Здравствуйте, люди добрые! Право, я даже несколько растерян

Право, я даже несколько растерян! в группе никто не испытывает желания влить в себя этанольную заразу, все — подчеркиваю, все! — отказались от самоотравле­ния табачным дерьмом, да и с питанием дела улучша­ются. Во всяком случае, просматривая ваши дневники, все реже и реже встречаю упоминания о несочетаемых продуктах, съеденных за один прием.

В одном из дневников мне попался вопрос о кефире: мол, если молочное противопоказано взрослому челове­ку, то сколько кефира можно давать ребенку? Правда, слушательница не указала возраста малыша, но это абсолютно неважно Ответ мой однозначен: ни при каких, условиях кефир употреблять нельзя, особенно детям, ибо это чревато серьезными последствиями, о которых профессор Б.И.Искаков выразился достаточно красноречиво: «проигранное кефирное поколение».

В свое время академик Ф.Г.Углов пытался поведать людям страшную правду о кефире. Но тотчас же все алкоголизаторы подняли вой: мол, довыступались побор­ники трезвости, ишь, договорились до чего — кефир приравняли к алкоголю!.. И я перестал уважать журнал «Крокодил», после того как его редактор А. Пьянов публично оскорбил достойного гражданина России: в подтексте гнусного фельетона дал понять, что старик академик вроде — «того»...

Сегодня весь мир признает заслуги Ф.Г.Углова, который в 90 лет принят, помимо всего прочего, в члены Союза писателей России — так высоко оценена его литературно-просветительская работа. Ну, а что касается кефира, пусть вам о нем расскажет статья трех крупнейших ученых страны, озаглавленная весь­ма красноречиво:

Этот «безобидный» кефир.

«Кефир — продукт слабоалкогольный, и если для взрослых это не опасно, то для грудных детей имеет существенное значение. Дело в том, что те незначи­тельные дозы алкоголя, которые присутствуют в кефире, могут с большой долей вероятности включить так на­зываемый механизм алкопрограммирования.

По данным Всемирной организации здравоохранения, доза начального алкопрограммирования (ДНА) для взрос­лых мужчин начинается с ежесуточного потребления от 7 — 8 до 10 — 20 граммов этанола (100-процентного этилового спирта), то есть от 100 до 300 мг этанола в сутки на килограмм массы тела. Это та граница, за которой начинается зона прямой опасности

В токсикологической биологии и в экологии для ис­числения предельно допустимой дозы (ПДД) коэффициент запаса по разным вредным веществам обычно колеблется в пределах от 10 до 30 Если принять коэффициент запаса для алкоголя равным хотя бы 10, то величина ПДД по алкоголю составит для мужчин 10 — 30, для женщин — 3 — 10, а для детей — 1 — 3 миллиграмма эта­нола в сутки на один килограмм массы тела.

В 1985 году был отменен ГОСТ 80003-56, ограничи­вающий этанольность кефира, сняты все ограничения на содержание алкоголя в кефире всех марок. Тем самым замалчивается сам факт наличия алкоголя в этом продукте.

Анализы, проведенные в 1986 году, обнаружили ко­лебания этанольности кефира от 0,009 до 0,7, то есть почти в 80 раз! К этому следует добавить, что по мере старения кефира этанольность растет и за несколько суток может достичь 10 процентов. Немаловажно и то, что кефир, попав в желудочно-кишечный тракт, за три-четыре часа при температуре 37 градусов Цельсия до­полнительно сбраживается, и его реальная усвояемая этанольность возрастает от 0,! до 1 процента.

Что из этого следует!!

Если в дородовой период женщина выпивает ежесу­точно по одной бутылке (0,5 л) кефира (а кефир ре­комендуется всем беременным женщинам), она получает от 0,5 до 1 грамма этанола, большая часть которого скапливается в плаценте и в упор расстреливает мозг беззащитного плода. При массе от 1 до 4 килограммов он получает по крайней мере сотни ПДД алкоголя.

На первом году жизни ребенок может высасывать ежедневно от 300 до 1000 граммов грудного молока, и если кормящая мать ежесуточно выпивает по бутылке кефира, то для ребенка это означает употребление от 30 до 200 миллиграммов этанола в сутки на один килограмм массы, что также в десятки раз выше ПДД. В период прикармливания кефиром к этанолу грудного молока добавляется кефирный этанол. Младенец массой от 5 до 10 килограммов выпивает ежесуточно от 200 до 400 граммов кефира с этанольностью от 0,009 до 0,34 и усвояемой этанольностью от 0,1 до 0,5 процента. В пересчете на взрослый эквивалент это равносильно ежедневному приему от одного до двух стаканов водки! Разумеется, в этом случае алкопрограммирование для такого младенца гарантировано и длится от квартала до полугода.

Приходится сделать вывод, что алкоголизация насе­ления в 60—70-е годы осуществлялась двумя путями. Первый — обычный, осознанный общественностью. Вто­рой — не осознанный наукой и еще не встречающий должного противодействия. Массовое скрытое алкопрог­раммирование охватило десятки миллионов детей стра­ны. В итоге уже первое «кефирное поколение» дало беспрецедентный взрыв пьянства и алкоголизма.

Этот уникальный «эксперимент» оказался осуществ­ленным лишь в одном государстве на планете. Подав­ляющее большинство стран Америки и Западной Европы решительно отказалось от слабоалкогольного кефира в пользу его безалкогольного аналога — йогурта.

Удельный вес йогурта в кисломолочном производстве США, Канады, Великобритании, Австралии, Нидерлан­дов — около 100 процентов, в ФРГ — 82, Франции и Испании — 50 процентов В СССР же было до послед­него времени лишь 0,03 процента — и то зачастую по «грязным» технологиям, со следами этанола. Зато удель­ный вес кефира в кисломолочном производстве бывшего СССР составлял около 70 процентов. (Справедливости ради следует сказать, что в некоторых странах произ­водят и кефир, но без дрожжевых добавок, то есть безалкогольный.)

Скрытая алкоголизация миллионов людей в раннем возрасте несет в себе угрозу генофонду. Это не пре­увеличение. Первое «кефирное поколение» мы уже про­играли. Нельзя проиграть второе.

Чтобы этого не случилось, следует изжить «грязную» технологию, ввести строжайший контроль по всем продуктам детского питания, возродив ГОСТы с этанольным контролем. Нужно наладить производство «чис­того» йогурта, простокваши, ряженки, ацидофилина, чтобы население имело возможность выбирать для своих детей практически безалкогольные продукты. Сегодня рождается менее 4 процентов генетически чистых детей.

Б. ИСКАКОВ, доктор экономических наук,

С. ЖДАНОВ, доктор химических наук,

О. ХОПЕРСКАЯ, доктор биологических наук.

Эта статья, к сожалению не нашла места в цент­ральных изданиях, но ее опубликовали очень многие другие газеты — от районных до республиканских, в том числе и наша газета «Оптималист».

Думайте, люди, думайте!

Сегодня я хочу познакомить вас с еще одной очень серьезной научной работой кафедры статистики инсти­тута народного хозяйства и Международной славянской академии наук, которую возглавляет Б.И.Искаков Многие аспекты этой работы, как вы заметите, легли в основу той справки депутата РФ С. Ю. Глазьева, о которой мы говорили на прошлом занятии.

«По классификации ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), алкоголь — наркотик 1-й группы, ни­котин — 10-й, с учетом их социальной опасности, опре­деляемой широтой поражения ими населения и их удельной токсичностью на один грамм вещества. Но в условиях России и СНГ, всего славяно-евразийского мира масштабы опасности этих проблем столь велики, что они выходят на уровень алкогольно-никотинового и экологического геноцида, подрыва генофонда страны. Поэтому можно считать, что в России и СНГ для славяно-евразийских народов по масштабам социальной опасности алкоголь — наркотик 1-й группы, а нико­тин — 2-й; нелегальные наркотики пока им уступают.

Проблема алкоэкогеноцида и спасения генофонда на­рода стала решающей для выживаемости России и всего славяно-евразийского мира. Значительная часть интелли­генции Российской Федерации и СНГ, многие наши не­родные депутаты, ученые и политики, Президент РФ, лидеры Госдумы и Совета Федерации, внутренних парла­ментских и федеральных структур, а также большинство потребителей катастрофически недооценивают, а некото­рые даже не понимают трагической сущности алкопроблемы. Не нужно анализировать и решать объективно, с научной строгостью и беспристрастно, не поддаваясь дав­лению и демагогии алколобби и алкомафии.

История молчаливо выдвинула безошибочный тест на интеллектуальность, честность и патриотичность в отно­шении к своему народу, своей стране: чем крупнее как личность, умнее, интеллектуальнее, честнее и патриотичнее президент страны, глава правительства, глава парламента, глава Совета Федерации или государства, народный депу­тат, политик или ученый, писатель или журналист, ру­ководитель или лидер и т.д., тем острее он сознает необходимость абсолютной трезвости, не принудительного извне, а осознанного изнутри добровольного «сухого за­кона» — для себя, своей семьи, своего коллектива, своего народа, всего человечества. Именно позицию занимали выдающиеся умы человечества в наиболее мудром возрасте.

Даже по Библии, жертвы Богу не должны быть ни алконосителями, ни производящими так называемый эн­догенный алкоголь: Бог — Абсолютный Интеллект — же­лает быть абсолютным трезвенником и строго соблюдает свой добровольный «сухой закон», требуя, чтобы даже жертвенные воскурения, как бы составляющие пищу Бога, не содержали ни малейших алкогольных паров и не могли их произвести, а священнослужители, нарушающие ритуал абсолютной трезвенности жертв Богу, строго наказыва­ются (Левит, гл. 2, ст. 4, 11 и др.). Абсолютный Интеллект легко выдерживает этот точный, безошибочный тест ин­теллектуальности... в отличие от некоторых президентов, генсеков, глав правительств, глав парламентов, председа­телей советов или комитетов, политиков, лидеров партий и движений, военачальников, писателей, хозяйственников, предпринимателей и т.д. В научном исследовании и в глубоком, пронзительно остром понимании алкопроблемы академик Ф.Г.Углов поднялся и встал вровень с вели­чайшими умами человечества, однако не получил доста­точной возможности высказать свою точку зрения в средствах массовой информации.

На I Международном славяно-евразийском конгрес­се, организованном Международной славянской акаде­мией наук, образования, искусств и культуры (МСА) в мае 1994 года в Нижнем Новгороде, приводились дан­ные, убедительно доказывающие, что в XX веке в про­цессе спаивания России и СССР в результате «пьяных» социальных экспериментов над обществом наш народ ополовинен. Вместо 594 миллионов человек, прогнози­руемых Д.И.Менделеевым в книге «К познанию Рос­сии» (1905), к концу XX века в рамках бывшего СССР к 1994 году выжили лишь 292 миллиона жителей; в границах РФ вместо 300 — лишь 148 соответственно. В среднем в СНГ уничтожен каждый второй. А в Россий­ской Федерации — более половины. Практически каждая семья понесла потери. В среднем у каждого из нас, славяно-евразийцев, славян, русских, убили брата или сестру, сына или дочь, внука или внучку. Б рамках бывшего СССР алкогольно-экологический и продоволь­ственный геноцид отнял свыше ста миллионов жиз­ней; военно-репрессивный — 80 — 100 миллионов жертв войны, репрессий, конфликтов, столкновений; демогра­фический — 70 — 90 миллионов нерожденных детей. Более двух третей потерь приходится на славян. За XX век уничтожено или не родилось около 160 милли­онов русских, свыше 50 миллионов украинцев и примерно 14 миллионов белорусов. Таких масштабов геноцида — под бульканье алконаркотика, как этот человеконена­вистнический «Пурим в России» на славянских могилах, — не знал ни один народ за всю историю человечества.

По законам статистики, по закону больших чисел, слишком массовое и слишком крупное никогда не бывает случайным. Отсюда с научной непреложностью следует вывод: в XX веке организован беспримерный антиславянский, антирусский геноцид. Совокупный механизм геноцида оказался многоканальным, и главными ка­налами оказались легальные наркотики — алкоголь и никотин, а также экологические факторы. В 1985 — 1994 годах в результате так называемых «перестройки» и «реформ» факторами антиславянского, антирусского геноцида стали также социально-экономические, инфор­мационные и политические условия.

Генофонд выживших и споенных славяно-евразий­цев, славян и русских как никогда ослаблен и подо­рван. Условно здоровых в СНГ осталось менее одной трети населения, в Российской Федерации — менее одной четверти, а в славянских мегагородах — Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, Минске, Нижнем Новгороде, Екате­ринбурге, Новосибирске, Перми, Самаре, Омске, Челя­бинске, Ростове-на-Дону, Волгограде и других — менее одной пятой жителей. Остальные жители ослаблены, половина из них — так называемые «маргиналы», пре­дельные по здоровью, то есть хроники (с хроническими болезнями), а также дефективны (с физическими дефек­тами) и остро болевшие (перенесшие острые заболевания в течение последнего года жизни), предмутанты (родители будущих мутантов) и мутанты, полудебилы и дебилы. В ряде городов и регионов, превращенных в пьяные голодные экологические конплагери для славян, все население постоянно ослаблено, даже условно здо­ровых в них уже не осталось.

В целом в СНГ и РФ условно здоровых славян, особенно русских, осталось меньше, чем было к августу 1914 года. Такой подорванности генофонда славянский мир не знал за всю свою историю

МСА предлагает рассекретить и опубликовать соци­ально-медицинскую статистику, наладить статистику ге­ноцида и генофонда в Российской Федерации и СНГ.

«Перестройка» и «реформы» 1985—1994 годов в СССР, РФ и СНГ, проводимые при интенсивной алкоголизации народа, привели к плачевным итогам: беловежским сго­вором ликвидировано могучее славяно-евразийское го­сударство. Разорваны производственно-экономическое, научно-техническое, оборонное, историко-культурное един­ство страны, традиционные хозяйственные связи между предприятиями и регионами, зафиксирован значительный спад производства, развалена финансово-денежная систе­ма. Около 90 процентов потребителей России оказались ниже черты бедности, в том числе свыше 50 процентов — ниже черты нищеты, за которой невозможно обеспечить элементарное воспроизводство работоспособности, баланс питательных веществ, витаминов, микроэлементов. Резко упала покупательная способность населения. За 1990—1994 годы ВНП, национальный доход, объемы производ­ства промышленности и ряда других важнейших отраслей экономики, внутренний рынок свернуты примерно вдвое, строительство и сельское хозяйство — почти втрое. Рас­хищаются сокровищницы Эрмитажа, Русского музея, Третьяковки, других музеев, храмов и церквей: похища­ется и вывозится за рубеж самое драгоценное и сокро­венное — память, душа и дух российского народа По символическим, баснословно низким ценам скупаются предприятия, земли, производственный парк промышлен­ности, строительства, транспорта, связи, торговли и общественного питания. Распродается военная техника и недвижимость вооруженных сил страны мафиозным струк­турам. В самые тяжелые годы Великой Отечественной войны, в 1942—1943 годах, спад производства был мень­шим, чем в мирные 1992—1994 годы. Все это стало возможным лишь при повальном спаивании народа, ибо трезвый народ такого глумления над собой не допустит

По исследованиям МСЛ, в соответствии с данными исторической статистики можно построить строго науч­ную шкалу социальной диагностики государств, этносов, общественных формаций, цивилизаций с точки зрения коренных, базовых причин их устойчивого развития, нормального роста, расцвета и гибели.

С превышением порога алкозависимости при средне­душевом алкопотреблении примерно «а» 0,05 м.т./г (массы тела за год) 3 л.э./ч.г. (литров этанола — абсолютного алкоголя — на человека в год), что соот­ветствует алкопотреблению мужского взрослого насе­ления примерно «в» 0,1 м.т./г. 8—10 л.э./ч.г., возникает так называемый «вирус гибели» государства, цивилизации, общественной формации: возникает и раз­вивается цепная реакция ослабления наиболее хрупкого и ранимого, духовно-нравственного здоровья общества — наблюдается снижение уровня нравственности, прежде всего у наиболее пьющих мужчин, процветают ложь, воровство, преступность в целом.

С ростом душевого алкопотребления до «а» 0,1 м.т./г. 6 л.э./ч.г. и мужского алкопотребления до «в» 0,2 м.т./г, 16—20 л.э./ч.г. первичное ослаб­ление нравственного здоровья общества перерастает в духовно-нравственный коллапс — массовое падение уровня нравственности, бездуховность, всеобщее воро­вство, повальная ложь, массовая преступность, массовое снижение качества товаров и услуг. Параллельно начи­нается цепная реакция ослабления следующего по хруп­кости и уязвимости умственного (ментального) здоровья общества: растет массовая дебилизация мужчин (среди студентов мужчин остается меньше 50 процентов в связи с вынужденной феминизацией высшего образования из-за ослабления мужского интеллекта). По исторической ста­тистике, именно с падения нравов вызревала гибель всех исчезнувших, разложившихся цивилизаций, формаций, го­сударств и этносов.

С дальнейшей алкоголизацией общества, начиная с душевого алкопотребления примерно «а» 0,15 м. т./г. 9—10 л.э./ч.г. при мужском алкопотреблении «в» 0,3 м. т./г. 24—30 л. э./ч. г. и выше, мужское насе­ление становится среднестатистическим общенарод­ным пьяницей, и в обществе, руководимом мужчинами, в дополнение к духовно-нравственному коллапсу начи­нается ментальный коллапс — массовая дебилизация общества (на языке мировых религий — массовое пом­рачение умов), особенно правящих и элитных структур, господствующих классов. Метастазы дебильности про­растают во все «мужские профессии» — в управлении, политике, средствах массовой информации, искусстве, культуре, образовании и даже... науке. Появляются де­бильные проекты переброски рек, сооружения дамб в Кара-Богаз-Голе или под Ленинградом, дебильные про­екты века «газ-трубы», дебильные войны типа «вьетнам­ской» или «афганской», дебильное строительство АЭС в зонах водоразделов великих рек или на тектонических разломах, дебильные проекты строительства гигантских ГЭС в низинах — с затоплением обширных территорий. Характерная закономерность обществ с духовно-нравст­венным и умственным коллапсом заключается в том, что они катастрофически не замечают подкрадывающей­ся гибели цивилизации, ибо не внемлют падению нравов и духовности, не видят дебилизации общества, не бьют тревоги, ибо слепы и глухи к своим пророкам, святым и мудрецам, нередко высмеивают, гонят, репрессируют, сжигают и казнят их. Параллельно с духовно-нравст­венным и умственным коллапсом начинается цепная реакция ослабления следующего по уязвимости — пси­хического здоровья общества: ухудшение спектра пси­хики народа, размывание его лучших качеств и нарастание худших.

С дальнейшим ростом алкопотребления до «а» 0,2 м.т./г. 12—13 л.э./ч.г. и «в» 0,4 м.т./г. 32— 40 л.э./ч.г. первичное ослабление психического здо­ровья общества перерастает в алкопсихический кол­лапс — в дополнение к вышеописанным коллапсам: возникает социальная мутация характера народа, дефор­мация общественного психотипа, утрачиваются доброта, спокойствие, устойчивость, трудолюбие, терпеливость; появляются истеричность и агрессивность, нарастают неустойчивость и непредсказуемость в политике и ука­зах, множатся истеричные шатания во внешней и внут­ренней политике, возникает массовая эпидемия нелепых аварий и взрывов, 1распад нравов, паралич власти, мас­совая агрессивность, кровавые конфликты, парады суве­ренитетов, раздутых до невозможности их переварить и т.д. Начинается цепная реакция ослабления следующего по уязвимости — генетического здоровья об­щества, ослабление потомства.

С ростом душевого алкопотребления до «а» 0,25 мл./т. 15—!7 л.э./ч.г. и мужского —до «в» 0,5—0,6 м. т./г. 40—60 л.э./ч.г. страна превращается в среднестатистическую страну-пьяницу, а мужское на­селение — в среднестатистического общенародного алко­голика. Дети алкоголиков всегда генетически ослаблены, поэтому ослабление генетического здоровья общества перерастает в генетический коллапс: включается уско­ренная цепная реакция вырождения народа — по «закону трех поколений». Если каждый раз половина рождаемых детей ослаблена, возникает угасающий ряд долей отно­сительно здоровых людей в череде поколений: деды-отцы-дети-внуки-правнуки и т.д. = = 1; 1/2; 1,8; 1/16 и т.д.

Если относительно здоровые составляют лишь 1/16 часть населения, то есть 6 процентов от численности, общество в среднем генетически ослаблено. Следова­тельно, за три биопоколения «отцов-детей-внуков» алкобольной суперэтнос терпит демогенетическую ката­строфу — свершается переход от homo sapiens к новому биологическому виду — homo oligos (человеку ослаблен­ному), а при отягощенных условиях — даже к биовиду homo debilos (человеку дебильному). При этом сам су­перэтнос исчезает с мировой арены: его вытесняют, покоряют или ассимилируют. Параллельно с демогенетической катастрофой развивается алкоэкономический и алкосоциальный коллапс, заключающийся в падении про­изводства, свертывании базовых отраслей экономики, остановке крупных предприятий, взрыве преступности, криминальном отстреле депутатов и рядовых граждан, утрате управляемости, превращении страны в «страну негодяев» с «общечеловеческими ценностями». Параллельно начинается цепная реакция ослабления следу­ющего по уязвимости — физического (соматического) здоровья общества.

Наконец, при алкопотреблении «а» 0,3 м.т./г. 19—20 л.э./ч.г. и «в» 0,6—0,7 м.т./г. 50—70 л.э./ч.г. наступает тяжелая стадия алкоапокалипсиса: захват государства криминально-мафиозными структурами, по­литика абсурда, распад самих основ социальных струк­тур, связующих общество. Наступает коллапс интегрального здоровья общества с охватом всех его видов. Распадается связь времен и пространств, циви­лизация гибнет, общество разваливается.

Именно по алгоритму закона крушения исчезли все великие спившиеся и погибшие цивилизации — древне­римская, древневавилонская, социалистическая и дру­гие. Спившимся режимам ЛТП не строят — у них всегда отбирают экономическую и политическую самостоятель­ность, государственность и власть. По статистике ООН, сначала споили страны бывшего СЭВ, сделали их са­мыми пьяными на планете и потом ввергли в хаос «шоковой терапии». Руководители бывших СССР и стран СЭВ не заметили, в какую геополитическую алкозападню завели свои режимы. Спаиватели народов с достижением критической массы вируса гибели всегда лишаются влас­ти. Этот закон не знает исключений. Политбюро ЦК КПСС не желало прислушаться к своевременным пред­остережениям науки и оказалось на свалке истории. Ныне правящий режим тоже не желает слушать науку и на всех парах мчится к собственной гибели.

Для спасения государственности нужно отрезвить спившуюся страну, вытащить ее из пропасти алкозависимости, остановить дебилизацию властей и народа, на­чать подъем нравов. Эти взаимосвязи понимают умные политики более благополучных стран, где алкоопасность меньше, — в США, Европе, Японии, Китае, Индии, араб­ском мире, Латинской Америке, Африке, Австралии, но почему-то не хотят понимать некоторые президенты, не­которые политики и некоторые народные депутаты РФ и СНГ.

В 1992—1994 годах в России наблюдается стабильное превышение смертности над рождаемостью, вымирание народа. Уже в 1992 году смертность составила 0,2 мил­лиона россиян, или 0,15 процента населения, а в 1994 году подскочила до 0,74 миллиона жертв, то есть 0,51 процента населения. В 1994 году депопуляция, по некоторым данным, превысила один миллион человек и составила около одного процента населения России. Такого мора в мирное время славянская цивилизация еще никогда не знала. Массовым явлением стали само­убийства, в основном по экономическим причинам. Бо­лезни и смерть в спившемся обществе выкашивают прежде всего наименее защищенных — стариков и детей. Таково нечеловеческое лицо алкоапокалипсиса «перест­ройки» и «реформ».

По социально-экономическим и алкогольным послед­ствиям «перестройка» и «реформы» для России оказались трагичнее смертельных нашествий Чингисхана и Батыя, Наполеона и Гитлера.

Пора ясно осознать, что у России, русского народа, славянских, славяно-евразийских народов нет иного пути к спасению, кроме как через мучительное, но необходимое освобождение от алкозависимости. Полное духовно-нравственное и социально-экономическое воз­рождение, устойчивое развитие и расцвет возможны лишь при достижении всенародной трезвости. Академик Ф.Г.Углов прав: бороться нужно за абсолютную трез­вость народа.

В современных условиях необходимо выделить два этапа: 1) освобождение народа от алкозависимости и 2) внедрение трезвого образа жизни. Есть различные точки зрения в отношении второго этапа, о нем можно спорить. Но задача первого этапа настолько очевидна, что ее могут оспаривать либо явные глупцы или обма­нутые, либо явные или скрытые недруги России, либо лукавые и корыстные алколоббисты, купленные алкомафией.

На первом этапе необходимы закон о государственной монополии на алкобизнес и никотинобизнес, включая производство легальных наркотиков и торговлю ими, закон о запрещении рекламы и пропаганды легальных наркотиков, а также закон о распространении на алко­голь и никотин норм антинаркотического законодатель­ства в соответствии с документами ВОЗ. Для этого нужна честная, твердая и мужественная позиция Гос­думы России.

Законы, направленные на освобождение народа и страны от алкозависимости, и их принятие — это вопрос существования не только России как геополитического понятия, но и самой Госдумы РФ. Только спившийся, только пьяный народ на четвереньках, утрачивающий государственность мышления и патриотизм, не выходит на защиту парламента. Народные избранники, желающие политически уцелеть, сохранить Госдуму, должны сде­лать реальные шаги по отрезвлению пьяного народа, по освобождению его от алкозависимости. Необходимо ясно понимать: только отрезвляющийся народ, поднявшийся с четверенек, с просыпающимся государственным мышле­нием и патриотизмом, может защитить своих депутатов и свою страну.

Сейчас речь идет о том, быть или не быть России, российскому народу, самой русской речи на земном шаре. Срочное отрезвление России — последний рубеж последней обороны, если называть вещи своими имена­ми, несмотря на истеричные стенания и ложь алкоголизаторов русского народа, на циничную демагогию алкомафии и ее алколобби».

Логично было бы, наверное, поставить на этом точку в. процессе изучения алкогольной проблемы, потому что, я уверен, никто из вас не испытывает желания когда-либо еще попробовать этанольный наркотик, та­бачную заразу. Но я умышленно «подкидываю» все новые и новые материалы, для того чтобы вы были очень серьезно вооружены против изощренной лжи, на­саждаемой алкоголизаторами и никотинизаторами всех мастей. Никогда не забывайте о том, что идет борьба светлых и темных сил. Мимикрия зла неисчерпаема, оно рядится в такие одежды, что иногда самый правед­ный человек попадается на, казалось бы, невинную уловку. Например, собралась компания по какому-то поводу, налили всем в рюмки вино, а вы не разделяете общего порыва соответственно отметить событие. Кто-то может сочувственно заметить: мол, понятно — врачи за­претили, сердечко сдало. Да ведь никто не неволит много выпивать, но уж рюмка-то никак не повредит! Другой добавит, что нельзя нарушать традицию, даже если ты трезвенник, так что пригуби глоток-другой — да и отставь рюмку! Третий сделает вид, что обижается, и даже скажет: мол, не волнуйся, все мы трезвенники, но во имя дружбы полагается выпить...

Я просто перечисляю первые вспомнившиеся мне доводы, с помощью которых меня в разных коллективах уговаривали выпить. Трудно было противостоять, но я всегда находил союзников — среди женщин и детей, отшучивался и даже рюмку наполнял... соком Обычно после первого же «винопринятия» все отставали, а уж вспоминали про меня, трезвого, где-то после пятого-шестого возлияния, когда алкоголь полностью оккупировал сознание пьющих.

Ну, про подобные глупые бредни я и говорить не хочу — они у всех на памяти. Не забывайте никогда одного: всегда и везде борьба ведется за первые глоток, рюмку, бокал. Вторую уже не предлагают — она сама незаметно последует.

Сказанное касается и любого другого наркотика: чашки чая или кофе, конфеты или торта, сигареты или трупятины... Будьте бдительны, люди!

Кстати, один из слушателей рассказал в дневнике, как у них в фирме отмечали удачную сделку: «Я от­казался выпить, мотивируя тем, что вечером меня ждут серьезные занятия. Тогда мне подвинули кусок жареной индейки. Я и ее не стал есть. А когда всем разлили кофе и каждому на блюдце положили по куску торта, а я снова отказался, шеф заявил, что, мол, если бы не было моей заслуги в проведении удачной сделки, он сегодня же со мной распрощался бы, потому что радость у коллектива должна быть общей, а я отравляю- им эту радость. Ну, я не выдержал и врезал — про трезвость, про некурение, про здоровое питание. Вначале зашумели, особенно после того, как назвал их алкоголиками, а потом притихли, задумались. Когда уходил из офиса, шеф сказал: «Ты там попроси, чтобы к нам из клуба пришли...»»

Вот, видите, можно и таким радикальным способом не только самому отказаться от предложений выпить, закурить, пожрать непотребное, но и погасить энтузиазм людей, увлекающихся подобными действиями.

Еще в первой своей книге «Трезвость. Противокурение» я приводил рассказ о том, как прошедший у нас курс занятий Владимир К. превратил свадьбу своего брата в веселое, доброе празднество, убрав с празднич­ного стола алкогольную отраву, которой стол был прямо-таки сплошь уставлен. Думаю, и сегодня воспоминание об этом случае окажется, как говорится, к месту.

В другом дневнике я прочел вопрос о заморских фруктах и овощах: можно ли их употреблять в пищу? Знаете, есть мудрая наука — макробиотика, которая ре­комендует питаться тем, что произрастает в радиусе трехсот километров от места нашей адаптации, посто­янного проживания. Очень симпатичны, даже вкусны фрукты из заморских стран, равно как и овощи. Да вот только нет в них той особой терпкости, что ли, какая присуща плодам, взращенным на земле нашей. И в этом, кстати, я лично не раз убеждался, вкусив, так сказать, с «ихнего огорода». Помню, как жадно я на­кинулся на клубнику — крупную, спелую, сочную, от изобилия которой ломился иерусалимский базар в пас­хальные дни. Велико же было мое разочарование, когда я, распробовав лакомство, не почувствовал специфической, присущей, как я потом выяснил, только нашей ягоде терпкости. Заметно отличаются по вкусу и другие плоды, даже^ картофель, который при этом резко кон­трастирует с отечественным даже по внешнему виду — габаритностью, яркой желтизной, округлостью...

Как-то в беседе с одним журналистом-международни­ком речь зашла о высоком уровне смертности среди наших дипломатов. И тот выразил очень тогда поразив­шую меня мысль: уж очень непривычную для организма пищу они потребляют, в то время как иностранные представители в нашей стране весьма редко обращаются к услугам местных продовольственных магазинов — чаще всего им доставляют все, и даже воду, из своих стран. Вот так поступают цивилизованные люди, считающие самым главным достоянием собственное здоровье!

Конечно, я не призываю вас игнорировать вдруг появившееся изобилие заморских продуктов. Но уверен: придет время, когда люди станут более грамотными в вопросах питания, и потребность в заморских продуктах резко упадет. Пока же коммерсанты пользуются нашей дремучестью в вопросах питания и здравоохранения. Взгляните, к примеру, на аптечные полки, уставленные импортными препаратами, рекламируемыми в качестве панацеи чуть ли не от всех болезней... Увы, в дейст­вительности все это далеко не так!..

Я очень внимательно читал ваши сочинения на тему «О тех, кого нет рядом». Честное слово, ни один писатель или журналист, наверное, не смог бы так ярко и про­нзительно рассказать о людях, которых вы когда-то знали и которых — по разным причинам — теперь нет рядом. «Тема сочинения заставила перелистать всю жизнь, — пишет вчерашний любитель крепко выпить и потравиться никотином. — И с меня будто с живого кожу снимают — от затылка до пяток — вот прямо сейчас, когда пишу эти строки. Ведь из пулемета, наверное, так не выкашивает людей, как эта зараза, прячущаяся под «дружеской» личиной...

Во-первых, нет моего отца: в 43 года от цирроза печени скончался. Перед смертью, буквально за два дня, он впервые в жизни, наверное, очень серьезно и доходчиво сказал мне: «Напрасно, сынок, ты ко­пируешь меня: видишь, куда загнали меня водка и табак... Трудно остановиться, по себе знаю, но ты попробуй, а?». После этого до самых поминок я не притрагивался к алкогольной заразе...

Дружок у меня был — Боря. Почудили мы, покуролесили пацанами. У него батя в тюрьме работал — всегда поддатый ходил и в заначке держал постоянно несколько бутылок. Заначку он в сарае держал, а мы выследили. Наверное, он тогда был в таком состоянии, что долго не замечал, как мы из его бутылок с помощью шприца порядочно этого пойла отливали в свои стаканы.

Дядя Костя, его отец, так возле заначки своей и умер — сердце отказало. А на могиле, уже после похорон, Боря торжественно пообещал отцу: «Что ты не допил, батя, я допью!» И — «допил»: захлеб­нулся в собственной блевотине в том же сарае. А было нам тогда по семнадцать лет...

На зоне грехи отмаливает Валерка Курлат. Мы с ним тоже с детства дружили. В тот день я с ним поддавал, да что-то помешало уйти вместе. А он забрался в гараж (на месте тех сараев!), укатил на машине хорошего нашего знакомого, посадил с собой двух хануриков, да в Осиновой Роще не вписался в поворот — умудрился аж три дерева «поймать». Сам покалечился, но жив остался, а те двое — насмерть. Про машину не говорю — восстановлению не подлежала...

В нашем доме жил Генка Бондарь. Заводной такой, веселый. «Искупался» в Петровском озере, на Петроградской стороне. Вытащили из воды уже си­него, откачивать было бесполезно. Как потом выяс­нилось, перед купанием он высосал бутылку бормо­тухи.. .

Валя... Валечка голубоглазая. А ведь я в нее влюблен был еще в школе. Какой она была симпа­тичной! И очень быстро как-то превратилась в шлюху самого низкого пошиба... Из окошка она вылетела. Так и не выяснили — сама или помогли.

А еще Воробей Саня частенько к нашей компании пристраивался — тоже из нашего дома парень. По пьянке повесился. Жена денег на опохмелку не дала, так он решил ее попугать. И «попугал», потому что табурет сломался, когда он голову в петлю сунул. Жалко, талантливый был художник...

Не назвал я еще Юру-артиста, Леху-ремня, Саню-голубя, Нинку-сясю, дядю Володю-доминошника и многих других — только из нашего двора, кого водка и сигарета унесли навсегда из жизни.

Да, вот еще что: напротив дома пивнуха у нас была (теперь это кафе называется), так мы все через нее прошли. И столько жизней оставили!..»

Другая наша слушательница пишет:

«...Они незримо сидят за моим столом: мой отец, свекровь, первый муж, его сестра — добрейшая Алла, совсем еще юная, и, конечно, сынок Кирюша. Дружно мы жили, правда? Квартирка небольшая, все уживались как-то, почти всегда ужинали вместе, за одним столом.

Вы простите, что разменяла я ту квартиру — с другим мужем съехались, выменяв эту квартиру, которая кажется мне такой тесной, хотя вчетвером живем: я, муж и двое деток.

Сегодня, вот сейчас, я в вашем незримом кругу и пытаюсь разобраться: почему вы все так рано ушли? Ведь не было у нас пьянок. Так, иногда по рюмке-другой позволяли...

А как мы все любили поесть! Ты, добрейшая душа — папа, работая на мясокомбинате, каждый день приносил по несколько килограммов мяса. И не просто мяса, а лучших его частей. Анна Кирил­ловна, свекровушка моя, и ее дочь Алла целый день топтались у плиты, делая различные деликатесы, которые затем под телевизор поглощали мы в не­имоверных количествах.

Ты, отец, никогда не жаловался на здоровье. Потому для всех нас было неожиданностью, когда однажды тебя увезли в больницу и врачи уже ничего не смогли сделать, констатировав общее заражение крови. Это теперь я понимаю: мы себя сами мясной казнью казнили. Да еще и никотиновой «прелестью», которой всех щедро «одаривали» свекровушка моя, папа и Толя мой незабвенный — мой муж. Вы оба как-то очень быстро убрались друг за другом от пустяковой, в общем-то, болезни — от гриппа, а врачи мне еще объяснили про всякие осложнения. Глупость все это: просто у вас организм был ослаблен из-за пожирания трупов. На сопротивление болезни энергии уже не осталось...

Потом, через полтора года, ушла, покинула и ты меня, добрейшая, незабвенная Алла, не давшая мне умереть, каким-то чудом поняв, что ли, про мясо! заставила меня есть каши, овощи, фрукты. А сама продолжала по инерции жарить, варить, парить мяс­ные всякие запасы, которых, наверное, хватило бы еще очень надолго, если бы не отравился мой Ки­рюшка, за свои пять лет так и не познавший здоровой жизни, потому что чем только ни болел. Это я, я — убийца твоя. Внушала тебе: больше мяса съешь — здоровее будешь! Прости меня, милый, прости...

Ты последней покинула меня, Аллочка. Сказали — острый лейкоз... Я ходила в церковь, молилась Богу, спрашивала его- за какие прегрешения погибла моя семья? Не было ответа...

Сейчас, в моей новой семье не будет ни грамма этой трупной заразы. И сигареты, которые я запасла впрок тебе, Игорь (это мой муж), после написания этого сочинения вынесу на помойку. Пусть ты пос­кандалишь, позлишься на меня, может, даже напь­ешься по этому поводу — бывало у нас такое. Пусть. Я теперь знаю дорогу. И как бы ты ни сопротивлялся, направлю тебя по ней. Во имя наших детей, во имя тебя самого, дурень, во имя меня, наконец, ты обя­зательно пойдешь в «Оптималист», с которым я срод­нилась так, будто уже давным-давно сюда хожу...

Не вернуть мне вас, дорогие мои, незримо сидя­щие рядом люди. Я одна уцелела — сподобил Гос­подь. И теперь знаю, как и почему погибают такие хорошие люди. Обязательно буду помогать другим! наверное, для того и уберег меня Ты, Господи!»

Люди! Я ни одной строчки не изменил, разве что слова некоторые поправил, да и то незначительно. Уве­рен, что эта женщина обязательно станет преподавате­лем здорового образа жизни, сама будет вести такие занятия, спасать людей от нелепых смертей, которые они сами вызывают из-за невежества в вопросах пита­ния, из-за приверженности скверным привычкам, позор­ным пристрастиям.

А вот еще часть одного из сочинений:

«...Остановился, огляделся... Страшно стало, по­тому что стольких сверстников нет моих! А какие талантливые были все! Я уж не говорю про Володю Высоцкого, Олега Даля, Гену Шпаликова (помните его знаменитую песню: «А я иду, шагаю по Моск­ве»?). А Сергей Орлов? Чего стоят только такие его строки: «Его зарыли в шар земной. .» Почему-то все связывают его смерть с фронтовыми ранами... Да сколько же можно прятаться от правды?! Легко было списывать социальную гибель людей на последствия минувшей войны. Теперь вот ссылаются на афганский синдром, появятся, помяните мои слова, и таджикс­кий, и чеченский. Все это — западни для челове­ческих душ. Опять начнут списывать (и списывают уже!) гибель от пьянства на неустроенность души, возникшую в связи с событиями, участником которых был тот или иной человек...

Враки! Всё — враки! Идет планомерное уничто­жение талантливых людей! Почему? Да потому, что талантливые люди способны приоткрыть глаза очень многим людям на истинное положение дел в практике организации спаивания, уничтожения собственного народа. Чтобы лишить нацию ориентиров на даль­нейшее развитие, ставка делается на выбивание уче­ных, способных, предприимчивых людей. Это сейчас я сделал такое открытие для себя, а вам, уважаемый Юрий Александрович, я не очень-то вначале верил, когда вы про это говорили. Теперь и сам понял: истинная правда в том, что стремление уничтожить впереди идущих страны, заменить их на тех баранов, которые водят стада на бойню (знаете про это?), на сегодняшний день — важнейшая задача всех недругов - России, как за ее пределами, так и внутри государ­ства Увы, пока они успешно справляются с этой задачей, сумели опоить, опутать, одурачить, подчи­нить себе все средства массовой информации, ставят в правительство угодных им людей и, конечно, не­плохо сами наживаются на этом.

Вы очень верно делаете, проводя такие занятия, создавая клубы во всех уголках страны, выпуская свою печатную продукцию... Но как этого мало! Ах, как этого мало — во все колокола надо бить! Во все горло кричать, чтобы докричаться до сознания каж­дого: вас обманули, люди!

Будить надо Россию от страшного похмельного сна!»

Согласен, уважаемый слушатель: надо будить, надо отрезвлять тех, кто еще способен двигаться дальше того болота, в которое попал сам. Надо ограждать талант­ливых людей от своры любителей погреться в лучах известности и славы, отводить их вроде бы щедрую руку с протянутым бокалом. Не вы ли, кстати, в начале курса с гордостью рассказывали мне, как «хорошо си­живали» с Владимиром Высоцким, Сергеем Орловым? Тем более красноречивы и верны в заключительной части сочинения ваши же покаянные слова: «...Виноват в том, что способствовал спаиванию Володи, Гены, многих других, с кем доводилось не раз и не два «хорошо сидеть». В связи с этим мне хотелось бы познакомить вас со стихотворением Ивана Радченко: