Философия

человечество перед лицом глобальных проблем; проблемы и перспективы современной цивилизации; футуролвгическая и прогностическая функции философии; соотношение научно-технического, социально-экономического, духовного прогресса в современную эпоху; футурология о перспективах развития

Осознание необходимости различения условий, позволяющих гарантированно осуществить и реализовать имеющийся план экономических действий, приводит к требованию различения проблем и перспектив современной цивилизации как условия философского выделения процессуальности экономических действий, адекватных процессам глобального масштаба.

Человечество перед лицом глобальных проблем: новое мышление в ядерный век.

Ныне, на рубеже двух тысячелетий, человечество вплотную столкнулось с острейшими глобальными проблемами современности, угрожающими самому существованию цивилизации и даже самой жизни на нашей планете. Сам термин «глобальный» ведет свое происхождение от латинского слова «globus - шар», относится к Земле, земному шару и с 60-х годов XX столетия получил широкое распространение для обозначения наиболее важных и настоятельных общепланетарных проблем современной эпохи, затрагивающих человечество в целом. Это совокупность таких острейших жизненных проблем на исходе нашего века, от решения которых зависит дальнейший социальный прогресс человечества и которые сами, в свою очередь, могут быть разрешены лишь благодаря этому прогрессу.

Глобальные проблемы социальный прогресс

К глобальным проблемам, в первую очередь, относятся следующие:

- предотвращение мировой термоядерной войны, создание безъядерного ненасильственного мира, обеспечивающего мирные условия для социального прогресса всех народов на основе консенсуса их жизненных интересов, взаимного доверия и общечеловеческой солидарности;

- преодоление возрастающего разрыва в уровнях экономического и культурного развития между развитыми индустриальными странами Запада и развивающимися странами Азии, Африки и Латинской Америки, устранение во всем мире экономической отсталости, ликвидация голода, нищеты и неграмотности, в которые ввергнуты сейчас несколько сотен миллионов людей;

- обеспечение дальнейшего экономического развития человечества необходимыми для этого природными ресурсами, как возобновимыми, так и невозобновимыми, включая продовольствие, сырье и источники энергии;

- преодоление экологического кризиса, порождаемого катастрофическим по своим последствиям вторжением человека' в биосферу, сопровождающимся загрязнением окружающей природной среды — атмосферы, почвы, водных бассейнов — отходами промышленного и сельскохозяйственного производства;

- прекращение стремительного роста населения («демографического взрыва»), осложняющего социально-экономический прогресс в развивающихся странах, а также преодоление демографического кризиса в экономически развитых странах из-за падения в них рождаемости значительно ниже уровня, обеспечивающего простую смену поколений, что сопровождается резким постарением населения и угрожает этим странам депопуляцией;

- своевременное предвидение и предотвращение различных отрицательных последствий научно-технической революции и рациональное, эффективное использование ее достижений на благо общества и личности.

Таковы наиболее важные и настоятельные глобальные проблемы современной эпохи, перед лицом которых оказалось человечество на пороге нового тысячелетия своей истории. Список глобальных проблем, конечно, не исчерпывается перечисленными выше; многие ученые как в нашей стране, так и за рубежом с определенным основанием включают в него и другие: международный терроризм, распространение наркомании и алкоголизма, распространение СПИДа и другие проблемы здравоохранения, а также проблемы образования и социального обеспечения, культурного наследия и нравственных ценностей и т.д. Принципиальное значение, впрочем, имеет не составление сколько-нибудь исчерпывающего списка глобальных проблем, а выявление их происхождения, характера и особенностей, а главное — поиски научно обоснованных и реалистических в практическом отношении способов их решения. Именно с этим связан целый ряд общетеоретических, социально-философских и методологических вопросов в их изучении, которые к настоящему времени сложились в последовательную концепцию глобальных проблем современности, опирающуюся на теоретическое наследие основоположников научного мировоззрения, на достижения современной науки и философии, творчески разрабатываемой применительно к современным условиям.¹

Фиксация вероятностного характера исследования возможного направления развития экономических отношений и процессов требует доуточнения его с различных позиций с использованием различного инструментария. Оценить возможность реализации плюющегося сценария развития позволяет и философский инструментарий, о чем свидетельствуют футурологическая и прогностическая функции философии.

Посредством философского анализа определяются те мыслительные горизонты, на фоне которых и формируется рациональное отношение к возникающим в жизни человека и общества проблемным ситуациям. Иначе говоря, философский анализ позволяет выразить на языке понятий и, следовательно, сделать предметом разумного осмысления наши интересы и устремления, нашу неудовлетворенность самими собой и тем, что нас окружает, в общем, все то, что побуждает нас действовать, и действовать так, а не иначе. Именно на этой основе и может вырабатываться, обосновываться и осуществляться рациональный курс действий.

Особая роль философии в период революционного обновления общества определяется и тем, что философский анализ дает возможность увидеть обусловленность историческими обстоятельствами, а значит, ограниченность многого из того, что представлялось безусловным, что обрело силу стереотипа, а то и просто догмы.²

Методы прогнозирования

В исследовании будущего применяется обширный и многообразный арсенал научных методов, специальных методик, логических и технических средств познания. Австрийский футуролог Эрих Янг насчитывает их около 200, и его перечень не является исчерпывающим. Однако основные методы социального прогнозирования сводятся к следующим пяти (остальные же являются их различными сочетаниями и вариациями): 1) экстраполяция; 2) историческая аналогия; 3) компьютерное моделирование; 4) сценарии будущего; 5) экспертные оценки. Каждый из этих методов предвосхищения будущего имеет свои достоинства и недостатки. Точность экстраполяции, например, резко убывает по мере продвижения в будущее, которое никак не может быть простым количественным продолжением настоящего. Весьма ограниченна применимость к предвидению будущего исторической аналогии, ибо будущее человечества никак не может в своих основных чертах свестись к повторению прошлого. Это прекрасно понимал еще Гегель, который остроумно писал: «Правителям, государственным людям и народам с важностью советуют извлекать поучения из опыта истории.

Но опыт и история учат, что народы и правительства никогда ничему не научились из истории и не действовали согласно поучениям, которые можно было бы извлечь из нее. В каждую эпоху оказываются такие особые обстоятельства, каждая эпоха является настолько индивидуальным состоянием, что в эту эпоху необходимо и возможно принимать лишь такие решения, которые вытекают из самого этого состояния».

Наиболее надежным методом социального прогнозирования остается экспертная оценка перспектив реального исторического процесса при условии, что она опирается на верные теоретические представления о нем, использует результаты, полученные с помощью других методов, и дает этим результатам правильную интерпретацию.

Предвосхищение будущего неизбежно так или иначе влияет на сознание и поведение людей в настоящем. В зависимости от содержащегося в социальных прогнозах описания будущего они побуждают человека либо активно стремиться к нему, либо противодействовать его наступлению, либо пассивно ожидать его. Поэтому любой социальный прогноз сочетает в себе как научно-познавательное содержание, так и определенное идеологическое назначение.

И в этом сплаве двух функций — познавательной и идеологической — может преобладать как первая, так и вторая. Исходя из содержания и назначения различных прогнозов, можно выделить четыре их основных типа (вида): поисковые; нормативные; аналитические; прогнозы-предостережения.

Поисковые прогнозы (иногда их называют «изыскательскими» или «реалистическими») составляются непосредственно для того, чтобы выявить, каким может быть будущее, отправляясь от реалистических оценок существующих в данное время тенденций развития в различных сферах общественной деятельности.

Нормативные прогнозы, ориентированные на достижение в будущем определенных целей, содержат различные практические рекомендации для осуществления соответствующих планов и программ развития.

Аналитические прогнозы, как правило, делаются для того, чтобы в научных целях определить познавательную ценность различных методов и средств исследования будущего.

Прогнозы-предостережения составляются для непосредственного воздействия на сознание и поведение людей с целью заставить их предотвратить предполагаемое будущее.

Конечно, различия между этими основными типами прогнозов условны; в одном и том же конкретном социальном прогнозе могут сочетаться признаки нескольких видов.

Надо сказать, что некоторые доктринеры и консервативно настроенные обществоведы в нашей стране еще сравнительно недавно отвергали футурологию, называя ее «буржуазной лженаукой», как прежде отвергали под этим предлогом генетику и кибернетику. Однако, опровергая претензии западных футурологов на монопольное право исследовать будущее, вовсе нет нужды отказывать социальному прогнозированию в праве на существование как специальной отрасли научного знания, объявляя его прерогативой каждой науки в отдельности.

В современную эпоху наряду с дальнейшей специализацией в науке нарастает стремление к интеграции знания как «снизу» (биофизика, геохимия и т.д.), так и «сверху» (кибернетика, экология и др.). К числу таких интегрирующих отраслей знания относится и социальное прогнозирование, которое заведомо нельзя развести по отдельным департаментам науки. Ибо не может быть обоснованных социальных прогнозов без учета перспектив экономического, экологического, демографического развития, научно-технического прогресса и возможной эволюции культуры, международных отношений.

Предвосхищение будущего — это междисг^иплинарное комплексное исследование перспектив человечества, которое может быть плодотворным лишь в процессе интеграции гуманитарного, естественнонаучного и технического знания.¹

Заключение о сходстве индивидуальных действий исследователя экономического пространства с основной последовательностью проведения исследовательской процедуры осуществляется посредством сопоставления шагов по изучению экономического пространства с совокупностью элементов, характеризующих научно-технический, социально-экономический и духовный прогресс в современную эпоху.

Объективный критерий и типытсоциальном прогресса

В предшествующем изложении рассмотрено развитие способов материального производства как основы поступательного движения человечества от формации к формации, характеризующего главную тенденцию общественного прогресса. Представленная схема — это логическое обобщение всемирной истории, но, как всякая абстракция, она отражает не конкретно-эмпирическую историю человечества, тем более отдельных стран и народов, а ее сущность и внутреннюю логику. Однако, руководствуясь этой объективной логикой, наука оказывается способной исследовать каждое конкретное общество в его исторической связи, сопоставить его с историческим процессом в целом. В этом одно из проявлений общего положения, что принципы исторического материализма не подменяют исследования реального исторического процесса, а служат методом его познания.

В данном случае существенно то, что знание закона развития и смены формаций позволяет поставить на конкретную научную почву изучение проблемы общественного прогресса.

Противоречивость общественного прогресса

Любой человек, хотя бы немного знакомый с историей, легко обнаружит в ней факты, свидетельствующие о ее поступательном прогрессивном развитии, о ее движении от низшего к высшему. Homo sapiens (человек разумный) как биологический вид стоит выше на лестнице эволюции, чем его предшественники — питекантропы, неандертальцы. Очевидным является прогресс техники: от каменных орудий к железным, от простых ручных орудий к машинам, колоссально увеличивающим производительность человеческого труда, от использования мускульной силы человека и животных к паровым двигателям, электрическим генераторам, атомной энергетике, от примитивных средств перевозки к автомобилям, самолетам, космическим кораблям. Прогресс техники всегда был связан с развитием знаний, а последние 400 лет — с прогрессом в первую очередь научного знания.

Казалось бы, прогресс в истории очевиден. Но это отнюдь не общепризнано. Во всяком случае, имеются теории, либо отрицающие прогресс, либо сопровождающие его признание такими оговорками, что понятие прогресса теряет всякое объективное содержание, предстает как релятивистское, зависящее от позиции того или иного субъекта, от того, с какой системой ценностей он подходит к истории.

И надо сказать, что отрицание или релятивизация прогресса не являются совершенно беспочвенными. Прогресс техники, лежащий в основе роста производительности труда, приводит во многих случаях к разрушению природы и подрыву естественных основ существования общества. Наука используется для создания не только более совершенных производительных сил, но и все возрастающих по своей мощности разрушительных сил. Компьютеризация, широкое использование информационной техники в различных видах деятельности безгранично расширяют творческие возможности человека и в то же время таят для него массу опасностей, начиная с появления разного рода новых болезней (например, уже известно, что длительная непрерывная работа с компьютерными дисплеями отрицательно сказывается на зрении, особенно у детей) и заканчивая возможными ситуациями тотального контроля над личной жизнью.

Развитие цивилизации принесло с собой явное смягчение нравов, утверждение (во всяком случае, в сознании людей) идеалов гуманизма. Но в XX веке произошли две самые кровопролитные войны в истории человечества; Европу залила черная волна фашизма, объявившего во всеуслышание, что вполне правомерно порабощение и даже уничтожение людей, третируемых в качестве представителей «низших рас». В XX столетии мир время от времени потрясают вспышки терроризма со стороны правых и левых экстремистов, для которых человеческая жизнь — разменная карта в их политических играх. Широкое распространение наркомании, алкоголизма, преступности — организованной и неорганизованной — разве все это является свидетельством прогресса человечества? И разве все чудеса техники и достижение относительного материального благополучия в экономически развитых странах сделали их жителей во всех отношениях более счастливыми?

Кроме того, в своих действиях и оценках люди руководствуются интересами, и то, что одни люди или социальные группы считают прогрессом, другие нередко оценивают с противоположных позиций. Однако дает ли это основание сказать, что понятие прогресса целиком зависит от оценок субъекта, что в нем нет ничего объективного?

Объективный критерий прогресса

Можно поставить вопрос так: существует или нет объективный критерий общественного прогресса? Если он существует, значит, руководствуясь им, возможно, выявив направленность социальных изменений, показать, что их оценка как прогрессивных или регрессивных имеет объективные основания, независимые от позиции субъекта и характера его интересов. Если же такого критерия не существует, тогда оправдана релятивистская трактовка прогресса, то есть его признание или отрицание произвольно и зависит от субъективных оценок.

С позиций современной науки проблема эта решается вполне однозначно. Развитие общества — закономерный процесс. Общая направленность исторического процесса обусловлена развитием производительных сил общества, включающих в себя человека и созданные им средства труда. Развитие производительных сил свидетельствует о степени овладения человеком силами природы, о возможностях их использования в качестве материальных оснований человеческой жизнедеятельности, определяет смену производственных отношений. Чем более широкими материальными возможностями обладает человек в своей деятельности, тем выше уровень развития общества. Поэтому именно в развитии производительных сил следует искать объективный критерий общественного прогресса. В сопоставлении с ним определяется прогрессивность того или иного общественного строя.

Развитие общественного человека в основной сфере его деятельности — в производстве — есть база для его развития и во всех других сферах деятельности. Не случайно К.Маркс и Ф.Энгельс подчеркивали: «Какова жизнедеятельность индивидов, таковы и они сами. То, что они собой представляют, совпадает, следовательно, с их производством — совпадает как с тем, что они производят, так и с тем, как они производят». Человек — субъект, в отличие от других элементов производительных сил, и в общественном производстве лежат истоки всей его жизнедеятельности. Так, субъективные качества пролетариата, которые формируются в процессе его трудовой деятельности,— сплоченность, чувство коллективизма, классовая солидарность и т.п., проявляют себя не только в производстве.

Итак, высшим и всеобщим объективным критерием общественного прогресса является развитие производительных сил, включая развитие самого человека.¹

Нахождение условий, всеобщим обеспечивающих критерием предварительное согласование индивидуальных действий исследователя экономического пространства с общей последовательностью изучения всемирного развития, свидетельствует о наличии у человечества глобальных проблем, о чем пойдет речь в следующей теме.

Происхождение глобальных проблем

Хотя термин «глобальные проблемы» ныне общепринят различные ученые вкладывают в него различное социально-экономическое, политическое и идейное содержание. В отличие от многих западных ученых и политических деятелей, которые . игнорируют или умаляют социально-экономическую природу глобальных проблем, марксисты исходят из того, что эти проблемы порождены не только колоссально возросшими техническими средствами воздействия общества на природу (включая природу самого человека) и огромными масштабами его хозяйственной деятельности (ставшими ныне сравнимыми с геологическими и другими планетарными естественными процессами).

Глобальные проблемы нашей эпохи — закономерное следствие всей современной глобальной ситуации, сложившейся на Земном шаре в последней трети XX века. Для правильного понимания происхождения, сущности и возможности их решения необходимо видеть в них результат предшествовавшего всемирно-исторического процесса во всей его объективной противоречивости.

Это положение, однако, не следует понимать банально и поверхностно, рассматривая современные глобальные проблемы как просто разросшиеся до планетарных масштабов традиционные в истории человечества локальные либо региональные противоречия, кризисы или бедствия. Напротив, будучи результатом (а не просто суммой) предшествовавшего общественного развития человечества, глобальные проблемы выступают как специфическое порождение именно современной эпохи, как следствие крайне' обострившейся неравномерности социально-экономического, политического, научно-технического, демографического, экологического и культурного развития в условиях совершенно новой, своеобразной исторической ситуации.

Речь идет не только и даже не столько о неравномерности развития отдельных стран, но и о неравномерности развития различных сфер жизни и деятельности внутри этих стран, неравномерности в развитии различных сторон жизнедеятельности человека, который в условиях своей жизни, в своем поведении и сознании может, образно говоря, одновременно пребывать в разных исторических эпохах, разделенных между собой десятилетиями и столетиями. И эти исторические контрасты сочетаются с охватившим нашу планету стремительным процессом интернационализации. В сравнении с прошлыми историческими эпохами неизмеримо возросли как общепланетарное единство человечества, спаянного общей судьбой, так и его беспрецедентное многообразие.

Пять миллиардов людей, живущих ныне на нашей планете, будучи современниками по отношеншо друг к другу, сопряженные экономической взаимозависимостью и почти мгновенно воспринимающие все события в мире благодаря новейшим средствам массовой коммуникации и информации, вместе с тем живут не только в разных странах и различных социальных системах, но и, с точки зрения достигнутого ими уровня развития, обитают как бы в различных исторических эпохах: нередко на одном континенте и даже в одной стране полуизолированные от внешнего мира родоплеменные общины, едва вышедшие из неолита (в бассейне Амазонки, в тропической Африке или в Новой Гвинее), находятся на расстоянии всего одного-двух часов полета на реактивном лайнере от экономических и интеллектуальных центров современной цивилизации.

Несмотря на разительные социальные, экономические, политические и культурные контрасты, правомерно тем не менее говорить о становлении единой цивилизации на нашей планете. Однако ее утверждение и развитие немыслимо без всеобщего признания таких фундаментальных гуманистических принципов, как свобода выбора народами своего будущего, возрастающая многовариантность социального прогресса и верховенство общечеловеческих интересов над бесчисленными центробежными силами. История неумолимо поставила на повестку дня переход от политической конфронтации к диалогу, от идеологического и религиозного фанатизма к деидеологизации межгосударственных отношений, к терпимости и плюрализму, от непримиримого противоборства к совместной эволюции различных социальных систем на основе взаимной военной, экологической, экономической безопасности для всех стран и народов.

Глобальные проблемы современности порождены в конечном счете именно всепроникающей неравномерностью развития мировой цивилизации, когда технологическое могущество человечества неизмеримо превзошло достигнутый им уровень общественной организации, политическое мышление явно отстало от политической действительности, а побудительные мотивы деятельности преобладающей массы людей и их нравственные ценности весьма далеки от социального, экологического и демографического императивов эпохи.

Взаимосвязь и иерархия глобальных проблем

Историческое своеобразие и социальная уникальность глобальной ситуации, сложившейся на рубеже двух тысячелетий, властно требуют от человечества нового политического мышления, высокой моральной ответственности и беспрецедентных практических действий как во внутренней политике отдельных стран, так и в международных отношениях, как во взаимодействии общества с природой, так и во взаимоотношениях между самими людьми. Современная глобальная ситуация сплела все противоречия нашей эпохи в единый, нерасторжимый «тугой узел», развязать который в состоянии лишь социальное и духовное обновление человеческого общества, новое мышление в соединении с новой практической деятельностью.

Все глобальные проблемы современности тесно связаны друг с другом и взаимно обусловлены, так что изолированное решение их практически невозможно. Так, обеспечение дальнейшего экономического развития человечества природными ресурсами заведомо предполагает предотвращение нарастающего загрязнения окружающей среды, иначе это уже в обозримом будущем приведет к экологической катастрофе в планетарных масштабах. Именно поэтому обе эти глобальные проблемы справедливо называют экологическими и даже с определенным основанием рассматривают как две стороны единой экологической проблемы. В свою очередь, эту экологическую проблему можно решить лишь на пути нового типа экономического развития, плодотворно используя потенциал научно-технической революции, одновременно предотвращая ее отрицательные последствия. О том, какие перспективы в этом отношении открывает научно-технический прогресс, свидетельствуют теоретические расчеты, согласно которым — даже по сравнению с лучшими мировыми показателями — затраты энергии для производства стали могут быть снижены в 4 раза, алюминия — в б, цемента — в 5, для переработки нефти — в 9, производства бумаги — в 125 раз. Еще больше возможностей для экономии природных ресурсов содержится в прекращении их расточительного использования, когда до 90—95% из них составляют отходы конечного потребления человеком.

Тесная связь с очевидностью выявляется также между экономической отсталостью и стремительным ростом населения в развивающихся странах, численность которого только с 1950 по 1987 год увеличилась с 1,6 до 3,8 млрд человек (а к 2000 году их доля в мировом населении достигнет почти 80%). Так, в первые послевоенные годы разрыв в уровне национального дохода на душу населения между развитыми и развивающимися странами составлял 10:1. И хотя темпы экономического роста за истекшие четыре десятилетия в целом в развивающихся странах были значительно выше, чем в развитых, к настоящему времени этот разрыв увеличился до 12:1 вследствие более высоких темпов роста населения в развивающихся странах. Статистические расчеты показывают: если бы ежегодный прирост населения в развивающихся странах был таким же, как в развитых, то контраст между ними по уровню дохода на душу населения сократился бы к настоящему времени до 8:1 и мог бы оказаться в сопоставимых размерах на душу населения вдвое выше, чем сейчас. Однако сам этот «демографический взрыв» в развивающихся странах, как считают ученью, обусловлен их сохраняющейся экономической, социальной и культурной отсталостью. Неспособность человечества разрешить хотя бы одну из глобальных проблем самым отрицательным образом повлияет на возможность решения всех остальных.

В представлении некоторых западных ученых взаимосвязь и взаимообусловленность глобальных проблем образуют некий «порочный круг» неразрешимых для человечества бедствий, из которого либо вообще нет выхода, либо единственное спасение состоит в немедленном прекращении экономического роста и роста населения. Такой подход к глобальным проблемам сопровождается различными алармистскими, пессимистическими прогнозами будущего человечества. В 70—80-е годы на Западе было опубликовано немало мрачных пророчеств, основанных на убеждении в неспособности человечества разрешить глобальные проблемы. Автор одного из них, американский социолог Р.Л. Хейлбронер, предрекая под влиянием первых докладов Римскому клубу впадение человечества в новое варварство на опустошенной планете, пессимистически заявлял: «И если под вопросом:

«Есть ли надежда у человека?» — мы подразумеваем возможность справиться с вызовами, которые бросает нам будущее, без чудовищной расплаты, то напрашивается ответ: «Такой надежды нет!».

