Глава 1. Николас Сайерс, чтобы подработать, устроился ассистентом к скандально известному фотографу Дамиану Вольфу

Аннотация

Николас Сайерс, чтобы подработать, устроился ассистентом к скандально известному фотографу Дамиану Вольфу. Это же ведь только фотографии, так? А вот и нет. Ник никогда не задумывался о своей ориентации и не знал, чего хочет от жизни. Однако работа над каталогом BDSM игрушек на многое открывает ему глаза.

Пролог

УСЛЫШАВ грохот, Дамиан поднял глаза к небесам. У него, верно, был приступ временного помешательства, когда он решил нанять настолько неловкого, угрюмого, инфантильного и неопытного помощника, бесящего и выводящего его из себя.

Глубоко вздохнув, чтобы унять раздражение, он, повысив голос, спросил:

- Ты в порядке, Николас?

- Да, - донесся приглушенный ответ. Даже на таком расстоянии Дамиан разобрал, что парень был расстроен и сердит.

- Что уронил на этот раз? - спросил он.

Эшли, сидевший на высоком табурете и наблюдавший за тем, как Дамиан подготавливает композицию для съемки, прищурился и беззвучно рассмеялся.

- Ничего бьющегося, - долетел настороженный ответ.

- Убери, пока я здесь занят, - велел Дамиан и пробормотал: - Не то меня удар хватит.

Ответ разобрать было невозможно, но тон был явно возмущенный.

- И почему я с этим мирюсь? - вздохнул Дамиан.

- И, правда, почему? - спросил Эшли, посмеиваясь. Он был уверен, что причина ему известна. В конце концов, незадачливый ассистент был самым красивым парнем из всех, кого Дамиан когда-либо нанимал. Ни один из помощников у него не задерживался надолго, но Эшли не сомневался, что все они владели и другими «навыками», помимо фотографирования, благодаря которым легко устроятся на новом месте.

- Он был лучше остальных претендентов, когда Дерек ушел, - проворчал Дамиан, не отрывая взгляда от видоискателя.

Сегодня он снимал только предметы, но у Эшли и от этого захватывало дух. Дамиан Вольф был лучшим фотографом в Лондоне, на его снимках даже самые обычные вещи представали неотразимыми и изящными творениями. Эшли потратил вечность, уговаривая Дамиана сделать фотографии для каталога, и даже использовал их долгую дружбу в качестве аргумента.

У Дамиана было американское гражданство, но, имея отца - француза и мать – итальянку, он был космополитом. Он объездил вместе с родителями весь мир, а, повзрослев, обосновался в Штатах, пока не разразился громкий скандал: его работы были представлены в Верховном Суде как пример непристойности. Дамиан был оправдан в силу свободы творчества, но после этого решил, что ему будет комфортнее работать в Европе.

Ему нравилось говорить, что, хоть Верховный Суд и поддержал его, Америка была слишком молодой страной, чтобы ценить эротику, предпочитая сентиментальщину красоте. По мнению Дамиана большинство американцев заслуживали лишь приторные календари с увитым плющем коттеджами и цветами в вазах, или даже хуже, с малышами в костюмах животных.

Он был принят в артистических кругах Лондона с распростертыми объятиями: широко освещенный в прессе процесс мгновенно сделал его знаменитостью. И, хотя Дамиан пренебрегал славой, он оценил, что это привлекло внимание к его работам таких коллекционеров, как Эшли.

Работая почти исключительно над тем, что было ему интересно, Дамиан создавал настоящие шедевры мужской эротики. Он мог снять обнаженного натурщика воплощением изящества, нежной тропической орхидеей. А затем использовать его же, чтобы создать образ грубой сексуальной энергии, столь чувственной, что она порождала глубокие сомнения в умах мужчин, никогда прежде не находивших мужское тело сексуально привлекательным.

Конечно же, Дамиана это чрезвычайно развлекало.

Эшли Винтроп продавал дорогие эротические игрушки. Он вкладывал деньги в искусство и был большим ценителем эротических произведений. К тому времени, когда ему, наконец, удалось познакомиться с Дамианом Вольфом на открытии галереи, у него уже было несколько работ этого художника.

Они вскоре подружились, обнаружив общие интересы. Эшли был не из стеснительных, он упросил Дамиана сфотографировать несколько вещей из тех, что продавал, а, увидев результаты, продолжил давить на художника, пока тот не согласился снять весь каталог.

Эшли уже сейчас был уверен, что за каталогом будут охотиться коллекционеры. Для любой, самой незамысловатой вещи, такой как, например, наручники, Дамиан создавал простую, но элегантную композицию. Освещенный софитами металл оков сверкал настолько соблазнительным обещанием, что ни один саб не смог бы сопротивляться такому искушению. Ему не терпелось увидеть, что Дамиан сделает с плетью.

Дамиан наклонился вперед, чтобы поправить положение одного из колец, натянув на руки пару гладких перчаток из черной кожи, чтобы не оставить ни отпечатков, ни пыли на сверкающей поверхности. У Эшли в паху напряглось, когда он увидел, как изящные руки касаются металла. Он сразу распознал в Дамиане коллегу – доминанта, с того самого момента, когда тот взял у него в офисе хлыст, пропуская плетеную кожу сквозь пальцы. Сам Эшли не испытывал желания почувствовать укус хлыста, хотя находил фотографа исключительно привлекательным. Но ему очень хотелось увидеть Дамиана в действии, когда покорное тонкое тело склоняется перед ним, охотно отдаваясь любому восхитительному наказанию, которое, он был уверен, Дамиан мог бы придумать.

Дамиан вернулся на свое место за камерой и, пока делал снимки, на Эшли внимания не обращал. Он был доволен результатом, но лишь отчасти. Хотя от этого уже можно было отталкиваться.

- Не понимаю, зачем ты упросил меня это сделать, - проворчал Дамиан, отбрасывая отросшие до плеч волосы и смотря в объектив. - Я буду стоить тебе вдвое дороже, чем любой другой рекламный фотограф, а работать буду втрое медленнее.

- В четыре раза медленнее и в пять раз дороже, - радостно выдал Эшли, потирая руки. - Я уже посчитал, Иан. Но соотношение стоимости к выгоде в мою пользу.

Он не смог бы разглядеть лицо фотографа, скрытое волной блестящих волос, но он на него и не смотрел. У Дамиана было действительно красивое тело: широкие плечи, узкая талия, довольно красивая задница. Эшли знал, что она не для его рук, но помечтать ведь никогда не вредно. И хотя он не смог бы насладиться красотой подчинения с Дамианом, но продолжал восхищаться им. Эшли не переходил к действиям, потому что не был уверен, чью именно задницу будет целовать плеть во время их встречи. Да и вторжение в нее огромного члена Дамиана, о размерах которого можно было судить по телосложению фотографа, казалось весьма вероятным.

- Как оно может быть в твою пользу? - спросил Дамиан, раздраженный собственной медлительностью. У него были очень жесткие стандарты, но обычно клиенты не стояли над душой. Он просто добивался того, чтобы ему самому нравился результат.

- Любители BDSM, будут не просто драться за то, чтобы заполучить этот каталог, но и будут платить за вещи из него, - сказал Эшли. - И будут покупать их. Эти наручники – один из основных моих продуктов уже больше пяти лет, но даже у меня при их виде текут слюнки. Я купил бы их у себя прямо сейчас, если бы было на кого надеть.

Дамиан засмеялся:

- Не сомневаюсь, у тебя есть кое-кто, ожидающий твоих… ласковых знаков внимания, - он откровенно осмотрел Эшли с ног до головы. Рыжеволосый мужчина поежился под пристальным взглядом альфа-доминанта, но легкая улыбка с его губ не сошла. Эшли был достаточно опытным, чтобы знать, как постоять за себя.

- Не могу представить, чтобы ты не…эмм… протестировал эти товары самым тщательным образом, прежде, чем предлагать их клиентам.

Эшли усмехнулся, сверкнув белыми зубами в свете софитов:

- Конечно, я знаю, для чего они все используются.

- Не сомневаюсь, - хмыкнул Дамиан и снова вернулся к работе. Он прекрасно знал, что Эшли был завзятым игроком, а вовсе не дилетантом, продающим игрушки. Хотя сам Дамиан больше не играл. Он устал от сабов, нарушавших правила, чтобы выпросить наказание, которого они так жаждали.

Решив, что лучше никак, чем как-нибудь, он, переехав в Лондон, уже пять лет вел монашеский образ жизни – довольно нелепо для человека, который зарабатывал на жизнь, создавая эротику. Дамиан сам оценил иронию этой ситуации, но к настоящему времени убедил себя, что ему больше подходит то чистое удовольствие, которое он получает от созерцания своих моделей.

В этот момент Ник открыл дверь студии, пропуская свет, как раз, когда Дамиан собирался спустить затвор.

- Черт бы тебя побрал, Николас, когда ты будешь стучать? - рявкнул Дамиан, не поднимая глаз.

Ник поспешно закрыл дверь, обидевшись, что его обругали, когда даже софиты в студии еще не были выключены. Прежде чем войти, он заметил под дверью полоску света, но не собирался об этом упоминать. Ник угрюмо спросил:

- Я просто хотел спросить, принести ли вам сейчас чай.

Эшли с интересом заметил, как бархатно-темные глаза парня нервно перескочили с фотографа на блестящие наручники, словно драгоценность выставленные на подушке из мягких черных перьев.

- Выключи свет, Николас.

Волоча ноги, высокий худощавый юноша подошел к выключателям и, наклонившись, нажал кнопку. Щелчок – и комната погрузилась в темноту. В этот момент в студии была настолько напряженно-эротическая атмосфера, что в ушах Эшли зазвенело. В темноте ни один из них не издал ни звука и не сдвинулся с места, но он точно чувствовал, что, по крайней мере, один человек хотел это сделать.

А потом вспышки внезапно разорвали тьму серией мягких щелчков. Фотограф сделал несколько снимков подряд. Брекетинг (автоматическая последовательная съёмка в диапазоне настроек) – вспомнил Эшли, как это называлось.

- Хорошо, Николас. Свет,- отдал краткий приказ Дамиан.

Щелчок, и студийный свет снова включен. Чтобы не быть ослепленным софитами, Эшли смотрел в сторону Ника. У него была прекрасная позиция для обзора, поэтому он смог заметить мягкий, влажный взгляд парня, когда тот быстро втянул в себя воздух, пристально уставившись на наручники. Через несколько мгновений ассистент вновь нацепил на лицо свою невыразительную маску.

Повернувшись к Дамиану, Эшли обнаружил, что тот еще возится с камерой. Наконец, фотограф выпрямился.

- Думаю, на этом мы сегодня закончим, - сказал он недовольно.

- Объясни мне еще раз, почему ты снимал в темноте? - спросил Эшли.

- Звездный светофильтр, - ответил Дамиан, улыбнувшись так, что от уголков его глаз разбежались морщинки, и откинул волосы с лица. - Твои старые стандартные полицейские штуки засверкают как бриллианты.

И вдруг он увидел, что Николас все еще сидит у выключателей.

- Ты что здесь делаешь? - спросил он резко.

- Пришел спросить, не хотите ли вы чаю, - хриплый голос был тих, но тем не менее передавал все недовольство Ника.

- Иди, вскипяти, или купи, или что ты там с ним делаешь, - сказал Дамиан, теряя интерес.

- Вам с чем чай, мистер… - спросил Ник Эшли, вежливости в его голосе был ровно грамм.

- Уинтроп, - любезно подсказал Эшли, хотя уже дважды сообщал Николасу свою фамилию, - и я бы съел чего-нибудь сладкого, возможно эклер или наполеон. И принеси мне латте, большой, с корицей и без кофеина, со взбитыми сливками. Обезжиренными!

Прежде чем неуклюже вывалиться из комнаты, Ник пробормотал:

- Думаете, это правда поможет?

Дамиан неслышно фыркнул на колкость Николаса, все еще стоя, уперев руки в бедра и глядя на наручники так, словно они были непослушной моделью, которая отказывалась принять позу.

- Эти ужасные мешковатые штаны, - привередливо пробормотал Эшли, глядя вслед Николасу. Если бы юношу одевал он, то тот носил бы что-нибудь узкое и облегающее, в зависимости от того, какая у него задница. Похоже было на то, что эта задница была весьма шикарной, если только широкие джинсы не вводили в заблуждение. Эшли уже попадался: Дерек, предыдущий помощник Дамиана, не только оказался пухленьким, но и не хотел играть.

- Что это было? - спросил Дамиан рассеяно.

- Я попросил у твоего мальчика чего-нибудь сладкого, - ответил Эшли, усмехаясь собственному выбору слов. Конечно же, они привлекли внимание Дамиана, который тоже ухмыльнулся. - Он, кажется, немного растерялся.

- Это потому, что я не держу сладостей к чаю. Думаю, он взял немного денег и побежал в кондитерскую, - обреченно ответил Дамиан. - Пойдем, этот мелкий недоумок либо включил чайник, не налив воды, либо вообще забыл его поставить. Лучше проверить.

Эшли соскользнул с табурета и, любопытно сверкая глазами, последовал за Дамианом из студии на кухню. Что-то заваривалось тут, помимо чая, и он намеревался проследить, что из этого выйдет

Глава 1

НИК взлетел по ступеням подземки, перепрыгивая через одну, надеясь, что не опоздает на работу в очередной раз. Поезд задержался, так что теперь ему приходилось спешить изо всех сил. Он промчался по улице и остановился у склада, в котором Дамиан оборудовал студию, пытаясь выровнять дыхание. Не стоило показывать боссу, что пришлось бежать, чтобы оказаться на работе вовремя.

Он толкнул дверь, открывая, и поднялся на лифте на последний этаж, вместо того, чтобы воспользоваться лестницей, надеясь отдышаться к тому времени, как он прибудет на место.

- Опять опаздываешь? – сардонически спросил Дамиан, услышав, как открылась дверь на чердак. Он и не подумал обернуться, так что не увидел, как на лице Николаса появилось и пропало виноватое выражение.

Голос был угрюмый, как обычно, без следа той тени сожаления, что промелькнула в глазах:

- Не сильно.

- Неважно. Модель опаздывает гораздо больше, - сердито сказал Дамиан.

- Что мне делать? – спросил Ник, сбрасывая рюкзак прямо на проходе, так что любой вошедший споткнулся бы об него.

- Посмотри, не нужно ли чего Гэйбу, только убери эту чертову сумку, - ответил Дамиан. – Я буду в студии.

Ник отпихнул рюкзак с прохода и пошел в гримерную, хорошо освещенную комнату, подходящую для работы стилиста. Гейб был невысокого роста, лысый, одетый в вычурную розовую рубашку, узкие джинсы с блестками и остроносые ботинки на каблуках. Он сидел на стуле и читал журнал, бросив на Ника дразнящий взгляд, когда тот вошел.

