Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Почему я всегда иду на компромисс?




 

Человек идет на компромисс, потому что он не уверен в своей правоте, он не уверен в своем собственном опыте.

Стоит тебе действительно пережить нечто, как идти на компромисс уже невозможно. Такой возможности нет. Ты идешь на компромисс только потому, что твоя идея — это всего лишь нечто умственное, нечто заимствованное. Ты не знаешь, правильная она или неправильная, поэтому если она окажется наполовину правильной, то это не такая уж плохая сделка.

В Египте есть одна древняя история. К царю на суд пришли две женщины, обе претендовали на одного ребенка. Каждая из них утверждала: «Ребенок мой».

Царю надо было принять решение, но это было очень трудно — как тут решить? У обеих женщин мужья погибли на войне, служа царю.

В конце концов, он позвал на помощь своего учителя, старого мудреца. Учитель сказал: «Это очень просто. Дайте мне ребенка». Ему дали ребенка, и он сказал царю: «Ребенка надо разрубить пополам и отдать каждой женщине по половине. В чем проблема? Обе заявляют о своем праве на ребенка, и поскольку нет никаких доказательств, никаких свидетелей, то справедливость требует разделить этого ребенка между ними, разрубив его пополам».

Царь был потрясен. Он сказал: «Что ты такое говоришь?»

Но прежде чем царь успел сказал что-то еще, учитель выхватил у царя меч из ножен. И одна из женщин выбежала вперед и закричала: «Нет! Отдайте ребенка той женщине, он не мой».

И учитель отдал ребенка этой женщине. Царь сказал: «Что происходит? Я не понимаю! Она же говорит, что ребенок не ее».

Учитель сказал: «Мать не может допустить, чтобы ее ребенка разрубили пополам. А другая женщина спокойно отнеслась к моему решению: разрубит, так разрубит — ничего страшного, ведь это же не ее ребенок. Она готова пойти на компромисс, даже если ей достанется половина мертвого ребенка. А эта женщина не согласна идти на компромисс — ей нужен целый ребенок или не нужно никакого ребенка».

Когда ты обладаешь некой истиной, ты подобен матери — у тебя родилось некое переживание. Ты хочешь иметь его полностью или вообще его не иметь. Но ты не согласишься разрубить его пополам, ибо любое живое переживание, когда его рассекают пополам, становится мертвым.

Все компромиссы мертвы.

За всю историю человечества ни один человек, познавший истину, не шел на компромисс, а скорее был готов умереть за нее.

Так случилось с Мансуром Аль-Халладжем. Его учитель, Джунаид, очень сильно любил его — а он был достоин любви - и многие годы пытался его убедить: «У себя в комнате ты можешь кричать: «Анал хак, я — Бог!» — но не делай этого на улицах. Ты же знаешь, что эти люди — фанатики. И мне тоже известен тот факт, что я — Бог».

Но Аль-Халладж говорил: «Ты только знаешь этот факт, а я переживаю его. Ты пошел на компромисс с обществом. Ты - уважаемый учитель. А мне не нужно уважения. Я не буду скрывать мою истину. Истина подобна огню, ее нельзя спрятать. Я просто не могу не возвещать о ней с кровель!»

В мусульманской стране, где фанатизм является правилом, а не исключением, его, конечно же, схватили и привели к халифу, и тот сказал: «Это против нашей религии. Есть только один Бог, и он пребывает на небесах. Ты же простой смертный. Даже сам Мухаммед не говорил: "Я — Бог!" Он просто говорил: "Я — посланец Бога". Ты что, с ума сошел? Либо прекрати это, либо единственным наказанием будет смерть».

Аль-Халладж сказал: «Я готов умереть, но я не могу пойти на компромисс в этом вопросе. Таково мое переживание: я есть бог. И я говорю, что ты тоже бог, — но твой бог спит, а мой проснулся».

Джунаид пришел в тюрьму, чтобы его переубедить: «Это же глупо. Ты такой одаренный молодой человек, перед тобой открыто великое будущее. Ты можешь стать великим учителем. Я знаю, то, что ты говоришь, верно, но неужели ты не можешь пойти на компромисс?»

Аль-Халладж сказал: «Со всем уважением я хочу сказать тебе, что ты не знаешь. Вот поэтому ты и пошел на компромисс. Ты слышал — я вижу. Ты читал — я есть. Смерть не имеет значения, но о компромиссе не может быть и речи».

И в тот день, когда его убили, тысячи людей пришли, чтобы бросать в него камни, оскорблять его. Джунаид тоже пришел, он любил его, он был его учителем и знал, что у него есть огромные возможности для роста. И он прекрасно понимал, что сам он только знал об истине, а Аль-Халладж переживал ее.

Но именно так работает компромисс.

Все бросали камни в Аль-Халладжа... не бросить в него камень было опасно, ведь люди могли бы подумать: «Этот человек — сторонник Аль-Халлджа». И Джунаид принес с собой розу, чтобы посреди толпы, бросающей камни в Аль-Халладжа, бросить ее в него — ведь люди увидят, что он что-то бросил, а что именно никто не разберет. Таков ум человека, идущего на компромисс... никто не должен заподозрить его в том, что он не бросил камень.

И он идет на компромисс по двум причинам: с одной стороны, он уступает толпе, делая вид, что бросает камень, а с другой — идет на компромисс и с Аль-Халлдажем. Ведь Аль-Халлдаж, несомненно, высматривает Джунаида в толпе, чтобы увидеть, хватило ему мужества прийти или нет, и не прийти было бы большой трусостью.

Аль-Халладж улыбался, когда камни градом сыпались на него, наносили ему раны, и кровь струилась по всему его телу.

Но когда в него попала роза, брошенная Джунаидом, он заплакал. В его глазах появились слезы.

Кто-то спросил: «Что случилось? В тебя попало так много камней, но ты продолжал улыбаться; а когда кто-то бросил в тебя розой, у тебя в глазах появились слезы».

Аль-Халладж сказал: «Да потому, что люди, которые бросают в меня камни, не знают меня. А человек, который бросил в меня розу, знает меня, знает мою истину. Но он — трус, и мне стыдно, что я был учеником этого человека. Камни - ерунда. А вот цветок розы нанес мне тяжелый удар!»

Когда ты идешь на компромисс, это означает, что у тебя нет твердой почвы под ногами.

Вместо того чтобы идти на компромисс, лучше найди эту почву, корни, индивидуальность. Обрети искренность чувства, поддержку своего сердца. Тогда не имеет значения, какими будут последствия.

Человек, который познал истину, прекрасно знает, что ему невозможно причинить вред. Его можно убить, но ему нельзя причинить вред.

А человек, который не познал истину, всегда дрожит, всегда беспокоится. В этом беспокойстве и трепете, в этой тревоге, он продолжает идти на компромисс с кем угодно — лишь бы быть в безопасности, лишь бы ему не причинили вреда.

Но что ты пытаешься спасти? Тебе нечего спасать. Те, кому есть что спасать, идут на компромисс.

Сократу судьи предоставили возможность... если бы он согласился покинуть Афины, он мог бы жить где-то в другом месте и избежать смертного приговора. Любой бы посоветовал ему: «Ведь это простой компромисс: ты можешь жить прямо за городской чертой», — так как в то время в Греции были только города-государства, каждый город был государством. Выйдя из городских ворот, человек уже находился за пределами государства. Он мог бы жить почти в пригороде.

Но люди, подобные Сократу, просто невыносимы.

Он сказал: «Я скорее умру, чем уйду в изгнание. И кроме того, я стар. Сколько мне осталось жить? И если самый культурный город нашего времени не может терпеть меня, то кто же будет меня терпеть? Лучше умереть в Афинах, чем где-то еще — по крайней мере, у меня будет утешение, что меня убил самый культурный город».

Судьи действительно изо всех сил старались спасти его, ведь он не совершил никакого преступления. Просто толпа хотела его смерти — он развращал молодежь.

Любого, кто приносит в мир новые мысли, можно обвинить в том, что он развращает молодежь, — ведь он обязательно выступает против старых идей, он обязательно борется со старым. Это можно назвать развращением молодежи: «Он подрывает наши устои, нашу религию, нашу культуру».

Судьи сказали: «У нас есть еще одно предложение: ты можешь жить в Афинах, но прекрати разговоры об истине».

Сократ сказал: «Вы требуете от меня невозможного. До самого последнего вздоха я буду говорить об истине — и только об истине. Вы что, хотите, чтобы я начал лгать? Вы что, хотите, чтобы я вообще молчал? Но это тоже будет ложью, ведь знать истину и не говорить о ней — значит лгать, и ложь будет распространяться в людских умах. Нет, я останусь здесь, и буду провозглашать истину. Вам решать — вы можете убить меня. Но никаких компромиссов!»

Попытайся обрести свою индивидуальность, свою цельность и старайся не идти на компромисс. Ибо чем больше ты идешь на компромисс, тем меньше ты индивидуальность. Ты всего лишь спица в колесе, просто часть большого механизма, просто небольшая часть толпы, — а не индивид в своей собственной красоте, в своем собственном праве.

Я абсолютно против компромиссов. Уж лучше смерть, чем жизнь полная компромиссов.

 

Возлюбленный Бхагаван,

вот шутка для моего любимого учителя:

Много веков людей очень интересует вопрос, был ли Иисус евреем. Недавно ученые сделали значительный шаг на пути к ответу на этот вопрос. Результаты их исследований были опубликованы несколько месяцев назад.

Иисус был евреем по трем веским причинам:


Поделиться:

Дата добавления: 2015-07-26; просмотров: 98; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.007 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты