, приобретать имущество. Но это не означает, что все они должны иметь равное количество имущества. Их реальные приобретения зависят от реализации их индивидуальных способностей. Один человек сумеет и захочет приобрести многое, другой не сумеет (или не захочет) приобрести что-либо вообще. Главное, чтобы каждый из них имел равное право на приобретение.

Такое равное право называется формальным, потому что оно абстрагируется от индивидуальных особенностей людей и выравнивает их всех лишь по одному основанию (в данном случае - имеют право иметь). Таким образом, у каждого есть возможность пройти одинаковый, формализованный правом путь для реализации своего права приобретения, но это не значит, что предметы и блага будут раздаваться поровну каждому на том основании, что человеку дано право их приобретать. То же можно сказать и об остальных правах человека: у всех людей есть формальное право на их реализацию, есть абстрактная, а не фактическая равная свобода.

О правовом неравенстве можно говорить только тогда, когда какой-то части людей право дается, а какой-то нет. Например, в докапиталистических формациях не все имели право приобретать землю, то есть формальное право было нарушено. В социалистических государствах никто не имел права приобретать землю. Отсутствие права следует рассматривать как отсутствие свободы индивида, поэтому данная ситуация тоже рассматривается как неправовая.

Думается, что этот ее недостаток происходит по причине неграмотного правоприменения. Различный ценз голосов вовсе не уничтожил бы формального равенства, сохранив его равный масштаб и равную меру, а, напротив, – обеспечил бы полноценную правовую свободу политической воли каждого гражданина. В какой форме возможно было бы осуществить такое голосование? Этот вопрос влечет за собой необходимость иметь официальную качественную градацию гражданских доблестей и соответствующий ей ряд прав и почестей, что явилось бы дополнительным стимулом к личностному развитию и, естественно, способствовало бы развитию общественному. Отсутствие такой градации создает ситуацию несправедливого занижения роли думающего меньшинства. Цицерон писал: «Все-таки само равенство несправедливо, раз при нем нет ступеней в общественном положении… полновластие афинского народа, когда оно превратилось в безумие и произвол толпы, оказалось пагубным…показали дальнейшие события. Когда людям, занимающим высшее положение, и людям, занимающим низшее положение, - а они неминуемо бывают среди каждого народа – оказывается одинаковый почет, то само равенство в высшей степени несправедливо».

Обобщая рассуждения о праве как формальном равенстве, Нерсесянц дает первое определение права: «Право – это нормативная форма выражения свободы посредством принципа формального равенства людей в общественных отношениях».

С принципом формального равенства связано и понимание права как формы общественных отношений. Все независимые друг от друга субъекты подчинены в равной мере одной общей норме – это и есть правовая форма бытия и вместе с тем это и есть единственно возможная форма выражения свободы в реальном материальном мире.

Норма показывает степень достигнутых свобод. И здесь уже право выступает как свобода, и это есть второе сущностное проявление права.

Часто понятие свободы отличают от несвободы как некую вольницу. Именно так писал В. Хлебников о процессе освобождения: «Свобода приходит нагая». Но это только кажется. На самом деле она приходит в одеянии права. Какой-либо другой формы бытия и выражения свободы, кроме правовой, человечество до сих пор не изобрело.

«Люди свободны в меру их равенства и равны в меру их свободы, - пишет Нерсесянц. - Неправовая свобода, свобода без всеобщего масштаба и единой меры, словом, так называемая «свобода» без равенства – это идеология элитарных привилегий, а так называемое «равенство» без свободы – идеология рабов и угнетенных масс (с требованиями иллюзорного «фактического равенства», подменой равенства уравниловкой и т.д.)».

Сегодня в России мы нередко имеем и то и другое: неправовую свободу и равенство без свободы, то есть в обоих случаях - произвол. Таким образом, можно сформулировать вывод о месте и значении права в жизни людей, имея в виду фундаментальное значение свободы: через механизм права первоначально несвободная масса людей в ходе исторического развития преобразуется в свободных индивидов. Это происходит во всех сферах жизни, а особенно важное значение имеет в экономике. Равный, свободный действовать индивид обретает право собственности, в том числе и на средства производства. Собственность в свою очередь создает материальную почву для произрастания свободы и права. Где нет собственности, как мы уже наблюдали ранее, там нет и не будет ни свободы, ни права.

Рассматривая право как равенство, мы неизбежно столкнемся с понятием «справедливость». Это правовое понятие, а не моральное, нравственное или религиозное. Справедливость – еще одно сущностное свойство и качество права. «Только право и справедливо, - пишет Нерсесянц. – Ведь справедливость потому собственно и справедлива, что воплощает собой и выражает общую правильность, а это в своем рационализированном виде означает всеобщую правомерность, то есть существо и начало права, смысл правового принципа всеобщего равенства и свободы».

Справедливость, в частности, выражается в том, что правовой закон должен быть одинаково применим и к самим его авторам. А также она выражается в своем традиционном принципе воздаяния равным за равное. Правовая справедливость выступает критерием всех других форм, претендующих на звание справедливости. Например, социальная справедливость может быть признана только при условии, что она не будет противоречить справедливости правовой. Чаще всего под социальной справедливостью понимают фактическое равенство, а это неправовое понятие.

Выясняя сущностные черты права, необходимо отличать его от понятия «закон», ибо закон – это официально принятые к употреблению нормы права, которые далеко не всегда соответствуют сущностным чертам права. Таким образом, законы бывают и неправовые, то есть такие, в которых не содержится необходимого минимума права. И надо уметь отличать их от подлинно правовых. Соответствие праву как формальному равенству свободы должно стать основным критерием оценки действующего закона.

Итак, философия права предлагает три основных определения права. «Право – это формальное равенство. Право – это всеобщая и необходимая форма свободы в общественных отношениях людей. Право – это всеобщая справедливость».

Эти три определения содержат сущностные черты права, и на наш взгляд должны быть объединены так, чтобы право вместе с тем представлялось одновременно и как действующая, реально регулирующая отношения людей норма. В этом случае право представляется как отражение меры должного, реализованного при равной свободе, в сфере возможного. Мера должного – это количественное измерение исполненного долга или выполненной работы, то есть как раз то, что человек вправе был сделать и сделал по своему формальному равенству как свободный индивид. Далее получение вознаграждения за полученный результат будет основываться на таком сущностном качестве права как справедливость: равным за равное. То, что человек получит за свои труды, должно быть точным отражением исполненного им долга в сфере возможного вознаграждения.

Причем, сферой возможного вознаграждения может быть только наличная реальность. Нет смысла определять объем вознаграждения, превышающий имеющиеся сегодня в распоряжении человечества возможности. Так, например, иное изобретение столь значительно для человечества, что к ногам его автора следовало бы положить весь наш земной мир и еще пару галактик. Но реально мера награды может быть получена лишь из имеющихся в распоряжении людей возможностей. И если в абсолютном варианте не всегда возможно обеспечить равность воздаяния совершенному, то уж в относительном (относительно друг друга) варианте принцип отражения меры должного в сфере возможного может быть реализован полностью. Иначе нарушается справедливость как сущностная черта права.

Такой зрелости в организации жизни невозможно достичь без усвоения людьми требований права как собственных императивов – проявлений своего разума, воли, желаний. Еще Кант подчеркивал в описании категорических императивов, что развитое состояние моральности – необходимое условие для утверждения правовой легальности. Таким образом, право выступает как культурный феномен – часть человеческой культуры, которая даже имеет соответствующее название – правовая культура. По точному выражению Нерсесянца, «право – это не культурный плод на диком дереве, а плод окультуренного дерева».

Мы проделали краткий экскурс в теорию права с той же целью, что и в теорию этики, то есть чтобы определить содержание понятии «регулирование отношений с помощью права». Без минимальных представлений об этом журналист не справится с правовой оценкой событий и явлений, о которых берется писать. И если этические нормы как естественное образование могут быть даны ему хотя бы на уровне интуиции, то право как искусственно созданный регулятив интуитивно не определяется. И неграмотный в правовом плане журналист наверняка рискует ошибиться в своих выводах и оценках.

24. Взаимосвязь этики и права как единство общественных регулятивов. Этико-правовая оценка в журналистских текстах.

Теперь мы подошли к обсуждению очень важной проблемы: как взаимодействуют между собой два регулятива общественных взаимоотношений, мораль и право (этический и юридический)? И первое, с чем можно столкнуться в реальной практике. Это с попыткой ограничиться одним из двух возможных способов регулирования отношений.

Так, например, абсолютизация рационального бытия и его правового регулирования получила развитие в теории конструктивного рационализма (термин, существующий в западной социальной теории и социологии). Рационалисты считают, что люди, наделенные разумом и волей, могут по своему образу и подобию творить социальные институты – новую мораль, новое право, новый язык, то есть по сути дела создавать новый социальный мир, игнорируя традиционные ценности как консервативные, мешающие современному развитию.

Как уже говорилось выше, регулирование общественных отношений началось с морали. Она получила свое разнообразное выражение в различных религиях и обычаях. Когда же вместе стали жить люди с различными обычаями и вероисповеданиями, мораль стала формироваться на основе требований всех религий, имеющих распространение на данной территории. Иначе она не могла способствовать единству и стабильности данного общества.

Но в таком огромном национально и религиозно разнородном государстве как Рим возник кризис морали. Весьма трудно оказалось совместить различные исторические традиции, мораль утратила былую эффективность (о древнем благочестии остались только легенды). И тогда властям ничего не оставалось, кроме как превратить общие для всех моральные нормы в единообразные правовые установки – римское право. Ядром права стал тот минимум сохранившейся морали, который и является абсолютно необходимым для сохранения общества (естественное право).

В.Соловьев писал: «Право есть низший предел, некоторый минимум нравственности, для всех обязательный». Задача права, считал он «не в том, чтобы лежащий во зле мир превратился в Царствие Божие, а в том, чтобы он до времени не превратился в ад».

Когда мы вели речь об этических регулятивах, мы коснулись проблемы определения правды по форме и правды по сути (по содержанию). Последняя некоторыми авторами именуется как нравственность. Таким образом, мораль и право выступают как форма предъявляемых к людям требований. Нравственность же характеризует их содержание, то есть рассматривает применение моральных и правовых норм в конкретных жизненных ситуациях. Именно так можно избежать нелепого положения, при котором сами моральные и правовые нормы могут оказаться безнравственными.

Например: убийца преследует свою жертву, которой удалось скрыться от него в доме. Вы видели все это, и убийца просит вас показать, где скрылся человек. С точки зрения морали вы должны сказать правду. С точки зрения права вы должны вызвать милицию. В реальности же, если вы исполните все должное, вы вряд ли предотвратите убийство, и ваш поступок будет безнравственным, несмотря на соблюдение моральных и правовых норм. А поступи вы иначе, вроде бы недолжным образом, вы могли бы спасти человека, что было бы, действительно, нравственно. Отсюда следует вывод: важны не только сами моральные и правовые нормы, но и умение их применять, обеспечивая нравственное поведение.

Трудность для человека в совмещении морально-правовых регулятивов заключается еще и в том, что мораль и право нередко противоречат друг другу. У них разные сферы применения и различная скорость изменения. Иногда право вмешивается в те сферы жизни (личная жизнь, творчество), в которые мораль считает вмешательство посторонних лиц недопустимым или, по крайней мере, крайне ограниченным. И наоборот, бывает, что мораль неоправданно широко вмешивается в сферу действий, регулируемых правом (деловые отношения), и приводит к излишнему морализаторству права.

Мораль более консервативна и устойчива, чем закон, она меняется медленно, на скорость ее изменений влиять довольно трудно. Закон может быть изменен по воле людей в довольно короткие сроки или, наоборот, по воле людей можно заволокитить процесс его изменения до бесконечности. Вот и получается, что реальное течение жизни может не совпадать с трансформациями моральных и законодательных норм, и в результате мораль вступает в противоречие с правом.

Ключ к решению этой проблемы, на наш взгляд, также лежит в сфере нравственности как ситуативного синтеза этики и права. Неслучайно в Древнем Риме говорили: «Чрезмерно точное осуществление права порождает наивысшую несправедливость». Именно в Древней Греции и Древнем Риме, где зародилось понятие «гражданин», вызрели и подлинно гражданские отношения, регулируемые синтезировано как моралью, так и правом. «Тот гражданин, - писал Цицерон, - который своим империем (властью – авт.) и страхом перед карой по закону заставляет всех людей делать то, к чему философы своей речью могут склонить разве только немногих, заслуживает предпочтения перед самими любителями наставлять, обсуждающими такие вопросы. И в самом деле, какую их речь, как бы отточена она ни была, можно было бы предпочесть правильному устройству гражданской общины, основанному на публичном праве и на обычаях?»

Естественная и искусственная форма бытия человека представляет собой абсолютные формы бытия, которые в чистом виде как все абсолютное практически не встречается. Реально функционируют переходные состояния, которые в циклическом динамическом процессе бытия имеют две формы. Первая переходная форма возникает при движении от естественных процессов к искусственным. На этой стадии естественное сначала количественно преобладает над искусственным, а затем уступает ему. Представитель институционализма Ф.А.Хайек считает, что социальное развитие лишь частично направляется социальным замыслом. В значительно большей степени оно формируется нерациональными факторами (традициями, обычаями, нормами) и даже иррациональными (чувствами, настроениями, неосознанными влечениями и желаниями). Соответственно социальные институты и системы являются продуктом естественно-исторического развития, а не результатом рационального выбора людей. Они складываются во многом стихийно, а не планово. Такое среднее состояние естественно-искусственных процессов получило название в науке антропосоциогенеза, что означает синтезирование биологического и социального начала человека, обеспечивающего его общественный гомеостазис. Регулятором отношений при антропосоциогенезе выступают уже не только обычаи, традиции, но и этические нормы – некие неписанные, но передаваемые из уст в уста правила поведения. Нередко в обществе этические нормы получают свое формальное выражение в этических кодексах (чаще всего профессиональных) и в работающих на их основе разнообразных по форме судов чести (коллективные суды).

Второе переходное состояние возникает при движении от искусственных процессов к естественным. Чисто рациональное бытие на основе права также весьма редко встречается на практике, потому что человек, несмотря на сколь угодно высокое умственное развитие, не перестает быть существом биологическим. Даже умеренные представители так называемого конструктивного рационализма (К. Поппер) признают действие в жизни человека естественных, объективных факторов. Они считают, что нормы морали нельзя сконструировать или обосновать рациональным путем, можно только выяснить, реализации каких потребностей служат те или иные нормы. Поэтому в реальной жизни искусственный процесс, даже в случае своего преобладания не может обойтись без естественных начал.

Неоинституционалисты (Ю.Хабермас) пришли к выводу о том, что процесс перехода от искусственных к естественным состояниям имеет стадию антропосоциосинтеза. Он определяется как процесс конструирования социальных явлений, в котором человек выступает как главный субъект, творец себя и своей жизни. Такого человека называют личностью или персоной, а процесс его бытия – социокультурным. Основным регулятивом в таком обществе выступает также синтезированная форма - этика права.

Причины формирования такого понятия как этика права убедительно объясняют В.И.Букреев и И.Н.Римская: «Источники у морали и права одни. Это обычаи, табу, мифы, религия. Обычаи и являют собой обычное право. Однако с того момента, когда внешняя сторона жизнедеятельности человека отделилась от его внутреннего духовного мира, началось соперничество двух типов норм: морали и права. Право ведало внешней стороной, поведением (от слова «управлять»), мораль – внутренней. Несмотря на противоборство между ними, правовая норма живет только благодаря ее моральному, нравственному содержанию. Как только это содержание исчезнет, правовая норма перестанет существовать де-факто. Именно этим объясняется множество «пустых» законов. Поэтому как это ни парадоксально, право заинтересовано в сохранении морального климата, нравственных ценностей, которые его питают».

На наш взгляд, вывод о единстве действия этики и права весьма важен для понимания журналистами. Их задача - описать и оценить любое явление как с точки зрения этики, так и с правовой точки зрения, соединив эти оценки в единую, на основе которой затем и формулируется журналистом нормативная информация (информация о способах пути к идеалу). Умение каждым гражданином реализовать в своей деятельности принципы жизни по совести и по закону и создает основу для подлинно гражданских отношений, без которых невозможно формирование гражданского общества как структуры, наиболее способной к устойчивому развитию. Вклад журналистов в формирование таких навыков у граждан может быть поистине бесценным.

Функционирование общества в идеально-материальном виде и естетсвенно-искусственных процессах происходит одновременно. И нам предстоит рассмотреть это взаимодействие в единой схеме. Однако двух координат для полного анализа общества как системы будет недостаточно. Какая же координата должна стать третьей?

Известно, что материя существует в пространстве и во времени, которые в своем единстве представляют собой некий хронотоп – хронотопическую характеристику объекта. Эта характеристика и создает описание конкретной формы существования изучаемого предмета или явления. Таким образом, любой объект исследования должен быть описан в следующей системе координат: пространственные, временные характеристики и характеристику формы существования объекта. Тогда мы будем иметь в совокупности нечто реальное - актуальное структурированное целое.

Модус анализа общественной системы идеальное-материальное можно представить как временную характеристику этой системы, поскольку материализованный объект – это всегда прошлое (реализованное), а идеальное – это непременно будущее состояние. Переходные же состояния представляют собой актуальное, то есть настоящее данного объекта.

Модус анализа общественной системы естественное-искусственное характеризует форму существования системы.

Форма всегда имеет внутреннее и внешнее состояние, объединенное в единое целое. Естественное бытие человека отражает его внутреннее состояние, в то время как искусственное характеризует внешние условия его бытия.

Пространство может быть охарактеризовано как концентрированное (единичное) и диссипированное (множество единиц). Переходные состояния могут представлять собой нечто структурированное.

25. Третий модус анализа общества как системы – субъективно-объективный. Методика формирования журналистской оценки гармоничной сочетаемости субъективных и объективных интересов и потребностей в реальных жизненных ситуациях.

Единичное – это субъективное. Множественное – объективное. Отсюда и сделан выбор последней дихотомии для анализа общества как системы: субъективно-объективное бытие. Под субъективным бытием понимается индивидуальное мышление и поведение человека, основанное на его личном миропонимании. Индивидуальное бытие с точки зрения философии экзистенциализма и феноменализма и есть основной смысл человеческой жизни. По их мнению, внешний мир представляет собой оковы для мира внутреннего и от этих оков нужно во что бы то ни стало избавляться. Однако при всей поэтизации персоны, Бердяев, например, писал, что нужно вместе с тем признать и этот «падший реальный мир» и уметь жить в нем.

Индивидуальное сознание, как мы уже отмечали, включает и подсознательные процессы. З. Фрейд под бессознательным понимал нереализованные влечения человека, вытесненные из сознания человека под давлением социальных норм, с которыми они вступали в противоречие. Наличие противоречия внутреннего состояния с внешним воздействием уже на уровне подсознательного указывает на то, что субъективное и объективное представляют собой абсолютные, крайние, состояния, и борьба этих начал неизбежно порождает движение процессов от субъективного к о