- Привет, красавчик. Пришел скрасить одиночество бедной девушки? – просюсюкал гример.

Ник покачал головой:

- Нифига подобного Гэйб. Надо чего-нибудь?

- Урок игры на флейте?

Ник растерялся на мгновение, а потом покраснел, когда понял намек.

- Отвали, дрочила!

- Если бы ты помог бедной девушке, то мне бы и не пришлось…, - крикнул он в след убегающему Нику и захихикал. Он на самом деле очень любил дразнить милых гетеросексуальных мальчиков.

После нескольких звонков в агентство и еще получаса ожидания Дамиан вышел из кабинета и отпустил стилиста.

- Извини Гэйб. Ты тоже можешь ехать домой. Кажется, модель потеряли, или что-то вроде. Его не будет.

- Ты ведь знаешь, что я возьму те же самые деньги за свое время? – сказал Гэйб, начиная укладывать кисточки в набор. – Мне пришлось отменить другую съемку, чтобы приехать сюда.

- Да, знаю. Я договорюсь с клиентом. Мы позовем тебя в следующий раз, - пообещал Дамиан.

Гэйб кивнул и сложил вещи в сумку. Дамиан подписал ему чек, и Гейб сказал:

- Спасибо за понимание. Некоторые люди в нашем деле…

- Знаю, - сказал Дамиан, - можешь не объяснять. Это не твоя вина.

- Ну пока тогда, милый, - попрощался Гэйб, вернувшись к своим обычным манерам. Дамиан проводил его взглядом, пока дверь студии тихо не закрылась за стилистом. Николас распахнул дверь ванной с такой силой, что та громко стукнулась о стену. Дамиан подпрыгнул от этого звука.

- Да пошло оно все к черту! Обязательно надо ломать эту гребаную дверь?

- Извините, - сказал Ник, краснея до корней волос. Глаза юноши уставились в пол, и Дамиан вдруг заметил, как тот был красив, пристыженный.

- Иди в студию, - скомандовал фотограф и направился в комнату, даже не оглянувшись проверить, что Николас подчинился.

Ник повиновался, молча проследовав за Дамианом, отчаянно надеясь, что сумеет справиться с любым заданием, которое даст ему босс.

Твердая рука легла ему на талию и подтолкнула Николаса вперед, туда, где Дамиан разместил разрисованный задник и что-то похожее на балетный станок.

- Просто встань на колени на несколько минут, сможешь? Мне надо проверить освещение.

Вздохнув, Ник опустился и скрестил руки, мрачно глядя в камеру. Игнорируя угрюмый взгляд, Дамиан попросил:

- Повернись. Нет, совсем повернись, ко мне спиной, тупица.

Шаркая коленями, Ник развернулся так, чтобы его спина оказалась напротив объектива.

- Подвинься назад ко мне. Налево. Твое лево! Твое другое лево! – Дамиан вздохнул. Его разочарование только выросло, когда Николас сначала повернулся направо, дальше от основного света, а потом вернулся в первоначальное положение. Он быстро шагнул вперед и, взяв юношу за плечи, рывком усадил в нужную позу.

- Вот так! Я хочу, чтобы ты стоял здесь. Замри и не двигайся.

Он поспешил к камере, тихо ругаясь про себя. Он гадал, почему никогда не замечал скульптурно вылепленных скул и изящной линии подбородка своего ассистента. Дамиан, конечно же, обратил внимание на его глаза. Трудно было их не заметить с этими длинными ресницами, но почему-то недовольство некомпетентным помощником всегда выливалось в то, что он видел только его нос. Легкая асимметрия, казалось, притягивала к себе все внимание Дамиана, когда тот смотрел на Николаса. Но сейчас свет особым образом упал на лицо молодого человека, и фотограф, наконец, разглядел его красоту.

- Николас, - сказал Дамиан, захваченный своим открытием. Как он мог быть настолько слеп?

- Да? – ответил Ник, не смея сдвинуться с места.

- Натурщик отказался работать сегодня. А у меня есть эта идея, концепция, она просто изводит меня. Я хочу сделать снимок. Мне просто нужно его сделать, - начал объяснять Дамиан. Ник обернулся, чтобы посмотреть ему в лицо, и кивнул. Дамиан был потрясен. Казалось, Николас понял, что фотограф хотел сказать и соглашался с ним. Что он там изучал в университете? Без разницы. Кажется, Дамиан и не спрашивал никогда.

- Мне нужна модель, чтобы сделать снимок. Могу я использовать тебя?

- Что нужно будет делать? – спросил Ник. Его голос был живым и заинтересованным, впервые на памяти Дамиана.

- Мне нужно выработать позу, это будет дешевле, чем, если я использую профессиональную модель. С одной из тех вещей, что принес Эшли, - сказал Дамиан, беспечно махнув рукой в ту сторону, где лежали плетки и ремешки.

- Ла… ладно, - слабым голосом ответил Ник, глядя на стол, заполненный инвентарем, зачаровано и нервно.

- Хорошо. Вставай и снимай одежду, тогда, - приказал Дамиан. – Мне нужна голая кожа.

Он усмехнулся, словно дьявол, ожидая, что ему придется уговаривать юношу, когда тот откажется, но был удивлен, когда без малейшего смущения Николас начал раздеваться прямо на съемочной площадке, отбрасывая футболку в сторону.

Он стянул свои спортивные туфли и начал расстегивать штаны, когда понял, что Дамиан смотрит на него в упор. Его руки замерли.

- Неправильно?

Дамиан засмеялся.

- Нет неправильного способа раздеваться. Особенно… - он проглотил конец фразы, подумав, что не стоит перебрасываться скабрезными комментариями со своим помощником. С другой стороны, если так пойдет и дальше, Николас тут надолго не задержится. – Особенно с такой узкой маленькой задницей, как у тебя, - продолжил он, понимая, что ничего не изменится, если Николас с криком убежит прочь. Нет модели – нет снимка, по крайней мере, сегодня. – Зеленые носки?

- О. Я подумал, может, я не должен был бросать одежду на пол, - пробормотал Ник, игнорируя комментарий о ярком цвете его носков.

- Можешь бросать куда хочешь, только чтобы в кадр не попадало, - щедро сказал Дамиан, восхищенный перспективой поиграть с послушной моделью пару часов. Так он получал возможность выработать идею, прежде чем начнет работу с дорогостоящим профессионалом.

Ник продолжил раздеваться, чувствуя некоторое возбуждение, но Дамиан больше не смотрел на него, так что он по быстрому завершил начатое. Он остался стоять на площадке обнаженным в ожидании дальнейших указаний.

Дамиан подошел и взял его за руку, подводя к возвышению у задника.

- Встань на колени, я подложил тут пенопласта, должно быть легче для коленей.

- Спиной к камере? – спросил Ник.

Дамиан закатил глаза.

- Да, спиной к камере. Вот тут, - указал он грубо.

Ник упал на колени, признательный за мягкую подставку под покрытием. Его коленки были довольно костлявыми, и стоять на бетонном полу было бы больно.

Дамиан вернулся, позвякивая чем-то, и Ник бросил быстрый нетерпеливый взгляд на фотографа. Тот держал в руках что-то вроде черных кожаных манжетов, соединенных длинной серебряной цепочкой.

- Дай сюда руки, - распорядился Дамиан.

Ник молча протянул запястья.

Кожаные наручники были такими широкими, что походили на краги, закрывая предплечья почти до локтей. Дамиан застегнул многочисленные пряжки на правой руке и пристегнул цепь к столбу, стоящему перед Ником. Тот был достаточно высоким, доходя почти до плеча Дамиану, так что Нику пришлось поднять руки, чтобы фотограф закрепил второй наручник.

После того, как Дамиан надежно привязал ассистента к столбу, он провел пальцами по гладкой коже цвета меда на обнаженном плече Николаса.

- Нормально?

- Да.

Дамиан подумал, что голос Николаса звучал, словно у того слегка перехватило дыхание, но был слишком возбужден, предвкушая, как его художественное видение воплотиться в жизнь, чтобы заострить на этом внимание. Он склонился над камерой проверить угол наклона и освещение и подавил вздох, когда увидел гибкое тело, длинные мышцы, выступающие на худых плечах, ягодицы, круглые и искушающие, гладкие темные кудри сияющие в свете прожектора. Он и вправду был слеп, подивился Дамиан. Небеса сжалились над ним, когда бесцветный блондинистый натурщик, нанятый для съемок, не пришел на работу. Николас идеально подходил для этого снимка. Дамиан наслаждался видом того, как мышцы на бедрах юноши сокращались, когда тот пытался удержаться в одном положении.

Дамиан проверил фокусировку и быстро сделал пару кадров.

- Ты в порядке? – спросил он.

- Да, все нормально, - ответил Ник, оборачиваясь, чтобы взглянуть через плечо, как раз в тот момент, когда Дамиан спустил затвор.

- Больше так не делай, если не хочешь быть узнанным на фото, где ты голый и в наручниках, - рявкнул Дамиан.

Ник быстро отвернулся. Его сердце билось так сильно и громко, было просто удивительно, что Дамиан этого не слышал. Мысль о том, что у Дамиана будет фотография, где он прикован к столбу обнаженным, заставила его член шевельнуться, а он ведь даже не был геем! Или был? Нет, решил Ник, он не был, и из него не сделают. Он просто помогал своему работодателю. Ничего больше.

Его сердце успокоилось, когда больше ничего не случилось, и вспышка не зажглась в очередной раз. Было тихо так долго, что ему захотелось обернуться и посмотреть, что Дамиан собирался сделать, и он как раз начал движение, когда почувствовал, как что-то холодное прикоснулось к его щиколотке.

- Ч-что это? – нервно спросил Ник, вздрагивая, когда холодный металл сомкнулся на его щиколотке.

Не ответив, Дамиан ступней раздвинул его ноги. Ник внезапно почувствовал себя очень уязвимым, его член немного увеличился, но еще не встал полностью, его яички мотались там, где, он был уверен, Дамиан мог их видеть. Черт, Дамиан мог, наверное, видеть все, что находилось в районе его задницы.

Ник подпрыгнул, когда фотограф раздвинул его ноги еще шире, и холодное кольцо сомкнулось вокруг его второй лодыжки. Когда сильные руки отпустили его, он попытался сдвинуть ноги, но не смог.

- Не волнуйся, это просто распорка, - произнес Дамиан очень довольным голосом. – Превосходно, ты был просто рожден, чтобы на тебя ее надели. Отлично смотришься.

Тихие звуки подсказали Нику, что Дамиан вновь вернулся к камере. Он почувствовал себя капельку увереннее, но не достаточно. Скованный таким образом, он едва мог двигаться. Ник никогда раньше не мог угодить Дамиану, и слышать одобрение в его голосе сейчас, это было… опьяняюще. С другой стороны, еще никогда его ноги не были разведены в стороны распоркой, и это беспокоило его. Он как раз пытался понять, сможет ли он встать на ноги в этих оковах, когда сверкнула вспышка, почти ослепив его.

- Предупреждать надо! – закричал Ник так громко, что сам удивился.

- Извини, - долетел рассеянный ответ, но что-то подсказывало Нику, что Дамиану и не придет в голову предупредить в следующий раз. Он пошевелился, чувствуя себя неуверенно. Почему-то в этих оковах, он ощущал себя более обнаженным, чем когда был просто раздет. Ник гадал, как долго Дамиан…. Вспышки снова ослепили его, но он ничего не сказал в этот раз.

- Подвинь немного задницу. Нет, назад, в мою сторону. Дальше. Нет, слишком далеко, верни, как было. Хорошо, теперь двигай назад. Вот так! Замри!

Последовала серия вспышек, и бедро Ника слегка кольнуло. Он надеялся, что сможет продержать позу достаточно долго для целей Дамиана, пока спину не сведет судорога.

- Откуда у тебя этот шрам?

- Ой, извините, - пробормотал Ник, - несчастный случай. Пришлось делать операцию.

- Он прекрасен, - ответил Дамиан.

Ник был вне себя. Как смел Дамиан сказать такое? Он знал, что шрам был уродлив, черт побери, не было ничего красивого в том, чтобы получить его.

- Ха-ха, - огрызнулся он иронично.

- Заткнись, - произнес Дамиан мечтательным голосом сумасшедшего художника.

Ник закрыл рот, как просили. Он знал, что Дамиан не услышит ничего из того, что он мог бы ему сказать. Руки онемели от недостаточного притока крови.

- Ладно, выпрямись немного. Поверни голову слегка влево. О, отлично, ты запомнил, где лево. Я хочу, чтобы свет выхватывал край скулы и линию подбородка. Вот так. Замри.

Снова серия вспышек. Ник уже понял, что можно закрыть глаза, все равно, Дамиан не снимал его лицо. Когда вспышки отсверкали, он подтянул руки к себе, чтобы распрямить спину, пытаясь сбросить напряжение, скопившееся в плечах.

- Ты прекратишь вертеться? Просто оставайся в той же позе, пока я не разрешу тебе двигаться, - раздраженно потребовал Дамиан, устремляясь вперед и возвращая Николаса в исходное положение. – Делай, как велят, мальчик.

- Да, сэр! – сердито прошипел Ник.

- И прекрати пререкаться, или отшлепаю, - приказал Дамиан.

Ник замер, и только его член начал медленно подниматься, наполняясь прилившей кровью. Жар собрался у него в паху, так что хотелось поерзать, но он сдержался, не желая проверять, насколько серьезна была угроза Дамиана. Слова прозвучали так, будто фотограф и вправду собирался это сделать.

Ник подпрыгнул, почувствовав теплые руки на своих бедрах. Что-то прошлось по его заднице, и он дернулся, хотя больно не было.

- Стой спокойно, проклятье!

Черт, подумал Ник, это серьезно. Он сосредоточился на том, чтобы удержаться в том положении, в котором Дамиан оставил его.

Наконец, его спина и бедро подали предупреждающий сигнал, и Нику пришлось сдвинуться, слегка застонав. Он дернулся и изогнулся, когда тяжелая рука шлепнула его по заднице, обжигая левую ягодицу. Инстинктивно он обернулся, как раз в тот момент когда сверкнула вспышка и прозвучал щелчок затвора.

- Теперь ты будешь стоять неподвижно, или мне ударить тебя снова? – голос Дамиана прозвучал прямо за его спиной, где тот стоял с дистанционным спуском в руке. Ник промолчал и снова повернулся спиной к камере. Перед его глазами стоял отпечаток, красный след на светлой коже его ягодицы. Неожиданно, знание того, что у Дамиан сфотографировал его таким, заставило его почувствовать себя неловко и униженно. Он должно быть сошел с ума, когда сбросил одежду и безо всякого сопротивления встал на колени, думал Ник, пока Дамиан продолжал делать снимки. Нельзя сказать, что у него был большой выбор сейчас, когда босс связал его. Одна мысль об этом была возбуждающей.

- Поймал, - выдохнул Дамиан, когда сделал последний кадр. С этими словами он пришел в себя и хмыкнул, поняв, что перед ним находилось стройное тело его ассистента, растянутое и привязанное. Мышцы двигались под кожей, пытаясь удержать тело в одном положении. Какая чувственная перспектива.

- Извини, Николас. Я немного увлекся, - извинился Дамиан, подходя, чтобы освободить юношу. Он усмехнулся, когда увидел отпечаток ладони на круглой соблазнительной ягодице парня. Он правда это сделал?

Фотограф встал на колени позади Николаса и наклонился чуть ниже необходимого, чтобы вдохнуть слабый ванильный запах, витающий вокруг юноши, пока он высвобождал щиколотки из захватов распорки.

Ник поежился и тонкие волоски на его спине встали дыбом, когда он почувствовал тепло такого близкого тела Дамиана. Несколько мгновений мужчина стоял на коленях позади него, а Ник был словно в ловушке, с раздвинутыми ногами и в наручниках. Если бы Дамиан попробовал сделать что-нибудь для собственного удовольствия, Ник не смог бы и пальцем пошевелить, чтобы защититься. Он был ужасно напуган, и в то же время, его член предавал его, оставаясь болезненно напряженным.

Дамиан заметил, что мальчик дрожал и осторожно освободил одну руку, придержав другую, ощущая, что Николас готов был сорваться с места, несмотря на то, что одно из его запястий все еще было приковано. Как только он освободил мальчика, тот вскочил на ноги с неловкой грацией, держась спиной к фотографу, и бегом рванул к своей одежде, подхватил ее и направился прямиком в ванную, хлопнув дверью.

Дамиан оставался на месте, поглаживая пальцами кожаные браслеты, еще хранящие тепло Николаса. Он уловил легкий запах желания в воздухе. Значит, мальчика это возбудило? До этого мгновения, Дамиан был так увлечен воплощением в жизнь своего художественного замысла, что даже не подумал, что можно было бы сделать с прекрасным юношей, обнаженным и закованным в цепи, стоящим на коленях перед ним. Он услышал, как дверь на улицу громко и яростно хлопнула, и улыбнулся. Вероятно, это означало, что он никогда больше не увидит Николаса, но, черт побери, мальчик был восхитителен. Его член уперся в молнию, причиняя неудобство, так что он расстегнул брюки, чтобы немного снизить давление. Когда он извлек член наружу, холодный воздух коснулся разгоряченной плоти, и его рука на ней была очень кстати. Он закрыл глаза, вставая на колени прямо за тем местом, где Николас был прикован с разведенными ногами, и начал ласкать себя, восхищенно вспоминая красоту, которую они создали вместе. Он кончил с приглушенным стоном, заливая спермой ткань там, где Николас стоял на коленях.

НИК был так рад в этот момент, что не стал выпендриваться и оделся так же, как все его приятели. Хорошо иметь независимое мышление и грести против течения, но иногда мешковатые штаны – твой единственный шанс скрыть стояк.

Головка его члена терлась о мягкую ткань боксеров с каждым шагом. Он надеялся, что сумеет добраться до своей маленькой неряшливой квартиры с вечно холодной водой до того, как кончит в штаны. В вагоне метро было довольно свободно в этот час, и Ник было сел на незанятое место, но тут же вскочил, увидев, как его стояк выпирает из джинсов. Такое только слепой не заметит. Он поразглядывал рекламу над окнами, напрасно надеясь, что его член опустится.

Проблем с эрекцией у Ника не было, и как минимум один раз в течении дня он дрочил, но сейчас его членом можно было забивать гвозди. Когда он сошел на своей станции, каждый шаг давался с трудом. Впервые он задумался, а не стоило ли носить плавки. Ведь когда у тебя стояк, они лучше его… обуздают. Ник застонал, одно только слово «обуздать» заставило его член дернуться.

Поняв, что спасения нет, он поспешил домой. Он добрался до подъезда и взбежал по лестнице. По крайне мере, это усилие слегка уменьшило эрекцию. Когда он отпирал дверь, у него даже появилась надежда, что он может контролировать свое возбуждение. Он не собирался поддаваться этому…этому… чем бы оно ни было.

Он прошел в крохотную ванную и спустил штаны вместе с боксерами. Встал перед зеркалом, нагибаясь и вытягивая шею, пока не увидел отражение собственной задницы с розовым отпечатком ладони.

- Ты идиот, Ники, - пробормотал он и засмеялся над собой. – О чем ты только думал. Если вообще, думал.

И все же вот он. Багряный след с чуть более бледными краями. Ник смотрел на него, чувствуя, как кровь стучит под отпечатком ладони, посылая импульсы прямо в пах. Его член запылал, поднимаясь вертикально вверх. Никогда в жизни у него не стояло так. И это просто убивало.

Лаская себя, потирая большим пальцем головку скользкую от выделившейся смазки, Ник попробовал представить грудь своей последней подружки, а потом предпоследней. Задыхаясь, он ускорил движения руки, слегка поворачивая запястье, но все никак… Вдруг, он вспомнил звук, с которым ладонь Дамиана опустилась на его задницу, и представил, как мог выглядеть мужчина, шлепая его. Он хрипло закричал, кончая. Никогда он не испытывал такого долгого и сильного оргазма.

Ник пришел в себя, стоя на коленях, одна рука вцепилась в край раковины, другая, покрытая спермой, все еще обхватывала член. Он с трудом хватал ртом воздух, вспоминая, что случилось между ним и его боссом.

-Твою мать, - прошептал он.

ПОСЛЕ того, как Дамиан умылся и пришел в себя, он направился с камерой в лабораторию и извлек пленку. Он иногда снимал и на цифру, но все еще предпочитал старые однообъективные зеркалки с ручными настройками, которые давали ему больше возможностей для контроля освещения, глубины поля и фокуса. Ему не терпелось проявить снимки и увидеть, что получилось, однако он осторожно смешал реагенты, и дал изображению закрепиться, а потом поместил пленку в перемотчик. Когда, наконец, кончик негатива показался наружу, он почти носом ткнулся в него, вдыхая резкий запах. Дамиан приподнял край, разглядывая первые кадры в красном свете, и начал улыбаться.

Как только вся пленка оказалась смотанной в бобину, он поместил ее на стол с подсветкой, не дожидаясь, пока та окончательно высохнет. Даже без лупы он мог разобрать, что это была идеальная поза, чтобы показать распорку, наручники с цепями лишь усиливали эффект. Эшли будет в восторге.

Контуры склоненного, подчиняющегося тела, изящные изгибы и грани – невозможно было отрицать, что Николас был идеальной моделью для этой работы.

Только вот, Николас не был моделью. И, скорее всего, он никогда больше не переступит порога этой студии. Дамиан грустно улыбался, рассматривая снимки. Он замер, захваченный кадром, где шлепнул Николаса.

Дамиан облизал губы, рассматривая снимок. Восхитительно. Камера выхватила момент, когда Николас обернулся, бросая взгляд через плечо. Губы мальчика удивленно приоткрылись, глаза широко распахнулись от страха, потрясения и сексуального возбуждения. Последнее, Дамиан был просто уверен, Николас хотел бы скрыть.

Тело на снимке изогнулось так, что был виден один сосок, большой, соблазнительный, просто умоляющий, чтобы его ущипнули. Слегка подсвеченный напряженный член, чьи контуры выделялись на фоне декораций, стоял вертикально и жаждал внимания.

Дамиан провел рукой по бугру под джинсами, когда увидел отпечаток собственной ладони на заднице Николаса. Словно клеймо владельца, красный след выделялся на бледной изящно изогнутой плоти.

- Я должен напечатать это, - пробормотал Дамиан. Что бы ни случилось в дальнейшем, это снимок займет постоянное и выдающееся место в его частной коллекции, не предназначенной для чужих глаз.

Он достал свой член и начал ласкать себя, не отрывая глаз от лучшего снимка, из всех, что он когда-либо делал, пока не достиг еще одного ошеломительного оргазма. И только когда удовольствие накрыло его с головой, он опустил веки.

НИК проснулся в испуге, хотя будильник еще не звонил. Он уныло улыбнулся. После мастурбации в ванной, он попытался засесть за учебу, но не мог сосредоточиться и на две секунды.

Сейчас он лежал в луже своей быстро остывающей спермы. А его член был все еще наполовину возбужден.

- Приятель, - Ник сказал это в слух, - тебе стоит прекращать думать об этом.

Вместо того, чтобы последовать собственному совету, он стал вспоминать каждый мучительный момент прошлого дня. Внутри у него все трепетало. Ник думал, что знал, что делает, снимая одежду. Он учился на факультете художеств, и ему доводилось позировать за деньги. Кроме того, он видел уже, как Дамиан работает. Его босс и пальцем не трогал моделей.

Должно быть, он сам виноват. Должно быть, в нем было что-то такое, о чем Ник и сам не догадывался, но что Дамиан сумел разглядеть. И это что-то побудило мужчину связать его. Не просто связать, но надеть эти кожаные наручники и приковать к столбу. И потом, эта распорка. Холодный металл контрастировал с манящей теплотой пальцев Дамиана, которые легко коснулись его кожи, когда фотограф надевал браслеты на лодыжки Ника. Он перекатился на колени. Не осознавая, что делает, Ник обхватил яички левой ладонью, правой лаская ствол. Он думал о том, как Дамиан погладил кожу на его плече, и затем об этой сильной руке наказывающей его задницу жестким ударом.

А потом Ник закричал, кончая. Его спина прогнулась так, что пульсирующие ягодицы поднялись, словно предлагая себе мужчине, которого воображение рисовало стоящим позади него.