Глава 41. Нырнув в арку, Энакин вышел на арену; Тизар следовал за ним по пятам

Нырнув в арку, Энакин вышел на арену; Тизар следовал за ним по пятам. Остальные джедаи уже опередили их на три яруса, освещая себе путь светящимися стержнями и нервозно обходя воксиньи гнезда. Энакин и Тизар поспешили за ними, обходя кругом сорокаметровый кратер, оставшийся от взрыва термодетонатора.

Донесшийся из арки рев заставил джедаев поторопиться. Термический детонатор Крэзов должен был взорваться через три секунды после того, как она разожмет руку: погибая, она мстила погубившим ее воксинам. Энакин вздрогнул от приглушенной боли. Проигнорировав ее, он сделал сальто в воздухе и очутился на два яруса ниже.

Затем случились две вещи. Во-первых, воксин, которого он потревожил, ощетинился и раззявил пасть, чтобы выплюнуть кислоту. А во-вторых, от взрыва термического детонатора треснула стена длиной сорок метров, и тонны йорик-коралла обрушились на арену.

Энакина все же больше волновал разъяренный воксин. Нащупав меч, он перекувырнулся, рывком встал на ноги... и обнаружил, что зверюга неистово царапает собственное горло, ее язык трепещет в раскрытой пасти, а с уголка рта капает коричневая желчь. Неприятный холодок пробежал по коже юноши, и, обернувшись, он увидел Велка, чья ладонь была вытянута вперед, а выражение лица было злым и сосредоточенным.

– Джейсен приказывает всем лечь! – донесся из комлинка приглушенный голос Тенел Ка. – Не высовываться и соблюдать тишину!

Энакин тут же повиновался, Велк не спешил. В тишине Энакин наблюдал за тем, как темный джедай при помощи Силы выдавливает жизнь из воксина каплю за каплей. Разумеется, ни Энакин, ни кто другой из ударной команды не стали бы использовать Силу напрямую для убийства – использование своего дара для того, чтобы гасить жизнь, которая его питала, вело на Темную сторону – но Энакин погрешил бы против истины, если бы заявил, что в данном случае считает это аморальным. Если бы все складывалось наоборот, он не колеблясь использовал бы бластер и меч, чтобы спасти Велка.

Когда грохот падающего йорик-коралла стих, воксины все еще скребли когтями по камням. Энакин почувствовал, как Джейсен с помощью Силы успокаивает зверей и убеждает, что это было в последний раз. Учитывая недавние волнения, это было делом нелегким, но воксинам не терпелось вернуться в гнезда, и в конечном счете они утихомирились.

– Идем медленно, – объявила Тенел Ка. – Не провоцируйте их. Не нападайте без причин.

Когда Энакин поднялся, его голова сильно кружилась, и ему пришлось прижаться к стене. К счастью, никто не обратил внимание: все смотрели на возмущенного Зекка, который подбежал к Велку.

– Ты использовал Темную сторону, – прошипел он.

– Ты предпочел бы, чтобы младший Соло умер? – спросила вклинившаяся между ними Ломи.

– Ты нарушил обещание, – воскликнул Зекк.

– Он спас мне жизнь. – Энакин подошел к Зекку и внимательно огляделся. В радиусе двадцати метров живых воксинов не было, однако те животные, которых можно было разглядеть в тусклом свете стержней, щетинились и злобно таращились на джедаев. – А если уж мы можем чувствовать твой гнев, то что говорить о воксинах?

Гневная мина мгновенно спала с лица Зекка.

– Прости, Энакин. – Зекк перевел взгляд на Велка и Ломи. – Пока я рядом, не смейте использовать Силу.

Он развернулся на каблуках и пошел вниз следом за Джейсеном и Джейной. Энакин проводил его взглядом, ощущая себя слишком уставшим, чтобы тревожиться еще и о мнении Зекка насчет Темной стороны. От слабости подгибались ноги. Он сосредоточился, черпая поддержку в Силе, кивнул Велку и Ломи, чтобы те шли вперед, и последовал за ними.

– Кстати, спасибо, что спас мне жизнь, – сказал он Велку.

– Так ты не чувствуешь себя запятнанным Темной стороной? – поинтересовалась Ломи.

– Я ее не боюсь, если ты это имеешь в виду. Но Зекк прав, вы нарушили обещание.

– Не волнуйся, – произнес Велк, не оглядываясь. – Это не повторится.

Они зигзагом спускались по рядам: Джейсен старался вести команду как можно дальше в обход воксиньих гнезд. Даже с дыхательными масками запах становился невыносимым. По пути джедаям встречались трупы на всех стадиях разложения и заботливые мамаши, охранявшие пищу, которую они берегли для потомства, не зная, что они стерильны. В редких случаях воксин сам умирал с голоду, становясь еще одним трупом на горе мертвечины. Эта картина сильно потрясла Энакина, хотя и не слишком удивила. Из своих уроков – и бесконечных поучений Джейсена во время их путешествий – он знал, что многие животные умирают, чтобы дать жизнь новому поколению. Стремление, а для некоторых видов и необходимость умереть было материальным доказательством вечной природы Силы, говаривал Джейсен.

Где-то на полпути вниз они подошли к десятиметровой преграде, на поверку оказавшейся чередой арок наподобие той, из которой они вышли. Дабы не тревожить "бездомных" воксинов, они двинулись в обход арены, то взбираясь, то спускаясь – и любым способом стараясь избежать воксиньих гнезд. Нагрузка быстро начала сказываться на Энакине, хотя он использовал Силу, помогая себе двигаться. Прошло совсем немного времени, и его колени начали дрожать, а в животе появилось жжение.

Тахири, конечно, сразу все заметила.

– Энакин, ты дрожишь.

Энакин кивнул:

– Это из-за запаха.

– От запаха никто, кроме тебя, не дрожит, – ответил подошедший Тизар. – Оный понесет тебя.

Прежде чем Энакин успел возразить, барабел подхватил его. Тахири настояла на своем, рассказав о состоянии Энакина Текли, но осмотр пациента быстро прервался, когда с верхнего яруса высунулась голова воксина и из раззявленной пасти брызнула кислота. Боясь вспугнуть остальных зверей, ударная команда спешно тронулась в путь. Тизар понес Энакина на руках.

Пока они обходили арену, Энакин обратил внимание, что нижние ярусы были обставлены лучше, чем те, через которые им приходилось перемещаться. Стены украшали статуи Йун-Йаммки, многие из которых изображали бога отрывающим себе конечности и проливающим кровь. Другие статуи изображали сцены, в которых бог пожирал йуужань-вонгских воинов, или же наоборот, воины возникали целыми и невредимыми меж его щупальцев. Углядев длинные шипы и острые крюки, выступающие из стен арены, Энакин предположил, что раньше это место являлось стадионом, на котором йуужань-вонги развлекали себя гладиаторскими боями среди рабов.

Потом он разглядел несколько дорожек, спускавшихся с нижних ярусов на арену, и осознал свою ошибку. Здесь сражались сами йуужань-вонги – по крайней мере, те, кому посчастливилось сидеть в первых рядах. Очевидно, изваяния Йун-Йаммки носили религиозный, а не декоративный характер. Энакин представил себе арену как огромную церковь. Он как наяву видел заполненный до отказа стадион; в то время, как "летающий мир" мчался в межгалактическом пространстве, наиболее выдающиеся из граждан и знаменитые вожди спускались на арену и проливали кровь в честь богов, своими смертями убеждая йуужань-вонгов в том, что их новый дом в иной галактике близок.

– Опусти меня, – приказал Энакин. Таких воинов не победит тот, кого в битву несут на руках. – Я не хочу, чтобы меня несли. Не здесь. И не раньше, чем все закончится.

Тизар опустил Энакина, и тот неуверенно встал на ноги.

Лоубакка прорычал вопрос.

– Тогда как же ты сумеешь...

– Тизар мне поможет, – ответил Энакин, оборвав перевод Эм ТиДи. Затем он повернулся к барабелу. – Когда Улаху пытали, ты придавал ей силы.

– Сейчаз это сделать сложнее, – предупредил Тизар. – Тогда наз было трое.

– Я возьму все, что смогу, – проговорил Энакин. – Я хочу завершить эту миссию, стоя на собственных ногах.

Барабел обнажил иглообразные зубы.

– Оный будет почтен.

Энакин почувствовал, как Тизар устанавливает с ним контакт в Силе, и испытал странный рептилий холодок, когда барабел связал их эмоционально. Мир окрасился в темно-красный цвет, и Энакин ощутил, как его слабость переливается в Тизара, а сила Тизара поступает к нему. Вместе с поддержкой пришло и странное чувство одиночества, не такое, как человеческая печаль, – это были будто две пустых ниши в сердце, которые никогда на заполнятся.

Энакин распахнул глаза; он не заметил, что закрыл их.

– Я... Это не совсем то, что я ожидал.

– Вот как? – прошипел Тизар. – Ты думал, у тебя появятся чешуйки?

Удивленный тем, что сумел понять шутку, Энакин усмехнулся и поспешил за остальными. Его связь с Тизаром была похожа на боевое слияние, разве что делили они на двоих лишь силу барабела.

Через несколько минут Алима сообщила, что они прошли расстояние полукруга и очутились прямо напротив той арки, через которую вошли. Команда двинулась вверх по ступеням. Энакин мог взбираться сам, в отличие от Рэйнара, который все еще находился под воздействием антидота, и его Силой поднимали от одного яруса к другому. Они находились всего в одном ярусе от выхода, когда Рэйнар, ожидавший, когда к нему поднимется Алима, указал в какую-то точку в десяти метрах ниже.

– Смотрите! – Его язык настолько распух, что Энакин сперва не разобрал слов. – Эрил!

Развернувшись, Рэйнар похромал в указанном направлении, параллельно успев встревожить гнездившегося неподалеку воксина. Алима одним быстрым движением взобралась на ярус и устремилась за измученным джедаем. Энакин и несколько других джедаев с помощью Силы одернули его назад.

Воксин изрыгнул кислоту, но промахнулся. Зверюга рванулась вперед и дважды полоснула когтями по телу Рэйнара: первый удар вспорол бронированный комбинезон, второй оставил на коже четыре глубоких борозды. Оставив раненого на попечение друзей, Энакин сорвал с пояса меч и активировал его.

– Энакин! Нет! – вскрикнул Джейсен. – Пусть он вернется в гнездо.

Энакин втянул лезвие обратно, но продолжал держать рукоятку меча наготове. Тизар передал бормочущего в бреду Рэйнара Гэннеру и Алиме, которые торопливо оттащили его с места побоища. Воксин продолжал скалиться, его маленькие бусинки-глаза прожигали взглядом меч в руках Энакина.

– Нужна помощь, младший Соло? – спросила Ломи. – Я могу прикончить его, но вот обещание...

– Держи свое обещание, – отозвался Энакин, медленно опуская меч и начиная пятиться. – Тебе не захочется видеть Зекка, когда он разозлится по-настоящему.

– Не будь так уверен. – проронила Ломи. – Я слышала, он очень могуч, когда зол.

Воксин вернулся в гнездо. Энакин перевел дыхание, и они начали взбираться на последний ярус у выхода. Алима, Зекк, Текли и Рэйнар уже вышли наружу, а Джейсен и остальные ждали их перед аркой.

Энакин вошел в арку и через плечо чадра-фэн посмотрел на Рэйнара. Его грудь по диагонали пересекали четыре глубоких пореза, но кровотечение было не слишком сильным, и переломов не наблюдалась.

– Как он?

– Пока сносно, – сказала Текли, промывая раны очищающей пенкой. – Но многое будет зависеть от того, насколько хорошо сработает вакцина Силгал.

Энакин продолжал разглядывать Рэйнара. Еще одна жертва, близкий друг Джейсена и Джейны, и все же... Они прорвались сквозь заповедник воксинов. Он ощущал одновременно сожаление и облегчение, но никак не вину. Его выбор был наилучшим из возможных.

Хотя Рэйнар, скорее всего, ничего не понимал, Энакин опустился на колени и положил ему руку на плечо.

– Его можно передвигать?

– Пусть кто-нибудь левитирует его, – ответила Текли. – Я поеду сверху.

Зекк поднял больного в воздух еще до того, как Энакин успел отдать приказ. Позади него встала Алима, державшая аптечку Текли; выражение ее лица было встревоженным. Успокаивающе сжав ее руку, Энакин осторожно взял аптечку и передал ее Текли.

– Ты должна вывести нас, – сказал он Алиме. – Ломи никогда не выходила за пределы тренировочного лагеря, а все остальные здесь просто потеряются.

Задумавшись, Алима повела их вниз по проходу, который вел прочь от воксиньих гнезд. Этот коридор был похож на тот, который вывел их на арену, только здесь не наблюдалось выжженных кислотой пещер, которые вели бы в параллельный тоннель. Наконец команда миновала перекресток, перегороженный стеной из йорик-коралла. Вероятно, это был заслон, не пропускавший диких воксинов в другие области "летающего мира". Пройдя мимо первого ответвления и миновав второе, Алима остановилась у третьего.

– Кажется, мы очень близко к поверхности. – Ее лекку вздрогнули. – Думаю, мы недалеко от ворот, к которым нас гнали. Может, мы наконец сумеем удивить йуужань-вонгов.

Джейна проверила комлинк.

– Может, и так. Они все еще не напоролись на нашу осколочную мину.

Энакин указал на баррикаду.

– Кто хочет стать героем?

Лоубакка и Тизар одновременно активировали световые мечи и приступили к работе. Здесь йорик-коралл был гораздо тверже, чем на "Изысканной смерти": им понадобилось почти двадцать минут, чтобы продолбить метровую пробку. Большую часть времени Энакин провел в медитации, делая все возможное, чтобы исцелить рану, но Текли не желала открывать ее снова. Даже если шов разошелся, у них не было ничего подходящего под рукой, чтобы сшить его повторно.

Наконец Гэннер с помощью Силы вытащил последний камень. Перед их глазами возник широкий тоннель, поднимавшийся под небольшим углом к поверхности. Приблизительно через пятнадцать метров он оканчивался прозрачной мембраной с воздушным клапаном, которая выводила в один из тех служебных каньонов, которые они видели из космоса. Однако было ясно, что эту дорогу давно не использовали. Ее захламляло захваченное оборудование – лэндспидеры, грузовые лифты, ховертакси, даже СороСуубский воздушный кар – все это, без сомнения, лежало здесь до тех пор, пока не понадобится на полигоне.

И посреди этой груды, скосившись на бок, с плотно запечатанными люками и наполовину выдвинутым шасси, лежал ветхий легкий фрахтовик.

– Ну, – проговорил Энакин, – кажется, Сила наконец-то с нами.