Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Работа над текстом перевода




На стадии преобразования оригинального текста в произведение, в нашем случае, русскоязычное, успех будущего перевода во многом зависит от слаженности работы переводчика и редактора.

Следует подробнее остановиться на творческих аспектах в работе редактора над текстом перевода литературно-художественного произведения. Работа над текстом максимально сложна, так как выработать единые критерии оценки и методику не представляется возможным. В данном случае смежной наукой для теории редактирования выступает переводоведение. И логично было бы редактору руководствоваться аксиомами переводческой науки. Но их, по существу, нет. Переводчики, споря десятилетиями, так и не пришли к единому взгляду на то, что считать полноценным переводом. Однозначно то, что художественного перевода как одновременного перенесения на другой язык семантических и стилистических средств, используемых автором литературно-художественного произведения, не существует. На то много причин.

Например, возможности языков. Слишком разнятся их грамматическая, фонетическая структуры, даже если у языков общие корни. Невозможно сохранить полисемию слова в переводе, потому что слово — исторически складывавшаяся система понятия. И на него в каждой конкретной стране влияли определенные экстралингвистические обстоятельства.

Вряд ли возможно перевести полноценно монолог Гамлета «Быть или не быть?». Например, слово «law» в сочетании «law’s delay» может рассматриваться и как «закон, и как «суд», переводят всячески — «законов слабость», «тщета законов», «бессилие закона», «медленность судов», «проволочка в судах». Таким образом, сохраняется лишь одно значение. Бывают и не столь сложные ситуации, при которых переводчик все равно оставляет слову одно, наиболее принятое, значение. Естественно, что искажение смысла так или иначе происходит. Подобные противоречия прослеживаются и на уровне других лингвистических аспектов.

Следующий фактор — особенности читательского восприятия. Даже если слово в каком-либо языке в данный момент однозначно, оно воспринимается носителями этого языка совсем не так, как его эквивалент воспринимают носители другого языка. Слово обязательно включает в себя эмоционально-экспрессивную окраску, которая формировалась столетиями его обращения в данном языке, и вовсе не свойственна ему в другом языке. Сложен вопрос языковой синонимии. Перед переводчиком всегда встает вопрос выбора, даже в переводе простого и часто употребляемого английского «say», которое недопустимо все время переводить одинаково. Важно уловить и сохранить стиль переводимого текста.

Корней Чуковский приводит такой пример: «Если вам предложена строка:

Светловолосая дева, отчего ты дрожишь?

(Blonde Maid, was zagest du?),

а вы переведете ее:

Рыжая девка, чего ты трясешься? —

точность вашего перевода будет парализована тем, что все четыре синонима вы заимствовали из другой группы»[6].

П. М. Топер ведет речь о метафоричности как важнейшем родовом свойстве искусства. И считает ее передачу ключевой проблемой переводческого искусства. П. М. Топер приводит «несколько примеров, взятых из перевода названий, где эта задача особенно сложна; они свидетельствуют о тенденции к усилению экспрессивного начала в переводе, что характерно для наших дней.

Название раннего сборника Э. Хемингуэя «In Our Time» переведено на русский язык «В наше время», благо все английские слова буквально ложатся в русский текст. (Здесь, кажется, и нельзя перевести иначе, как строго следуя лексическим соответствиям). Однако И. Кашкин, которого Хемингуэй однажды назвал «лучшим из критиков, которые когда-либо мною занимались», считал, что это перевод ошибочный. По его мнению, это выражение представляет собой часть молитвы: «Give peace in our time, o Lord!», то есть — «времена мирные даруй нам, Господи!». Поэтому перевести его следует на русский язык: «о временах мирных». Так иронически определили Хемингуэй жизнь Европы после Версальского мирного договора»[7].

Это как раз и к вопросу о знании переводчиком и редактором исторических реалий. Но об этом пойдет речь чуть позже.

Возвращаясь к теме названий, можно привести пример удачного перевода, который успешно прижился на нашей почве. Это название «The Catcher in the Rye», переведенное на русский: «Над пропастью во ржи». Удачным признан не один лишь перевод названия, но и перевод произведения в целом, сделанный Р. Райт-Ковалевой. Мало того, ранее этот «роман Сэлинджера долго оставался за бортом оттого, что несколько рецензентов и переводчиков, прочитавших его, восприняли эту книгу, которую Фолкнер назвал “лучшей книгой современной Америки”, как пустую болтовню мальчишки-неудачника, к тому же написанную “на немыслимом, непереводимом слэнге”. Книге надо было дождаться того переводчика, который, услыхав этот чудесный, чистый голос, увидев эту смятенную, нежную и целомудренную душу, со страхом и волнением стал искать для повести русские слова…»[8].

В переводах названий произведений и самих переводах важно избегать ненужных ассоциаций, например, с уже существующими произведениями, без веских на то причин. Следует избегать неуместных аллюзий. Но важно и умение их распознать.

Удача или неудача произведения того или иного автора в другой стране во многом зависит от мастерства переводчика и актуальности книги. Примером тому является произведение английской писательницы Э. Л. Войнич «Овод», которое было практически забыто на ее родине и в других странах, а у нас имело успех в течение нескольких десятилетий и известно поныне.

Возвращаясь к вопросу о необходимости знания исторических реалий, стоит уточнить, что оценка редактором исторического контекста произведения — немаловажный аспект. Чуковский писал: «У каждой эпохи свой стиль, и недопустимо, чтобы в повести, относящейся, скажем, к тридцатым годам прошлого века, встречались такие типичные слова декадентских девяностых годов, как настроения, переживания, искания, сверхчеловек»[9]. Анахронизмов следует избегать, стремясь передать эпоху свойственными ей словами.

Можно назвать еще много причин, по которым тождественность перевода и оригинала литературно-художественного произведения невозможна. Но главное то, что переводчик лишь интерпретирует произведение. Оценить же, насколько оптимальна интерпретация — задача редактора.

Пытаться во что бы то ни стало достичь точности перевода — неверное требование. К. Чуковский писал о том, что дословная копия того или иного произведения есть самый неточный и самый ложный из переводов[10]. Причем точность в итоге может привести к искажению не только формы, но и смысла. То же и касательно интонации повествования.

Гармония достигается тогда, когда форма и содержание обретают единство. Потому при редактировании произведения критерием оценки для редактора должно выступать единство содержания и формы. Но перевод — продукт вторичный, весьма сложно определить, что не удалось автору подлинника, а что — переводчику.

Тем не менее, из всех практических и теоретических пособий можно бесспорно и ясно вывести одно: читатель перевода должен понять, увидеть и ощутить все то, что понял, увидел и ощутил читатель оригинала. Редактор должен провести кропотливую работу, проводя пофразовую сверку подлинника с переводом (если основываться на том, что редактор знает язык оригинала). При сверке необходимо исправлять смысловые ошибки, обращать внимание на трудные для понимания или грамматически сложные конструкции, причем работать надо поэтапно над каждой фразой. Но если исходить из того, что редактор не знает языка оригинала, то по каждой фразе он пройтись уже не сможет. Тогда нежелательные моменты необходимо устранять непосредственно вместе с переводчиком. А начинать править самостоятельно возможно, когда решены все основные вопросы.

Понятно, что очень важно верно передать художественный образ произведения (на уровне слова, предложения, на уровне целого текста), нужно верно интерпретировать текст. Это возможно только при наличии фоновых знаний. И чтобы редактировать перевод, редактор сам должен верно интерпретировать текст. Этот момент в работе очень важен, потому что если художественный образ не будет понят и верно воплощен, то дальнейшая работа бессмысленна, в том числе последующая редакторская правка.

Поняв замысел автора и оценив произведение с точки зрения его соответствия жанру, а также полноту его выражения, редактор перевода далее оценивает образы персонажей. Редактор должен проследить за тем, чтобы раскрытие характеров в переводе не утратило своей глубины, чтобы они были естественны и жизненны именно в той степени, которая дается в оригинале. Это возможно достичь, мысленно проходя с автором путь создания героев.

Работая над переводом произведения зарубежного автора, редактор анализирует сюжет, выявляет недостатки. И он должен установить, кем они допущены — переводчиком или автором. Если переводчиком, то редактор указывает на них. Если же автором, то свои поправки редактор может комментировать в справочном аппарате издания. Затем оценивается композиция перевода, сравнение с композицией оригинала. Иногда переводчик идет на пропуски, сокращения слов, фраз, иногда даже целых абзацев авторского текста. Крайне желательно такие моменты пресекать. На авторские ошибки, длинноты, алогизмы указывают в примечаниях, но не устраняют их. Сам текст в этом смысле неприкосновенен. Редактор призван быть на страже, от редактора требуется охранять и защищать авторский оригинал. Тем не менее, не стоит понимать это буквально, нельзя допускать перевода обезличенного, наличия скучных нейтральных «переводизмов» (часто встречаемых, например, нынче англицизмов), бороться с ошибками, возникающими в результате невнимательного отношения к родному языку.

Необходимо поработать над языком, которым говорят персонажи, каждый из них должен обладать своеобразием речи. Например, в английских текстах часто смысловые паузы обозначаются многоточиями, но в переводе на русский язык уместны другие средства. Хотя в настоящее время многоточия часто употребляются, ими не стоит злоупотреблять. Должен поработать переводчик и с повторами, наслоениями причастных оборотов, с чересчур путаными предложениями.

Обширная тема — передача имен собственных. Отмечу только, что, как бы ни было трудно перевести «говорящее» имя собственное, в большинстве случаев это крайне важно.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 74; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты