Царя и его семью убьют в самом «безопасном», по мнению Керенского, месте, другим Романовым удастся спастись из самого «опасного».

Перевозка царя к месту нового проживания – тайна за семью печатями. Настолько большая, что даже сам Николай не знает, куда его повезут. Июльский зной, мошкара вьется. Хочется загорать, купаться и не думать ни о чем плохом.

«28-го июля. Пятница. Чудесный день; погуляли с удовольствием. После завтрака узнали от гр. Бенкендорфа, что нас отправляют не в Крым, а в один из дальних губернских городов в трех или четырех днях пути на восток! Но куда именно, не говорят, даже комендант не знает. А мы- тo все так рассчитывали на долгое пребывание в Ливадии!»^[18] – запишет бывший монарх в свой дневник.

«31-го июля. Понедельник. Последний день нашего пребывания в 1 Царском Селе... Секрет о нашем отъезде соблюдался до того, что и моторы и поезд были заказаны после назначенного часа отъезда. Извод получился колоссальный! Алексею хотелось спать; он то ложился, то вставал. Несколько раз происходила фальшивая тревога, надевали пальто, выходили на балкон и снова возвращались в залы. Совсем рассвело. Выпили чаю, и наконец в 5 ч. появился Кер[енский] и сказал, что можно ехать»^[19].

Отчего не раскрыть маршрут следования самому Романову? Потому что его обманывают, и надо, чтобы раскрылся обман уже на месте или в пути, когда сделать будет ничего невозможно. Обман во всем: вместо Крыма Сибирь, вместо «трех-четырех» дней пути на восток 12 (!) суток дороги. Тобольск – это глушь. Тайга. Деваться некуда, бежать тоже. Дневник Николая Романова о дне отъезда и приезда рассказывает весьма подробно. И это при том, что обычно отрекшийся государь был немногословен.

Теперь вспомним, отчего вдруг возникла необходимость перевозки семьи из Царского Села. Предлог Керенский нашел уважительный: обеспечение безопасности венценосного семейства. В Петрограде в начале июля произошло неудачное большевистское выступление, поэтому царскую семью надо обезопасить и переправить от этого бурлящего котла подальше. Петроградский совет якобы постоянно пытается засадить Николая Романова в казематы и устроить над ним расправу...

Для организаторов крушения России живой претендент на трон – это катастрофа. Это реальная возможность провала всей задуманной операции. Вокруг него могут сплотиться здоровые силы страны, и она будет спасена. Поэтому ни один из реальных, неоспоримых претендентов на русский престол пережить революцию не должен.

Поэтому и ликвидация Романовых начинается не с семьи отрекшегося императора. Те, кто планировал убийства членов русской правящей династии, хорошо знали правила наследования царского престола. Помимо одновременности уничтожения основных претендентов на престол мы должны отметить еще одну особенность этого зловещего процесса.

Романовых убивали именно в том порядке, в котором они могли занять пустующий русский трон.

Хронология соблюдалась строго. Согласитесь, что толку убить третьего или четвертого претендента, если еще живы первый и второй. Только с этих позиций можно правильно понять ту грандиозную бойню Романовых, что началась во второй половине 1918 года. Итак, будем помнить два основных правила этой ликвидации: ОДНОВРЕМЕННО И В ПОРЯДКЕ НАСЛЕДОВАНИЯ ТРОНА.

Зададим себе один вопрос: кто же был претендентом № 1 на русский престол? Чтобы сбить нас с толку, запутать и не дать почувствовать ту железную логику, что была заложена в процесс уничтожения венценосных особ, применили один простой и эффективный метод. Сначала все просто замалчивалось и скрывалось. Когда факты и документы опубликовали, для сокрытия истины тактика была слегка изменена. Всем и всюду в голову вдалбливалась одна мысль, одна и та же информация заслонила собой всю полноту трагедии. Из смерти семьи Николая II была соткана прекрасная пелена для глаз и мозгов. Что я имею в виду?

Везде и всюду вы можете прочитать, что в ночь на 17 июля в Екатеринбурге была расстреляна вся семья последнего русского императора Николая II. Можно прочитать, что и остальных Романовых кровожадные большевики расстреляли, чтобы стереть в порошок династию и саму память о ней. А ведь это не так. После отречения Николая II 2 марта 1917 года за себя и за сына императором стал его брат Михаил Александрович Романов. Именно он под давлением думской делегации 3 марта 1917 года передал принятие монаршего скипетра на усмотрение Учредительного собрания. После чего до созыва последнего и появилось в России Временное правительство. Много сил положило оно на подготовку выборов, но еще больше – на организацию крушения страны и будущего истребления Романовых.

Именно Михаил II был последним русским императором. От момента отречения Николая до согласия Михаила отложить свое восхождение на престол до решения Учредительного собрания прошло около суток. Все это время Михаил II и был русским царем^[20]. Так зачем же нужна вся эта путанность в понятиях? Зачем называть Николая II последним русским императором и лишать этого сомнительно почетного титула его брата? Причин для запутывания истины несколько. Слишком бросается в глаза один очевидный факт: Михаил Романов являлся основным претендентом на трон и убит он был из Романовых первым. Это большая разница в терминах: первым убит главный претендент на престол или первым погиб младший брат последнего русского царя. Дальнейшие события лишь подтверждают нашу догадку. Кто был вторым в печальном списке? Тот, кто являлся следующим но счету кандидатом в русские цари. Кто же это? Алексей Николаевич, 14-летний сын Николая II, больной гемофилией. Но ведь его отец отрекся от трона за себя и за него? Это так. Но факт сей можно было оспорить. Это тема отдельного юридического исследования: мог или нет отрекаться Николай II за сына. Имеет ли силу вообще отречение царя от власти? Со времени отречения Николая от власти было нарушено столько божьих и человеческих законов, что и собственное отречение бывший царь смог бы оспорить. Сослаться на давление и угрозу для жизни в условиях, в которых он и подписал акт отречения. Теоретически такую возможность отвергать нельзя. Поэтому в списке претендентов на престол Алексей Николаевич и сам Николай Романов могли занять № 2 и № 3 соответственно.

Теперь несколько слов о самом первом претенденте на русский трон. Михаил был любимым сыном Александра III, который, отличаясь строгим обращением с детьми, любимцу своему прощал любые шалости. В июле 1899 года, после смерти брата Георгия, он был объявлен наследником престола и оставался им до рождения в июле 1904 года у Николая И цесаревича Алексея. Казалось, престол становится для Михаила недоступным навсегда. И он ведет себя соответствующим образом. В октябре 1912 года он тайно, без разрешения брата-императора, венчается в Вене с Натальей Сергеевной Вульферт. Этот союз – плод безумной страсти великого князя. Результат – тайное венчание за границей. За этот брак Михаилу распоряжением Николая II был воспрещен въезд в Россию. Кроме того, он был уволен со службы и лишен звания флигель-адъютанта. По Михаила это не беспокоило, он наслаждался тихим семейным счастьем, живя с супругой в Лондоне. Лишь с началом Первой мировой войны ему было разрешено вернуться в Россию с восстановлением в звании, а его супруге пожалована фамилия Брасовой. Во время войны Михаил командовал Кавказской туземной кавалерийской дивизией, прославившейся своим неукротимым нравом. Правда, к передовой брага государя фактически не подпускали.

И вот абсолютно неожиданно для себя, на крутом вираже истории, Михаил становится русским самодержцем. Однако Михаил не послушал брата, а наобррот, поддавшись давлению Керенского и других думцев, оставил вопрос о принятии власти на усмотрение Учредительного собрания. Мог ли он в силу своего характера поступить по-другому, взять власть и спасти страну от будущих потрясений? В том-то и дело, что нет. Поэтому якобы и заставляли Николая два раза писать отречение. Надо было, чтобы отрекся он не в пользу своего сына Алексея, а в пользу брата Михаила. Психопортрет Михаила Романова был хорошо известен, он ведь два года прожил со своей возлюбленной в Лондоне. Он сторонится царского венца, предпочитая ему спокойную частную жизнь. Дальнейшая его реакция на экстремальную ситуацию могла быть просчитана заранее. В момент выбора Михаил легко поддастся нажиму и воспользуется любым предлогом, чтобы снять с себя тяжесть властной ответственности. Так и получилось. Решение, навязанное думцами, о принятии царской власти Михаилом, после соответствующего одобрения Учредительным собранием, не имело аналогов в истории. Никогда передача власти от одного монарха другому не определялась результатом народного плебисцита, да еще во время войны!

Выполнив предназначенную ему роль, отказавшись от власти, Михаил поселился в Гатчинском дворце под Петроградом. В августе 1917-го ему тоже прозвучал первый «звоночек»: он тоже был арестован Временным правительством.

Правда, освобождение не заставило себя ждать. Ну а после начался и вовсе театр абсурда. После Октябрьского переворота претендент на трои Михаил Романов попросил и получил у большевиков разрешение на «свободное проживание» в России в качестве рядового гражданина. Не понимая тайных пружин происходящих событий, не понимая той опасности, которую он нес самим своим существованием, наивный Михаил Александрович искренне полагал, что так оно и будет.

А дальше, дальше стали происходить странные совпадения дат. Михаил Романов был снова арестован уже большевистской властью в марте 1918 года. «Без причины» – как пишут историки, рассказывая об этом событии. Нам причина ареста понятна: подготовка к будущему уничтожению основных претендентов на трон вступает во вторую стадию. Временное правительство никого за границу не отпустило, теперь ленинское должно Романовых умертвить. В таком случае совершенно не важно, замешан Михаил Романов в антибольшевистских заговорах или нет. Его арестовывают не за что-то, а для чего-то! Для убийства.

Ведь не только у Михаила начались неприятности в конце марта 1918 года, а у всей семьи. А она велика, эта семья Романовых – много работы будет у ее палачей. Ветви этого генеалогического древа густо разрослись на благодатной русской почве. Император Николай I имел четырех сыновей и трех дочерей. У императора Александра II было шесть сыновей и две дочки. Император Александр III отстал от своего отца совсем ненамного. У него было четыре сына и две дочери. У самого Николая II было четыре дочери и сын. И это дети царствовавших Романовых. Такой же плодовитостью отличались и братья и сестры русских монархов. Наличие большого количества детей было традицией правящего дома. Иначе говоря, Романовых в России было разве чуть меньше, чем Ивановых.

Март 1918 – это начало пути Романовых на Голгофу. 17 марта 1918 года Михаил Романов отправляется в ссылку в город Пермь. Подальше, поглуше, потише. Возьмите карту, посмотрите, и вам все станет ясно. Одновременно с Михаилом Александровичем большевики арестовали и выслали его личного секретаря, англичанина Джонсона. В такой компании, да еще с двумя слугами, последний русский император приезжает в Пермь. Рядом, в Алапаевске, ничем, кроме своего монастыря, не примечательном уездном городе Пермской губернии, в ссылке собирают других Романовых. В местной городской школе находились: горячо приветствовавшая убийство Распутина родная сестра русской императрицы Великая княгиня Елизавета Федоровна, Великий князь Сергей Михайлович Романов и Великие князья Иоанн, Игорь и Константин. Последним узником Алапасв- ска был князь Владимир Палей (внук императора Александра II). Родился он во втором браке своего отца, Великого князя Павла Александровича, и доводился убийце Распутина Великому князю Дмитрию Павловичу сводным братом. Будучи Романовым по крови, фамилию он носил другую – Палей. У алапаевских узников снова мы видим развитие событий по тому же сценарию. Они свободно живут после обеих революций, а затем их арестовывают без малейшего на то повода. Срок их ареста снова – март 1918-го.

Неприятности случаются в марте и у семьи Николая II. Она спокойно живет в это время в Тобольске, когда вдруг 24 марта 1918 сюда прибывает из Омска комиссар Дуцман. Он был назначен комиссаром города, по понятно, что основной его задачей была семья Романовых. Так он и поступал – не вмешивался в жизнь семьи, наблюдая за ней. Приглядывался. Ровно через два дня после его приезда, 26 марта в Тобольске появился первый (!) со дня большевистского переворота отряд красноармейцев. Охрана царской семьи усиливается, пока еще негласно. До сих пор ее охраняли те же солдаты, что и в Царском Селе. Запомним эту дату: март 1918-го. Это период подготовки. Видимой опасности еще нет, но тучи над домом Романовых уже начинают сгущаться.

Март 1918. Это роковой месяц в судьбе Романовых. Именно с этого момента события, ведущие к смерти представителей царской династии, приобрели небывалую скорость.

Именно на этом рубеже мы сейчас и остановимся.

Но почему именно март 1918-го?

Март 1918 – это месяц подписания Брестского мира. Смерть Романовых и лавирование Ленина и Троцкого между немцами и «союзниками» связаны самым непосредственным образом. Но если в наши дни возможные связи Ленина с Германией очень тщательно «пиарят», то его связи со странами Антанты незаслуженно обходят стороной. А они очень важны, эти связи, для понимания всех последующих событий. В том числе и страшной участи Романовых...

Сразу после Октябрьского переворота Лев Давыдович Троцкий стал наркомом иностранных дел. Его многотомные мемуары – поистине бесценная сокровищница информации: «18 ноября генерал Джэдсон, начальник американской миссии, неожиданно посетил меня в Смольном. Он предупредил, что не имеет еще возможности говорить от имени американского правительства, но надеется, что все будет all right». В заключение миролюбивый генерал заявил: «Время протестов и угроз по адресу советской власти прошло, если вообще это время существовало». Обратите внимание – прошло всего лишь несколько недель после взятия власти большевиков, а у официального начальника американской миссии к ним никаких претензий нет. И это после того, как новое руководство России обратилось к Германии с призывом о мире. Но разве может быть иначе, если вспомнить, что борец за народное счастье Лев Троцкий почти одновременно с Лениным, прибывшим в Россию через Германию, приплыл на корабле из США...

Появляются у нового большевистского руководства и неофициальные представители западного закулисья. Им выпала «честь» далее проводить в жизнь грандиозное дело развала России. От трех держав прибывают три эмиссара: от Франции представитель военной миссии Жак Садуль, от Великобритании – заместитель посла Брюс Локкарт, Соединенные Штаты остается представлять глава миссии Красного Креста Раймонд Роббинс^[21].

Все трое не обладают статусом посла, а следовательно не имеют полномочий для ведения переговоров и не могут излагать позицию своих правительств. Но они всего лишь не имеют официальных полномочий, а этого для выполнения их специального задания и не нужно. Зато неофициальных полномочий у западных эмиссаров хоть отбавляй, и именно они являются реальными представителями стран Антанты^[22]. В этом легко убедиться, обратив внимание на то, что официальные послы трех сверхдержав в это время почему-то быстренько покинули советскую столицу и уехали... в Вологду. Неофициальные представители остались. Все три официальных посла: Бьюкенен (Англия), Нуланс (Франция) и Фрэнсис (США) занимают ярую антисоветскую позицию^[23]. И уезжают подальше от основного политического центра России. Неофициальные представители Садуль, Локкарт и Роббинс, как пишет изданная еще до сталинских чисток книга «Гражданская война 1918–1921», «стремились добиться от своих правительств признания советской власти»''.

Потому остаются рядом с большевистскими главарями. Ленин и Троцкий прекрасно понимают, КТО к ним приехал. Поэтому уважение неофициальным представителям «союзников» оказывалось соответствующее. Троцкий встречался с Локкартом чуть не ежедневно, выдал ему пропуск в Смольный, предоставил собственный поезд для поездок между Москвой и Петроградом и даже снабдил таким документом: «Прошу все организации, Советы и комиссаров вокзалов оказывать всяческое содействие членам английской миссии»^[24]. Есть «железобетонная» бумага и у французского представителя капитана Жака Садуля. Это фигура еще более интересная. Откомандированный в Россию еще в сентябре 1917 года, он «стремился к сближению с советской властью; в течение февраля и марта ему удавалось в значительной мере нейтрализовать влияние своего посла Нуланса»^[25]. Позже Садуль «порвал» с французской миссией и начал вести активную работу в качестве коммуниста. Это вы можете прочитать в литературе. Мол, загорелсямолодой француз революционными идеями, забыл свой долг и солнечные долины Прованса. Ушел с головой в коммунизм и марксизм.

Это ложь. Чтобы это понять, достаточно повнимательнее почитать самого Владимира Ильича. «Французский капитан Садуль, на словах сочувствовавший большевикам, на деле служивший верой и правдой французскому империализму»^[26], – пишет Ленин в «Письме американским рабочим». Главу большевистской партии не обманешь притворными клятвами и фальшивым марксизмом. Его характеристика Жака Садуля прямо говорит нам, откуда появился в приемных новоиспеченной советской власти симпатичный молодой француз...

Жак Садуль был настолько заметной фигурой, что оставил свой след и в мемуарах Льва Давыдовича Троцкого. «Капитан Садуль явился ко мне немедленно после Октябрьского переворота для информации. Насколько помню, с ведома французских военного и дипломатического представительств в России»^[27], – напишет будущий основатель Красной армии. Немедленно после переворота к главарям большевиков мог прийти только тот, кто знал, куда и к кому идти. А значит, Жак Садуль имел контакт с большевиками еще до Октября. И верно – прибыл-то он к нам в сентябре 1917 года. То есть накануне того момента, когда Ленин и Троцкий станут реальной политической властью в России. Для контакта с ними Жак Садуль и приезжает. Факты его биографии эту версию неопровержимо подтверждают. В марте 1919 года бывший капитан французской армии участвует в работе I конгресса Коминтерна – организации, главной целью которой является раздувание мирового революционного пожара. Французская Фемида реагирует быстро и адекватно: в том же 1919 году Жак Садуль заочно приговорен к смертной казни за государственную измену, коммунистическую пропаганду среди французских моряков, дезертирство и сношение с неприятелем^[28]. Это понятно. Удивительным окажется дальнейшее развитие событий. В конце 1924 года Садуль неожиданно возвращается во Францию. Он арестован и передан в руки военных властей, готовый смертный приговор ждет его на Родине уже с 1919 года. Казалось бы, вот и конец истории – получит французская компартия готового мученика и героя для своего пантеона. Однако в марте 1925 года военный суд в Орлеане неожиданно... оправдывает Жака Садуля по обвинению в дезертирстве. По остальным же пунктам обвинение бравого капитана вообще признается необоснованным^[29]. Его дело прекращается, а сам Садуль выходит на свободу. Что это? Очередные «чудеса»? Нет, обычная ситуация с выполнением важнейшего государственного задания. О миссии Жака Садуля знают единицы, для всех остальных, включая французскую юстицию, он предатель, заслуживающий виселицы. В 1924 году контактировать с большевиками уже не надо, помощь им уже не требуется – СССР окреп и может существовать без активной поддержки «союзников». Вспомним, что в январе того же 1924 года умирает Ленин, то есть основной «контактер» французского разведчика, и мам станет окончательно понятно, почему капитан Садуль возвращается во Францию именно в этом году. Домой он едет, совсем не опасаясь за свою жизнь. В нужный момент из-за кулис появляются спецслужбы. Они своего агента, с честью выполнившего задание, в обиду не дают. А французская Фемида хлопает глазами и отменяет герою закулисного фронта смертный приговор...– Помимо неофициальных дипломатических каналов для налаживания связей и поддержки новой революционной власти используются и традиционные «прикрышки» спецслужб: журналистика и общественная деятельность. Например – миссия Красного Креста. Сердобольные граждане

США помогают нуждающимся продовольствием, одеждой и медикаментами. Но это лишь ширма для удобного решения более важной задачи. Прямо накануне Октября миссия Красного Креста выдавала деньги большевикам. Естественно на «гуманитарные» нужды. В декабре 1917-го эти благородные господа вручили Ильичу еще один миллион долларов. Безусловно – на борьбу с разрухой и голодом. Только вот белогвардейцам никто и никогда не давал ни копейки, ни на помощь голодным, ни на восстановление чего-либо. Поэтому в цитадели новой революционной власти случилось чудо: ветер всеобщей большевистской национализации благополучно пролетел мимо американцев. Петроградское отделение National City Bank, где обслуживались счета миссии Красного Креста, оказалось единственной банковской конторой в советской России, не попавшей под действие декрета о национализации^[30]...

Неофициальные эмиссары британского, французского и американского правительств активно помогали большевикам удержаться у власти, одновременно стараясь максимально продлить ситуацию, при которой русские солдаты будут и дальше умирать за интересы своих «союзников» по Антанте. Большевики много говорили об интересах трудового народа. Якобы во имя его они взяли власть. И теперь первым их шагом должен был стать мирный договор с Германией. Только заключать его они собирались вовсе не в интересах рабочих и крестьян России...

Март 1918 – это месяц подписания Брестского мира. Кровавые нити русской смуты так тесно переплелись между собой, что одно практически неотделимо от другого. И если мы поймем, кто заставил Ленина так странно вести переговоры с германским руководством, нам станет абсолютно ясно, кто же хотел смерти представителей царской династии.

Наш путь лежит туда – в Брест-Литовск...

Самым сложным было не торопиться. Делать то, что он давно задумал и решил. Делать это чинно, с расстановкой. Солидно и уверенно войти в историю. Ведь момент без сомнения был исторический, такого ее анналы еще не знали. Никто до него такого не делал, не пытался и даже не додумался столь красиво разрешить множество задач одновременно, не предложив никакого решения вообще!

Троцкий обвел присутствующих взглядом, набрал побольше воздуха в легкие и начал читать. Очень хотелось произнести все разом, одним махом, не давая никому опомниться. Он начал удачно, быстро поймав нужную тональность и всем своим нутром чувствуя правильность выбранной формы. Сказал о солдате-пахаре, который должен вернуться к своей пашне, о солдате-рабочем, которого ждет его мастерская. И потом, не переводя дыхание, сразу перешел к главному:

- Именем СНК Правительство РСФСР настоящим доводит до сведения правительств народов воюющих с нами союзных и нейтральных стран, что, отказываясь от подписания аннексионистского договора, Россия, со своей стороны, объявляет состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенным.

Вот она, бомба! Самообладанию дипломатов учат с самых азов постижения их многотрудной профессии. Потом они оттачивают их в многочисленных словесных баталиях, достигая полнейшего контроля над своей мимикой. Здесь, в Бресте, были лучшие из лучших.

- Российским войскам одновременно отдается приказ о полной демобилизации по всему фронту, – выдохнул Троцкий и моментально перевел взгляд на глав немецкой и австрийской делегации. Рихард фон Кюльман тупо уставился на него, и на его холеном лице так и читалась просьба еще раз повторить все сказанное. Министр иностранных дел Австро- Венгрии граф Оттокар фон Чернин вообще на мгновение потерял самообладание и стал нервно теребить воротник.

Все – бомба взорвана. Пусть они теперь разбираются в хитросплетениях сложившейся ситуации, ломают себе головы. Наша задача затягивать все до крайней меры, тянуть резину и никакого договора не подписывать. Устроить настоящую политическую демонстрацию, переложить всю ответственность на немцев.

Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем – вот секрет успеха. До сих пор так не делал никто. Так ведь никому и не надо было одновременно успокоить население своей страны, возбудить рабочих Германии и Австрии, оттянуть подписание договора с немцами и показать свою сговорчивость и покладистость перед ДРУГОЙ стороной.

Придумка и вправду была гениальной. Немцы проигрывали при любом раскладе. Именно это Ленин ухватил сразу.

- Было бы так хорошо, что лучше не надо, – сказал он, задумчиво глядя в сторону, – если бы генерал Гофман оказался не в силах двинуть свои войска против нас.

- Тогда мы одержали гигантскую победу с необозримыми последствиями, – развивал свою мысль Троцкий. – Если же удар против нас еще окажется для Гогенцоллерна возможным, мы всегда успеем капитулировать достаточно рано.

- Интересно, чертовски интересно, – прищурился Ильич, что всегда означало у него мощный мыслительный процесс. – Ну, хорошо, допустим, что мы отказались подписать мир, а немцы после этого переходят в наступление, что вы тогда делаете?

- Подписываем мир под штыками. Пусть покажутся миру во всей своей красе.

- А вы не поддержите тогда лозунг революционной войны? – снова прищурился Ильич.

- Ни в каком случае.

- При такой постановке опыт может оказаться не столь уж опасным. Мы рискуем потерять Эстонию или Латвию.

Ленин шагнул в сторону, на секунду задумался и прибавил с лукавым смешком:

- Уж ради одного доброго мира с Троцким стоит потерять Латвию с Эстонией!

Эта фраза стала у него на несколько дней припевом. И настроение у Владимира Ильича явно пошло на поправку. Выход из тупика был найден. И нашел его он – Троцкий...

... Кто-то из членов германской делегации громко кашлянул. Фон Кюльман бормотал себе под нос что-то невразумительное. Первым пришедший в себя граф фон Чернин предложил созвать пленум для обсуждения заявления советской делегации.

Но Троцкий его не слушал. Дело сделано. Нечего обсуждать. Нечего ждать. Можно ехать назад в Москву...