Я: Чтобы мы будет делать с завтрашним вечером? Рейчел: Мы соврем им? Я: Встретимся в семь? Рейчел: Хорошо. Я: Рейчел? М: Да? Я: Спокойной ночи. Рейчел: Спокойной ночи, Майлз.

Я выключаю телефон, потому что хочу, чтобы последнее сообщение,
которое я получу сегодня, был от нее.

Я влюблюсь, Рейчел.

Глава 7

Тейт

Прошло две недели с тех пор, как я в последний раз видела Майлза, и всего две секунды - как я думала о нем. Похоже, он работает столько же, сколько и Корбин, и это мило, когда он находит время для меня. И мило, когда Корбин не работает, и мне есть с кем поболтать. Я хочу сказать, это мило, когда и Корбин, и Майлз не работают, но этого не происходило ни разу с тех пор, как я живу здесь.

До этого дня.

- Его отец работает, и он свободен до понедельника, - сказал Корбин.

Я не знаю, зачем он пригласил Майлза поехать домой с нами на День Благодарения. Он постучал в дверь Майлза.

- Ему все равно больше нечем заняться.

Я почти уверена, что кивнула после окончания его фразы, но затем я развернулась и направилась к лифту. Я боюсь, что, когда Майлз выйдет, мое волнение из-за его присутствия станет слишком заметным.

Я стою в лифте, у самой дальней стены, когда они оба появляются рядом. Майлз кивает мне, и это все, что мне досталось. Когда мы в последний раз виделись, я делала вещи довольно неловкие для нас обоих, поэтому я не сказала ни слова. Я также стараюсь не пялиться на него, но мне чертовски трудно сосредоточиться на чем-то другом. На нем бейсболка, джинсы и футболка с эмблемой Форти Найнерс.
Видимо, именно поэтому мне трудно не смотреть на него. Меня привлекают парни, которые мало заботятся о своей привлекательности.

Я отвела глаза от его одежды и встретила его сосредоточенный взгляд. Я не знаю, что лучше, смущенно улыбнуться или отвести взгляд. Поэтому я просто копирую то, что делает он, дожидаясь, пока он отведет взгляд первым.

Но он не отводит.

Он продолжает смотреть прямо на меня на протяжении всей нашей поездки в лифте. И я упорно повторяю за ним. Когда мы, наконец, достигли 1 этажа, я пропустила его вперед, потому что на протяжении 60 секунд мне сложно было нормально дышать, и мне надо было успокоиться.

- Куда ты собрался? - спросил Кэп, когда мы все вышли из лифта.

- Домой, в Сан-Диего, - ответил Корбин. - Какие у тебя планы на День Благодарения?

- Это будет загруженный полетами день, - ответил Кэп - я буду работать здесь.

Он подмигнул мне, и я подмигнула ему в ответ до того как он переключил внимание на Майлза.

- Что насчет тебя, парень? Ты поедешь домой сам?

Майлз посмотрел на него так же, как совсем недавно на мня в лифте. Это немного расстроило меня, ведь я думала, что этот взгляд означает, что он чувствует то же, что и я, когда он рядом. Но сейчас, наблюдая за их визуальным поединком, я поняла, что этот взгляд не является признаком привлекательности того, на кого он направлен. Майлз смотрит так на всех.

Пять молчаливых и напряженных секунд прошли прежде, чем они заговорили.

Может, Майлзу не нравится, когда его называют парнем?

- Счастливого дня благодарения, Кэп. - наконец произносит Майлз, оставив вопрос Кэпа без ответа. Он развернулся и пошел по коридору с Корбином.

Я посморела на Кэпа и пожала плечами.

- Пожелай мне удачи,- сказала я негромко, - похоже, у мистера Ашера может быть другой неудачный день.
Кэп улыбнулся мне.

- Нет, - ответил он, делая шаг к своему стулу,- просто кое-кто не любит вопросы.

Он опустился в свое кресло и помахал мне рукой на прощание. Я помахала ему тоже, прежде чем направиться к выходу.

Не знаю, прощает ли он Майлзу грубость, потому что тот ему нравится, или он прощает ее всем.

- Я поведу, если хочешь. - сказал Майлз Корбину, когда мы добрались до машины.- Я знаю, что ты не выспался. Ты можешь сесть за руль завтра, на обратном пути.

Корбин согласился, и Майлз открыл водительскую дверь. Я забралась на заднее сидение и постаралась понять, где мне лучше сесть: за Майлзом, посередине или позади Корбина. Но, куда бы я ни села, я чувствовала его.

Он повсюду.

Он во всем.

Словно человек обнаруживает влечение к кому-либо. Вот он нигде, но, вдруг, он появляется везде, хочешь ты этого или нет.

Это дает мне надежду, что я для него хоть где-то. Но надежда не длится долго.

Я могу определить, когда парень увлечен мной. И Майлз к числу моих поклонников не относится. Поэтому мне надо найти способ остановить то, что я чувствую рядом с ним. Последнее, что мне нужно сейчас, это глупое увлечение, когда я едва нахожу время для обеих работ и школы.

Я достала книгу из своей сумки и начала читать. Майлз включил радио, а Корбин разложил свое кресло, закинул ноги на приборную панель.

- Меня не будить, пока мы не приедем, - заявил он, надвигая кепку на глаза.

Я взглянула на Майлза, когда он настраивал зеркало заднего вида. Он развернулся, чтобы выехать с парковки, и мы встретились взглядами.

- Тебе удобно? - спросил он.

Он развернулся прежде, чем я успела ответить, и повел машину, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.

Ага, - сказала я, заставив себя улыбнуться. Я не хочу, чтобы он думал, что я расстроена из-за того что он едет с нами, но мне тяжело не замыкаться в себе, когда он рядом. Он смотрел на дорогу, и я вернулась к чтению.

Тридцать минут спустя, из-за движения машины, сопровождающего мое чтение, у меня разболелась голова. Я отложила книгу и стала устраиваться на сидении. Я запрокинула голову и устроила ноги на консоли между Майлзом и Корбином. Он взглянул на меня в зеркало, и его глаза вели себя так же, как и руки, действующие в дюйме от меня. Он задержал взгляд всего на пару секунд, а затем переключил внимание на дорогу.

Я ненавижу это.

Я понятия не имею, что творится у него в голове. Он никогда не улыбается. Он не смеется. Он не флиртует. Его лицо выглядит так, словно он оградил свои эмоции от внешнего мира листом брони.

Я часто была недоверчивой с парнями, потому что они много говорят, и бывает довольно больно, когда начинаешь верить в ту ерунду, что взбрела им в голову.

Я искренне надеялась, что Майлз не относится к этому типу парней. Я хочу знать все мысли, посещающие его голову. Особенно то, о чем он думает сейчас.

Я наблюдаю за ним в зеркало заднего вида, пытаясь выяснить, о чем он думает, когда он снова поднимает на меня взгляд. Я отвела глаза, смущенная тем, что он застал меня разглядывающей его. Но это зеркало, как магнит, притягивало мой взгляд, и мне пришлось приложить усилия, заставляя себя не смотреть в него.

Я на секунду заглянула в зеркало. Как и он.

Я снова отвернулась.

Дерьмо.

Эта поездка обещает быть одной из самых длинных в моей жизни.

Я выждала три минуты, прежде чем снова посмотреть в зеркало.

Дерьмо. Как и он.

Я улыбнулась, принимая игру, которую мы оба затеяли.

Он улыбнулся в ответ.

Он
Улыбнулся
Мне.

Майлз снова уставился на дорогу, но улыбка играла на его губах еще несколько секунд. Я знаю, потому что я не могла прекратить пялиться на него. Я хотела сфотографировать ее, прежде чем она исчезнет, но это было бы глупо.

Он опустил свою руку на консоль, но мои ноги мешали ему. Я приподнялась на локтях.

- Извини, - сказала я, собираясь опустить ноги на пол.

Его пальцы обхватили мою лодыжку, препятствуя мне.

- Все нормально, - сказал он.

Его рука все еще держит мою ногу.

Черт возьми, его пальцы гладят мою ногу. Действительно гладят мою ногу. Мои бедра сжались, дыхание участилось, а ноги напряглись, потому что я умру, если он уберет руку прежде, чем я успею насладиться его прикосновениями.

Я вынуждена прикусить губу, чтобы сдержать улыбку.

Я думаю, ты увлечен мной, Майлз.

• • •

Как только мы приехали к моим родителям, Майлзу и Корбину поручили развешивать рождественские гирлянды. Я принесла вещи из машины. Мне пришлось уступить парням свою комнату, так как только там были две кровати. Сама я поселилась в старой спальне Корбина. Разместившись, я отправилась на кухню, помогать маме с праздничным ужином.

День благодарения никогда не был большим событием в нашей семье. Мои родители не любили выбирать между семьями, и мой отец редко бывал дома, ведь для пилотов каникулы - самое напряженное время. Мама решила, что день благодарения мы будем отмечать исключительно в семейном кругу. Поэтому в День Благодарения за столом сидели я, Корбин, мама и папа, когда он был дома. В прошлый раз мы с мамой праздновали вдвоем, потому что папа и Корбин были на работе.

В этом году мы все вместе.

И Майлз.

Странно видеть его здесь.

Мама, кажется, счастлива видеть его. В любом случае, она бы не возражала. Отец любит всех, и он больше чем счастлив, что ему помогли с рождественскими гирляндами. Так что, я думаю, присутствие кого-то третьего не сильно его волнует.

Мама передала мне чашку с вареными яйцами, и я начала чистить их для приготовления с пряностями. Она оперлась локтями на стол и подперла руками подбородок.

-Этот Майлз красавчик, - сказала она, выгнув брови дугой.

Давайте, я расскажу вам кое-что о моей матери. Она отличная мама. Действительно отличная мама. Но я никогда не любила говорить с ней о парнях. Это началось, когда мне было 12, и это был мой первый случай. Она была настолько взволнована, что позвонила трем своим подругам, чтобы посоветоваться, прежде чем объяснить, что за чертовщина со мной творится. Я рано усвоила, что все секреты перестают быть секретами, когда они достигают ее ушей.

-Он ничего, - вру я. Я нагло вру, потому что он - красавчик. Его золотисто-каштановые волосы сочетаются с завораживающе голубыми глазами, его широкие плечи, щетина, обрамляющая его породистый подбородок, когда он несколько дней отдыхает от работы. Он потрясающе пахнет, словно он отлько что вышел из душа и еще не вытерся полотенцем.

О Боже.

Какого черта я думаю об этом сейчас?

- У него есть девушка?

Я вздрогнула.

- Я не так близко с ним знакома, Мам.

Я ставлю чашку в раковину и включаю воду, чтобы убрать остатки скорлупы.

- Как папе живется на пенсии? - спросила я, спеша переменить тему.

Мама усмехается. Я знаю эту усмешку. Я терпеть не могу ее.

Я знаю, что мне не обязательно говорить что-либо. Она моя мама. Она уже знает.

Я краснею, отворачиваюсь и, наконец, домываю эти чертовы яйца.