КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 15. ‑ Обыкновенная прическа
«‑Что у вас на голове? ‑ Обыкновенная прическа. Форма называется «Я у мамы дурочка». А что? ‑ Очень жаль, что форма соответствует содержанию» х/ф «Полосатый рейс», 1961г.
Припахавшись на работе, Тихонов до двух часов дня не беспокоился, что Инка не звонит. Учеба дело времязатратное, наверное, сидит на паре. А вот ближе к вечеру тревога начала усиливаться. К тому же рыжая не отвечала на его звонки. Ну, это тоже объяснимо, может, поставила на беззвучный режим, чтобы не злить преподов, но ведь есть же перемены, неужели так трудно посмотреть на мобильник?! Ругаясь про себя на девчонку, мысли о которой не давали ни на чем сосредоточиться, Сергей ещё раз напомнил программистам о предупреждении Инны, поэтому их айтишники теперь пытались понять, как именно и с помощью чего написана программа. Если раньше девушку только ругали так, что у неё должны были начать гореть уши, то теперь работники клавиатуры жаждали пообщаться с кудесницей лично, чтобы выразить восхищение и задать кое‑какие вопросы. Сам Тихонов тоже был бы не прочь поговорить со своей рыжей один на один, но его продолжали игнорировать. В голову сразу начали лезть всякие нехорошие мысли о том, что её могли перехватить прямо в корпусе. Ну, какое там сопротивление она может оказать? Ткнуть пилкой для ногтей в глаз? Бросив дела на помощника, он метнулся к её институту. И где эту заразу искать? Не будет же он бегать по всем аудиториям и орать раненым бизоном… Когда парень уже почти созрел для этого шага, на его очередной звонок соизволили ответить: ‑ Ууу? ‑ Ин, ты где?! – Сергей постарался не орать сразу, может, у неё уважительная причина. ‑ Это не Инна, она сейчас не может подойти, ‑ незнакомый женский голос был спокойным и даже радостным, поэтому беспокойство чуть отпустило, но до конца не пропало. ‑ А где она вообще находится? ‑ А кто вы такой, чтобы задавать этот вопрос? – похоже, что девица никуда не спешила, а вот у него терпение заканчивалось. ‑ Это её… ‑ и как себя обозвать? ‑ … парень, ‑ так будет ближе всего к истине, он же не девочка, в конце концов, так что даже правду сказал. – У неё все хорошо? А то уже несколько часов найти не могу… ‑ У неё все отлично! Ну, если парень, то должен знать её подругу Лену. Мы у неё. Знаете, где это? ‑ Знаю, ‑ ответ получился с легким скрежетом зубов. – Девушка, только у меня просьба – вы пока Инночке не говорите, что я еду. Хорошо? ‑ Ну, ладно, ‑ похоже, что незнакомка пожала плечами на его просьбу. ‑ Вот спасибо. Как только он отключил телефон, спокойствие резко закончилось, зато начала работать фантазия. Это она так решила отомстить за вчерашнее. Ну, какая месть, такое и наказание. Ведет себя как ребенок, значит, выпорет, как соплюшку! Твою мать, тут такие дела творятся, а она решила поиграть в оскорбленную гордость?! Вот бывает же так, вроде умная девчонка, а иногда ведет себя, как малолетка… До места назначения он добрался довольно быстро, хотя и задержался внизу, чтобы покурить и немного успокоиться. Незачем её пугать раньше времени, вот приедут домой, там и устроит разбор полетов. В дверь пришлось звонить довольно долго, видимо, обитатели квартиры были чем‑то так заняты, что никак не могли оторваться. Наконец, с той стороны что‑то зазвенело, загремело, и Инкин голос что‑то у кого‑то спросил. Слов Сергей не разобрал, но уже от одного того, что она там и жива, немного отлегло от сердца. Зато злость только увеличилась. Неужели так трудно просто позвонить и предупредить?! Но все вопросы отпали при виде того, как его рыжая выглядит. И где её кудряшки?! Нет, выглядела она эффектно, слов нет, но какого черта отрезала волосы?! Вместо облака мелких кучеряшек у неё теперь были прямые пряди, чуть не доходящие до плеч. На озвученный вопрос Инна не ответила, только как‑то странно улыбнулась, и у него появилось новое сомнение. ‑ Ты пила? ‑ Ну, немного, ‑ рыжая хихикнула и посмотрела на него одновременно строго и игриво. – А все из‑за вас, ‑ тут она погрозила пальчиком, чем вогнала в подобие ступора и попыталась уйти вглубь квартиры. Только когда Инна развернулась, он обратил внимание, что одета она не так, как была утром. А ещё, что сзади волосы намного короче и полностью открывают шею. ‑ Так, все, ‑ на то, чтобы перехватить немного пошатывающееся тело, много времени не потребовалось. Мельком осмотрев обувь, количество которой навевало ассоциации с проживающей тут семьей сороконожек, Сергей, наконец, углядел её ботинки. – Обувайся. К его удивлению и облегчению, Инна безропотно выполнила его распоряжение, хотя немного и запуталась в шнурках. Так же молча он протянул её пуховик, но теперь рыжая уперлась: ‑ На мне Ленкино платье. Хочу свои вещи! Пришлось верхнюю одежду на неё напяливать насильно, в результате чего идеальная прическа немного растрепалась, а Инка начала становиться похожей на саму себя. ‑ Елена! – на его крик из комнаты выбежала невысокая девушка с ребенком на руках. – Платье вам вернем завтра. Где её сумка? Хозяйка квартиры смерила Тихонова каким‑то подозрительным взглядом, но требуемое выдала. ‑ Ин, как приедешь, отзвони, ‑ видимо, доверия он ей не внушил, поэтому та самая Елена решила подстраховаться. ‑ А колготки? – похоже, рыжая решила его совсем довести, потому что приподняла ногу и ткнула себя пальцем в голую коленку. – Видишь? ‑ Вижу, ‑ терпение уже почти кончилось, поэтому, пока Инна не вспомнила, что ей нужно ещё что‑то, наклонился, подхватывая под так возмутившую девушку часть её же собственного тела, и перебросив через плечо, повернулся к Лене и ещё какой‑то девице, которая уже несколько минут наблюдала за этим спектаклем, но комментарии не вставляла. – Всего доброго, завтра завезем платье и заберем колготки. До свидания.
Конечно, ехать было комфортнее, чем идти, но немного задравшийся пуховик в сочетании с тем самым возмутительным разрезом, отсутствием присутствия колготок и стылым подъездным воздухом не давали Инне в полной мере насладиться тем, что её впервые во взрослой жизни кто‑то нес на руках. Ну, почти на руках. ‑ А можно я своими ножками? – несмело вякнула девушка, радуясь, что цель уже близка – в таком положении её начало немного укачивать. ‑ А можно ты сейчас помолчишь? Ух, а голосок‑то какой злой! Что самое интересное, Инна прекрасно понимала, что происходит, но какая‑то дымка, застилавшая мозг, не давала стать привычной собой. Девушку пробивало на хихиканье, но, справедливо рассудив, что Сергей вряд ли оценит этот приступ хорошего настроения, она сосредоточилась на подсчете ступенек, по которым он её нес. ‑ А почему мы не на лифте? – в принципе ей‑то все равно, но этот вопрос показался очень важным и не задать его она не могла. ‑ Потому. Признаваться, что рыжая его несколько ошарашила, и про лифт он просто забыл, Сергей не стал. О том, что они вышли из подъезда, Инна догадалась по ледяному ветру, неласково погладившему её практически обнаженную пятую точку. ‑ Ох! ‑ Охать будешь завтра, когда начнется похмелье, ‑ открыв пассажирскую дверь, он почти силой усадил девчонку на кресло. Уже когда пристегнул её ремнем безопасности, снова посмотрел на успевшие покрыться «гусиной кожей» ноги. Заболеет ведь… Не став долго раздумывать, Тихонов быстро стащил собственную куртку. ‑ Накрой колени! К счастью, испытывать терпение и дальше рыжая не стала, послушно укутавшись в его одежду. Сам Сергей быстро обошел машину и, устроившись за рулем, настроил климат контроль так, чтобы они не успели замерзнуть по дороге. ‑ А что ты мне сделаешь, когда приедем домой? – задан этот вопрос был таким тоном, что, несмотря на холод, у него все тело жаром обдало. Да уж, пить ей нельзя, это точно. ‑ Выпорю, ‑ хотя ещё полчаса назад он был на полном серьезе готов применить ремень, теперь, глянув на непривычно мягкое выражение её лица и изогнутые в легкой улыбке губы, понимал, что не сможет. Рука просто не поднимется. Хотя и заслужила, заставив так испугаться, как никогда ни за одну женщину не переживал. Ну, кроме, разве что, матери. А все рано не сможет. ‑ Я думала, что поцелуешь… Сергей снова отвлекся от дороги, но Инна уже закрыла глаза и одними губами проговаривала слова негромко звучащей по радио песни. ‑ Ну, если ты настаиваешь, то сначала выпорю, а потом поцелую. Напряжение, в котором он пребывал последние несколько часов, пока искал эту заразу, невольно представляя, у кого она может быть, и что с ней могут сделать, постепенно отпускало. Слава богу, с ней все в порядке. И дело ведь не в Женьке, перед которым потом пришлось бы оправдываться, случись с ней что. Почему‑то и самому было не все равно. И Сергею это очень не нравилось. Непривычно, неудобно и раздражающе. На кой черт ему такое слабое место, ведь она же сама не понимает, куда лезет… И, скорее всего, однажды доиграется, не может же он за ней постоянно присматривать. Да, ещё интересно, с какой радости рыжая напилась? Женька же говорил, что она пьет очень редко и немного. И эта её новая стрижка… Нет, он не мог сказать, что ей не идет, но все равно с кудряшками она выглядела привычнее. Именно девчонкой. А сейчас, хоть и спящая под его курткой, но красивая девушка. Пока украдкой поглядывал на размеренно дышащую рыжую, они успели добраться домой, странно, даже не заметил, как через половину города проехал, и это несмотря на вечерние пробки. Понедельник все‑таки… Остановив внедорожник возле крыльца, Сергей тронул Инну за плечо. ‑ Просыпайся, приехали. ‑ Угу, ‑ хотя пробормотала она и совсем невнятно, но глаза открыла. – Уже иду. Но сказать было проще, чем сделать, потому что она умудрилась запутаться в ремне безопасности. Понаблюдав минутку, и поняв, что без его помощи она так скоро задушится, парень, уже почти перестав злиться на рыжую, помог освободиться и, обойдя автомобиль, вытащил девушку на улицу. Холод мгновенно разбудил Инку, хотя окончательно и не протрезвил. ‑ Идем, пьянь ты моя, ‑ придерживая её за талию, Сергей быстро завел спутницу в прихожую, которая после зимнего вечера показалась просто тропически теплой. ‑ Спасибо, ‑ Инна повернулась и оказалась прижатой лицом к его плечу. – Знаю, что тебе неприятно, но осталось чуть‑чуть потерпеть… Не обращая внимания на застывшего столбом Тихонова, она стащила с себя пуховик и наклонилась, чтобы снять обувь. ‑ Ин. Вот она его и трезвая своими выкрутасами с ума сводит – одно умничанье вчера вечером в его комнате чего стоит, а сейчас… Или просто забыла, что платье не её, а там сзади разрез ну, очень пикантный? У него ладони так и зачесались провести по всей длине голых ножек, поэтому суть её слов дошла только, когда, справившись с ботинками, она немного нетвердой походкой прошла в гостиную. ‑ Что именно я должен терпеть? – к тому времени, как Сергей присоединился к ней, Инна сидела на диване, забравшись с ногами, и грустно смотрела в окно. ‑ Меня, ‑ от созерцания сгущающихся зимних сумерек девушка не отвлеклась, продолжая рассматривать темные ели, припорошенные снегом. – Можно я попрошу? – рыжая повернулась так резко, что ему пришлось ловить её – похоже, от такого быстрого движения у девушки закружилась голова. ‑ Осторожнее! – рассудив, что в таком случае лучше быть ближе к земле, он устроил её на ковре, в густой ворс которого она тут же закопалась пальцами ног. – О чем ты хочешь попросить? ‑ Не надо делать вид, что я тебя интересую… ‑ к концу фразы она понизила голос. – Ну, как женщина. Я же все верну, правда. Я даже в детстве всегда говорила продавщице, если она мне за мороженое сдачу давала больше, чем нужно, ‑ Инна вскинула голову, глядя на него подозрительно блестящими глазами. – Тебе же все равно, а мне обидно… ‑ А с чего ты взяла, что я притворяюсь? – у него даже дыхание немного сбилось. Нет, блин, нормально… Это она будет убеждать его, что он её не хочет?! А ничего умнее не придумала? Ну, или хотя бы более реалистичное… Рыжая тихо рассмеялась, развернувшись так, что почти легла на него, даже не замечая, что в таком ракурсе декольте платья стало настолько глубоким, что показался краешек черного кружева. ‑ Я не взяла, а точно знаю, ‑ она размашисто кивнула, и приблизила свое лицо к его, прижавшись щекой к щеке. – Знаю, что ты не считаешь меня человеком. Что я – вещь. И мной пользуются, когда нужно, и даже спрашивать согласия не надо… Она пару раз щекотнула его повлажневшими ресницами, да и его щеке стало подозрительно мокро. ‑ Ин, кто тебе такую хрень сказал? – он обнял её за талию, не обращая внимания, что так оказался полностью лежащим на полу, а его рыжая устроилась на нем. И хотя момент был, мягко говоря, неподходящим, но Серега точно знал, что выдержит минуту, может, если сильно постарается, то две. А потом начнет наглядно показывать, насколько она не права. Даже сейчас, когда она тихо плакала, пусть и несколько пьяными слезами, он её хотел до одури. Вот глупая… ‑ Я сама поняла, ‑ Инна приподнялась, садясь на него верхом, и, сложив ладони на его груди, опустила на них подбородок. ‑ Лучше пиши дальше программы, в психологии ты совсем ноль, ‑ его руки, словно без воли на то хозяина, пробежались по её голым ногам, пробираясь под платье, чуть сжимая гладкую теплую кожу. ‑ А хочешь, докажу?! – пока Сергей не успел уточнить, как именно она собирается это делать, девушка наклонилась, прижимаясь к его губам поцелуем с легким привкусом слез. Мягким, несмелым, но очень нежным. Таким, что он просто впитывал это ощущение от ЕЁ первого поцелуя. Рыжая же никогда не проявляла инициативы… ‑ Вот видишь, ‑ Инна попыталась улыбнуться, окончательно раздавленная новым унижением. – Я была права… Если бы она хотя бы пару секунд вытерпела, не шевелилась, Сергей бы её отпустил. Потому что не хотел, чтобы их первый раз случился только потому, что девушка немного перебрала. Но Инка попыталась встать и мгновенно оказалась на ковре, поменявшись местами с парнем. ‑ Ничего ты не понимаешь. Дальше он говорить не стал, впившись в её рот таким поцелуем, что её словно током тряхнуло. Обжигающий, крепкий, от которого все нервы натянулись, а в груди стало не то горячо, не то холодно, сразу и не поймешь. А ещё ощущение, словно стоишь на краю крыши и смотришь вниз. Когда внутри все замирает, пальцы покалывает, и ты не знаешь, сможешь ли отойти, потому что эта пустота под ногами тянет, засасывает, не дает сделать шаг назад… А ей и не хотелось никаких отступлений. Зато хотелось, чтобы Сергей сам голову потерял, чтобы никакого расчета не было, а если и был, то к черту все. Время для сожалений будет завтра, а сейчас Инне не хотелось думать вообще, только чувствовать, осязать, вдыхать его запах. ‑ Рыжая, ты… ‑ он прервался, немного перенося вес своего тела, чтобы ей не было так тяжело, и обхватил ладонью её лицо, большим пальцем поглаживая влажные губы. – Ты же пьяная. Нет, он не имел ничего против легкого привкуса алкоголя в её поцелуях, но подозрение, что это для неё будет первый раз, только усилилось. Она же, открыв глаза, посмотрела на него немного затуманенным взглядом. ‑ Ага. Ты против? Решив тоже не отставать – почему это ему можно, а ей нельзя? – Инна провела ладошкой по его шее, чуть царапая кожу, с любопытством наблюдая, как от этой легкой ласки у него напрягаются мышцы под её руками. ‑ Против. Это же будет для тебя первый раз? – а сам уставился на неё, не понимая, что хочет услышать. Хотя, судя по тому, как она прикрыла глаза, ответа может не быть вовсе. ‑ С чего ты взял? – почему‑то Инке было стыдно признаваться. Это же уродство какое‑то, в таком возрасте совсем не иметь опыта. И щеки, как назло, становились все более горячими от приливающей крови. Больше всего хотелось отвернуться, спрятаться. Или просто оказаться в абсолютно темной комнате, чтобы было не так… Даже не страшно, а волнительно. И неудобно, и любопытно, и… А, блин, ну, ладно, страшно! Вместо того, чтобы привести аргументированный ответ, Сергей отодвинулся и, поймав её ногу, начал целовать коленку. Даже не так, скорее, смаковать, облизывая кожу, щекоча языком и поглаживая кончиками пальцев. И Инну это полностью устраивало, хотя и были какие‑то сомнения, что слишком уж легко он оставил в покое этот, так смущающий её, вопрос. Пока она ещё пыталась вяло думать, губы сдвинулись чуть выше, но настолько осторожно и ненавязчиво, что у девушки и мысли не возникло возразить или как‑то удержать. Голова сама собой откинулась назад, упираясь затылком в пол, и Инна не заметила, как начала тихо даже не постанывать, а всхлипывать от горячей дрожи, разбегающейся по телу от каждой ласки, путаясь пальцами в его коротких волосах, немного царапая затылок, когда внизу живота становилось совсем уж горячо… Вот только общая направленность его движений девушку все больше напрягала. Нет, она конечно, имела представление о том, что он сейчас делает, даже как это самое называется, знает, но… Прежде чем Сергей успел стянуть подол платья до самой талии, Инна оттолкнула парня, резко садясь и одергивая юбку. Только вместо того, чтобы возмутиться или перейти к другим ласкам, он, поймав её за руку и развернув спиной к себе, прижался губами к шее. ‑ Вот видишь, все очень просто, ты сама себя выдаешь… А Инна чувствовала, что лицо становится даже не красным, а почти вишневым. Даже плечи и грудь залило румянцем. ‑ Ну, и что? ‑ Ничего. Скажи, хочешь меня? – и как тут можно отвечать, когда он, не дожидаясь ответного слова, начал целовать затылок, легонько покусывая чувствительную кожу? ‑ Да, ‑ она и сама не поняла – то ли вслух сказала, то ли подумала, но Сергей её явно услышал. ‑ Хорошо. Тогда будешь делать, как я скажу, ‑ ладони, которые до этого корректно лежали на талии, как‑то совсем незаметно оказались на её груди, немного сжимая упругие полушария. Вроде, не больно совсем, а Инка начала кусать себе губы, чтобы не застонать вслух. Вот только так и не прошедший страх все портил, умудряясь даже пробиться через постепенно отпускающее опьянение. – Поднимайся, ‑ он потянул её, придерживая, когда ноги слегка подкосились. ‑ А теперь закрой глаза и подними руки. Когда она выполнила и это распоряжение, его пальцы быстро нашли застежку платья, и ткань постепенно сползла на пол, падая под ноги темной лужицей, оставив девушку в смущении и некотором недоумении – что дальше‑то делать? ‑ А теперь идем со мной. Но глаз не открывай! – только собиравшаяся подглянуть Инна крепче сжала веки. И потом, если ничего не видишь, оно как‑то и не так страшно… Осторожно переставляя ноги, она позволила отвести себя… куда‑то. Девушка и так не очень хорошо ориентировалась в доме, а сейчас, и вовсе. Легкий стук. Наверное, открытая дверь. Если бы не теплая ладонь, в которую она вцепилась почти изо всех сил, уже давно бы запаниковала и удрала, но ощущение ласки сильных пальцев, поглаживающих запястье, не давало сорваться в панику. ‑ Стой. Подними левую ногу. Здесь ступенька. Умница… Ощущение под ступнями было немного странное, словно она стояла на пластике. И куда он её привел? Негромкий скрежещущий звук, и горячая кожа его обнаженной груди, к которой она оказалась прижата щекой. ‑ Сереж, а мы где? – нет, конечно, электронную версию Камасутры она как‑то просматривала и знала, что позиции бывают крайне разнообразными, но для первого раза была согласна на какую‑нибудь классику… ‑ Рыжая, извини, придется потерпеть… «Что, уже?!» ‑ тревога переросла в тихую панику, поэтому Инна попыталась оттолкнуть его и широко распахнула глаза. С увеличением расстояния ничего не получилось, а вот куда он её привел, вполне рассмотрела, но с испуга даже не удивилась – почему душ, а не спальня? ‑ Тихо, ‑ хотя Сергей и пытался её успокоить хотя бы голосом, но почему‑то девушка только сейчас окончательно ощутила, что стоит перед ним в трусиках и лифчике. И начала судорожно вспоминать – они хоть из одного комплекта?! Господи, о какой ерунде она сейчас думает?! И, наверное, имя Всевышнего в такой ситуации тоже лучше не упоминать… Но уточнить Инна ничего не успела, потому что сам парень почти страдальчески зажмурился, протянул руку и… Ледяная вода хлынула так внезапно, что девушка даже взвизгнуть не успела, но попыталась метнуться к дверце душа. Одна проблема – перед ней стоял Сергей, который и перехватил её на полпути, крепко сжав руками и притиснув к своей груди. В первые секунды жалящие капли казались по температуре почти кипятком, обжигая кожу и сбивая дыхание. И только через полминуты пальцы начали коченеть, а зубы ‑ стучать. Хотя пытка таким жестким и жестоким методом отрезвления продолжалась минуты две, когда вентиль, наконец, был перекрыт, у абсолютно трезвой, смущенной до крайней степени Инки было только одно желание – сбежать, как можно дальше, и вообще не вспоминать об этом позоре. Но и такой малости её лишили – Сергей, не обращая внимания на собственное, почти сведенное судорогой от холода тело, вытащил её из кабинки и начал растирать полотенцем. ‑ С‑с‑с‑с‑с‑с‑с… ‑ пытаясь что‑то сказать, Инна шипела змеёй, но зубов не разжимала, чтобы не откусить собственный язык. ‑ С‑с‑согреть? ‑ так же прозаикался он, закончив вытирать её волосы и укутывая в огромную махровую простыню. ‑ С‑с‑с‑с‑сволочь, ‑ наконец, закончила Инна, сжимаясь в кубок, тщетно пытаясь найти хоть какое‑то тепло. Пока она стояла в сторонке, поджимая по одной замерзшие ноги, Сергей быстро разделся догола (только теперь девушка обратила внимание, что он все ещё оставался в брюках) и быстро вытершись, обмотал бедра полотенцем. ‑ Ид‑дем, ‑ он тоже клацал зубами, хотя и не так интенсивно, как Инка. Обиженную рыжую пришлось почти выковыривать из угла, куда она забилась, но у него получилось. Куда и зачем её ведут, девушка почти не обращала внимания, очнувшись только, когда её запихнули под теплое одеяло и прижались грудью к её спине. ‑ А вот теперь, когда ты полностью трезвая, хочешь меня?
|