Какими бы серьезными опасностями для человечества ни сопровождались все остальные глобальные проблемы, они даже в совокупности отдаленно несопоставимы с катастрофическими демографическими, экологическими и иными последствиями мировой термоядерной войны, которая угрожает самому существованию цивилизации и жизни на нашей планете. Вот почему безъядерный, ненасильственный мир — не только высшая социальная ценность, но и необходимое предварительное условие для решения всех остальных глобальных проблем современности. Это краеугольный камень нового политического мышления, ставящего общечеловеческие интересы и ценности выше всех остальных и исключающего войну как продолжение политики иными средствами.¹

Определение последовательности действий, обеспечивающих различение отношения исследования экономического пространства к существующим глобальным проблемам, стоящим перед человечеством, приводит к необходимости рассмотрения философских аспектов футурологического осмысления перспектив развития человека.

Прошлое, настоящее и будущее человечества органически соединены между собой общими закономерностями поступательного развития общества, которые уходят в глубь веков и проникают в обозримую историческую перспективу. Настоящее — это итог всей предшествовавшей всемирной истории и вместе с тем колыбель его будущего. Будущее человека уже объективно содержится в его настоящем как в материальном, так и в духовном отношении. Оно предстает и предстанет результатом творческой, практической деятельности людей, которые могут созидать будущее, лишь используя так или иначе то, чем они реально располагают в настоящем. Будущее, которое ожидает человека, чтобы не остаться идеальным воздушным замком, может быть возведено лишь из кирпичей настоящего на прочном фундаменте прошлого. Свобода, которой обладает человечество в отношении своего будущего, похожа на свободу творческой мысли архитектора: создавая проект своего здания, он должен считаться и с материалом, которым располагает, и со средствами, которые имеет в своем распоряжении, и с местностью, где здание воздвигается. А то, каким предстанет это здание в глазах его современников и потомков, в огромной, если не решающей мере зависит от его интеллектуального потенциала.

В конечном счете в обозримой перспективе будущее человечества — это дальнейшее восхождение реального исторического процесса на новые ступени в развитии общества. Это поступательное движение, называемое социальным прогрессом, не может быть ни простым продолжением настоящего, ни циклическим повторением прошлого, хотя, конечно, и то, и другое вплетется в его ткань. Но вплетется только отчасти и в весьма своеобразной форме, ибо в своей основе этот процесс означает становление совершенно нового, беспрецедентного в истории гуманного и демократического общества, которое призвано воплотить в себе вековые социальные идеалы человечества.

Предвосхищение будущего, научное социальное предвидение предъявляют к человеческому интеллекту постоянно возрастающие требования. Для того чтобы предвидеть будущее и найти практические средства для решения настоятельных проблем нашей эпохи, явно недостаточно простого здравого смысла и мышления, опирающегося лишь на стереотипы и традиционный опыт прошлого. Задача науки — дать реальное представление о будущем, исходя из принципов, на которых вообще держится весь фундамент научного знания, и прежде всего исходя из принципа объективности. Последний предполагает строгое соответствие выводов исходным предпосылкам, доказательный анализ реальности без каких-либо субъективных «дополнений» к ней, знание определенных закономерностей, тенденций исторического развития.

Каковы же основные закономерности и тенденции реального исторического процесса, которые формируют будущее человечества?

Одной из таких основных закономерностей является необратимость социального прогресса в масштабе всемирной истории. Наши ученые, конечно, отнюдь не разделяют высмеянный Вольтером в философской повести «Кандид» наивный оптимизм доктора Панглоса, неизменно восклицавшего вопреки обрушивавшимся на него бедствиям, что «все к лучшему в этом лучшем из миров!». На протяжении истории неоднократно имели место длительные застойные периоды и сложные зигзаги в развитии, как в локальном, так и в региональном масштабе; различные общества в результате стихийных бедствий и социальных катастроф иногда оказывались отброшенными далеко вспять в экономическом, политическом и культурном отношении. Но при всей сложности, неравномерности и диалектической противоречивости происходило неуклонное восхождение человечества от низших форм социальной организации к высшим. Хотя в каждом конкретном случае исход столкновения противостоящих друг другу сил прогресса и реакции заранее отнюдь не предрешен с фатальной неизбежностью, тем не менее победа прогрессивных сил, как правило, оказывается более прочной, тогда как победа реакционных сил временной и преходящей. Это обстоятельство и придает необратимость социальному прогрессу, пока существует человечество.

Ускорение ритма истории

Другая важнейшая особенность социального прогресса — возрастание его темпов, или, по образному выражению ученого Б.Ф. Поршнева, «ускорение ритма истории», которое придает особую динамичность и стремительность поступательному развитию общества в современную эпоху в ее сопоставлении с прошлыми. А ведь такого количества людей просто физически не существовало в древности. Согласно демографическим данным, в неолите население всего Земного шара едва ли превышало 25 млн человек, оно достигло 250 млн к началу нашей эры и миллиарда — в начале XIX века. Ныне же на земном шаре живет более 5 млрд. человек. Население лишь одного СССР до 1991 г. превышало по численности все человечество в начале нашей эры, а Китая — все человечество в 1800 году.

Причина «ускорения ритма истории», конечно, не сводится лишь к увеличению численности мирового населения. Численность населения должна быть умножена на его активную вовлеченность в историческую деятельность, на его образованность, производительность труда, на политическую сознательность. И в этом отношении современная эпоха также не имеет себе равных в истории. Ускорение социального прогресса — это кумулятивное следствие, слагаемое многих объективных факторов, действующих в истории: наряду с возрастанием роли народных масс и демократизацией общественной жизни они включают в себя раскрепощение личности и увеличение ее свободы, накопление научных знаний и рост технического могущества человека по отношению к природе, вовлечение все более широкого круга народов в международное общение и обмен результатами своей деятельности, интернационализацию социально-экономических, политических и культурных процессов.

По насыщенности политическими событиями и социальными преобразованиями, экономическими переменами и технологическими нововведениями, по интенсивности международного обмена деятельностью в сфере науки и культуры каждый год на исходе XX века смело может быть приравнен к десятилетию в XIX веке, к столетию в средневековье и в античности, к тысячелетию в глубокой древности. В этом уплотнении исторического времени, в сопоставлении с его хронологическими рамками, то есть в «ускорении ритма истории», с очевидностью проявляется стремительное возрастание темпов социального прогресса в ходе поступательного развития цивилизации на нашей планете. Благодаря этому ускорению социального прогресса мир уже в первой четверти следующего столетия будет еще более разительно отличаться от того, в котором мы сейчас живем, чем наш мир отличается от того, каким он был еще в начале XX века, а последнее — от средневековья. В предстоящие 20—30 лет, как мы вправе ожидать, будет сделано больше научных открытий и технических изобретений, произойдет больше социальных преобразований и экономических перемен, значительных политических событий и изменений в сфере культуры, чем их было за предшествовавшее нашему столетие.

Пределы роста и стимулы развития

При «проекции в будущее» современных закономерностей и тенденций реального исторического процесса нередко напрашиваются вопросы: как долго может продолжаться ускорение социального прогресса? Разве не существуют в обозримом будущем абсолютные, физические пределы для роста населения и экономического развития, для промышленного производства, наконец, для интеллектуальной и психологической способности человека приспособиться к процессу стремительных изменений в окружающем его мире? Многие ученые (как естествоиспытатели, так и обществоведы), особенно на Западе, отвечая на подобные вопросы, склонны утверждать, что такие пределы существуют, причем не в столь уж отдаленном будущем. Экстраполируя в будущее статистические данные о росте потребления невозобновимых природных ресурсов и загрязнении окружающей среды, они полагают, что уже в начале следующего столетия, самое позднее к его середине экономическое развитие человечества исчерпает себя: либо развитие будет сознательно ограничено, прекращено, либо завершится экологической катастрофой в глобальном масштабе.

К таким более или менее категорическим выводам в начале 70-х годов пришли в своих докладах Римскому клубу многие авторитетные специалисты на основании разработанных ими глобальных моделей. Сформулированная ими концепция «пределов роста» получила широкое распространение на Западе и до сих пор пользуется определенной популярностью в своих различных модификациях. Основной методологический порок подобных моделей, как и покоящейся на них концепции «пределов роста», состоит в том, что, экстраполируя, формально распространяя на будущее современные тенденции экономического, научно-технического и демографического роста, они не учитывают того обстоятельства, что накопление количественных изменений не может не сопровождаться перерывом в постепенности, скачками, коренными качественными изменениями. Для сторонников концепции «пределов роста» всякое новое качество в общественном развитии (даже если они его признают) — не что иное, как возведенное в п-ю степень, гипертрофированное количество. Тем самым проблема поступательного развития оказывается подмененной проблемой экспоненциального роста с вытекающими из него «пределами». Иначе говоря, экстенсивный рост, будь то экономики или населения заслоняет и игнорирует интенсивное развитие общества в целом.

Конечно, экспоненциальный рост того или иного конкретного процесса не может продолжаться бесконечно, он имеет свои пределы (хотя остается открытым для обсуждения вопрос о том, какой характер носят эти пределы, когда и на каком уровне они могут быть достигнуты в каждом конкретном случае). Однако подлинная проблема перспектив социального прогресса и будущего человечества лежит совсем в иной плоскости, ибо количественный рост и развитие как в природе, так и в обществе (включающее в себя переход от одного качественного состояния к другому) — отнюдь не тождественные процессы.

В этом легко убедиться, обратившись за примерами к неорганическому миру. Так, добыча и потребление отдельных видов минерального сырья, энергии и других природных ресурсов действительно не могут бесконечно возрастать в геометрической прогрессии, как не может продолжаться загрязнение окружающей среды, уже сейчас принявшее угрожающие размеры. Однако ссылки на ограниченность природных ресурсов — отнюдь не довод против экономического развития и социального прогресса.

Социальный, экономический и технический прогресс на протяжении всемирной истории в своих эволюционной и революционной формах постоянно преодолевал подобные «физические пределы». Совершенствование орудий труда и методов производства постоянно расширяет рамки экономического роста, а технологические революции создают совершенно новые, не существовавшие прежде сферы экономической деятельности, не только умножают уже известные природные ресурсы, делая их доступными для практического использования человеком, но и превращают в ресурсы то, что прежде ими не являлось. Благодаря научно-технической революции в современную эпоху систематическое внедрение новых научных открытий и технических изобретений позволяет рассматривать проблему обеспеченности экономического развития природными ресурсами в совершенно иной плоскости, чем в недавнем еще прошлом.

Уже эти общие теоретические соображения заставляют диалектически воспринимать саму проблему наличия определенных «пределов» для экспоненциального роста в природе и обществе.

Как это ни парадоксально на первый взгляд, существование определенных «пределов роста» является необходимой предпосылкой для развития. В самом деле, если бы не было пределов для размножения примитивных биологических организмов, то в этом случае стал бы невозможен и естественный отбор, а следовательно, биологическая эволюция. Любые более высокоорганизованные биологические организмы, если бы они и возникли в результате мутаций, просто захлебнулись бы в океане примитивных форм жизни, поскольку скорость размножения последних неизмеримо выше, чем у первых.

Аналогичным образом обстоит дело и с социальным прогрессом. Всемирная история подтверждает, что наличие определенных «пределов» для экстенсивного роста служит скорее объективным стимулом для общественного развития, чем его тормозом. Например, если бы не существовало пределов для охоты и собирательства, человечество, возможно, и поныне пребывало на примитивной ступени присвоения готовых продуктов природы; во всяком случае, его переход к земледелию и скотоводству задержался бы на тысячелетия. Если бы у людей было вдоволь древесного угля, то это, несомненно, замедлило бы переход к использованию минерального топлива, затруднило бы распространение целого ряда технических изобретений. Если бы не было определенных пределов для человеческой памяти и физических ограничений в устной коммуникации между людьми, то это, по всей вероятности, замедлило бы изобретение письменности и книгопечатания, развитие технических средств массовой коммуникации, а ограниченные способности человека производить математические операции в уме и на бумаге в конечном счете стимулировали создание компьютеров.

Нет веских оснований опасаться замедления социального прогресса и вследствие мнимой «психической и умственной неспособности человека» освоить и выдержать стремительно нарастающий поток новых знаний и приспособиться ко всякого рода нововведениям в обществе. Интеллектуальный прогресс человечества состоял, в частности, в том, что все больший объем знаний оно способно вмещать во все меньшее количество информации, дополняя свою естественную память искусственной благодаря изобретению письменности, книгопечатания, а теперь компьютеров и видеозаписи.

Мозг отдельного среднего человека обладает колоссальной информационной емкостью: специалисты считают, что человеческая память способна содержать примерно 10 млрд бит информации, иначе говоря, вместить в себя 500 многотомных «Британских энциклопедий». Это означает, что человек будущего при правильном воспитании и образовании, если он разумно распорядится своей памятью, может обладать общеобразовательными знаниями в объеме десятков энциклопедий по самым разным областям науки и культуры в сочетании с аналогичной по объему профессиональной компетентностью в самой сложной специальности. В его памяти сохранится достаточно места и для свободного владения несколькими иностранными языками, а также для информации, связанной с повседневным бытом, с различными увлечениями и другими повседневными жизненными потребностями, какими бы разносторонними они ни были. Кроме того, в его распоряжении будут персональный компьютер, возможность немедленного обращения к колоссальной памяти, накопленной человечеством в библиотеках, музеях, суперкомпьютерах и т.п. Эти научно установленные факты свидетельствуют, что ни о каких пределах, тем более исчерпании интеллектуальных способностей человека, в обозримом будущем не может быть и речи.¹