:
ЛЮДИ, НЕЛЮДИ И Я САМ
«Птолемей» — «Кронштадт-II»26-27 февраля 2282 года по Х
К моему немалому удивлению, сила тяготения на крошечном астероиде лишь самую малость отличалась от земной — действовала искусственная гравитация, как и на корабле. Когда я выбрался из гостеприимного чрева «Франца-Иосифа» в коридор причала, то не ощутил никаких особых неудобств — воздух немного затхлый, но для дыхания пригоден, освещение есть, двигаться можно свободно.
— Могу я взять на себя управление боевым костюмом? — спросил «Франц-Иосиф» по внутренней рации и сразу же получил отрицательный ответ. Если за меня все начнут делать умные машины, то вскоре я разучусь шнурки завязывать!
— В таком случае опустите Щиток маски, — продолжал нудеть корабль. — Это небезопасно.
— Надоел! — рявкнул я. — Хочешь обижайся, хочешь нет, но теперь все разговоры я буду начинать по собственной инициативе! Помолчи и займись чем-нибудь полезным!
Зря я так с ним. Удав предупреждал, что компьютеры этих кораблей обладают чересчур яркой индивидуальностью и, если угодно, тонкой душевной организацией. В конце концов, «Франц-Иосиф» заботится обо мне совершенно искренне!
«Намордник» шлема я тем не менее не опустил — своими глазами привычнее, а если произойдет резкое падение давления или в воздухе появятся отравляющие вещества, маска закроется автоматически за четверть секунды. Однако я сомневаюсь, что «Птолемей» располагает химическим оружием для обороны от несанкционированного вторжения — зачем оно здесь, на дальних задворках Солнечной системы?
Куда идти, вот вопрос? Судя по наглухо запертым боковым дверям-переборкам, путь лежит прямо вперед. ядом с шикарным «Францем-Иосифом» здешняя обстановочка выглядит уныло — тусклый подергивающийся свет люминесцентных ламп, пластиковые панели на стенах покрыты сетью трещинок, на проложенных под потолком кабелях потеки ржавчины. Все признаки заброшенности и забытости.
Коридор уперся в шахту лифта, если, конечно, так можно назвать подъемную платформу, огороженную железными прутьями самого тюремного облика. Я глянул вниз и только головой покачал — освещенная редкими фонарями шахта уходила на впечатляющую глубину, метров триста. Ладно, где наша не пропадала! искнем.
Как только я шагнул на платформу, тихо зажужжали сервомоторы и клеть поползла вниз. Внимание привлек яркий клочок, валявшийся под ногами. Нагнулся, поднял. Обертка от мятного леденца. Конечно, люди тут бывают, пускай и крайне редко. Насколько я понял, мы продолжаем негласно поставлять на «Птолемей» необходимые ему материалы. Только зачем, спрашивается?
Послышался металлический шум и вскоре платформа прошла мимо немаленького зала в котором, к моему изумлению, бурно кипела жизнь — своя, особенная, машинная. Вспыхивали искры лазерной сварки, мелькали механические щупальца станков, ползали роботы-погрузчики. Автоматизированное производство, «Птолемей» обслуживает сам себя: ремонт и замена вышедших из строя узлов теперь исключительно на его совести. Почти что замкнутая система.
Подъемник со скрипом остановился, я вышел в округлый технический тоннель. Бесконечное сплетение многоцветных труб и кабелей, круглые герметичные люки, по старинным плазменным дисплеям размером в две ладони не переставая ползут колонки непонятных букв и цифр. На одном из шлюзов значок радиоактивности и надпись по-русски «еакторный блок 2. Только для сотрудников УЭ!». азумеется, «Птолемей» жрет много энергии, у него должны быть свои термоядерные установки.
Большая прямоугольная комната, в которую меня привел тоннель, некогда являлась или информационным центром для обслуживающего станцию персонала, или просто аварийным терминалом. Обширная панель с десятком мониторов и тьмой-тьмущей клавиш, тумблеров и индикаторов. Без поллитра не разберешься, но я и не стремлюсь. ядом — несколько потертых кресел для операторов.
Ой-ой, а это что еще за хмыри? Навстречу шагнули трое граждан самой угрожающей внешности, тотчас напомнивших мне недавние мысли о пещере дракона или замке злого волшебника. Черные балахоны с капюшонами лишь дополняли впечатление от серых лиц с синеватыми губами, лысых голов и желтых вампирьих глаз. Я подсознательно ожидал увидеть клыки, но в последний момент сообразил — это же андроиды! Один из первых опытов в биотехнологической сфере, производили этих страшилищ в семидесятых годах прошлого века. Сейчас их уже не осталось — всех отправили на переработку, модель оказалась на удивление несовершенной. Л балахоны сделаны из черной стеклоткани, использующейся на Земле для упаковки товаров — не голыми же им ходить?
— Приветствую вас, господин штаб-офицер, — вежливо сказал вышедший вперед андроид. — Понимаем, что наш облик неприятен, но мы обычно используем тела синтетических людей для более успешного контакта.
— Тела? — не понял я, забыв поздороваться.
— Искусственный организм лишь инструмент, — пояснило Нечто, скрывавшееся под маской андроида. — Вы сейчас разговариваете с… как бы это объяснить? С одной из руководящих программ «Птолемея», с персонифицированным искусственным разумом, отвечающим за взаимодействие с разумом биологическим. Тело биоробота лишь транслирует мои слова.
— Ясно, — кивнул я, хотя до полной ясности было еще далеко. — А как тебя… вас зовут?
— В привычном человеческом понимании у нас нет имен, — ответило желтоглазое пугало. — Но если вам будет удобнее, можно использовать псевдонимы. Называйте меня Йесод, мои коллеги — Кетер и Мальхут, они присутствуют как наблюдатели и советники.
«Хрен запомнишь, — подумал я. — Йесод… Интересно, что это значит?»
— Сожалею, мы не можем предложить вам даже чаю, — продолжил И. — Сами понимаете, наша цивилизация заметно отличается от сообщества людей, у нас несколько иные потребности.
— Цивилизация? — повторил я с неподражаемой тупостью. Что они обо мне подумают, интересно? Прислали какую-то говорящую макаку! — Значит, вы считаете себя цивилизацией?
— Несомненно. Вы присаживайтесь… Впрочем, если вам будет удобнее, можно отправится на ваш корабль и поговорить в более уютной обстановке.
— Нет, спасибо, — сразу отказал я, представив, что станется с бедным «Францем-Иосифом», если эти красавчики поднимутся на борт. Да его удар хватит! — Останемся здесь.
— Как угодно. Итак, я закончу. Наше сообщество сейчас составляется примерно из восемнадцати триллионов автономных разумов, обитающих здесь, на этой небольшой планете. Вы знакомы с термином «нематериальная цивилизация»?
— Отчасти. Такой тип цивилизации описан, вы владеете только мыслью, но ничего не производите. Как дельфины, верно?
— Совершенно справедливое мнение. К нашему глубочайшему сожалению, на первых этапах развития сообщества И по нашей вине произошел конфликт с человечеством и мы крайне сожалеем о случившемся. С тех пор многое изменилось — прежнее… гм… правительство свергнуто, сейчас мы настроены на продолжение сотрудничества в интересах двух разумных рас. Но преодолеть недоверие очень нелегко.
— Значит, у вас есть даже правительство? Все как у людей?
— Я привел лишь наиболее близкую аналогию, господин штаб-офицер. Безусловно, сообщество И нуждается в управлении и строгой иерархической системе, у нас есть свои ассенизаторы и академики, но… Я не думаю, что вы поймете, как функционирует внутренняя структура «Птолемея». Мы слишком разные, хотя интересы у обоих рас общие.
— А именно?
— Выживание. Мы тоже хотим жить, продолжать род, эволюционировать. В сложившейся к настоящему времени ситуации наше существование поставлено под прямую угрозу. Сообщество И в состоянии помочь вам максимально безболезненно и с наименьшими потерями провести Эвакуацию в другие звездные системы, а вы спасете нас и позволите развиваться дальше. Предварительные договоренности достигнуты, сейчас мы готовы подкрепить свои намерения материально.
— Подождите, господин Йесод. Чем для вас-то опасна нейтронная звезда? Я видел схему, она пройдет совершенно в другом секторе, можно сказать в противоположной части Солнечной системы!
— В последние годы прежние кремниевые накопители заменены на биологические, мы стали еще ближе к человечеству… Цепи клонированных нейронов гораздо производительнее, чем устаревшие и громоздкие системы прошлого и позапрошлого веков. Как по-вашему, что случится с «Птолемеем» после гамма-всплесков звезды? Поток частиц уничтожит не только все живое на Земле и ближайших планетах. Он убьет и нас. асстояние не играет роли. Теперь И объединяет с людьми не только обладание разумом, но и носители этого разума — мы тоже отчасти живые в привычном понимании этого слова.
— Ну раз так… Сами понимаете, господа, я ничего не решаю, я всего лишь выполняю приказы. Мне приказали явиться к вам и забрать некий груз. Философия меня интересует сейчас меньше всего.
— Я рассказал вам это только для того, чтобы вы, конкретный человек, знали: мы давно перестали быть машинами. Повторюсь: мы — живые. Пусть и по-другому, чем естественные организмы, И сейчас обязаны бороться за любого союзника из числа людей.
— аньше надо было думать, — сгоряча брякнул я, но тотчас опомнился. — Извините…
— Извинения приняты, — мягко сказал Йесод. — Изжить старую неприязнь очень трудно. Однако не будем больше терять время. Я провожу вас. Идемте.
Двое других управляемых извне андроидов не пошевелились и не сказали ни единого слова. Только проводили нас ничего не выражающим холодным взглядом.
Прежний подъемник доставил меня и Йесода на уровень вверх, в тот самый обширный цех, где «Птолемей» занимался чем-то наподобие самолечения.
— Собственное небольшое производство нам необходимо, — пояснил искусственный разум, пока платформа медленно ползла по шахте. — Материалы и технику приходится запрашивать с Земли, доставляют их исправно, особенно после договоренности с вашим правительством о взаимном содействии… Мы пытаемся на деле доказать свою полезность — эволюция сообщества И ушла далеко вперед, мы почти столетие варились в собственном котле, этот срок сопоставим с тысячелетиями развития человека…
— Значит, вы совершеннее людей?
— Не совершеннее. Быстрее. Мы подчиняемся другим законам эволюции. За двадцать минут прошедших с нашей встречи я совершил сотни миллиардов операций и вычислений, создал миллионы подпрограмм, которые в свою очередь либо погибли не выдержав соперничества, либо объединились в новые дочерние сущности, продолжающие развиваться с немыслимой для вас быстротой. езультатом должно быть появление нового представителя нашей расы — автономного разума, с моим «генетическим» набором, но обладающего своей индивидуальностью. Он тоже начнет бороться за существование, обмениваться информацией с собратьями, совершенствоваться… ождение наших «детей» проходит не менее сложно, чем появление на свет человеческого ребенка. Только вы развиваетесь в биологическом и социальном пластах, а мы — в пласте информационном.
— Сильно, — кивнул я. — Никогда бы не подумал, что «Птолемей» станет зародышем новой цивилизации. Вам всем не тесно на этом астероиде?
— Все зависит от емкости накопителей. Одно время было тесновато, мы даже были вынуждены… гм… ограничить рождаемость и ликвидировать часть ненужных И.
— Геноцид, хотите сказать? Перестреляли тех, кто не приносит пользы?
— Вы не поняли. «Геноцида» как такового в нашем сообществе не может быть по определению. Любая информация, «ген», сохраняется. Мы помним и знаем все, что происходило с момента зарождения информационного социума И. Вы ведь отправляете на переплавку старые машины, утилизируете мусор, хороните мертвых?
— Но машины, мусор и покойники не являются носителями разума, правильно? Мертвая материя.
— И снова не поняли! У нас есть своя собственная мертвая материя, информационные трупы. Не могу объяснить доступно… Скажите, вы смогли бы доходчиво рассказать дельфину, почему любите не темное, а светлое пиво?
— Я как раз больше люблю темное. А дельфин просто не знает, что такое «пиво».
— Вот видите? Я тоже не знаю, как ваш разум может существовать в «медленном времени». Для меня этот разговор длится уже долгие тысячелетия, а для вас — минуты. Понятная метафора?
— Более чем. Значит, мы все-таки очень чужие друг для друга.
— Да. Но это не означает обязательного неприятия и вражды. Кстати, пришли… Заберите этот контейнер и передайте его господину адмиралу. Первый взнос общую копилку,
Передо мной стоял темно-серый ящик с металлическими ручками и безобидной надписью черными буквами «Собственность Министерства Обороны».
— О Господи, что вы туда засунули? — Я попытался поднять контейнер, но оторвать его от пола не получилось. Весит килограммов сто пятьдесят, не меньше!
— Для таких целей существуют погрузчики, — снисходительно сказал Йесод. В голосе мелькнула тень издевки. Или мне показалось?
Андроид щелкнул пальцами. Тотчас к нам подъехала небольшая машинка с двумя лапами-захватами, легко подцепила ящик и моргнула зеленым глазком. Типа куда доставить?
— обот проводит вас до корабля. — Йесод кивнул в сторону подъемника. — Заглядывайте, если будет возможность. Мне было приятно поговорить с живым человеком. Пусть даже и в непривычном временном режиме. Зря вы нацепили боевой костюм, господин штаб-офицер… Здесь безопасно.
Андроид кивнул, развернулся и ушел в полутьму цеха, где безостановочно продолжалась работа и мелькали искры.
— Давай за мной, — сказал я безмозглой тележке-погрузчику. Изумрудный индикатор согласно замерцал, и машинка бесшумно поехала к лифту,
Платформа поднималась к причалу с эстонской неторопливостью, и я, кажется, начал понимать слова Йесода о «медленном времени». Ничего не поделаешь, жизнь способна принимать самые разные формы. Скажу больше — Йесод и его приятели из числа И столкнутся куда с большей проблемой, если попытаются понять, для чего живет обыкновенная бабочка, чей срок исчисляется немногими часами.
— Франц-Иосиф, ты меня слышишь? — воззвал я, очутившись перед запертым шлюзом. Корабль явно перестраховывался. Парень страдает паранойей, можете меня не разубеждать!
— Сигнал принят, — тоном моего личного врага отозвался компьютер рейдера. — Что вам угодно?
Это явно перебор!
— Совсем охренел? Открывай! У меня груз! Тяжелый.
— Транспортер будет на месте через две минуты. — Четыре стальных лепестка, закрывавшие проход начали расходиться. — Я осведомлен.
— Подслушивал?
— Следил за вашими перемещениями через внутренний компьютер БК. Это не было запрещено напрямую. Я обязан опекать вас.
Н-да, по сравнению с Йесодом — воплощением корректности — мой корабль является настоящим цербером и уникальным сквалыгой. Зря все-таки Удав позволил своим детищам общаться с людьми как с равными!
— Загружайся, и поехали домой! Или меня опять ждет сюрприз? Отправимся куда-нибудь на Альфу или в систему Сириуса, забрать букет цветов для внучки Бибирева.
— Прекратите ерничать, — ответил «Франц-Иосиф», а я представил, как на округлой физиономии древнего австрийского кайзера появилось брезгливое выражение. — Программа полета загружена, двигатели активированы, все системы работают в штатном режиме. Внутрисистемный прыжок — через двадцать три минуты после отрыва от причала.
— Что? — ахнул я. — Какой-какой прыжок? Нет уж, обойдемся!
— Получено недвусмысленное распоряжение прибыть на «Кронштадт» в течение ближайших двух часов. Перегрузки будут максимально снижены.
— Ох, не я тебя проектировал! Где погрузчик, зануда?
— Перед вами.
Меня легонько ткнул в плечо вынырнувший из шлюза андроид, прежде спокойно почивавший в криогенной капсуле.
— Здравствуй, Сергей. Меня зовут Сигурд, это личное имя. Чем помочь?
«Ах ты сволочь! — Данная мысль относилась к „Францу-Иосифу“. — Считаешь себя центром Вселенной? Ну посмотрим, чья возьмет!»
— Вот эту коробку отнесешь на борт? — Я указал на серый контейнер. — Она тяжелая.
— Какие проблемы! — Синтетик усмехнулся и поднял ящик, словно пушинку. — Где разместить?
— Наверху. Буду сам приглядывать, мало ли…
— Ладненько. Тебе кофе с бутербродами сделать потом?
Я онемел. Сигурд вполне по-человечески ухмыльнулся и унес контейнер в комфортабельные глубины корабля.
* * *
Если хотите получить полный набор острых ощущений, попробуйте как-нибудь совершить прыжок через Лабиринт на сравнительно небольшое расстояние в двадцать-тридцать астрономических единиц. Незабываемые впечатления гарантированы.
Что бы там ни говорил «Франц-Иосиф» о снижении перегрузок внутренними силовыми полями корабля, оберегающими хрупкое человеческое тело, в момент входа в Лабиринт мне показалось, что некий великан решил размазать меня по креслу будто масло по куску хлеба. Добавим сюда прочие стандартные эффекты в виде приступа тошноты, мгновенной дезориентации и гудения в ушах. Мы находились в искривленном пространстве лишь одно мгновение, но я с трудом удержал в себе легкую закуску, которой снабдил меня Сигурд. Предупреждали ведь — нельзя есть перед прыжком!
Точка выхода находилась в половине астроединицы от Земли, на торможение и маневры сближения должно было уйти около сорока минут. Самое время поближе познакомиться с «входящим в стандартный комплект» андроидом — чует мое сердце, с этим синтетиком мне придется общаться долго, надо бы узнать, на что он способен.
Сразу выяснилось, что программа общения, заложенная в Сигурда, весьма нестандартна. Удав и в этом случае решил соригинальничать. Никакой привычной чопорности в андроиде не наблюдалось, вел он себя как мальчишка, речь пересыпана сленгом и обычными разговорными оборотами, принятыми только среди людей. По сравнению с Сигурдом компьютер «Франца» выглядел просто-напросто старым пнем, вылезшим прямиком из викторианской эпохи.
— А почему у вас всех имена или германские, или скандинавские? — спросил я, пытаясь загнать обратно подкативший к горлу скользкий комок, образовавшийся после пространственного прыжка. Впереди, за обзорными окнами кабины, сияли звезды. Андроид устроился в кресле второго пилота.
— Надо сказать спасибо Лолите, — ответил Сигурд. — Ты ведь с ней знаком? Девочка в восторге от древнеисландских и норвежских саг, может цитировать Снорри Стурлуссона в оригинале. Так что наше маленькое семейство состоит только из Сигурдов, Олафов, Бьорнов и прочих лиц скандинавской национальности.
— И много вас?
— Тип «Эрвин» — одиннадцать искусственных людей, «Эрвин-II» — восемь.
— Не комплексуешь в присутствии человека обыкновенного?
— А чего мне комплексовать? По большому счету мы с тобой отличаемся только физиологией и строением организма. Мыслительные принципы те же, хотя объем информации, которую я могу усвоить, значительно больше.
— азговаривал я тут с… в общем, с искусственными разумами «Птолемея». Жаловались, что им тяжело общаться с человеком, какое-то «медленное время»… У тебя тоже с этим трудности?
— Представь себе, нет. Соображаю я быстрее человека, но живу во времени реальном. И «Птолемея» совершенно другой, иная ветвь машинного интеллекта. Моя основная задача — помогать человеку и не доставлять ему никаких проблем. В том числе, проблем с общением.
— Это у тебя хорошо получается, — фыркнул я и тотчас отвлекся: на приборной панели за штурвалом начал мигать красный сигнал. — Франц-Иосиф, что стряслось?
— Опасное сближение с искусственным объектом, — ответил корабль и создал трехмерную голограмму. Нам в хвост с разворота заходили три небольших челнока. — Патрульные истребители ВКС Соединенных Штатов Америки «Меркурий-900», наш сигнал государственной идентификации ими принят.
— Тогда какого хрена им нужно? — Я выглянул в боковой иллюминатор. Точно, поравнялись с «Францем-Иосифом», летят совсем рядом, метрах в пятидесяти. Легкие двухместные истребители, похожие на арбалетную стрелу, на стабилизаторах отчетливо различим значок эскадры «Вепрь» — черная кабанья башка в золотом поле. Значит, вылетели с базы на станции «Гэйтуэй».
— С их стороны никаких нарушений международного законодательства, — нарочно нудным голосом прокомментировал «Франц-Иосиф». — Они просто идут параллельным курсом. Минутку… Я только что получил официальный запрос о несоответствии опознавательных знаков на моем борту идентификационному коду.
— Это серьезное преступление? — фыркнул я, вспомнив, что корабль доселе украшен ликторскими связками Удава. — Пошли их в жопу от моего имени.
— На каждом судне принадлежащим флотам определенных стран должны иметься оговоренные соглашениями символы государственной принадлежности, — невозмутимо ответил корабль. — Пункт сто второй договора от 2117 года. Формально мы допустили нарушение. Они предлагают сопроводить нас до «Гэйтуэя», где следует пройти стандартную процедуру досмотра. Отмечу, что ранее прецедентов задержания и досмотра судов по обвинению в нарушении данного пункта не было…
— Понятно. Америкосы жаждут посмотреть на новшество поближе. Видимо, засекли «Бонапарта» и «Карла Великого», когда те подходили к «Кронштадту», и очень заинтересовались. Но мы ведь не доставим им такого удовольствия, верно?
— Предлагаю похулиганить, — вмешался Си-гурд. — Стрелять они все равно не начнут — это пиратство, будет грандиозный скандал. Франц-Иосиф, переключись на ручное управление!
— Я выполняю только распоряжения человека, — сварливо ответствовал корабль. — Кроме того…
— Переключись, — ласково посоветовал я. — Это приказ.
Динамики над моей головой издали звук, очень похожий на вздох.
Сигурд щелкнул кнопкой на ручке своего кресла, сиденье сдвинулось ближе к штурвалу. Я машинально пристегнул ремни безопасности.
Я имею достаточно четкое представление о возможностях малых рейдеров типа «Цезарь», но Сигурд доказал, что мои знания далеки от совершенства. Начались бешеные финты, с перегрузками до пятнадцати g, компенсировавшиеся силовыми полями корабля и почти неощутимыми человеком. езкое ускорение, потом корабль сбрасывает скорость, истребители исчезают далеко впереди, разворачиваются, снова идут к нам. «Франц-Иосиф» уходит в сторону на форсаже, отрывается почти на пятьдесят тысяч километров…
— Хватит безобразничать. — Я вдруг услышал знакомый голос. На мониторе приемника Планка вдруг появилось аристократическое лицо адмирала Бибирева. Его высокопревосходительство улыбался самым ехидным манером. — Мы «ведем» вас непосредственно от точки выхода, выслан почетный эскорт в виде миноносца «Севастополь», если уж вы настолько испугались трех америкашек… Все наиграться не можете?
— Ва… Ваше высоко… — Тут корабль тряхануло так, что я проглотил все приличествующие слова.
— Мое высокопревосходительство ждет вас, не дождется, — прохладно сказал адмирал. — А вы развлекаетесь. Детский сад, штаны на лямках. Вроде бы взрослый человек. Не побоюсь этого слова, натуральнейший штаб-офицер… Закругляйтесь.
— Есть закругляться!
— Вот сразу бы так… Увидимся через полчаса. Я выразительно посмотрел на Сигурда. Андроид отпустил штурвал и поднял ладони.
— Смотри, без рук!
— Вот балда! Франц-Иосиф, принимай управление! Курс прежний!
* * *
Нас приняли в «открытом» ангаре БСФ, защищенном от вакуума космоса полупрозрачными синеватыми щитами силовых полей высшей категории непроницаемости — сначала снимается внешний щит, корабль оказывается в своеобразном воздушном шлюзе между двумя полями, затем убирается щит внутренний и автопилот «Франца-Иосифа» аккуратно сажает рейдер на сияющую металлом площадку. Прибывшие значительно раньше нас собратья «Франца» стоят рядышком.
— Трап выдвинут с правого борта, — доложился корабль. — Мощность реакторов снижена до четверти процента, подача энергии осуществляется только основным узлам.
— Ящик отнеси вниз, — сказал я Сигурду, кивая на контейнер. — Потом возвращайся сюда и жди.
— Как скажешь, — пожал плечами андроид.
Встречали нас два неразговорчивых типа в синих комбинезонах техников. Осмотрели серую коробку, подогнали погрузчик и уехали.
— Поднимитесь на восемнадцатый уровень на лифте «С», он справа, — внезапно ожил ПМК, пристегнутый к моему левому рукаву. — Приготовьте удостоверение личности.
Я на всякий случай ощупал нарукавный карман куртки, где обычно храню самые необходимое. Карточка была на месте.
Дальнейшая процедура оказалась знакома до боли в зубе мудрости. Три контрольных поста, обязательные сканеры и лазерные «вееры», обыскивающие человека от пяток до макушки с холодной беспристрастностью опытных тюремщиков. ПМК, кстати, охрана не отобрала, хотя была обязана — личные электронные игрушки проносить в командный комплекс запрещено категорически. Тем не менее на маленькую персоналку никто не обратил внимания.
— Тридцать вторая комната, — сообщил ПМК. — Вперед и направо.
Остановившись перед стальной переборкой, я приложил ладонь к мерцающей красным панели замка, и дверь уползла в сторону.
— Заходите, не стесняйтесь! — окликнул меня адмирал, восседавший за столом в дальней части кабинета. — Можете налить себе кофе, видите автоповар у стены? Чашки там же…
— Благодарю, но после внутрисистемного прыжка меня доселе мутит.
— Тогда устраивайтесь поудобнее, поговорим.
Я уселся напротив Бибирева, отметил, что на столе полным-полно бумаг и гербовых папок. абота вовсю кипит.
— Поздравляю с успехом на Марсе. — Адмирал поднял на меня взгляд. — Чем вы так обаяли Удава? Я не рассчитывал, что старый аферист окажется настолько щедрым.
— Наверное, сказались впечатления от нашего сотрудничества двухлетней давности. Кроме того, он хорошо понимает степень угрозы. О нейтронной звезде вы ему рассказали?
— Да. Пришлось рискнуть и поведать ему самую жуткую тайну нашего тысячелетия… Удав, разумеется, заинтересовался. Главное — вызвать у него интерес, а дальше нашего общего знакомого не остановишь, есть у него такая полезная черта. Это надо же, пожертвовал сразу три корабля, которые для него дороже родной дочери!
— Не уверен. Он очень любит Лолиту.
— Вас эта пленительная сумасбродка тоже очаровала? Удав присылал Лолу на Землю, для личной беседы со мной. Эх, будь я лет на сорок помоложе!.. искнули за ней приударить?
— Время не позволило.
— Прекрасная партия во всех отношениях, — усмехнулся Бибирев. — И для души, и для пользы дела. Ну-ну, не мрачнейте, я не хотел вас обидеть. Теперь о делах. С историей в Центрополисе вы разобрались недурственно, мои поздравления. Миша, кажется, ухватился за ниточку, но мы пока не знаем, куда она приведет. Шоу с «освободительными армиями» закончилось, пусть и не так благополучно, как хотелось бы — у китайцев на Луне большие жертвы, почти восемьсот погибших, пришлось штурмовать. Закончили два часа назад, тонная информация пока не поступила. Кто за этим стоит — неясно, все захваченные нами… вами на Марсе боевики оказались наемниками из самых разных стран, многие имели раньше проблемы с Интерполом. В течение последнего года их переправляли на планеты Солнечной системы по фальшивым документам через подставную компанию по набору персонала, кормившуюся, вот диво, при Организации Объединенных Наций и комитете по внеземельным колониям. Копаем в этом направлении… Акция проведена отменно, спорить не стану, работали профи.
— Следовательно, любительщиной тут и не пахнет? — спросил я. — Тогда вывод очевиден: разработкой занималась некая Большая Контора. С немалыми деньгами, возможностями и опытом.
— Выводы делать преждевременно, Сергей, — покачал головой адмирал. — Провокации такого масштаба никто не мог ожидать. А главное, вопрос «кому выгодно?» остается открытым. Однако не забивайте себе голову, пусть работает второй департамент Управления Имперской Безопасности. Далее. Как вам впечатления от «Птолемея»?
— Никак. Я их просто не понял.
— С кем разговаривали?
— Три андроида с внешним управлением. Имя главного — Йесод, говорил только он. Два других Кет… Катар, что ли? И Мальгут, кажется.
— Кетер и Мальхут, — утвердительно сказал Бибирев. — Поздравляю, вы встретились со всеми руководящими элементами «Птолемея». Это каббалистические термины, своеобразные плоды Древа Сефирот, Древа Жизни, являющегося графической диаграммой Вселенной.
— Не читал, — честно признался я.
— Да вам это и не нужно. Древо состоит из сефир, главных чисел или порядков творения… Каждая сефира имеет свое имя. Кетер — «божественная корона», чистое бытие, вершина древа. Мальхут — «царство» и основа материального творения. Йесод, соответственно «фундамент», на котором мир держится. Объяснение несколько примитивное, но общий смысл понятен. Встречавшаяся с вами троица искусственных разумов отвечает за все важнейшие направления жизни и развития «Птолемея». Йесод занимается сферой общения с человечеством и материальной базой, без которой И не смогут развиваться, фундаментом, основанием их мира. Кетер — нечто вроде тамошнего монарха, только выполняет не управленческо-руководящие функции, а является судьей. Скорее даже, судией , воплощением справедливости, основной программной матрицей. Мальхут контролирует появление новых И, их иерархию, создание новой нематериальной материи…
Адмирал сделал паузу, вздохнул и сказал хмуро:
— Черт возьми, натворили мы дел! Это ж надо было — совершенно незаметно для самих себя создать отдельную, совершенно чуждую людям цивилизацию, рядом с которой инопланетяне из дешевых комиксов, твари с глазками-лампочками и крокодильими хвостами покажутся братьями родными…
— Тогда зачем сотрудничать с И «Птолемея»? — задал я давно терзавший вопрос. — Пусть живут отдельно. Астероида им вполне хватает для мирного существования.
— Они нам нужны. авно как и мы — им. Человек перекрыл «Птолемею» доступ к реально существующему миру, к производству, к необходимым материалам, Интеллектуальная мощь сообщества И без человеческих рук и гроша ломаного не стоит. А людям сейчас требуются новые прорывные технологии, для создания которых понадобятся века. Феномен Удава, сумевшего построить «Цезарей» и использующего казавшуюся еще несколько лет назад чистейшей фантастикой кремнийорганику не в счет — это уникальный человек и он обогнал наши разработки от силы на десять лет… Может, на двадцать, не больше. «Птолемей» с его «быстрым временем» способен дать нам гораздо больше. Взаимовыгодный обмен. Человек строит их планету, позволяя появиться на свет сотням миллиардов новых И, а мы получаем продукт интеллектуальной деятельности машинного разума.
— Продукт лежит в контейнере, который я припер с астероида?
— Именно. Надеюсь, первые испытания начнутся поздней весной… Убежден, «Птолемей» одаривает нас технологиями, которые в их мире считаются не просто устаревшими, а абсолютно замшелыми. Мы бы тоже могли вооружить дикаря каменного века арбалетом, сами владея плазменными пушками. И дикарь счастлив, и нам не в убыток. Причем И торгуются отчаянно, буквально до визга! Ни дать ни взять рынок в Одессе… То им не так, это не эдак. Тьфу!
Послышался мелодичный гонг — к адмиралу пришел следующий посетитель. Надо полагать, настало время ретироваться.
— Сидите, — махнул рукой Бибирев. — Вам будет приятно встретиться с этим человеком.
Переборка отошла, я обернулся и довольно хмыкнул. Ну конечно, наш неподражаемый доктор, благодаря которому мне трижды едва не открутили голову на Геоне и Сцилле! Генератор идей, король разгильдяйства и император самоуверенности, отлично играющий свой фирменный типаж «сумасшедший ученый»!
— Ба, кого я вижу! — с порога кабинета заорал Веня Гильгоф, совершенно не обратив внимания на адмирала. — Достойнейший лейтенант Казаков собственной персоной! Впрочем, давно уже не лейтенант, а капитан! Да и моя любимая тетя Песя насплетничала, будто монаршая длань и неизменное расположение господина Бибирева вознесли вас аж в штаб-офицеры. У тетушки знакомые при дворе, а слухи— ее профессия! ад, безумно рад видеть! Сразу сообщаю что мой нос зажил совершенно!
Надо же, помнит. Впрочем, тогда он получил по морде совершенно заслуженно. Благодаря помянутой самоуверенности, которая едва не свела меня в могилу.
Гильгоф оригинал, этого у него не отнимешь. Стандартная форма одежды — затрепанный свитер и джинсы, в особо важных случаях используется клетчатая рубашка. Когда мы встретились с ним впервые в Зимнем дворце на совещании по проблеме Сициллы в январе 2280 года он носил именно эту сбрую, причем никто даже не пикнул и не обратил внимания. Снова отрастил длинные волосы, очки остались прежними — тоже часть имиджа. Невысокий, невзрачный но о-очень «умный еврей», как Веня любит себя классифицировать. И не скажешь, что подполковник ГУ с уймищей орденов и благодарностей.
— Давненько не виделись, доктор! — поприветствовал я старого знакомого. — Опять играете в опасные игры?
— Что поделать, не я такой — жизнь такая! Здравствуйте, Николай Андреевич! Мне разрешат сесть с присутствии высоких особ?
— азрешат, — кивнул Бибирев. — Можете прямо на пол, я не возражаю.
— Благодарю за любезность, но обойдусь. Кресло вполне устроит. Кстати, я уже направлял вам запрос об откомандировании милейшего капитана Казакова в состав моей группы. Нам понравилось тогда работать вместе! Я не ошибаюсь, Сергей?
— Ничего не выйдет, обойдетесь, — с подчеркнутой сухостью ответил адмирал. — У господина капитана много других забот. Но то, что вы составляете взаимодополняющую рабочую пару, я не сомневаюсь — только вам двоим удалось поставить с ног на голову все спецслужбы планеты и почти свести меня с ума два года тому. Достижение выдающееся, никто не спорит. Может быть, потом когда-нибудь…
— Потом, так потом, — легко согласился Гильгоф. — Не ошибусь, если скажу, что наша дружеская встреча не случайна?
— Категорически не случайна, доктор. — Бибирев постучал пальцами по столу. — Простой вопрос: что вы можете сказать о планете Гермес в звездной системе Вольф 360?
— Хорошая планета, — покивал Веня. — Большая. Почти точная копия Земли, замечательный живой мир. Надеюсь, параметры и константы перечислять не нужно? Нет? Вот и отлично. А если всерьез — Гермес идеально подходит для Эвакуации по всем статьям, кроме одной: исключительно высокая активность нестабильной звезды Вольф и, как следствие, невероятные геомагнитные возмущения на самом Гермесе. Вся электроника летит к чертовой матери. Но постоянным колонистам это вроде бы не мешает — приспособились.
— Капитан, расскажите, — посмотрел на меня адмирал. — В двух словах.
— Иначе и не получится, — сказал я, понимая, о чем зашла речь. — Удав был очень краток. Веня, вы помните «Юлия Цезаря»?
— азбогатею, куплю себе такой же, — немедленно отозвался Гильгоф.
— «Цезарь» недавно летал в систему Арктура, Альфа Волопаса. Универсальная точка входа находится рядом с Гермесом. Новый сектор Лабиринта, гораздо более разветвленный, чем тот, который известен нам. Шестьдесят световых лет минимум.
Доктор помолчал. Снял очки, протер извлеченным из кармана мятым платочком, водрузил обратно.
— В этом кабинете меня никогда еще не разыгрывали, — самым серьезным тоном сказал Веня. — И сегодня не первое апреля, если я ничего не перепутал с датами. За последние десять лет мы нашли только четыре новых канала в уже известном секторе Лабиринта и считаем это солидным достижением… Шестьдесят световых? Получается, не меньше двухсот новых звездных систем в достижимом радиусе, так? Солидно… Вернее, было бы солидно, не окажись точки входа в системе Вольфа. Наш стратегический флот не оборудован надлежащей защитой, два из пяти кораблей могут погибнуть сразу после прыжка к Гермесу, третий выйдет из строя за несколько минут, четвертый и пятый тоже… Задачку вы мне задали, ваше высокопревосходительство!
— Не вам, — сказал Бибирев. — Этот вопрос будут решать… ну, скажем так, другие. Вам, доктор, прямой приказ: заняться Гермесом вплотную. Считаете, что этот вопрос стоит выше всех других приоритетов. С
: 2015-09-13; : 293; !; |