ЛИДЕРСТВО 313

1960; Jen n ings E.E,, An anatomy of leadership, N. Υ., 1960; Leadership and interpersonal behavior, ed. L. Pctrullo and B. M. Bass, Ν. Υ., 19Β1; Leadership, ed. C. A. Gibb, Middl­esex, 1970; Stogdill R. M., Handbook of leadership, N. Y.— L., 1974; Political leadership in industrialized societies; studies in comparative analysis, ed. by L. J. Edinger, N. Y., 1976. Γ. H. Aшuн, В. В. Ольшанский.

ЛИКЕЙ,лицей (греч. Λύκειον), пригород в Афинах с гимнасией, посвящённой Аполлону, где преподавал Аристотель в последние годы своей жизни; название всей аристотелевской, или перипатетической школы.

ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ, л и н г в и-стич. анализа философия, филосо­фия обыденного языка, течение аналити­ческой философии. Возникло в 1930-х гг. и получило развитие в Великобритании (Г. Райл, Дж. Уисдом, П. Стросон, Дж. Остин и др.). Известное влияние имеет также в США (М. Блэк, Н. Малкольм и др.), в Австралии и в сканд. странах. Идейными источниками Л. ф. являются философия «здравого смысла» Мура и взгляды позднего Витгенштейна.

Будучи одной из школ неопозитивизма, Л. ф. отри­цает мировоззренч. характер философии и считает традиц. филос. проблемы псевдопроблемами, возникаю­щими в силу дезориентирующего влияния языка на мышление. В отличие от сторонников др. разновидности аналитич. философии — логического анализа филосо­фии, представители Л. ф. усматривают задачу «филосо­фа-аналитика» не в том, чтобы реформировать язык в соответствии с нек-рой логич. нормой, а в детальном анализе фактич. употребления естеств. разговорного языка с тем, чтобы устранять недоразумения, возникаю­щие вследствие его неправильного употребления. В частности, согласно Л. ф., такой анализ приводит к выявлению причин постановки филос. проблем, к-рые будто бы возникают в результате неправомерного рас­ширения обыденного словоупотребления. Возражая против любых проявлений техницизма в философии, связанного с использованием спец. понятийного аппа­рата, и отстаивая «чистоту» употребления естеств. языка, Л. ф. выступает в качестве решит. противника сциентизма в философии, в частности сциентизма логич. позитивистов.

Впервые идеи Л. ф. получили своё выражение в 1930-х гг. в т. И. кембриджской школе последователей позднего Витгенштейна, усматривавших задачу фило­софии в терапевтич. «анализе» языка с целью извлече­ния постоянно возникающих при употреблении языка «недугов», к-рые будто бы и являются подлинным источником «метафизич.» (т. е. филос.) проблем. С кон. 1940-х гг. большое влияние приобретают представите­ли т. н. оксфордской школы (Райл, Остин, Стросон и др.). Соглашаясь с Витгенштейном и кембриджскими аналитиками в том, что анализ призван выполнять не­гативную функцию элиминации метафизики, оксфорд­ские аналитики в то же время полагают, что анализ может дать и позитивные результаты, связанные с вы­яснением деталей и оттенков употребления выраже­ний языка. Они подчёркивают разнообразие языковых явлений, способов употребления языковых выраже­ний, выступая против всяких тенденций к унификации языка. Несмотря на несостоятельность Л. ф. как филос. течения в целом, исследования представителей Л. ф. содержат нек-рые позитивные результаты по анализу логич. структуры обыденного языка и изучению его семантич. возможностей.

* Геллнер 9., Слова и вещи, пер. с англ., М., 1962; Б е-гиашвили А. Ф., Совр. англ. Л. Ф., Тб. 1965; К о з л о-в а М. С., Философия и язык, М., 1972; Богомолов А. С., Англ. бурж. философия 20 в., М., 1973, гл. 7; Совр. бурж. фи­лософия, М., 1978, гл. 2, § 11; Б ρ у т я н Г. А., Очерки по ана­лизу филос. знания, Ер., 1979; Black M., Problems of analysis, Ithaca, 1954; The revolution in philosophy, ed. by G. Ryle, L., 1956; Charlesworth M. J., Philosophy and linguistic analysis, Pittsburgh, 1959; Tugendhat E., Vorlesungen zur Einführung in die sprachanalytische Philosophie, Fr./M., 1976.

ЛИКЕЙ

ЛИЧНОСТЬ,общежитейский и науч. термин, обозна­чающий: 1) человеч. индивида как субъекта отношений и сознат. деятельности (лицо, в широком смысле слова) или 2) устойчивую систему социально-значимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности. Хотя эти два понятия — лицо как целостность человека (лат. persona) и личность как его социальный и психологич. облик (лат. personali-tas) — терминологически вполне различимы, они упот­ребляются иногда как синонимы.

Проблема Л. в философии — это прежде всего вопрос о том, какое место занимает человек в мире, причём не только чем он фактически является, но и «...чем человек может стать, то есть может ли человек стать господином собственной судьбы, может ли он „сделать" себя самого, создать свою собственную жизнь» (Грамши А., Избр. произв., т. 3, М., 1959, с. 43).

В своём первонач. значении слово «Л.» обозначало маску, роль, исполнявшуюся актёром в греч. театре (ср. рус. «личина»), Л. вне общины или полиса для др.-греч. философии так же нереальна, как биологич. ор­ган, оторванный от целого организма. Однако уже в ан­тичности возникает проблема несовпадения реального поведения человека и его «сущности», какой он сам её видит, и связанные с этим мотивы вины и ответствен­ности. Разные религиозно-филос. системы выделяют разные стороны этой проблемы. Если в антич. филосо­фии Л. выступала преим. как отношение, то в христи­анстве она понимается как особая сущность, «индиви­дуальная субстанция» рационального характера (Бо­эций), синоним нематериальной души. В философии нового времени, начиная с Декарта, распространяется дуалистич. понимание Л., на первый план выдвигается проблема самосознания как отношения человека к са­мому себе; понятие «Л.» практически сливается с поня­тием «Я», тождество личности усматривается в её созна­нии. По Канту, человек становится Л. благодаря самосознанию, к-рое отличает его от животных и позво­ляет ему свободно подчинять своё «Я» нравств. закону.

В ходе развития филос. мышления уточнялись и дифференцировались отд. проблемы исследования Л.: её биологич. и социальные детерминаты, степени сво­боды Л. по отношению к природе, обществу и самой себе. Однако в домарксовской философии эти пробле­мы не были достаточно чётко разграничены. Л. и обще­ство нередко сопоставлялись и противопоставлялись как равные, однопорядковые величины. Отсюда, с од­ной стороны, свойственное метафизич. материализму принижение Л., рассмотрение её гл. обр. как продукта социальной или биологич. среды, а с другой — волюн­таристское понимание личной свободы как произвола, отрицающего естеств. и историч. необходимость. При этом Л. оказывается либо абс. демиургом (творцом), либо трагич. страдающим началом, гибнущим под на­тиском внечеловеч. безличных сил (романтики).

Марксистско-ленинская философия снимает эти про­тивоположности. Если «сущность человека», не «...аб­стракт, присущий отдельному индивиду», а «...сово­купность всех общественных отношений» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 3, с. 3), то абс. противопоставление индивида обществу лишается смы­сла. Мир перестаёт быть простой совокупностью «внеш­них» вещей, становится человеч. миром, а человеч. индивид обретает социальную природу. Основа фор­мирования Л. как в фило-, так и в онтогенезе — обществ.

производств. деятельность, всегда предполагаю­щая взаимодействие с другими. Учение об обществ.-историч. природе человека не снимает проблемы Л. в собств. смысле слова. Безличные обществ. отноше­ния, противостоящие индивиду как нечто внешнее, объективное, от его воли не зависящее, суть объекти­визации деятельности прошлых поколений, т. о. опять-таки «живых личностей». Бессильный в качестве абст­рактного, изолированного индивида, человек стано-

вится творцом истории совместно с другими, в составе обществ. классов и социальных групп.

В ходе историч. развития меняются не только пре­обладающие социальные типы Л., их ценностные ори­ентации, но и сами взаимоотношения Л. и общества. В первобытном обществе отд. человек не был самостоя­тельным по отношению к общине. Лишь усложнение и дифференциация обществ. деятельности создают предпосылки для автономии Л. Однако процесс этот глубоко противоречив. «...В ходе исторического раз­вития,— и как раз вследствие того, что при разде­лении труда общественные отношения неизбежно пре­вращаются в нечто самостоятельное,— появляется раз­личие между жизнью каждого индивида, поскольку она является личной, и его жизнью, поскольку она подчинена той или другой отрасли труда и связанным с ней условиям» (Маркс К. и Э н г е л ь с Ф., там же, с. 77). Это отчуждение достигает своего апогея при капитализме, к-рый, с одной стороны, провозглашает Л. высшей социальной ценностью, а с другой — под­чиняет её частной собственности и «вещным» отноше­ниям.

Трагич. саморазорванность сознания бурж. общест­ва, ищущего точку опоры то в изолированной от мира саморефлексии, то в прославлении иррационального, спонтанно-чувственного начала, ярко отражается в совр. зап. философии (см. Экзистенциализм, Персона­лизм) и социологии (теория «массового общества и т. п.). Разрешить эти противоречия может только коммуни-стич. общество, в к-ром «...свободное развитие каж­дого является условием свободного развития всех» (Маркс К. иЭнгельс Ф., там же, т. 4, с. 447).

В общей психологии под Л. чаще всего подра­зумевается нек-рое ядро, интегрирующее начало, свя­зывающее воедино различные психич. процессы инди­вида и сообщающие его поведению необходимую после­довательность и устойчивость. В зависимости от того, в чём именно усматривается такое начало, теории Л. подразделяют на психобиологические (У. Шелдон, США), биосоциальные (Ф. Олпорт, К. Роджерс, США), психосоциальные (А. Адлер, К. Хорни и др. неофрей­дисты, США), психостатистические («факторные» — Р. Кеттел, США; Д. Айзенк, Великобритания) и т. д.

Хотя развитие теории Л. сильно отстаёт от эмпирич. исследований и в ней много спорного и неясного, в последние десятилетия достигнуты определ. успехи. В свете экспериментальных данных подверглись кри­тике и вынуждены были сдать многие свои позиции односторонние теории Л., такие, как фрейдизм, бихе­виоризм, персонализм. По-новому поставлены и неко­торые старые проблемы.

В значит. мере преодолен совр. психологией тради­ционный дуализм «внешних», интерпсихологич., и «внутренних», интрапсихологич., процессов. Согласно Выготскому и его последователям, внутр. процессы человеч. психики складываются на основе интерпси­хологич., межличностных процессов. Индивид фор­мирует свой внутр. мир путём усвоения, интериориза-ции, исторически сложившихся форм и видов социаль­ной деятельности и, в свою очередь, выражает, эксте-риоризирует, свои психич. процессы. Т. о., «социаль­ное» и «индивидуальное», на первый взгляд являю­щиеся противоположностями, оказываются связанны­ми друг с другом генетически и функционально.

Большие теоретич. трудности представляет пробле­ма структуры Л. Отказавшись от традиционного по­нимания Л. как более или менее случайной совокуп­ности психологич. черт, совр. психологи видят в ней определ. систему, структуру. Но раскрывается это по-разному. «Многофакторные» теории (Айзенк, Кет-тел и др.) рассматривают Л. скорее как совокупность нек-рого числа эмпирически (при помощи тестов) уста­новленных и более или менее автономных психологич. характеристик. «Холистич.» или «организмич.» теории, напротив, видят в Л. субстанциальное единство, к-рое

лишь проявляется в эмпирически наблюдаемых свой­ствах.

Однако задача создания общей теории, описывающей регуляцию человеч. поведения на всех уровнях — от организмического до социального включительно, выхо­дит за рамки не только теорий Л., но и психологии в целом. Психологи, занимающиеся изучением Л. в собств. смысле слова, обычно суживают свою задачу и видят ядро Л. как субъекта сознат, деятельности в мотивационной сфере, выделяя в её составе потреб­ности, интересы и направленности (Рубинштейн). В этой области психологии достигнуты большие успе­хи. Важное значение для нормального функционирова­ния Л. имеет также такой внутр. регулятивный меха­низм Л., как самосознание, включая образы собствен­ного «Я», самооценку и самоуважение, от к-рых во многом зависят уровень притязаний и реальное пове­дение. Эти явления привлекают к себе усиленное вни­мание психологов (В. С. Мерлин, К. К. Платонов). Серьёзную помощь в этом отношении оказывает психо­патология: изучение расстройств, неврозов и поведения людей в различных патогенных ситуациях существенно проясняет закономерности нормального функциониро­вания различных подсистем Л. Отправная точка с о-циологич. исследований Л.— не инди­видуальные особенности человека, а та социальная си­стема, в к-рую он включён и те социальные функции, роли, к-рые он в ней выполняет. Анализируя социаль­ные (прежде всего экономия.) отношения людей, К. Маркс подчёркивал, что люди участвуют в них «...не как индивиды, а как члены класса» (Маркс К. иЭнгельс Ф., там же, т. 3, с. 76), что «... определен­ные общественные роли вытекают отнюдь не из челове­ческой индивидуальности вообще...» (Маркс К., там же, т. 13, с. 78), а детерминированы социальной структурой общества.

Совр. социология пользуется рядом терминов, в к-рых описываются переходы от индивидуального к социальному и переходы от социальной структуры к межличностным отношениям и индивидуальному по­ведению (классовая принадлежность, социальная по­зиция, статус, роль, социальный тип, социальный ха­рактер и т. д.). Однако эти термины имеют в разных со-циологич. теориях весьма неоднозначное содержание. Во фрейдистских теориях (Фромм) социальный харак­тер рассматривается как продукт специфич. преобразо­вания психосексуальных влечений людей под влиянием определ. социальной среды. Понятие социальной роли мн. бурж. авторы трактуют в узком социально-психо-логич. смысле: как ожидание, предъявляемое индиви­дами друг другу в процессе непосредств. взаимодейст­вия в малых группах. Не отрицая известного значения этой проблематики, марксистская социология ставит её, однако, в зависимость от той общей социальной си­стемы, к к-рой принадлежит любая данная группа или организация, а также культуры и истории.

Марксистская социология Л. имеет разные уровни исследования: изменение социального типа Л. и сте­пени её свободы в зависимости от характера обществ. строя; соотношение автономных факторов социализа­ции Л. в разных социальных системах; Л. в организа­ции; закономерности социального взаимодействия ин­дивидов в различных социальных группах: потребно­сти, мотивы и ценностные ориентации Л., регулирую­щие её социальное поведение, и т. д. Последние пробле­мы являются общими для социологии и социальной пси­хологии, поэтому граница между ними в значит. мере условна.

Именно изучение социальной системы позволяет понять ценностные ориентации Л., её притязания и идейную направленность, возможную степень её творч. проявления. Но социальное поведение детерминируется