УРОВЕНЬ МОРЯ И ЛЕДНИКОВЫЕ ПЕРИОДЫ

Некоторые другие карты XVI столетия тоже выглядят так, будто они основаны на точной съемке, выполненной во время последнего ледникового периода. Одна из них была составлена в 1559 году турецким картографом Хаджи Ахме­дом, который, по мнению Хэпгуда, имел доступ к неким весьма экстраординарным картам-источникам.

Наиболее странной, чтобы не сказать потрясающей, осо­бенностью компиляции Хаджи Ахмеда является отчетливо изображенная полоса суши шириной почти в 1000 миль, соединяющая Аляску с Сибирью. Такой мост,, по мнению геологов, действительно существовал некогда на месте Бе­рингова пролива, но скрылся под поверхностью моря в конце последнего ледникового периода.

Подъем уровня моря был вызван бурным таянием ледо­вой шапки, которая быстро отступала повсюду в Северном полушарии около 10000 года до н.э. Интересно, что, по крайней мере, на одной старинной карте на юге Швеции изображены ледники именно такого типа, какой должен преобладать в этих широтах. Речь идет о знаменитой "Кар­те Севера" Клавдия Птолемея. Составленная во II веке, эта замечательная работа последнего великого географа антич­ного мира была утеряна на несколько столетий и вновь обнаружена в XV веке.

Птолемей был хранителем Александрийской библиоте­ки, величайшего собрания рукописей древности, и именно там он имел доступ к древнейшим источникам, на основе которых составил свою карту. Если допустить вероятность того, что, по крайней мере, один из его источников датиру­ется примерно 10000 годом до н.э., становится объясни­мым, почему он изображает ледники, характерные для кон­кретной эпохи вместе с "озерами... очертания которых на­поминают современные озера, и потоками, очень напоми­нающими ледниковые... текущими от ледников в озера".

Нет нужды подчеркивать, что в Римскую эпоху, когда Птолемей вычерчивал свою карту, никто на Земле и не подозревал, что некогда на севере Европы существовало оле­денение. Никто не обладал такими познаниями и в XV веке, когда карта была найдена. Да и вообще не понятно, каким

образом изображенные Птолемеем ледники и другие свя­занные с ними детали рельефа могли быть открыты либо придуманы любой известной нам цивилизацией.

Значение этого очевидно. Так же как и значение дру­гой карты, или, как ее иначе называли, "портулана" (слово происходит от назначения этих карт, служивших лоциями от порта к порту), составленной в 1487 году Иегуди ибн-Бен Зарой. Эта карта Европы и Северной Африки основы­вается, возможно, на источнике, еще более древнем, чем у Птолемея, поскольку на ней ледники изображены намного южнее Швеции — примерно на широте Англии, а Среди­земное, Адриатическое и Эгейское моря показаны так, как они выглядели до таяния европейской ледовой шапки. При этом, разумеется, уровень моря должен был быть суще­ственно ниже, чем в наше время. Поэтому интересно, что на карте Ибн-Бен Зары в Эгейском море изображено гораз­до больше островов, чем существует сейчас. На первый взгляд это кажется странным. Однако это противоречие может быть легко снято, если источнику, которым пользовался Ибн-Бен Зара, было от 10 до 20 тысяч лет: просто с тех пор часть островов исчезла, скрытая поднявшимся уровнем моря в конце последнего ледникового периода.

И вновь нам приходится искать следы исчезнувшей ци­вилизации, способной создавать удивительно точные карты удаленных друг от друга частей света.

Какая же техника, какое состояние науки и культуры требовались для выполнения такой работы⁹

ГЛАВА 3 СЛЕДЫ УТЕРЯННОЙ НАУКИ

Мы видели, что карта мира Меркатора, составленная им в 1569 году, содержит точное изображение побережья Антарктиды, свободного от льда, то есть так, как оно выг­лядело тысячи лет назад. Интересно, что на той же карте другой регион, а именно — западное побережье Южной Америки, изображен менее точно, чем на более ранней кар­те (1538 год) того же Меркатора.

Причина такого противоречия кроется в том, что при составлении своей более ранней карты географ XVI века

основывался на древних источниках, а более поздней — на наблюдениях и измерениях первых испанских исследовате­лей запада Южной Америки. Поскольку эти исследователи донесли до Европы последнюю, наиболее свежую информа­цию, Меркатора трудно винить. Однако точность его рабо­ты пострадала. Ведь в 1569 году не существовало приборов для измерений долготы. Вместе с тем очевидно, что такие приборы были в распоряжении древних картографов, ре­зультаты труда которых использовал Меркатор для состав­ления карты 1538 года.